Баламут

Глава 11

…В понедельник утром я проснулся минут за двадцать до будильника, хотя накануне лег достаточно поздно. Открыв глаза и увидев на своем плече голову Ларисы Яковлевны, на миг потерял дар речи, а потом вспомнил, что в четвертом часу утра, досмотрев третью романтическую комедию подряд, мы оставили у себя сестер Нелюбиных, из-за чего были вынуждены отправляться в одну спальню и укладываться в одну кровать. Само собой, не раздеваясь и каждый на своем краю.

Выбираться из объятий сладко спящей женщины не стал, побоявшись ее разбудить. Но отметил, что мы лежим на моей половине, а значит, я ни в чем не виноват. Потом с большим интересом изучил лицо, успевшее немного загореть, полюбовался длиннющими и очень густыми ресницами, аккуратным носиком и изумительно красиво очерченными розовыми губами, перевел взгляд на кисть руки с длинными и тонкими музыкальными пальцами, жутко диссонирующими с «набитыми» костяшками, и строго-настрого запретил себе смотреть на полную и чертовски упругую грудь, упирающуюся в правое подреберье, чтобы не опростоволоситься. А секунд через пятнадцать заметил, что самым краешком сознания прислушиваюсь к ощущениям в области, соприкасающейся с аппетитными полушариями, и разозлился. Естественно, на себя. Поэтому зажмурился, сфокусировал внимание на магистральной жиле левой руки и принялся гонять по ней Силу от локтевого сгиба до центра ладони и обратно.

Пусть и не сразу, но поймав тренировочный ритм, ухнул в состояние безвременья, но «практически сразу же» вывалился из него из-за вибрации коммов, пожелал Шаховой доброго утра и… смутился от очень уж игривой шутки:

— Елисеев, у тебя совесть есть? По-настоящему любимая женщина должна просыпаться не от сосредоточенного сопения мужика, вздумавшего помедитировать, а от нежного и очень долгого поцелуя… куда-нибудь!

Щуп влетел в ее жилу сам собой и завязал мозги морским узлом: Язва была смущена ничуть не меньше меня… и в то же время млела от какого-то совершенно запредельного счастья, спокойного, как море в мертвый штиль!!!

Вторая составляющая отбила всякое желание отшучиваться, и я задал прямой вопрос:

— Лар, скажи, а какой ответ тебе хочется услышать на самом деле?

Она задумалась, а через несколько секунд обескураженно улыбнулась:

— Ты знаешь, никакой: откровенно говоря, мне настолько хорошо, что хочется остановить мгновение.

— Это ведь не все, верно? — спросил я, ощутив появление новых эмоций.

Шахова задумчиво потерла переносицу, условным жестом попросила вывесить текстовый редактор, дождалась появления виртуальной клавиатуры и набрала ответ:

Мне захотелось провалиться сквозь землю, и я начал набирать предложение за предложением:

Шлепок по руке прервал это словоизлияние, а «монолог» Шаховой чуть-чуть ослабил чувство вины:

Я опять потянулся к ней этим плетением, одурел от того, что творилось в ее эмоциях, и торопливо проверил свои ощущения:

Щуп подтверждал каждую фразу, и я сломался:

…Описанную сценку мы отыграли баллов на десять по пятибалльной системе, смутив сестричек неприкрытой чувственностью отношений. Правда, натолкнувшись на Катю, «сообразили, что дома не одни», «смутились» и «ускорились», но это ускорение «вынудило» Шахову вспомнить о том, что она владеет целительскими навыками, и взбодриться. В результате уже минут через пятнадцать после нашего подъема наша четверка скатилась на первый этаж, выбежала из дома и рванула к пляжу. Мимоходом поздоровавшись с дежурной двойкой телохранителей, при нашем появлении подмигнувшей фарами машины.

Близняшки, уже знакомые с маршрутом, бежали, не экономя силы, так как успели оценить профессионализм Ларисы Яковлевны и знали, что ровно через километр она приложит их восстановлением, при получении травмы исцелит «и все такое». Но радикальнее всего изменилось эмоциональное состояние — сестры наслаждались чуть ли не каждым шагом и предвкушали двухчасовой «кайф»! К сожалению, отзаниматься по полной программе нам было не суждено — стоило пробежать сегодняшнюю «пятерку», раздеться, войти в море и отплыть метров на двести, как у меня ожил комм.

