Черные лабиринты. Книга 4

Глава 10

Выздоровление Натаниэля требовало времени, поэтому пришлось основательно обжиться в гроте. Запасы Келлена, что он сделал в прошлые походы, неумолимо заканчивались, поэтому все растягивали привычную еду, как могли. Кан как-то предложил попробовать поймать ящерицу и продегустировать её, но никто так и не согласился, негласно решив, что оставят это на самый крайний случай.

Ящерицы окончательно разбрелись по лабиринтам, лишь изредка посылая в эту часть одиноких разведчиков. Таких старались не трогать и не попадаться им ни темные, ни люди. Если ящерица пропадет, то пришлют новую, а если вернется ни с чем, никого не заметив, то долгое время будет относительно безопасно.

Отсутствие прямой угрозы жизни и необходимая задержка вынудили совершить вылазки в двух направлениях: за мхом вглубь лабиринтов и обратно к завалам крепости хоть за какой-то провизией.

В самый первый поход за мхом с Келленом отправилась Меари, Джихо, Мун Ён, а в руины подземелий крепости ушли Джи-Хун, Кан и Юн-Со. Туён осталась с Натаниэлем. Оба отряда вернулись быстро и ни с чем.

Габариты гвардейца не позволяли перемещаться по щелям завалов, в том, что ничего не выйдет, убедился отряд Джи-Хуна очень быстро. Отправить Кана назад одного? Рискованно. Тем более было решено ещё ранее: никто не ходил в одиночку.

С отрядом же Келлена вышло немного иначе. Ко Мун Ён всячески старалась подчеркнуть, что она, как старшая по званию, была главная. Привыкший к разному следопыт просто игнорировал её, Джихо сдерживал себя из последних сил и молчал, только потому что та спасла его друга, а вот у Меари выдержки не хватило. Здесь, под землей, на краю гибели, соблюдать ранги было глупо и бессмысленно, а идти, куда считала нужным новенькая, спрашивать каждый раз разрешение… В общем, дружба у женской половины отряда не задалась, и после небольшой потасовки, Келлен повернул обратно.

Последующее деление на группы было весьма проблематичным. Меари не хотела идти в отряд к Джи-Хуну, потому что… Потому. Ко Мун Ён тоже избегала иритана. Она достаточно стойко перенесла известие, что иритан маг, но только потому, что отложила решение этой задачи до выхода из смертельной ловушки, кровожадно строя планы, как отдаст под трибунал Джихо и Джи-Хуна. Кан не подходил по габаритам. Туён не отпускал Келлен. Джихо и Джи-Хун вместе… это вообще никак не рассматривали. А Келлен не мог отправляться и под завалы, и в лабиринты.

Выбор был без выбора, и Келлену пришлось смириться: Джи-Хун ушел с Юн-Со и Туён, у Натаниэля осталась Ко Мун Ён, остальные отправились со следопытом.

Вот с этого похода Туён и возвращалась: вымотанная морально и физически. По ощущению, их с Джи-Хуном маленький отряд пробыл под толщей камней, ползая и петляя в надежде набрести хоть на что-то, что могло пригодиться в дальнейшем пути, практически два дня. Два! Два долгих, безумных дня, где три человека надеялись на успех, молились об удаче и продолжали упрямо искать лазейки к хранилищам со съестным. Но везение не бывает бесконечным и, очевидно, закончилось на спасении их жизней. Сторона, в которой находились погреба, оказалась полностью непроходимой и безвозвратно утерянной. Исследование каких-либо иных ответвлений, где можно было относительно безопасно пролезть, тоже потерпело крах: там их тоже ждал тупик.

Зато они нашли ещё одного выжившего, который, как и Джи-Хун с Меари раньше, пытался выбраться хоть куда-то. Но нашли слишком поздно: непомерно серьезными были раны. Он умер спустя пару часов. А самым страшным и опустошающим было то, как счастлив он был, предчувствуя свой последний миг и избавление от боли, и как благодарил их, что не один, что может хоть с кем-то попрощаться, что хоть кто-то держит за руку. Туён с тех пор ни о чем другом не могла думать, а учитывая глубокую задумчивость и печаль на лицах иритана и Юн-Со, те тоже пребывали под большим впечатлением.

Когда их путь по руинам прежнего величия крепости закончился, и они смогли наконец-то встать на ноги в гроте, с которого начинался вход в черные лабиринты и который частично сохранился, все с облегчением выдохнули и стали разминать затекшие спины.

