Безумный барон – 2

Глава 8

Краска схлынула с лица Арины в одно мгновение. Будто из нее разом выкачали всю кровь, оставив лишь восковую маску, на которой двумя темными провалами зияли расширившиеся от ужаса глаза. Взгляд ее был прикован не ко мне, не к Ратмиру, а куда-то вдаль — к тускло освещенному окну второго этажа, до этого казавшемуся мне просто пятном света в ночи. Ее губы едва заметно дрожали.

— Там… — прошептала она, и голос сорвался, превратившись в сиплый, сдавленный хрип. — Он ждет нас.

Ну, приехали. Конечная, просьба освободить вагоны.

Тишина, еще мгновение назад бывшая нашим главным союзником, теперь давила на уши, как многотонная плита. Рядом всем телом напрягся Ратмир, его рука сама собой нашла рукоять меча. Остановив дыхание, два его верзилы, Степан и Игнат, уставились на командира в ожидании приказа. Их рожи вытянулись, будто им только что сообщили о тройном повышении налогов при урезанном вдвое жаловании. Пусть они и не понимали, откуда ей это известно, но верили безоговорочно. Инстинкт воина, тысячу раз спасавший их шкуры, орал дурным голосом, что девчонка не врет.

— Что значит, ждет? — прорычал Ратмир, и его рык проскрежетал в ночи, как камень о камень.

Не в силах оторвать взгляд от проклятого окна, Арина медленно покачала головой.

— Он знает, что мы здесь. Он… наслаждается. Это ловушка. И он не один.

Ее тихий шепот для меня прозвучал, как вой сирены воздушной тревоги. Весь мой гениальный, выверенный до мелочей план, все «генераторы», хитроумные схемы и расчеты — все только что накрылось медным тазом. Мы оказались не хитрыми охотниками, подкрадывающимися к логову зверя, а мышами, что с писком бегут по лабиринту под взглядом сытого, ленивого кота, который решает, с какой из нас начать. Аристарх не просто подготовился к нашему визиту. Он его срежиссировал.

«Объект „ловушка“ не определен, — с неподдельным любопытством встряла в моей голове Искра. — Это механическое устройство или тактическая концепция, основанная на введении противника в заблуждение?»

«Это, подруга, состояние, когда ты понимаешь, что сейчас тебе будут бить, возможно, даже ногами, а ты даже не знаешь, с какой стороны прилетит первый удар, — мысленно огрызнулся я. — Молчи, идет совещание».

Нужно было что-то делать. Прямо сейчас, пока паника не успела пустить свои липкие корни в сердца моих временных союзников. Выйдя из тени часовни, я шагнул вперед и оперся руками о холодный, влажный камень ограды. Все взгляды тут же впились в меня. Они ждали. Ждали, что скажет «Безумный Барон», который их в эту задницу и затащил.

— Что ж, господа хорошие, — мой голос прозвучал на удивление ровно и даже, кажется, весело, — план «тихого сапа» официально объявляется закрытым. Похоже, наш клиент — парень не только богатый, но и с хорошей интуицией. Или с отличной разведкой, что в нашем случае одно и то же.

Я выпрямился и обернулся к ним. Лицо Ратмира выражало не страх, а холодную, злую деловитость хирурга перед сложной операцией. Он был готов к бою. Его ребята — тоже. Для них рубиться в открытую было куда проще, чем красться по теням. Оставалось лишь дать им цель.

— Мыслим иначе. — Я постучал себя пальцем по лбу. — Если враг ждет, что мы проскользнем в его дом, как воры, значит, мы должны вломиться туда, как медведь-шатун в курятник. Громко, нагло и с парадного входа. Мой взгляд уперся в Ратмира.

— Воевода, ты хотел пошуметь? У тебя есть шанс. Твоя задача, вместе с ребятами, — кивок в сторону тут же приосанившихся Степана и Игната, — устроить у главных ворот такое представление, чтобы они там все на уши встали. Орите, стучите в ворота, изображайте пьяную драку, атакуйте в лоб — мне плевать. Главное — максимум шума и суеты. Вы — приманка. Главное блюдо. Ваша цель — стянуть на себя абсолютно все, что умеет держать в руках оружие. Каждый патруль, каждого охранника из дома. Понятно?