Дамы плыли в кильватере, ориентируясь по моим ногам, поэтому остановились и зависли на месте одновременно со мной. А я принял звонок с неизвестного номера, вежливо поздоровался и услышал смутно знакомый голос:

— Ратибор Игоревич? Вас беспокоит генерал-лейтенант Петр Денисович Кораблев, Его Императорского Величества Канцелярия! Прошу прошения за то, что звоню в столь ранний час, но возникла настоятельная необходимость поговорит с глазу на глаз.

— Петр Денисович, я, как бы, в Дагомысе…

— Я в курсе. И тоже тут: в данный момент двигаюсь по пеленгу вашего комма и менее, чем через четыре минуты подъеду к центральному входу на Ленивый Пляж.

— Что ж, мы разворачиваемся и плывем к берегу.

— Большое спасибо за понимание! — заявил он и отключился.

— Кто звонил? — спросила Шахова, так как входящий аудиосигнал шел на гарнитуру, и она слышала только мои реплики.

— Генерал-лейтенант Кораблев. Подъезжает к центральному входу на наш пляж. Хочет о чем-то поговорить.

— Такие люди, как он, из-за ерунды не отвлекают! — философски заметила она, но потемнела взглядом.

Я поднял вверх правую руку, отпальцевал новые вводные напрягшимся телохранителям, привычно выдерживавшим положенное расстояние, и дал команду разгоняться.

Плыли, вроде как, на полной скорости и в полный штиль, но на берег выбрались уже после того, как массивная фигура гостя из Великого Новгорода показалась в проеме ворот. Пока сушили волосы и тела, он подошел поближе, узнал всех трех женщин, учтиво поздоровался, сделал один общий, но очень красивый комплимент, и спросил у сестричек, как здоровье некой Арины Яновны. Затем велеречиво извинился за то, что вынужден ненадолго похитить «их общего кавалера», и предложил мне прогуляться вдоль кромки прибоя.

Я спросил, насколько конфиденциальный вопрос планируется обсудить, получил ответ, оставлявший свободу для маневра, и продавил участие Лары в планирующейся беседе. На всякий случай, ибо понимал, что в интригах сильных мира сего она понимает на несколько порядков больше меня.

Реакция Кораблева удивила: не успев согласиться на мою просьбу, он махнул рукой, заявил, что вопрос, требующий решения, не под грифом, и попросил Нелюбиных не обсуждать эту тему ни с кем, кроме нас. А затем обратился ко мне:

— Ратибор Игоревич, чуть более восьми часов назад в семидесяти пяти километрах от Владивостока военно-транспортный самолет «Индепендент» без опознавательных знаков пересек государственную границу Российской Империи и полетел в сторону Читы. Двигался на сверхмалой высоте, уже через час сорок семь начал набирать высоту в пяти километрах от форта номер двадцать два, а прямо над Стеной сбросил десант, ушел в вираж и был сбит ЗРК форта номер двадцать один…

Я чуть было не присвистнул и взорвался:

— Прошу прощения за то, что перебиваю, но от Владивостока до Читы порядка тысячи семисот киломе-…

— Организаторы этой акции купили «коридор» за бешеные деньги… — мрачно вздохнул генерал. — Однако ни одна из арестованных пешек не знала ничего действительно важного. Да, восемнадцать человек все еще в бегах, но я уверен, что и они всего лишь исполнители. А Император в бешенстве и ждет конкретных результатов. Ведь то, что я рассказал, было цветочками, а ягодки еще интереснее: отряд предположительно из двадцати двух-двадцати пяти человек, приземлившихся за полосой отчуждения, ушел вглубь Зоны, походя уничтожил две рейдовые группы, отправленные вдогонку, и растворился в лесу. Слово «растворился» я использовал не зря: рейдовые группы из фортов номер восемнадцать и двадцать четыре, прибыв на место десантирования, не смогли взять след, хотя в их составе были опытные следопыты. И последнее: в том что этот отряд двигается к Червоточине, нет никаких сомнений. Есть проблема: в данный момент все засечники, кроме вас, находятся вне зоны действия Сети. Впрочем, хорошо знакомый вам ротмистр Тверитинов заявил, что единственный человек, способный выследить, догнать и закатать в землю этих уродов, это вы. Скажу честно: я в курсе вашей ситуации и понимаю, насколько вам не хочется возвращаться в Зону. Но в то же время знаю, что каждая минута промедления может обойтись Империи очень и очень дорого, поэтому заранее согласен на любые условия.

