Чёрная метка

Глава 18 Допрос с пристрастием

Джокер уселся верхом на стул и опёрся на спинку. Загнанный в угол и вжатый в стену Аркис из последних сил старался сохранить остатки достоинства, но ничего не получалось. Против Исполнителя он бессилен. Один раз ему повезло, но только потому, что та девчонка была неопытной и глупой, чего нельзя сказать о Джокере. Этот тип и сам по себе опасен, а уж, если учесть, что он к тому же и Исполнитель, то лучше даже не пытаться оказать хоть какое-то сопротивление — будет только хуже. Историй о том, как изощрённо и жестоко умеют эти существа наказывать провинившихся, накопилось более чем достаточно.

— А теперь поговорим по душам, — произнёс Джокер насмешливо. — Сейчас, Аркис ты будешь честно и без запинки отвечать на все мои вопросы и только от твоей искренности зависит то, как ты умрёшь.

Казалось, что «пёс» не слышал его слов, с отстранённым видом он смотрел куда-то в пол и про себя просчитывал все возможные варианты развития ситуации. Ни одного подходящего. В этот момент за свою жизнь Аркис не дал бы и ломаного гроша.

— А зачем мне на них отвечать, — уныло ответил он. — Ты ведь всё равно меня убьёшь. — И, не дожидаясь ответа Исполнителя, продолжил: — Если бы ты гарантировал мне жизнь, тогда бы я, возможно, подумал над этим, а так не вижу смысла.

— Ты так думаешь? — Задумчиво спросил Джок. — Смысл есть, но ты пока не понял, в чём он. Я помогу тебе понять.

Аркис начал нервничать. Эта последняя фраза Исполнителя не обещала ничего хорошего. «Пёс» уже собирался идти на попятную, когда с его руками стало твориться что-то невероятное. Левая рука сириусянина прямо на глаза стала превращаться в камень, а правая покрылась толстой дубовой корой. Смотреть на это было жутко и Рита, которая всё это время молчала, вскрикнула от страха. О таких вещах она слышала, но никогда ещё ей не приходилось видеть Исполнителя в работе. И лучше бы она на это не смотрела. Теперь до конца жизни ей не забыть это зрелище!

— Что ты делаешь? — Возмущённо крикнула она. — Прекрати это немедленно. Он же страдает, разве ты не видишь?

Странная улыбка задрожала на губах Исполнителя, он перевёл взгляд с «пса» на девушку и, чеканя каждое слово, сказал:

— Он знал, на что идёт. А ты веди себя спокойно, потому что я не люблю, когда мне мешают в моей работе.

— Но он же ничего не сделал! — Возмутилась девушка. — Я ведь жива, не смей над ним издеваться — это жестоко.

Пират нахмурился и резко встал со стула и направился к ней. Схватив девушку за плечи, он так встряхнул её, что внутри что-то ёкнуло. Глядя в его колючие, злые глаза, Рита впервые пожалела, что вернулась на Тортугу. Почему она решила, что сможет добиться его расположения? Что за бред пришёл ей в голову?! Он же не человек, он — машина для убийства, совершенная машина. Кто знает, сколько Джокер отмерил жизни ей? Вполне возможно, что после того, как расправится с Аркисом, он примется за неё. А почему бы и нет? Кто сможет ему помешать? Ведь она тоже знает о том, кто такой на самом деле этот везунчик Джокер.

— Послушай меня, — удивительно тихо произнёс пират, — у меня тоже есть счёты к этому парню и ты здесь не при чём. Этот серый урод чуть не убил меня. Объясни, если сможешь, почему я должен его прощать?

Рита задумалась. Она слегка отстранилась от, нависшего над ней, Исполнителя и прошептала потерянно:

— Извини, я не знала. Я думала, что ты его из-за меня…

Взгляд Исполнителя потеплел и он позволил себе признаться в своей маленькой слабости:

— И это тоже. Скажи, что ты скажешь, если выяснится, что именно он виновен в смерти твоих родителей?