Ратмир слушал молча, с непроницаемым каменным лицом, но в его глазах-буравчиках уже загорался огонь. Этот план, простой и прямой, ему явно нравился куда больше предыдущего. Он требовал лишь того, что воевода умел лучше всего — драться. На его губах проступила тень ухмылки, на этот раз не такой неприятной.

— Пошумим так, что в столице услышат, — ровно произнес он.

— Вот и отлично. — Я перевел взгляд на Арину, все еще выглядевшую так, будто увидела привидение. — А мы, принцесса, пока они там будут устраивать свой концерт по заявкам, пойдем с черного хода. Они будут ждать нас там, где тихо и темно. А мы придем туда, где громко и светло. Переиграем их на их же поле.

Я хлопнул в ладоши, звук получился сухим и резким.

— План «Б». Вопросы есть? Вопросов нет. Ну что, воины, готовы зажечь?

Судя по тому, как кивнул Ратмир и какая ухмылка проступила на его губах, идея разнести кому-то ворота пришлась ему по душе куда больше, чем ползание по кустам. Короткого рыка-приказа хватило, чтобы его бойцы, без лишних слов, растворились в тенях, двинувшись в сторону главного входа. Их тяжелая, уверенная поступь не оставляла сомнений: они шли не на разведку, а на работу. На свою любимую, кровавую работу.

Я повернулся к Арине. Она все еще была бледна, но на смену паническому ужасу в ее глазах пришла холодная, сосредоточенная ярость. Похоже, она приняла новую реальность, в которой ее магия — не всемогущий ключ, а просто один из инструментов в ящике ушлого слесаря. И сейчас требовалось не волшебство, а точный, выверенный удар.

— Арина, — я кивнул в сторону поместья, в ночи похожего на спящее каменное чудовище. — Зажигай нашу новогоднюю гирлянду. Пора устроить им фейерверк.

Вместо ответа она просто закрыла глаза, и на мгновение ее лицо стало абсолютно безмятежным. Никаких взмахов руками или бормотания заклинаний, как у того же Елисея. Она просто… нажала на кнопку. Короткий, едва уловимый импульс ощущался и без помощи Искры — будто одинокая капля упала в центр до предела заряженного озера, став той самой последней, что переполняет чашу.

И мир взорвался тишиной.

Сначала в заброшенном переулке, где Ратмир оставил первый сверток, раздался низкий, утробный гул, будто из-под земли пытался вырваться гигантский шмель. Секунду спустя там полыхнуло коротким, ослепительным всплеском мертвенно-зеленого света, который тут же погас. Затем то же самое произошло под гнилым мостом через сточную канаву, а следом — в дупле старого дерева на задах поместья. Три синхронных разряда. Мои уродливые комочки из проволоки и камней, собранные на коленке, сработали. По сигналу Арины пьезокристаллы, медленно накапливавшие статическую энергию, одновременно разрядились через кварцевые «детонаторы», выплеснув все накопленное в виде хаотичного, немагического электромагнитного импульса. Чистая физика, мать ее.

«Печать Молчания», эта сверхчувствительная дрянь, рассчитанная на улавливание тончайших вибраций магии, получила сразу три удара кувалдой. Арина вздрогнула и схватилась за голову.

— Что… что это⁈ — ее голос дрогнул от изумления. — Поле… оно… кричит!

Она чувствовала это как боль. Для меня же это был триумф инженерной мысли.

На гладких, прежде просто каменных стенах поместья вспыхнули руны — десятки, сотни до этого невидимых символов. Но они не горели ровным, тревожным светом, а бешено замигали, вспыхивая то тут, то там, как на неисправном табло в аэропорту. Система защиты сошла с ума. Неспособная определить источник угрозы — ведь угрозы, по ее логике, и не было, — она захлебнулась тремя мощными, но абсолютно «пустыми» всплесками, перегрузившими ее «сенсоры».