Я набрал в грудь воздуха, чтобы озвучить ответ, но Шахова оказалась быстрее:

— Петр Денисович, вы серьезно хотите отправить шестнадцатилетнего парня вдогонку за группой из двух с лишним десятков профессионалов?!

— По одному слову я отдам под его командование хоть всех рейдеров Стены!

— Они для меня балласт. Будут мешать. Не возьму… — буркнул я, поймал взгляд Кораблева и задал вопрос посерьезнее: — Самолет будет?

— Уже ждет.

— Что ж, поехали!

— Что ж, поехали… — эхом повторила Язва, развернула меня к себе лицом рывком за локоть и добавила: — Я лечу с тобой. Без вариантов!

— Лариса Яковлевна, Ратибора Игоревича ждет истребитель! — сообщил генерал в попытке ее образумить. Но куда там:

— Ничего страшного — полечу, сидя у Баламута на коленях. Ибо мастера пятого уровня в Воздухе и Жизни на дороге не валяются…

…Переубедить Язву не смог никто: ни Кораблев, ни Императрица, по дороге в аэропорт каким-то образом привлеченная генералом в качестве тяжелой артиллерии, ни сестры Нелюбины, отправившиеся нас провожать, ни я. Уговоры первого она просто игнорировала, второй заявила, что пойдет со мной даже под угрозой увольнения со службы, третьих одарила грустной улыбкой, а меня переубедила прикосновением. Вернее, решимостью, которую я почувствовал через щуп. В общем, в кабину истребителя-перехватчика мы втиснулись вдвоем. Хотя пилот и орал, что это самоубийство.

Ну да, с моим ростом под два метра сидеть в не такой уж и просторной кабине, да еще и с ненамного менее рослой женщиной на коленях, оказалось фантастически неудобно, но я «читал» эмоции Шаховой и понимал, что ее легче пристрелить, чем остановить. Поэтому прервал словоизлияния летчика и попросил объяснить, что не трогать ни в коем случае. А когда услышал очередное возражение, повторил главный аргумент Лары:

— Со мной летит мастер пятого уровня со сродством к Воздуху и Жизни, значит, я выживу в любом случае. А время утекает.

Мужик чуть не лопнул от возмущения, но, получив недвусмысленный приказ Кораблева, плюнул на последствия и быстренько объяснил, что от нас требуется. Потом в темпе забрался на свое место и серией жестов намекнул провожающим, что стоять возле этого самолета во время начала движения чревато боком.

Как и куда уехал кортеж из машин генерала, его свиты и внедорожников Нелюбиных, я не видел, так как сидел, скрючившись в три погибели, нацепив на голову единственный шлем на двоих и переругивался с Шаховой. Жестами, ибо рев движков не способствовал разговорам.

Через какое-то время меня вжало в спинку кресла, а ее — в меня, самолет стремительно разогнался по взлетно-посадочной полосе и ввинтился в небо. Перегрузки ни разу не порадовали. Равно, как и необходимость дышать по очереди, соблюдая довольно замороченную технику. Но Язва непрерывно контролировала оба организма, и мы потихоньку приспособились. Хотя и не настолько, чтобы начать получать удовольствие от сумасшедшей скорости под три Маха.

А потом начались снижения, посадки на военные аэродромы, не такие уж и быстрые дозаправки, взлеты с новыми перегрузками, наборы высоты, разгоны до крейсерской скорости и новые снижения. Кроме того, оказалось, что второй шлем выпрашивать бессмысленно, ибо его будет тупо не к чему подключить. В общем, намучились — жуть. Зато преодолели четыре тысячи семьсот с гаком километров всего за два с половиной часа. А когда с активной посторонней помощью выбрались из «карцера», увидели вдалеке столб дыма и заторопились: Лара уложила меня на бетонку, «реанимировала» организм, пребывавший в полушоковом состоянии, зачем-то помогла встать и наехала на офицера, назначенного исполняющим обязанности начальника гарнизона «Двадцать второй» часов пять назад, то есть, после ареста предыдущего.

