Благие намерения: Спавшая пелена

Глава IX

Всю дорогу до офиса я нервничал, размышлял и пытался представить, что произойдёт в случае провала. Воображение откликалось со всей возможной яркостью, рисуя картинки, которые изрядно перегружали нервную систему.

Прошло это всё только после того, как я подъехал к зданию. Достаточно было прислонить велосипед к стене, как всё волнение разом куда-то ушло. По ступеням я поднимался абсолютно спокойным. Что и помогло мне удержать расслабленное выражение лица при столкновении с ночным дежурным.

Такие у нас действительно имелись. По одному в каждом крыле. Обычно забивались куда-то в угол и впадали в состояние лёгкой дремы, из которого их, в случае необходимости, вырывал звуковой сигнал. Так что встретить кого-то из них я абсолютно не опасался. Как выяснилось — зря. Стоящий напротив меня мужчина в комбинезоне, пусть и выглядел относительно сонным, не заметить меня попросту не мог.

— Ты что здесь делаешь, Новак?

Я сделал шаг навстречу и изобразил на лице улыбку.

— Не успел закончить один отчёт. Вспомнил только сейчас — решил приехать, пока не стало слишком поздно.

На секунду замолчав, сразу же добавил:

— Не хочется снова терять три процента.

Дежурный с пониманием кивнул.

— Я уже и забыл, что тебя оштрафовали. Проходи тогда, садись за компьютер. Исправляй свой отчёт. Только не шуми сильно.

Я молча кивнул и прошёл мимо него, направляясь на своё рабочее место. Запустив коммуникатор, установил соединение с системой и действительно открыл один из отчётов. Тот самый, что специально оставил недоработанным, чтобы у меня был реальный повод сюда приехать.

Подобная ночная правка отчётов не приветствовалась. Но, одновременно с этим, и не была напрямую запрещена. Так что время от времени в ночном офисе появлялись сотрудники, которые по какой-то причине забыли что-то указать в бумагах. Как правило, это были какие-то мелочи, вылетевшие у них из головы. Не слишком важные и уж точно не критические. Просто те хотели перестраховаться, гарантировав себе отсутствие потенциальных штрафов.

В моём случае, речь шла о полноценном отчёте. Достаточно объёмном, чтобы занять какое-то время. Особенно, если предположить, что я приехал в офис сонным и вялым.

Вернувшийся с печеньем в руке, ночной дежурный похрустел сладостью за своим столом, а потом откинулся на стуле, сложив руки на груди, и прикрыл глаза.

В целом, всё шло именно так, как я предполагал. С той лишь разницей, что меня обнаружили на самом первом этапе проникновения. Радовало хотя бы то, что я не стал сразу надевать маску. Иначе объяснить дежурному ситуацию точно бы не вышло.

Несколько минут я сидел за компьютером, периодически стуча по клавиатуре и набирая текст, который сразу же удалял. Время от времени косился в сторону дежурного, постепенно сползающего вниз по стулу. Наконец в тишине раздалось лёгкое похрапывание, и я решился.

Осторожно отодвинув стул, плавно поднялся на ноги и медленно двинулся к выходу из зала. Оказавшись около самого проёма, оглянулся назад, убедившись, что мужчина по-прежнему неподвижно сидит на стуле с закрытыми глазами. После чего выскользнул в холл, сразу же устремившись в сторону лестницы.

Никакого движения в зале южного крыла я не заметил, что позволило надеяться на отсутствие там лишних глаз. Второй этаж тоже удалось преодолеть быстро. Свои ночные дежурные здесь имелись, но они, естественно, предпочитали сидеть в уютных кабинетах, а не бродить по пустому и слабо освещённому коридору.

Поднявшись на один пролёт выше, я притормозил. Достал из кармана кусок ткани, вырезанный из старой футболки, и покрутил его в руках. Спустя мгновение осторожно натянул его на голову. Отверстия вырезала Люсия, отмечая нужные места, пока материал был на моей голове, так что маска подходила практически идеально. Что, однако, не отменяло чувства дискомфорта и непривычности. Ещё мгновение постояв, двинулся дальше. Быстро преодолел второй пролёт и остановился около двустворчатой двери с электронным замком.

