Арзюри. Книга 2. Данк

Глава 23. Укрощение Арзюри

Новостей было столько, что они не укладывались в голове.

В первые дни после прибытия флотилии все работы в Приморской колонии были заброшены. Им на смену пришли разговоры — общие и личные, в шатрах и палатках, на берегу и у визитницы.

Оохолы прибыли, чтобы изучить место, где погиб их соплеменник. Ну, и познакомиться с еще одной визитницей.

На визитницу оохолов набрели Соров с Назимом во время исследований зачарованного леса. Она была небольшой, всего на три десятка хоганов. Скорее всего, это было связано с относительной молодостью визитницы — первый оохол прибыл сюда лишь два года назад, за ним последовали еще несколько, а поток переселенцев пошел лишь около года назад.

Именно оохолы устроили этот кошмар с Мертвым лесом и маревомю Они просто хотели очистить территорию для комфортного проживания, но перестарались. Лес они убили, но появилось излучение, пробуждающееся под воздействием солнечных лучей. До встречи с землянами, оохолы и не догадывались о том, что такое вообще возможно — все-таки природа Арзюри оказалась довольно необычной.

Больше всего порадовало землян то, что у оохолов были собственные системы связи со всеми планетами. Соров долго рассуждал о квантовых принципах передачи сигналов, используемых оохолами. Понять его не смог никто, включая, похоже, и самого оратора.

Ранним утром, после прибытия флотилии на Землю отправлялся один из жителей Приморья — именно из-за него все так торопились добраться до морской визитницы: следующий человек отправится погостить домой лишь три недели спустя, а ждать никто не хотел.

Оохолы предоставили землянам огромный пакет с описаниями технологий для сооружения систем связи — наличие иной расы, близкой им генетически, потрясло пришельцев, которые захотели поскорее установить связь со своими дальними родственниками.

То, что это были родственники, пусть и очень-очень дальние, не сомневался почти никто.

Наверное, единственным человеком, которому не было дела до оохолов, был Вадим. Он разрывался между двумя желаниями — измерить дно моря в прибрежных водах, и поговорить, наконец, с Магдой.

При поддержке Боцмана, с которым он очень быстро сдружился, Вадим начал регулярные промеры дна и через пару недель нашел подходящее для строительства купола место. Правда находилось оно за рекой, на другом берегу. Устье было довольно широким и о строительстве моста не было и речи. Зато колонисты могли наладить лодочную, а еще лучше, паромную переправу.

Обсуждение того, каким должен быть купол, или целая система связанных куполов с учетом курортного статуса Приморья, постепенно увлекло многих, даже оохолов. Они не знали о таких сооружениях и были поражены речным куполом в Ущелье.

После одного из обсуждений за завтраком, Вадим собрался направился было к лодкам, но его внезапно подхватила под руку Алони.

— Ты знаешь, что через три дня бот плывет в Ущелье, а потом в Мертвый лес?

— Нет. А зачем?

— Доставить соль. И оохолов. Они хотят вернуться к своим. И корабелы тоже хотят вернуться, строить другие лодки, чтобы ходить к вам в Предгорье.

— Здорово!

— Не здорово. Я не знаю, что мне делать. Плыть с ними или остаться…

— А самой что хочется?

— Я хочу остаться с тобой. Где ты. Ты останешься здесь или поедешь с ними?

Вадим опешил. Он просто не рассматривал ситуацию с Алони в таком ракурсе.

— Э… Алони. Я, конечно, пока останусь здесь. Мне нужно завершить чертежи по куполам, а пока мы даже не решили, какие и сколько их будет…

— Я ведь нужна буду тебе тут?

На такой прямой вопрос могла быть тысяча разных ответов, но ни один приемлемый, в голову Вадиму не приходил.

— А Телиг? Он что решил? Едет или остается? — после долгой паузы спросил он. — У вас же с ним роман? То есть ты останешься там, где будет он, — с некоторым облегчением сказала Вадим.

— Роман… Я не знаю… Я правда не знаю… Когда я познакомилась с Ваади, он был такой трогательный. А потом он уехал на плоте. И я поняла, что мне без него плохо. Когда пришла записка, что ему нужна помощь, я поехала на плоте к вам. Хотя боюсь воды. Не ожидала, что такая храбрая. Но это был не он, а ты. Такой же, но другой. И я все думала… Слушала сердце… Кажется… Что… Данк, ты мне нравишься…

— Я? Ты уверена? Именно я? Не Ваади и не Телиг?

