Браконьер

Глава 23

Эти слова стали для меня ударом. Я понятия не имел, как реагировать на них, но если Иван так думал всегда... То его слова насчет «нельзя простолюдина повысить до князя без выслуги лет» и другие убеждения были просто лапшой на уши.

— Я вас понял, Ваше Величество. Я бы хотел получить подтверждение своего статуса светлейшего князя и документы как можно скорей. Желательно до первого сентября. Ситуация с Борисом Агафоновым, на минуточку, ректором академии покорителей, показала, что мне опасно банально выходить из дома, чтобы не лишиться глаз и жизни.

В завершение разговора я пересказал историю с работорговцами от начала и до конца. Иван поцокал для приличия, но было видно, насколько ему... срать? Я совершенно не понимал, о чем думал Иван. Он же император... Как он вообще поддерживал порядок в стране?

Онлайн-встреча завершилась минут за двадцать: до первого блюда ужин не дошел, ограничившись аперитином. Я был в настолько глубоком шоке, что был готов опустошить бутылку вермута так удачно стоявшную на столе.

— Его Величество желает изъять имеющуюся у Вас записную книжку Земского немедленно.

— Лежит в моей квартире в Шахтинском. Недатированный ежедневник в темно-синей обложке с серои надписью печатными буквами ЕЖЕДНЕВНИК.

Агент-пять принял информацию к сведению. Он снял фартук, собрал технику в надлежащий контейнер для перевозки и объявил:

— Суп на плите, рыба в духовке. Записную книжку мы сами заберем. Насчет документов мы свяжемся с вами до первого сентября. До свидания, князь Теневский.

Я что-то пробубнил в ответ, прощаясь. Мне настолько было до лампочки на все, что даже блюда с императорской кухни перестали меня интересовать. Поскорее бы распрощаться с РИЦиком и желательно вообще больше никогда его не видеть. Я даже готов титулом пожертвовать, только бы вторая жизнь стала такой же спокоиной, как первая. Приключений мне всегда хватало, но в такой плотной связи с РИЦами мне быть еще никогда не приходилось.

Залечь бы на дно...

Оставшись один, я не почувствовал облегчения. Меня трясло, и я опустился на банкетку в коридоре. Суп? Рыба в духовке? Да какая разница теперь, если меня предал мой названный брат? Голос Ивана и его жестокие слова отпечатались в мозгу и блокировали любую умственную деятельность.

Актом мазохизма стал просмотр в яндексе списка участников рейд-группы в черные изломы: первые несколько имен были верными, а остальные — бред собачий. Два десятка человек покорили три черных излома практически без жертв? Что за чушь? Трупов было столько, что выносили их дольше чем зачищали сам излом.

«Ну не идиот ли я, подарив лавры уничтожения черных ядер Ивану? Ему ведь надо, чтобы не потерять место цесаревича! Ему надо все три, чтобы не царем стать, а сразу императором себя провозгласить!»

Что-либо говорить вслух я не посмел, логично опасаясь каких-либо следящих устройств. В даркнет тоже не выйти, если следилка установлена на сеть или что-то в этом роде. Я еще не разобрался. Чуть успокоился и потопал на кухню. Не выкидывать же хорошую еду только потому, что она была прислана... мерзавцем?

Еще один звонок Ольге Вахмутовой ушел в молоко, а больше звонить мне было некому. Ни со Стасом, ни с Таней Власовой я номерами не обменялся. В новостях тоже было тихо. Обычно такие происшествия старались не доводить до широкой публики, если не было никого, кому обязательно нужно было повесить орден на грудь.

Элитные блюда ощущались по вкусовым качествам немногим лучше земли: то ли приготовлено было гавенно, то ли настроение говняное испортило вкус.

Убрав по местам вымытую после ужина посуду и открытую бутылку вертута, я умылся, принял душ, переоделся в домашнее и тупо сдох. Силы покинули меня еще на этапе перепета из тайги в Красноярск. Я удерживал вертикальное положение на одной силе воли, и даже она в конце концов истощилась.

