Бес сознания 2

Глава 14

Прежде чем выйти, беру туалетную бумагу и набиваю ее Семену в уши. Не то чтобы я рассчитываю, что это слишком поможет, но если даже хоть немного спасет от того ужасающего визга, уже хорошо. Затем закрываю уши ладошками и выхожу из туалета.

В коридоре уже никого нет.

Осторожно, чтобы не шуметь, крадусь к двери в зал. Стоит открыть дверь, как натыкаюсь на обезглавленного парня в луже крови, самой головы нигде не видать.

Все сверхи сидят в углу и зашуганно смотрят на Дарью. Тоже мне герои, блин.

Выглядит Дарья не так замечательно, как в кошмаре Эллы. А в точности, как и подобает выглядеть сумасшедшей: на ней больничная грязная одежда, светлые волосы спутаны и торчат нечесаными космами. Она держит хныкающую дочь Эллы на руках.

Сама Элла стоит на коленях в центре танцпола. За плечо ее держит полноватый обрюзгший мужик с огромной плешью в центре головы и трем клочками волос над ушами. Морда у него весьма неприятная, какая-то крысиная: вытянутое вперед лицо, сощуренные маленькие глаза. Он тоже в больничной одежде. Значит, сокамерник Дарьи. Кто там еще был? Скунс? Очень даже похож.

— Пожалуйста, не тронь ее! — сквозь слезы кричит Элла. — Она ни в чем не виновата!

Я же думаю, как действовать. Нужно быстро обезвредить Банши. Вонючка тоже опасен, судя по тому, что говорила Гофман. Но он, к счастью, не умеет криками взрывать головы. Значит, первая цель Дарья. А со Скунсом уже другие сверхи как-нибудь разберутся.

Жаль, что из базовых способностей со слухом у меня только усиление, если бы можно было отключить слух, это решило бы основную проблему. Но придется выкручиваться с тем, что имеется. Трезубец, кошмары и Семкина взрывная волна.

Начнем, пожалуй, с нее.

Влетаю в зал, едва не поскользнувшись на луже крови. Тут же привлекаю внимание. Спешу отдать Семену контроль, так как он своей сверхспособностью наверняка умеет пользоваться лучше, чем я.

Семен тут же изо всех сил топает ногой. И такого эффекта даже я не ожидаю.

Волна первой достигает Дарью, ее откидывает назад как куклу, девочка в ее руках отчаянно вскрикивает. Следом раскидывает всех остальных. Мебель, посуда, все, что стоит на пути способности Семки, переворачивается и летит к чертовой матери в другой конец зала. Апофеозом взрывной волны становятся эпично вылетевшие панорамные окна.

Порывистый ветер тут же рвется в помещение. Отлично, теперь эффективность Скунса будет не так сильна.

— Оставь девочку в покое! — грозно говорит Семен.

Получается уж слишком по-геройски, но ему простительно.

Банши удивленно усмехается, начинает подниматься на ноги, в этот миг теряет бдительность, и ребенок тут же вырывается и бежит к Элле.

— Вы посмотрите, кто тут у нас! — радостно говорит Дарья. — Это же ты нас спас из лаборатории. Та же самая способность — ее ни с чем не перепутаешь! Так уж и быть, тебя я убивать не стану!

Только она это говорит, как кто-то из сверхов позади нее выпускает молнию и бьет Дарью прямо в спину. Банши подкашивается и падает на колени.

В помещении резко начинает вонять. Да так жутко вонять, что аж в глазах темнеет. Отбираю у Семы контроль, затаиваю дыхание.

От этого запаха близстоящие со Скунсом сверхи падают на пол. То ли сознание потеряли, то ли этот запах действительно жутко ядовит.

Элла с дочкой срывается с места и уносится прочь прямиком в выбитое окно. Банши все еще дергаясь от разряда, провожает ее злющим взглядом, а затем резко выворачивается и кричит.

Сверхчеловек с молнией тут же отпускает атаку и хватается за голову, остальные сверхи, что находились с ним рядом, в ужасе прикрывают уши и пытаются отползти.

Нам с Семеном тоже неслабо бьет по ушам. Сема несколько раз порывается топнуть, но звук заставляется сгибаться пополам, зажимать уши с такой силой, что еще немного и он вдавит их в голову.

