Чёрная метка

Глава 27 «Где они теперь, в ком оставил зверь свою чёрную метку»

— Ты?! — Виктор был ошарашен. Он ещё не разобрался в ситуации, но хорошо понял, что происходит нечто невероятно и в центре всего этого безобразия находится, как ни странно, Мила. Та самая Мила, к которой он уже настолько привык за эти пятнадцать лет, что воспринимал её, как некий неодушевлённый предмет. Но вот в последнее время она слишком часто стала его удивлять и это не к добру.

— Ну, что, — обратилась женщина к Джокеру с нескрываемым сарказмом, — приступим к выяснению отношений, раз уж тут, как ты выразился, все свои.

— Кто-нибудь объяснит мне, что здесь происходит?! — Взорвался Виктор. — Что за маскарад, чёрт бы вас всех побрал?!

Рита и сама была удивлена, но ей оказалось легче разобраться во всей этой ситуации и она, зная скверный характер своего дяди, поспешила объяснить:

— Вик, ты не поверишь, но они оба, и Джокер, и Мила — Исполнители.

Вершинин медленно перевёл взгляд с Милы на Джокера, всё ещё не желая верить в то, что только что услышал. Он даже не пытался скрыть своё недоверие.

— Хм, — пробормотал он, нахмурившись, — и Мила тоже? Что за бред такой ты несёшь?

Казалось, что время замерло. Все люди, как будто, превратились в неподвижные изваяния. В этой напряжённой тишине каждый пытался осмыслить происходящее и просчитать возможные последствия. В конце концов, первым не выдержал Виктор. Он подошёл к своей невесте и строго спросил:

— Это всё правда?

— Да, — равнодушно ответила Мила и добавила, нагло улыбаясь. — Что, ты разочарован? Теперь не получится меня убить? Ты ведь собирался именно так поступить. Не расстраивайся, теперь за тебя это сделает он, — она кивнула на Джокера, — и, поверь, у него это получится гораздо лучше. Верно, Феликс?

Противоречивые чувства терзали Виктора. Ему бы радоваться, что совершенно неожиданно удалось свалить эту проблему на плечи своего врага, но радости не было. С удивлением он обнаружил, что Мила дорога ему. А уж знание того, что она — Исполнитель и вовсе подстегнуло его чувства, мирно спавшие все эти пятнадцать лет.

— Что значит Феликс? — Спросил Вершинин, теряя остатки самообладания. — И, что значит «сделает он»? Я не собирался тебя убивать.

— Ой, ли, — усмехнулась женщина. — Собирался, можешь даже не спорить. Я ведь очень хорошо тебя изучила за это время. Вот только у тебя бы ничего не вышло, а у него, — кивок в сторону Джокера, — у него всё получится.

— Да кто ему позволит? — Заревел Виктор и рванулся к пирату, но на полпути остановился, как будто напоролся на невидимую преграду.

— Что это? — Растерянно спросил он, безрезультатно пытаясь преодолеть препятствие.

— Меры предосторожности, — просто ответил Джокер. — Мне здесь очередной мордобой не нужен. И, Виктор, хочешь ты этого или нет, но эта женщина должна ответить за то, что она сделала. Поверь, это не детские шалости. И моё желание или нежелание тут роли не играют. Будет то, что и должно быть.

Мила спокойно направилась к дивану и, не обращая никакого внимания на застывших в недоумении людей, легко и грациозно села, откинувшись на мягкую спинку. Казалось, что сейчас ей совершенно безразлична своя судьба, её забавлял тот эффект, который ей удалость произвести на окружающих. И что-то такое было в её поведении, что заставило Джокера призадуматься. Смертники так себя не ведут. У этой мерзавки наверняка в рукаве припрятан какой-то козырь. Только вот какой? Вглядываясь в безмятежное лицо своей будущей жертвы, Исполнитель пытался понять, что же она задумала. «Это игра, — думал он, — это всего лишь какая-то нелепая игра, чтобы сбить меня с толку. Надо попытаться прочитать её мысли. Однажды это у меня получилось». Но мысли Милы оказались для него недоступными…пока недоступными. Феликс точно знал, что и это препятствие он сможет сломать, надо лишь немного подождать, когда она хоть немного приоткроется.