Я смог доползти до кровати, и в этот момент меня осенило: я ведь знал фамилии Стаса и Тани и мог найти их аккаунты в Империале! Отдельное приложение-соцсеть для связи и общения не интересам идеально подходило под мою ситуацию. Только оба абитуриента в последний раз выходили в онлайн еще до начала вступительного испытания. Разочарованный, я кинул смартфон в пространственный карман, физически засунув его в карман домашних штанов и уснул.

Всю ночь и все утро до самого полудня меня мучили кошмары: в кромешной тьме неизвестная пустота раз за разом била меня током. Я проснулся, когда солнце только-только вошло в зенит совершенно разбитым, словно спал не четырнадцать часов, а всего два. Меня ударило током, когда я коснулся кнопки включения света ванной комнаты: на минуту рука онемела, и я усиленно растер ее пальцами второй руки.

— Агата включи свет во всех комнатах! — приказал я громко, довольный, что моя квартира полностью оборудована по системе «умный дом».

Электрощетка сгорела от моего прикосновения, и мне пришлось доставать из запаса обычную средней жесткости. Электробритву трогать не стал, стоило почувствовать разряд статического электричества при попытке воспользоваться. В ход пошел одноразовый станок.

— Агата закажи бизнес-ланч! — крикнул я ИИ, логично рассудив, что трогать руками холодильник и электрическую плиту мне не стоило.

Энергия бездны пошла в разнос: чувствуя неладное, я не использовал пространственный карман, а потому остался совсем без связи. Об аномалиях бездны я был достаточно просвещен, чтобы не делать резких движений. А телефон для возможных проверок мне стоило купить второй с дублированной сим-картой и похожим дизайном корпуса.

Агата самостоятельно оплатила мой обед с привязанного банковского счета, и через час двадцать я уже сидел за столом, переливая морс в стакан. Еду я уже переложил из одноразовой посуды во вчерашний фарфор, который мне, возможно, подарили.

Все, буквально все говорило мне, что сегодня мне стоило сосредоточиться на восстановлении и отдыхе, но душа требовала действий. Все, что мне оставалось, это заняться научнои работой. В прошлой жизни у меня никогда не хватало времени на публикации и выступления, что привело к краже моих интеллектуальных трудов Вадимом.

Про Вадима Пятницкого я не забыл: он числился в профессорском составе красноярского АПИКа, и с ним я столкнусь на своей выпускающеи кафедре. Растопчу, размажу и уничтожу, вынудив публично признаться в краже чужих достижений. Чем дольше живу свою вторую жизнь, тем чаще встречаюсь со старыми знакомыми, которые после моей смерти присвоили себе мои заслуги. И никакой благодарности ко мне не испытывали, учитывая, что на моей могиле спустя много лет до сих пор стоял временный деревянный крест. Даже на малюсеньней памятник денег пожадничали.

«Теория раскола ядра Теневский В.О.» — написал я в новой записной книжке, с удобством расположившись в кабинете после сытного обеда и вручную помытой посуды. Использовать посудомойку я не решился.

Мои волосы электризовались, моя одежда электризовалась, и любая техника спешила выйти из строя, если я приближался сильнее, чем на пять сантиметров.

Способность излемовых ядер раскалываться надвое была эволюционной с точки развития изломов. В двухъядерных изломах появятся новые эти виды флоры и фауны, а также будут усилены старые. Не исключено, что после двухъядерного белого типа идут двухъядерные желтые, красные, синие, зеленые, черные... и дальше белые четырехъядерные.

В интернете не было информации, что после меня в тысяча девятьсот девяносто девятом году кто-то еще закрыл черный одноядерный излом, что навевало на нехорошие мысли. Во второй жизни меня снова могут попробовать сделать батраком и не заплатить. И в то же время я не мог бросить человечество на погибель, если моя бездна — единственное спасение от его полного истребления.

