Блуждающий меж звезд

Не сворачивай с пути

Пока глаза окончательно не привыкли к свету, Дэвид шел, полагаясь только на голос Льюиса, который то набирал громкость, то удалялся, то вовсе становился едва различимым. Но вот слепота прошла, и оказалось, что в окружающем мире и не было ничего белого и уж тем более яркого. Мистер Розен стоял посреди длинного коридора со множеством тяжелых дверей вдоль металлических стен, покрытых толстым слоем ржавчины. Воздух был наполнен мерзким запахом сырости и плесени, но оно и понятно, ведь вода была повсюду: она хлюпала под ногами, тонкими струйками текла по стенам и тяжелыми каплями падала с потолка. На расстоянии двух метров друг от друга на потолке висели осветительные лампы, закрытые облезшими решетками. Они светили крайне тускло и иногда мигали, но стойко продолжали выполнять возложенную на них задачу.

– Льюис, где мы? Мне кажется, мы где-то не там свернули, – прислушиваясь к каждому шороху, заметил Дэвид.

Но кота не оказалось рядом. Дэвид надеялся, что вот-вот откуда-нибудь донесется тихое «мяу». Нет. Только непрекращающиеся удары капель воды и далекий вой ветра где-то за пределами загадочного пространства. Значит, Льюис был ни при чем – это Дэвид куда-то не туда угодил. Не страшно, главное не паниковать, и выход обязательно найдется.

Мистер Розен аккуратно шел вперед и внимательно смотрел под ноги, поскольку боялся провалиться сквозь проржавевший метал, ведь кто знает, что может скрывать под собой столь странное место. Добравшись до первой двери, он, конечно, попытался ее открыть. В ответ на его усилия послышался скрип и скрежет, но дверь все-таки не поддалась.

Тогда он попытал удачу со второй, и на сей раз дела пошли гораздо лучше, правда, прежде чем Дэвид сумел протиснуться в узкий проем, ему пришлось, навалившись всем телом на дверное полотно, некоторое время сражаться с проржавевшими петлями. Соблюдая меры предосторожности, он вначале аккуратно заглянул внутрь, чтобы убедиться в отсутствии опасности, и только после этого пролез в комнату. Как и в коридоре, здесь горела точно такая же лампа, но свет ее казался более блеклыми и слабым. Кроме источника света под потолком в комнате ничего не оказалось: пустые ржавые стены, вода под ногами и на этом все. По крайней мере, именно так ему показалось вначале. Едва Дэвид собрался уходить, как в глаза бросилось нечто, выделявшееся из общей картины пустоты и разрухи. Сделав несколько шагов вперед, он наконец смог различить висевшую на одной из стен небольшую квадратную фотографию с белой рамкой по периметру – именно такие фотографии делал Polaroid. Конечно, странно, что он вообще ее заметил, ведь она была погребена под толстым слоем дряни, произраставшей на стене. Хоть фотография изрядно отсырела, однако все еще хранила запечатленный на ней образ. Дэвид аккуратно снял ее со стены и протер пальцами, чтобы получше рассмотреть. Перед ним предстала окутанная лучами закатного солнца деревянная гавань, служившая приютом для нескольких дряхлых кораблей. На правой стороне виднелось море, переливавшееся множеством красок из-за багрового солнца, что погружалось в самую его пучину, а на левой вдалеке на холме расположился небольшой городок, в окнах которого уже успели загореться несколько огней. На фотографии было что-то еще, или, вернее, кто-то, но Дэвид никак не мог рассмотреть. Встав как можно ближе к лампе, он поднес фотографию вплотную к лицу и прищурился. Но как только он это сделал, входная дверь с безжалостным скрипом резко захлопнулась, а лампа на долю секунды ярко вспыхнула и взорвалась, погрузив комнату во тьму. Мистер Розен замер, затаив дыхание. В подобной ситуации можно было ожидать чего угодно, но, конечно, он думал о том, что сейчас обязательно кто-нибудь на него набросится или схватит за ногу. Однако ничего подобного не происходило – вместо этого, охваченный бесконтрольной тревогой, он продолжал неподвижно стоять на месте. Это могло бы длиться целую вечность, но вдруг в нос незаметно проник едва уловимый соленый и слегка горьковатый запах, знакомый многим людям, живущим на нашей планете. В дополнение к нему послышался плеск прибрежных волн, что натыкались на множество камней и откатывались назад, собирая силы для новой попытки. Следом и тьма решила расступиться, позволив Дэвиду Розену увидеть, что он стоит на том самом причале, который рассматривал на фотографии. Никакого таинственного человека не было, ведь им оказался сам Дэвид.

