Благие намерения: Спавшая пелена

Глава XVI

Если ближайшая к нам четвёрка рядовых хотя бы слышала всю беседу и представляла себе суть ситуации, то для второй группы, появившейся в конце коридора, такой поворот стал полной неожиданностью. Их можно было понять — насколько я понимал, до этого момента ни один из “смертников” не открывал огонь по кадровым военным. К такому они точно готовы не были.

А вот те, что стояли рядом, сразу же схватились за оружие. Один даже попытался прицелиться в меня из пистолета, после чего рухнул на пол, получив сразу две короткие очереди в упор — от “Старого” и ещё одного из бойцов.

В воздухе же вновь зазвенел командный голос командира десятка:

— На колени! Руки за голову! Не двигаться!

Я держал военных на прицеле и, как ни странно, почти не чувствовал отдачи чипа контроля. Сложно сказать, с чем именно это было связано, но пульсирующая боль в голове отступила. Возможно, из-за того, что со стороны противника появилась реальная угроза, и чип контроля посчитал её достаточно значимой.

Дальняя от нас группа военных тоже схватилась за оружие — теперь и они могли рассматриваться в качестве условно законной мишени.

Наконец произошло то, чего я ожидал с самого начала громкой фазы конфликта. Распахнулась дверь кабинета, и в коридор вылетел лейтенант. С перекошенным лицом, безумными глазами и пистолетом в правой руке.

— Что происходит?! Кто стрелял?! В кого?

Произнося последние слова, офицер наконец заметил двух рядовых, лежащих на полу. Один завывал, держась за разнесённое в клочья колено. Второй, судя по всему, был на грани смерти — шесть автоматных пуль в упор не оставляли шансов. Но прокомментировать эту картину лейтенант не успел. Его перебил “Старый”, который, не прекращая целиться в сторону солдат, бодро отрапортовал:

— Возникла угроза проникновения. Мы были вынуждены открыть огонь на поражение. Ждём дальнейших указаний.

Офицер на мгновение растерялся. Думаю, если бы на нашем месте оказался кто-то другой, командир одиннадцатой роты мог бы испытать вполне обоснованные сомнения. Но, в данном случае, наличие чипов контроля сработало в нашу пользу. О том, что кто-то из нас может солгать, он даже не подумал.

Вместо этого лейтенант шагнул в сторону солдат, которые, увидев его, окончательно перестали понимать, что происходит. Как минимум, потому что он даже не попытался нас остановить. Скорее, наоборот - продемонстрировал, что в целом мы всё делаем верно.

Ближайшие трое солдат, после ранения своих товарищей, отступили на несколько метров назад. Вторая группа стояла ещё дальше. И, чтобы приблизиться к ним, офицеру пришлось отойти в сторону от двери своего кабинета.

Сам я слегка сместился вправо, оказавшись прямо напротив проёма. Бросил быстрый взгляд внутрь, оценивая ситуацию. Кабинет был компактным: письменный стол, пара шкафов, диван и два стула для посетителей — ничего лишнего.

Больше всего я опасался, что внутри окажется сейф, открываемый кодом доступа, биометрией или привычной ключ-картой. Это означало бы полный провал моего плана. К счастью, сейфа не оказалось. Видимо, местное руководство не предполагало, что командиру роты придётся хранить в своём кабинете нечто особенно ценное. Для таких вещей наверняка имелись специальные помещения на территории гарнизона. Которыми тот не стал пользоваться, видимо желая перестраховаться.

А то единственное препятствие, которое можно было преодолеть лишь с личной ключ-картой самого лейтенанта или какой-то другой, более высокого уровня допуска, офицер устранил сам. Распахнув дверь и оставив её открытой. Так что я прекрасно видел трофейное устройство, лежащее прямо на его письменном столе.

В висках снова пульсировала кровь, а в голове отдавался стук сердца. Ноги, казалось, приросли к полу. Цель была совсем рядом, но, стоило мне сделать один шаг внутрь — пути назад уже не будет. Сейчас мы ещё могли отбиться от любых обвинений. Видеокамер здесь не было, капралы за нашим конфликтом не наблюдали, а интеллектуальный уровень рядовых позволял относительно легко переиграть любые их обвинения. Но проникновение в кабинет офицера — совсем другое дело. За такое нас просто прикончат. Всех.