Мне предстояло о многом подумать, чтобы не остаться в дураках, как это произошло в прошлой жизни. Я был наивно доверчив, полагая, что я хотя бы уважаем, но после моей смерти «друзья» показали свои истинные лица. Я получил болезненный урок, и я целиком и полностью выучил его на высший балл.

До темноты (а в августе темнело все еще поздно) я просидел в кабинете, марая страницы. Сначала записал всю полученную в браконьерском изломе информацию. Затем — излом фальшивой луны, предположительно являющийся белым двухядерным, ведь муравьям некомфортно в белых одноядерных изломах: их энергетическая плотность слишком низкая.

Питаясь с доставки весь день, я не чувствовал большого дискомфорта, но ближе к полуночи слег, с трудом добравшись до постели. Из-за досрочного завершения вступительного испытания я был свободен еще две недели до конца летних каникул, и кровь из носу обязан поглотить серые кристаллы за этот период.

На следующий день я проснулся еще позднее — в три часа дня. Снова все взаимодействия с техникой через голосовые команды Агаты, а питание с доставки. Снова я весь день без связи, поскольку мой смартфон надежно спрятан в пространственном кармане бушующей от излишков энергии бездне. Снова в кабинете много часов просидел, уткнувшись носом в записную книжку. Нужно подготовить достойную статью для выступления на какой-нибудь конференции. Как смогу добраться до интернета, сразу же что-нибудь для себя подберу.

В таком режиме проходит день за днем: меня штормило, электрические приборы устроили мне бойком, я боялся выйти за пределы квартиры и продолжал тратить нерезиновые рубли на горячую еду из доставки. Мне полегчало только к среде, двадцать восьмого августа всего за несколько дней до начала учебного года.

Наконец я снова получил доступ к пространственному карману и соответственно к своему смартфону. Аккаунты Стаса Гумилева и Власовой Таки были ограничены, так что связаться с ними через Империал-мененджер я не мог. От Ольги Вахмутовой мне пришла только смска «Абонент снова в сети» и больше ничего.

Что касалось меня в империале меня ждало новое уведомление о перевыпуске паспорта в золотой обложке без уголков, характерных для князей императорскои крови и императорской семьи.

Также мне подлежало прибыть двадцать шестого августа в АПИК для отработки трудовой повинности абитуриентов, зачисленных на первый курс. Новость о зачислении меня порадовала, а на отработку я забил — она была позавчера.

Вареный кролик после полутора недель доставки стал божественным блаженством для моего ЖКТ. Вынужденное отлучение от современных благ цифровизации дало мне полностью готовую написанную от руки статью, с которой не стыдно выступить на международной научной ассамблеи, если перевести статью на английский язык. Осталось только набрать печатный текст и подготовить красочную презентацию с фотографиями.

«Эх, фоток из лунного излома нет!»

Бить себя электростатическим разрядом я так и не перестал, но он стал безопасным для техники. Раз за разом сверкала маленькая искорка, но никаких последствии не несла. Что вообще за проблемы у меня с электричеством? Бездна поглотила заряды электрошокеров Агафоновой и во время энергетической бури преобразовала их пока непонятным мне образом. Но это только пока.

Входящий вызов от Ольги Вахмутовой привел меня в невероятный восторг, поскольку на протяжении полутора недель я оказался в полной социальнои изоляции.

— Теневскии на связи!

— Привет. Это Оля. Вахмутова.

— Рад тебя слышать. Можешь рассказать, что произошло в тот день? Служба контроля изломов ждала подмогу, когда пленников перевели в статус заложников, а дальше-то что?

— Слияние лишило браконьеров преимущества, и спецназ быстро всех повязал. Абитуру тоже арестовали, пока всех не опознали. Знаю, что ранена только девочка одна.

— Блондинка или русая? Если первая Юля, то я не удивлен. Она связалась с браконьерами в ущерб остальным. Если русая, Таня, то плохо. Таня точно не заслужила пострадать.

— Понятия не имею. Честно. Сама только несколько дней как из больницы выписалась.