Туён отошла от остальных, желая побыть немного в одиночестве, заодно хотела сама осмотреться. Ранее здесь было несколько помещений, где могли отдохнуть служащие в этой части танэри и гвардейцы. Да, живых здесь точно не могло быть: это место первым приняло на себя наплыв монстров, – но вдруг вышло бы найти хоть что-то съестное. Очевидно, иритану пришла в голову та же идея, потому что он целенаправленно отправился к месту, где раньше были двери в комнаты.

– Разве вы с Меари не осматривали здесь ничего? – поинтересовалась Юн-Со, догадываясь о его надеждах.

– Бегло, ограничился лишь взглядом издалека, слишком устали и хотели поскорее добраться до остальных, – спустя паузу всё же ответил он.

Только в одном месте их настигла удача. Вход в одну из комнат был не так сильно завален кусками горы, отколовшимися в результате резонанса от взрыва. Иритан попытался сдвинуть камни, тем более что они стояли под наклоном и были все шансы, но… ничего не вышло. Ни совместные усилия и помощь Туён и Юн-Со, ни использование магии… Слишком не подъемно для обычных людей… Для… людей.

– Темные! – воскликнула вдруг Туён. – Мы можем попросить их! Их силы должно хватить!

Просиявшие лица её спутников вторили её надежде, и, не став больше медлить, все трое поспешили в лабиринты к людям и монстрам.

По возвращении Туён ждало две новости, банальные в своей классичности: хорошая и плохая. Плохая – Келлен с отрядом ещё не вернулся, а хорошая – Натаниэлю было гораздо лучше, он весьма бодро выглядел, хотя подниматься не рисковал.

– Рад видеть тебя в здравии, милая леди, – радостно улыбнулся ей эльф, а потом чуть кивнул иритану и Юн-Со.

– Темный сегодня заглядывал? – с надеждой спросила Туён.

– Это единственное что тебя волнует? Монстр важнее возлюбленного? – язвительно произнесла Мун Ён.

– Вам задали вопрос Ко Мун Ён, – холодно сказал Джи-Хун, не давая возможности Туён огрызнуться.

– Не нужно со мной разговаривать таким тоном, Ким Джи-Хун, – зло парировала Мун Ён, – учитывая тяжесть вашего положения, вы больше не являетесь иританом, поэтому не имеете права приказывать мне и что-то требовать, зато обязаны…

– Учитывая тяжесть вашего положения, – перебил он её, – неразумно выступать против человека, во власти которого уничтожить вас за считаные секунды.

Повисло молчание, тяжелыми волнами расходясь по всем присутствующим. И пусть иритан не преобразовывал браслет в посох, линии на его руке, намекнули, что к бою он всё же готов. Туён неприятно поежилась и сделала от него шаг назад. Ей даже показалось, что воздух вокруг него стал холоднее. Юн-Со и вовсе ушла подальше, не желая принимать участие в чужих разборках.

Мун Ён хищно сощурилась и сделала несколько вкрадчивых шагов навстречу к иритану.

– О, чую мы вовремя, – раздался задорный голос Меари, мигом оценившей витающую здесь атмосферу агрессии.

Появившийся следом Келлен, Кан и Джихо сразу разбавили пространство, шумом приветствия и радостью встречи. Гвардеец поспешил к возлюбленной, на ходу хвалясь полной сумкой фиолетового растения. Джихо окатил злобным взглядом Мун Ён и ушел к эльфу. Келлен подошел у Туён.

– Как ты? – раздался родной голос у самого уха, принося с собой покой и умиротворение.

Девушка счастливо улыбнулась, кутаясь в его объятия.

– Уже хорошо…

– Нашли что?

– Возможно. Раана не видел? Он что-то давно не заглядывал и сейчас нет его. Так, может, в лабиринтах пересекались?

Келлен напрягся, чем вызвал у Туён волну беспокойства. Девушка чуть отстранилась, стараясь считать с лица хоть что-то, надеясь не увидеть там сожаление, надеясь… Келлен цыкнул, скривился и поднял кверху глаза, показывая, что он думает о её повышенной обеспокоенности о монстре.

– С ним всё в порядке, физически по крайней мере.

– Можно говорить сразу, а не загадками? – разозлилась вдруг Туён, нервничая ещё сильнее.