— Я… я не знаю… мне кажется… я думаю… ты…

И тут Алони разрыдалась, уткнувшись в плечо Вадима.

Он растерянно погладил ее по голове, не зная, что можно сказать в такой ситуации.

— Думаю, ты что-то себе придумала и сама запуталась, — наконец, прошептал он, удивляясь, куда делся его голос. — Давай пойдем в шатер у причала, там никого нет сейчас. И спокойно поговорим.

Они добрались до шатра, но там уже сидел Боцман, громко прихлебывавший чай из гигантской кружки.

— Ох, ребята, простите, не знаю, почему все на меня косятся, когда я чаевничаю. А мне нравится. По-другому и чай не чай, ну согласитесь же! Так что сбежал сюда. Если хотите, терпите…

Алони вдруг расхохоталась. Вадим облегченно вздохнул, но через несколько секунд понял, что это не смех, а истерика. До Боцмана это тоже дошло. Он подскочил к девушке, вырвал ее их охапки Вадима и потащил к топчану, исполняющему в шатре роль и лавки, и кровати.

— Так, мадам. Садись и сама попробуй, — он сунул ей в руки свою кружку. — Давай, давай, вытяни губы трубочкой и втяни чай с самого верху!

Алони послушалась. Раздалось оглушительное хлюпанье.

— Во, видишь, как здорово! Скажи, что классно!

Слезная истерика вдруг превратилась в хохот. Настоящий, веселый, захлебывающийся на грани взрыва, но все же смех.

— Те-те-перь то-то-же так бу-у-у-у-ду, — звучно прихлебывая, сквозь смех, проговорила Алони.

— Э-эх, девки, одна любовь в голове, — глядя на зареванную Алони, фыркнул Боцман. — Все потому, что настоящей жизни не знаете. Ну, что, согласна пойти ко мне юнгой? Будем вместе чайком баловаться!

Опухшая от слез Алони яростно затрясла головой и выскочила из шатра.

— И вот скажи теперь, Данк, что я тебе не помог.

Всю ночь Вадим провел с Боцманом и Назимом, измеряя дно и вычерчивая его карты. После ужина он разложил их на столе, пригласив желающих обсудить возможность строительства куполов.

— Смотрите, вот здесь можно сделать большой, глубокий купол. Метров сорок в диаметре и метров пятнадцать в высоту. От него можно будет протянуть коридоры, соединив с еще тремя небольшими куполами… Два вот тут, рядышком, а один подальше… с комнатами отдыха… он невысокий, не больше двух с половиной метров, зато длинный. Чем не курорт? Если их не хватит, то потом еще вот сюда можно провести галерею… но это не сразу…

— Рыбок бы еще…

Увы, рыбки были хоть и самым недостижимым, но зато и самым бесспорным вопросом. Дебаты о том, где размещать на время противостояний кухню и столовую, где будут медицинские отсеки, спортивный зал, релаксационные кабинки, мастерские и другие помещения, затянулись надолго.

Уставший Вадим, наконец, собрал бумаги и отправился в свою палатку. Но тут увидел сидевшую под недавно появившимся на берегу огромным пляжным зонтом Магду. На протяжении долгих месяцев она всегда оказывалась в толпе или в компании хотя бы пары человек. Как ей это удавалось, он понять не мог. А тут...

— Хей, как дела?

Вадим подошел и сел рядом с ней на песок.

— Хей, — вяло отозвалась Магда, не глядя на него.

— Слушай… Ты не знаешь, что происходит с Алони?

Он не знал, как начать разговор. И, как бесчувственный чурбан, решив выяснить свои личные проблемы с одной девушкой, умудрился заговорить с ней о другой. Впрочем, ему казалось, что это, возможно, был единственный способ хоть как-то расшевелить Магду.

— А что с ней не так? — изумилась она, взглянув на него.

— Понимаешь, сегодня она подошла ко мне, пыталась что-то сказать… Но я так и не разобрался… То про Ваади говорила, то про Телига, — слукавил Вадим.

— Слушай, Данк, не морочь мне голову. Она на тебя запала. Ну, может, на Ваади, один черт. Ты сам этого не видишь?

— Некогда мне присматриваться…

— Ну да, ты же весь в великих проектах, куда тебе до влюбленных дурочек…

— Э-э… Думаю, ты сама все понимаешь… Но почему-то упорно не признаешься в этом…

— В чем?

— В моем отношении…

— Не впутывай меня в свои разборки с Алони! Сам с ней разбирайся!

— Ох. Магда. Я говорю о тебе. О том, что ты мне нравишься. При этом неприступна как скала какая-нибудь.

