Багряная радуга

Глава 6

День за днем, неделя за неделей, в трудах и суете пролетел месяц посольской жизни. Утром на службу, вечером — домой, ночью… да, стамбульские ночи были великолепны! Больше года прошло со времени свадьбы, проведенной по странным, незнакомым тогда канонам. Было неловко, даже немного смешно, но оно того стоило.

Господи, какое же счастье быть мужем такой женщины! Готовой для мужа на все, предугадывающей малейшие желания, такой заботливой, несравненной вообще и несравнимой с прежними, дарившими, а чаще продававшими свои ласки. Да одно то, как аккуратно подкладывает она ему подушку, когда муж ложится на бок, чтобы просто полюбоваться прекрасным телом, уже только это делает мужчину счастливейшим из людей!

Ой, не господи, конечно же, Всевышний! Хотя себе-то зачем врать? Все эти непривычные молитвы, чуждые храмы… нет, это все показное. В душе вера не поменялась, как не поменяется и любовь. Странно. Любовь. Всегда считал, что это слово для глупых стишков да жалостливых стонов менестрелей, а вот поди ж ты, влюбился, словно попал в одну из тех глупых пьесок, что разыгрывают на сельских ярмарках дешевые бродячие актеры.

Примерно так рассуждал виконт д,Оффуа, следуя серым февральским утром на службу. Мысли путались, перепрыгивали с одного на другое или скакали куда-то вдаль, унося в сладкие и манящие мечтания. А что, идти еще долго, почему бы и не пофантазировать на приятные темы. Вот например…

— Ах ты-ж, мерзавец! — Еле удалось на ногах устоять!

А встречный ротозей, жестко толкнувший плечом, упал. Растянулся в грязной луже, ругаясь на чем свет стоит на… кастильском? Похоже, но нет, скорее… ну точно, одном из тех наречий, что выбрались из великой латыни и расплодились на месте когда-то великой страны. Неаполь? Или Милан? А может и Савойя. Неясно, но ругается бедолага задорно и умело, сразу ясно — специалист!

А упавший тем временем встал, поднял слетевшую шляпу. Изгвазданную, как и плащ, и штаны, да и вообще все. Высокий и худой, на боку длинная шпага.

— Вы, кажется, находите, это смешным? — Язвительный тон пострадавшего никак не вязался с комичностью облика.

— Простите?

— Я спрашиваю, сударь, не находите ли вы ситуацию забавной?

Действительно, глупо и неудобно получилось.

— Нет, что вы, я сожалею…

— Вот как? Изволите сожалеть? Смею заметить, что этого совершенно недостаточно. Я требую извинений, публичных, черт возьми!

Что⁈ Требовать⁈ Однако, смерть от скромности этому нахалу не грозит. Как и от старости — не доживет при такой-то наглости.

— Сударь, я выразил свое сожаление и, думаю, этого достаточно. Да, еще могу дать добрый совет: смотрите, куда идете. Хорошо я попался, а если б осел, ну вон как тот? — Д,Оффуа указал на уныло тянущего неподалеку скрипучую телегу облезлого ишака. — Кажется, вы отлично смотрелись бы рядом.

Демон, вот кто за язык тянул? Ясно же, что это провокация. С другой стороны, этот господин не отстал бы в любом случае, так зачем отказывать себе в удовольствии отбрить хама?

Точно, вон даже улыбнулся, мерзавец, положил руку на эфес.

— Тогда дуэль!

— Прямо сейчас? Здесь?

Виконт растерянно огляделся. Вокруг идут люди, с любопытством поглядывающие на непривычно одетых европейцев, повозки, крики погонщиков и склизкая грязь под ногами, та самая, в которой только что изгваздался незадачливый дуэлянт.

И главное — невдалеке стоят и о чем-то своем беседуют четверо стражников. Которым прямо приказано пресекать всяческие беспорядки, в том числе так любимую знатными гяурами смертельную забаву.

