Бояръ-Аниме. Газлайтер. Том 34

Глава 11

Горы недалеко от Золотого Полдня

После отменных шашлыков Борзов подошёл к Маше на опушку. Все уже разбрелись по поляне, Змейка развалилась в тени деревьев, Света с Гепарой пошли к ручью, сам Данила, похоже, медитировал на упавшем дереве на другом конце поляны. Все отдыхали после сытного пикника. Шурин Морозова тяжело вздохнул и негромко спросил:

— Машенька, тебя точно всё устраивает?

— О чём ты, дядя? — не поняла княжна. Она как раз сидела на траве у края опушки и делала венок из голубых лепестков, аккуратно вплетая стебельки.

— Обо всём, Маш, — покачал головой Борзов. — Даня парень гениальный, тут глупо спорить. Никто другой бы не смог построить многорасовое королевство. Но его юмор… это что-то особенное. Даже мне порой бывает слишком. А я ведь немало повидал за десять войн, привык к любым выкрутасам и жестокости, но иногда он такое выдает, что внутри словно дрожащий холодец возникает, — признается суровый ветеран, ибо сейчас как никогда важна откровенность. — Не назову это шоком, но действует сильно.

Маша округлила глаза, а потом улыбнулась мягко, почти жалеючи:

— Я понимаю, о чём ты говоришь, дядя. Но обрати внимание: Даня никогда первым не нападает. Он может ответить, он может подколоть, но сам первый не задирает. Во-вторых, он по-настоящему любит своих жён, и это видно каждому. В-третьих, он думает о своих людях, о тех, кто служит ему, и всегда старается уберечь их. И, в-четвёртых, он защищает слабых, не проходит мимо, даже если это просто случайные люди. Я сама видела, как он вмешивался и заступался за прохожих, когда мог бы сделать вид, что его это не касается.

Она улыбнулась теплее и добавила:

— А то, что он всё это подаёт в форме злой шутки… Так ведь заметь, это больше похоже на профессиональный юмор, знаешь, как у врачей. Да, меня это поначалу шокировало. А потом я поняла: это его способ держаться. Подумай, дядя, сколько всего держит в себе Грандмастер телепатии. Он видит и слышит в Астрале то, чего мы никогда не поймём. Он каждый день сталкивается с чужими мыслями, с тьмой, с тем, что способно свести с ума любого. Без отдушины ему было бы невозможно. Вот и получается, что юмор — это его способ оставаться самим собой, отдыхать, снимать груз.

Борзов в полном шоке смотрел на племянницу. Та самая мелкая пигалица, которую он недавно нянчил, которой дарил кукол, вдруг выросла и рассуждает так, что даже ему, матерому ветерану-медведю, и в голову раньше не приходило.

— Маша, ты действительно повзрослела, — выдохнул он, залюбовавшись княжной.

— Дядя! — надула щёки Маша. — Ну хватит! Раз я взрослая, то и говори со мной как со взрослой!

— Хорошо, хорошо, — примирительно поднял он лапы. — Но значит, ты точно решила? Извини, что повторяюсь, просто хочу убедиться.

Маша посмотрела серьёзнее и произнесла твёрдо:

— Я хочу быть частью сильного и достойного рода. Рода, который никогда не глумится над слабыми. А Даня именно такой. Ещё тогда, когда он был простолюдином, я уже видела в нём этот огонь. Он не боялся идти против тех, кто выше по положению. Он стоял против Паскевича, не прогибался перед целым княжичем, когда тот вёл себя отвратительно. Я всё это видела своими глазами. Даня всегда был тем, кто идёт против несправедливости. С таким Даней я и хотела быть рядом, и именно таким он остался, даже став альвийским королём.

Борзов вскинул брови:

— То есть ты серьёзно уже тогда планировала быть с Данило? Не просто дружба с простолюдином, а именно отношения?

Маша смутилась, отвела взгляд, поняв, что попалась, но при этом улыбнулась по-девичьи, с лёгким румянцем:

— Ну… да. Я даже пыталась его поцеловать. Но он не дался, отстранился. Сказал, что не пристало княжне шашни крутить с простолюдином. Отчитал меня, в общем.

— А вот как… — протянул Борзов и усмехнулся уже теплее. — Знаешь, Данила в моих глазах после этих слов ещё больше вырос.