— А, да, ты же у нас скалолаз!

— Прекрати… Пожалуйста. Ну пожалуйста, я совсем запутался… Объясни человеческим языком, что вообще происходит… между нами…

— Ничего не происходит, — холодно пожала плечами Магда. — А что вообще может происходить?

— Знаешь… я когда тебя в первый раз увидел, сразу удивился… поразился… Знаешь, в голове засело слово «слонолань». Это ты. С первого дня, с первого взгляда… И я…

Вадим мучительно подбирал слова, уткнувшись лицом в колени. А потом обнаружил, что говорить ему уже не с кем. Магда исчезла. Испарилась. Он растерянно оглянулся и увидел лишь как она вбегает в свою палатку.

— Лань. Настоящая лань. Дикая, — пробормотал Вадим.

Ну в самом-то деле, почему она все время убегает?

* * *

Почти все друзья уехали, и долгое время Вадим лишь изредка узнавал, что у них все в порядке. Телиг с Алони остались в Ущелье, Соров связался с оохолами и проводил на их визитнице почти все время. Магда вернулась в Предгорье, а Назим остался на верфях Мертвого леса, изредка приезжая на морскую визитницу.

За полтора года под руководством Вадима вырос длинный пирс, затем большой купол, а теперь строились малые купола — сразу четыре. Скорость сдерживали лишь поставки с Земли тех материалов, произвести которые на Арзюри не было возможностей. Но после того как большой купол был построен, сюда зачастили гости и из Ущелья, и даже из Предгорной колонии.

Боцман обследовал побережье километров на триста в обе стороны от Морской визитницы и составил карты береговой линии. Путешествия сильно осложнялись тем, что плавать можно было лишь ночью, вытаскивая суда на берег — от восхода до заката морская флора яростно набрасывалась на чужеземцев, не щадя ни днищ, ни бортов.

В своем путешествии на восток Боцман нашел еще одну визитницу, на которой жила крошечная колония землян из семнадцати человек. Теперь же в Хлопушке вахтовым методом, по два месяца подряд, жили девять «погранцов», принимавших новичков и охраняющих их в первые недели прибытия. Бот приходил раз в два месяца, доставляя новую смену и забирая старую. Местность там была безлесная, так что можно было наладить разве что производство соли, чтобы не портить пейзаж на курорте, который теперь все называли Ясным Светом.

Однажды Данк, вынырнув с глубины, снял акваланг и увидел море огней со стороны устья реки. Прибыл очередной бот! Бросив на пляже снаряжение, он торопливо оделся и вместе с тремя своими помощниками помчался к переправе.

— Мы укротим Арзюри! Да здравствует разум! — раздавалось с бота дружное скандирование.

— Что они сделают с Арзюри? — спросил Вадим у своих спутников.

— Кажется, укоротят…

— Да… мне тоже показалось… Не понимаю, как это возможно…

Сейчас в Ясном Свете было два причала, гордо именующихся Речным и Морским портами. Прыгнув в лодку, друзья быстро перебрались на другой берег и помчались к приставшему к Речному порту боту.

Приехавшие уже высадились на берег. Вадим кинулся обнимать Сорова с Назимом и Телига с Алони, здороваться с приятелями из Ущелья. К счастью, оохолов на этот раз не было. Они время от времени посещали морскую визитницу и каждый раз Вадиму было некомфортно — интересных для разговоров тем с ними он так и не нашел, а пялиться на безносых людей ему не позволяла деликатность.

— Мы привезли сюда продукты сразу двух изобретений, которые, надеюсь, вас порадуют, — объявил Вениамин Соров после того, как все расселись за обеденными столами под навесом. — Во-первых, Аюш Варма сумел составить отпугивающее зелье. С его помощью можно ограждать визитницы от нашествий растительности и даже немного снижать активность флоры во время противостояний, то есть нашествий в другой терминологии. Это же зелье эффективно отгоняет водоросли от судов и теперь на них можно плавать даже днем…

Договорить он не успел, ибо Боцман, перемахнув прямо через стол, обрушился на него с объятиями. Народ вскочил и началось бурное ликование.

— Обойдем все море!

— Настоящий курорт! У нас будет настоящий курорт!

— Можно не надрываться с дымилками на срочных рейсах!

Радость людей была понятна. «Водоплавающим» приходилось каждый день на рассвете вытаскивать суда на берег, либо кропотливо продымливать плоты от рассвета до заката. Теперь в этом не было необходимости и путь будет занимать в два раза меньше времени.