— Разве тебе не интересно, кто поручил мне за тобой следить? — Неожиданно поинтересовалась женщина. — Кто приказал мне в случае необходимости тебя убить?

Ему было интересно, но не настолько, чтобы отпустить свою жертву и он ответил холодно:

— Без этих знаний я как-нибудь проживу. У меня достаточно врагов, — он покосился на Виктора и тот поёжился от этого странного взгляда разноцветных глаз. Ему показалось, что на него смотрят сразу два человека.

— Ты помнишь, что ты мне обещал? — Теряя самообладание, нервно спросила Мила. — Ты должен выполнить своё обещание.

— Я предупредил, что жизнь я тебе обещать не могу.

Рита и Виктор молча наблюдали за этими двумя людьми, не решаясь вмешиваться в их разговор. Они ничего не понимали, но интуитивно чувствовали, что дело здесь серьёзнее, чем личные симпатии и антипатии. Что-то такое произошло когда-то где-то, что навсегда сделало их непримиримыми врагами. Уговоры и споры были в этой ситуации бесполезны. Оставалось лишь ждать, чем же это всё закончится.

— Я не прошу тебя оставить мне жизнь, — презрительно сощурившись, ответила женщина, — у меня найдётся и другое желание.

— Говори, — настороженно произнёс Джокер. — Я исполню своё обещание. Но потом, извини, но я вынужден буду сделать то, что положено.

— Согласна. — Мила даже улыбнулась и только теперь всем стало ясно, насколько она была напряжена до этого, как она боялась и вся её бравада не стоила ровным счётом ничего.

За окнами бушевала настоящая метель. Зима, внезапно свалившаяся на Тортугу, спешила укрепить свои позиции и разрисовала узорами все окна. Система климат-контроля в доме спешно нагнетала тёплый воздух. Уже не тлели угли на месте сожжённых тел, уже развеялся запах горелой плоти. Ничего, как будто и не было.

— Ну, говори, чего ты хочешь, — нетерпеливо потребовал Исполнитель. — Учти, я не собираюсь играть роль золотой рыбки. Подумай хорошо, прежде чем сказать, я ведь исполню только одно твоё желание.

— А мне больше и не надо, — широко улыбнувшись, сказала Мила. — Мы отправимся сейчас в одно интересное место…

— Какое место? — Насторожился Виктор, чувствуя, что теряет последнюю надежду восстановить контроль над ситуацией. Так неуютно он не чувствовал себя с раннего детства. — А меня кто-нибудь спросит, хочу я куда-то отправляться?

— Никто, — весело ответила ему женщина. — Но ты можешь отказаться от поездки и отправиться с Ритой домой.

Преодолевая желание влепить ей пощёчину, Виктор хмуро заметил:

— Ну, уж нет! Все вместе отправимся туда, куда ты надумала нас затащить. Я должен знать всё!

— О, — рассмеялась Мила, — вот в этом я нисколько не сомневалась. В принципе я не против, только вот не знаю, что на это ответит наш хозяин.

А хозяин внезапно почувствовал себя ужасно скверно. Крошечные шипы вонзились в позвоночник, причиняя невыносимую боль. Кожа горела, как будто её облили кислотой, а глаза щипало так, словно в них попал песок. Джокер дотронулся до своей руки и с ужасом обнаружил, как его пальцы провалились сквозь, ставшую неестественно мягкой, плоть. Он распадался на мелкие осколки, но из последних сил старался удержать себя в границах такого привычного тела.