— В принципе, можем уже возвращаться в Шпиль, — замечаю я, когда Светка выруливает на каменное плато. Судя по следам, его когда-то накатали повозки — огромные, явно не людские. Разве что снежные великаны с юга могли таскать такие махины. Я, кстати, предлагал блондинке сменить её за рулём, но она упёрлась, демонстративно засунула в рот новый леденец и только сильнее вдавила газ. Впрочем, энергии я ей подбросил с лихвой, так что усталости у неё и близко нет.

День уже клонится к вечеру, солнце опустилось к закату. Второй день я не вижу смысла здесь куралесить. По дороге нам встретились ещё одни любопытные — какие-то лохмачи, низкорослые и кривозубые. Попробовали было к нам прикопаться… точнее, к девушкам. Светка, Гепара и Маша в тот момент купались в ручье, на стреме стояла Змейка, а мы с Борзовым ушли в лес по грибы-по ягоды, чтобы не смущать красавиц. Ну так вот, Змейка моментально вычислила подглядывающих и сдала их координаты Светке. А бывшей Соколовой хватило лишь взгляда: её довести просто — стоит только сунуться к ней, когда она голая, ну если это не муж, конечно. В итоге разъярённая блондинка выдала такой фейерверк, что когда мы с Борзовым вернулись мыться, берега уже не узнали. Вместо зелёного склона — сплошное пепелище.

Светка уверяла, что там сидели извращенцы. Но признаюсь честно: от жара не осталось даже костей, чтобы проверить её слова.

— Как мы ночью по горам поедем? — с сомнением спрашивает Борзов.

— Даня в темноте видит, — отмахивается Светка. — А видит Даня — значит, вижу и я.

— Кхм, это прямо как муж и жена — одна Сатана? — удивляется оборотень.

Сатана у нас только Светлана Дмитриевна, хотелось мне добавить, но сдержался, а то ведь она разобидится еще, что отделился.

— Тогда разворачиваемся, — решаю я за всех. — Но хочу ещё заглянуть кое-куда по пути обратно.

— Куда, господин? — приподняла ушки Гепара. На ней была обтягивающая майка, подчёркивающая рельефный пресс и узкую талию. Горы явно шли мутантке на пользу: она здесь отдыхала и телом, и душой. Неудивительно — всё же родом с Кавказа.

— Неподалёку я ощутил казида. Любопытно, что он делает здесь, в горах, совсем один.

— Давай допросим, — оскалилась Светка. С леденцом в зубах выглядело это скорее забавно, чем страшно.

— Всего лишь спросим, — поправляю я.

— Мазака добрррый, — с лёгким упрёком протянула Змейка.

— Кхм-хм-хм… — поперхнулся Борзов, глянув на металлическую птичку, что сидела у Маши на коленях. Княжна гладила её с довольной улыбкой, словно это был милый питомец. Видимо, оборотень вспомнил, как эта птичка по моему приказу проломила череп йети.

Ну вот почему он не видит здесь доброты? Этот Бумба или как его там посмел посягнуть на честь моей невесты, а я убил его быстро и безболезненно. Что, между прочим, большая редкость. Эх, размяк я совсем. Ну ничего, вот попадётся мне Лорд Тень — тогда и отыграюсь.

Светка ведёт машину, а я направляю её, передавая указания прямо в голову. «Гризли» с рычанием карабкается по почти вертикальному откосу, цепляясь шестью колёсами за каменные выступы, срывая мелкие глыбы вниз, и наконец выруливает к небольшой пещере с крепкой дубовой дверью.

У порога уже маячит бородатый седой казид, внимательно глядящий на наш шестиколёсный транспорт.

— Чего пожаловали? — буркнул он, но глаза у него жгучие, явно с интересом разглядывает «Гризли».

— Да вот засёк вас рядом и решил уточнить: всё ли в порядке, не нужно ли помочь, — пожимаю плечами, выходя из машины.

— Сканер, что ль?

— Телепат.

— Кто-кто?

— Менталист, — вздыхаю. Не люблю это слово, но местные иначе не понимают. — Данилой звать. А это моя жена королева Светлана, избранница Гепара, невеста княжна Мария Юрьевна Морозова, дворянин Евгений Станиславович Борзов… ну и Змейка, — киваю в сторону Горгоны.

— Сколько ж вас! — изумился казид, развернулся и пошёл вглубь. — Ну, идёмте, потчевать буду.

Через несколько минут мы уже сидим в небольшой пещерке за деревянным столом. Хозяин наложил нам каши из котелка, а потом, помедлив, представился:

— Ах да, я — Белич.