“Старый” тоже это прекрасно понимал. Но, в отличие от меня, колебаться не стал. Вместо этого продолжил играть свою роль — шагнул следом за лейтенантом и, остановившись сбоку от него, начал что-то тихо говорить. Его задумка была очевидна — отвлечь внимание офицера и дать мне дополнительное время, чтобы разобраться в работе трофея. Впрочем, риски у него тоже были меньше - в случае провала, пострадаем именно моя голова. У остальных будет шанс отговориться.

Стиснув зубы, я ещё немного сместился в сторону, скрывшись из поля зрения военных за Штайнером и двумя бойцами, что стояли рядом с техником. Затем сделал ещё одно движение и оказался внутри кабинета.

В момент, когда переступал порог, в голове мелькнула мысль: а не отреагирует ли сейчас чип контроля? Никто ведь не мешал его создателям добавить к списку глобальных правил запрет на несанкционированное вторжение в кабинеты командирского состава. А то и вовсе любые закрытые для доступа помещения. Поэтому, оказавшись внутри, я на секунду замер. Потом облегчённо выдохнул и устремился к столу.

Дальше я действовал практически на автомате. Осторожно уложив оружие на столешницу, взял в руки устройство. Покрутил его, изучая переключатели и индикаторы. Их, надо сказать, было не так много. Один рычажок, обозначенный буквой “М”, имел четыре режима и, скорее всего, отвечал за мощность. Ещё имелась кнопка включения и индикатор заряда. Максимально простая и понятная схема.

Нажав на кнопку включения, посмотрел на индикатор. Убедившись, что шкала практически полностью заполнена, переключил мощность. На самый первый и, судя по обозначению, слабейший из всех режимов.

Если всё это я провернул за пару мгновений, то перед следующим шагом ненадолго притормозил. В голове всё ещё стояла картинка с Бреннером, высоко вскидывающим колени с искажённым от боли лицом. Наконец, завёл руку с устройством за спину и, приготовившись к приступу боли, нажал на условный “спуск”.

Как бы я ни готовился, такого всё равно не ожидал. Ощущения были практически такими же, как после моего “пробуждения”. Только в этот раз раскалённая лава заполнила не один позвоночник — она растеклась по всему телу. Казалось, добралась до каждого нервного окончания, превращая его в источник дикой боли.

Я упёрся второй рукой в столешницу, стараясь не рухнуть на пол, и сжал зубы так, что, казалось, они вот-вот начнут крошиться. Картинка перед глазами смазалась и потеряла чёткие очертания. А сам я на какое-то время превратился в концентрированный сгусток боли.

Руку, сжимающую устройство, я уже не чувствовал; Лишь надеялся, что она всё ещё наводит его на правильное место.

Прекратилось всё неожиданно. Как по щелчку пальцев исчезла боль в позвоночнике, а следом она ушла и из всего тела. Конечно, последствия давали о себе знать — я с трудом стоял на ногах, а перед глазами плавала пелена тумана. Тем не менее, вновь чувствовал свои конечности и мог управлять телом.

Как только я снова ощутил собственную руку, сразу же сместил устройство, направив его на свою голову. Боль, как ни странно, оказалась куда более терпимой. Судя по всему, коммуникатор был не настолько плотно связан с нервной системой. А может быть, дело было в чём-то ином — в том, как именно работают эти импланты, я разбирался слабо.

В любом случае, сейчас мне пришлось прикладывать куда меньше усилий, чтобы удержаться от крика. Дождавшись, пока боль в голове пройдёт, я на всякий случай провёл устройством по всему своему телу, стараясь сделать это максимально быстро, но при этом ничего не пропустить. Очень не хотелось внезапно обнаружить ещё один резервный имплант, который перечеркнул бы все мои усилия.

Закончив, я засунул трофейное оружие в разгрузку, взял автомат и шагнул к двери. Где лицом к лицу столкнулся с лейтенантом. Тот на секунду застыл, удивлённо глядя на меня. Скорее всего, попытался отдать приказ через коммуникатор — тот самый, который я только что уничтожил. Что дало мне ещё немного времени.