…Монастырь. Он почему-то вновь маленький мальчик, стоит перед Фери и лихорадочно дрожит, потому что старик опять заговорил незнакомым голосом и голос этот нельзя назвать человеческим. Феликс не знает языка, на котором говорит Кортес, но смысл сказанного учителем ему почему-то понятен. Фери хочет, чтобы он выполнил какую-то миссию, а он никак не может понять, что именно и зачем это нужно. Потом вновь возвращается прежний Кортес и строго спрашивает, понял ли Феликс, чего от него хотят учителя. Мальчик отчаянно старается сдержать слёзы, потому что ему нечего ответить. Внутри маленького мальчика уже взрослый пират Джокер вдруг захотел схватить старика за горло и придушить, чтобы раз и навсегда избавиться от всего того, что мучает его, но ребёнку такое не под силу.

— Ничего, — успокаивает его Фернандо, — когда придёт время, ты всё поймёшь, мой мальчик. Ты меченный, в тебе течёт кровь… — Он запнулся и не договорил фразу. — Ступай к себе…

И вот он вновь у себя дома. Безумно хочется пить. Почему-то болят рёбра, словно его долго и старательно пинали. Зато его тело опять вернуло себя нормальную плотность и не спешит в срочном порядке рассыпаться на молекулы. Боль осталась, но он уже не обращал на неё никакого внимания — ему не привыкать к боли. Лица, смотрящих на него людей, растерянны и встревожены. С ними-то что произошло?

— Ты как? — Дрожащим от волнения голосом спрашивает Рита. — У тебя был такой вид, словно ты собрался умирать.

Джокер проигнорировал её вопрос и, повернувшись к Миле, хрипло спросил:

— Мы отправляемся в монастырь, да?

Нисколько не удивившись его вопросу, она лишь кивнула в ответ.

— Да, туда. Это важно… для меня, да и для тебя тоже.

Джокер постоял ещё немного, пытаясь вернуть себе ясность мыслей и ровное дыхание, потом вздохнул и молча направился к себе наверх. Никто не задал ему не единого вопроса, все лишь молча смотрели ему вслед и ждали, что же будет дальше. Уже на верхней площадке Феликс остановился, перегнулся через перила и сказал:

— Хорошо, собирайтесь, нечего тянуть.

В комнате он позволил себе немного расслабиться. Боль стала стихать и до Джокера дошло, что же произошло. Он побывал в прошлом. Только что ему каким-то образом удалось вернуться в тело маленького Феликса и вновь испытать то, что он уже давно забыл. А ведь должен был помнить! Всё верно, именно так всё и было. Тогда он почувствовал присутствие кого-то постороннего в своём теле… Чужого…Он усмехнулся: «А ведь верно, тогда я сам для себя был чужим. Слишком взрослым и непонятным». В голове звучал голос неизвестного существа по имени Фери, голос, завораживающий и пугающий — незнакомая песня, полная надежды и страдания, переходящая в низкий гул, от которого закружилась голова и мысли стали путаться. Глаза слипались, хотелось лечь и заснуть. С вот он, уже взрослый и видавший виды мужчина, вновь испытал то пугающее чувство, когда его воля внезапно превращается в комочек снега и тает, тает… Кто же это был? Почему он так и не смог понять, что же представляет собой этот старик? Столько лет прошло и Джокер успел всё забыть, но вот его прошлое вернулось, ещё более яркое и менее понятное. Мила права, надо посетить монастырь. Неспроста его отбросило не несколько десятков лет назад — это что-то значит.

Феликс смотрел на полупрозрачные, морозные узоры на стекле и не видел их. Перед глазами вновь возник образ старика и его пронзительный, горящий взгляд. По спине пробежал холодок. Этот взгляд не мог принадлежать человеку! Феликс попытался себе представить, кто может так смотреть, но ничего подходящего на ум не приходило. Исполнитель прижался лбом к холодному стеклу и почувствовал, как тает изморозь от человеческого тепла. Все эти фантастические пейзажи в считанные секунды превратились в капельки воды и лениво поползли вниз по стеклу.

