Звонок Ретопова застал меня врасплох. Я ожидал его завтра, минимум – сегодня вечером, но уж точно не спустя один час после моего предложения. Что-то случилось? Кредиторы прижали?
Переодевшись в свою старую одежду, забранную из Шахтинского, я метнулся в гильдию на метро. Та обосновалась где-то у черта на куличиках, но красноярское метро, несмотря на свою убогость зачаточного состояния, позволял быстро домчать с одного конца города в другой. Или, как сейчас, из центра – на окраину.
На выезде из города на трассу между кучки Сто схоронилось старенькое здание, переделанные под гильдию. Я нашёл его только благодаря свеженькому косметическому ремонту, что выгодно выделяло дом необходимого мне адреса от всех остальных в округе.
Дверь была открыта, и я беспрепятственно вошёл. В приемной сидели двое, явно нервничая. Их лица были настолько замученными от усталости и стресса, что я решил оставить свои шутки на потом.
– Мирослав Геннадьев. Оценщик. Можно просто Слава.
Вместо рукопожатия я протянул Михаилу Ретопова карточку-лицензию. Самого Михаила я узнал по фотографии в Империале. В его части с функциями социальной сети. Третьей в приемной была женщина – жена Михаила, Марина.
– Михаил Ретопов, – представился глава и командир рейд-группы, взяв в руки мою карточку-лицензию.
– Марина Ретопова, – представилась женщина и приняла мою карточку-лицензия из рук мужа. – Я подготовлю черновой вариант договора.
Это явно была лишь отмазка, чтобы проверить лицензию Мирослава Геннадьева по общей базе покорителей. Ничего большего такая маленькая гильдия все равно сделать не сможет. На это я и рассчитывал, рискнув купить чужие документы в даркнете.
– Показывайте, чем богаты, – по-хозяйски потребовал я. Ретопов скривился, но все же провел меня внутрь в складской помещение.
Первым делом я заметил клетку с двумя огромными игуанами на тонюсеньких ножках. Те подвывали, и уже на этом этапе мне все стало ясно.
– Этих нельзя засовывать в клетку с решетчатым дном. У них очень слабые лапы, небольшое давление, и мягкие ткани разорваны. Грубо говоря, их лапы имеют ту же физиологию, что человеческий член. Так что эти двое сойдут только на кожгалантерею для богатых. Рублей восемьсот плюс-минус за живую тушку получить можно. Не советую ошкуривать самостоятельно. Слишком много нюансов. Продавать живых дешевле, зато точно купят.
Ретопов посмотрел на меня как на идиота. Я вернул ему тот же взгляд и горестно вздохнул. С охотниками всегда было сложно: не просто так собирателями становились только те, кто обладал даром памяти.
Дар памяти был компенсаторной функцией и проявлялся у тех, кто не развивал изначальный небоевой дар. То есть, дар памяти мог бы развить и охотник, но пробужденным с боевым даром не хватало ума подождать, развить дар памяти и уже после развивать боевой дар.
Либо я просто был единственный, кто обнаружил, что дар памяти – это компенсаторный дар, а не изначальный. Притом не всем одаренным, но непробужденным удается получить эту компенсацию.
– Бумагу, ручку и трофеи, – скомандовал я. – Распишу все, и тогда разберешься, что к чему.
Знал ли я, что, решив спасти эту гильдию, я вляпался в новую и очень грязную лужу? Трофимовы явно не будут довольны, что потеряли такого лошка. А если у Трофимовых была сильная крыша, то я реально вляпался.
Четыре покушения на мою жизнь за короткий ничему меня не научили. В первой жизни периодичность покушений была поменьше, но я все равно привык, что моя жизнь всегда под угрозой, а нос – в приключениях.
– Ты же не думал, что и канцелярию я буду за свой счет покупать? – хмыкнул я и пришел чуть дальше к книжным стеллажам, полки которых были буквально завалены травой.
Насчет травы я не ошибся. Это была куча низкоуровневой травы. На профессиональном сленге собиратели называли ее "силос". Именно это я объяснил Ретопову, и конечно же он тут же начал возмущаться.
– Тебя жена наказала вечным отлучением от интернета? – хмыкнул я. – Достаешь смартфон, открываешь любой онлайн-магазин и смотришь фотографии и ценники под ними. Даже ходить никуда не надо!
Михаил Ретопов задумался и достал смартфон из заднего кармана.
– Мне нужен пустой стол и пинцет. Еще ни разу не было такого, чтобы в силос не попала какая-нибудь полезная травинка.