Комбез, новенький «Хамелеон», вся снаряга по списку, написанному по дороге в сочинский аэропорт, и место для переодевания сразу же нашлись, и мы отправились готовиться к выходу. Кстати, поведение Шаховой в процессе одевания и подгонки снаряжения мне понравилось — несмотря на то, что я злобствовал со страшной силой, она выполняла любые распоряжения без сомнений или колебаний и мотала на отсутствующий ус все ценные указания.

Впрочем, серьезный инструктаж я провел только минут через сорок, то есть, после того, как наведался в хранилище, оставил в сейфе браслет Свайки и оба комма, пообщался с командирами рейдовых групп, переданных под мое руководство, прокатил новую напарницу на «Удочке» и помог пройти «тропинку»:

— Мы с тобой никогда не работали в паре, значит, сыгрываться придется прямо на марше. Марево, отрицание ветра и отворот имеются?

— Конечно!

— Тогда заливаешь их Силой под завязку и идешь за мной след в след, ориентируясь по моему мареву во-от такой плотности. Учти, волчий шаг рвет тоннельное зрение даже при движении на небольшой скорости, а мы попрем на предельной, поэтому старайся не отставать больше, чем на три метра, и ни на секунду не отвлекайся. Если я вдруг пропаду, не дергайся и ни в коем случае не снимай марево: просто жди моего появления перед носом и готовься снова включиться в работу.

Она коротко кивнула в знак того, что все поняла и сделает, как должно, а потом спросила, какой сектор ей держать.

— Никакой! — ответил я. — Я «сяду» на чувство леса и ауры деревьев, а они дают круговой обзор. Далее, на животных и птиц внимания не обращай: реально опасных мы будем обходить, а на атаки неопасных по умолчанию реагирую я. То же самое касается и боестолкновений: без моей команды ты в них не вступаешь, что бы вокруг ни происходило. Договорились?

Она демонстративно положила руку мне на запястье, чтобы дать возможность использовать шип, и усмехнулась:

— Рат, я трезво оцениваю свои возможности на территории Багряной Зоны, так что строить из себя крутую воительницу не буду. Но перечислю все отработанные плетения, чтобы ты знал, от чего отталкиваться, и, в случае чего, мог ими опосредованно воспользоваться. И последнее: прежде, чем перейти к описанию логики поведения в экстремальных ситуациях и причин, достаточных для немедленного отхода к группам подстраховки, забудь, пожалуйста, о том, что я женщина, подруга матери и все такое: наша основная цель — выжить, а все остальное вторично! Короче говоря, я — продолжение твоей воли в абсолютно любой ситуации…

…Встать на след оказалось действительно сложно сразу по нескольким причинам. Во-первых, отряд… ну, скажем, диверсантов пользовался идеально сбалансированным комплектом плетений, возвращавшим вдавленную почву в исходное состояние, поднимавшим смятую траву, убивавшим «лишние» запахи, уничтожавшим микрочастицы резины с обуви и так далее. Во-вторых, ломился по лесу не колонной, как привыкли рейдеры, а свободной формацией и дискретно, за счет чего след каждого отдельно взятого бойца оказывался в разы менее заметным, чем один общий. В-третьих, в этом составе были только крепкие профессионалы с чрезвычайно серьезным опытом работы в дикой природе, то есть, практически все действия, начиная с техники постановки стопы при шаге и заканчивая логикой выбора обхода даже самых мелких препятствий, выполнялись абсолютно бездумно и на автомате. Кстати, часть вояк имела даже слабенькое сродство с Жизнью, позволявшее «резать» какой-то процент аурных следов. Но в этом параметре я был сильнее как бы не в разы, поэтому в какой-то момент проанализировал весь комплекс принятых мер, подождал прихода экспертов Особой Комиссии, ткнул носом в четыре разных затертых отпечатка ноги и объяснил, что, а главное, как искать. Дабы эти деятели набрали нужный материал, получили шанс подобрать ключи к этому конкретному комплексному воздействию и смогли подготовиться ко вполне вероятным появлениям аналогичных ДРГ.