Теперь пришло время злиться Рите. Она метнула короткий и острый, как клинок, взгляд на Аркиса и сказала, как отрезала:

— Тогда я попрошу тебя убить его… Хочу, чтобы ему было так же больно, как и мне все эти годы. Так это он во всём виноват?

— Возможно, — уклончиво ответил Джок. — Именно это я и намерен сейчас выяснить. И попрошу тебя мне не мешать.

Рита молча кивнула и отошла в сторону, подальше от мужчин. Усевшись в не очень удобное кресло, тесное и жёсткое, она принялась отстранённо, словно всё это её совершенно не касалось, наблюдать за происходящим, убеждая себя, что в любой момент сможет закрыть глаза, если зрелище станет слишком уж страшным, совсем, как в детстве, когда она смотрела голографические ужастики. Но тогда это всё было понарошку, не то, что сейчас. Внезапно она кое-что вспомнила и, боясь разозлить Исполнителя, тихо сказала:

— Джок, а почему бы тебе не использовать тот препарат, который вы с Лео ввели мне, когда допрашивали у него дома? Тогда «пёс» не сможет солгать.

— Было бы замечательно, — согласился с ней Джокер, — но, к сожалению, не реально. Видишь ли, у сириусян другой метаболизм и наша «сыворотка правды» на них не действует. Так что, дорогая, придётся мне действовать старыми дедовскими методами — пытками, — он широко усмехнулся, но от этой улыбки у Риты мороз пошёл по коже. Ей вновь стало искренне жалко бедолагу «пса», но спорить с Джоком на этот раз она не стала.

А Аркис тем временем решил использовать подходящий момент для побега. Пока эта парочка занята «задушевными» разговорами, он может попытаться прорваться в выходу, а там… Ведь это его корабль и кому, как не ему знать все тайные места на нём. Пусть крошечный, совсем призрачный, но шанс, всё таки, есть и было бы глупо не попытаться его использовать. Дождавшись момента, когда на него никто не смотрел, «пёс» рванулся вперёд и только тут обнаружил, что не может сдвинуться с места. Его спина намертво вросла в металлическую перегородку, как будто его припаяли к ней. И только тогда Аркис понял, почему Исполнитель ведёт себя так беспечно! Он всё предусмотрел и всё просчитал. «Пёс» тихонечко завыл от безысходности и страха. Самые невероятные кошмары, которые он слышал об этих существах, теперь становятся реальностью и всё это ему придётся прочувствовать на своей серой шкуре.

— Госпожа Вершинина, поверьте, я не причинял вреда вашим родителям. Умоляю, поверьте мне! — Заскулил Аркис, обращаясь к Рите, как к своей последней надежде. — У меня и в мыслях такого не было. Я бы и вам не сделал бы ничего плохого после того, как получил бы своё…

— Так, — оборвал его Джокер, — а вот с этого момента поподробнее. Что ты хотел получить, а? Знаешь, меня и самого интересует, почему ты пошёл на такой риск.

— Мне нужен череп, только череп, — уныло ответил сириусянин. — Я и вам, господин Джокер, не хотел причинять вреда, но ведь это вы купили Маргариту, а мне она была нужнее.

Исполнитель ничего не мог понять. Ему даже показалось, что Аркис от страха свихнулся и теперь несёт какую-то несусветную чушь. Какой череп? Все черепа пока ещё находятся на своём месте, но, если «пёс» не прекратит дурить, то один точно слетит с плеч.

— Госпожа Вершинина, — взмолился несчастный «пёс», объясните ему, в чём дело. Мы не убийцы, мы стараемся этого избегать…

— Да, да, да, — закивал в такт его словам Джок, — так я тебе и поверил. Тогда, миролюбивый Аркис, объясни мне, какого чёрта ты подослал ко мне убийцу?

— Я же говорю. Мне нужна была эта девушка, а она…

— Ладно, это я уже слышал, пошли дальше, — оборвал его пират.

Как же Аркис ненавидел его! Может быть, даже больше, чем всех остальных людей. У этих ничтожных тварей получилось то, что не получилось у его народа. Есть от чего впасть в отчаяние. То, чем гордились сириусяне, оказалось их проклятием.

