Бесконечное лето: Сломанный мир

Тихие деньки: 4

Темнота окончательно окутала лагерь. Лена ушла, оставив нас с Юлей наедине.

Тишина окружала нас, и лишь редкие ночные звуки нарушали её.

— Ты какой-то бледный, — вдруг заметила Юля, внимательно взглянув на меня.

Я вздохнул и небрежно махнул рукой:

— Не обращай внимания. Просто плохо спал.

Машинально полез в карман, доставая телефон. Взгляд скользнул по экрану — 21:30… Мда, время здесь никогда не идёт. Как вообще это работает? Ладно, неважно. Я убрал телефон обратно.

Юля, проследив за моими движениями, чуть склонила голову набок:

— Зачем достал?

— Хотел посмотреть время… но вспомнил, что смысла в этом нет.

— Понятно, — тихо ответила она, задумчиво глядя в сторону.

Я усмехнулся:

— Когда вернусь, первым делом заменю этот телефон.

Юля удивлённо моргнула.

— Зачем?

— Он меня достал, да и старый уже. Со мной лет четыре, думаю, долго ему не осталось. Это тут он, кажется, вечный и почти исправно работает. А вот в реальном мире… Одно падение — и всё. Чинить не вижу смысла, проще сразу заменить.

Юля на секунду задумалась, потом тихо сказала:

— Печально.

Я пожал плечами:

— Наверное. У меня было много телефонов, но этот всё никак не меняется. Другие ломались, выпадали из рук, стирались в машинке… один вообще в речку упал. А этот — живёт и живёт.

Юля усмехнулась, глядя на меня с лёгкой насмешкой:

— Ну ты и растяпа.

Я только усмехнулся в ответ, чувствуя, как ночной воздух становится всё прохладнее.

— Возможно, — согласился я с Юлей, задумчиво кивая.

Я поднял голову вверх. Высоко в ночном небе сияла полная луна, заливая лагерь мягким серебристым светом. Вокруг неё мерцали бесчисленные звёзды, разбросанные по тёмному полотну. Я попытался найти среди них знакомые созвездия, но, как и всегда, кроме Большой Медведицы ничего не смог распознать. Эх, да её я, пожалуй, единственную и знаю.

Вспомнилось, что в библиотеке была книга по астрономии. Я когда-то листал её, но по-настоящему так и не читал — лишь мельком пробежался по страницам. А вот другие книги брал всерьёз, читал от корки до корки. Надо бы вернуться и дочитать и эту…

Юля заметила, куда я смотрю, и тоже подняла голову. На её лице появилось задумчивое выражение, а через секунду она вдруг начала считать вслух:

— Раз, два, три… пятнадцать, шестнадцать… сорок…

Она сосредоточенно отслеживала звёзды, будто боялась упустить хоть одну. Я молча наблюдал за ней, невольно улыбнувшись её увлечённости.

— Я как-то лежал в лодке и тоже считал звёзды… Больше 1124 за всю ночь не насчитал, — вспомнил я, глядя в небо.

Юля улыбнулась, не отрывая взгляда от мерцающих точек.

— А я больше насчитывала, 1783 звезды, — сказала она с ноткой гордости.

Я посмотрел на неё и задумался. Да, она вполне могла увидеть больше — всё-таки кошка, зрение у неё точно лучше моего.

— Семьдесят… сто двадцать восемь… — Юля продолжала считать, сосредоточенно переводя взгляд с одной звезды на другую.

Сон накрыл меня, как густой туман, затягивая в свой неестественный, искажённый мир.

Я стоял на площади лагеря, но всё вокруг было другим — воздух казался тяжёлым, гнетущим, словно на меня давили тысячи невидимых глаз. Ветра не было, листья деревьев застили горизонт, будто нависающая стена. Всё застыло, как мёртвая картина, и лишь далёкий гул где-то на грани слышимости пробирался сквозь тишину.

Я сделал шаг вперёд. Земля под ногами показалась мягкой, будто я ступал по чему-то живому. С каждым новым шагом тревога в груди росла.

Внезапно я почувствовал, что не один.

Позади меня что-то стояло.

Я не видел его, не слышал ни единого звука, но всем своим существом ощущал огромное присутствие. Оно возвышалось надо мной, скрытое во тьме, слишком большое, слишком чужое.