— Поздравляю. Я только сегодня очухался после знакомства с коллекцией электрошокеров Агафоновой. И то до сихпор током бьюсь. Техника в ауте.

— Агафонов? — переспросила Ольга. — Какое отношение ректор?.. Подожди. Я чего-то не знаю?

— Я зрячий первой стадии. Борис Агафонов придумал продать мои глаза на черном рынке и собирался выкупить меня у браконьеров. Я подозреваю, что Борис Агафонов также поучаствовал в похищении группы абитуриентов, состоящей только из пассивщиков и простолюдинов. Согласись, странно все, начиная с компоновки групп...

Я рассказал Ольге все, что знал о работорговцах, Борисе Агафонове и его дочери Юли, четырежды разведенной, за исключением информация о сером двухядерном изломе и о моих возможностях, относящихся к бездне.

— Аху!.. Нда... Вить, ты самый что ни на есть магнит для неприятностей. За пару месяцев вляпался во столько дел, во сколько другие люди не вляпываются за всю свою жизнь.

— Зато подтвердил свой титул и вскоре получу новый паспорт с золотой обложкой. Отец получил повышение титула посмертно за спасение жизни царя Павла Александровича во время терракта.

— Ого! Тебя можно поздравить?

— Почти. Пока еще только уведомление пришло в империал о перевыпуске паспорта. Так что все, что ни делается, все к лучшему! В тот же день ко мне приехал специалист с ужином и большим плантетом, устроив онлайн-ужин с императором Иваном Павловичем.

— Ты это серьезно?

— Да. Его Величество хотел из первых уст узнать информацию по браконтерам и Агафоновым. К тому же я зрячий в двадцать лет. Стратегический ресурс государства и все такое.

— Мне показалось, что ресурсом тебе быть не нравится.

— А должно?

Минута молчания. Ольга громко сглотнула и продолжила как ни в чем не бывало.

— Ты говорил о проблеме с электрическим током. Если бы ты не был оценщиком, да еще и зрячим, я бы предложила тебе пройти проверку на активацию электрического дара. Признаки активации очень похожи.

Я задумался.

— У моего отца был электрическии дар. Мог ли я пробудить второй дар? Я раньше ни о чем подобном не слышал.

Дар памяти — компенсаторный. Об этом известно мне, как Алексею Земскому, а не Виктору Теневскому. Широкая публика этой информацией не обладала. Знал ли кто-нибудь еще — мне было неизвестно.

— Никогда не слышала, — подтвердила мои предположения Ольга. — Ты лучше все равно проверься на всякий случай.

— Через несколько дней начнется учебный год в АПИКе. Подойду к профессору Заболоцкому и поговорю с ним.

— Профессор большой специалист в дарах «большой пятерки». Ты можешь ему довериться.

Под «большой пятеркой» подразумевались дары огненные, водные, земляные, воздушные и электрические. Двадцать лет назад Заболоцкий был не профессором, а доцентом. Я вспомнил его намного позже того для, когда впервые во второй жизни встретил его в изломе фальшивой луны.

— Поверю на слово. Тем более, о профессоре у меня сложилось крайне благоприятное впечатление.

К моему удовольствие мы еще немного поболтали ни о чем прежде чем распрощались. Мысль, что я мог пробудить второй активный дар, затмина собой мысли об использовавшем меня без зазрения совести Ивана. Если у меня будет активный дар, который я смогу открыто использовать... пере до мной открывались невероятные перспективы! А самое главное я смогу стать командиром рейда или даже главой гильдии!

Изломы хоть так — хоть так придется зачищать, и делать это во славу государеву, как в прошлой жизни, я не стану. Другой вопрос в том, что прежде чем выйти из тени, мне нужно наработать мощную базу, чтобы даже император не смог поколебать меня.

Встав ровно, я поднял руки на уровень груди ладонями к лицу и подтолкнул ману. Мои энергоканалы сильно укрепились благодаря симбиозу с бездной, и теперь я мог без опасений использовать простые энергетические техники.

Мои ладони засверкали от заструившего на поверхности кожи электрического тока.