Так уж распорядилась судьба, что геном его народа оказался устойчивым к любым мутациям и искусственным изменениям. Они понятия не имеют о том, что такое наследственные болезни. Но, когда «псы» захотели привить себе гены нибирийцев и получить власть над материей, они столкнулись с непреодолимым препятствием — чужие гены не приживались и не передавались по наследству. А люди… Получается, что эти хлипкие твари сумели утереть нос его древней цивилизации. И вот теперь один такой генномодифицированный человек стоит перед ним и Аркису с ним не справится.

— Теперь объясни мне, что это за череп и зачем он тебе нужен? — Вопрос был задан таким тоном, что «пёс» поневоле тут же стал на него отвечать:

— Это ключ, — ответил он с вызовом. — Но вам-то он не нужен. А мой народ уже давно пытается его найти…

Его откровения прервал крик Риты. Увлечённая беседой Джокера с Аркисом, она пропустила тот момент, когда эп начал атаку. Это было неожиданно и странно. Он не должен был нападать в присутствии других людей, но почему-то сделал это. Пытаясь подавить волны страха, исходящие от эпа и не обращать внимания на чудовищного размера слизней, ползущих к её ногам, она отчаянно пыталась оттолкнуть сколькую тварь ногой. Никак не получалось взять себя в руки — слишком уж реалистичными были эти видения.

— Опять? — Встревожено поинтересовался Джокер. — Не паникуй. Он напал только потому, что проголодался, а здесь, в этом помещении есть кто-то, кто испытывает настолько сильные эмоции, — он бросил короткий взгляд на Аркиса, — что голодный паразит не мог удержаться. Я думаю, что сейчас он предпримет попытку переселиться в «пса».

Услышав это, «пёс», не смотря на своё бедственное положение, рассмеялся, всем своим видом демонстрируя пренебрежение и к эпу, и к Джокеру, и к Маргарите.

— Нас они не трогают, — сказал он почти насмешливо. — Мы для них неподходящая пища. Мы умеем владеть своими эмоциями.

Какое-то время в каюте царила тишина, каждый прислушивался к своим ощущениям, проверяя, не перешёл ли эп в новое тело. Наконец Исполнитель с нескрываемым ехидством заявил:

— Конечно, Аркис, ты был для него не самой лёгкой добычей, но только до того, как встретился со мной. Согласись, что сейчас ты владеешь своими эмоциями гораздо хуже, чем раньше. Я чувствую твой страх, им провоняло всё помещение. Ты же знаешь, что мы очень тонко улавливаем запахи. Адреналин из тебя так и прёт. Но продолжим нашу беседу. Итак, на чём мы остановились? Ах, да, ключ! А теперь объясни мне, что это значит?

Сириусянин помрачнел, как небо перед грозой и, преодолевая внутреннее сопротивление, неохотно ответил:

— Этот череп — ключ от Нибиру. Только с его помощью можно без последствий проникнуть на эту планету. Мой народ уже много тысячелетий ищет его.

Теперь уже молчание длилось гораздо дольше. В глазах Джокера Рита легко угадала недоверие и подозрительность.

— Как-то это мало похоже на правду, — сказал он после нескольких минут молчания. — Каким образом эта штука может открыть Нибиру? Что-то ты, парень, темнишь.

Аркис был в отчаянии. Мало того, что его допрашивает непонятно кто, даже не человек, а какая-то игрушка генетиков, так ему ещё приходится унижаться и доказывать свою правоту. И ничего не поделаешь. Он с мольбой посмотрел на Риту, словно ища у неё поддержки. Девушка стыдливо опустила глаза, потому что ей срочно захотелось заступиться за несчастного «пса», но она догадывалась, что на это ей ответит Исполнитель. Чувство неловкости она попыталась, как могла, попыталась приглушить.

— А никакого другого объяснения у меня больше нет! — Ответил Аркис с вызовом. Я сказал тебе то, что знаю, а ты можешь мне верить, можешь не верить — дело твоё.