Куда его занесло теперь?

Позади послышались чьи-то шаги, и Дэвид тут же обернулся, но он зря тревожился, ведь неожиданным гостем оказалась хрупкая молодая девушка, чьи узкие плечи были укутаны в большую серю шаль. То ли не заметив его, то ли специально не обращая внимания, девушка прошла мимо и направилась на дальнюю часть причала, выступающую вперед над водной гладью. Дэвид следил за ее легкими шагами, пока она наконец не остановилась на самом краю. Хоть она и стояла к нему спиной, но Дэвид был уверен, что ее взгляд устремлен далеко в море, где, очевидно, находился кто-то очень дорогой для нее. Он было хотел подойти и узнать, где находится, но какая-то незримая сила решила вытолкнуть его из реальности, к которой он не имел ни малейшего отношения.

Он вновь стоял в пустой комнате: дверь открыта, а целехонькая лампочка как ни в чем не бывало горела под потолком. В руках Дэвид держал фотографию, которая уже перестала быть таковой, ведь на ней не было больше ничего, кроме черного квадрата в белой рамке.

«Она ждала его, как прежде,

Боясь, что в этот раз дороги нет.

Но в сердце теплилась надежда

Под толстым слоем выцветших одежд».

Строчки против воли Дэвида Розена возникли в его голове и, едва прозвучав, тут же растворились, оставив после себя тяжелое послевкусие. В комнате больше нечего было делать, и потому Дэвид вернулся обратно в коридор. Благодаря своему странному небольшому путешествию он наконец понял, где находится, а вернее, что ему напоминает ржавый коридор. Хоть сам он ни разу в жизни и не бывал в море, по крайней мере так ему казалось, но благодаря фильмам и различным передачам он знал: примерно так выглядят коридоры с каютами на корабле. Поскольку стены были железными и ничто даже близко не походило на красивую отделку, то, скорее всего, речь шла о рыболовецком или торговом судне.

Даже несмотря на то что все казалось безмерно чужим, Дэвид Розен определенно чувствовал себя сопричастным к столь недружелюбному миру, но почему?

– Бывал ли я здесь когда-то? – не надеясь получить ответ, спросил самого себя мистер Розен.

Учитывая объем пробелов в памяти, он, конечно, не мог гарантировать правдивость того или иного ответа, и ему оставалось только догадываться и ждать, пока не появится какая-нибудь зацепка, что сумеет связать его с кораблем.

Высоко поднимая ноги, чтобы не месить грязь и воду на полу, Дэвид добрался до следующей двери и, вновь навалившись всем телом, попытался ее открыть. К сожалению, в этот раз ничего не вышло, и ему пришлось идти к следующей. Оказавшись прямо напротив нее, Дэвид осознал простой и очевидный факт: все двери, кроме той, что он сумел открыть, были похожи друг на друга, как две капли воды: одинаковые царапины, одинаковые пятна ржавчины, словно в действительности они никуда не вели, а были лишь муляжами, расставленными для антуража. Дэвид приложил ухо к одной из них, надеясь услышать что-нибудь с обратной стороны. И ему на мгновение даже показалось, что он слышит голоса людей, которые оживленно беседуют, но они тут же смолкли, как будто поняли, что их подслушивают. Неожиданно мистер Розен поймал себя на странной мысли. Ему хотелось выбраться, но он не хотел, чтобы хотя бы еще одна дверь открылась. Но почему? Что такого может быть скрыто за ними? В действительности он не хотел получить зацепку, которая поможет ему вспомнить.

