Бесконечное лето: Сломанный мир

Старый друг: 3

Мы с Семёном решили изучить события, связанные с лагерем. Для начала воспроизвели предыдущие действия. Дождавшись вечера, отправились на пляж, где немного постояли, имитируя вчерашний разговор, затем прошли мимо памятника и зашли в столовую.

Там всё выглядело так же, как и раньше. Мы достали бутылку “Столичной”. Через некоторое время от неё почти ничего не осталось. К сожалению, мы упустили важный момент: в состоянии опьянения сложно искать ответы. Однако на этот раз мы не напились до потери сознания, как в прошлый раз.

Как два вертящихся волчка, мы покинули столовую. Первым делом нужно было сбить очки с памятника товарищу Генде и слегка его “поджарить”. Молоток взяли у радиолюбителей, а бензин нашли в кладовой на окраине лагеря.

Мы действовали быстро, хотя я пару раз споткнулся, но это мелочи. Главное, что мы могли осознавать происходящее. По крайней мере, я был уверен в своём состоянии. А вот что творилось с Семёном, я до конца не понимал.

Когда подготовка завершилась, мы приступили к делу. Я забрался на памятник, сбил очки, а затем Семён облил его бензином. Через несколько секунд вспыхнуло пламя, охватившее монумент. Он горел недолго — всё-таки камень.

После этого мы отправились пугать Ольгу. Переодеваться мне не пришлось, так как одежда уже была на мне. Странно, что она не обновилась вместе с лагерем. Хотя, если подумать, комплект лежал в мастерской, я заметил это, когда брал молоток.

— Семён, как самочувствие? — поинтересовался я у напарника.

— Более-менее, — ответил он. — Главное — не ложиться спать, тогда всё будет в порядке.

Обсудив ситуацию, мы продолжили. Семён направился к домику вожатой, а я подошёл к окну. Мы повторили всё, что делали вчера, и в результате Ольга потеряла сознание от испуга.

Опьянение постепенно начало проходить. Следующим шагом было собрать яблоки в мешок. Мы нашли его в кладовой, а затем отправились к яблоне на поляну.

По пути в лес было тихо, только месяц светил в небе. Вдруг я почувствовал дежавю — пения птиц, которое обычно слышно, не было.

— Ты слышишь? — спросил я у Семёна.

— О чём ты? — он прислушался. — Тихо, ничего необычного.

— Вот именно, что тихо. Обычно здесь птицы не замолкают. Вернее, их звуки. Самих птиц-то нет, — я задумался. — Обычно в такие моменты появляется твоя копия. Ты уже понял, что это был не ты, — почесал затылок. — Хотя ты первый, с кем я заговорил.

Осмотрев местность, мы не нашли причину затишья. Звуков птиц так и не появилось, поэтому я решил не расслабляться и продолжить выполнение плана. Яблоки медленно наполняли мешок, и через час мы собрали все плоды. Дерево было небольшим, так что это не заняло много времени.

Мешок остался у яблони. За это время мы начали трезветь, и это означало, что Семёну нужно было найти вторую бутылку.

— Давай, принеси ещё одну, — попросил я его.

— Ты думаешь, я помню, откуда взял её? — он посмотрел на меня с недоумением. — Самому бы понять, откуда она появилась. Не помню, хоть убей.

— Дело плохо.

Мы начали отклоняться от плана. Вторая бутылка “Столичной” была необходима, иначе лагерь мог не отреагировать на наши действия. Перебрав все возможные варианты, я понял, что найти её не получится.

— Думаю, придётся обойтись без неё, — вздохнул я.

— Согласен. Может, это не так важно, — поддержал меня Семён.

Меня всё ещё беспокоило отсутствие птичьего пения. Но делать было нечего, и мы направились в лагерь, чтобы заняться Волгой. Шли мы медленно и осторожно, так как мешок с яблоками был тяжёлым. Самая абсурдная часть нашего плана. Я долго думал, кому из нас могла прийти такая идея. Возможно, это было связано с любовью хвостатой к этим фруктам. Хотя я не представлял, как смог бы перенести столько яблок обратно в лагерь, если даже перемещение самого себя казалось нереальным. Да и зачем? Она и так их из воздуха берёт…

Когда мы приблизились к выходу из леса, перед нами появилась Лена. Она стояла на тропинке и странно смотрела в нашу сторону. Первым её заметил Семён. Я же был погружён в размышления о нашем грузе.

— Лена, что ты здесь делаешь? — спросил Семён.

Она не ответила. Казалось, она была в трансе. В ней чувствовалась какая-то странность, будто это была не она. Девушка качалась из стороны в сторону, и на её лице медленно появилась улыбка.

— Какая ещё Лена? — Выйдя из размышлений я увидел девушку.