Джокер сжал кулаки и застонал. Как же он не хотел возвращаться туда, откуда начиналась его жизнь! Лишь покинув монастырь, он понял, насколько был там несчастлив. Эти безумные люди, называющиеся учителями, эти жестокие уроки, после которых он, спрятавшись с головой под одеяло, долго плакал от обиды или невыносимой боли, когда ему в очередной раз выжигали глаза. Непонятно за что он любил этих садистов? Впрочем, с этим-то, как раз, всё ясно, они ведь были его семьёй, единственными родными людьми… Гори они синим пламенем эти «родные люди»! Сколько же всего ему пришлось пережить по их вине! «Феликс Кортес», как он гордился своим именем, пока не узнал, что он всего лишь клон полубезумного старика, повёрнутого на своей сумасшедшей идее изменить мир и людей.

Ему захотелось, как в детстве, накрыться с головой одеялом и заплакать, вот только плакать он уже давно разучился. Но хорошо помнит, как после этого бывает легко!

— Ну, что ж, старик, — сказал он глухо, — кажется, пришло время нам с тобой поговорить начистоту. Не хотел я этого, но, видимо, никуда мне не деется.

Он так увлёкся своими воспоминаниями, что не заметил, как в комнату вошла Рита. Она замерла у двери, не решаясь идти дальше, несколько минут разглядывала суровое лицо мужчины и тихонько кашлянула, предупреждая, что он уже не один. Джокер резко обернулся и раздражённо поинтересовался:

— Что тебе здесь надо? Сколько можно предупреждать, чтобы без спроса ко мне никто не поднимался?

Девушка смутилась, но, взяла себя в руки и пролепетала:

— Что с тобой было? Ну, там внизу. У тебя был такой вид, словно ты вот-вот умрёшь. Я испугалась.

Он порывисто вскочил, подошёл к ней и, взяв за плечи, притянул к себе. Рита ткнулась лицом в его грудь и замерла. Они понимала, что с Феликсом творится что-то странное и могла лишь догадываться о причинах столь резких перемен в его настроении. Конечно же, это должно быть как-то связано с путешествием в монастырь. Неужели она сможет увидеть то загадочное место, где появляются на свет эти странные существа — нефилимы? Как будто услышав её мысли, Джокер задумчиво произнёс:

— Мне кажется, что вам с Виктором не стоит туда лететь. Это может быть опасно. Поверь, я знаю, что говорю.

— Дядю не переубедить, — ответила она грустно, — он уже закусил удила, теперь его не остановить. Знаю я его характер. Да и я не хочу оставаться одна. Я хочу быть с тобой рядом.

Джокер быстро отвернулся и направился к окну. Горячее чувство признательности и нежности к этой девочки, которая позволила себе полюбить такого, как он, захлестнуло его так, что даже дыхание перехватило. Если с ней что-то случится, то он себе этого никогда не сможет простить и тогда он разнесёт в щепки этот проклятый мир! Годами сдерживаемые чувства рвались на свободу. Всё то, что казалось ему слабостью и позором, теперь обрело совершенно иное значение. Без этого нельзя жить — сделал он для себя очередное открытие. — Без этого человек не имеет права называться человеком. Тридцать шесть лет он был биороботом — его так воспитали и только сейчас он потихоньку становится человеком.

— Скажи, а что плохое может там произойти? — осторожно спросила Рита. — Это действительно так опасно?

— Да. Я и сам не знаю, чего ждать от этих людей, — признался Джокер. — А уж про Фери я вообще молчу. Мне кажется, что он не человек.

— Фери — это твой отец?

— Нет, не отец. Отцы так к своим детям не относятся. Я его клон да и то не совсем точный. Наверное, я то, во что хотел бы превратиться Фернандо, если бы у него была такая возможность.