Противник, кажется, тоже понял, что махание отточенными железяками может быть неправильно воспринято местными. Во всяком случае, убрал руку с эфеса.

— Да, пожалуй, придется отложить вашу смерть. Куда присылать секундантов? Сегодня же вечером, разумеется.

— Угол Метрип и Невие, красный дом. — Вот и пригодилось название. — И от кого ждать секундантов? За чей упокой молиться придется?

Мужчина вновь криво усмехнулся, показав здоровые желтые зубы.

— Маркиз Коррадини убьет вас там и тогда, где и когда договорятся секунданты. До встречи! — И, резко развернувшись, пошел назад, туда, откуда, собственно, и пришел.

Вот так вот. Когда спало напряжение, привычное в подобных случаях, включились мозги.

Маркиз, надо же, почти герцог расхаживает в гордом одиночестве по грязным улочкам рассветного Стамбула. Хотя Коррадини… что-то такое… Все же Милан. Или все же Неаполь? Какая разница. Один из тех городов, что отхватили свою независимость на руинах великого Рима. Теперь постоянно грызутся между собой за деревушки в десяток-другой домов. Там да, наплодилось и баронов, и графов, блистающих пышными титулами и штопаными штанами. Даже маркизы встречаются, едва сводящие концы с концами. И этот наверняка из таких.

Хотя шпага у сеньора Коррадини достойная, этого не отнять. Вот об одежде сказать нечего, за грязью ничего не разобрать.

Д,Оффуа невольно улыбнулся, припомнив нелепый вид будущего противника.

Да и черт с ним. Или шайтан, это уж пусть наверху решают. Его дело — наглеца на тот суд отправить. Возможность поражения даже не допускалась. Выпускник Клиссонской академии, никогда не прекращавший занятий фехтованием, не может проиграть. Почти никому, тем более случайному встречному. Настолько «почти», что оно даже не рассматривалось.

Однако проблема! — Рассуждал виконт по пути на службу. — Иблис его знает, кто таков этот Коррадини, но дуэль он намерен вести по всем правилам. Стало быть, надо озаботиться и собственными секундантами. Знающими город, местные особенности, пренебрежение которыми легко превратит дуэль в ловушку на простака.

Пригласят в какой-нибудь овраг, да и прибьют по-тихому. И все планы короля и дю Шилле пойдут прахом. Правда, до сих пор неясно, какие это планы, но ведь есть же они! Должны быть, зачем-то вся эта кутерьма с его женитьбой и подготовкой к дипломатической службе затевалась.

Как ему сказал сам дю Шилле перед поездкой?

«Спокойно работайте и ждите. Когда наступит время, я найду способ с вами связаться».

Труп, конечно, ждать может до бесконечности. Вопрос — в каком состоянии. М-да, что-то мысли куда-то не туда пошли, не в правильном направлении. Не конструктивном, как говорит де Камбре.

К кому можно обратиться за помощью? К такому же, как и он, первому секретарю посольства? Исключено. Дю Шилле прямо запретил контакты с разведкой, а этот первый секретарь именно он и есть, резидент, только называющийся дипломатом.

К подчиненным? Ни с одним из них сколько-нибудь доверительных отношений не сложилось, избегают коллеги иноверца, подчас весьма демонстративно.

К самому послу?

Д,Оффуа представил себе невысокого седого толстячка, всегда готового как схватиться за сердце, так и устроить скандал по любому поводу. Увы, от него помощи тоже не дождешься. Так что же? Отказываться от дуэли на смех коллегам? Эти-то такой позор не забудут, разнесут по всем посольствам так, что с ним никто и разговаривать никогда не станет. Даже местные, никаких дуэлей не признающие в принципе, не захотят общаться с изгоем.

Он уже почти подошел к посольству, уже растерянность почти переросла в панику, как вспомнил!

Провожая его с женой в поездку в порту Марселя, де Камбре улучил момент, когда Делал отвлеклась и, как заправский сержант, грозно командовала моряками, грузившими багаж.