Само собой, уделил внимание и личному составу «наших» рейдовых групп. Показал, какие условные знаки и где именно буду оставлять, убедился, что мужики смогут их «прочесть», еще раз уточнил минимальную дистанцию, на которую им разрешено приближаться к нам по своей личной инициативе, и походя подкинул Шаховой весьма приличный объем информации для анализа и последующего осмысления. А когда закончил со всем вышеперечисленным, вскинул к плечу правый кулак, первым ушел вроде как под «Хамелеон» и, дав Язве пару мгновений, чтобы «вцепиться» в почти расплывшийся силуэт, плавно тронулся с места.

Следующие часа четыре убил на ее дрессировку, «потеряв» на это дело порядка двадцати минут, но добившись минимального уровня понимания логики моих возможных действий в наиболее вероятных ситуациях. Кроме того, составил впечатление об уровне подготовки этой женщины, арсенале плетений, скорости их созданий и реакции на команды или раздражители, дал возможность посмотреть на живого зварда практически в упор и так далее. Ну и, конечно же, «щупал». В смысле, каждые четверть часа прижимал ладони к ее шее и правому запястью, прогонял по магистральному каналу «тестовый импульс», некогда придуманный дедом, и оценивал адаптивные возможности этой конкретной энергетической системы.

Более-менее успокоился только в районе двадцати трех ноль-ноль по местному времени, а буквально минут через пятнадцать, во время плановой остановки, проверил уровень психологической устойчивости Шаховой на деле. Показал место для условно безопасного справления нужды, «не заметив» мутировавшую змейку с забавной реакцией на резкое изменение теплового фона, отошел буквально на два шага и повысил уровень восприятия ауры леса. Благо стоял возле вековой лиственницы.

Женщина совершенно спокойно приспустила штаны, немного присела и занялась своими делами. А через считанные секунды заметила рядом с левой щиколоткой это пресмыкающееся и… даже не дернулась! Мало того, деловито закончила процесс, спокойно достала из кольца бутылочку с водой, совершила все необходимые гигиенические процедуры и встала. После чего еще раз продемонстрировала выдающиеся аналитические способности, отпальцевав просьбу заговорить, получив разрешение, скользнув практически вплотную и прошептав на ухо «настоятельные рекомендации»:

— Рат, я понимаю, что ты пытаешься выяснить уровень моей подготовки, чтобы оптимально вписать в свои планы. У меня за плечами очень серьезная школа, так что проверки на излом такого уровня можешь пропустить: в свое время нас с твоей матушкой испытывали значительно серьезнее, а опыт, наработанный за долгие годы службы, только добавил наработанным кондициям прочности. И еще: готовя тест, имей в виду, что я оценила уровень уважения, испытываемого к твоим профессиональным навыкам местными рейдерами и глубину твоего взаимодействия с лесом, убеждена, что в твоем присутствии и вне серьезных боестолкновений мне абсолютно ничего не грозит, и давно убрала из режима автоматического анализа происходящего на марше такой фактор, как случайность.

В радиусе сотни метров не было ни одного опасного животного или птицы, поэтому к ее ушку я тянуться не стал. Зато воспользовался щупом, так как Язва продолжала держать меня за запястье:

— Спасибо за совет. Но принимать его к сведению я уже не буду — успел набрать всю необходимую информацию и больше не вижу смысла в подобных проверках. Тем более в синей области Зоны. Зато в ближайшее время подведу тебя к средненькому гравитационному вихрю и дам возможность привыкнуть к изменению восприятия мира: в ближайшие часа полтора-два воздействие магофона Той Стороны на твой организм преодолеет пороговое значение и вызовет рассинхронизацию энергетической системы, довольно серьезные сбои в работе головного мозга и так далее. Кстати, раз я уже заговорил об этом этапе адаптации, значит, опишу основные симптомы скорого начала «скачка» и объясню, что и как ты должна делать. Итак, симптомы: изменения частоты пульсации магофона и четкости картинки под сумеречным зрением, легкое головокружение, что-то вроде озноба или нарастающего жара в районе ядра, тянущая боль на периферии магистральных жил, затруднение дыхания и нарушения сердечного ритма…

Озвучивать свое удивление женщина не стала. Но я его почувствовал и вздохнул:

— Да, «срыв» штука серьезная. Поэтому ни в коем случае не пытайся стабилизировать свое состояние целительскими плетениями, скинь марево и все усиления, отключи естественную регенерацию и все, что висит в фоновом режиме, а уже потом предупреди меня: я покажу, куда ложиться, прослежу за процессом и помогу пережить его без серьезных побочных эффектов.