Холодный страх сковал тело.

Я пытался заставить себя не оборачиваться. Интуиция кричала: не смотри!

Но моё сознание уже было во власти этой силы. Я чувствовал, как нечто двигается, как будто переговаривается само с собой шёпотом, которого я не мог разобрать. Лёгкий ветер пронёсся по площади, и я услышал тяжёлый, низкий вдох за спиной.

Я сжал кулаки. Всё внутри требовало бежать, исчезнуть, проснуться.

Но ноги не слушались.

— Ты боишься?

Голос прозвучал гулко, он не был человеческим. В нём не было эмоций, только пустота, от которой внутри всё сжалось.

Я не мог ответить.

Но неведомая сущность поняла всё без слов.

— Тогда почему ты продолжаешь искать?

На этот раз слова прозвучали внутри моей головы, словно кто-то вплёл их прямо в мои мысли. Я почувствовал тень, медленно нависающую надо мной. Её присутствие стало почти осязаемым. Оно приближалось…

Я больше не мог терпеть. Страх сковывал каждую клетку моего тела, но что-то внутри… любопытство, безрассудство или, может быть, отчаяние — заставило меня обернуться.

И я увидел его.

Огромный, нереальный силуэт возвышался надо мной. Он был неподвижен, но время от времени его очертания дрожали, будто колыхались в невидимой волне. Его контуры смазывались, а внутри… внутри не было ничего. Пустота.

Только два тусклых огонька, там, где должны быть глаза, холодно мерцали во тьме.

Я чувствовал, что не могу пошевелиться.

— Ты ищешь ответы.

Голос… Он не звучал в воздухе, он возникал прямо у меня в голове, раскатываясь эхом мыслей, смешиваясь с моими собственными размышлениями.

— Кто ты?.. — выдавил я, хотя знал, что ответ мне не понравится.

Существо не шелохнулось.

— Я — часть мира, который ты не понимаешь.

Я сглотнул.

— Что тебе нужно?

— Не во мне дело. Вопрос в том, что нужно тебе.

Я хотел сказать, что хочу выбраться отсюда, но язык не повиновался. Слова застряли где-то в горле, потому что я осознал: этот ответ был бы ложью.

Существо будто чувствовало мои колебания.

— Ты ищешь истину. Но разве ты готов услышать её?

Я стиснул зубы.

— Истина — это всё, что мне осталось.

Тёмный силуэт замер, а затем… дрогнул.

Не физически — он не двигался, но я почувствовал, как изменилось его присутствие. Как будто мои слова разбудили в нём что-то.

— Смешно… Все хотят знать правду, но никто не готов её принять.

— И что же за правда?

— Ты уже знаешь её. Но не хочешь верить.

Мир вокруг начал дрожать. Звёзды на небе замигали, словно теряли свой свет, а воздух стал тяжёлым, вязким.

— Этот мир не настоящий, и не только этот. Всё что ты знаешь не настоящие.

Я задержал дыхание.

— Если этот мир не настоящий, и мой тоже, тогда что настоящие?

Силуэт наклонился ближе.

— На этот вопрос должен ответить ты сам.

Я почувствовал, как внутри всё похолодело.

— Почему я здесь? — голос предательски дрожал.

Существо молчало.

А затем его силуэт начал рассыпаться, как дым, растворяясь в воздухе. Только перед тем, как исчезнуть совсем, я услышал последний шёпот:

— Не ты в этом виноват, но тебе решать, что ты будешь делать дальше.

И мир рухнул.

Я открыл глаза и несколько секунд просто всматривался в потолок. Голова была тяжёлая, как ватная, и мир вокруг будто плавал в тумане. Но странные звуки вскоре вывели меня из полудремы.

— Стоп, дождь?

Капли воды тихо стучали по крыше, отчётливо отдаваясь в тишине. Ритмичное шуршание их падения будто убаюкивало, но я всё же прислушивался, чувствуя странное спокойствие, которое приносил этот дождик.

Юля, как ни странно, ещё спала. Но я заметил, что её ушки не могли остаться спокойными — они то и дело дёргались, реагируя на шум дождя.

Глубоко вздохнув, я аккуратно встал с кровати, стараясь не потревожить её, и подошёл к окну. Окно было слегка запотевшее, но через него чётко было видно, как дождь струится по стеклу. Да, точно дождь.