Такая была только здесь, на третьем этаже здания. Теперь я прекрасно понимал почему — здешним обитателям было, что скрывать. Достав из кармана краденую ключ-карту, я приложил её к сканеру замка. Секунду постоял, слушая, как гулко бухает сердце, и не отрывая взгляд от сканера. Наконец тот моргнул зелёным, а дверь тихо щёлкнула. До сих пор не веря, что я это делаю, потянул за ручку, открывая створку. Потом осторожно заглянул внутрь.

На первый взгляд, здесь не было ничего необычного. За исключением, пожалуй, оформления. Дизайн коридора был абсолютно иным. Стены оказались выкрашены сразу в два цвета, а вместо вмонтированных в бетон ламп висели настенные светильники. Красивые и даже в какой-то мере изящные. Правда, прямо сейчас они светили достаточно тускло — принципы экономии ресурсов соблюдались даже тут.

Шагнув вперёд, я аккуратно прикрыл за собой дверь и ещё раз огляделся по сторонам. Звуков или движения заметно не было. Тем не менее, это не означало, что этаж полностью пуст. Теоретически, здесь вполне мог оставаться свой дежурный, который, при необходимости, мог бы координировать работу персонала или вмешаться в кризисной ситуации.

Ещё один вопрос, который оказался неожиданно сложным, был связан с поиском кабинета шефа. Причина оказалась странной и сильно сбивала с толку. Я привык, что все надписи в полисе сделаны на понятном языке. И, если быть честным, до сегодняшнего дня даже не задумывался о том, что языков на планете может существовать несколько. Тем не менее, подтверждение этого имелось у меня прямо перед глазами. Я не мог прочитать надписи на табличках, что висели на дверях. Вернее прочитать то мог, но вот понять эти слова, уже нет.

Это ненадолго ввело меня в ступор. Даже если отвлечься от факта, что у человечества, оказывается, есть как минимум два языка, возникал ещё один логичный вопрос — как искать нужное помещение, если нет возможности ориентироваться по табличкам? Конечно, по идее, ключ-карта шефа департамента должна была открывать любой из этих кабинетов. Возможно, она даже обеспечивала доступ к рабочему компьютеру каждого сотрудника. Тем не менее, я не мог попросту идти от комнаты к комнате, открывая каждую и проверяя все терминалы подряд. Это заняло бы слишком много времени.

Не говоря уже о том, что оставался риск фиксации активности. Если активируется всего один рабочий терминал, условный наблюдатель, что прямо сейчас может находиться на своём ночном дежурстве, не обратит на это большого внимания. Даже если станет проверять, то проделает всё без лишней спешки. А вот если компьютеры начнут активироваться один за другим, да ещё и в явной последовательности — точно забьёт тревогу.

Поэтому, перед тем как действовать, я решил пройтись по коридору, присматриваясь к дверям и пытаясь решить уравнение с массой неизвестных переменных.

Подсказка пришла с неожиданной стороны. Я даже не ожидал, что такое в принципе возможно. «Гелиос» провозглашал своими идеалами не только максимальную эффективность, рациональность и умеренное расходование ресурсов. Помимо этого, корпорация заявляла о следовании принципам равенства своих граждан. Что находило своё отражение в одинаковой одежде, похожем жилье и условиях быта. Которые, по идее, должны были быть идентичными как для рядовых сотрудников, так и для руководящего персонала.

Тем не менее, прямо сейчас я наблюдал явное исключение из правил. Конечно, если они не были ложью, придуманной специально для того, чтобы дополнительно засорить наши мозги.

Дверь в кабинет шефа департамента разительно выделялась на фоне всех остальных. Как своим материалом — она была изготовлена из другого вида древесины, который даже визуально выглядел гораздо дороже, так и позолоченной табличкой, висевшей на этой самой двери. Мне вовсе не нужно было понимать, что именно там написано, чтобы сложить два плюс два, определив цель.

Спустя секунду тихо пискнул электронный замок, а я нажал на дверную ручку и медленно приоткрыл дверь.