Он налил медовухи, сам пригубил и предложил нам.

— Это, конечно, не королевское вино, но надеюсь, не побрезгуете.

— Мы не гордые. Скажи лучше, почему ты тут один, Белич? — спрашиваю спокойно, без нажима.

Казид тяжело вздохнул, качнул головой:

— Руки мои уже не держат ни кирку, ни молот. Силы ушли, пальцы дрожат. А ведь возраст у меня ещё не почтенный, всего триста лет. По меркам наших я должен работать и работать, ковать, руду добывать. Но я не могу, поэтому ушёл от своих и живу отшельником. Стыдно перед ними: казид без работы — пустое место.

Девушки тут же посмотрели на него сочувственно, только Змейка продолжала вылизывать свою плошку до последней капли.

— А слыхал ли ты о Кузне-Горе? — бросаю я как бы невзначай.

Не хотелось спрашивать Гумалина — тот ещё упрётся и полезет туда насмерть, потом ещё вытаскивай его. Но Белич мог знать что-то.

— Слыхал и видал, — хмуро кивает казид, и в глазах его тут же мелькнула тень грусти. — Там наш бог живёт. Он очень жестокий. И хотя наши готовы любить и почитать его, если к нему явишься — он просто растопчет. Когда-то я сам, дурак, пошёл туда с братьями. Выжил только я один. С тех пор и ослаб. С тех пор и стыжусь себя.

— Понятно, — задумчиво отвечаю. Значит, Масаса не преувеличивала: в Кузне-Горе казидов ждёт лишь смерть.

Через Ломтика незаметно подмешиваю в медовуху Белича раствор Лакомки. Поднимаю кружку, делаю тост за хозяина. Белич выпивает до дна и почти сразу засыпает прямо на лавке. Я оборачиваюсь к своим и объясняю:

— Я специально усыпил его. В его организме полно ядовитого металла. Видимо, когда он был в Кузне-Горе, надышался испарениями. Вот они и сломали его. Без очистки он умрёт лет через пять. А теперь выйдите — я буду его лечить.

Особенно важно, чтобы вышел Борзов — он не из моего рода и не стоит светить секретами.

Когда все послушно выходят, Маша задерживается на секунду, бросает на меня гордый взгляд и, будто намёком для дяди, слегка качает головой: мол, «видишь, я же говорила».

Оставшись наедине со спящим казидом, я «включаю» магнетика-легионера. Из тела Белича начинают выходить мельчайшие частицы металла, одна за другой вырываются наружу и собираются в плотный тяжёлый ком у меня в ладони. Металла оказывается так много, что я сам поражаюсь — как он вообще умудрялся жить с такой отравой внутри? Затем я призываю Целителя-легионера: тот бережно проходит по телу, восстанавливает мягкие ткани, сглаживает внутренние повреждения. Белич спит спокойно, дыхание становится ровным, а лицо разглаживается, будто он помолодел лет на сто.

Когда выхожу из пещеры, сострадательная Гепара спрашивает:

— Господин… — на людях она всегда так, только наедине называет меня Даней. — А ты не хочешь забрать Белича к себе?

— Зачем? — искренне удивляюсь. — Пусть сам решает, куда ему двигаться. Да и у меня не приют для всех желающих. Каждый, кто хочет попасть в мой род, должен пройти отбор, и не факт, что Белич его выдержит.

Я усмехаюсь и добавляю:

— Кроме того, когда он проснётся, будет уже в состоянии снова взяться за кирку.И первое его желание — найти шахту с рудой.

Горы недалеко от Золотого Полдня

Белич просыпается, открывает глаза, моргает несколько раз и медленно поднимается на ноги. Почти сразу понимает: в теле всё иначе. Исчезла вечная тяжесть, нет больше той гнетущей слабости. В руках свежесть, в груди распирает сила, в ногах удивительная лёгкость. Он смотрит на свои ладони, сжимает и разжимает пальцы, будто проверяя, не сон ли это. Потом замечает в углу старую кирку, покрытую пылью, берёт её, сдувает серый налёт и несколько раз с размаху рубит воздух. Лезвие звенит, и глаза казида загораются.

— О, горы! Я снова могу работать! — радостно восклицает Белич.

И даже не задумывается, куда делись странные гости и тот молодой менталист, что явно помог ему исцелиться. Ибо ноги уже сами несут седого казида к выходу из пещеры — на поиски руды.