– Так себе дела у нашего остроухого, Ли, – вмешалась Меари, – ящерицы тем маршем уничтожили не только людей. Я так поняла, что территория темных была недалеко от крепости и ворот… Возможно, кто-то успел спрятаться, но может так статься, что те темные, что были у нас в клетках, это последние из живых…

Воображение рисовало страшные картины, и горе постепенно захватывало Туён. Она знала, как Элгараан относится к своему народу и могла представить в каком он сейчас отчаянии: потерять дважды.

Остальные притихли, вспоминая собственные страшные моменты встречи с потоком ящериц.

– Одни твари убили других тварей, в чем драма? Им, как и другим магическим отродьям, нет места на этой земле и в наших жизнях, – высказалась Мун Ён, при этом красноречиво поглядывая на Джи-Хуна.

Туён с шумом потянула воздух, опешив от подобного заявления, а затем грубые слова столкнулись, не решаясь каким вырваться первым. Подруга спасла положение, высказавшись первой:

– Закрой свою пасть, пока мы не пустили тебя на корм!

– Молчала бы уже, позорный элемент армии, здесь твои связи через постель не сработают!

Джихо и Джу-Хун одновременно разъярились и двинулись в сторону Мун Ён, но громкий искренний смех Меари заставил их замереть.

– Так и знала, что в этом вся проблема – секса в жизни не хватает, завидуешь, отсюда и агрессия, и жажда командовать, – вытирая проступившие слезы, пояснила Меари, – но боюсь, тебе здесь никто не сможет помочь. Во-первых, ты страшная, а во-вторых… Хотя нет никаких вторых, – деланно сочувствующе улыбнулась ей Меари. – Ты просто страшная.

Доли секунды на осознание, и Мун Ён бросилась в драку. Меари была готова, от первого выпада ловко ушла, а второго не последовало – ледяная стена выросла между ними, туда и врезался кулак Мун Ён, не достигнув желаемой цели.

Увидев магию такого масштаба, все зачарованно замерли, не в силах оторвать взгляда от чуда. Меари же восхищенно посмотрела на иритана, что сжимал посох в руке, а затем опомнилась и отвернулась. Но всё же не удержалась: осторожно коснулась ледяной поверхности и ласковым жестом провела вниз, словно гладя… Выглядело интимно. А грусть, промелькнувшая на лице девушки, выдала поднявшуюся в этот момент бурю чувств.

Туён смутилась и отвела взгляд, не хотела подглядывать за чем-то личным, что подруга не успела спрятать в себе, поддавшись эмоциям. И хоть Меари не простила иритана за попытку убить её брата, перечеркнуть свои чувства не смогла.

Чуть в стороне нервно кашлянул Кан, прерывая неловкое молчание.

– Танэри Мун Ён и танэри Хан, – раздался спокойный, холодный голос иритана. – Достаточно. Все свои разногласия оставьте до выхода на поверхность. – Он обвел всех внимательным взглядом, его бывшие подчиненные невольно подобрались, расправили плечи и вытянулись. – Это же касается и остальных. Никаких споров и ссор. Ещё один день, и будем выходить. Советую вам хорошенько отдохнуть и выспаться.

Невысказанным осталось многое. Дойти всем вряд ли получится. Вообще дойти может не выйти. Впереди враг, который превосходит числом и для которых лабиринты – дом родной. А есть ещё то, о чем предупреждал Элгараан: ловушки и другие неприятные сюрпризы. И еда. Как долго мох сможет поддерживать их жизненные силы. Кроме того, неизвестно, ядовит ли он при продолжительном применении. И Натаниэль… рана была слишком серьезной, справится ли…

Люди разбрелись по своим углам, желая остаться в одиночестве, понимая, что этот ценный дар им снова нескоро придется испытать. Как только появился темный, Джи-Хун и Келлен ушли вместе с ним в грот, пытаться освободить из плена скалы желанную комнату.

Меари тут же подсела к Туён, чуть качнулась, толкая плечом плечо подруги.

– Тебе страшно? – спросила она.

– До звездочек в глазах, – призналась Туён.

– Угу. Аналогично, – задумчиво буркнула Меари.

Они какое-то время просидели в уютной тишине.

– Почему не поговоришь с ним? – тихо спросила Туён, вспоминая подругу у глыбы льда.

– О чем?

– Обо всем что произошло.