Рита задумалась. Слова Джокера её испугали. Что значит «не человек»? Ей стало не по себе. Захотелось отговорить пирата от этого путешествия, но девушка понимала, что решение уже принято и никто не станет её слушать. Рита вздохнула тяжело и собралась уходить к себе в комнату, но в этот момент её внимание привлекли подозрительные звуки снизу. Кто-то ломился в дверь.

— Нет, — возмутился пират, — это не дом, а проходной двор какой-то! Кому взбрело в голову шляться по лесу в такую погоду? Да-а-а, раньше в моей жизни ничего подобного не наблюдалось.

Он так посмотрел на девушку, что Рита почувствовала себя виноватой во всех его бедах и проблемах.

— Это не я, я никому ничего не говорила, — начала она оправдываться, но Феликс её перебил.

— Я знаю. Не бери в голову. Сейчас выясним, кому там так уж не терпится. Пошли. Или ты хочешь остаться здесь?

— Нет, — быстро ответила она, словно боясь, что пират может передумать. — Я с тобой.

Он и не ожидал ничего другого. Они вышли из комнаты и уже на первой ступени лестницы Джокер вновь вспомнил то будущее, которое ему удалось изменить. Он обхватил Риту за талию, подстраховывая. Почему-то ему казалось, что угроза жизни девушки ещё не прошла. Всё ещё может повториться. И это случилось. Нога девушки подвернулась и она едва не упала, но крепкая рука пирата удержала её. И только тогда страх отступил. Пират понял, что теперь можно успокоиться — опасность миновала.

— Спасибо, — одарила девушка его лучезарной улыбкой. Джокеру даже показалось, что она всё поняла, хотя откуда ей это знать?

Будущее имеет много вариантов и вот, наконец, ему удалось проехать этот опасный перекрёсток. Может случиться так, что другой вариант окажется ещё хуже, но это будет потом. Феликс понял, что теперь ему никуда не деется от этой девчонки, так неожиданно свалившейся ему на его голову. Теперь ему надо оберегать её.

Внизу шум усилился. Мила и Виктор топтались у дверей, не решаясь впустить тех, кто так настойчиво ломился в двери. Было в этой настойчивости что-то угрожающее. Увидев хозяина дома, они облегчённо вздохнули.

— Кто там? — Строго спросил Джокер.

— А кто их знает, — ответил Виктор мрачно. — Весело тут у тебя.

— Сам удивляюсь, — признался пират и распахнул дверь. — Кому там не живётся спокойно?

Несколько человек в форме ФСЭС решительно вошли в дом, не обращая никакого внимания на Джокера. А тому оставалось лишь отойти в сторону и пропустить незваных гостей внутрь. Вслед за бравыми ребятами в форме явился маленький, плотный человечек с лицом, на котором отражалась такая глубокая печаль, что хотелось его пожалеть.

— Тулиатос! — Удивлённо воскликнул Виктор. — А ты-то, что здесь делаешь? Кто-нибудь мне объяснит, в чём тут дело?

Бойцы невидимого фронта переглянулись, такие все одинаковые, словно сиамские близнецы. Георгий вышел вперёд и, облив Виктора ведром ледяного презрения, заявил:

— Господин Вершинин, мы здесь потому, что нам нужен Леон Карраччи. Он представляет угрозу не только Федерации, но и Вольному братству. Знаете ли вы, что этот человек болен опасной болезнью?

— А мы тут каким боком? — Зло поинтересовался Виктор.

— Я думаю, что Карраччи здесь, — сухо ответил один из визитёров. — И он здесь. Не отпирайтесь, господа. Да, вы тоже должны отправиться с нами в зону карантина. Вы контактировали с инфицированным и есть подозрение, что вы тоже представляете опасность для человечества.

