Без обмана 9

Глава 2

Кицунэ! То самое запретное слово, Амацу-сенсей не просто так не дозволяла произносить его вслух. На долю мгновения почудилось, что Фрост повстречал где-то на гавайском архипелаге местную разновидность оборотней, затем, что живущую там лисицу. Но нет, о живом человеке так не говорят, как о вещи.

Ниида Макото: Кажется, я догадался. Каменную статую?

Хэнк Джефферсон Фрост: Да, именно так. И не простую, а связанную с легендой о том, что это японский пилот, обернувшийся изваянием, когда его сбили во время атаки на Перл-Харбор. Вам с мистером Кикучи это наверняка будет интересно, своеобразное прикладное пособие к предоставленным мной материалам.

Ниида Макото: Это не культурное достояние?

Хэнк Джефферсон Фрост: Всего лишь антиквариат, не самый дорогой и умеренных габаритов. Подойдет, чтобы в саду поставить.

Ниида Макото: Ссылка на видеоролик

Хэнк Джефферсон Фрост: Это вы. У меня большая насмотренность на видео. Парень с ножом явно адски обдолбанный. И с собакой что-то не то.

Ниида Макото: Да, это я.

Хэнк Джефферсон Фрост: Скорость, сила укуса, отсутствие лая. Как будто выполняет программу! Этот пёс что, робот?

Ниида Макото: Не думаю. Но он и правда ведет себя странно.

Хэнк Джефферсон Фрост: Собака-оборотень!

Ниида Макото: И так не думаю.

Хэнк Джефферсон Фрост: Это была шутка! Но эту собаку стоит изучить! Вы живете где-то поблизости? Мне нужно больше материалов. Еще видео. Образцы шерсти и кала. Анализ крови, по возможности.

Ниида Макото: Собачьи какашки – это тоже шутка?

Хэнк Джефферсон Фрост: Нет! Отправьте их мне по почте! Вместе с шерстью, слюной — всем, что сможете добыть.

Ниида Макото: Я потеряю лицо перед соседями, если те заметят меня за похищением экскрементов, но будь по-вашему, изыщу возможность. Заранее предупрежу, что собака, скорее всего, самая обычная.

Хэнк Джефферсон Фрост: Вы даже не представляете, как много чудес и загадок скрывается за обыденными вещами. Рад нашему сотрудничеству!

Заниматься воровством фекалий Пироженки не слишком хотелось. Но мне стало слегка стыдно за то, что собираюсь Фроста обмануть и настоящих фотографий минамигона не будет. Хотя, с другой стороны, он получит фото того самого криптида, что гонял американцев по парку Минами — повторю свой муляж, но более основательно. Доказательством послужит то самое дерево и знакомый фон.

А что было бы, попади они в Акиру своими транквилизаторами? Не стоит обманываться. Это сейчас он улыбчивый, дружелюбный и даже японский неплохо изучил, а зимой был злой, крикливый и с духовым ружьем. В общем, «дерьмо собачье» — это как раз то, что богатый американец заслуживает, учитывая, что сам об этом попросил.

Нужна ли мне каменная лиса? Если задуматься, то совсем она мне ни к чему. Легенда о кицунэ-пилоте сомнительная. Несмотря на то, что я ее полной версии не знаю, вопросов к ней множество. Но, допустим, сказка правдива и Кайлани привезет мне статую лиса, бывшую японским летчиком во времена второй мировой. На то, чтобы уговорить Амацу-сенсей превратиться обратно в человека, больше столетия ушло, а в храмах Инари со статуями вообще не заморачиваются. Ладно, погляжу, подарю эту каменную лису наставнице, Хикару-тян или Ёсиде в зависимости от того, кто возьмет. В оккультном магазине такая точно придется к месту.

— Дядь, глянь, что мне переслали — тут пухляш, один в один ты, только из Токио! — воскликнула вдруг Юаса, вырвав меня из размышлений. — И галстук у него красный. Наверное, твой фанат. Yes?

Не знаю, последствия ли это перекрашивания собачки из белой в черную, намеренное действие или следствие плохого освещения, но на набирающем просмотры видео галстук и правда поменял цвет с позитивного оранжевого на тёмно-алый, как платья одной моей знакомой.

