Светлейший-9. Битва за надежду

Глава 14

Диспетчер объявил о прибытии авиарейса «Санкт-Петербург — Стокгольм» в аэропорт «Арланда». Я с трудом удержался от раздражённого вздоха, когда мы с Безбородко, Львовым и Уваровым вышли из самолёта и ступили на трап. Порыв холодного ветра, принесённого с Балтики, заставил Лёню дёрнуть плечами. Лёва натянул капюшон, а Аполлон, как всегда, сохранял полное хладнокровие.

— Да уж, этот явно поменьше нашего будет…

Мы миновали трап и вошли в терминал. Зал аэропорта встретил нас стерильным светом, высоким потолком и бесконечными стёклами, за которыми угадывалось серое небо — такое же безрадостное, как в Петербурге. Полированный пол из серого камня отражал свет потолочных ламп. Вдоль стен располагались магазины беспошлинной торговли, кофейни и пункты обмена валют. Напротив эскалаторов высились ряды кресел, в которых расположились пассажиры в ожидании рейсов.

Львов и Уваров оглядывались по сторонам с нескрываемым любопытством. Лёня остановился перед витриной с сувенирами и с интересом рассматривал аккуратные упаковки с шоколадом и открытки с изображением старого города. Лёва шагнул ближе к информационному табло, на котором сменялись названия рейсов.

— Не расслабляйтесь, — тихо напомнил я. — Нам еще нужно пройти таможенный контроль.

Аполлон кивнул и двинулся к указателям. Я последовал за ним, сверяя направление с зелёными табличками. В этот момент к нам подошли двое сотрудников пограничного контроля — мужчина и женщина средних лет. Мужчина был высоким, худощавым, с холодным взглядом голубых глаз. Женщина — ниже ростом, с короткой светлой стрижкой и цепким взглядом. Они были одеты в тёмно-синие униформы с серебристыми шевронами и эмблемами на рукавах.

Мужчина шагнул вперёд и вежливо, но с явной ноткой сухости в голосе, произнёс на английском:

— Господа, будьте любезны пройти с нами для дополнительного досмотра.

Лёва и Леня мгновенно напряглись. Лёва сжал кулаки, а Леня мрачно сощурился. Но прежде чем кто-либо успел сказать хоть слово, Аполло жестом призвал его к спокойствию.

— Это стандартная процедура для представителей дипломатической миссии, — спокойно заметил он. — Уверен, все в порядке, ребят. Идем же.

Я кивнул и подал знак остальным следовать за сотрудниками. Нас провели через боковую дверь в отдельный кабинет. Белые стены, простой стол, несколько пластиковых стульев и — ничего примечательного. В комнате нас уже ждал ещё один сотрудник — мужчина с короткими светлыми волосами, в той же униформе. Он сидел за ноутбуком, но поднялся, когда мы вошли, и заговорил на чистом русском:

— Добро пожаловать в Швецию, господа… Безбородко, Львов, Николаев и Уваров. Моя фамилия Сигурдссон. Прошу, присаживайтесь.

Я сел напротив него. Безбородко занял место справа от меня, Лёва и Леня — по бокам.

— Кто из вас главный? — спросил он.

Ребята переглянулись. Я улыбнулся.

— Старшим по званию являюсь я, Алексей Николаев. Однако в рамках задачи, которую мы выполняем, главного у нас нет.

Шведы переглянулись и перебросились парой фраз на непонятном языке.

— Хорошо. Цель вашего визита? — ровным голосом спросил швед.

— Мы сопровождаем дипломатический груз, как и указано в документах, которые должна была получить ваша служба, — ответил я. — Наша задача — доставить его в посольство Российской империи в Стокгольме. Это единственная цель нашей поездки в Королевство.

— Могу ли я еще раз увидеть ваши документы?

Я достал паспорт и положил на стол. Остальные последовали моему примеру. Швед сразу же открыл ноутбук, вбивая данные. Вероятно, прогонял по всем доступным базам.

— Какого рода груз? — спросил он.