Впереди послышался скрип. Дэвид поднял голову в сторону источника звука и увидел, что одна из дверей приоткрыта, но за ней была только темнота. Он попытался найти рядом с собой палку или трубу, да хоть что-нибудь, что могло сгодиться в качестве оружия. К сожалению, ничего подобного не оказалось, и ему пришлось двигаться вперед с голыми руками. Чтобы быть готовым в любой момент дать отпор тому, кто может выскочить из комнаты, Дэвид ни на одно мгновение не сводил глаз с густого мрака, скрытого за дверью. Хотя если быть честным до конца, то он готовился не драться, а спасаться бегством на максимально возможной скорости. Расстояние сокращалось шаг за шагом, но никто и не думал нападать. Когда до двери уже можно было дотянуться рукой, раздался щелчок включаемой лампы, и комната наполнилась светом, который тут же добрался до коридора, где находился Дэвид.

– Я не думаю, что тебе стоит такое рассказывать, – послышался добрый мужской голос.

– Ну пожалуйста! – взмолился в ответ ребенок.

Тем временем Дэвид Розен добрался до двери и заглянул в образовавшийся зазор. Перед ним во всей своей красе предстала детская спальня. На каждой стене с нескрываемой гордостью располагались темно-синие обои с изображением звезд и космических ракет. В центре комнаты на люстре висела модель корабля «Энтерпрайз» из известного сериала «Звездный путь». Дэвид застыл, будучи не в силах пошевелиться, а сердце в его груди ускорило ритм от неожиданно нахлынувших эмоций. Причиной тому стало то, что он узнал свою детскую комнату, где учился ходить и спустя много лет готовился к выпускным экзаменам. Как же много воды утекло с тех самых пор, а главное, как он умудрился забыть и об этом? По телу пробежали мурашки. В свете хорошо знакомой ему лампы он увидел самого себя в возрасте семи или восьми лет. Мальчик в белой пижаме, наполовину укрытый одеялом, сидел, облокотившись на высокую деревянную спинку кровати, и глазами, полными мольбы, смотрел на мужчину, располагавшегося прямо перед ним.

– Папа, – одними губами произнес Дэвид.

Ему хотелось ворваться в комнату и кинуться в объятия своего отца, но он не мог этого сделать, ведь не знал, какие последствия может вызвать столь импульсивный шаг. Возможно, это не другое измерение, как было в доме Профессора, а самая настоящая дверь в прошлое. И, если такой вариант окажется правдой, то непрошеный гость из будущего может изменить или даже уничтожить свою собственную жизнь.

Пока разум Дэвида неистово боролся с нахлынувшими эмоциями, его рука с силой сжимала ручку двери.

Пусть он и не помнил лица своего отца и даже не знал его имени, но он твердо знал: это Его Папа. В воздухе витал слабый аромат Его средства для бритья и одеколона, на нем была надета Его синяя рубашка, и это Его грубая, покрытая мозолями рука с золотым кольцом на безымянном пальце опирается на кровать.

– Пааааап, – жалостливо сказал маленький Дэвид, – расскажи. Я не скажу маме!

– Не расскажешь? – от его басовых ноток по телу взрослого Дэвида побежали мурашки, – И тебе не будут потом сниться кошмары?

– Нет! – понимая, что отец уже готов сдаться, уверенно заявил мальчик. – Я же мужчина!

– Да, – отец засмеялся, – мужчина. Тогда слушай.

– Ура!

– Тише-тише. Сейчас не нужно шуметь, ведь начинается наша история. Много лет назад, когда тебя еще не было на свете, в далекой-далекой стране на берегу величественного океана притаилась небольшой городок под названием Кроу Хилл. Его назвали так не случайно, ведь издавна эти места очень любили стаи ворон. Представители столь прекрасных птиц расселились по всему холму, и в те моменты, когда не были заняты охотой или заботой о своей семье, они рассекали соленый воздух над гладью воды, поскольку так могли почувствовать себя по-настоящему свободными. Затем здесь появились люди. Поначалу их было немного, всего пара десятков переселенцев, ищущих для себя новый дом, но год за годом их становилось все больше. Понравилось ли их появление воронам?