Скинув куртку на стул, я остался в одной футболке, и моя болезненная худоба стала очевидней некуда. (Хотя по лицу и так все видно).
– И еще кое что. Видео рейда записывали?
– Обязательно! Я сразу же его оценщику скинул. Ну, вдруг что-то интересное там оставили.
– Судя по тому, что я вижу на полках, что-то интересное твоя группа оставила для кого-то другого. Почистили локацию от монстров, и другие зашли на безопасную землю собирать "что-то интересное".
Лицо Ретопова покраснело от гнева, и он сбежал, а я вновь уткнулся в трофеи на стеллажах. Я впервые вижу настолько скудную добычу. Через минуту-другую на склад зашла Марина Ретопова с "замороженным" выражением лица. В отличие от мужа она была спокойной и более уравновешенной.
Я рассказал Марине все, что увидел и какие выводы сделал. Мы вместе посмотрели отрывок видео с их последнего рейда на ее смартфоне, и я чуть ли не каждую секунду останавливал видеозапись, чтобы указать на "что-то интересное", что их группа проигнорировала. Много с этих интересностей не заработать, но зарплату выплатить членам группы смогли бы.
Марина действительно была гораздо уравновешеннее Михаила, и с ледяной маской на лице она сравнивала объект на видеозаписи с объектом на фотографии в первом попавшемся онлайн-магазине в списке результатов запроса браузерного поисковика.
– Работа оценщика начинается сразу после выхода из излома, либо сразу по прибытии на базу. А ваш до сих пор не объявился. Михаил сказал, что тот будет завтра после трех. И ни разу не екнуло, что что-то не так?
Марина зажмурилась, явно мысленно проклиная то ли мошенников, то ли самих себя, которые были слишком наивны.
– Игуаны со сломанными лапами сойдут только на кожгалантерею. Живыми. Снять шкуру без специальных навыков вы не сможете. И я, кстати, тоже. Раненные они не размножаются, так что на разведение тоже не подойдут. Навскидку восемьсот рублей за штуку. Возможно фабрика сторгуется, но ниже семисот точно не отдавай. У этих хороший окрас и большая полезная площадь.
Шкуру игуан в продаже мы нашли в другом интернет-магазине с пометкой "распродано".
– Вот, кстати, им можешь предложить. Раз распродано, значит пользуется спросом. Запиши, как называется.
Марина кивнула. В ее глазах я увидел ненависть и жажду утереть обидчикам нос. Или сломать. Одержимый одной-единственной женщиной всю свою жизнь, разбираться в других женщинах я не научился.
Насчет записать я был полностью серьезен. Изломы излучали какие-то волны, из-за чего люди напрочь забывали всю информацию о внутреннем наполнении излома. Так изломы защищали самих себя. (Я полагал, что именно из-за этого феномена произошла ошибка в определении монстра в изломе, подготовленном для экзамена третьекурсников. Но скорее всего то была банальная взятка ответственному покорителю от Юлии Шлятской).
Именно в этом была причина необходимости профессиональных оценщиков, без которых охотники тупо уничтожали монстров, ничего с рейдов не имея.
– Если продадим, как ты сказал, сможем выплатить зарплаты и покрыть часть долгов...
Марина явно проболталась, но даже не заметила.
– Гильдия в долгах?
Сначала я испугался, а потом понял, что мне-то без разницы. Для моей репутации хорошо бы вытащить этих ребят из долговой ямы, но мне неизвестно, насколько сильная у них рейд-группа.
– Впрочем, это и так было ясно. Вы не похожи на миллионеров, уж извини. И насчет Трофимовых. Прежде чем действовать, сперва подумай о разнице ваших возможностей. Прихлопнут, и никакой закон не поможет.
И дальше, как в армии: отсюда и до обеда. В моем случае, я перенес весь силос на стол и до самого ужина копался в нем, перекладывая по одной травинке. Силос – в строительный мешок. Изредка (раз в один-три часа) попавшаяся полезная травинка – в отдельную коробку.
В седьмом часу Марина принесла мне шаурму с курицей и овощами и пузатую чашку чая. Это был мой ужин. Михаил все еще не появлялся на складе, и мне стало стыдно за свое поведение. Он, конечно, лошок, но может быть не стоило его так жестко опускать? Ему и так досталось от мошенников, едущих на его горбу вот уже шестой месяц подряд.
– Я был неправ, – сказал я Марине. – Точнее прав, но я наговорил Михаилу много лишнего. Мне жаль.