Тут Шахова опять вычленила главное и подобралась:

— Скажи, пожалуйста, а кто-нибудь, кроме тебя, в состоянии оказывать подобную помощь?

— Дед и еще несколько засечников: возможность подобного воздействия появляется при довольно специфических мутациях энергетики, случающихся нечасто, и требует раскачки на Той Стороне.

— То есть, группа, которую мы преследуем, может нахвататься побочек и потерять часть боеспособности?

— Не «может нахвататься», а «нахватается»! — злобно ощерился я. — Иначе я бы не стал оправляться вдогонку за такой толпой в одиночку…

…На первую жертву недостаточной информированности, неуемного личного любопытства или авантюризма организаторов акции мы увидели в ноль часов тридцать семь минут. Издалека, ибо соваться в гравитационный вихрь, втянувший, а затем перемоловший сначала особо невезучего бойца, а потом и идиота, решившего его вытащить кошкой на стальной сварной цепи. А где-то через километр с небольшим нашли еще четыре тела с характерными признаками взрывных мутаций, ударивших «не туда», и глотками, перерезанными более везучими коллегами из «редкого гуманизма». Там же обнаружились и следы, оставленные беднягами, напрочь деморализованными стремительно усиливавшимися признаками неминуемых «срывов». Увы, в момент пересечения незримой границы между зонами с разной плотностью магофона Той Стороны мне стало не до «изысканий» — подхватив на руки оседающую Шахову, я на полной скорости затащил еще на две сотни метров вглубь желтой области, тем самым, избавив от вредных «колебаний» уровня внешнего воздействия, вызванного дрейфом этой самой границы, занес под нижние лапы здоровенной ели и минут на сорок практически выпал из реальности.

Нет, ничего особо страшного ей, мастеру пятого уровня со сродством с Жизнью и абсолютно здоровым организмом, не грозило. Но я приложил все усилия, чтобы направить воздействие в «нужную сторону» и создать прочный фундамент для будущих мутаций. А после того, как женщина пришла в себя, ответил на вопросы, которые не могли не появиться:

— Ты потеряла сознание из-за того, что отключила слишком большое количество разноплановых навыков, за время работы в фоновом режиме «перетянувших» на себя часть функций внутренних органов. Негативных последствий можешь не бояться: я отключил то, что не успела ты, и немного покопался в «базовых настройках» твоей тушки. Результат проявится не очень скоро, но однозначно порадует: по моим ощущениям, тебя заметно «сдвинет» в сторону скорости, сродство с Воздухом станет сильнее как бы не на треть, а с Жизнью процентов на двадцать. Вполне возможно, что проявятся и другие сюрпризы, но не такие существенные.

— Ого! — еле слышно выдохнула она, приподнялась на локте и невольно поморщилась.

— Да, пропотела ты неслабо. А еще через поры кожи выступила слизь… — сообщил я. — Пахнешь ты сейчас чрезвычайно аппетитно. Для особо умных хищников с Той Стороны, успевших оценить прелести охоты на границе изменения плотности их магофона. Поэтому сейчас мы на полной скорости рванем к ближайшей речушке, чтобы ты смогла как следует помыться и надеть чистый комплект шмотья. А потом вернемся обратно, ибо мужички, которых мы преследуем, с вероятностью процентов за восемьдесят пять представляют какую-то неправительственную структуру и из-за этого непредсказуемы.

— С чего ты это взял? — спросила она, поднявшись на ноги.

— Любое уважающее себя государство планирует акции на основе информации, полученной как из открытых, так и из закрытых источников, ибо разведка, как правило, ест свой хлеб не зря. Эти же отталкивались от пакета разведданных, якобы украденных у китайского аналога Особой Комиссии, а затем опубликованных во всех СМИ планеты лет двадцать тому назад. Правда, за дату не ручаюсь — дед, рассказывая о том скандале, выразился именно так.