— Привет, — раздался голос Юли. Она проснулась и, не открывая глаз, пожалуй, почувствовала, что я что-то заметил. — А это что?

— Дождь, — ответил я, немного теряясь в ощущениях. Я всё ещё был зачарован этим простым, но удивительным явлением. — Это дождь…

Юля мгновенно вскочила с кровати, её глаза засияли интересом, и она быстро подошла к окну. Первоначально на её лице мелькнуло выражение испуга, но тут же, как-то постепенно, появилась улыбка.

— Дождь! — весело произнесла она, почти с детской радостью.

И в этот момент прогремел гром. Молния осветила небеса, и грохот был таким мощным, что Юля резко вцепилась в меня. Она начала быстро мотать головой из стороны в сторону, будто пытаясь найти источник этого ужасающего звука.

— А это гром, — уже с улыбкой сказал я, немного развеселившись от её реакции.

— Не люблю громкие звуки… — пробормотала она, прижимаясь ко мне ещё крепче. — И этот гром ещё сильнее не люблю.

— Ты ведь никогда дождь и не видела. Не удивительно, что гром тебе страшен, — ответил я с тихим смехом.

Юля отпустила мою руку, немного обняв себя, и села обратно на кровать. Её взгляд всё ещё был устремлён на окно, но теперь в нём чувствовалась не только настороженность, но и любопытство.

— И что нам теперь делать?! — озадаченно спросила Юля, её голос звучал взволнованно. Она оглядела комнату, затем перевела взгляд на меня, как будто ожидая, что я найду решение этой небольшой проблемы. — Там теперь всё мокро, на улицу мы с тобой не выйдем.

Я задумался на мгновение. Дождь действительно был непрерывным, и, похоже, не собирался прекращаться. Но, честно говоря, я не испытывал никакого страха перед этим.

— Ну, в этом ничего опасного нет, — сказал я с улыбкой, пытаясь её немного успокоить. — Да и, честно говоря, в последнее время я только и мечтал о том, чтобы пошёл дождь.

Юля удивлённо посмотрела на меня. Возможно, она не совсем понимала, что мне нравится в этом, но её взгляд смягчился.

Вдруг раздался звук горна, пронизывающий утреннюю тишину лагеря. Этот знакомый звук, как сигнал, сообщал, что пришло время для чего-то важного. Я вздохнул и посмотрел в сторону окна, словно зная, что сейчас будет.

— Сейчас завтрак, наверное, — сказал я, пробуя угадать, что нас ждёт за дверью. — Или обед… Фиг поймёшь.

— Завтрак, — уверенно сказала Юля, её голос был спокойным, но всё равно звучал с лёгким оттенком недовольства от того, что дождь прерывает наши планы.

— Вполне возможно, — согласился я, не уверенный на сто процентов, но мне хотелось верить, что всё не так плохо, как кажется. Всё-таки что-то в этом привычном ритме было успокаивающее.

Я подошёл к своей обуви, и с решимостью стал надевать берцы. Честно говоря, мне не нравилось ходить в пионерской обови в такую погоду. Это было просто не удобно, и даже опасно — скользкие тропинки не были идеальны для такой лёгкой обуви. Затем я, наконец, переоделся в свою обычную одежду, ту, в которой я обычно приезжаю сюда, и почувствовал себя как-то более уверенно.

Юля всё это время молчала, её взгляд был сосредоточен на том, что происходило за окном. Она не выглядела особо взволнованной, как будто дождь её вообще не беспокоил. И всё же, её серьёзное выражение лица, когда она смотрела на падающие капли, меня немного настораживало.

Как только я закончил, я заметил, что Юля слишком легко одета для такой погоды. Её платье, хотя и милое, явно не подходило для дождя. Подумав об этом, я сказал:

— Ты подожди меня немного, мне кое-что нужно сделать, — с этими словами я растворился в воздухе.

Юля едва успела моргнуть, как я уже переместился на склад. Мне не хотелось тратить время, ведь я знал, где всё нужное. Вздохнув, я оказался на знакомом месте, и сразу же принялся искать подходящую одежду. Пройдя по полкам и обшарив несколько ящиков, я быстро нашёл, что искал. Через минуту всё было готово.

— Надеюсь, это подойдёт, — пробормотал я, беря одежду в руки.