– Слав, – Марина горестно вздохнула. – Да, ты был неправ. Да, Миша расстроился. И в тоже время мы сами виноваты, что позволили себя обмануть. Ни разу даже не попытались сравнить наши трофеи и чужие в продаже. Миша думал насчет аукциона в самом начале, но Игнат быстро опустил нас с небес на землю, что с такой мелочевкой на аукцион не пускают. А мы ведь каждый раз жизнью рискуем, когда ходим в изломы и сражаемся с тварями.
– Не знаю, как вообще, но сегодня на аукцион отправить точно нечего.
Они собрали восемнадцать мешков силоса, на котором разве что тренировать будущих алхимиков (крафтеров), как с травками обращаться. Эту фигню точно не продашь по рыночной цене. Было б килограмм-два, можно было запустить на "вечную" – то есть без срока – продажу, а там как повезет.
– Рыночная цена силоса за мешок примерно семьдесят рублей. Если согласна продать за пятнадцать-двадцать, то я могу подкинуть клиента, который точно купит сразу все. Иначе будешь ждать у моря погоды.
– А не слишком ли это?
– Сама посмотри, в каком количестве ее продают и за сколько, а потом посмотри, сколько у нас запасов. Судя по статистике, Трофимовы рублей за восемь-девять за мешок возьмут и точно также сольют с небольшой наценкой в какую-нибудь гильдию алхимиков детишек учить на дешевом материале.
Марина призадумалась, но ни спорить, ни соглашаться со мной не стала. Я не возражал. Их полгода дурили люди, которым они доверяли и считали своими союзниками. Не было ничего удивительного в том, что мне не верили.
– На столе пояснения к травкам, которые я нашел. Ничего особенного, но рублей десять к доходам прибавится. Они все из одной категории ценности, так что дели десять рублей поровну. Не ошибешься. Миша хотел доказательства, так что позвоните мне завтра, как явится ваш гулящий оценщик и "оценит".
– Тебе точно нужно только рекомендательное письмо? Ты явно не простой оценщик.
Оп-па-на, а Мариночка оказалась умнее, чем я думал. И наблюдательнее. Мне только лишних подозрений не хватало до того, как мой новый план будет исполнен.
– Марина! Ты же не удивляешься, когда архитектор успешно разрабатывает чертеж крупного здания, а сантехник или учитель начальных классов – нет? Это просто моя работа, которую я работаю далеко не первый год. А облапошили вас знатно, что все, представляющее хоть какую-то ценность, вы оставили в изломе вместе с трупами монстров, которых тоже можно было распотрошить и поиметь с них солидную копеечку.
– Игнат говорил, что нам просто не везет на пустые изломы. По статистике, их не менее половины?
Стоило ли мне соврать, что статистика говорила правду? Лучше сладкая ложь, чем горькая правда? Но Марина смотрела на меня настолько пронзительным взглядом, что я ощущал внутреннюю необходимость сказать правду.
– По статистике... оценщики не хотят иметь дела с потрошением и другой грязной работой. У любого одушевленного монстра в изломе есть ядро, даже если оно крохотное. Из достаточного количества ядер можно сделать эмульсию, и вот эмульсия уже очень хорошо продается. Притом ценник ставят за миллилитр и продают минимум десять миллилитров за порцию. Эмульсия самого низкого качества стоит от четырех рублей за миллилитр.
Марина не выдержала. Быстро считать в уме такая умная и сообразительная женщина умела.
– Прости, я...
Она сбежала, с трудом сдерживая слезы, покатившиеся по ее щекам. Надеюсь, Михаил не решит, что я обилел его жену точно также, как его самого, и мне не прилетит от действующего охотника кулаком или даже даром.
Все же чуйка меня не покинула: Михаил злой, как стая голодных бродячих собак, влетел на склад и кинулся на меня с кулаками.
Никого, кроме нас троих, в здании не было, и угомонить Михаила было некому. Он успокоился сам, вдарив мне раза четыре. Довольный собой, он привел Марину обратно на склад и приказал мне:
– Извиняйся!
– П-прости, – пропищала Марина и осторожно взяла мое раскрашенное лицо в ладони.
– Марина?
– Что ты вообще сделал?! – ругала Марина мужа.
Вспыхнув как спичка от стыда, Марина из какого-то шкафа достала аптечку и обработала мне раны. Михаил остался не у дел и дулся в углу. Понадобилось еще несколько минут, чтобы разобраться в причинах женских слез и извиниться друг перед другом.
