Бесконечное лето: Сломанный мир

В поисках себя: 2

Кто я?

Точный ответ на этот вопрос мне неизвестен. В моей голове всплывают смутные образы, разрозненные фрагменты воспоминаний, которые я никак не могу сложить в единую картину.

Меня зовут Юра. Мне двадцать лет. Родителей я не помню — их образы стерты из моей памяти, словно кто-то намеренно вычеркнул их оттуда. Как я оказался здесь? Этот вопрос терзает меня, но ответа на него у меня нет. Я знаю лишь одно: место, где я был прежде, сильно отличается от этого.

Этот лагерь… или, возможно, что-то иное. Пространство? Мир между мирами? Не знаю, как правильно его назвать. Пусть будет лагерь.

Но одно я понял наверняка — это место таит в себе опасность.

Я знаю, что лагерь пытался меня уничтожить. Он словно осознанная сила, вычёркивающая из реальности всё, что не вписывается в его правила. Та девушка с фиолетовыми волосами… Точнее девушки… Не помню…

Я не знаю, почему оказался в этой ситуации. Что стало причиной? Какой шаг привёл меня к этому моменту? Ответы ускользают, оставляя только ощущение ужаса от того, что со мной делали. То, через что мне пришлось пройти… Нет слов, чтобы описать это.

Мои воспоминания превратились в разорванный холст. Когда-то это была цельная картина из пазлов, но теперь — лишь хаос, беспорядочно разбросанных по полу частиц. Некоторые куски ещё сохранились, но главный смысл утерян. Я пытаюсь собрать их воедино, но чем больше пытаюсь, тем сильнее понимаю: чего-то важного не хватает.

Важное…

Что же это теперь значит для меня? Какое значение я должен придать этому слову? Что мне делать дальше? Мысли роились в голове, переплетаясь в хаотичный, неуправляемый поток, от которого становилось только хуже. Я глубоко вздохнул и облокотился на ствол дерева, пытаясь хоть немного привести себя в порядок.

— Что вообще происходит?..

Как и следовало ожидать, ответа не последовало. Только ночная тишина окутывала меня, холодная и безразличная.

Я думал о своей дальнейшей судьбе. Осознавал, что не знаю, кто я на самом деле. Не понимаю, насколько опасно это место. Не знаю, что мне делать. Но одно я знал точно — я больше не позволю тому, что случилось со мной, повториться.

Я был уверен, что причина случившегося — я сам. Моя беспечность, безответственность… быть может, даже инфантилизм. Но так ли это? Или я просто пытаюсь возложить вину на себя, потому что мне не хватает ответов? Я не помню, что именно произошло. Не могу восстановить цепь событий, которые привели меня к этому моменту.

Может, я нагрубил этой фиолетоволосой?.. Нет, вряд ли, чушь какая-то! Тут что-то большее. Какая-то неуловимая закономерность, причина, скрытая за гранью моего понимания. Почему-то я уверен: во всём виноват сам лагерь. Откуда эта уверенность? Я не знаю. Просто чувствую это.

Я сжал кулак и со всей силы ударил по дереву. Боль отдалась в руке, но я не обратил на неё внимания.

— Неважно. Раз я полностью не утратил память, значит, я смогу разобраться. Мне нужно только время.

И почему-то я точно знаю: времени у меня много. Это знание в моей голове было таким же незыблемым, как то, что два плюс два равно четырем.

Я медленно обвёл взглядом лес, выискивая любые подозрительные движения. И тогда заметил её.

Едва различимая фигура девушки с двумя короткими хвостиками мелькнула между деревьями. Её силуэт на мгновение застыл в темноте, словно специально давая мне возможность её увидеть… а затем исчез.

Плохой знак. Очень плохой.

Я слишком долго задержался на одном месте. Если она снова нападёт, я вряд ли выдержу ещё одну стычку.

Вдалеке что-то блеснуло, словно отражая лунный свет.

Этого слабого проблеска хватило, чтобы я инстинктивно сместился на шаг влево.

В следующую секунду лезвие ножа с глухим звуком вонзилось в ствол дерева, к которому я только что прислонялся.

Я резко развернулся, сердце гулко стучало в груди.

— Вот стерва… Когда же ты от меня отвяжешься?!

