Черные начала. Том 5

Глава 160

Я сделал тут же шаг в сторону за мгновение до того, как на моем месте приземлилась длинная деревянная палка-убивалка с молоточком на конце. А ведь могла приземлиться на моей черепушке и сделать из мозгов пюре.

Это оказался обезьяноподобный, которого я впечатал в барную стойку. И он проиграл уже в тот момент, когда промахнулся.

Я резко разворачиваюсь и еще до того, как тот успел поднять палку, с размаха бью прямо в лицо. Бью настолько сильно, что слышу хруст костей и тот плашмя падает на землю. Обезьяноподобный оказался всего-ничего четвертого уровня, поэтому уделать его труда не составило от слова совсем.

На этом можно было бы закончить.

Но, к сожалению, все только начиналось.

Я оглянуться не успел, как на меня бросился с голыми руками еще один индивидуум четвертого уровня. Прыгнул на меня, но тут же в полете был перехвачен с ноги в живот, и рухнул на землю согнувшись скрепкой.

Люди и обезьяноподобные расступились, испуганно глядя на меня, и я сразу же бросился на утек, расталкивая всех. И уже вдогонку послышалось…

— Стража! Стража! Убивают!

Ага, да там пока стража придет еще, меня уже не будет…

Хотел сказать я, но проглотил эти слова, когда передо мной приземлилась горилла.

Это было очень оперативно, признаться честно. Но не менее оперативно среагировал и я, прямо на бегу подпрыгнув и пнув обеими ногами, вспомнив на мгновение, что я так-то тоже пятого уровня.

Удар был охренеть каким сильным. Бедного пушистого гиганта отбросила назад, как при встрече с КАМАЗом — его туша улетела назад и врезалась в стену, просто проломив ее и подняв облако пыли. Вот она, сила пятого уровня...

Только едва я встал и тут же сам увернулся от удара палкой-убивалкой. Разворот удар с ноги и… мимо. Горилла успела ловко отпрыгнуть назад.

Смог увернуться, значит? А как тебе это?

Я выхватил меч, выпустив над головой стайку хищных клинков, которые начали водить хоровод над моей головой. Горилла нахмурилась, слегка присев и перехватив палку-убивалку двумя руками.

— Юнксу, нас окружают! — предупредила Люнь, но это я и без нее знал.

Позади из пролома в доме уже успела вылезти вторая горилла, вся в пыли и грязи, и я оказался заперт с двух сторону в узком переулке. Мы замерли друг на против друга, словно дуэлисты, и я уже собирался сделать ход первым, когда…

Когда меня внезапно осенило.

А разве история сейчас не повторяется?

Я смотрел на горилл, который напряженно сжимали посох и были моего уровня, пусть и чуть больше по ступеням, и думал — а разве такого уже не было раньше?

Я опять сражаюсь едва ли не с целым городом из-за какого-то недоразумения. За кровью будет кровь, это понятно, и начни я сейчас сражаться, ее будет точно не избежать, но, если просто попробовать идти другим путем?

Хотя бы раз рискнуть сделать все иначе?

Я нахмурился, и не смотря на инстинкты самосохранения, которые буквально кричали, что надо или убивать, или бежать, все же опустил меч, заставив клинки вернуться обратно в веер, путь и на время, всем видом показывая, что убивать никого не собираюсь.

— Ты что делаешь?! — вот Люнь явно не разделяла моих пацифистских побуждений. —Они же тебя порвут на части!

Отчасти она была права. Попробоваться поговорить? Со стражниками? О чем? Это же простой стражник не более. С другой стороны, если не попробуешь…

— Я хочу сразу сказать, что…

Что я там хотел сказать, по-видимому, никого не интересовало, так как едва слова начали вылетать из моего рта, как одна из горилл сорвалась с места.

Блин, ну я хотя бы попытался…

Я резко ушел в сторону, и за мгновение до того, как встретиться с его палкой, выпустил из рук меч и кинул в него печать. Небольшая вспышка и тот с ревом пролетел мимо, окутанный с ног до головы искрящейся сеткой.

Не ожидали, засранецы?!

Мало того, он еще и врезался в своего собрата, который тоже бросился на меня. Вдвоем они кубарем прокатились по переулку вглубь.