– Да, – тихо произнес мальчик и кивнул.

– Верно. Птицы почувствовали в людях жажду свободы и жажду найти свое место в столь огромном и неприветливом мире, и потому они позволили людям жить рядом с собой. Так и появился Кроу Хилл, названный в честь истинных властителей этих земель. Мы с тобой немного отвлеклись, но теперь вернемся к самой истории. Чтобы прокормить себя, люди построили гавань и посвятили свою жизнь рыболовному промыслу, а главной и самой ценной их добычей были киты. Конечно, они не забывали делиться и с воронами! Годы шли, жизнь менялась. Появлялись новые технологии, благодаря которым деревянные корабли ушли в прошлое, уступив дорогу железным гигантам, а люди все так же занимались рыболовством. Благодаря богатым уловам их город стал известен на всю страну. И вот как-то раз на самом закате на причал пришла девушка. Она прошла по деревянным мосткам к самому краю причала и остановилась, глядя на горизонт. Где-то там за тонкой линией, разделявшей воду и небо, плыл корабль «Артемида» в поисках богатого улова, а среди моряков был один человек, которого девушка любила всем сердцем. Она знала, что корабль должен вернуться еще не скоро, но что-то буквально заставило ее прийти. Тревога и страх прокрались в ее душу и не думали отступать. Если бы она могла увидеть «Артемиду», то поняла бы, что не ошиблась, но ей оставалось только ждать и надеяться на их скорое возвращение в полном здравии и трезвом уме.

Когда солнце растворилось за горизонтом, не оставив о себе ни единого воспоминания, и наступила темная ночь, чьи звезды отражались в спокойной водной глади, девушка решила все-таки вернуться домой, где в кроватке спал ее маленький сын, который, Дэвид, был всего лишь на пару лет младше тебя. Она развернулась и пошла прочь, то и дело поглядывая через плечо и надеясь увидеть «Артемиду».

А тем временем железный корабль с экипажем моряков на борту рыскал во тьме в поисках добычи. Многие отправились спать, и только небольшая горстка храбрецов несла свою вахту, пытаясь различить глазами спины гигантов в океанской глади. Они еще не знали, что к ним движется сильный шторм…

Коридор, в котором стоял Дэвид Розен, наблюдая за картиной из своего прошлого, со скрежетом содрогнулся, чем вызвал тревогу случайного гостя. Он огляделся по сторонам и прислушался. Первые мгновения все оставалось прежним, но, как мы знаем, перед раскатом грома мир всегда замирает. Заставляя металл вибрировать и превращая его в некое подобие колокола, глухие удары рассекли тишину. Безмолвию пришел конец.

Для маленького Дэвида и его отца все оставалось прежним, ведь реальность Дэвида Розена была для них ненастоящей. Прежде чем в комнате погас свет, Дэвид успел увидеть увлеченное лицо мальчика, продолжавшего слушать историю отца о рыбаках с «Артемиды». Но вот они исчезли, и остались только удары, повторявшиеся с определенной ритмичностью. Кто-то таранит корабль? Что-то случилось с двигателем? Нет, это был звук тяжелых шагов, проминавших под собой металлический пол. В самом конце длинного коридора Дэвид увидел, как из-за угла появилась уже знакомая ему огромная фигура в желтом плаще. Опустив голову так, что лица вовсе не было видно, великан двигался прямиком к жертве, оказавшейся в ловушке. Всего лишь несколько часов прошло с того момента, как мистер Розен едва сумел избежать смерти от его рук в Толимане, как вдруг по ошибке забрел прямо в логово чудовища.

Пока Дэвид ошарашенно смотрел на великана, тот успел приблизиться на несколько метров.

– Беги, – приказал Дэвид самому себе и бросился прочь по коридору.