— Так что же такое на самом деле этот череп? — Осторожно поинтересовалась Рита, искоса поглядывая на суровое лицо Джокера.

Аркис не спешил с ответом и тогда Исполнителю пришлось его поторопить:

— Тебе задали вопрос, «пёс», отвечай! — Процедил он сквозь зубы.

Сириусянин тяжело вздохнул и обречённо принялся рассказывать о том, о чём ему меньше всего хотелось бы распространяться.

— Вы знаете, как нибирийцы, или, как вы их называете «анунаки», хоронят своих мёртвых? — Спросил он подавленно и, не дождавшись ответа, продолжил. — В момент смерти, они разделяют тело, душу и разум. Тело, как у них принято, сжигают, душу…

Джокер не смог сдержать скептической ухмылки. В эту эфемерную субстанцию, под названием «душа» он давно уже не верит. Кажется, «пёс» решил напоследок поиздеваться над самим Исполнителем. Храбрый маленький Аркис! Храбрый и глупый.

— Я говорю только то, что знаю, — заметив недоверие на лице Джокера, тихо произнёс Аркис. — Душу они заключают в хрустальные черепа, где она и хранится до скончания века в состоянии бесконечного сна. Голые эмоции, без памяти, без разума варятся в своём собственном соку. В зависимости от того, каких чувств накопилось за жизнь больше, таким и будет их сон. Это такой своеобразный ад или рай, если хотите. А вот разум… Хоть в него то вы верите, Джокер? Разум помещается в «соты». Тот череп, который я искал, это и есть эти самые «соты». В них заключена память и сознание многих поколений нибирийцев. Таких черепов очень мало, но каждый из них вмещает в себе разум многих анунаков. Вот с его то помощью и можно открыть Нибиру, потому что он хранит знания и умения своих хозяев.

— Бред какой-то, — пробормотал Джокер, — полнейший бред! И ты хочешь, чтобы я в это поверил?

Аркис натянуто улыбнулся. Он и не ожидал иной реакции от этого существа, которое почему-то считает себя человеком, хотя, конечно же, таковым не является.

— Возможно и бред, — он постарался оторваться от стены, но лишь скривился от внезапной боли и оставил эти бесполезные и болезненные попытки, — вот только с душами нибирийцев вы уже хорошо знакомы, особенно она, — он кивнул на Риту. — Эпы — это и есть освободившиеся из своего хрустального плена, души умерших анунаков. Когда-то, очень давно, на Нибиру случилось катастрофическое землетрясение, в результате которого были разрушены многие хранилища душ и разбиты черепа… Именно из-за этого и закрыли планету, но часть эпов смогла прорваться в космос. Они ничего не помнят, ничего не знают, но испытывают постоянный голод и мечутся в системе Немезиды в поисках пищи — наших эмоций. Как у вас, людей, говорится: «Ты то, что ты ешь»? Верно подмечено. Эпы — это сгустки чувств и питаются они чувствами, вашими чувствами. Если их не кормить, то они вскоре погибнут и на этот раз окончательно — рассеются в бесконечности Вселенной, как дым от погребального костра.

От волнения Рита вскочила со своего места и нервно заходила по каюте из угла в угол. То, что поведал ей «пёс», было похоже на правду, немного странную, возможно, слишком уж фантастическую, но, всё-таки, правду. И тогда получается, что в ней сейчас живёт душа умершего, Бог весть, сколько лет назад, анунака.

Джокер заметил её волнение, подошёл и обнял за плечи.

— Не переживай ты так, всё будет хорошо. Ты хорошо держишься, скоро он тебя покинет. Ты только не сдавайся, ладно? — И столько в его голосе было заботы и нежности, что девушка расчувствовалась и шмыгнула носом и тут же назойливый эп ожил и обдал их холодом зимней вьюги.

Аркис терпеливо ждал своей участи, он всё ещё продолжал на что-то надеяться, хотя понимал, что ничего хорошего ему не светит.