Но я не собирался довершать начатое, было достаточно и того, что сейчас оба частично обездвижены. Начни я с ними драть сейчас, и это может затянуться надолго, а там и подкрепление может прибыть…

Ну нафиг.

Поэтому я подхватил меч, развернулся и побежал.

Выскочив на улицу, тут же проскочил в соседний переулок, прошел его насквозь и слился с потоком, обезьяноподобных и людей, уходя все дальше и дальше от места схватки. Я менял направления, сворачивая то тут, то там, пока не заблудился окончательно сам.

Вновь я был в каких-то дворах между домов, куда складировали всякий мусор и хлам. Погони не было, никто меня не преследовал по крышам и не пытался догнать по земле. Весь шум и гам остался там, где-то за спиной.

Шум, но не проблемы.

— Неплохо, неплохо… — раздался довольный голос под одинокие аплодисменты сверху, который заставил меня подпрыгнуть на месте, схватившись за меч.

Мой неожиданный поклонник сидел на одной из крыш — такой обезьяноподобный рыжий мужчина, напоминающий обезьяну куда больше, чем все те, кого я до этого встречал. С хитрожопым лицом, очень смахивающим на морду мартышки, и лукавой улыбкой человек-обезьяна хлопал в ладоши, довольный. Будто выиграл только что джек-пот.

Я недоверчиво смотрела на него, готовый в любую секунду сорваться с места. Почти шестой уровень, человека-обезьяна был на стадии Открытия бесконечности на десятой или одиннадцатой ступени. Заметно сильнее меня, но не критично, если придется драться один на один.

Но то, что он действительно хочет драться, было как-то не видно.

— Превосходно! Знаешь, это было действительно интересно! Как ты побил тех стражников. А ведь мог и вовсе убить! Стиль у тебя, конечно, хромает, но это мелочи, которые можно исправить взмахом руки.

Он, точно настоящая обезьяна, спрыгнул на землю, и только сейчас я обратил внимание, что он был без обуви и вместо привычных стоп у него были точно такие же лапы, как у тех же шимпанзе, которыми он так же мог хвататься.

— Знаешь, убей ты их, проблем было бы гораздо больше, — оскалился он, показав неровный ряд зубов.

— Чего тебе? — негромко спросил я, перехватив поудобнее меч.

— Оу-оу, погоди, человек, —­ поднял он обе руки вверх, улыбнувшись шире. — Чего это ты такой агрессивный? Желай я тебе зла, стражи здесь было бы больше, чем листьев на деревьях.

­— Тогда что ты здесь забыл?

— Гулял. Увидел тебя. Решил познакомиться. Я бы рад поговорить, но лучше нам уйти. Того глядишь, стража будет здесь, а мне уж больно не хочется объясняться, что я делаю с человеком, который напал на ее товарищей. Идем.

Он махнул рукой, зовя меня с собой. Но когда понял, что я не сдвинулся с место, лишь добавил.

— Ну или не идем. Твой выбор, человек, я заставлять не буду, хотя могу поуговаривать. Но когда здесь будет стража, меня рядом уже не будет.

Ну стражу и я так-то боюсь, если честно. Я могу запинаться двоих, и то лишь потому, что они не ожидали такого отпора от человека (все люди, которых я видел, были третьего уровня). Но в следующий раз они явно будут готовы встретить меня как подобает особо опасному преступнику.

— Рад, рад, что ты пошел за мной, — он украдкой выглянул из переулка на улицу, после чего обернулся ко мне. — Видишь их?

Он кивнул на стражу, которая перегородила выходы с улицы и внимательно досматривала каждого человека. Все теже гориллы, который друг от друга ничем особо не отличались.

— Окружают?

— Пока нет, но будут, — он протянул мне обруч. — На, держи, чтобы, если нас остановят, не было вопросов.

­— Что это? — прищурился я.

— Обруча, который показывает, что ты кому-то принадлежишь, — кивнул мартышкообразный на одного из людей, что прошел мимо. У того на шее действительно был обруч. — Охрана иногда проверяет людей на их наличие, чтобы знать, что ты не сбежал и местный. А учитывая произошедшее, они будут досматривать каждого.