Он бежал так быстро, как только мог, и не замечал ни разлетающихся брызг воды, ни десятков дверей, остающихся позади. Смотреть только вперед и бежать, надеясь, что в какой-то момент преследователь исчезнет, – вот задача, которая стояла перед Дэвидом.

А великан и не думал ускоряться. Он слегка приподнял взгляд и пустыми глазами, лишенными даже капли теплоты, свойственной человеку, посмотрел вслед мистеру Розену, а затем развернулся и спокойно двинулся в обратном направлении, опираясь на гарпун, словно на посох. Неужели он был готов отпустить свою жертву? Конечно, нет, даже и не думал.

Тем временем Дэвид продолжал бежать, все больше удаляясь от места встречи. Вместе с коридором он сворачивал то налево, то направо. Иногда угол наклона пола менялся, и приходилось прикладывать больше усилий, чтобы подняться вверх, а затем не скатиться кубарем вниз. Страх настолько сильно завладел его сознанием, что его даже не смущал факт бесконечного изогнутого коридора. Но вот ноги наконец начали подводить – он почувствовал, как икры сводит судорога. И ему пришлось остановиться. Позади был только пустой коридор, едва освещаемый умирающими лампочками. От великана не осталось и следа. Тяжело дыша, Дэвид уперся руками в колени, стараясь подавить приступ тошноты, подкатившей к самому горлу. Еще немного и тот скромный завтрак, что по счастливому стечению обстоятельств оказался в его желудке, был готов вырваться наружу. Мистер Розен закрыл глаза и попытался отвлечься, дабы не провоцировать свой изможденный организм. Он представил себе Льюиса: кот сидел на крыльце какого-то дома, закрыв от удовольствия глаза и подставив морду теплым лучам солнца. Его черно-белая шерсть переливалась в ярких лучах, а хвост аккуратно лежал на ступеньке, огибая тело.

Мысли о друге принесли Дэвиду спокойствие, но стоило ему открыть глаза и вспомнить, где он находится, им овладела тоска.

– Льюис, где же ты? Я понятия не имею, как отсюда выбраться, – тихо произнес он.

Как бы ему ни хотелось забиться в какой-нибудь угол, чтобы не встретить великана, но нужно было идти дальше. И потому, внимательно прислушавшись к окружавшим звукам, Дэвид двинулся вперед по коридору. Дверей вдоль стен не убавилось, да только открывать их совершенно не хотелось, а посему оставалось надеяться наткнуться на какую-нибудь лестницу или даже, возможно, лифт, что сумеет помочь подняться наверх, подальше от проклятого места. Добравшись до очередного изгиба коридора, Дэвид, успокоенный фактом отсутствия всякого преследования, совершенно потерял бдительность. Он повернул направо и тут же уткнулся в широкую грудь, укрытую желтым плащом.

Коридор оказался совсем не таким, каким мы обычно его привыкли представлять, ведь если бы была возможность взглянуть на него со стороны, то перед нами предстала бы лента Мебиуса, известная многим как бесконечная односторонняя плоскость. Убегая от чудовища, Дэвид неумолимо приближался к нему. Вместо того чтобы ринуться в другую сторону, ошеломленный неожиданной встречей, мистер Розен поднял взгляд и увидел перед собой лицо великана. Густая черная борода клочками торчала в разные стороны, а над ней на щеках и на лбу виднелась грубая обветренная кожа с синеватым трупным оттенком. Но больше всего пугали ни его лицо или рост, а белые глаза, покрытые настолько толстой пленкой, что зрачков и радужки рассмотреть было невозможно.

Глядя в эти мертвые глаза Дэвид оцепенел от ужаса, и только когда на лице великана расползлась злобная усмешка, обнажившая черные зубы, его разум вновь скомандовал: «Беги!»

Правда, было уже поздно. Едва Дэвид попытался дернуться, как его плечо с силой тут же сжала огромная рука, и он вскрикнул от боли.

– Отпусти! Что тебе нужно? Отпусти меня! – орал мистер Розен, продолжая извиваться, как уж на сковородке.