— Жидкое отпугивающее зелье действует около шести суток, а смолой можно обрабатывать суда, причалы, палатки, дома. От летящих колючек и семян во время противостояний это не защитит, но хоть прорастать ничего не будет.

— Виват Аюшу Варме! — началось скандирование.

— Погодите. Я сказал, что мы привезли еще кое-что…

Шум потихоньку начал стихать. Выдержав паузу, Соров продолжил:

— Из-за гор в Предгорную колонию вернулись четверо путешественников, которые много лет назад ушли с нашей визитницы. Все это время они жили возле найденной ими за хребтом визитницы Нуур на берегу озера. «Прекрасного озера», по их словам. Но не это главное. Нуур — почти настоящий город, объединяющий людей с пяти визитниц. И там живут настоящие ученые-подвижники. Они сумели разгадать поведенческие шаблоны местной растительности и вывести свои сорта растений, которые относятся к людям доброжелательно…

— Поведение растений?

Народ за столами растерянно задвигался, обмениваясь недоуменными вопросами.

— Растения — живые существа, — заговорил чуть громче Соров. — И если у них нет привычного нам мозга, это не означает, что они не могут действовать по собственному усмотрению. При этом они прекрасно чувствуют доброе и злое к себе отношение и могут реагировать на это. По всем признакам видно, что фауна на Арзюри раньше была. Но чем-то не угодила флоре и между ними началась настоящая война, победу в которой одержала растительность. Когда появилась возможность перестроить в лаборатории характер растений, заменив агрессию на дружелюбие, и посеять их на открытом воздухе оказалось, что и дикие растения постепенно становятся миролюбивее. В районе Нуура постепенно началось переобучение. За три последних года местным специалистам удалось довести площадь добродушной растительности до сорока гектаров…

Оглушенные новостью, в которую просто невозможно было поверить, арзюряне, особенно старожилы, хлопали друг друга по плечам, недоверчиво качая головами, но глаза у всех сияли даже ярче, чем после сообщения об отпугивающем зелье.

— Путешественники принесли на себе почти пуд семян, — стрельнув в Вадима веселым взглядом, продолжил Соров. — Точнее, пятнадцать с половиной килограммов. Это разные растения, всего восемнадцать видов, в том числе холли и смоляных. Если здесь найдутся желающие преумножить посевной материал на базе вашего подводного купола, будет прекрасно.

— Да, мы готовы, — крикнуло сразу несколько голосов.

— Один из строящихся сейчас малых куполов можно будет отдать семеноводам, — предложил Вадим.

Некоторые из присутствующих заметно сникли, но все равно согласно кивнули головами — дружелюбная растительность будет полезнее всего, что здесь делается, даже полезнее курорта, наверное, это поймут все, кто хотел бы отдохнуть несколько дней в Ясном Свете.

Обсуждение этих потрясающих новостей заняли весь остаток ночи. Когда народ начал расходиться после завтрака, Соров подошел к Вадиму.

— Слушай, Данк, очень важно, чтобы ты поехал с обратным ботом в Предгорье...

— Но мы сейчас достраиваем купола и нужны будут новые…

— У тебя до перехода в хогане осталось полгода. Кто из вас вернется, неясно. Насколько я помню, ты хотел остаться на Земле, прислав сюда Ваади?

— Да! — энергично закивал Вадим-Данк.

— Я не знаю, каким специалистом на Земле стал Ваади за три года. Может быть бросил архитектуру. Насколько я понял, здесь ему нравились лишь краткосрочные работы, он же все время менял бригады. А ты другой…

— Не могу я быть другим, мы же — копии друг друга!

— Можешь. Поверь. Я поговорил со старожилами. И они очень четко различают тебя и Ваади. И у них нет особых надежд на то, что он займется строительством куполов. А они нужны. Очень нужны. И в Предгорье, и в Ущелье, и здесь. И на множестве других визитниц. Преобразовать планету — задача не одного дня, но с помощью семеноводческих куполов с парниками, мы ускорим этот процесс.

— Что нужно от меня?