­И все же надевать на себя ошейник я не спешил. С сомнением осмотрел его, после чего глянул на Люнь.

— Осторожно, Юнксу, это может быть и рабский ошейник, который подчинит твою волю, — предупредила она сразу. — Наденешь и уже не снимешь без разрешения хозяина ошейника.

Чет это попахивает подставой…

— И с чего мне верить тебе? — поинтересовался я недоверчиво. — Вдруг ты меня рабом хочешь сделать, а этот… там подавит мою воли или еще что?

— Да это простой кусок металла, какой раб? Как уйдем, снимешь его и все, — рассмеялся он слегка по обезьяньи, продолжая следить за улицей. — А так, когда нас остановят и спросят у тебя ошейник, а его не будет, ­станет худо нам обоим. И вообще, сними этот плащ, тебя в нем уже видели.

Он сдернул его и отбросил в сторону, при этом тут же накинув на меня свою одежду типа длинной до клен куртки, чтобы скрыть мои немного отличающиеся от местных стандартов одеяния.

— С чего тебе вообще помогать?

— Мне кое-что нужно от тебя. Самая мелочь, — посмотрела на меня мартышкообрзаный. — А потому мне очень нужно, чтобы тебя не поймали. Я помогу тебе, ты поможешь мне, понимаешь?

— Я могу и так убежать, без твоей помощи.

— Попробуй, — ответил мартышкообразный с усмешкой. — Посмотрим, как далеко уйдешь от стражи с их гончими. И вообще, давненько ты в городе?

— А есть разница? — ответил я.

— Вижу, что недавно. Ведешь себя не как люди, которые здесь давно живут: страха не ведаешь и ничего не знаешь о местных порядках и даже про обруч и тот не знал. Но если ты так боишься, можешь не надевать его и пытаться уйти сам.

С этими словами мартышкообразный уже шагнул на улицу.

В этот момент у меня пролетело множество мыслей от того, что делать, если это все же подстава до той, что мне могут действительно не дать уйти.

Смогу ли я оторваться? Учитывая, что это все же обезьяны, которые неплохо лазят, а еще у них есть эти сраные бабуины, скрыться может оказаться очень проблематично. Они могут просто взять количеством окружив меня.

Пересидеть, как тогда в столице Ёхендхая? Это вариант, но не найдут ли они меня теми же бабуинами, как собаками? В конце концов, чутье, да и способности никто не отменял. Как знать, на что способны эти макаки.

Дать бой? Вообще бред…

Я покрутил обруч в руке, после чего нахмурился и закрыл глаза — в моей голове появился коварный план, вдруг если все пойдет не по плану, после чего дернулся за ним.

— Стой, погоди, я согласен.

Иногда лучшая тактика — это отступление. И если мартышкообрзаный думал, что я просто так повелся на это все, то он глубоко ошибался. Если не соврал — молодец. Если соврал — я в любом случае получил то, что хотел.

Он был прав, когда мы проходили мимо горилл, те действительно проверили на мне ошейник, после чего сравнили знак на нем с печаткой на его перстне.

— Документы о покупке, — прогрохотал голос гориллы.

— Их нету, я не брал их с собой, — совсем беззаботно ответил мартышкообрзаный.

— Документы о покупке, — повторила горилла.

— Да ладно, откуда у меня документы? — весело спросил он и рассмеялся. — Кто их с собой таскает-то? Знал бы, сразу бы захватил их!

— Мне требуется подтверждение, что это ваш человек.

— Да ладно вам, и что же мне делать? Ночевать здесь, пока вы не начнете пропускать, чтобы забрать документы и принести вам? — рассмеялся он. Мартышкообрзаный выглядел так, будто его совсем не смущал тот факт, что мы ходим по грани. Он был весел и беззаботен, словно реальная мартышка. — Никто же не берет эти документы!

И там посыпался словесный поток на десять минут, за которые тот успел пожаловаться и на судьбу, и на меня, что я херовый работник, и три анекдота рассказать, и как варит суп «коврижку», печь торт «пушистый», правильно стричь ногти, делать себе клизму, а потом из этого же водку.