Внутри предсказуемо оказалось темно. Но эту проблему я быстро решил с помощью настольного светильника. Подобных моделей я раньше не видел, тем не менее управление оказалось интуитивным. Одна небольшая кнопка включения и сенсорная шкала, при помощи которой можно было регулировать мощность света. Установив последнюю близко к минимальной отметке, я запер дверь и огляделся.

Все слова Гелиоса о равенстве и одинаковых условиях для всех его граждан в ту же секунду сгорели ярким пламенем. Массивный стол, заставленный безделушками и металлическими фигурками, которые, видимо, использовались в качестве украшений. Пара настоящих фотографий в рамках. Только, ясное дело — снимки были реальными. А рамки разительно отличались от того картонного непотребства, что стояло у меня дома.

Большое и удобное кожаное кресло. Шкаф, наполненный книгами — самыми настоящими, бумажными, в хорошем переплёте. Единственное «но» — названия на их корешках я прочитать тоже не мог. Всё тот же самый, незнакомый мне язык.

На закрытом шкафу висела вешалка с пиджаком, рубашкой и брюками, прицепленная к специальному крючку, сделанному в верхней части предмета мебели. На мгновение я застыл, изучая эту картину. Крючок не выглядел как самостоятельная доработка предмета. Это был заводской компонент, встроенный в шкаф изначально. А костюм однозначно служил для того, чтобы переодеваться в него после того, как шеф поднимался сюда в рабочем комбинезоне.

Ложь. Притворство. Двойная мораль. И они ещё что-то говорили о спасении человечества?

Поморщившись, я постарался отогнать в сторону эмоции и, обогнув стол, подошёл к компьютеру. На мгновение остановился, изучая его.

К счастью, техника критически ничем не отличалась. Технология доступа была точно такой же — для открытия резервного канала связи было достаточно приложить ключ-карту к небольшому сканеру.

Что я немедленно и сделал. А спустя секунду, коммуникатор уловил исходящий сигнал. Система отреагировала и предложила подключиться ближайшему к ней человеку, у которого имелся коммуникационный имплант.

Предложение я, естественно, сразу принял. После чего немедленно погрузился в изучение содержимого рабочего терминала шефа. И вот тут внезапно вскрылась ещё одна проблема. В отличие от наших рабочих компьютеров, где всё было чётко структурировано, здесь дело обстояло иначе. Папки и файлы были хаотично разбросаны по всему жёсткому диску без всякой видимой системы. Даже если зайти в облачное хранилище, где, по идее, должны были содержаться самые важные документы во избежание их потери, картина полностью повторялась. Всё тот же хаос: нагромождение многочисленных папок с непонятными названиями, которые я не мог прочитать, и точно такие же документы.

Понимание вспыхнуло в моей голове только через пару секунд. Слишком уж разогнался мозг, стараясь понять принцип организации файлов на данном конкретном компьютере. При этом, я упустил нечто куда более важное — язык. Открыв первый попавшийся документ, я пробежался глазами по строчкам и сжал зубы так, что заболела челюсть. Буквы были похожи. Знаки препинания ничем не отличались. Но уловить смысл написанного я попросту не мог. Знакомыми казались только отдельные слова, но их набиралось не больше десяти процентов. Расшифровать на основе этого целый текст было практически невозможно. И даже если предположить, что кто-то смог бы с этим справиться, процесс занял бы немало времени. Тогда как перед моими глазами были сотни, если не тысячи различных документов.

Мгновение я стоял около стола, вглядываясь в непонятный мне текст. А потом обратил внимание на небольшое меню в верхнем правом углу интерфейса, которого до того абсолютно точно не было. Оно появилось только после подключения к рабочему терминалу шефа департамента. Кликнув по нему, я пробежался взглядом по пунктам и слегка улыбнулся. До торжества было ещё далеко, но я нашёл выход, который, как минимум, мог решить проблему просмотра отдельных документов. Перевод. Это слово было почти идентично аналогичному термину на «моём» языке.