Кое-как я активирую трезубец, но навести его на Банши никак не выходит.

У сверха с электрокинезом взрывается голова, как переспелый арбуз. Кровь и мозги летят на сверхов. Больше всех перепадает Волне, так как он близко. Он удивленно таращится на Банши и, кажется, способность крикуньи на него больше не действует. Похоже, парень попросту оглох.

Наконец, у Дарьи заканчивается дыхание и она замолкает.

Я тут же направляю на нее трезубец и поджигаю. Я вкладываю в него всю мощь, чтобы спалить эту крикунью дотла мгновенно. Но в эту саму секунду Волна, чтобы его черти сожрали, обрушивает на Банши ливень.

Жар трезубца с шипением гаснет. Я снова пытаюсь ее поджечь, но огня нет. Приходится приглушить способность и не поджигать, а разогревать Банши изнутри. Но как я ни стараюсь, у меня ничего не выходит. Банши вновь открывает рот. Я спешу отдать контроль Семе.

— Давай! — командую я.

Семен шарашит ногой по полу. Несколько сверхов от ударной волны вылетают в окно. А этаж здесь, на минуточку, двадцать третий. И вряд ли кто-нибудь из них умеет летать как Элла. Черт!

Других сверхов впечатывает со всего размаху в стену в том числе и тех, что были без сознания.

Банши успевает схватиться за металлическую раму окна и удержаться. Откуда в ней столько прыти, но как только взрывная волна проносится, Банши тут же запрыгивает обратно в помещение.

Кто-то из сверхов швыряет в Банши стол, надеясь вышвырнуть ее в окно, но она уворачивается и ей прилетает лишь в плечо. И судя по злющему взгляду, теперь Банши явно вознамерилась нас всех здесь прикончить.

Использовать свою сверхспособность Сема больше не решается, видимо, опасается, что снова нечаянно выкинет сверхов в окно.

Зато я ничего не опасаюсь и снова активирую трезубец. Навожу на Банши и врубаю на всю мощь, как раз в тот миг, когда она снова открывает рот.

Она вспыхивает с такой силой, словно ее перед этим бензином окатили. Крик Банши проносится с такой мощью, что мы падаем на пол. Что происходит дальше, не видим, потому что звук настолько мощный, что кажется еще немного, и нас постигнет участь тех сверхов со взорванными головами.

У Семена начинают кровоточить уши. Я тут же запускаю исцеление, еще не хватало оглохнуть из-за этой сумасшедшей.

Дарья горит слишком долго, никак не сгорая и не умирая. Ее крик, кажется, не прекращается целую вечность. А затем он затихает так резко, что я уже ненароком думаю, что Семен окончательно оглох.

В помещении стоит запах гари. Но он тут же сменяется ядовитой вонью Скунса. Я только и успеваю краем глаза заметить, как он в ужасе улепетывает прочь, оставляя за собой зеленоватый след газа.

Поднимаю глаза, взглянуть на труп Дарьи Банши. Трезубец работал на всю мощь, и после такого пламени никто не мог выжить, поэтому ожидаю увидеть там только горстку пепла.

Но Банши не превратилась в пепел и даже не стала обуглившейся головешкой. На ней сгорела одежда, ее косматые волосы исчезли и теперь лысая голова Дарьи покрыта копотью, как и все остальное тело. Но на самой Дарье ни единого ожога.

Да что же за чудовище эта Банши?! Ее же вообще ничего не берет.

Она начинает подниматься на ноги. Ее лицо перекашивается от прескверной безумной улыбки.

— Тупицы! Партия Света вколола в меня столько своей экспериментальной гадости, что меня теперь ничего берет, — сипло и победоносно говорит Банши, не сводя с меня глаз.

И как это она догадалась, что поджарить ее пытались именно мы?

— Не хотела тебя убивать, жирдяй, — вздыхает она, — но теперь видимо придется. Такие назойливые мухи, как ты, вечно все портят.

Она напрягается всем телом, набирая в грудь побольше воздуха. Я активирую остолбенение. Все в тот же миг застывают.

Надо было сразу использовать эту способность, как только Семен взрывной волной вышиб окна. Но хорошая мысля, как говорится...

Я поднимаю Семена на ноги и несусь на Банши. С разбегу толкаю ее, и она вылетает в окно.

