Академия избранных Мраком. Поддельная адептка

Глава 13

332 с половиной года назад

— И кем доказано, что это тюремные развалины? — лорд Рейендар, глава ученого совета округа Зойдарс, критически оглядывает огромные, кое-как скрепленные между собой валуны.

— Здесь не прослеживается никакой планировки, посмотрите внимательнее, кирр Талироди. Руины просто старые, поэтому выглядят м-м-м… неопрятными. Но если заглянуть вглубь, вы не увидите следов использования.

Трое представителей высшей окружной комиссии и секретарь совета придирчиво осматривают «плохое место», о котором ходят дурные слухи.

Деревенька Мракендарр, что когда-то давно была поблизости, давно опустела. Люди не захотели жить рядом с порождением ужасных легенд.

По одной из них, когда-то здесь стояла тюрьма, где содержались самые страшные, самые жестокие маги-злодеи. Душегубы, на чьих руках кровь сотен несчастных.

— Собственно, даже если здесь и содержали заключенных лет так сто или двести назад, — замечает зодчий Эрнад Тенебрис, — странно сейчас считать место проклятым.

— Согласен, — кивает лорд Рейендар, — простаивают такие просторные, обширные общественные владения.

— Как считаете, советник, — обращается он к Лересу Талироди, — подходит ли этот участок для строительства академии материалов?

— Полностью, — энергично кивает глава совета округа Зойдарс, — даже название, я считаю, стоит оставить. Мракендарр. Здесь будут обретать себя избранные Мраком! Те, что в отчаянии пытаются приспособиться к миру обиходов и равновесов. Кого по какой-то причине называют «темными», хотя это всего лишь одна из сторон магии.

— Отличная речь, коллега, — одобряет лорд Рейендар, — что ж, кирр Тенебрис, к новому заседанию совета ваша задача — подготовить план будущей академии, где будут обучать юных, но очень опасных магов.

В одном из закутков слышится скрежет и шорох.

Талироди вздрагивает, но любопытство заставляет его найти источник шума. Вдруг это призраки, о которых рассказывают впечатлительные случайные прохожие. Дескать, в гиблом месте можно встретить мерзких тварей, тут постоянно замечают странное свечение, слышат завывание нечисти.

Но ничего ужасного и оправдывающего репутацию жуткого места он не находит.

Всего лишь горгулья, судя по размерам, совсем молодая, почти детеныш.

Скребет уродливой короткопалой лапой, пытаясь поднять один из камней.

Реагирует на движение, поднимает голову. Близко посаженные круглые глаза твари смотрят на советника с любопытством.

Горгулья открывает пасть, издает гортанный вопль.

— Думаешь, посягну на твою добычу? — усмехается Лерес Талироди. Он не боится магических существ.

— Что ты там нашла? — советник делает шаг к развалинам.

Горгулья предупреждающе рычит.

— Талироди, она сейчас набросится на вас! — кричит из-за спины Рейендар.

Лорд поспешно вытаскивает из-за пояса магический дробитель, направляет его на тварь.

Светлый луч вылетает из оружия, когда горгулья уже бросается в сторону советника, расправляя крылья.

Существо успевает подняться раньше, и разящий луч разбивает надвое камень, который так заинтересовал тварь.

Хоть Рейендар и не попадает в горгулью, она вдруг зависает над развалинами, опутанная странными лучами. Они вырываются из-под разбитой глыбы.

Горгулья клацает зубами, пытается сдвинуться, но не может.

На глазах изумленных чиновников, нелепое создание каменеет, да так и остается с открытой пастью и выпученными глазами.

— Что это было? — выдыхает Тенебрис.

— Нечто, случайно разбуженное моим лучом, — догадывается Рейендар, — он разрезал почву и проник куда-то глубоко.

— Мы теперь откажемся от проекта? — спрашивает зодчий.

— Нет, но внесем в него необходимость залить это место жидким камнем, — спокойно говорит советник Талироди, — все подвальные помещения запланируйте как можно дальше. Эти сваи снесем, будет, допустим, площадь перед главным корпусом. А каменную малышку поставим как украшение.

— Хорошенькое украшение, — брезгливо фыркает лорд Рейендар.