— Мы не знаем, господин Сигурдссон, — пожал плечами я. — Не в наших полномочиях производить досмотр. Это дипломатическая почта, и все соответствующие документы были направлены в ваше Министерство иностранных дел заранее.

Швед поднял взгляд от экрана.

— И почему именно вы сопровождаете груз?

Я чуть улыбнулся.

— Мы младшие офицеры российского министерства, — ответил я. — И всего лишь выполняем приказы. Поверьте, в командировку мы не рвались.

— Вы — офицеры Специального корпуса, который имеет отношение к работе с некой энергией, представляющей опасность для всего живого. Ваша основная служба как-либо связана с заданием, которое вы сейчас выполняете?

Мы с ребятами переглянулись и хором ответили:

— Никак нет, господин.

Наше заявление явно не удовлетворило мужчину, однако придраться к нам он толком не мог. И это явно его раздражало.

— Как долго вы планируете оставаться в Стокгольме?

— Ровно столько, сколько потребуется для завершения миссии, — ответил Аполлон. — Однако надеемся, что уже завтра нас посадят на самолет до Петербурга.

Швед ненадолго замолчал, явно обдумывая ответы.

— Где вы остановитесь?

— В посольстве Российской империи, разумеется. Нам нет смысла искать гостиницу. Выспаться бы — и назад.

Сигурдссон снова посмотрел в ноутбук и что-то ввёл в систему. Я чувствовал, как Лёня нервно постукивал пальцем по колену, и жестом велел ему успокоиться.

— Как вы думаете, зачем именно вас отправили на эту миссию? — спросил швед. Как же меня раздражала эта манера переливать из пустого в порожнее на подобных допросах.

— Лично я понятия не имею, — спокойно повторил я. — Приказ есть приказ.

Я выдержал его взгляд, а затем неожиданно добавил:

— Скажите, господин Сигурдссон, где я могу купить настоящий сюрстрёмминг? Хочу привезти пару банок тому человеку, который отправил нас… сюда и потратил ваше время. Услуга за услугу, так сказать.

Швед на мгновение замер, потом его губы дёрнулись в намёке на улыбку.

— В любом супермаркете, — ответил он. — Но не советую открывать банку в замкнутом пространстве.

Я усмехнулся.

— О, я в курсе, господин Сигурдссон. И непременно прослежу, чтобы получатель этого подарка открыл его именно в закрытом помещении.

Двое, что привели нас в допросную, обменялись ехидными улыбками. Не знаю, почему мне в голову пришел именно сюрстрёмминг, но упоминание деликатеса из тухлой рыбы явно разрядило обстановку.

Однако в следующий миг в дверь настойчиво забарабанили. А еще через секунду она распахнулась. На пороге возник высокий широкоплечий мужчина в дорогом костюме и пальто.

— Åh skit! — тихо выругалась женщина.

Мужчина вошел в комнату, словно ударный порыв ветра. Он распахнул дверь с такой уверенностью, что даже слегка покачнуло Сигурдссона, сидевшего за столом.

На незваном госте был безукоризненно сидящий костюм темно-синего цвета, светло-серая рубашка, идеально завязанный галстук, начищенные до зеркального блеска ботинки — и все безумно дорогое, сшитое на заказ.

Он подошел к столу, вытащил из внутреннего кармана удостоверение в кожаной обложке и с легким щелчком бросил его на стол перед Сигурдссоном.

— Богдан Васильевич Будберг, атташе первого класса при после Российской империи в Швеции, — произнес он ровным голосом, полным сдержанного превосходства.

Сигурдссон поднял взгляд, быстро окинул взглядом удостоверение и напрягся. Мужчина за его спиной — тот, что забрал наши документы, — замер на полуслове, а затем незаметно положил паспорта обратно на стол.

— Господин Будберг, — ровно произнес Сигурдссон, поднимаясь на ноги, — чем обязан такой чести?

— На каком основании задержаны сопровождающие дипломатического груза Российской империи? — без предисловий спросил Будберг.