— Зачем тебе это всё? — Обратился к нему Джокер. — Ну, добыл бы ты череп, что дальше? Меня интересует твоя конечная цель.

— Это старинная история, — устало сказал Аркис, — не знаю, стоит ли тебе об этом рассказывать. Хотя, мне кажется, что выбора у меня нет. Сам не могу понять, зачем я всё это рассказываю тебе? Ты ведь не обещаешь мне за это долгих лет жизни, — он грустно усмехнулся, обнажив острые белые клыки. — Ладно, я расскажу. Когда-то наши народы дружили. Мы вместе с нибирийцами создали прибор, который не только воспроизводит, но и усиливает способности анунаков управлять материей. Ты себе даже представить не можешь, что это даёт! Можно зажигать и гасить звёзды, можно менять климат и делать из пригодной для жизни планеты непригодную и наоборот. Можно править миром! Скажи, Исполнитель, ты хотел бы стать Богом?

Джокер пожал плечами, вдохновенная речь «пса» его нисколько не тронула. Но зато про себя он отметил кое-что другое — Аркис, явно что-то не договаривает. Не лжёт, но точно что-то умалчивает. И это, не произнесённое вслух, его интересовало гораздо больше, чем перспектива править миром по своему усмотрению.

— Аркис, мне на всё это начихать, — ответил он весело. — Бог из меня получился бы не самый лучший. Только зачем тебе всё это? Ты хочешь вернуть это изобретение своему народу или стараешься только для себя, любимого? И почему анунаки не отдали этот прибор вам, если вы вместе его создавали? Что-то здесь не так. — Глаза пирата пытливо скользили по серому лицу «пса», выискивая подтверждение своей догадки.

— Хорошо, я скажу тебе всё, — наконец, выпалил Аркис, — мне теперь всё равно. — Да, я хотел добыть его лично для себя. Зачем? Всё очень просто, проще не бывает, — он запнулся, всё ещё сомневаясь, стоит ли продолжать и пирату пришлось его поторопить:

— Давай уже, не тяни, иначе я смогу растянуть твою смерть на века.

— Всё дело в людях, Исполнитель. Их надо остановить. Заметь, я не сказал «уничтожить», но остановить. Эта чума расползается по всей галактике. За несколько тысячелетий они нисколько не изменились, не стали лучше. Я мог бы эту их экспансию остановить, разрушив всю инфраструктуру и заперев в своих мирах навечно! — Глаза «пса» загорелись, он уже даже не пытался контролировать свои слова и говорил всё, что накипело. — Кто-то должен их остановить!

По лицу Исполнителя трудно было понять, что он думает, но Рита надеялась, что он, всё-таки, не разделяет взгляды сириусянина на человечество. Конечно, люди — не самое совершенные создания во Вселенной, но они не заслуживают такой участи!

— Интересно, — задумчиво спросил Джокер, — а чем они хуже вас? Вот я смотрю на тебя и не могу понять, в чём разница.

— Во всём! — Ответил Аркис и после короткой заминки добавил: — А ты заметил, что говоришь «они», а не «мы»? Джокер, ты ведь не считаешь себя одним из них и правильно делаешь, потому что ты не человек.

Исполнитель недовольно поморщился, но спорить не стал и тогда «пёс» продолжил:

— Да, пират, ты не человек и такие существа, как ты, могли бы стать достойным продолжением человеческой линии, но даже в этом эти хитрые твари не прогадали! Они ведь создали вас стерильными. Конечно, ведь вы очень скоро заняли бы их место, как более сильный и достойный вид.

Джокер задумался. Этот стервец Аркис озвучил то, о чём сам он старался даже не думать. Слова «пса» его задели и ему стоило большого труда сдерживать свои чувства. Ведь, как ни крути, а получается, что их создавали именно, как машину, прибор для наведения порядка, но точно не как полноценных людей.

Почувствовал его сомнения, Аркис решил усилить нажим:

— Джокер, вот я могу сказать о себе «мы», потому что нас много, а ты, ты ведь этого сделать не можешь, верно? Сколько вас? Всего-то восемь особей. Этого недостаточно для того, чтобы воспринимать вас, как вид. Неужели тебе не обидно?