В голове сразу же всплыла информация об имплантах защиты, которые обычно ставились офицерам, штурмовикам и некоторым категориям пехотинцев. Всё-таки, от влитых в меня пакетов данных был толк. Например, сейчас я точно знал, что стрелять офицеру в корпус или по ногам практически бесполезно. Да и в живот, по большому счёту, тоже. С высокой долей вероятности, внутрь его тела были вмонтированы импланты со специальным гелем, которые активировались при ранении, выплёскивая вещество в организм. А сам гель немедленно начинал действовать: останавливал внутреннее кровотечение, запускал процессы ускоренной регенерации клеток и снимал значительную часть болевых ощущений.

Даже если выпустить ему в живот длинную очередь или весь магазин - это может не сработать. Особенно, если в организме офицера имелись ещё и капсулы с психостимуляторами. Эта дрянь позволяла эффективно действовать после тяжёлых ранений. Не слишком долго, но в нашем случае и этого окажется достаточно.

Собственно, приемлемых вариантов было всего два — сердце или мозг. Первое находилось под защитой модифицированной грудной клетки, которую не так просто пробить. Конечно, степень защиты у всех разная, но, если у лейтенанта вариант с высокой степенью устойчивости, то автоматные пули запросто могли его не взять. Даже в упор. Череп тоже вполне мог быть модифицирован. Пассивные импланты, в отличие от активных, куда слабее нагружали нервную систему, а их установка ограничивалась лишь доступными человеку возможностями.

Все эти мысли промелькнули в голове за какое-то мгновение и вылились в конкретный вывод по поводу уязвимого места противника.

Подавшись вперёд, я упёр автомат ему в подбородок, прямо на месте стыка с шеей. И судорожно нажал на спуск.

Переключатель огня я перевёл в старое положение сразу после того, как прострелил колено рядовому. Так что сейчас оружие выдало короткую очередь. Три пули. Три кусочка свинца, которые пронзили кожу лейтенанта и ушли вглубь его тела.

Он сделал шаг назад и на миг мне показалось, что тактика не сработала. А потом я заметил гаснущие глаза. Спустя ещё секунду, лейтенант просто осел на пол.

Мозг далеко не сразу осознал случившееся. Ещё секунду я оставался на месте, глядя на тело офицера и не веря своим глазам. Потом шагнул вперёд. Оказавшись в коридоре, повёл вокруг взглядом. Дальней группы военных здесь уже не было. Единственные, кто остался — пара рядовых, которые прямо сейчас поднимали тело убитого солдата. Плюс, тот самый раненый, при помощи которого я спровоцировал всю эту ситуацию. Сейчас он сидел, привалившись спиной к стене и положив обе ладони на развороченное пулями колено.

Все трое рядовых смотрели на меня с изрядной долей шока и вопроса в глазах. Тело лейтенанта с их позиции видно не было, но факт того, что я вышел из кабинета, где только что прозвучала очередь, говорил сам за себя.

Конечно, я мог просто их расстрелять. Обычные пехотинцы тоже могли обладать защитой в виде модифицированных частей тела. Но в их случае речь шла об относительно лёгкой броне. Которую вполне могла пробить автоматная пуля выпущенная с близкого расстояния.

Впрочем, стрельбы здесь и так было достаточно. Если сейчас прикончить ещё троих, на выстрелы вполне могли заявиться капралы. Они уже наверняка в курсе внезапного конфликта, и командир одиннадцатой роты, скорее всего, с ними связывался. Например, объяснил, что ситуация под контролем и спешить к его кабинету не стоит. Иначе тут давно кто-то появился бы. Но, услышав новые очереди, они могли заинтересоваться, в чём дело. Как минимум, попытаться выйти с офицером на связь. А ответить им он уже не мог.

Повернув голову к Штайнеру, который, как и все остальные, буквально пожирал меня глазами, я заговорил, стараясь звучать максимально уверенно:

— Лейтенант просит тебя зайти.

Бывший техник мгновение стоял на месте, рассматривая меня. Потом, будто не веря происходящему, осторожно шагнул к проёму. Я же заметил, как по лицу одного из рядовых скользнуло сомнение.

Причина была очевидна: все приказы отдавались через коммуникатор. По крайней мере, в режиме боевой операции. А мы ведь именно в нём сейчас находились.

Глянув на “Старого”, глаза которого сейчас выглядели абсолютно безумными, я кивнул в сторону солдат:

— Эти пусть пока подождут здесь.