— Это стандартная проверка, господин атташе. Мы вправе соблюдать установленные процедуры и проводить контроль на предмет соответствия…

— Выявлены ли ошибки или несоответствия, препятствующие пересечению границы грузом и сопровождающими? — Будберг чуть наклонил голову и холодно посмотрел на Сигурдссона.

Тот стиснул губы, потом вздохнул:

— Нет, ошибок и несоответствий не выявлено.

— В таком случае я сейчас же забираю груз и сопровождающих, — Будберг чуть улыбнулся, но улыбка была скорее жестом формальности, чем выражением удовольствия. — Я уверен, у вас и ваших коллег нет возражений?

Сигурдссон с трудом сдержался, чтобы не скрипнуть зубами, но все же кивнул и передал документы Будбергу. Тот аккуратно взял их и, небрежно переложив в папку, развернулся к нам:

— Господа, прошу за мной.

Мы вышли вслед за Будбергом в коридор. Лева и Леня переглянулись — Леву было почти слышно, как у него внутри бешено билось сердце. Безбородко, напротив, выглядел совершенно невозмутимым.

— У них, наверное, кишки свело, — негромко пробормотал он мне на ухо.

— Угу, — я едва сдержался, чтобы не усмехнуться.

— За мной, господа, — велел атташе.

Будберг провел нас в зону особого контроля. У стоек досмотра уже стояла большая коробка, опечатанная особым скотчем и с наклейками «Diplomatisk post». Безбородко молча подошел к коробке, проверил пломбы и кивнул. Сотрудники аэропорта, стоявшие рядом, только переглянулись и не сделали ни малейшей попытки вмешаться.

Безбородко подкатил тележку, на которую мы водрузили коробку. Будберг жестом пригласил нас следовать за ним.

— Ждет дипломатический автомобиль, — бросил он через плечо. — Поговорим обо всем в посольстве.

Я уже направился к выходу, когда услышал знакомый голос:

— Алексей!

Я резко обернулся. Лева и Леня замерли, Безбородко нахмурился.

Младший Феликс Юсупов стоял возле выхода, выглядя так, словно только что сошел с обложки модного журнала. Он был одет в светлый костюм в тонкую полоску, под ним — снежно-белая рубашка без галстука. На ногах — лакированные ботинки, в руке — небольшой чемодан из светлой кожи.

Он докуривал сигарету, а когда увидел меня, с улыбкой бросил окурок в урну и направился в нашу сторону.

— Феликс, — прошипел я. — Какого рожна ты здесь делаешь?

Он подошел ближе, пожал руку Будбергу, как старому знакомому:

— Богдан Васильевич, рад вас видеть в добром здравии. Как поживает ваша прекрасная супруга? Все еще сражает своей красотой шведское общество?

Будберг не улыбнулся — он тоже явно не ожидал увидеть здесь Юсупова, но чуть склонил голову:

— Здравствуйте, ваше сиятельство. Моя супруга все так же прекрасна, благодарю.

Я скрестил руки на груди:

— Феликс? Мне повторить вопрос?

— О, я всего лишь приехал за лакричными леденцами для Иды, — небрежно бросил он. — По неведомой мне причине сестра обожает эту мерзость.

Я прищурился:

— Леденцы? Серьезно?

Феликс шагнул ближе, наклонился к моему уху и тихо добавил:

— Не мог же я пропустить такую веселую вечеринку. — Он отстранился и подмигнул. — В любом случае, я поеду вслед за вами в посольство.

Я только выдохнул:

— Конечно, поедешь. Куда ж без тебя…

— А здесь вполне красиво, — заметил Лёва, глядя в окно. — Даже похоже на родной Петербург…

— Ага, так же мерзко в межсезонье…

Микроавтобус дипломатической службы плавно свернул на подъездную дорожку, ведущую к зданию посольства. За окнами мелькали деревья парка Ульриксдааль — высокие, стройные, с еще голыми ветвями, на которых только-только начали пробиваться первые набухшие почки.