— Запомни, сейчас никто не знает, как все пойдет в Стамбуле. Конечно, послу дана команда заботиться о вас, используя все возможности посольства. Но это не наша страна, лишь демоны знают, какие интриги плетутся под пышными коврами султанского дворца. Поэтому вот… — Он передал тонкий свиток. — Список жителей империи, которым можешь доверять абсолютно. Это личные контакты де Шутта, главы нашей разведки.

Даже сейчас, когда со времени разговора прошло два месяца, по спине д,Оффуа пробежал холодок. За все время подготовки им с женой говорили, что их ждет всего лишь тяжелая работа. Мол, одна вера да местные корни Делал облегчат контакты с османским купечеством, ради чего вроде бы и затеялось вот это вот все.

И ведь почти убедили.

— И еще, помнишь, в академии ходили слухи про двоих выпускников, что служат султану и даже гаремами обзавелись?

Точно! Говорили, как всюду и всегда молодые парни, оказавшись отрезанными от женского общества, мечтают о чем-то подобном. Или все же…

— Так это не слухи, — продолжил де Камбре. — Де Лангр и Монбарн, живут в Стамбуле около храма Фатих, когда по специальности не работают. Где конкретно и как, понятия не имею, мне про то даже думать не положено. Османы с них, конечно, глаз не спускают, но в каких-то вопросах клиссонцы тебе, как клиссонцу, помогут. Что еще? Веру они не меняли, тут ты у нас первый и неповторимый…

Как раз в этот момент подошла Делал, так что пришлось прерваться, переведя разговор на грусть расставания, пожелания удачи, нетерпеливое ожидание будущих встреч и прочий мармелад.

Потом, когда корабль вышел в море и к обоим супругам пришла в гости морская болезнь, слова де Камбре и вовсе забылись. Лишь перед самым Стамбулом, уединившись в комнатке, красиво именуемой гальюном, удалось улучить минутку и вызубрить тот самый свиток. Потом хорошенько промять и использовать по назначению.

Что интересно — ни одного жителя Стамбула в списке не было. Измир был, Дамаск, Каир, даже Тунис и Триполи, а вот Стамбула не было. Видать, лихо работает местная контрразведка.

И вот сейчас.

Де Лангр и Монбарн. Два европейца в столице мира правоверных, главном городе Срединного моря. Как их искать?

Пришлось в посольстве сказаться больным, потом вернуться домой и под чутким надзором хромого слуги переодеться в одежды, приличествующие небогатому, но и не бедному османскому купцу. Окончательно образ дополнила и утвердила Сальва, для чего лично, в сопровождении мужа конечно, сходила на базар, откуда в дополнение к синему длиннополому кафтану Джамиля были принесены новый красно-белый тюрбан, слегка потертый, но шитый серебром пояс и желтые сапоги, кои, по неотмененному указу одного из прежних властителей, дозволялось носить лишь последователям Всевышнего.

Одна проблема — бороду, гордость настоящего мужчины, господин д,Оффуа так и не отпустил. Поэтому служанка предупредила своего господина, чтобы тот с пониманием относился к жалостливым взглядам, какими обязательно будут награждать его встречные дамы. Независимо от возраста и сословия.

Но в конце концов разрешение на выход в город без сопровождения было получено, когда скрытое облаками солнце подобралось к зениту.

Вначале следовало найти храм Фатих. Как? Джамиль, после того как его попытки проводить господина были отвергнуты, объяснил, что просто. Все время на юг, пока над крышами не покажутся три ярко-зеленых купола. Это он и будет Фатих, стало быть.

Понятно?

Еще бы не понять ему, выпускнику Клиссона, обученному находить дороги в самых глухих лесах.

Но, как выяснилось, не в городе. Испещренном узкими и кривыми улицами, переходящими в лестницы, по которым требовалось то подниматься куда-то к небесам, то спускаться едва ли не в ад.