«Фиксирую три одновременных, нестабильных энергетических всплеска немагической природы, — бесстрастно доложила Искра. — Система защиты цели перегружена. Эффективность помех — девяносто семь процентов. Зафиксировано хаотичное перемещение биологических объектов внутри периметра. Концепция „зажечь гирлянду“ выполнена успешно?»

— Более чем, подруга, — пробормотал я, наблюдая за начавшимся представлением.

В поместье ударили колокола — не тревожным, мерным набатом, а беспорядочным, паническим трезвоном. Заорали люди. Из казармы во двор высыпала стража, мечась по двору, как тараканы, которым на кухне внезапно включили свет. Офицеры размахивали руками, выкрикивая противоречивые приказы. Часть отряда ринулась в сторону переулка, часть — к мосту, еще несколько человек — к старому дереву. Полный, абсолютный хаос.

В этот самый момент в главные ворота ударило что-то тяжелое. Глухой, мощный удар, от которого, казалось, сотряслась земля, а с крыши нашей часовни посыпалась черепица. А затем еще один. И еще. Ратмир и его ребята, не дожидаясь приглашения, начали выламывать дверь. С той стороны донесся яростный рев воеводы, лязг стали и отборный казарменный мат Степана. Представление началось.

Весь оставшийся во дворе гарнизон как один развернулся и ринулся к главным воротам, откуда доносился единственный понятный им звук — звук боя. Двор опустел за считанные секунды.

Глядя на эту рукотворную суматоху, я криво усмехнулся. Делов на копейку, а шуму на рубль. Прямо как на учениях, когда прапорщик роняет банку сгущенки в палатке у генерала.

— Ну что, принцесса, — я повернулся к Арине, которая смотрела на сотворенный нами хаос с потрясенным восхищением. — Похоже, на наш спектакль все билеты проданы. Пора на сцену.

— Пора, принцесса. Наш выход. — Не давая ей времени на раздумья, я схватил ее за руку и потащил за собой, ныряя в спасительную тень сада.

Грохот и яростные крики со стороны главных ворот остались за спиной, став идеальным звуковым прикрытием. Здесь, под сенью уродливо разросшихся деревьев, стояла на удивление тихая, но гнетущая, больная тишина. Пахло прелой листвой и какой-то гнильцой, а черневшие по обе стороны от едва заметной тропинки кусты были подстрижены так ровно, будто их ровнял не садовник, а маньяк-перфекционист. Идеальное место, чтобы прятать всякую дрянь.

Пригибаясь к земле, мы двинулись вперед. Арина, с ее кошачьей грацией, скользила бесшумно; я же, с моей городской подготовкой, старался не хрустеть ветками, как слон в посудной лавке.

— Искра, режим «сапёра», — мысленно рявкнул я. — Полный анализ на механические сюрпризы. Капканы, растяжки, ямы с кольями — подсвечивай мне всю эту радость, да поживее.

«Концепция „сапёр“ принята. Активация режима тактического сканирования на наличие скрытых механических угроз. Интересно, а почему они не используют магические ловушки? Это было бы эффективнее», — с неподдельным научным любопытством отозвалась она.

«Потому что наш клиент — параноик, который боится магии больше, чем зубной боли, — буркнул я. — Он сам сидит под антимагическим колпаком, какие уж тут ловушки. Работай».

Мир перед глазами подернулся знакомой изумрудной сеткой, превращая реальность в наложенный поверх нее чертеж. Первая же «закладка» нашлась в пяти шагах от нас: под слоем опавших листьев система подсветила знакомый силуэт.

«Обнаружено устройство. Классификация: капкан медвежий, модель устаревшая. Состояние: взведен. Рекомендую не наступать», — деловито доложила Искра.

— Вижу, не слепой, — прошипел я.