Где-то на Той Стороне

Лорд Тени был в ярости. Злоба и страх клокотали внутри. Он сидел в своей норе, спрятанной в одном из забытых миров. Даже самые опытные ищейки и старейшие хронисты Организации не догадывались, что здесь скрывается его теневое убежище. Но именно сюда он отступил после поражения от Филинова, чтобы перевести дух и обдумать новые шаги.

Попасть во Всплеск Первозданной Тьмы ему так и не удалось — ни в один из тех, что ещё оставались. В тот, что на дне Морской Впадины, Лорд Тени даже сунуться не решился. Слишком ясно помнил прошлое унижение и побои, слишком отчётливо ощущал на коже клешни громаров, которые тогда заставили его удирать как побитая псина. Второй Всплеск находился под Островом Некромантии, но и туда дороги не было: его шпионы донесли, что там частенько ошиваются Масаса и йети Норомос, а вдобавок Филинов держит в тех местах собственные теневые сети.

Лорд Тень до конца не понимал, как мальчишке-менталисту удаётся быть ещё и отменным теневиком, но одно стало ясно: недооценивать его больше нельзя. Филинов как минимум пользуется знаниями высосанных теневиков, а может, вообще добавил их в свой проклятый Рой. А если к этому приплюсовать артефактное зеркало, прирученных теневых тварей и Чёрный меч… как ни прискорбно признавать, но мальчишка теперь способен тягаться с самим Лордом Тенью в его собственных техниках.

— Дожил! — процедил он. Будь у него волосы, он бы уже все их повыдёргивал в бешенстве.

Но оставался другой способ достать выскочку. Не требовалось рисковать во Всплесках. У Лорда Тени было знание, слишком соблазнительное, чтобы им не воспользоваться. Кровавые Рвачи — херувимы, что теперь служили Филинову, — в прошлом были штурмовиками Сторожевого города. Они впитали безумие Астрального Прорыва, и лишь костыли ментальных конструкций удерживали их под контролем. Но стоило сорвать эти костыли — и херувимы сами превратятся в неуправляемых монстров, прямо у Филинова под боком.

Особенно удобно, что сейчас они стояли на побережье Боевого Материка, среди ягуроидов, и готовились к штурму Островов Специй. Ударить в этот момент — и хаос неминуем. Лорд Тени знал, как это использовать.

Он переместился в одну из старых контор, куда захаживал прежде. Здесь обосновалось Братство Троеглас — трое альбиносов-менталистов, которых он уже нанимал в прошлом. Они сидели за обшарпанным столом, лениво переговаривались, параллельно заряжая артефакты. Эта работа служила им прикрытием: на деле своё ремесло они давно превратили в прибыльный наёмнический бизнес.

— Для вас есть работа, — хрипло бросил Лорд Тени, выступая прямо из тени.

Троица подняла глаза, переглянулась и нахмурилась. Старший сказал тяжёлым голосом:

— А мы разве не исключили его портальный код из нашей глушилки?

— Забыли, видимо, — усмехнулся средний, хотя все знали: он никогда ничего не забывал. Значит, вход Лорду Тени оставили намеренно.

— С чего мы должны выполнять твою работу, теневик? — дерзко бросил младший, всегда играющий роль надменного выскочки. — Ты теперь в чёрном списке Организации, а нам ссориться с ней не к чему.

Лорд Тени скрипнул зубами, но сдержался. Вместо угроз он раскрыл теневой портал, и на каменный пол с глухим звоном вывалилась целая гора золота.

— Это всё, что у меня осталось, — произнёс он сердито. — Но вы сделаете мою работу.

Телепаты даже не посмотрели на блестящий металл.

— Нам не нужно золото, — хмуро сказал старший. — Мы можем любого короля взять под контроль, вскрыть его мозг — и он сам отдаст всё, что у него есть.

— Назначьте цену, менталисты, — прорычал Лорд Тень.

— Ты окажешь нам любую услугу, Лорд Тени, — спокойно произнёс средний, даже не моргнув. Было очевидно: Троеглас заранее предполагал, что теневик придет, и уже решил какую цену назначить. — Абсолютно любую. Вплоть до того, чтобы помочь покорить один из миров. Оформим договор.

— Доставайте договор и чернила, — выдохнул Лорд Тень. — Что угодно, лишь бы вы разобрались с Филиновым.

Светка за рулем просит лайков. Мазаки, поддержим?