– Если все же будем сотрудничать, то я хотел бы лично участвовать в выборе излома. А для этого мне понадобится знать, на что способна ваша рейд-группа.
– Ты хочешь получить записи наших рейдов? – спросила Марина.
– Да. Я хотел бы отправить вас хотя бы в красный излом. Лучше в синий, конечно, с кристаллами, но безопасность группы первостепенна.
Последний посещенный ими излом был желтого цвета – второй по уровню опасности. Содержимое желтого излома не радовало ценой, хотя даже в желтых можно было найти что-то интересненькое.
– Мы не ходим в синие изломы, – отрезала Марина, и я кивнул, приняв к сведению.
– На этом моя работа на сегодня закончена. Напоследок скажу, что игуан лучше слить до того, как заявится оценщик Трофимовых, иначе опять без денег останетесь.
Казалось, нам удалось найти общий язык, хотя я все еще чувствовал, что мне очень сильно недоверяли. Я не спешил и отработал честно.
Мы распрощались, и я вызвал такси. Устал, как собака. Непривычное имя, непривычная внешность – я мог справиться с чем угодно, но непривычная слабость тела меня доканала.
Именно поэтому у меня возникла мысль отправить этих ребят в синий излом и заполучить для меня кристалл. Их продавали только на аукционах, и цена взлетала совершенно неадекватно. Самый дерьмовенький кристалл можно было купить от пятидесяти семи тысяч за штуку, а таких денег у меня не было.
Кристаллы использовали в ювелирке, то есть не по прямому назначению. Кристалл – это природный аналог рукотворной эмульсии. Использовать кристаллы в ювелирке – это такая растрата ценного материала!
Такси везло меня по вечернему городу, и я как никогда почувствовал необходимость погулять во тьме ночной. Сегодня меня уже один раз избили, так что выходить на улицу ночью в поисках приключений я решительно отказался. В конце концов в моей квартире было две просторных лоджии: одна с выходом на АПИК, а вторая – на зеленеющих двор.
– Здравствуйте, Виктор Олегович! – поприветствовал меня консьерж-сменщик Сергея... Сергей! Да-да, обоих звали Сергеями.
– Вечер добрый!
Дрбрый, как же! Я был похож на бомжа. Пожалуй, это единственный раз как я порадовался, что РИЦики запретили мне использовать титул светлейшего князя, а потому никто не знал, что я простолюдин. Иначе с таким-то лицом точно бы опозорился.
Перед лифтом я встретил какую-то женщину, но вместе со мной она ехать отказалась. Ну, ее дело. На восьмой этаж я поехал один. Агата приветствовала меня, словно заскучавшая кошка: с лаской, но без огонька.
Я заварил себе травяного чаю, смыл с себя грязь трудового дня и переоделся. В гостиной был до того удобный диван, что я там и остался, пока не уснул. Чашка с чаем остыла, а про желание погулять хотя бы на лоджии я забыл вовсе.
От автора:
Часть текста девятой главы не скопировалась при публикации. Исправляю.
***
Потрясающей красоты и мягкость диван шоколадного цвета на проверку оказался не таким уж комфортабельным. После проведенной на нем ночи у меня болело все, что только могло болеть.
Этой ночью я спал настолько глубоко, что даже не слышал, как звонил смартфон. Ретопов, сделав несколько дозвонов, написал смску "Перезвони".
– Какого черта он такой быстрый? – недовольно проворчал я, вспоминая, что на сегодня у меня были свои планы. И Ретоповы с их гильдией в эти планы не входили.
Вздохнув, я перезвонил, проверив, что звоню именно с симки Геннадьева, а не со своей.
– Утро доброе!
– Утро добрым не бывает! – нахамил я. – Ну что там? Неужели этот ваш Игнат объявился?
– Да. Я заставил его прийти рано утром. Судя по всему, ты был прав. Он явно всю ночь работал с другой командой. Куда тебе скинуть, что он нам понаписал и уехал спать?
– Давай в ммс. Я еще не установил мессенджер. Разберусь на днях.
Я отключил вызов и поймал фотографию. Какое счастье, что я отключился, потому что мой дикий ржач на всю квартиру снова мог унизить Ретопова, и тогда нам было бы сложнее работать дальше.
Этот оценщик Игнат реально за лохов их считал? Ну, должен же был понимать, что рано или поздно даже до этих жирафов дойдет, что их тупо обкрадывают.