Подобрав с земли толстую, сухую ветку, я подошел ближе и аккуратно ткнул ей в центр присыпанной листьями ловушки. Оглушительный, лязгающий КЛАЦ!, от которого Арина вздрогнула, а у меня по спине пробежал холодок. Две ржавые, усеянные зубьями челюсти с силой сомкнулись, перекусив ветку, как спичку. Попадись в такую нога — и прощай, карьера марафонца.

Мы пошли дальше, медленно, шаг за шагом, и мой внутренний миноискатель работал без сбоев. Вот тонкая, почти невидимая в полумраке леска, натянутая на уровне щиколотки, — ведет к связке ржавых колокольчиков на ветке. Не смертельно, но шуму наделает столько, что сбежится вся округа. Жестом показав Арине сделать то же самое, я аккуратно перешагнул через нее. А вот хитро замаскированная яма, прикрытая хлипкой решеткой и дерном. Искра подсветила ее контуры, и стало ясно, что внизу ждет не просто яма, а что-то острое и недружелюбное.

Так, перебежками от куста к кусту, мы продвигались к темному силуэту дома. Вся эта прогулка по саду напоминала прохождение уровня в какой-то компьютерной игре. Только вот сохранений здесь не было, а «гейм овер» означал вполне реальный и очень неприятный конец.

Наконец мы вышли к задней стене поместья. Здесь, в глубокой тени, притаилась невзрачная, обитая железом дверь — черный ход. Наш билет внутрь. Возле двери, прислонившись к стене, стояли двое стражников. Прислушиваясь к грохоту с парадного входа, они нервно переговаривались.

— … совсем озверели, черти, — долетел обрывок фразы одного из них. — Что там творится?

— А нам какое дело? — огрызнулся второй. — Наш приказ — стоять здесь. И не высовываться. Хозяин велел…

Договорить они не успели. Мы с Ариной переглянулись. Без слов и жестов, лишь короткий, едва заметный кивок — мы понимали друг друга уже на уровне инстинктов, как два волка, загоняющие добычу.

Я приготовился к рывку, но Арина опередила меня. Шагнув из-за кустов на освещенный пятачок перед дверью, она не стала колдовать или создавать световые эффекты. Она просто… выпустила свою ауру. Не оружие — волну. Из нее хлынул поток чистой, концентрированной жизни, тепла и запаха озона после грозы. Мозги стражников, привыкшие к серости, поту и вони этого мира, просто не смогли обработать такой объем информации. Короткое замыкание.

Тот, что говорил первым, замер на полуслове с остекленевшими глазами и отвисшей челюстью, уставившись на Арину с тупым, блаженным изумлением, будто перед ним с небес спустился ангел с бесплатным пивом.

Второму повезло меньше. Он успел лишь развернуться на шум, но я уже был рядом. Искру из ножен вынимать не было нужды. Короткий, выверенный удар рукоятью, словно дубиной, пришелся точно в основание черепа, туда, где шлем не защищал. Глухой, влажный звук — будто по спелому арбузу стукнули. Стражник даже не пикнул, просто мешком осел на землю.

Первый все еще стоял, пуская слюни. Арина отступила, и я, оказавшись перед ним, повторил маневр. Второй глухой стук — и вот у нас уже два «спящих красавца». Тихо, быстро и без лишней крови.

Мы замерли, прислушиваясь. Тишина. Лишь далеко у ворот все еще гремела битва Ратмира. Наш выход на сцену прошел незамеченным. Дверь была перед нами.

Не сговариваясь, я оттащил одного «спящего» за кусты, Арина — второго. На все ушло секунд десять. Простейший замок на двери поддался трофейному стилету после пары ковыряний. Тихий щелчок — и путь внутрь свободен.

Мы скользнули в узкий коридор, пахнущий сыростью и вареной капустой. Внутри, на контрасте с ревом и лязгом снаружи, стояла оглушительная тишина. Темные, потертые деревянные полы блестели, а стены украшали гобелены с унылыми охотничьими сценами. Все чисто, богато, но бездушно — как в музее, где трогать ничего нельзя, а хочется чихнуть погромче, чтобы смотрительницы забегали.