Поспешно нажав кнопку, я подтвердил свою догадку. После чего закрыл бесполезный документ, где содержался отчёт о работе датчиков водопроводной системы, и вернулся к поиску. Теперь основной проблемой стал поиск нужных файлов. При помощи интерфейса я мог перевести только открытый документ, а не целое системное меню. Что приводило к очевидной проблеме — файлы пришлось бы искать, ориентируясь по названиям, написанным на незнакомом мне языке. В такой формулировке выполнение задачи выглядело полностью невозможным.

Поэтому я сделал иначе. Зайдя в общий системный каталог, отсортировал файлы по дате их создания. Потом прошёлся по самым свежим, сразу оценивая их местоположение. Если они находились в одном из тех крупных каталогов, где царил полный хаос, я их пропускал. В случае же, если документ обнаруживался внутри папки, которую я ещё не видел, открывал его, переводил и быстро пробегался взглядом по тексту.

Метод был далёк от идеального. Скорее всего, кто-то другой на моём месте придумал бы что-то более эффективное. Я же отталкивался от того, что действительно значимые документы не станут складировать в общих каталогах. Как минимум для того, чтобы в случае необходимости их можно было быстро найти. В конце концов, на то они и важные, чтобы быть под рукой.

После доброго десятка неудачных попыток я начал думать, что ошибаюсь. В конце концов, логика шефа департамента могла отличаться от моей. Далеко не факт, что, выбирая место для размещения важных документов, он следовал тому же принципу, от которого отталкивался я при их поиске. А потом открыл очередной файл, нажал на кнопку перевода и, увидев его заголовок, на секунду замер.

«Предложение о расширении круга обязанностей рабочих единиц из числа персонала департамента информационных систем.»

Не совсем то, что я искал, но хотя бы что-то. Быстро пробежав взглядом по тексту, я почувствовал, как пальцы сами собой сжались в кулаки. Мало того, что нас называли не людьми, а «рабочими единицами», так шеф ещё и хотел серьёзно увеличить нагрузки. Причём, не только рабочие. В письме, которое он отправил на имя Н. Клэфа, значилось, что, с точки зрения главы департамента, «рабочие единицы» способны выдерживать смены до четырнадцати часов ежедневно. Дополнительно к этому женскую часть персонала предлагалось привлечь для расслабления руководящего состава.

Да, здесь упоминалось немало аббревиатур, значение которых я не понял. Но общий смысл документа был очевиден. Судя по всему, местному руководству было мало приходящих «почтальонш». Помимо этого, они хотели задействовать для схожих задач собственных сотрудниц. Естественно, после окончания их рабочего дня.

Поиск, перевод и чтение я выполнял при помощи интерфейса, так что много времени это не заняло. Зато помогло немного понять логику тех людей, что на самом деле управляли полисом. И, судя по тому, что я видел, реальность отличалась от вымысла не только визуальными иллюзиями и вкусом еды. Всё было куда хуже. Они на самом деле считали нас безмолвным скотом, созданным лишь для выполнения порученных задач.

Закрыв внутренний каталог компьютера, я переключился на сетевой модуль. Учитывая, что использовался резервный канал доступа, сейчас мои возможности были несколько ограничены. Тем не менее, этого должно было хватить для получения хотя бы какой-то информации.

Результат не заставил себя ждать. Стоило мне выйти в общую сеть, как перед глазами возникли изображения, обозначающие сотни и сотни узлов. Их было во много раз больше, чем я видел со своим личным уровнем допуска. Единственный нюанс — язык по-прежнему был мне незнаком. Встроенного переводчика здесь тоже не оказалось. Поэтому пришлось ориентироваться исключительно на глаз, отталкиваясь от логики и интуиции.

Мне очень хотелось найти ресурсы, которые бы содержали описание сложившейся ситуации. Понять, зачем «Гелиос» так жестоко с нами поступает? Ради чего они всё это делают? В голове всё ещё не укладывалась мысль, которая последнее время всплывала всё чаще и чаще — «Гелиос» способен делать это просто потому, что может.

Возможно, подобная реакция была неправильной, но, видимо, всё ещё работали вбитые в подкорку слова о том, что «Гелиос» — спасение человечества. Светоч цивилизации, несущий людям добро. Хотя сейчас он мне таковым больше ни на йоту не казался.