— Май девяносто седьмого. Но это несущественно… — буркнула Язва, дала понять, что оклемалась, по моей команде вернула на место все плетения, накинула марево и сорвалась на бег. А минут через десять, спустившись в довольно глубокий овраг и остановившись у кромки воды, сообщила, что ее магия начала сбоить.

— Пора уже — мы отошли от Стены километра на тридцать два-тридцать три… — философски заметил я. Потом мотнул головой, разрешая приступить к водным процедурам, и прочел лекцию о поведении в этой области Багряной Зоны:

— Когда продвинемся по направлению к Червоточине еще метров на семьсот-восемьсот, с тебя послетает все, что не доросло до фонового режима. Накроется и марево, поэтому до завершения полноценной мутации придется прятаться под армейским «Хамелеоном», адаптированным под работу в столь «нечеловеческих условиях». Если в этот промежуток времени тебе придется вступать в бой, то не вздумай давать волю рефлексам — попытки использовать магию гарантированно выйдут тебе боком. Вот тут-то и пригодятся клинки, подаренные матушкой. Кстати, как только домоешься и начнешь одеваться, закрепи их поудобнее, а сразу после начала движения займись отработкой их извлечения из ножен…

…Последние Ценные Указания я озвучил аккурат в тот момент, когда силуэт Шаховой вышел из речушки, а за спиной зашелестело разворачиваемое полотенце. Напоминать о том, что чистое белье должно быть без кружев и всего того, что может вызвать появление потертостей, я не стал, вовремя сообразив, что эта женщина наверняка приняла во внимание и этот совет. Поэтому подождал еще немного и подозвал ее к себе:

— А теперь самое главное: я вешаю на тебя усиления, которые точно не слетят, а ты стараешься адаптироваться к изменениям в реакции тела.

— Ты полон сюрпризов! — сыто мурлыкнула Язва, получив и оценив весь комплект, затем посерьезнела, по моей команде ушла под марево и сорвалась на бег. А через несколько минут дисциплинированно отошла к ели, к которой я ее отправил, и не двигалась до тех пор, пока не услышала мой шепот на ухо:

— Их было двадцать четыре. Двое погибли в гравитационном вихре, а еще четверо тут из-за взрывных мутаций. Таким образом, к Червоточине ломится восемнадцать тел в не самом лучшем состоянии. В общем, выдвигаемся. Кстати, можешь заменить марево «Хамелеоном» прямо сейчас.

Шахова последовала моей рекомендации и… задала весьма толковый вопрос:

— Ра-а-ат, а я смогу подпитывать эту накидку Силой, когда магия пойдет вразнос?

— Неа. Поэтому этим буду заниматься я.

— Так она же инициирована, а зна…

— Я буду заливать твою Силу. Вернее, правильно направлять ее в нужную часть плетения раз в десять-пятнадцать минут. Кстати, две первые попытки тестирования этих накидок в Багряной Зоне были признаны неудачными из-за негативных отзывов тестеров, не прошедших полноценную мутацию.

Договорив эту фразу, я попросил женщину немного подождать, нашел подходящее место, оставил «послание» рейдерам, следующим за нами, а затем вернулся к напарнице и дал ей возможность себя заметить. Затем качнулся в направлении Червоточины, увидел ожидаемую реакцию и плавно ускорился. А минут через десять-двенадцать увидел две «лишние» цепочки следов и мысленно хмыкнул. Потом решил, что этой радостью надо бы поделиться и с Язвой, остановился, жестом подозвал ее к себе и зашептал на ухо:

— Лар, у наших клиентов назревают очень серьезные проблемы: вмятина в хвое справа от меня — след зверька с Той Стороны, охотящегося в паре с сородичем, весящего под сто тридцать килограммов, обладающего довольно серьезной роговой броней и отличающегося крайне неприятным нравом. Да, есть и минусы — с вероятностью процентов в девяносто пять ривзы отобьют от «человеческого стада» по одной «особи», успокоятся и примутся за трапезу, но можно быть уверенными, что после судьбоносной встречи с ними в отряде останется шестнадцать человек.