— Поговори с Аюшем. Посмотри, что он там устроил уже в озерном куполе. Там ему не очень удобно. Нужно воссоздать речной. Люди готовы бросить все и возить хоганами почти только материалы для куполов. Но и купола нужны не такие как раньше. Я не смогу тебе объяснить все детали. А Аюш сможет. Нужны внятные проекты оранжерейных куполов для очень разных условий — морских, речных, озерных. С разными уровнями приливов и отливов, разной соленостью воды, скоростью течений и так далее. У тебя полгода. Ты должен понять, разобраться во всем до мелочей и подготовить проекты. Потом сможешь координировать поставки с Земли. Пойми, здесь очень мало тех, кто профессионально знает, как работают в оранжереях. Все должно быть максимально понятно и удобно для людей, которые будут осваивать это без знаний и подготовки. Это очень важно. Дать рецепты «обработай землю так-то, посей семена» Аюш сможет сам. Но если людям будет неудобно выращивать и собирать урожай, если оранжереи могут работать сегодня так, а завтра так, то мы потеряем очень много времени.

— Да понял я, понял… Когда думаю про погибший Аквадом, сердце разрывается…

— Сочувствую. И понимаю, что именно поэтому ты не возвращаешься в Предгорье. Но вот когда увидишь, какой там озерный купол построили — сразу успокоишься.

— Его уже достроили?

— А как же! И уже запустили! Все в восторге! Это гораздо круче, чем Аквадом. Люди назвали его Мирным домом. В нем почти все население Предгорий пересидело последнее Противостояние. Даже не представляешь, как всем понравилось… И ты же еще не видел, какие там уже дома построили! Настоящие. Деревянные и каменные. Даже один двухэтажный умудрились сделать. И мастерские… В общем, увидишь много нового.

— А когда идет обратный бот?

— Мы рассчитываем отправиться через пару часов.

— Через сколько???

— У тебя два часа. Прощайся с друзьями, передавай инструкции, собирайся и поднимайся на борт. Там отоспишься.

— Ох…

И Вадим стремительно вылетел из-под навеса.

* * *

Побросав в небольшой рюкзак несколько мелких вещей и нижнее белье, он бежал к боту, который уже призывно прогудел, созывая пассажиров. Гулкий бас Боцмана едва не сбил Вадима с ног.

— Кобринки тебе в постель! Холли тебе в ухо! Вот это да! Винни-Пух! Глазам своим не верю!

Вадим резко затормозил и посмотрел на визитницу. На краю ее только что возник новый хоган, из которого выбрался поджарый смуглый человек с лицом, словно выточенным из камня.

Недовольно тряхнув плечом, незнакомец избавился от радостных объятий Боцмана и заговорил по-испански.

— Нет, парень, переходи на галактический! — все еще счастливо улыбаясь, сказал Боцман.

— Это другая планета? Не Земля? — спросил новичок.

— Другая! Совсем другая! Приветствуем тебя на планете Арзюри!

— Мое имя — Кэнеонаскэтью Вокивокаммэста.

— Конечно! Тебя тут все знают! Твой предшественник был настоящим героем! Только его все звали Винни-Пух, он так сам захотел — завопил выскочивший из толпы Телиг.

— Мне не нравится. Меня зовут Кэнеонаскэтью Вокивокаммэста, — с аскетической строгостью сказал новичок.

Вадим смотрел на них, буквально раскрыв рот. Вот этот суровый человек — ближайший друг его двойника Ваади?

С палубы на пристань стремительно скатился Соров:

— Господин Кэнеонаскэтью Вокивокаммэста? Это в самом деле ты? — задыхаясь от волнения спросил он.

— Так меня зовут, — чуть склонил голову пришелец.

— Вот это да! Ты приехал навестить своего сына? — голос Вадима наконец прорезался. — Вот здорово, Лиз будет счастлива!

— Я не понимаю, о чем ты говоришь. Вы принимаете меня за другого человека?

— Брось кривляться, Винни, ты же классный мужик! Тебя здесь все обожают! — и Телиг снова хлопнул новичка по плечу.

— Никогда такого не было, — пробормотал изумленный Соров. — Я перелопатил кучу статистики! Насколько я понимаю, люди еще ни разу не посылали двух двойников на одну планету! Он, похоже, счастливчик!

Взволнованный Вадим начал требовать, чтобы вновь прибывший сразу же погрузился на бот и поплыл с ними в Предгорье, на встречу с сыном. Боцману хотелось оставить копию Винни-Пуха здесь, чтобы рассказать о его героическом двойнике. Самому Кэнеонаскэтью не хотелось вот так сразу удаляться от своего хогана — буйство встречающих вселило в него опасения.

Рейс вынужденно отложили. В конце концов, вопрос разрешился вмешательством Сорова, который сумел убедить всех, что новичку нужно посмотреть на скальную надпись, посвященную подвигу его двойника, и встретиться с сыном погибшего Винни-Пуха. Хотя, если честно, ему просто очень хотелось поподробнее расспросить человека, сумевшего дважды попасть на одну планету.