Молчавший всё это время Джокер решил, наконец, вмешаться в разговор. Он подошёл к Тулиатосу и, сказал сухо:

— Да, препираться я не буду, Лео был здесь, но теперь его нет. Вообще нет. Доктор Карраччи умер. А мы не могли заразиться, потому что, как вы знаете, Карраччи принимал лекарство и болезнь у него была в спящей стадии. Он не был опасен ни для кого, кроме себя самого.

Тулиатос почувствовал, как пол уходит из-под его ног, он не знал, что ответит этому наглому пирату и оглянулся на служащих ФСЭС, ища у них поддержки.

— Тогда выдайте нам его тело, — потребовал один из них, видимо командир отряда. — И не стоит препираться, господа. Закон одинаков для всех. Собирайтесь.

Виктор выругался, потом взял себя в руки и голосом, полным яда, заявил:

— Вы ведь рядовые служащие, верно? Над вами, ребята, есть тоже есть начальство. Так вот я вам устрою весёлую жизнь! Вы не забыли, что я являюсь владельцем самых крупных фармакологический компаний и заводов медицинского оборудования, которыми вы пользуетесь в своей работе. С Мигелем Мартинесом — вашим шефом я неплохо знаком. Не создавайте себе проблемы.

Среди пришедших возникла минутная пауза, которой и решил воспользоваться Джокер. Он подошёл к тому, кого выделил, как командира отряда и заявил спокойно:

— Господа, тело Леона Карраччи, я вам выдать не могу, так как я его сжёг — так пожелал сам Лео. Вам, ребята, надо было раньше явиться.

ФСЭСовцы переглянулись. Им, как и Тулиатосу общение с влиятельными лицами Федерации не доставляло удовольствия. Имя Виктора Вершинина им, как и всем в Федерации, было хорошо известно. И то, что он на короткой ноге с шефом ни у кого не вызывало сомнений. Командир оказался самым опытным из всех. Прогнав прочь все не нужные сомнения, он хорошо поставленным голосом сказал:

— Так, господа, хотите вы этого или нет, но вам, всё-таки, придётся отправиться с нами на Землю в карантинную зону. Мы должны вас проверить — слишком высока цена ошибки.

Виктор хотел устроить грандиозный разгром, но, встретившись взглядом с Джокером, прикусил язык и кивнул. До него дошло, что им представилась неплохая возможность быстро и беспрепятственно добраться до Земли — на ФСЭСовцев не нападают даже самые отпетые капитаны Вольного братства. А, когда они окажутся на Земле, он сможет связаться с Мартинесом и устроить этим нахалам серьёзную головную боль. Потом его взгляд вновь упал на Тулиатоса, который весь сжался и старался не привлекать к себе внимания. Видно было, что ему не очень комфортно в этой ситуации.

— Тулиатос, а вы что здесь делаете? — Сухо спросил он.

— Ко мне обратились из эпидемиологической службы и попросили посодействовать, — робко объяснил Георгий. — Я должен был вас пометить, чтобы знать все ваши передвижения. Понимаете, господин Вершинин, с ними не поспоришь, они над законом, — следователь заискивающе улыбнулся.

Георгию казалось, что он маленькое зёрнышко, которое попало между двумя мощными жерновами — Вершининым и ФСЭС. А уж эти-то перемелют его в муку и даже не заметят.

— Собирайтесь, господа, собирайтесь. Наше время дорого, — поторопил командир. — Разбираться будем на Земле.

Все поняли, что замять это дело не получится. Лучше согласиться и попытаться решить проблему на месте. Но, кто-кто, а уж Виктор-то хорошо знал, что, попав в карантинную зону, не так-то просто будет из неё выбраться. Может получиться так, что даже знакомство с Мартинесом не поможет. Но спорить с могущественной эпидемиологической службой бесполезно. У этих ребят бульдожья хватка. Он тяжело вздохнул и направился к выходу. «Будем решать проблемы по мере их поступления, — решил он. — Бог не выдаст, свинья не съест». Но на душе у него стало тревожно. Успокаивало одно — никто не решится объявить ему войну.