Первые несколько попыток отыскать нечто полезное оказались провальными. Я либо заходил на ресурсы промышленных объектов, либо попадал на какие-то склады. Один раз вовсе подключился к жилому комплексу. Безусловно, всё это тоже было интересно, и, будь у меня побольше времени, я бы занялся детальным изучением абсолютно всех узлов в этой сети. В процессе пытаясь понять, как всё устроено и разобраться в деталях. Но прямо сейчас у меня имелась конкретная цель и ограниченное время для её достижения.

Поэтому, когда я увидел сетевой ресурс, название которого содержало слово «карта», в сознании слабым огоньком засветилась радость. Если это то, о чём я подумал, то после просмотра и загрузки данных на свой коммуникатор, можно будет убираться из кабинета. Пусть мне было интересно разобраться в концепции «Гелиоса», позволившей оправдать рабство и сегрегацию, но вопросы безопасности Люсии волновали разум куда больше. К тому же, того чтобы покинуть полис, нам требовались данные о внешнем периметре, системах защиты и иных потенциальных угрозах при выходе из города. А не информация о мотивах руководство «Гелиоса».

Как быстро выяснилось, ресурс оказался именно тем сервисом, за который я его принял. Вот только количество карт, которое здесь имелось, было слишком большим. К счастью, выход нашёлся быстро. Увидев вращающуюся и выразительно отличающуюся от иных компонентов интерфейса, кнопку с изображением земного шара, я интуитивно клацнул по ней. Чуть не ахнув, когда на экране развернулась громадная карта.

Потратив несколько секунд на эксперименты с изменением масштаба, я выяснил, что передо мной на самом деле глобальное изображение планеты. В таком виде я наблюдал Землю впервые. Безусловно, нам говорили, что существуют континенты, и порой даже упоминали названия отдельных регионов. Тем не менее, никто не пытался объяснить, как именно эти континенты расположены, где находятся иные полисы «Гелиоса» и каким образом распределяется остальное население Земли, не относящееся к гражданам корпорации.

Прямо сейчас все эти данные были у меня перед глазами. Сверкающие золотые отметки, обозначающие полисы «Гелиоса». Множество других территориальных образований — сотни, если не тысячи. Разного размера, с границами, очерченными пунктирами. Стоило кликнуть на любой компонент карты, как перед глазами всплывала краткая справка. К сожалению, всё было написано на непонятном мне языке, а встроенного переводчика здесь тоже не наблюдалось.Так что единственной доступной информацией были данные о численности населения.

Даже этого хватило, чтобы я серьёзно удивился. Кликнув на одно из образований среднего размера, я неожиданно увидел цифру в три миллиона пятьсот тысяч человек. Подумать только — три с половиной миллиона.

У «Гелиоса» было сто двадцать три полиса. Тогда как нам постоянно твердили, что корпорация собрала в своих рядах едва ли не пятую часть всего населения планеты. Вобрав в себя лучших из лучших — всех, у кого продолжал работать мозг и кто не опустился до состояния дикарей. Но, смотря на открытую глобальную карту мира и пытаясь навскидку прикинуть общую численность населения, я осознал, что это была очередная ложь. В лучшем случае граждане «Гелиоса» составляли четыре или пять процентов населения планеты, не более того.

Долго играться с глобальной картой я не стал. Вместо этого навёл курсор на небольшое синее пятно, которое, как мне казалось, обозначало текущее местоположение. И не ошибся — именно здесь располагался полис № 16. Как выяснилось, если ещё сильнее уменьшить масштаб, то становились видны все здания и инфраструктурные сооружения. Включая стену, защитный периметр и любые иные постройки. Какое-то время я изучал карту города, набрасывая в голове план. Вернее, сразу два, каждый из которых мог стать успешным.

Разобравшись с этим, увеличил масштаб, присматриваясь к окружающим нас территориям и нажал на одну из них, собираясь хотя бы оценить численность их населения.

Кликнуть я успел. А вот хотя бы краем глаза посмотреть на открывшуюся информацию — нет. Меня отвлёк звук шагов, донёсшийся из коридора.