— Юаса-сан, а насколько хорошо вы знакомы с работой своего отца? Не прошу выдавать никаких тайн. Ваш достойный батюшка состоит или состоял в какой-то партии? — во-первых, лучше увести ее в сторону от видео, во-вторых, мне без обмана интересно ее мнение.

— Пятнадцать лет вместе, с либеральными демократами. Свой первый срок с их поддержкой получил, — прозвучало так, будто Мари-тян говорит о тюремном заключении, а не посту мэра Кофу.

— Только первый?

— Дальше у папы появились свои собственные связи и средства, он у меня большой человек. А ты что, баллотироваться собрался, дядь? Ну так-то ты форматный для политики. Шансы есть.

— Мне предложили вступить в ЛДП, теперь оцениваю перспективы.

— Ты подходишь, дядь. Там главное уметь красиво говорить. А ты я уже поняла хороший оратор. Без поддержки партии мэром тебе точно не стать.

— Макото же сказал, что не хочет никуда баллотироваться! — не удержалась Ануша.

— Это сейчас, а когда захочет — будет поздно. Знаешь что, дядь? Я Акуме тоже предложу вступить в партию. Будешь его семпаем там.

— Макото, политика — это грязь, держись от нее подальше.

— Дядь, вступай, у партии есть печеньки. Их на собраниях бесплатно раздают. Ты же любишь выпечку?

Последний аргумент Юасы показался мне вполне себе убедительным, но я позволил девушкам и дальше спорить. Не о политике, так о моде, способе приготовления карри, новом аниме. Будь они самураями — уже вовсю выясняли бы отношения в поединке. Хм. А это мысль. Я про то, что им не мешало бы выпустить пар и устроить спарринг в каком-то виде боевых искусств. Если я привезу наставнику инспектора Кикучи двух красивых девушек, может быть, меня он бить не станет? Хотя… меня убьют Кайлани и Акума, если Юто-сан вдруг начнет клеиться к Мари.

— Политикам не хватает честных, хе-хе, людей, — посмеялась от дверей кабинета красная безымянная. — Я так, мимо проходила, Депутат! — вот уж кто умеет сказать с сарказмом. Но хотя бы на мои печенья сегодня не покушается.

Тот же вопрос, о вступлении в партию, я задал Мияби и Ёрико по пути домой.

— Папе зачем-то нужно, чтобы ты вступил. Скорее всего, хочет заработать политические очки на тебе, — довольно здраво рассудила Мияби, — но и вредить папа тебе точно не станет. Он обманщик, но меня любит.

— Посоветуйся с бабушкой, я бы и близко к политикам не подходила, — предложила Ёрико. — Мияби, давай чуть быстрее, я на тренировку девочек так опоздаю и они опять засмущают Сёту-куна. Он же встречался с заштатной, но моделью. Откуда только стеснительность?

По-настоящему мудрое предложение, так я и собирался поступить.

— Как он? Больше не считает, что его жизнь окончена?

— Всё удивляется, что его никто не узнал и фотографы-папарацци не поджидают у двери апато. Бабуля смотрела его руку и снимки, ругалась на докторов за то, что напихали внутрь всяких железок. Сказала, что шансы восстановиться есть, но Казума ей не очень поверил. Врачи ведь говорили прямо обратное.

Вот так запросто взял и усомнился в словах девятихвостой обманщицы? Видимо, она того и добивалась. Например, чтобы, когда лечение поможет, удивление и вместе с тем благодарность от звезды спорта вышли сильнее. Или для большей вовлеченности в текущую профессию детского тренера — мечты о возвращении в спорт могли бы ее заслонить.

— Привет, сенсей. Я пригласить тебя на ужин и заодно посоветоваться, — сказал я, зайдя позже за старушкой. Сегодня Мияби занималась ужином. У нас с ней нет строгой очередности и оба мы любим готовить, но и не уступать друг другу тоже не можем. — Цуцуи Субару предложил мне вступить в политическую партию.

— Политика… — изрекла Амацу-но-Маэ с умудренным видом. — Грязное дело, сестрицу этой Маэ она никогда до добра не доводила…

Озарение. Вспышка. Понимание того, каким я был идиотом.

— Сенсей, я тут внезапно сообразил. Твоя сестра ведь намного старше тебя. На тысячу лет или около того, не так ли? Ты говорила, что была совсем молодой, когда вы с ней приплыли в Страну Ямато.