Тишина. Ни движения, ни ответа. Только ночь, только шёпот ветра в кронах деревьев.

Но это была её ошибка.

Я сделал резкий шаг вперёд и, взмахнув рукой, с силой сломал торчащий в древесине нож. Лезвие треснуло с неприятным звуком, оставляя в моих пальцах лишь бесполезный обломок.

Я усмехнулся.

— Теперь ты без оружия.

Моя улыбка исчезла так же быстро, как появился этот нож.

Даже без оружия, эта девушка… Нет, девушки представляют немалую угрозу.

Я замер, прислушиваясь к каждому, даже самому тихому шороху. И тогда понял — она здесь не одна.

Это осознание ударило по мне, словно удар молнии. Холодный пот скользнул по спине.

Ситуация, мягко говоря, была плачевной. Оставаться на открытом пространстве — верный путь к гибели. Они знают, как работать вместе, и, если я позволю им окружить себя, шансов выбраться у меня не останется.

Этого мне ещё не хватало…

Я не стал ждать.

Резким рывком сорвался с места, бросившись вперёд. Если я выложусь на полную, то у меня должно получиться.

Икры ног начали неистово гореть — скорость, с которой я бежал, была ненормальной. Но у меня не было выбора. От этого зависела моя жизнь, и я не мог позволить себе даже секунды замедления.

Позади раздавались стремительные, уверенные шаги. Они гнались за мной.

Сердце бешено стучало в груди, лёгкие будто сжимала железная хватка. Я знал: рано или поздно силы покинут меня, но отбрасывал эти мысли. Мне нужно было продолжать.

И тогда появился шанс на спасение.

Уголки губ дрогнули, и на лице снова появилась улыбка.

Я не замедлился, не колебался. Просто перепрыгнул этот самый шанс — и продолжил бежать.

Позади раздался глухой удар.

Звук столкновения человеческого тела с чем-то жёстким и беспощадным.

Они угодили в мою ловушку.

Я остановился.

Мне повезло, что я успел подготовиться. Сегодняшняя вылазка удалась.

Обернувшись, заметил её.

Девушка неслась в мою сторону, не сбавляя скорости. В глазах горел холодный, сосредоточенный огонь.

Моя улыбка исчезла.

Я не стал ждать.

Снова рванул вперёд, не позволяя себе замедлиться ни на секунду.

Попалась только одна. В следующий раз я не буду таким наивным.

Вскоре впереди показался старый корпус.

Выложился на последние силы, бросился внутрь и молниеносно захлопнул за собой дверь.

Но это было лишь полдела.

Я метнулся к люку в полу, быстро открыл его и спрыгнул вниз. Глухой лязг металла отразился эхом в темноте.

Не теряя ни секунды, я вернул крышку на место.

Затем, как и было задумано, сунул заранее подготовленный железный прут в ручку люка.

Теперь эта гадина не пролезет ко мне.

Я тяжело опустился на пол, облокотившись на холодную, шероховатую стену.

Дал себе время отдышаться.

Пульс медленно приходил в норму, но в висках всё ещё стучала кровь.

Спустя пару минут я поднялся и направился вглубь бункера.

Я знал о существовании этого места с самого начала. Каким-то чудом это знание не исчезло вместе с остальными воспоминаниями. И это было настоящим везением. Если бы я не помнил про бункер, я бы не продержался и недели в этом месте.

Зайдя внутрь, я скинул с плеч рюкзак.

Трофей этой вылазки.

В этот раз мне повезло. Я смог добраться до столовой, а это значило, что запасы еды пополнены.

Я выдохнул, позволив себе улыбку облегчения.

Если бы не та наспех установленная ловушка, меня бы уже не было в живых.

Это была третья по счёту вылазка.

Первая закончилась провалом и сильным порезом на левой щеке. Тогда я недооценил их… и поплатился.

Вторая прошла лучше — я сумел пробраться в здание кружков и обыскать один из домиков.

Благодаря этому не умер от голода и нашёл пару полезных вещей.

Но эта вылазка была куда результативнее.

Я добрался до столовой, смог ещё раз обыскать кружки, а затем даже пробрался в медпункт.

Сегодня мне действительно повезло.

Разложив вещи на столе и верхнем ярусе кровати, я, наконец, позволил себе поесть.