Мое предсказание сбылось ближе к двум часам ночи. Сначала чувство леса показало две характерные картинки, а чуть позже ветер донес довольное щелканье наплечных костяных щитков. Ломиться напрямик я, естественно, не стал, поэтому «оставил» рейдерам очередную «инструкцию», принял вправо, поднял нашу группу на пологий склон и обошел животинок по пологой дуге. В два восемнадцать порадовался следующему приятному сюрпризу, заметив еще одного павшего бойца. Подходить к его телу и разбираться, чем его приложило, даже не подумал, ибо вокруг этого куска плоти уже суетилась всевозможная живность.

Этой новостью поделился чуть попозже. После того, как у Язвы начала глючить энергетика, и мне пришлось подпитывать ее «Хамелеон» своего рода пинками. К слову, во время этой вынужденной остановки я потратил немного времени на изучение организма спутницы, чуть-чуть подправил направление начинающейся мутации, запомнил точное время проведенного воздействия, чтобы проверить его результаты не позже, чем через четверть часа, и почти сразу переиграл эти планы. В смысле, пошел на поводу у проснувшегося предчувствия, вытащил из перстня саперную лопатку, соорудил очередной рукотворный туалет и дал команду облегчиться.

Следующий час прошел без особых треволнений. Да, Шахову прилично мутило от начавшейся перестройки организма, да, остановки для небольших коррекций пришлось делать каждые десять-двенадцать минут, да, поднялся сильный ветер и добавил «лишнюю» составляющую в ауры крупных деревьев, но все это было в пределах нормы. А в два тридцать семь меня кинуло в боевой режим едва заметным «посторонним звуком», пробившимся сквозь шелест крон, и намеком на еще одну «лишнюю» составляющую, появившуюся в аурах.

Как вскоре выяснилось, «клиентам» не повезло нарваться на рейдовую группу корхов… с ожидаемым результатом: «чарующий аромат» той дряни, которая текла в жилах чудом раненой особи, превратил отряд профессионалов в толпу блюющих инвалидов со слезящимися глазами, тремором конечностей и слабостью в коленях. Впрочем, судя по следам, оставшимся на месте боя, часть бойцов рубилась даже в таком состоянии. Вернее, усиленно пытались сопротивляться, а двое самых толковых, вероятнее всего, даже вспомнили о необходимости первым делом убивать «лекаря» и пробились сквозь «тяжей» к нестандартному «танку». Где героически и полегли. Тут мое настроение поднялось еще немного, и я чуть-чуть ускорился: закончил осмотр тел и места встречи, убил несколько минут на создание понятных ценных указаний для добровольных помощников, вернулся к Шаховой, оставленной неподалеку, и повел ее на сеанс «ароматерапии».

Полоскало ее неслабо. Но с моей помощью организм, «воюющий» еще и с мутагенным воздействием, пришел в норму куда быстрее, чем мог, и я порадовал измученную женщину сразу несколькими приятными новостями:

— Начнем с тебя и твоего самочувствия. Можешь радоваться: полученная «прививка» прилично ослабит реакцию организма на запах крови и тел корхов. Далее, начавшаяся мутация тихой сапой идет туда, куда надо, соответственно, через денек-другой ты станешь заметно сильнее. А теперь пара слов о наших подопечных. Организаторы этой акции совершили классическую ошибку еще на этапе планирования марш-броска. Взяли карту, провели прямую линию от двадцать второго форта до Червоточины, учли рельеф и проложили наиболее короткий маршрут. Да, он должен был дать приличный выигрыш во времени, но повел группу по пути, наиболее часто используемому рейдерами с Той Стороны, так как по нему удобнее всего добираться сразу до нескольких фортов. Результат этого просчета не заставил себя ждать: дурни, из-за сбоев в энергетике потерявшие возможность прятаться под марево и затирать следы, нарвались на спецгруппу корхов, специально заточенную на захват самых опытных рейдеров Стены. Итог… хм… неоднозначен: восемь человек было убито на месте, а значит, уже не сможет оказать сопротивление тебе и мне. Но семеро выживших и все то добро, которое покойные выложили из сбоящих колец и переложили в весьма объемистые рюкзаки, отправилось в смежный мир…