В воздухе чувствовался терпкий запах сырости — смесь талого снега, прелых листьев и пробуждающейся земли. Вдалеке виднелись аккуратно подстриженные живые изгороди, клумбы, пока еще пустые, и узкие тропинки, покрытые тонким слоем гравия. На некоторых кустах уже появились первые крошечные зеленые листочки, а по краям тропинок пробивались крокусы — яркие фиолетовые, желтые и белые пятна среди серо-коричневой зимней палитры.

— Когда-то это была одна из королевских резиденций, — прокомментировал Будберг, не оборачиваясь. — Но затем ее передали шведскому министерству иностранных дел, а оно, в свою очередь, распродало часть земель иностранным государствам. Так Ульриксдааль превратился в посольский квартал. Нам повезло выкупить виллу Бейлон — это самый красивый особняк в парке.

Мы с Левой и Леней выбрались из микроавтобуса вслед за Будбергом и Аполлоном. Я огляделся, проверяя посты охраны — их здесь было немало. Мы подошли к багажному отсеку, и Лева с Леней взялись за коробку с дипломатической почтой.

Вилла Бейлон предстала перед нами во всей красе. Трехэтажное здание в неоклассическом стиле с симметричным фасадом, большими окнами и колоннами у главного входа. Светло-кремовые стены с идеально ровной штукатуркой, черепичная крыша, балконы с изящными коваными перилами. Над центральным входом возвышался герб Российской империи, а по бокам от него трепались на ветру флаги двух государств.

Мы только закончили выгружать коробку, когда подъехало дорогое такси. Из него вышел Феликс Юсупов, подчеркнуто лениво потянулся и всячески старался делать вид, что он здесь просто праздно шатается. Водитель достал его небольшой чемодан, и Феликс, небрежно кивнув, подхватил его одной рукой.

— Какого лешего, Феликс? — тихо спросил я, с трудом сдерживая раздражение. — Не мог сначала позвонить?

Феликс с невинной улыбкой пожал плечами.

— Ой, ну ладно тебе, Лёш. Я тебе еще пригожусь, вот увидишь.

— Феликс, чтоб тебя! — я шагнул к нему, и Юсупов инстинктивно отпрянул. — Дело и так рискованное, а ты можешь и вовсе пустить все под откос.

— Но Лёва мне уже все разболтал, я уже прибыл, все уже случилось, так что… просто принимай мою помощь.

Я сжал зубы, чувствуя, как нарастающая злость поднимается к горлу. Феликс явно ушел в самоволку. Если с ним что-то случится — отвечать мне перед Идой и перед их родителями.

Будберг, с выражением легкого недоумения, посмотрел на Феликса, затем покачал головой.

— Прошу внутрь, господа, — сказал он и повел нас к входу. — Нас уже ждут.

Мы вошли в холл виллы — просторный, с высоким потолком, лепниной по периметру и большой хрустальной люстрой. Пол был выложен мраморной плиткой в черно-белую шахматную клетку.

Будберг повел нас вверх по парадной лестнице к кабинету посла. Тяжелые двери с латунными ручками открылись, и мы вошли в кабинет.

Барон Петр Корнилович Сухлетен сидел за массивным деревянным столом. Лет шестидесяти, с густой седой бородой и бакенбардами, в черном костюме с золотыми пуговицами. Он выглядел так, словно только что сошел с парадного портрета начала прошлого века.

Будберг шагнул вперед.

— Ваше превосходительство, разрешите представить: светлейший князь Николаев, князь Львов, граф Уваров и граф Безбородко. А также… князь Юсупов.

Мы по всей форме поприветствовали посла. Сухлетен внимательно оглядел каждого из нас, его взгляд остановился на Феликсе.

— О визите князя Юсупова мне ничего не сообщали, — холодно заметил посол. — Хотелось бы думать, что это — случайное совпадение.

Феликс с невозмутимой улыбкой шагнул вперед.

— Я прибыл в частном порядке, — сказал он. — Узнал, что кое-что готовится. И я тоже готов отдать долг родине.

Мы с Будбергом переглянулись, прекрасно понимая, во что все это может вылиться.

— В этом и проблема, ваше превосходительство… — тихо проговорил атташе.