Если уж и это не сработает, тогда пусть с ней разбираются светляки и прогрессовцы. А я пас, мне и без того проблем хватает.

Я стою и смотрю на ночной город. Внизу слышится вой приближающихся сирен. Пытаюсь разглядеть тело Банши внизу, но слишком темно и высоко, чтобы что-либо разглядеть. Снизу слышится рокот, прямо напротив нас зависают черные небольшие дроны. Они влетают внутрь помещения, заставив меня оборачиваться. Дроны целятся маленькими камерами, как любопытные насекомые, осматривая все вокруг.

Проходит несколько секунд, и все отмирают: начинают копошиться, стонать, молить о помощи.

— Все в порядке! — парень сверх машет дронам рукой. —Они сбежали, я их сейчас догоню.

И он тут же на сверхскорости срывается с места, взметая по пути мелкий мусор и осколки.

Здесь только и остается, как молчаливо сматериться. Ну мать вашу. Сверхскорость? А раньше нельзя было ее использовать? Вышвырнуть, например, Банши в окно? Или поимка преступников лишь предлог, а сам он попросту свалил отсюда подальше?

Нет, совсем мелкие и никчемные герои в этой партии Прогресса. Их тут была целая куча и никто толком не смог справиться с сумасшедшей крикуньей и вонючкой. Тоже мне сверхлюди. Та же Элла тоже свалила, хотя могла взять эту Банши и вышвырнуть в окно. Видимо, герои они только на камеру.

— Давай-ка, Семён, свалим отсюда под шумок, — говорю я. — А то сейчас набегут прогрессовцы, начнут допытываться про пиромантию. А тут еще и эта Банши рассказала, что мы ее выпустили. Вряд ли Стриж, когда узнает, спасибо тебе скажет.

— Да, пожалуй, ты прав, — спешит согласиться Семен.

Затем он резко разворачивается и шагает прочь.

Мы выходим в коридор, мимо проносится толпа охранников.

— Вы не ранены? — спрашивает кто-то из них у нас.

В ответ Семен только отрицательно качает головой.

— Нужно, чтобы вас осмотрел врач. Никуда не уходите, — и сказав это, охранник уносится дальше по коридору к месту происшествия.

Мы с Семеном долго ждем лифта, наконец створки разъезжаются и оттуда вылетает Инга и еще несколько человек медиков.

— Семен! Вы как? У вас кровь! — восклицает Инга, обеспокоенно осматривая его.

— Да все со мной в порядке! — пытается отмахнуться Сема от подлетевшего к нему медика.

— Я все равно должен вас осмотреть, — настойчиво произносит медик.

Семен, кажется, поддается, но меня такое не устраивает, я его уже исцелил, незачем тратить время на осмотр. Забираю контроль.

— Я сказал, со мной все в порядке. Окажите помощь другим. Там некоторые оглохли и сознание потеряли. А у кого-то и вовсе голова взорвалась! — сердито отвечаю я, всем своим видом давая понять, чтобы от меня отвалили.

Медик даже слегка отшатывается, когда я все это вываливаю на него. А я, не дожидаясь дальнейшей реакции, захожу в лифт.

К счастью, нас больше никто не трогает, и мы спокойно доезжаем в лифте до первого этажа.

— И куда мне ехать теперь? — спрашивает Семен. — А если партия Света снова нападет?

— Сомневаюсь, что они тебя тут караулят сутками напролет. А поедешь ты в квартиру, где сейчас остальные. И завтра утром мы все вместе, как и планировали, поедем в партию Жизни и вступим в нее.

— А где эта квартира находится?

— А, ну да, точно! Погоди минутку, сейчас быстро сгоняю и узнаю адрес.

И только я собираюсь уйти, как Сема меня останавливает:

— Нет, не бросай меня! — категорично восклицает он. — Там же еще этот — вонючка. А еще охрана. Не уверен, что меня просто так выпустят.

— В смысле — не выпустят?! Ты что? В заложниках у них?

— Ну-у-у, Инга — это администратор сверхлюдей, она мне говорила, что лучше пока не выходить из штаба. Мол, это ради моей безопасности и все такое.

— Но ведь и удерживать здесь они тебя не могут? — возмущенно интересуюсь я.

— Наверное не могут, — неуверенно тянет Семен.