Естественно, мои слова не могли сойти за формальный приказ, отданный офицером. В таком ключе чип их никак воспринять не мог. Но у “Старого” была возможность говорить первым, как и у всех остальных. Они наверняка смогут остановить двух рядовых при помощи слов. На какой-то промежуток времени это должно было сработать. Тем не менее, в конце концов, солдаты всё равно зададутся очевидным вопросом: почему приказ не был отдан напрямую через коммуникатор?

С учётом всех остальных странностей, это в итоге заставит военных действовать. Даже их не самые умные мозги в конце концов осознают наличие подвоха.

Именно поэтому я старался проделать всё как можно быстрее. Усадив Штайнера на стул, приставил устройство к его спине и, коротко предупредив, что сейчас будет “очень больно”, вдавил спуск. Стул жалобно заскрипел, а ноги бывшего техника заскребли по полу. Но стоило отдать ему должное — крика я так и не услышал.

Как выяснилось, процесс уничтожения чипа контроля занимает всего около трёх секунд. Хотя мне самому показалось, что имплант полыхал не меньше пары минут.

Разобравшись с имплантом в позвоночнике, я обработал второй в голове Штайнера и быстро прошёлся по его корпусу и конечностям. После этого глянул на его шокированное и пока ещё полное боли лицо.

— Бери оружие и возвращайся назад. Если солдаты попробуют уйти, останови их. Потребуется — стреляй.

Штайнер глубоко втянул воздух, кивнул и поднялся на ноги. Пошатываясь, добрался до двери. После чего открыл её и шагнул в коридор. К счастью, для того, чтобы отпереть замок изнутри, ключ-карта не требовалась. Я же сразу выглянул наружу. Убедившись, что рядовые на месте, махнул головой “Старому”.

Спустя какие-то пятнадцать секунд, я закончил и с ним. Потом обработал ещё одного члена нашего отряда. А когда тот вышел из кабинета, выяснилось, что у солдат уже возникли вопросы. Которые они активно задавали “Старому”, судя по всему, не особо веря в его ответы.

Я подумал о том, чтобы связать их и переместить в кабинет офицера, но сразу же вспомнил про коммуникаторы. Любой из этих парней мог выйти на связь с другими военными. А увидев труп командира своей роты, они без всяких сомнений это сделают.

Стрелять при этом тоже не хотелось — слишком шумно. Однако и оставлять их на месте было нельзя. Равно как и отправлять отсюда вон. Достаточно одному из них, хотя бы в общих чертах описать ситуацию любому из капралов, и тот немедленно поймёт, что происходит нечто неладное.

Поэтому я сделал то, что было необходимо ради спасения наших жизней. И спасения Люсии.

Шагнув вперёд, поднял трофейное устройство, навёл его на лицо одного из военных и нажал кнопку. Сразу же перевёл на голову второго, а через мгновение направил на череп раненого. Разницы между нашими имплантами и их системами я не знал, но результат был очевиден. Стоило кому-то из них получить порцию ультразвука, как он моментально падал на пол с перекошенным от боли лицом и судорожно дёргающимися конечностями. Без всяких шансов подняться.

Закончив, я бросил взгляд на “Старого”.

— Нужно затащить их в кабинет.

Спорить с этой идеей он не стал. Вместо этого приказал Штайнеру следить за коридором, а сам вместе с ещё одним “освобождённым” поднял ближайшее тело.

Я же увлёк в помещение очередного бойца и принялся выжигать его импланты. Чтобы разобраться с тремя оставшимися членами отряда, мне потребовалось около полутора минут. Реакция на боль у всех была разной, и далеко не каждый мог сразу уловить момент, после которого чип контроля переставал быть источником мучений.

К тому моменту трупы четверых рядовых, что до того лежали в коридоре, оказались внутри помещения. Здесь же находились и все мы. А я решил, что настал неплохой момент, чтобы озвучить дальнейший план действий. Скользнув взглядом по лицам освобождённых людей, начал говорить:

— Первая цель — корпус через один от этого. Там мы заберём девушку. Потом начинаем движение к воротам. Освободим остальных наших и попробуем незаметно добраться до дамбы. Оттуда спустимся вниз по реке.

На мгновение установилась полная тишина, которую нарушил голос “Старого”:

— А с чего ты взял, что именно ты будешь отдавать приказы?