– А о чем здесь можно разговаривать? Он собирался убить Джихо и убил бы, если бы не Даин. Кстати, я ещё не поблагодарила Даина.

– Джихо первый начал, – напомнила Туён.

– Это ничего не меняет.

– Хан… – устало выдохнула её имя Туён.

– Ли… – в тон ей ответила Меари.

– Он важен тебе.

На сей раз ответила Меари не сразу:

– У меня было время подумать об этом. Да вообще обо всем. Обо мне, Джи, Джи-Хуне, Натаниэле, Ичаро, ребенке… Я многое про себя поняла, многое бы изменила, если бы представился шанс, но… – Меари грустно улыбнулась. – И знаешь, ты права, Джи-Хун важен мне, но… Джихо мне важнее. И если бы пришлось выбирать, я, не раздумывая, выбрала бы брата.

– Тебя никто не просит выбирать, не думаю, что…

– Ли, – перебила её Меари, – романтичная твоя голова, что верит в любовь и красоту. Очнись, за всё время Джи-Хун ни разу не подошел сам, не извинился, не заговорил, не постарался объясниться. Ничего. А знаешь, почему? Потому что ему плевать! Да и это красивый предлог расстаться, мол теперь враги, и не нужно ещё что-то объяснять.

– Меари, ну что ты такое говоришь?!

– Правду, Ли, правду. Мы с ним переспали. Он утолил свою страсть. Всё. Охотка сбилась… К чему ему что-то большее?

– Ты же сама не веришь в то, что говоришь, – упрекнула её Туён.

– Я не знаю, чему вообще можно верить, – устало прошептала она, поднимаясь. – Ладно, Ли, отдыхай…

***

Меари ворочалась, пытаясь найти такое положение, в котором неровности не так сильно впивались бы в тело, раздражая. Разговор с подругой разворошил то, что она старательно прятала. И главным во всем этом была неотвратимость смерти. Ичаро. Он, как сотни других, был на наземных уровнях, а значит, у него не было шансов. Умер.

Она не собиралась по нем плакать.

Хам. Беспринципный тип. Кабель.

Дерзкий взгляд, самоуверенная улыбка, дикое притяжение с первого дня знакомства. То, что начиналось в забаву, как простой секс, вылилось потом в регулярные встречи.

С ним было весело. Легко. Горячо.

Много времени прошло, её влечение остыло. Чувства, которые, как она думала, были началом чего-то большего, оказались пустышкой. Для обоих. И если Ичаро сразу это знал, то Меари это поняла позже, когда в её жизни появился иритан. То, что испытывала к Джи-Хуну, не шло ни в какое сравнение с чувствами к гвардейцу, но это ничего не меняло. Ичаро умер. И с ним словно что-то умерло в её душе.

Меари подтянула ноги к груди, обняла себя руками. Слезы заструились по щекам. Она закрыла глаза, желая спрятаться от всех, но ничего не получилось. Они все пришли к ней, врываясь в память калейдоскопом лиц. Сослуживцы, друзья, просто знакомые. С кем-то любила болтать ни о чем, с кем-то кокетничала, с кем-то на тренировки ходила, с кем-то пила до полной отключки, с кем-то дралась из-за какой-то ерунды… Больше года они все жили рядом, делили одну участь на всех, а теперь разделили и смерть, оставляя её сожалеть, оплакивать, вспоминать…

Меари видела, как первые дни плакала ночами Туён, тихонечко, стараясь не нарушать ничей покой, и считала её сентиментальной глупышкой, главное же, что они сами выжили, и вот…

Ей вдруг стало стыдно за то, что выжила, что не осталась в крепости со всеми. Это было так неправильно. Взгляд обвел пространство, на секунды задерживаясь на каждом уцелевшем. Они все должны были погибнуть, как и остальные…

Среди водоворота, охватившего отсроченного горя и сожалений, мелькнула важная мысль… Ребенок. Он должен увидеть мир. Мир без тьмы, монстров, лабиринтов, интриг… И в тот же момент пришло понимание, что и в её жизни больше не будет службы. Это был путь, который она сама себе придумала, но который никогда не был её. Танэри. Здесь она это и оставит, похороненным в толще камня рядом с другими танэри и гвардейцами.

Удивительно, но это решение успокоило её и наполнило жизнь новыми смыслами и мечтами. Заснула Меари уже с улыбкой на лице.