— Можно сделать из нее фонтан, — предлагает Тенебрис.

— Отличная идея, — одобряет лорд, — эти владения достались нашему округу за бесценок, мы от них не откажемся. К тому же, что скрывать, несбалансированные юные материалы мало чем отличаются от горгулий. Такие же непредсказуемые и вредоносные. Мы собирались сделать это заведение закрытым.

Мужчины скрепляют решение рукопожатием.

— Сегодняшний день можно считать датой рождения новой академии! — воодушевленно восклицает советник Талироди. — Попрошу внести это в протокол выездного заседания.

— Именно. Это день основания академии Мракендарр! — подтверждает Рамдар Эфлон, лорд Рейендар.

И секретарь старательно записывает каждое слово.

— Бетрок, а ты что же, забыл, что вызвал Ирлею Летхит на дуэль? Мы с нетерпением прождали все прошлые выходные!

Эзим Шалташ с насмешкой смотрит на задиру Бетрока Мирена.

У нас перемена между сдвоенными лекциями по истории магии, и студенты развлекают себя как умеют. Подколки, сплетни, провокации. Все что угодно, кроме повторения материала.

— Я-то не забыл! — выпячивает нижнюю губу Мирен. — Но кажется, Летхит боится и сама не напоминает! А ведь это ей хотелось доказать свою правоту!

— А вот мне сдается, это кто-то другой от страха готов штанишки намочить, — спокойно заявляет Эльна, — после того, как Ирлея доказала, что она отличный боец и сильный маг. Боишься ее личную горгулью, Мирен?

Ох уж эта горгулья.

После Ночи Отмщения прошла неделя. И она была невообразимо насыщенной.

Меня снова таскали и к декану, и к ректору.

Сначала нас с Эфлоном отругали, за то что мы сбежали с занятий и отправились в горы спасать Керейну Зелет.

Потом меня похвалили, потому что я ее в итоге все же вытащила. И одного из спасателей за компанию.

С учетом таких важных заслуг, решено было не изолировать меня от остальных адептов и не высылать из Мракендарра в еще более закрытое учреждение. Тем более что дар мой, в сущности, непонятный. Чем он может угрожать окружающим?

Самое смешное — это то, что Лякся вернулась на постамент. Она его считает своим гнездом. Горгулью посадили на цепь, и вода бьет вокруг нее, все так же переливаясь загадочным разноцветьем драгоценных кристаллов.

Меня назначили ответственной за ее содержание, вдуматься только!

Теперь в моих обязанностях — навещать свою питомицу каждое утро и вечер. Выводить на прогулку в сопровождении охраны и обучать простейшим командам. Лякся на них откликается.

После всего произошедшего Керейна Зелет не воспылала ко мне дружескими чувствами. Наоборот, меняет направление, стоит ей увидеть меня в коридоре или на улице. Я для нее теперь такое же мифическое и враждебное существо, как горгулья. Опасность, пока что скрытая за благими поступками, и потому особенно страшная.

Вот что интересно — кучу лет подряд все студенты академии раз в году пытались оживить Ляксю. И вот это кому-то удалось…

Что мы видим?

Этого человека поздравляют, говорят: «Ты крута, Ирлея, здорово, что это наконец получилось, мы ждали этого события три века»?

Нет же! Смотрят с подозрением и отходят на всякий случай подальше.

— Я не боюсь ни Летхит, ни ее крылатую собаку! — заявляет Бетрок. — Послезавтра на восходе Диллона буду ждать за складами.

— Договорились, — грозно смотрю на него.

Совершенно не хочется ни на какие дуэли, с учетом того, что моя магия для меня — загадка. Но наличие поддержки придает сил. Все же я буду там не одна.

В лекционный зал заходит доцент Илхим вместе с Эдирадой Плихан.

— У меня для вас объявление! — вещает профессор Плихан.

— Опять Летхит что-то натворила? — язвит Бетрок.

— Уймитесь, Мирен, — строго смотрит на него Эдирада, — ваше остроумие советую развивать в более подходящих ситуациях. Например, перед Новогодьем у нас состоится традиционный зимний «Бой юмористов». Можете там блистать. А теперь — объявление.

