Бездна

Глава 62. Сцена после титров I

Отдельное серверное пространство

Тут всегда было солнечно. Тут всегда было тепло. Не было хищников и паразитов. Локации тянулись так далеко, насколько хотели гулять, созерцая этот нарисованный рай, два единственных его жителя. Мстислав и его сын Ратибор рыбачили на пирсе огромного озера, берега которого нельзя было увидеть невооружённым глазом.

Так было задумано, что вокруг был континентальный климат. Это гном, в миру Дмитрий Пыжиков, настроил атмосферу, как ему удобно. Сейчас они ловили рыбу, а завтра они пойдут кататься на горных лыжах. Послезавтра поднимутся в небо на воздушном шаре, а послепослезавтра будут заниматься копанием руды и отливкой с последующей отковкой в различные нужные по хозяйству предметы. Вокруг был мир, где можно всё смайнить и скрафтить. Мир, который никогда им не надоест.

– Пааап? – протянул Ратибор. – Ты никогда не рассказывал, как ты потерял руку.

– Да а чё там рассказывать, – кончиками губ улыбнулся Мстислав, смотря в водную гладь поверх своего пернатого поплавка.

И правда, что мог сказать Мстислав? Рука не отрастала и на собственных серверах, а система выдавала странную ошибку, что-то про утерянную в Бездне вещь.

«Хороша потеря, хороша вещь», – думал гном, но утешал себя мыслью, что многие потеряли в Бездне гораздо больше.

– Тук! Тук! – постучали о грань защитных протоколов мира.

– Кого нелёгкая несёт? – насторожился гном, вглядываясь в прозрачный воздух.

Его пальцы уже были готовы «призвать» доспех, чтобы отразить любую атаку на его вотчину.

– Кто там? – переспросил у отца Ратибор.

– Тот, кто обещал не приходить! – сквозь зубы проговорил Мстислав, угадывая через грани мира лицо Зу, почему-то в рыбацких одеждах и со складным спиннингом.

Зу вошёл в мир, дружелюбно пожав Ратибору руку, на что Мстислав сделал вид, что не замечает самого присутствия мага.

– Уважаемые мои, я присоединюсь к вашей рыбалке? – мягко спросил Зу.

– Конечно же! – обрадовался Ратибор, который был запрограммирован на дружелюбие и всегда был рад гостям.

– А что, в Улхат море уже всю выловил? – зло процедил старший гном.

– Я пришёл сказать спасибо, – Зу присел рядом с гномами со стороны Ратибора. – Меня зовут Триу, но все почему-то называют меня Зу. Я – давний друг твоего отца.

– Отлично, к нам редко заходят гости и особенно друзья. Отец говорит, что само понятие «друг» слишком переоценено, – младший гном повернулся взглядом на поплавок, но потом вновь обратил взор на Зу. – Триу, а вы случайно не знаете, как отец потерял руку?

– Ратибор, Зу, наверное, уже пора уходить, – набычился Мстислав.

– Отчего же не знаю, знаю! Твой отец спас два мира.

– Два мира?! – протянул Ратибор, и в его округлившиеся глазах читалась неприкрытая гордость за их род.

– Ничего я там не спас, вы сами ключи Богу Бездны отдали! – выдернул снасть из воды гном.

Однако хитрая рыба была настроена на реалити режим и потому съела наживку и ушла не пойманной.

– Так было надо. От того, спасёте ли вы Питера младшего, зависело с какими мыслями пробудится тёмный Бог. А значит, какие он действия будет предпринимать по отношению к реальному и игровому миру.

Зу повёл рукой над водой, будто хотел погладить воздух над озером, и водная гладь начала показывать то, чему не суждено было сбыться благодаря экспедиции Мстислава в Бездну.

То, чего избежала игра по версии Зу. Битва под Чак Хук Хиллом

Ули Четырёхглазый, всегда сдержанный и строгий, сейчас улыбался, ведь в его руках был ещё один игрок. И не просто игрок, а игрок высоких кровей. Ноздри Ули раздулись, вдохнув запах благородной родословной– пацан, погибавший в его куполе тьмы, был никто иной как сын короля Блута, а королевская кровь способна творить как чудеса, так и архизлые вещи.