Великан молчал и не сводил взгляд со своей жертвы. Ему достаточно было сделать одно простое движение, чтобы убить Дэвида, но он не спешил, а наслаждался ужасом несчастного человека.

– Отпусти! Нет! – продолжал кричать Дэвид, нанося великану удары по груди и лицу, которые тот даже не замечал.

Тогда Дэвид попытался ухватиться за что-нибудь на стене, чтобы не дать возможности неприятелю утащить себя в неизвестном направлении. Его ладонь крепко схватила тонкую трубу, которая уже давно прогнила и еле держалась на положенном ей месте. Он дернул ее, и она тут же оторвалась. Наконец, у мистера Розена было оружие, и он им тут же воспользовался, воткнув острый край великану в левое ухо. Тяжелый рык, полный боли, эхом разнесся по коридору, и он на мгновение ослабил свою хватку. Этого времени оказалось вполне достаточно, чтобы Дэвид смог извернуться и высвободиться из ловушки. Он рухнул в грязную воду на полу, но сразу поднялся и помчался прочь.

Тем временем, великан выдернул из головы осколок трубы, и из раны хлынула черная вязкая кровь. Увидев, как жертва убегает, он, продолжая реветь, кинулся в погоню. Удары от его тяжелых шагов снова заставили коридор вибрировать, но это не могло остановить Дэвида, ведь сейчас на кону была его жизнь. Он чувствовал, что как бы быстро он ни бежал, великан все равно сокращал расстояние. Еще несколько минут погони, и все закончится.

– Мяу! – где-то вдалеке послышался слабый знакомый голосок.

– Льюис! – обрадовался Дэвид и, преисполненный надежды, нашел в себе силы, чтобы ускориться.

– Мяу! – повторилось несколько громче.

Наконец Дэвид увидел своего кота, тот стоял впереди возле одной из открытых дверей, дожидаясь хозяина.

Осознав, что жертва вот-вот может сбежать, великан заревел от злости и метнул гарпун, который, к счастью, пролетел в считанных сантиметрах от Дэвида, а затем со звоном вонзился в пол.

Понимая, что хозяин совсем рядом, кот нырнул в комнату, через несколько секунд его примеру последовал и Дэвид.

Стоило мистеру Розену переступить порог комнаты, как весь окружающий его мир исчез во вспышке белого света. Даже гравитация ослабла настолько, что могло показаться, будто ее и вовсе нет, но Дэвид чувствовал, как медленно опускается вниз.

– Льюис? – забеспокоился он, потеряв кота из вида.

– Мрррр, – знакомое мурлыканье послышалось возле самого уха, а затем он ощутил прикосновение лап к своему плечу.

– Спасибо, что спас меня. Снова, – признался Дэвид.

В ответ кот, не прекращая мурлыкать, мордой уткнулся в щеку Дэвида.

Свет постепенно начал угасать. И вот сквозь белую пелену проступили очертания города Толиман. Дэвид приземлился на стул, и мир сразу вернул свой первоначальный вид. Они с Льюисом сидели в том же самом кафе, на том же самом месте.

– Простите, сэр. Может быть, вы желаете еще чего-нибудь? – рядом со столиком, держа в руках блокнот и ручку, стоял Патрик.

– Что?

– Желаете ли вы что-нибудь еще?

– Н-н-нет, – выдавил из себя Дэвид.

– Сейчас как раз приготовился отличный пирог! Наш особенный…

– Говорю же, не надо! Принесите счет.

– Да, сэр, – Патрик расстроился, но, вовремя взяв себя в руки, смог скрыть сей факт от посетителя.

Официант исчез, оставив Дэвида с котом одних.

– Льюис?

– Мряяяу? – отозвался кот.

– Мне кажется, я такими темпами скоро сойду с ума. То я сижу в кафе, то уже в доме Профессора, то убегаю по коридору от какого-то монстра. Это все закончится когда-нибудь?

– Мяу! – подтвердил Льюис и продолжил доедать свой обед.

– Я тебе верю, – Дэвид потрепал по голове своего лучшего друга.