Лифт распахивается. Здесь в вестибюле сплошной погром и кровище — последствия вероломного вторжения Банши и Скунса. У входа стоит несколько карет скорой помощи, все помещение заполонила милиция и охрана. А еще валяются трупы, и стоят носилки с черными закрытыми наглухо мешками.

— Если бы знал, что Банши на такое способна, ни за что бы не нажал тут кнопку и не выпустил ее, — окинув всю эту картину взглядом, говорит Семен.

— Твоей вины здесь нет, — возражаю я. — Партия Света не должна была ее держать взаперти. Дарья Банши числилась мертвой. Она должна была понести наказание по закону, а не сидеть в лаборатории светляков. Это на их совести.

— Эй, Разрушитель! — вдруг окрикивает кто-то Семена.

Ты посмотри, не успел стать сверхом, а уже по геройскому псевдониму зовут.

Семен оборачивается и натыкается на мужчину в строгом костюме с нашивкой партии Прогресса и надписью служба безопасности.

— Ты ведь был там наверху во время происшествия? — спрашивает безопасник.

— Начальник охраны, — глупо улыбается Семен, а говорит это мне. Но затем сразу же отвечает начальнику: — Да, я там был.

— Пойдем со мной, пока милиция не начала тебя допрашивать. Расскажешь, что там произошло, — он хватает Семена под руку и, даже не дав тому опомниться, быстро начинает уводить его из вестибюля.

Ну и на кой черт он сказал, что там был?

Забираю контроль и останавливаюсь, вырывая руку:

— Честно говоря, мне нечего рассказывать. Я был в туалете, затем услышал странный звук, а потом от этого звука у меня чуть мозги из ушей не вытекли. Я потерял сознание, а после все закончилось. И вот я здесь.

Безопасник удивленно вскидывает брови и снисходительно улыбается:

— Не глупи, я лично видел тебя через камеры видеонаблюдения. Зачем ты лжешь?

Так, ладно, надоели. Я уже предчувствую, чем это закончится. Мы Семеном от партии Света ушли, от безумной Банши ушли, и от тебя партия Прогресса тоже уйдем.

Активирую остолбенение. Да, понимаю, что камеры по-прежнему работают и в вестибюле их не менее десяти с разных ракурсов. Да и само остолбенение своим радиусом действия в пятнадцать метров захватывает далеко не всех. Но мне плевать! Надело осторожничать.

Милиция, медики, охранники, которые не попадают под способность остолбенения, изумленно переглядываются, пытаясь сообразить, что происходит и почему все замерли.

Я тоже изображаю крайнюю степень удивления, а сам потихоньку пячусь к выходу.

И вот мы уже на улице, торопливо улепетываем, быстро оставляя позади штаб прогрессовцев.

Сейчас они, конечно, придут в себя и бросятся нас догонять. Но я твердо намерился свалить отсюда куда подальше и пусть только попробуют приблизиться.

Отдаю контроль Семену, он тут же сворачивает в ближайшую подворотню и вызывает такси.

— Ну и натворили же мы делов, — взволнованно говорит Семён и качает головой, затем сворачивает голографический экран пэку с надписью: «Водитель прибудет через пять минут».

— Мы-то в чем виноваты? — забираю контроль и возмущенно спрашиваю я. — Мы, считай, спасли их. Не всех правда... Но сами виноваты! Толпа сверхов не смогла справиться с сумасшедшей сверхбабой. Позорище!

Возвращаю Семену контроль, а он только молчит и тяжело дышит.

— Ты прав, — после довольно длительного молчания говорит он. — Я не буду в безопасности здесь. Лучше держаться вместе. Но и я не уверен, что когда мы займём Башню, это все прекратится. Что-то мне подсказывает, спокойной жизни теперь не видать мне никогда.

Я не отвечаю. Да и что здесь ответить? Я и сам думаю, что покой теперь нам будет только сниться.

Вскоре приезжает такси, и Семён садится в машину.

— Куда едем? — заспанным и недовольным голосом интересуется молодой таксист.

— Двигай, — отвечаю я, забирая контроль, — сейчас уточню адрес.

— Я без адреса никуда не поеду, — едва ли вежливо говорит водитель, устремляя в нашу сторону негодующий взгляд. — И можете мне занижать рейтинг хоть до посинения, я оспорю, потому что в никуда ехать я никак не могу.