Жало впилось со спины и Евсей не смог защититься, в этот раз фатально повисая на крючковатом, словно скорпионьем хвосте, сотканном из самой тьмы.

«Да, кровь принца, пусть и бастарда, способна вызвать тут настоящий армагеддон».

Ули вспомнил, как умер сам у каналов, идущих в Улхат реку в подворотнях БигинерПлейса. Но он был отребьем, выбившимся в недомаги по мнению недоумка Гудвина, и всё равно магическая система приняла его словно жертву, навсегда погубив целый город.

Черное облако подняло Евсея над землёй, а тёмные шипы вонзились в его руки и ноги, заставив выронить и меч, и цеп. Крик бастарда был музыкой для ушей демона, заклинание «Жертва» плелось само-собой, пока где-то там впереди нечисть штурмовала столицу, а сзади умирали упрямые грибы, открывшие на свою голову второй фронт.

Ули вошёл в центр гексаграммы, чтобы видеть лицо Евсея искажённое от боли, причинённой пронзившими его шипами.

– Игрок! – позвал Ули, всматриваясь в глаза Евсея. – Тебе больно, игрок?

– Сука, я убью тебя! – прорычал Евсей и попытался вырваться, но это движение принесло ему новую волну боли.

– Спасибо, что пришёл! Смотри, конь, ко мне так и тянет ваш народец. Видать, быть мне вашим господином!

У ног демона Питер Грейс младший ржал и бил копытом. Сложно было представить, что творилось в голове у зачарованного подростка.

Марио, Пликс и Сашуас появились как раз в тот момент, когда внутренности Евсея свисали в центр фигуры, а изнутри вывернутого тела доносился едва различимый хрип ещё живого игрока. Кровь бастарда капала, будто вода из дуршлага, а иглы теневого заклинания проделывали всё новые и новые отверстия в теле Евсея. Ули Четырёхглазый повернулся к пришедшим.

– Отпусти парня! – не останавливаясь шёл вперёд Марио, засучив рукава рясы.

– Как скажешь, – расплылся в улыбке Ули и хлопнул в ладоши.

Тело Евсея с силой ударилось о почву вместе с держащим его теневым облаком. Пыль, грязь и рыжий пепел взмыли ввысь, будто грязевой гейзер. До небес поднялся чёрно-рыжий вихрь, скрывая от героев генерала Бездны.

Небо почернело, будто Бездна пришла в Мир – это заклинание приняло жертву демона. Целых два игрока попали в капкан и теперь их тела и души питали что-то чёрное, растущее, грязное.

– Выходи и сражайся, трус! – закричал Сашуас, обращаясь в вихрь из песка и пыли.

– На! – крикнул Пликс, бросая в круговорот щебня и рыжей грязи один из своих двуручников, быстро сокращая дистанцию, чтобы врубиться в магический столб грязи.

Серебряный меч ещё со времён войны с Блутом Жестоким славно служил Пликсу Элласанделю, и вот теперь лезвие летело прямо в центр урагана. Впившись и утонув там, меч вращался внутри, набирая круги по периметру вихря всё быстрее и быстрее. Его серебряное напыление в мгновение стёрлось камнями и щебнем, а на его место не без магического вмешательства налипла гниль и копоть.

Марио отпрянул, не найдя себе цель. Казалось, что вокруг начинается песчаная буря и начинается она перед ним. Двуручный клинок полетел обратно в героев. Интуитивно Михаил выставил руки, чтобы стальные кулаки приняли удар на себя, но меч и не думал на этом останавливаться. Взбесившимся вентилятором он рванул к Сашуасу, бард спасся лишь выставлением магического щита.

Нарушая все законы физики Мира, клинок крутанулся и, возвращаясь, ударил в спину Пликса, глубоко засев в пыхтящем паровом котле.

– Бых, Бых! Бых-бых! БЫХ! – закашлялся паровой котёл и, на мгновение вздувшись, захлебнулся, вместе со взрывом разнося и выворачивая свой каркас, раскидывая ошмётки металла и дерева во все стороны.