Не слишком твердое знание языка, вкупе с отсутствием бороды, вызывало сочувствующие взгляды отнюдь не только у женщин, но в конце концов после пары часов блужданий, крепко натерев ноги сапогами, оказавшимися чуть-чуть маловатыми, удалось добраться до этих проклятых зеленых куполов.

— Да-да, храм Фатих, — подтвердил маленький сухонький служка. — Желаете помолиться?

— Немного позже, — гордо ответил д,Оффуа и направился вниз, вдоль улицы, показавшейся ему главной. Метра три шириной, не меньше.

Осталось найти дома однокашников. Как? Здесь уже встречных не поспрашиваешь, могут не понять. Но. Раз религию они не меняли, то знака всевышнего над их домами, как над всеми прочими, не будет. Вот так и следует искать. Легко?

Не с натертыми мозолями и не в таком городе.

Когда нашел, уже казалось, что ноги стерлись напрочь, по колено, не меньше. Но собрался, сжимая зубы, подошел к двери, постучал.

— Чего надо? — спустя пару минут спросил звонкий голос на османском.

— Письмо для господина де Лангра!

— Это не здесь, два дома ниже.

Еще шагать? Ну уж нет, на такой подвиг терпенья не хватит.

— Еще одно для господина Монбарна!

— Положите под дверь.

Таинственный собеседник явно не спешил открывать дверь.

— Не могу, приказано отдать лично в руки. Оно из Парижа, от виконтессы Сусанны де Ри.

Если д,Оффуа и рассчитывал, что имя дочери ректора академии поможет, то сильно ошибся. Собеседник остался непреклонен.

— А мне без разницы. Или суй письмо под дверь, или проваливай! А то еще и стрельнуть могу, не впервой, однако.

И впрямь на двери отчетливо выделялись три металлические накладки. Возможно, следы ремонта после как раз вот таких выстрелов.

Что делать? Прохожие начали уже коситься, сейчас запросто кто-нибудь и стражу крикнет. Вот же глупость какая получится.

А день-то уже к закату. Не откроют, и что делать? Мчаться назад, самому с секундантами Коррадини общаться? А потом тащиться на дуэль, как барану на заклание?

— Слушай, парень, или ты сейчас откроешь дверь, или я разобью окно. Потом оплачу, конечно, но хозяин тебе спасибо точно не скажет, поверь.

— Я те разобью, я из тебя прямо сейчас решето сделаю.

Эта перепалка могла длиться еще долго, но кто-то наверху, то ли Спаситель, то ли Всевышний, решил сжалиться над незадачливым дуэлянтом — на его плечо сзади легла жесткая ладонь.

— Тебе чего надо?

Д,Оффуа оглянулся. Прямо перед ним стоял мужчина, одетый как старший армейский офицер. Зеленый, богатым мехом отделанный кафтан, белоснежный тюрбан с меховой оторочкой, расшитый золотом алый пояс. Только на боку не сабля в дорогих ножнах, а самая обычная шпага с потертой рукоятью, отлично подходящая для боя, но недостаточно статусная для светских визитов.

— Имею честь разговаривать с шевалье Монбраном? — по-галльски спросил д,Оффуа.

— Вообще-то он граф. А вот я шевалье.

— Де Лангр? Слава богу, я уже почти отчаялся. Позвольте представиться, первый секретарь посольства Галлии в Стамбуле виконт д,Оффуа, выпускник Клиссона.

— Серьезно? Можете доказать? Я имею в виду Клиссон. — Во взгляде и в голосе однокашника сквозило даже не недоверие — насмешка.

— Легко. Но позвольте сказать шепотом, чтобы зеваки не услышали.

Де Лангр понимающе кивнул и наклонился. Все правильно, именно так клиссонцы друг друга и узнают. И обман невозможен. Каждый курсант при поступлении проходит через заклятье Тайны академии. Безнаказанно рассказать о том, чему их учили, может только один клиссонец другому. Тех, кто развяжет язык не в той компании, ждет наказание. Д,Оффуа однажды по пьянке ляпнул нечто мелкое, даже несущественное в присутствии посторонних, его скрутило так, что в тот момент посаженным на кол позавидовал. Три дня потом в себя приходил.

