Бремя лишних (За горизонт 2)

Северный маршрут 140 миль к востоку от Порто–Франко. 34 число 02 месяц 17 год.

Утро не задалось.

Помните, я вчера рассказывал: про раздолбаев, змей, насекомых, прочую ксеноморфную фауну и теорию вероятности.

И надо же такому случиться, что неприятности начались именно с нас.

Испортив нам завтрак, черная длинная змеюка с сально блестящей чешуёй вынурнула из–под колес ленкиного паркетника и вцепилась в одного из щенков лайки, устроивших возню на краю лагеря.

Бросок.

И жалобно пискнувший щенок почти полностью исчез в змеиной пасти. Только торчащий из пасти хвостик подергивался в конвульсиях.

На тонкой ноте истерично взвизгнула Ленка.

С уст Дяди Саши сорвалось очень непечатное выражение.

Тут бы Белка свое и отжила.

Но кавказские овчарки в вопросе защиты своих не думают. Вообще не думают — сразу действуют. Такие уж в них заложены рефлексы.

Муха практически перекусила змею пополам еще до того, как мы толком осознали, что же всё–таки произошло. Только что псина дремала в теньке, переваривая обильный завтрак, и вот уже с безумной злобой рвет агрессора на части.

В буквальном смысле рвет, в фарш и лоскуты.

Еще извивающаяся, окровавленная, с вырванными внутренностями и висящими лоскутами кусками чешуйчатой шкуры, гадина отброшена Мухой вглубь лагеря.

Плавное, где–то даже ленивое движение — тонкая нога наступает на змею, и топор отделяет голову от тела. Даже с отрубленной голой, выпушенными внутренностями и многократно раздробленным позвоночником змеиная туша змеи продолжает активно извиваться. Живучая гадина.

А кто это у нас такой мастер работы топором?

Чиси?!

Вот уж не ожидал.

Честно.

Мастерица работы топором, как ни в чем не бывало, обтерла топор пучком травы, вернула его на место и придвинула к себе миску с завтраком.

Взявшая паузу Муха вцепилась в обезглавленную змею с новой силой.

Не буду сейчас давать псине никаких команд. Слишком уж жуткий у нее вид.

Такой я ее еще не видел.

Итц*Лэ и Син просунули в пасть палки, вырвали у змеи челюсти и аккуратно извлекли щенка.

Надо же, обе челюсти у змеи подвижные. Если я правильно помню уроки зоологии это свойственно высшим видам змей.

Данный вид змеи мне не знаком, черная, длинная, похожая на двухметровую гадюку. Что там Белка?

Хм, пищит и дёргает лапками.

Степаныч, вколол Белке шприц универсального антидота. Но скажу из опыта надежда на антидот слабая. Этот антидот — по сути фикция, отмазка для поселенцев, чтобы им не так страшно было.

Ножом переворачиваю на бок обрубок головы.

Что не так?

Язык, ярко красного цвета, длинный тонкий, плоский.

Ну, это нормально.

Не так–то что?

У земных змей язык раздвоен на конце.

А у этой змеи нет и намека на раздвоение.

В этом мире эволюция протекала чуть иначе.

Зубы мелкие, загнутые назад. Все примерно одинакового размера. Никаких ярко выраженных клыков. Ну, или как там — по–научному?

Шестнадцать зубов на верхней челюсти.

Сколько на нижней сказать сложно, ломали ее (челюсть) без всякой жалости. Но вроде чуть больше, чем на верхней.

Сколько ни смотрел, следов яда на зубах не нашел.

Если у Белки не сломаны хрупкие щенячьи косточки, то шансы поправиться в ее пользу.

Есть вероятность занесения инфекции через ранки. Что там змея жрала до этого неизвестно, но уж точно это было грязным и зубы она чистила.

Тут вся надежда на собачий иммунитет, и запас медикаментов.

Бросившая измочаленный труп змеи, Муха глухо рычит, налитые кровлю глаза высматривают кого бы еще порвать. Но саванна вокруг замерла и притихла.

Мои мелкие, на высоте своего роста, срубили придорожное деревце. Заточили макушку обрубка и насадили на получившийся кол змеиный череп.

Инес приволокла за хвост труп змеи и спиралью обмотала его вокруг основания кола.

Натюрморт вышел отвал башки.

Глядя на троицу перепачканных змеиной кровью, но страшно довольных собой детей, особо впечатлительные участники конвоя украдкой крестились.

Белка почти десять дней провалялась на подстилке в УАЗике. Сперва отказывалась жрать и много пила. Потом тихо скулила.

Но выжила.

Спасибо проблевавшейся до прямой кишки Ленке, у которой каким–то чудом завалялась банка молочной смеси для младенцев. От любой другой еды Белка категорически отказывалась.

День, который так неудачно начался, продолжился в том же духе.

Всему виной не по сезону зарядивший дождик, и конечно слабая подготовка водителей и транспорта.

По относительно ровной, не успевшей раскиснуть от непродолжительных дождей, укатанной дороге колонна идет без приключений. Но стоило дороге слегка подраскиснуть и нырнуть в невысокие пологие холмики, как конвой уменьшается сразу на три машины.