– Нееет! – взревел Сашуас, видя, что от бронированного друга не осталось и следа, а вихрь сделался лишь больше и сильнее.

– Ману давай! – взревел Марио.

Мешая слёзы с другими грибными выделениями, Сашуас запел, призывая в локацию буст на ману:

– Мана-мана, пам-пам бы магам, мана-мана!!!

Марио прыгнул вверх ударом веры, подняв кулак в воздух. На его глаза легло заклинание идентификации, безошибочно выделяя в вихре Ули, Грейса и Евсея. Ярче всех – ярко-красным – светился Ули. Демон получал силу от жертвоприношения, попутно управляя войсками на фронтах, которые лезли уже сквозь стены. Магическая защита Чак Хук Хилла не работала в объединённых с Бездной локациях, и на этот раз защитники города не могли ничего противостоять нечисти.

Ледяное копье возникло в руке монаха и он с силой бросил его в Ули. На секунду ему даже показалось, что копье ударило в самое сердце демона, но Питер Грейс младший прыгнул перед своим господином, спасая его от гибели.

– Чёрт! – Выругался Марио, посылая в сторону вихря ледяной шторм, не шибко-то надеясь на успех заклинания.

– Придите же, твари Бездны, я призываю вас этой жертвой! – с этими словами Ули сделал пас в сторону Питера, и паренька с огромной сосулькой, торчащей в груди, швырнуло о символы на земле. – Я вызываю тебя, Орамазук!

– Орамазук мёртв! – крикнул Марио, готовя очередное ледяное копье для броска.

Но тут в черном небе показалась пикирующая фигура.

– Нет, нет, нет! – запричитал Сашуас. – Только не опять!

Пламя облизнуло землю. Три головы целились в две цели – ловкий монах кувыркнулся в сторону, тогда как черепаха Дороти и мини гриб Сашуас тут же испарились под воздействием температур выдыхаемого огня.

– Ееедаааа!!! – прогремело с неба.

– Споры! – приказал Марио.

Однако трансформация не произошла. Его взор скользнул по местности – среди пепла и рытвин в зажатой деревянной оторванной руке Пликса, воткнувшись в рыжую землю, торчал двуручный меч.

Прыжок монаха вновь спас Марио от огнедышащего монстра. Тут, в мире Бездны демон был гораздо крупнее, чем во времена былых сражений на островах и под Бигиннером. Михаил бежал, прыгал, вращался как маслёнок на сковородке, а земля под ним кипела и превращалась в стекло.

«Это же не мой класс», – мелькнуло у него в голове и тут же перед глазами появилась надпись:

«Поздравляем, теперь вы мультиклассовый персонаж: монах-маг-охотник на демонов!»

Рука Марио схватила рукоять меча и тот, взмахнув клинком над собой, за счёт образовавшейся подъёмной силы взмыл в воздух.

– Ледяной щит, всю ману на пролонгирование! – сплёл заклинание Михаил, а на его левой руке материализовался круглый полупрозрачный диск.

– Мана-мана… – разносилось эхом вокруг, погибший Сашуас каким-то образом подвесил закл на ману.

– Спасибо тебе, друг и брат, – прошептал Марио, взлетая, тогда как Орамазук только набирал высоту.

Там внизу пылил вихрь, а орды демонов рвали в клочья Чак Хук Хилл. Грибной дождь проредил демоническую мелочь, но почти не тронул крупных особей, и теперь они развлекались во всю.

Он падал на Орамазука, а Орамазук летел почти вертикально вверх. Ледяной щит свистел, огибаемый ветром, а меч был занесён для удара… И они встретились. Удар щитом приплюснул головы Орамазука, а двур резанул по первой открывшейся траектории. Правая голова змея полетела вниз, сгорая словно метеор в атмосфере. Когти ящера впились в ледяную защиту, пытаясь достать того, кто скрыт за ней, оставляя глубокие раны на бедре и спине монаха.

– Аааааа! – взревел Марио и вновь ударил из-за щита наобум, как бьют в плотном бугуртном строю.