— Да, это так. Мне было всего лет двести или триста. Примерно, как Акире — такая же молодая дурёха, как она сейчас. А у сестрицы этой Маэ были уже все девять хвостов и багаж мудрости… каким та не пользовалась и опять связалась с Императором. Вот как будто бы фетиш у нее на божественную кровь, малыш. Эта старуха оказалась умнее сестры и так легко посвататься к себе не позволила, хотя Фусими-кун был ох, как хорош собой. Может быть, и стоило дать ему шанс.

Прозвучавшее имя совершенно точно принадлежит одному из прежних императоров, но, к своему стыду, ни дат его правления, ни других подробностей у меня в памяти не задержалось.

— О том и разговор, сенсей. Как так получилось, что вы являетесь сестрами с такой большой разницей в возрасте?

— Хочу услышать твои версии, малыш, — любимый трюк моей наставницы. Заставить кого-нибудь самому придумать ложь, а затем поверить в нее под весом своих же аргументов.

— Версия первая — вы не кровные сестры. Названные, например. Быть может, брать себе ученика, а затем по мере взросления принимать в семью — это такая традиция у вас, Маэ. Сразу скажу, что называться Макото-но-Маэ я не намерен. «Предвестник Истины» — слишком пафосно для меня.

— Посохом бы тебя да по спине! — рассмеялась Амацу-но-Маэ, копаясь в стенном шкафу. Выбирает кимоно для ужина у нас. Я заметил кучу разной одежды совершенно разных фасонов, включая мини-юбку. — Предложи еще версии, коль сия тебе не подходит.

— Вы на самом деле примерно ровесницы, но ты пробыла лет семьсот или восемьсот внутри камня. Быть может, ты даже формально старшая сестра и потому иногда говоришь «Томо-тян», как будто обращаясь к младшей, — выдал я следующий вариант на голой импровизации, — это объяснило бы, почему ты не побоялась спрятаться в каменной форме. Знала на собственном опыте, что это состояние обратимо.

— На опыте сестрицы, вообще-то, Малыш, — Амацу-сенсей выбрала пару нарядных кимоно в цветочек и рассматривала их на вешалках, достав из шкафа. Моё мнение не требовалось, — но сей версией ты эту Маэ развеселил и потому она не ударит тебя посохом, когда в следующий раз изречешь глупость.

— Третий вариант в том, что ваша общая матушка — нестареющая кицунэ. Быть может, сама Инари, и именно по ее следам вы прибыли в Японию, — возможно, если бы не индульгенция на глупость, я бы и не стал озвучивать настолько абсурдную версию.

— Ай! Ты же обещала! — я и не заметил, откуда она взяла посох, и как так ловко размахнулась длинной палкой в тесных стенах апато.

— Эта Маэ обещала не наказывать за глупость, а вот правила по поводу некоторых запрещенных слов в силе, малыш, — с ехидной улыбкой проговорила наставница. — И ты почти обидел меня, записав в родственницы лицемерной сучки Инари. Хорошо хоть, не в последовательницы.

— Ты довольно неплохо знаешь их традиционные танцы — не удержался от маленькой шпильки. Если и она карается ударом поперек спины, так тому и быть.

— Ах ты мелкий язвительный негодник! Ну хорошо, гигантской тайны тут нет, и эта старая наставница поведает тебе. У нас с Томо-тян общий отец и он довольно-таки известная личность, ты наверняка про него слышал.

— Локи? — предположил я в шутку, припомнив, возможно, самого знаменитого оборотня в европейской мифологии. Заодно и трикстера. — Ты не так давно ворчала по тому поводу, что немцы назвали вибрации в честь Одина, а не настоящего оборотня.

— Оке, гуру, покажи ему, — скомандовала старуха смартфону и развернула гаджет ко мне экраном, предварительно набрав текстовый запрос. С дисплея на меня смотрел рыжий лис в зеленой шапочке с алым… или оранжевым пером. Я не большой эксперт по западной анимации, но совсем-совсем недавно бывал рядом с Диснейлендом и потому опознал персонажа.

— Это Робин Гуд, британский разбойник, грабивший богатых и раздававший награбленное бедным, — назвал я лиса. — Фольклорный персонаж. Не уверен, существовал ли он в реальности.