На фотографии был листок всего с несколькими позициями. Как я и предсказывал, Трофимовы готовы были выкупить силос за шесть рублей за мешок против предложенных мною от пятнадцати до двадцати. За игуану предложили триста сорок (против моих семисот-восьмисот). Четырех травинок, которые я выискивал полдня, в списке не было вовсе.
Оторжавшись вволю, я перезвонил.
– Михаил, а где трава, которую я отложил в коробку? Марина еще записывала названия в блокнот.
– Игнат сказал бросить в мешок. Они ничего не стоят.
Лох – это судьба. Я-таки не сдержался и заржал. Но недолго. Секунд десять.
– Марина уже связалась с кожевенной фабрикой и договорилась, что одного купят за семьсот шестьдесят рублей, а второго за восемьсот десять.
– Ооо, отличное предложение! Я так и говорил, что за живого от семисот до восьмисот можно получить. А тут даже за восемьсот двадцать!
Я задумался, во сколько вообще эти двое начали работать, после, как минимум, одной бессоной ночи после рейда и взглянул на часы в уголке экрана смартфона. Почти полчетвертого. Нифига я спать!
– Мирослав, возьмешься оценить трофеи с видеозаписей прошлых рейдов? – тихо спросил Михаил.
– Я-то возьмусь, но ты-то понимаешь, что сейчас не сможешь ничего сделать? Ты – глава долговой гильдии, которая полгода сам знаешь что пинает. Именно так выглядит деятельность твоей гильдии официально. Трофимовы просто объявят, что их оценщик сотрудничает с вами и больше ничего. В се финансовые документы явно подделаны. В суде ты получишь обвинения в клевете и сядешь в такую глубокую лужу, что пожалеешь, что твоя мать вовремя не сделала аборт. Оно тебе нужно?
Ретопов молчал. Я явно переборщил, упомянув его матушку.
– Черт. Прости, я то еще хамло. Сначала говорю, а потом думаю, что сказал. Если вообще задумываюсь.
– Притворюсь, что я этого не слышал.
– Насчет прижать мошенников я не шутил. Даже с учетом ограниченной информации в общедоступном интернете, я могу сделать вывод, что и тебя, и твою семью и семьи твоих охотников тупо сотрут в порошок. И это при том, что Трофимовы явно не так сильны, как другие рода. Даже если что-то у тебя и выйдет, то первая же жалоба сюзерену, и мест на кладбище для вас не найдется.
– Хочешь сказать,ч то мне просто нужно проглотить?!
– Если хочешь отомстить, то нужны деньги, сила и информация. Из "треугольника власти" у тебя нет вообще ничего. Все, что я могу тебе сейчас предложить, это помощь в погашении долгов. Я могу выбрать максимально выгодные изломы с учетом текущих сил. А это значит работа с трупами. Грязно, тяжело, долго. Зато можно поднять хорошие деньги. Обсуди с группой и перезвони мне... ну, хотя бы, через час. Я только проснулся.
Через час мне позвонила Марина и попросила повторить ей все пункты предложенного мною планы, что я с удовольствием сделал. Я только успел чуть размяться и зубы почистить.
Как я успел заметить, головным мозгом в гильдии была все же Марина, а Михаил командовал охотниками и контролировал ситуацию в целом.
– В продаже низкоранговых необработанных ядер нет особого толка, а вот эмульсии можно продавать на аукционах. Выход на аукцион очень важен для гильдии. Не выйдя ни разу, можете считать, гильдии неикогда не существовало вовсе. Так, фиктивная конторка.
– Я все поняла. У нас собрание в шесть. По его завершению я перезвоню.
– Заметано.
На завтрако-ужин я пожарил половину клубня картошечки с грибами и потушил на пару кусок белой нежирной рыбы, чтобы хоть как-то соблюсти диету и не сдохнуть от гастрономической скуки.
То, что я проспал почти весь день, не отменяло наличие планов. Планы никуда от меня не уйдут. Помимо физической формы, дара памяти и зрячести была еще одна важная для собирателя вещь – знание законов. И сегодня я планировал если не целиком обновить мои знания, то хотя бы подготовить материалы к изучению.
В две тысячи двадцать четвертом году большинство необходимых материалов я мог легко получить через интернет. Узкоспециализированные – в архивах, как в прошлом. Доступ в архив я смогу получить только по поступлении в АПИК, а пока буду довольствоваться информацией из официальных источников.
После семи вечера позвонила Марина.
От автора:
Большая просьба поделиться впечатлением о прочитанных главах и поставить лайк. Обратная связь от читателей помогает продвигать книгу и радует автора)