И он попал. Серебро легко вспороло плоть где-то на спине дракона, а клинок застрял в позвоночном столбе ящера. Они падали вместе: подчинённый вожаком Бездны, сгораемый демон-дракон Орамазук и осужденный на игру грибной вождь Марио.

Сознание монаха плыло, кровь утекала, унося хиты, хоть лечение уже работало. Последствия когтей монстра были ужасны, куски грибной плоти, вырванные из Михаила, можно было исчислять в килограммах, а потерянную кровь в литрах.

Он рухнул прямо в рыжую пыль Бездны – тут, в антимире не было грибного дождя. Падение отняло слишком много сил, Марио подгрёб под себя руки, чтобы хотя бы смочь повернуться.

Неподалёку раздалось незамысловатое пение и приближающиеся в такт ему шлёпающие шаги.

– Великий герой, Марио!

Ули присел рядом с монахом и даже помог ему перевернуться на спину.

– Не пойму, как первая версия апокалипсиса выбрала тебя на роль губителя миров? Ты же бездарь! Вместо того чтобы идти вопреки, ты пошёл служить своим заточителям.

Глаза Марио смотрели на демона-вожака, а тело, парализованное после падения, не могло пошевелиться

– Ну вот и всё, Марио. Теперь я – губитель Миров! А ты, пожалуй, нам больше не нужен. – Ули приподнялся и обнажил маленький кривой ритуальный кинжал. – Прощай, царь грибов…

Демон-вожак хотел сказать ещё что-то, но его голова вдруг перестала существовать, а после до ушей Марио докатился раскатистый звук, словно надвигалась грозовая буря.

Кевин спрыгнул откуда-то сверху. В его руках сиял лук «Ключ Бури», а на груди все испачканные кровью и копотью были «Латы Судьбы».

– Эй! Эй, ты Марио, да? – позвал Кевин и подошёл поближе, чтобы видеть бледнеющее лицо Михаила. – Я твой фанат давний, весь наш клан по тебе пищит просто!

– ...агх – поморщился Марио.

– Слушай, ты не против, я селфи сделаю, все просто умрут от зависти, – игрок присел и теперь мог слышать угасающую речь грибного вождя.

– Что с городом? – прохрипел Михаил.

– Город пал. Такое ощущение, что Бездна пришла в Мир.

– А король Рафи?

– Не знаю я, – огляделся игрок. – Слушай, ты ж давно играешь, у нас что-то игра глючит, не можем дисконектиться и выйти. Не знаешь, что такое?

– Я не успел остановить ритуал... – прокашлялся монах. – Походу, игра убила вас в капсулах, поглотив ваши сознания. Теперь вы – обречённые на игру!

– Почему так? Я же убил Ули! – покачал головой клан-лидер.

– Демона может убить лишь охотник или серебро. Ты же отсрочил воссоединение Бога Бе...

Глаза Марио застыли, как и губы в полуоткрытом состоянии. Кевин встал и, снова оглядевшись, вызвал клановый чат.

– Народ, походу нам задница. Скидываю координаты. Тем, кто ещё жив, собраться возле меня.

Сервера Мстислава

– Ух ты! – восхитился Ратибор. – И ты, пап, всё это предотвратил?

– Маг утрирует, я всего лишь помог одному парню попасть домой, – произнёс гном, перезакидывая снасть.

– Не только одному парню, – улыбнулся Зу. – Тот ритуал, что не произошёл, он поглотил бы всех играющих, накормив их душами Бездну. Это около двух миллиардов игроков, Ратибор: люди и дельфины.

– Хм... а где же гномы и эльфы? – продолжал любопытствовать младший гном.

– А они их убили. В том мире, откуда приходят игроки, ничего больше не живёт, – бурчал Мстислав, но Зу только лишь продолжал дружелюбно улыбаться.

– Но теперь у Земли есть шанс, и в игру можно продолжать играть. Смотрите, Мстислав, что было бы на Земле, если бы вы не предупредили ритуал генерала Ули. – Зу снова провёл ладонью над гладью воды, и та начала показывать.