Мне стало не по себе. Я не мог понять, что не так, но чувство опасности нарастало.

— Лена, алё! Может, ответишь? — Семён снова попытался до неё достучаться.

— С ней что-то не так, — я опустил мешок. — Чувствую, что нужно убираться отсюда.

Пока я говорил, Лена медленно повернула голову. Её взгляд встретился с моим, и по спине пробежали мурашки. Я заметил мелькающий в её руке нож. Всё стало ясно.

— Семён, быстро в бункер! — закричал я.

Схватив его за руку, я попытался переместиться, но ничего не вышло. Пришлось бежать.

Тьма окружала нас, ветки норовили ударить по лицу, но я знал каждую из них и уворачивался. Семён не отставал, он был даже быстрее. Я бежал изо всех сил, понимая, что остановка будет означать конец. Ноги становились ватными, сердце готово было выпрыгнуть из груди.

Нам повезло — мы добрались до старого корпуса. Лены не было видно, но я чувствовал её присутствие. Мы не стали медлить и спустились в бункер. Дверь захлопнулась за нами, и мы оказались в безопасности.

Дыхание было сбито, я сел на пол, пытаясь восстановить силы. Семён лежал рядом, тяжело дыша.

— У неё был нож, — проговорил я. — Если бы не сбежали, она бы нас прикончила.

— Слава богу, мы оторвались, — Семён облокотился на кровать. — Столько событий за такое короткое время.

— Твой лагерь какой-то аномальный. У меня всё спокойнее, — сказал я.

— До тебя всё было нормально, — он улыбнулся. — Зато теперь хоть не скучно.

Через несколько минут я взял фомку, лежащую на полу.

— Ты говорил, что если умрёшь, то очнёшься в автобусе, — я посмотрел на дверь. — Надеюсь, ты не врал.

— Не врал. Но поверь, умирать — это не то, что хотелось бы испытать, — Семён лёг на кровать. — Это место становится всё опаснее.

— Надеюсь, для меня это тоже работает, — я скептически отнёсся к его словам.

Я сел на стул, холодный бетонный пол был не лучшим местом для отдыха.

— Какой сейчас день смены? — спросил я.

— Должен быть третий, — задумался Семён. — Но с учётом событий, скорее второй. Не уверен.

За дверью послышались всхлипы, а затем глухой стук. Мы переглянулись, понимая, что если бы не успели, это существо нас бы уничтожило. Стуки усиливались, но стальная дверь выдержала.

Когда всё стихло, я вспомнил, что нужно дышать. Сделав глубокий вдох, я попытался успокоиться. Достал сигареты и облокотился на спинку стула.

— Надо отсюда выбираться, — пробормотал я.

— Это единственное безопасное место, — напомнил Семён. — Пока у нас есть еда. Хотя её нет, так что будем умирать от голода.

— Не спасибо, я подожду нового цикла, — затушил сигарету.

Мы провели первый день, обсуждая всё, что знали о лагере. Я попытался объяснить Семёну принцип перемещения, а затем мы размышляли о его копиях. Второй день прошёл терпимо. Жажда становилась невыносимой, но еды не было.

На третий день я уже не мог терпеть. Семён тоже был на грани.

— Думаю, я попробую отбиться, — сказал он. — Всё равно мы бессмертны, а сидеть здесь больше нет сил.

— Честно, насчёт себя я не уверен, — дрожь пробежала по телу. — Возможно, это работает только для тебя.

Он взял фомку.

— Будь что будет, эта жажда меня уже достала, — Семён направился к двери.

— Подожди, дай мне собраться, — остановил я его.

Я взял огнетушитель.

— Найдём воду и сразу сюда, — сказал я.

— Согласен, — Семён закрыл глаза, собираясь с силами. — Возможно, ты прав, и жизнь у тебя одна. Так что держись позади.

— Ладно, но я помогу, чем смогу, — я похлопал по огнетушителю.

Мы переглянулись, и Семён открыл дверь. За ней была тьма. Мы собирались выйти со стороны старого лагеря, чтобы не снимать дверь с петель и не оставлять убежище без защиты.

Но едва мы сделали шаг, из темноты вылетела женская фигура. Лена. Она мгновенно сократила расстояние и вонзила нож в Семёна. Я замер, не в силах пошевелиться. Она нанесла ему несколько ударов, один из которых оказался смертельным. Кровь брызнула во все стороны.

Лена замерла на мгновение, и я успел рассмотреть её. Она была в чёрной майке, с ножом в руке. Её лицо было искажено, глаза полны тьмы, а на губах — кровь. Она смеялась.

Её смех парализовал меня. Она смотрела мне в глаза, а затем эта гадина метнула нож. Он вонзился мне между рёбер.

Ноги подкосились, и всё погрузилось в темноту.