— Вот видишь, малыш, слышал. У нас, долгожителей, много имен. Да ты и сам бывал Тадаши, Фудзитой, Тенкаем и много кем еще настолько неважным, что не стал рассказывать сей старухе. Моего отца звали Ренар, Рейнар, Рейнекке, Гвидион, Автолик, Тиль Уленшпигель… с высокой долей вероятности. В старые времена информация распространялась совсем не так скоро, как нынче. Ох, этот интернет — вот истинное чудо. Лишь благодаря сети эта старуха нашла следы своего отца в истории.

Имена звучали странно, излишне далеко не только от японских, но и относительно привычных гайдзинских. Первые, скорее всего, французские, последнее — германское.

— Он может быть еще жив? — очевидный вопрос, какой следовало задать.

— Эта Маэ надеется на то, малыш, но возможных следов более поздних, чем восемнадцатый век, не отыскала. Быть может, старый плут остепенился и плетет корзинки где-то в глуши — сестрица сказывала, что он любил рукодельничать. Или попал на плаху.

— Воплотился в камне? — самый статистически верный финал для лиса-оборотня, если учитывать Японию.

— И так тоже возможно, — подтвердила наставница, — вот это кимоно, оно подходит под глаза.

Переодеваться Амацу-сенсей ушла в ванную, соблюдая современные нормы приличия. В эпоху Эдо всё с ними было несколько иначе, те же правила общих онсенов, но «склонность к социальной инфильтрации» сделала своё дело и девятихвостая с потрясающей скоростью стала современным человеком.

Я же, пока наставница меняла костюм, прогуглил имена из списка. Рейнекке — лис из средневековых гайдзинских сказок, Ренар и Рейнар — по сути, другие прочтения его имени. Автолик — полубог из греческих мифов. Король воров и ловкач. Гвидион — волшебник-трикстер из валлийской мифологии, Тиль Уленшпигель — плут из немецкого фольклора, очень популярный в Европе персонаж, почти неизвестный у нас в Японии. В его честь назвали целых три музея, и у него есть несколько памятников, созданных по мотивам сказок.

С картинки из википедии на меня смотрел бронзовый шут в колпаке с бубенчиками, сидящий на каменном постаменте. Невысокий, стройный, с чуть гротескными чертами лица и саркастичной ухмылкой. Эталонный трикстер по внешности. Поясняющая надпись говорила, что это фонтан «Тиль Уленшпигель» в Мёльне, в Германии. Как-то совершенно иначе я представлял себе фонтаны. С водой! Тут больше просто памятник.

— Ага, эта Амацу тоже находила сию фотографию, она весьма походит под словесное описание сестрицы Томо, — наставница подкралась ко мне тихонько, на зависть любому шиноби, не выдав себя ни звуком, ни тенью, ни запахом, и заглянула через плечо в экран.

— По словесному описанию? — выцепил я главное. — Ты с ним не встречалась лично в сознательном возрасте? И внешность мало значит, но ты не похожа на гайдзинку.

— Мать этой Маэ была обычной женщиной, жившей во времена династии Тан в Чанъань. О ней известно мало, почти ничего, лишь имя — Ли Лань. И воспитанием моим занималась старшая сестрица. Она-то с отцом знакома хорошо, не меньше сотни лет с ним рядом пробыла. Ох, эти славные деньки молодости, когда старые косточки не болят и всё вокруг полно неизвестности…

— Сенсей, ты можешь снова ударить меня посохом за глупость и то, что подгоняю факты, но этот Тиль мне кое-кого напоминает, — попыток выговорить фамилию европейского трикстера я делать не стал. Без тренировки это для нормального японца нереально.

— Глупого мальчишку, что эта Маэ подобрала в горах и оставила при себе, хотя ей не требовались никакие ученики? — с усмешкой сказала старая лисица. — Что, набиваешься мне в родню, малыш? Ты прежний мог бы быть потомком старого обманщика в неведомо каком поколении. Или нет. Так ли сие важно?

Совершенно неважно. Есть кровная связь или нет — старая шаманка в любом случае оставалась для прошлого Макото единственной семьёй, да и для меня ощущается ближе и роднее, чем та же Кагами.