И если сейчас кто-нибудь из стоящих поблизости зевак что-нибудь услышит, приключение неминуемо повторится. Так что лучше говорить шепотом.

— Разведывательный отряд в составе батальона высылается в составе взвода на расстояние до десяти километров. Разведка ведется засадой, налетом, поиском. При устройстве засады обычно назначаются наблюдатели, группы захвата, обеспечения, управления и поддержки. Достаточно или продолжить?

Прислушался к ощущениям? Уф-ф, вроде крутить не начало.

— А что вы там о дочке ректора говорили, о Сусанне?

Совсем отлично! Друг-друга проверили.

— Может быть, не здесь разговор продолжим?

Вместо ответа де Лангр забарабанил кулаком в дверь.

— Озлюр, открывай! Свои!

Заскрипел замок, потом второй, потом зашуршала щеколда. Только после этого открылась дверь. За ней стоял юноша лет пятнадцати-шестнадцати. Румяный, с едва наметившимися темными усиками.

На вошедшего д,Оффуа он взглянул с уже привычным для того неодобрением.

— Смотрите, господин, вам виднее, кого в дом водить.

— Эт-точно! — расхохотался во всю глотку де Лангр. — Так что не спорь, а зови своего хозяина да на стол накрывай! И вина, вина неси, сегодня гулять будем. А виконт пока расскажет, за каким дьяволом пришел в гости одетый как мелкий торгаш, да еще в желтых сапогах, разрешенных здесь лишь последователям местного пророка.

Стол, самый настоящий европейский стол, а не обычный на Востоке ковер для еды, накрылся почти мгновенно, словно по волшебству. А тем временем гость рассказывал о себе. Не все, лишь то, что можно было говорить этому господину, которого уже завтра будет опрашивать местная контрразведка. Наверняка под заклятьем правды.

Но и этого хватило, чтобы к моменту, когда в столовую вошел граф Монбран, потирая заспанное лицо, от веселости де Лангра не осталось и следа.

— Мишель, позволь представить, виконт д,Оффуа. Выпускник Клиссона и первый секретарь галлийского посольства. У него серьезная проблема — завтра должна состояться дуэль. Через час к нему домой придут секунданты противника, чтобы оговорить условия.

Монбран подошел, пожал гостю руку, затем громко и с удовольствием зевнул.

— Какая может быть проблема с дуэлью у нашего однокашника? Продырявит завтра какого-нибудь посольского выскочку, всего и делов. Давайте лучше выпьем за знакомство! Я сто лет не пил с земляками, тем более с такими! Как в «Трезвом сержанте»! Виконт, вы помните «Трезвый сержант»?

И направился к столу. Де Лангр перехватил его, взяв за руку.

— Дуэль с Коррадини.

Граф замер, медленно повернулся к д,Оффуа.

— С кем⁈ Впрочем, расскажите по дороге. Озлюр, помоги одеться.

Ну слава богу, клиссонцы не подвели! На радостях д,Оффуа сделал шаг… и лицо скривилось от боли. Ступни словно сжали раскаленные щипцы.

— В чем дело? — насторожился Монбран.

— Ноги натер.

— Плохо. Особенно перед дуэлью, особенно с Коррадини. Озлюр, чтобы через два часа Серкан был здесь. И обязательно нас дождался. А сейчас оседлай лошадей. — Потом вновь обратился к гостю — Ночевать будете здесь, это не обсуждается.

Сказано было кратко, четко, как приказано. Впрочем, почему «как»?

Как выяснилось, до Красного дома ехать шагом было минут десять, и вовсе не было нужды два часа кружить по городу. Если его знать, разумеется.

Но десяти минут хватило, чтобы д,Оффуа понял, в какую историю влип.