— Я не знаю этого чувства, — резко оборвал его пират. — Обида отравляет душу.

— Да нет у тебя никакой души! — Воскликнул возмущённый Аркис. — Нет, потому что ты не человек. Я только не пойму, зачем тебе эта девочка? Что, Исполнитель, ты можешь ей дать?

Джокер глухо сказал:

— А, может быть, она мне нужна для того, чтобы я тоже когда-то смог сказать «мы»? Всё, ты меня уже достал! Пора уже нам прощаться…навсегда. Но у меня остался ещё один вопрос: как ты узнал, где Рита?

— Так ведь у неё в голове датчик. Всего-то нужны были приборы, для слежения и я их достал. Говорю же тебе, все они продаются, если предложить достойную цену! Эти твари хитры иковарны даже друг к другу, не говоря уж о других видах. Верь мне, Исполнитель! И, возможно, ты ещё узнаешь кое-что о своём происхождение, нечто такое, что тебя неприятно удивит.

— Вероятно, ты прав, но мне почему-то кажется, что всё не так уж безнадёжно, — он ухмыльнулся, давая понять, что на этот раз разговор действительно закончен.

А потом Рите пришлось увидеть гораздо более страшный кошмар, чем те видения, которые посылал ей эп. Джокер замер, как будто окаменел и лишь в глазах полыхало пламя, только они одни и оставались живыми. Под взглядом Исполнителя тело Аркиса стало пластичным, как пластилин, который Джокер мял и гнул по своему усмотрению. Вскоре не осталось ни малейшего сходства с тем, кем был «пёс» до этого. На лице не осталось ни носа, ни рта, она превратилось в гладкую маску, на которой всё ещё блестели живые глаза сириусянина, наполненные слезами и страданием. Он не мог кричать, не мог просить о помощи, превращаясь в бесформенную массу.

Рита обещала себе, что не станет вмешиваться, но то, что происходило на её глазах, выглядело настолько чудовищным, что она не могла больше молчать. Подскочив к Джокеру, она изо всех сил толкнула его и закричала во весь голос:

— Прекрати это немедленно! Ты обещал, что позволишь ему умереть легко, если он ответит на твои вопросы. Посмотри, ведь он же страдает!

Не обращая на неё никакого внимания, Исполнитель грубо оттолкнул девушку и продолжил своё дело, даже не обратив внимание на то, как сильно Рита ударилась головой об железную стену. Он не видел, как упала и замерла на полу без движения, словно мёртвая. Всё это видел только Аркис, но он ничего не мог сказать, лишь слёзы катились из его, исчезающих под влиянием Исполнителя, глаз. Вскоре лицо «пса» превратилось в пустую гладкую болванку. Потом, видимо, решив, что пора ставить точку, он смял то, что осталось от Аркиса, превратив его тело в некое подобие большой коровьей лепёшки — такое же бесформенное и неприятное.

— Ну, вот и всё, — сказал Джокер спокойно и повернулся к Рите, — с этим уже покончено.

Увидев её неподвижное, распластанное на полу, тело, Джокер бросился к девушке и дотронулся до шеи, чтобы проверить есть ли пульс. В этот миг из уголка рта девушки потекла тоненькая красная струйка. Тело её было холодным, словно его несколько дней продержали в холодильнике.

Ещё ни разу в жизни Джокеру не приходилось испытывать ничего подобного. Он потерял привычный контроль над своими чувствами и почти сразу же почувствовал леденящее прикосновение эпа. Неприкаянная душа анунака искала себе новое пристанище и на этот раз Исполнитель показался ей вполне пригодным домом, где её ждёт и кров и пища. Пират почувствовал, как эп прорывается сквозь плоть, но даже не пытался этому сопротивляться.

Подхватив Риту на руки, он направился к выходу, как заведённый, повторяя только одну фразу:

— Ты только не умирай, продержись ещё немного.