У него получалось так естественно переходить от одной темы к другой, что даже, если приглядеться, не было видно, что он заговаривает зубы. Наоборот, казалось, что его самого это очень интересует и он полностью поглощен разговором. Он уже перешел на своих двоюродных братьев и сестер, с увлечением рассказывая кто какую жену имеет, когда горилла-страж не выдержал.

— Проходите.

— …и я говорю ему, она же просто идеальна. Какой хвост, какой член…

— Я сказал проходите! — рявкнул горилла на всю улицу. — Вы мешаете работать!

— Да я же про жену своего четвероюродного брата говорил…

— Если задержитесь здесь еще на минуту, отправитесь коротать время в темнице! — прорычал он, распушившись.

— Да ладно, ладно, я понял… — поднял руки мартышкообрзаный, испуганно улыбнувшись, после чего скомандовал. — За мной.

Это и был момент, когда я мог проверить, пытался ли одурачить меня обезьянышь или нет. И… да, пытался. Едва я попробовал не подчиниться, как почувствовал режущую в районе шеи боль, которая прострелила в затылок и в копчик по позвоночнику. На мгновение мне показалось, что сейчас глаза мне выдавит из черепа, а через мгновение я и сам не успел заметить, как двигался за этим засранцем.

Как говорят, никому не верь, даже самому себе.

Ну мы еще посмотрим, мартышкообрзаный, кто кого…

Мы двигались по улицам города обезьян, пока не вышли на широки, я бы сказал богатые улицы города. В свете солнца над головой они едва ли не светились белым из-за камня, которым были выложены. Это достаточно красиво сочеталось с зеленью, которая оплетала дома.

Да уж, судя по окружению, это точно город обезьян. Одни были едва-едва похожи на обезьян, скорее полноценные люди, другие едва-едва были похожи на людей, будучи почти обезьянами, третьи в принципе были обезьянами, которые вели себя как люди.

На этой улице через сотню другую метров он притормозил около небольшого на фоне других, но не менее красивого и статного дома.

— Лучше чем твой дом может быть только твой дом на главной улице!

— А лучше дома на главной улице? — спросил я.

— Только дом на главной улице с прислугой! — поднял он палец вверх. — Идем.

Дом внутри вопреки моим ожиданием все же был человеческим.

Почти…

Так на потолке я заметил множество перекладин, по которым можно было лазить. А по мимо лестницы наверх был еще и люк, из которого свисал канат. И вот таких странных мелочей, одни из которых сразу бросались в глаза, а другие было не заметит сразу, был полный дом.

— Эй, Чили! Ко мне! Ко мне быстро! — похлопал он в ладоши, будто подзывал собаку, и к нему выскочила мелкая и плотненькая девушка.

— Господин Гой, я, господин Гой, — поклонилась она два раза в ноги, после чего ее взгляд остановился на мне.

— Знакомься, Чили, это человек, мое сегодняшнее удивительное приобретение, которое досталось мне огромным трудом! — указал он на меня. — Помыть, обслужить, привести мне. И скажи, чтобы на стол накрыли, я сегодня голоден, как никогда!

— Господин Гой, да, господин Гой, — поклонилась она быстро два раза в ноги, после чего подхватила меня под руку и буквально потащила по коридору в глубь дома.

— Встретимся за столом! — помахал мне радостный мартышкообрзаный, прежде чем сам поднялся по канату, точно реальная обезьяна, наверх и сделал это быстрее, чем я бы смог подняться пол лестнице.

— А я Чили, — поспешила познакомиться со мной девушка. — Я служанка в доме господина Гойя Рада познакомится с тобой и добро пожаловать в его дом. Давно у нас не было новеньких.

— А они у вас часто появляются?

— Не-а, очень редко, оттого и рада. Недавно был Грюз, да не стало его, а ты, видимо ему на замену.

— На замену? — не понял я.

— Ой, да чего это я тут болтаю и болтаю… — с этими словами она запихнула меня в маленькую комнату, отделанную камнем, и сама зашла сюда.

Это было что-то типа купальни для прислуги, судя по невзрачному виду. Я оглядеться не успел, как с меня по-деловому сорвали ханьфу и тут же толкнули в что-то типа небольшого каменного канала. Следом она отодвинула заслонку, и через канал хлынула холодная вода, которая уходила через решетку в полу.

