Бремя лишних (За горизонт 2)

Северный маршрут 370 миль к востоку от Порто–Франко. 35 число 02 месяц 17 год.

— Начальник, просыпайся! Беда! — наученный жизнью, Степаныч голосит, прикрывшись броневым бортом шушапанцера.

— Что опять? Завтрак пригорел? — раздражённо поинтересовалась разбуженная Алиса.

Еще бы ей не быть раздраженной, просыпаясь, она больно ободрала руку об мой обрез.

Да–да, я сплю не только с Ким, но и с обрезом.

Благо при не взведенных курках он не шмальнет, что ты с ним не делай.

А еще, вчера вечером, она была совсем не против, потренироваться в деланье детей. Но я за день умотался так, что заснул не раздеваясь.

Оно конечно, если женщина хочет — мужчина обязан (иначе может найтись другой мужчина).

Но влажные мысли о всяком таком советую оставить при себе.

Помимо усталости на то масса причин.

Спящие рядом дети.

Неудобное ложе. Хотя, если напрет, и стоя в гамаке раскорячишься. Но все–таки хотелось бы без подобного экстрима.

И запах.

Лишней воды на помыться у нас нет. Максимум обтереться влажной тряпкой.

Оттого и пахнем мы все соответствующе.

Скептик возразит: — Вот монголы, чукчи, зулусы. В юрте, чуме, шалаше……. Каждый год по ребенку строгают.

Отвечу скептику, — Я не монгол, не чукча и уж точно не зулус. Так уж вышло.

— Цыц, баба.

Простодушный Степаныч понял, что сболтнул лишнего.

А Ким поняла, что он не со зла, и уже жалеет о сказанном.

— Что стряслось? И почему ты на посту? Это же время Дяди Саши.

Просыпаясь, сладко потягиваюсь, и как бы невзначай нащупываю грудь Ким. Алиса не возражает.

Грудь у нее полный атас — упругая, крупная, с быстро набухающими под пальцами сосками.

— Так это. Кобыла эта американьская полночи на нем скакала. Куда же ему на пост после такого?

— А вы батенька гуманист.

— Ась,………. кто?

— Случилось что?

— Так это. Удрали эти — пятнистые с автоматами.

— Назад в город?

— В город али нет, я не знаю, но ехали в ту сторону.

— Быстро они что–то. А кобылку свою нам на память оставили?

Сквозь сон я слышал рокот моторов. Но думал приснилось.

Подобный поворот для меня ни разу не неожиданность.

Ребятки активно играли в скаутов, вот только игры кончились, как только они пересекли выходной портал на Базе Ордена.

Долго же до них доходило.

Жаль не дошло, что в Порто–Франко их ничего хорошего не ждет.

Они подписались на проводку и бросили конвой.

Так этого точно не оставят, в назидание остальным.

Вернувшихся в город Сюрвайверов ждет выбор между плохим и очень плохим.

Оштрафуют их почти наверняка, возможно конфискуют имущество.

Дальше все будет зависеть от степени их разумности и упертости.

Одумаются, поедут на поселение в Техас.

Будут упорствовать, остаток жизни будут в Портсмуте уголек рубить. За миску похлебки и светлые идеалы демократии.

— Угумс, тут она. В лодке с Шуриком дрыхнет.

Значит, как минимум один сюрвайвер у нас остался. Причем вечером я видел ее при рации и винтовке.

Это как минимум на одного человека и одну винтовку больше, чем ничего.

Вдруг опять большие гиены в гости нагрянут. А нам их даже угостить нечем.

Обход конвоя выявил две вещи.

Первая — приятная, сюрвайверы ушли не все.

Остался один Хамви, один пикап и трое сюрвайверов (не считая Сандры). Тот самый с повадками сержанта, что вчера приводил остальных в чувство. Миленькая, круглолицая тетка, с глуповатым выражением лица и вечно взлохмаченными волосами. Тощий, высокий парень в очках, с осанкой вопросительного знака, и висящей пыльным мешком форме.

Вторая — как минимум странная. Оставшиеся выживатели продолжили все так же безапелляционно гнуть свою линию.

На старте их было семнадцать.

Семнадцать это не просто много. Семнадцать, да при изобилии стволов, это возможность прогибать остальных под свою волю. Прогибать всех — даже нашу группу (пусть и с оговорками).

А теперь их четверо. При одном легком пулемете.

Причем я не уверен, что он в рабочем состоянии после того, как об него потерлась большая гиена.

Если их не застанут врасплох, они от души огрызнутся.

Кровь пустят точно.

Но им не победить, нет.

А потому стоило бы найти берега.

Их трещотка не пляшет против брони БТР–40 даже в упор, а мой «Bren» шьет гражданский Хамви насквозь. И мне уже приходилось убивать людей за то, что они оказывались в ненужном месте в неподходящее время.

Даже женщин.

Даже детей.

Тут не делают последнего предупреждения, а убивают, даже не сказав первого.

Что–то я развоевался. Скромнее надо быть, с двумя–то детьми на руках так уж точно.

Пусть пока все идет — как идет. Сюрвайверы идут в арьергарде колонны. А я пойду замыкающим.

Разве что теперь мы идем одной компактной группой, а не как раньше, в нескольких километрах позади конвоя.

Есть у меня мыслишка — что выживальщики изображают хорошую мину при плохой игре. Деньги–то за охрану они собрали. Но совсем не факт, что эти деньги не уехали вместе с беглецами в Порто–Франко. И теперь у них альтернатива — или довести конвой, или конвой разденет их до нитки.

Очень даже может статься, что разденут посмертно. Так сказать во избежание.

К слову, конвой также поредел на три машины сбежавших в Порто–Франко вместе с сюрвайверами.

Но это лично их проблемы.

Для себя я в этом проблем не вижу.