Запойного вида ирландец на стареньком загруженном на излом рессор ДАФе не справляется с управлением на затяжном спуске с крутым поворотом в конце. Скользящая по грязи машина в повороте вылетает передними колесами из колеи, десяток метров соскребая дерн обочины, тормозит с юзом, по мере торможения все больше и больше разворачиваясь перпендикулярно дорожной колее. Встает на два боковых колеса, на миг замирает, балансируя на двух колесах, и плавно, как в замедленной съемке заваливается набок — приехали.

Идущий следом за ДАФом, бескапотный японский пятитонник отчаянно сигналит, пытаясь одновременно затормозить, выскочить из разбитой колеи и объехать внезапно возникшее пред ним препятствие. У «японца» почти получилось затормозить и объехать. Но лучше бы что–то одно и без почти.

Скользящий по грязи «японец» таки уткнулся в перевернутый ДАФ.

На первый взгляд контакт получился не сильный, но облачко пара над машинами, весьма красноречивое свидетельство того, что у «японца» пробит радиатор.

Третья, покинувшая конвой, машина шла вместе с «японцем». Собственно на этих двух машинах ехало одно семейство, и своих они не бросили.

Толком не почистившие перья после вчерашнего вытаскивания своих Хамви из грязи, выживальщики подрастеряли изрядную долю пафоса, но останавливать колонну для ремонта сломанных машин, или брать кого–то на буксир категорически отказались.

Пострадавшие обалдели от подобного поворота событий, но довольно быстро пришли в себя и потребовали от сюрвайверов вернуть оплату за проводку.

Справедливое требование пострадавших не нашло понимания у охраны. Выживальщики придвинули поближе стволы, как бы невзначай направив их на требующих сатисфакции, и вообще всех кто поблизости.

Обстановка мгновенно накалилась. Сбившийся в кучу конвой поделился на охрану и всех остальных. Не то чтобы люди вдруг прониклись духом коллективизма. Отнюдь. Просто до всех дошло, что на месте пострадавших может оказаться каждый.

Но…..

Конвой — это разнородная масса людей, не у всех оружие оказалось под рукой, и далеко не все готовы отстаивать пока еще чужие интересы с оружием в руках.

Нашлись в конвое и те, кто принял сторону охраны. Немного, но нашлись.

Выживальщики напротив, явно настроены пустить кровь и показать всем, кто тут главный.

И тут к месту аварии подъехала наша группа, шедшая позади конвоя.

Сказать, что выживатели испугались, таки будет преувеличением. Но одно дело лезть на рожон против беспорядочной толпы «подопечных». И совсем другое — конфликтовать с «этими странными русскими», хорошо вооруженными, организованными (еще товарищем Лениным), прикрытыми броней и пулеметом.

У них даже дети пьют свежую змеиную кровь.

Мешают с водкой, и пьют, ага.

Как говорят в официальной прессе — может приключиться неприемлемый уровень потерь. Очень, очень неприемлемый.

Выживатели как–то быстро рассосались по своим машинам. Через матюгальник объявили:

— Конвой идет дальше!!! Кто хочет, едет с нами! Кто не хочет, тому бог судья!

Испытывать судьбу желающих не нашлось.

Кроме Нас конечно.

Перевернувшуюся машину ирландца зацепили лебёдкой моего шушапанцера и поставили на колеса. И без того мятая кабина от лежания на боку ДАФа помялась еще сильнее, лобовое стекло треснуло, но устояло. Боковое высыпалось.

Но, все это не критично. И через десять минут, ставший на полсотни экю беднее, ирландец уже догонял конвой.

От предложения (не бесплатного) взять сломанную машину на буксир пострадавшие отказались.

Пришлось ограничиться показом моей карты. В полусотне километров впереди находилась заправка, и где наверняка можно починиться. Или как минимум не торчать посреди дикой инопланетной саванны без всякого прикрытия.

Ближе к полудню дорога вынырнула из–под плотной пелены дождевых облаков. Громадная, как обрыв гигантского–сюрреалистичного плато, стена свинцовых облаков медленно исчезает в треснувшем зеркале заднего вида.

По сторонам тянется ожившая после сезона дождей саванна.

Сюда нежданный дождь не дошел. Грязь и лужи сменились облаками пыли — за машинами потянулся пылевой шлейф. Расстояния между машинами заметно увеличились, однако и скорость растянувшейся на пару километров колонны заметно возросла.

В полдень догоняем конвой, вставший на укатанной площадке возле закрытого наглухо форта–заправки. До следующего сухого сезона люди отсюда ушли. Законсервировали углубленные в землю емкости под ГСМ, демонтировали раздаточные колонки и генератор, собрали вещи и уехали пережидать мокрый сезон в Порто–Франко.

Из доступных благ цивилизации за стальными воротами форта–заправки остались:

— длинный навес со столом;

— винтажного вида водозаборная колонка с до блеска отполированной тысячами рук двухметровой ручкой;

— грубо сваренная из пары автомобильных рам погрузочная эстакада.

Эстакада не на шутку возбудила заскучавшую выживальщицкую команду. Скатив по эстакаде с таким трудом погруженные на грузовики квадры, усиленная одним Хамви мотокавалерия бодро покатила развлекаться в головной дозор.

Чем бы выживальщик не тешился, лишь бы под ногами не путался и с разными глупостями не лез.