Голод был сильным, но я уже привык к этому чувству. В этом лагере редко удавалось поесть спокойно.

Проглотив последний кусок и запив его водой, я почувствовал, как усталость начала наваливаться.

Но отдыхать было рано.

Я снова вернулся к своим вещам, аккуратно перебирая всё, что удалось добыть.

Я не знал, сколько ещё смогу здесь прожить, но понимал: рано или поздно мне придётся покинуть это место.

И прежде чем решиться на это, нужно было убедиться — есть ли у лагеря границы?

Что-то внутри говорило мне, что покинуть его невозможно.

Но я не мог слепо верить этим ощущениям. Уверенности у меня не было.

Я должен был собрать всё необходимое для пути.

Если я смогу выбраться, эти вещи мне пригодятся.

Если не смогу — они точно не будут лишними.

Этот лагерь — опасен.

Рано или поздно она меня найдёт.

Я не знаю, сколько у неё клонов, но подозреваю, что их не меньше десятка. Хотя, нет никаких гарантий, что их не сотня…

Лишь удача позволила мне избавиться от двоих.

Одна — в автобусе.

Вторая — в лесу.

Недаром я подвесил то бревно.

Вещи были сложены.

Я аккуратно разложил их по уголкам, проверив всё несколько раз, как будто это могло повлиять на то, что произойдёт завтра. Как будто если я что-то забуду, оно станет тем препятствием, которое не позволит мне покинуть этот лагерь. Но всё было на месте. Всё, что нужно было, я взял. Завтра утром я уйду.

Границу лагеря — это будет моя цель. Надо двигаться. Я уже не могу оставаться здесь. Стены сдавливают, воздух становится слишком тяжёлым. Тёмные коридоры, холодные, пустые комнаты. Этот место больше не может меня удержать.

Сидя на стуле, я уставился на красную лампочку, висящую на стене. Маленький, тусклый огонёк, который маячил там, как немой свидетель всей этой безумной истории. Я смотрел на него, и с каждым мигом его свет становился всё ярче, будто поглощая меня. Сначала не замечал, как погружаюсь в это, но вскоре начал ощущать, как что-то в груди начинает сдавливать, как грусть. Она набирала силу, медленно, незаметно, как набегающее облако.

Что-то гложет меня.

Но что именно? Я не знал. Это была не просто скука или усталость, которые я бы мог объяснить физически. Это было глубже. Что-то странное и необъяснимое. И оно не отпускало меня.

Я чувствовал, что потерял что-то важное, но не знал что. Это было как тот момент, когда ты понимаешь, что что-то не на месте, но не можешь найти, что именно. Что-то такое, что не удастся вернуть, даже если ты найдёшь.

Да, моя память — это то, о чём я вспоминал в такие моменты, но я был уверен, что дело не только в этом. Это было не просто потерянное воспоминание. Это было нечто большее. Будто я забыл что-то важное. Или кого-то.

Каждый раз, когда я пытался проникнуть в эти мысли, я ощущал, как внутри образуется нечто мутное, неясное, что ускользает от меня, стоит лишь попытаться его схватить. Может быть, это был кто-то? Может, человек, которого я когда-то знал? Это мог быть он. Я просто не мог вспомнить. Или, может, я потерял связь с чем-то важным. Но что?

Меня гложило это ощущение, как будто я потерял альбом с картинками из детства. Те картинки, что вечно живут в памяти, которые, как бы ни менялся мир, всегда остаются важными, как бы много лет ни прошло. А я потерял их. И что хуже — не могу вернуть их. Уже не могу.

Кажется, я понял, что именно было потеряно — нечто, что определяло меня, моё прошлое, моё «я». И теперь этого **не было». И никто, даже я сам, не мог вернуть это. Не мог вернуть те моменты, которые составляли мою жизнь. Это ощущение оставляло пустоту. И вот я, сидя в этом бункере, окружённый всем тем, что должно было бы утешать меня, вдруг понял, что в этом месте чего-то важного не хватает.

Каждый угол казался слишком знакомым, но всё же не таким, как должен был быть. Эта лампочка, тусклый свет, сам воздух — всё это казалось странным, ненастоящим, как будто этот мир был неполным. Как будто его части были утрачены, как и всё остальное.