Коррадини был профессиональным дуэлянтом. Одним из тех немногих дворян, кто подряжался убить, спровоцировав дуэль. Или ранить, но так, как требовал заказчик. Например, пару месяцев назад одному чиновнику венецианского посольства нанес всего один укол в пах, но так, что восстановить несчастному мужские способности не смог ни один врач. Все знали заказчика, знали за что, а дальше? Вызвать на дуэль клиента Коррадини? А если его контракт с бретером предусматривает и такой вариант? Дьявол найдет новый повод и вновь куда-нибудь попадет?

Когда добрались до Красного дома, настроение д,Оффуа стало совсем невеселым. Драться с профессиональным дуэлянтом — дело безнадежное, слишком различен класс. Рисковать жизнью приходилось, и не раз, но всегда были хоть какие-то шансы на успех.

Делал, как и положено восточной женщине, в дела мужчин не полезла, но от Джамиля потребовала, чтобы от хозяина не отходил, слышал все, о чем будет сказано.

После состоявшихся переговоров Монбран и да Лангр вышли повеселевшими, объявив, что дуэль будет все-таки до первой крови, так что господину виконту достаточно подставиться под любой несмертельный удар. Больно, но для жизни не опасно. После чего мужчины откланялись, сказав обеспокоенной жене, что ее мужу необходимо залечить натертые ноги. А то нарвется еще, получит укол не туда, куда следует.

Джамиль тоже отпросился, поскольку именно сегодня его ждет портной, которому заказан новый кафтан, достойный слуги таких важных господ. И женщины остались одни.

— Желаете чаю, госпожа? С шербетом, свежим, только вчера его сделала! — Сальва всеми силами старалась если не развеселить, то хотя бы успокоить Делал. — Не переживайте, господин — великий воин, все будет хорошо, я уверена. Ну попробуйте. Смотрите, какая красота. А вкусно как! Меня матушка учила, а в Тунисе никто не варил шербет вкуснее.

В конце концов, уговорила. И то ли переволновалась Делал, то ли щербет оказался уж слишком вкусным, то ли чай недостаточно крепким, но уснула госпожа быстро. Еле дошла до кровати, да позволила служанке себя раздеть.

Резиденция реис уль-кюттаба

— Все готово?

— Да, мой господин. Они встретятся завтра на рассвете у дальней мельницы. Никто не сможет поставить произошедшее нам в вину.

— Хорошо. Однако меня смущает репутация исполнителя.

— Ну что вы, господин. Дуэль будет до первой крови, кто же мог знать, что первая кровь окажется и последней. Единственный укол, мгновенная смерть, так что никакой лечащий амулет не поможет — он бессилен оживить мертвеца. Исполнитель гарантирует, ему можно верить.

— Это мы знаем. А что скажут? Кто подтвердит, что все прошло честно?

— Простите, я забыл сказать. Он нашел себе секундантов — Монбрана и де Лангра. Свидетельство этих господ никто не поставит под сомнение.

— Кого⁈ С ними-то он как договорился? Где они сейчас? Надеюсь, под усиленным наблюдением?

— Они дома, мы не увидели смысла усиливать обычный контроль. Куда им деваться, что они смогут сделать?

Реис уль-кюттаб неторопливо, подражая великому визирю, поднялся с дивана, медленно подошел к гостю и со вей силы врезал тому по зубам. Так, что брызнула кровь из разбитых губ. И с удовольствием смотрел, как тот аккуратно выплюнул в левую ладонь зубы. Кажется, два — неплохо.

Затем также неторопливо вернулся, улегся, подложив под локоть подушки. И продолжил как ни в чем не бывало.

— За все годы службы, насколько я помню, а у меня хорошая память, господа Монбран и де Лангр ни разу не участвовали в дуэлях, по крайней мере в империи. И ни разу не были секундантами. Ты уверен, что их помощь выскочке, недавно впервые приехавшему в Стамбул, случайность? И они ограничатся соблюдением формальной процедуры?

— Э-э…

— Конечно уверен. У тебя ведь нет иного выхода.