Когда я вернулся, Юля всё так же смотрела в окно, но как только я переместился, её взгляд переключился на вещи в моих руках. Она, как и я, была немного удивлена тем, что я принёс.

— Это что? — спросила она, указав на одежду с явным любопытством.

Я слегка усмехнулся, понимая, что она могла не ожидать такого поворота.

— Одежда, — сказал я. — На улице дождь. Навряд ли ты сможешь ходить в своём платье, в таком виде замёрзнешь.

Юля задумалась, её лицо стало немного мягче. Кажется, она не ожидала, что кто-то позаботится о её комфорте в такую погоду, но это подействовало.

Я положил одежду рядом с Юлей, и, невольно, начал её рассматривать. Кажется, я так долго её не видел, и теперь все её мелкие черты и движения казались особенно заметными. Юля заметила мой взгляд и, слегка смутившись, тихо сказала:

— Может, ты выйдешь?!

Тут я понял, что слишком долго сверлил её взглядом. Она явно почувствовала себя неловко, и мне стало немного неловко от этого. Придя в себя, я быстро направился к дверям и вышел на крыльцо.

Дождь бушевал вовсю, и в воздухе было ощущение полнейшего хаоса. Тропинки, которые я видел так много раз, теперь были покрыты лужами, вода стекала по ступеням и с крыш, образуя маленькие потоки. Небо над лагерем было заволочено чёрными тучами, и казалось, что светлый день ушёл далеко-далеко. Везде была вода, и это ощущение поглощало всё вокруг.

Я невольно улыбнулся. Да, такой дождь мне гораздо больше нравился, чем бесконечная жара, что томила летом. Он создавал особую атмосферу, словно возвращал меня к чему-то важному и забытому.

— Эх, а ведь дождя я уже лет сто не видел… — тихо проговорил я, смотря на капли, которые без усталости падали на землю. В этот момент я задумался. Сколько мне сейчас? Сколько лет прошло с того дня, как я попал в этот странный лагерь?

Я попытался прикинуть число в голове, но оно никак не складывалось. Всё расплывалось. Может быть мне уже за пятьдесят? Или, возможно, я даже старше — больше ста лет? Я не знал. Время здесь вечно казалось текучим, неуловимым. Всё это время, что я провёл в лагере, для меня пролетело как мгновение. Вроде бы вчера я ещё только сюда попал, и вот уже… а вот, когда я был один, когда никто не был рядом, это время тянулось очень долго. Как длинная, тягучая и бесконечно тягостная резина.

— Надоело это место… — я произнёс эти слова вслух, с лёгким раздражением, не особо рассчитывая на ответ.

Из домика послышались знакомые звуки, а затем — Юлин голос:

— Заходи.

Забыв о своих размышлениях, я медленно открыл дверь и вошёл внутрь.

Юля стояла передо мной, и в этот момент мне даже не сразу удалось отвести взгляд. Она была одета в чёрную кофту, что уютно облегала её фигуру, тёплые колготки, и самое главное — ботинки. Не обычные, а такие, что идеально подходили для дождливой погоды.

Я не смог сдержать улыбку, так как этот её образ сразу показался мне очень гармоничным.

— Тебе идёт, — сказал я, не скрывая своей улыбки.

Юля, как всегда, обожала позировать. Она подошла к зеркалу на дверце шкафчика и, слегка приподняв брови, стала смотреть на себя.

— Да? — ответила она, улыбаясь.

— Да, — сказал я, продолжая любоваться её образом. — Пошли?

Юля немного задержалась у зеркала, вытянула руку, и в её ладони вдруг появилось мокрое яблоко. Она удивлённо на него посмотрела, вытерла его, и медленно укусила.

— Не, идти через дождь я не хочу, — сказала она, пережевывая фрукт. — Я так, лучше перемещусь.

Я пожал плечами.

— Ну, я хочу пройтись. Может всё таки пешком?

Юля какое-то время смотрела мельком в зеркало, явно не решая, что делать. Потом она глубоко вздохнула, оставив яблоко на столе.

— Ладно, пешком так пешком, — сказала она с лёгкой усмешкой, как будто смирившись с выбором.

Я кивнул, и мы оба направились к двери, готовые к тому, чтобы пройтись по дождливому лагерю, несмотря на все его трудности.