Буквально за десять минут меня под деловому помыли везде, где только можно было помыть, после чего служанка выскочила и вернулась уже с чистой одеждой, в которую меня быстро и одели. К сожалению, ни одежды старой, ни того оружия я не увидел.

— Ну вот… — служанка погладила по плечам, разглаживая неровности. — Теперь вы как новенький! Как звать, кстати говоря?

— Юнксу.

— Добро пожаловать в дом господина Гоя, Юнксу, — улыбнулась она. — Теперь мы как одна большая семья. Если что, можешь обращаться ко мне по любому… — она сделала шаг ко мне, уперевшись в меня грудью, — вопросу.

— А вот по поводу большой семьи… в каком смысле? — решил я уточнить.

— Ну как же, — рассмеялась она. — Ты же теперь раб господина Гоя, как, впрочем, и мы все, кто в этом доме. Он же купил тебя или ты уже забыл? Но не беспокойся, он хороший господин. Иногда перегнет палку с кем-нибудь или затащит к себе служанку, конечно, но это редко. А так мы здесь живем и не знаем грусти. А теперь идем, не будем заставлять его ждать.

Она за руку потащила меня обратно. По пути я встретился с еще двумя служанками, которые проводили меня внимательным взглядом.

— Не бойся, — по-своему поняла она мой взгляд. — Просто ты у нас практически единственный парень, не считая старика, который следит за скотиной, да мастера, который все чинит.

Понятно, первый парень на деревне.

— А Грюз?

— Ну… мы его любили, но теперь его нет, — вздохнула она, но тут же улыбнулась. — Но есть ты! Господин Гой тебе все объяснит, я уверенна.

Она подвела меня к двери, после чего постучалась, заглянула и спросила:

— Господин Гой, разрешите?

— Заводи! — послышался веселый голос.

— Господин Гой, да, господин Гой, — протараторила она и распахнула дверь, приглашая меня. Тот сидел во главе длинного стола в довольно скромной столовой, пусть и хорошо обставленной.

— Входи, — махнул мартышкообрзаный рукой. — Входи-входи, не стесняйся, присаживайся, тебя никто не тронет. А может и тронет, но уже по твоему желанию и поведению, — добавил он и расхохотался.

— К чему этот цирк? Что тебе нужно? — достаточно грубо, чтобы показать свое отношение к происходящему, спросил я.

— Сядь, — повторил он беззаботно, но на этот раз вернулась та самая боль, что и в прошлый раз.

От обруча по позвоночнику к мозгу и по конечностям. Вновь ощущение, что выдавливает глаза и меня не слабо так качнуло, отчего даже служанкам пришлось поймать меня и усадить, чтобы я не упоролся в край стола.

— А говорил, что не рабский ошейник, — поморщился я, отходя от приступа боли.

— Ой, да ладно, немного лжи, — отмахнулся он, будто это была мелочь. — Ты просто делай, что скажут и все! Все просто же! И будет тебе счастье! Ну и мне немного.

— Счастье? — усмехнулся я. — А если я откажусь?

Словно в ответ на вопрос меня вновь прострелила боль.

— Мне придется сделать так, — развел мартышкообрзаный руками, будто говоря, что ничего не попишешь в этом случае. — Ну и повторить, если ты откажешься подчиняться. Обычно все подчиняются, хотя все пытаются сопротивляться. У нас даже есть табилцы рекордов, сколько кто продержался! Но долой такие грустные разговоры, давай поговорим о деле, ради которого ты нужен мне!

— Ты такой забавный, — усмехнулся я. — Неужели ты думаешь, что если нацепил на меня этот ошейник, то сможешь меня подчинить? Боюсь тебя разочаровывать, но…

Я взялся за обруч с двух сторон, после чего резко дернул его в разные стороны. Послышался хруст и в моих руках оказались две половинки разорванного на две части обруча.

В зале словно замерло время, настолько стало тихо.

Я отбросил их в разные стороны, и те с металлическим звоном ударились об пол, будто гонг под конец раунда.

— Сюрприз.