Вся охрана, как я и рассчитывал, сейчас была на «концерте» Ратмира. Коридоры пустовали. Мы оказались в сердце вражеской цитадели, и никто об этом даже не догадывался.

«Анализ. Внутренние помещения пусты. Зафиксированы множественные акустические аномалии со стороны главного входа. Вероятность столкновения с противником в текущем секторе — низкая. Почему мы движемся так медленно? Расчет показывает, что при увеличении скорости на пятнадцать процентов, мы достигнем цели на две минуты быстрее», — с логикой калькулятора встряла Искра.

«Потому что если нас услышит какая-нибудь повариха, вышедшая вынести помои, мы достигнем цели еще быстрее, — мысленно прошипел я. — Правда, не той, на которую рассчитывали. Так что помолчи и сканируй дальше».

Арина пошла первой. Прикрыв глаза, она вытянула руку вперед, будто прощупывая невидимую нить в воздухе.

— Он там, — ее шепот был едва слышен. — Наверху. Чувствую его, как сквозняк в жаркий день. Ледяной. Он не двигается. Просто сидит. И ждет.

Мой личный магический компас, который вместо севера указывал на главную задницу этого города. Прикрывая тыл, я шел следом, ощупывая взглядом каждый темный угол, каждую дверь, из-за которой мог выскочить запоздалый охранник. Но дом был мертв.

По широкой скрипучей лестнице мы поднялись на второй этаж, где воздух стал еще плотнее и холоднее. Волосы на руках встали дыбом. Даже без магических радаров я понимал: мы приближаемся к чему-то очень неправильному. Холод, источаемый кабинетом Аристарха, был не физическим. Он был самой пустотой — дырой в реальности, высасывающей тепло, свет и саму жизнь.

Вот она. Дверь. Массивная, из черного дерева, с тяжелой бронзовой ручкой в виде хищной птичьей башки. От нее веяло таким холодом, будто за ней не кабинет, а промышленная морозильная камера. Мы замерли у стены, переводя дыхание.

— Ну что? — шепотом спросил я. — Новости с полей?

Приложив ладонь к холодному дереву, Арина сосредоточенно ответила:

— Он там. Сидит за столом. Ждет. И двое… — она нахмурилась. — Два телохранителя по бокам. Обычные люди, но очень сильные. Пустоты в них нет.

Обычные — это хорошо. С обычными мы умеем разговаривать. Быстро и доходчиво.

Я посмотрел на Арину. Она — на меня. В ее глазах больше не было страха, лишь стальная решимость идти до конца.

— Готова?

Она молча кивнула.

Стучать я не стал. Вежливость — для тех, у кого есть время. Сделав глубокий вдох, я с размаху ударил плечом в тяжелую дверь. Та с оглушительным треском распахнулась, влетая внутрь. Я ворвался следом, на ходу выхватывая Искру и готовясь к бою.

За массивным столом, заваленным свитками и бухгалтерскими книгами, сидел он. Аристарх. Худощавый, холеный аристократ в дорогом бархатном камзоле. Наше эффектное появление его ничуть не смутило. Медленно подняв голову от бумаг, он одарил нас спокойной, хищной улыбкой.

— Наконец-то, — его голос, тихий и мелодичный, заставил мурашки пробежать по коже. — А я уж заждался.

По бокам от его кресла, словно каменные истуканы, застыли телохранители в черной броне без знаков различия. Вот только их оказалось не два. А четыре. Четыре здоровенных, безмолвных машины для убийства. За моей спиной сдавленно охнула Арина.

Но страшнее было другое.

Аристарх медленно, с ленцой сытого хищника, поднялся на ноги. В тот же миг я понял, насколько сильно мы ошиблись. Холод шел не от комнаты. Он шел от него. Воздух вокруг его фигуры пошел черной рябью, словно марево над асфальтом, только всасывающее свет и тепло. Его глаза, до этого бывшие просто глазами умного и злого человека, вспыхнули мертвенным, безжизненным огнем.

Я не знал, что это за тварь. Но Арина знала. За спиной раздался ее сдавленный, полный первобытного ужаса шепот:

— Рассекающий…