— Одну минуту, — раздраженно отвечаю я и переключаюсь на Саню.

Мне приходится потратить немало времени, прежде чем удается разбудить ее. Я уже подумываю, как в прошлый раз применить усиление слуха, но после Банши мне внутренне тяжело снова слышать громкие звуки.

Наконец, Саня открывает глаза, сонно и раздраженно интересуется:

— Ну что там опять такое?

«Адрес ваш скажи. Семен к вам едет».

Саня, оказывается, адреса не помнит. Жду, когда она растолкает Вована, который спит на полу. Наконец, когда получаю заветный адрес, возвращаюсь к Семке.

— Да ну говорю же, мне сейчас вот-вот пришлют! — оправдывается Семен.

— Выходи, я кому сказал! — довольно грубо орет на него таксист. — Кроме тебя и другие пассажиры есть!

— Я вам заплачу за простой, не нужно так кричать, — довольно сдержанно отвечает Семен.

Я бы ответил иначе, но сейчас главное уехать, а ждать другую машину времени нет. К тому же здесь где-то бродит лысая и голая сумасшедшая Дарья Банши.

Забираю контроль и говорю адрес.

Водитель недовольно поджимает рот и кривится. Видимо, он уже рассчитывал, что снова завалится спать, избавившись от Семена.

— Это другой конец города, — недовольно ворчит он.

— Это твоя работа, — строго отвечает Семен.

Таксист все же заводит машину и трогается с места.

— Что-то у прогрессовцев случилось... — не скрывая любопытства тянет таксист, года мы проезжаем штаб. — Ого, сколько милиции! Это что?! Посмотрите! Трупы походу тянут!

Он так удивлен, что начинает тормозить, но милиционер, что растягивает ленту ограждения неподалеку, жестом указывает ему, чтобы он разворачивался и проезжал мимо.

Я изо всех сил пытаюсь высмотреть в милицейских машинах Скунса или Банши. Но никого, к сожалению, не замечаю.

Зато замечаю того самого безопасника, что хотел допросить нас. Морда у него перекошена от недовольства, он явно очень зол. К нему подбегают несколько парней в форме безопасников и разводят руками. Нас, наверное, ловили.

Безопасник смотрит прямо на наше такси, а я злорадно улыбаюсь. Потому что такси с тонированными стеклами и увидеть он нас не может. А вот насчет отследить по пэку — это уже вопрос. Не хотелось бы, чтобы они нагрянули в нашу секретную квартиру.

Забираю у Семы контроль, открываю чат в пэку и пишу:

«Партия не следит за своими сверхами по пэку?»

Семен довольно долго думает, прежде чем ответить, но вскоре пишет:

«По закону не должны».

Думает и еще добавляет:

«Нет. Наверняка они так не делают. Это незаконно».

Я немного успокаиваюсь, все-таки если бы такая возможность у них была, вряд ли бы бегали и искали нас по улицам.

До места назначения мы едем целый час. Семен начинает засыпать, но я его каждый раз бужу. Нечего здесь дрыхнуть.

Наконец, мы приезжаем к жилому комплексу, обнесенному высоким сетчатым забором, у входа стеклянная будка — пункт пропуска.

Рассчитываемся с водителем, он заметно напрягается, когда Семен ему выставляет оценку. Семка ставит ему трояк. Эх, добрый у нас все-таки Семка.

Охранник, конечно же, просто так нас не пропустит, поэтому оставляю Сему и возвращаюсь в квартиру. На этот раз в себя, чтобы никого не будить. Поднимаюсь и иду к домофону, жду, когда Семен подойдет к охраннику, назовет квартиру, а тот позвонит нам.

Я держу руку прямо у кнопки ответа на домофоне, чтобы при первом же звуке ответить и никого из домашних не беспокоить.

И стою я так довольно долго. Настолько, что зависший над кнопкой палец начинает дрожать, а локоть затекать. Так, что-то здесь неладно.

Возвращаюсь в комнату, ложусь на диван, переключаюсь на Сему.

И первое, что слышу, злобный голос Эллы Стриж:

— Ты ее выпустил! Из-за тебя чуть не погибла моя дочь! Я все слышала, Разрушитель!