Профессор Плихан делает паузу, затем внушительно продолжает:

— В академии Мракендарр обнаружилось вопиющее нарушение. Некто взломал защиту деканата, в интересах расследования не буду говорить, какого. Предположительно, злоумышленник получил доступ к документации. Теперь меры безопасности будут усилены, а среди всех студентов проведено анкетирование. Чтобы выявить, видел ли кто-то нечто подозрительное. О том, что будет проводиться такой опрос, я вас обязана предупредить по регламенту.

Все затихают, удивленно смотрят на заместителя декана.

Ох, Мирен-то был прав. Это снова мои проделки. Но в моих интересах оставить это в тайне. Как и то, что никакой защиты у личных дел не было.

А ведь мы с Фелиндриксом и Эльной только запланировали набег на деканат боевого факультета!

Какая досада.

Эдирада выходит, а доцент Илхим призывает нас сосредоточиться и продолжает лекцию, которую я теперь слушаю вполуха.

Что именно удалось узнать руководству? Как они вообще вычислили, что кто-то брал личные дела в деканатах?

Одно понятно: мне стоит быть более осторожной.

Первая тренировка после победы над «красными» начинается с взаимных приветствий и объятий.

Обстановка в команде изменилась.

И ко мне теперь другое отношение, к счастью, за стойкость и выдержку тут даже на случай с Ляксей смотрят положительно.

Да и капитан, как-никак, связан с этой историей.

— Наш следующий соперник — «Стихия», — объявляет Вальдер, — на подготовку почти три недели. Разобьем сереньких, потом зелененьких, и выйдем в новый этап кубка Мракендарра!

Команда одобрительно гудит. Тренировка начинается, Вальд включает раздачу магии. Встаю на ворота и ловлю взгляд Такмара.

Мы ведь с ним не виделись всю эту неделю. Как и почти ни с кем.

Чувствую вибрацию чужой магии.

Мне удалось выкроить несколько часов на библиотеку, я нашла в одной из книг целую главу о мраккиарах.

И узнала в том числе, что они, то есть, мы пропускаем магическую энергию через себя глубже остальных.

У нормальных магов прием частиц раздаваемой магии происходит так: вдыхаешь ее, а затем она передается в эфирей и усиливает скорость и силу способностей.

Чтобы раздавать, надо сосредоточиться на эфирее, направить свою силу в центр лба, превращаясь в подобие излучателя магических волн. Все это опять же, завязано на внешней оболочке.

А мне для такого же результата приходится чуть ли не переваривать принятые энергии, пытаться ощутить каждую частичку полученной или созданной магии, дышать ею, пропустить через все тело.

Сложно даже объяснить, не то что сделать.

Но я стараюсь внести свой вклад в общее магическое поле, не быть халявщицей.

Руки и ноги становятся тяжелыми, а я — неповоротливой. И пропускаю не только энергии, но и гол за голом.

— Летхит, ты сегодня замороженная! — делает внушение Вальдер.

И я замечаю, что он назвал меня по фамилии. Не букашкой.

Интересно, он сам не заметил, что это сказал, или специально постарался?

В перерыве ко мне подходит Такмар.

— Как дела? Ты совсем пропала.

Он улыбается, вытирая шею тонким полотенцем. Стекла очков запотели от интенсивной и жаркой игры, как зеркало в хорошо прогретой душевой.

— Много учебы. Да еще и эта горгулья.

Вздыхаю, чтобы он понял, как на меня давит новая роль. На самом деле, не понимаю, как именно я пропала. Мне что, надо бегать к боевикам на этаж и выглядывать там Такмара на радость его поклонницам? А их наличие вполне очевидно. Парень в команде короля академии. И не просто в команде, а лучшей на сегодняшний день.

— Хочешь, сходим в деревню? — неожиданно предлагает Такмар. — Можно в этот выходной. Там есть несколько интересных кафешек с местной кухней, мило посидим.

— Ой, не могу, — вспоминаю про дуэль с Бетроком, будь она неладна, — у меня все под завязку занято послезавтра. А потом… не знаю, в каком состоянии окажусь.

Такмар настораживается.

— Что это значит? Ты опять во что-то ввязалась?

— Опять? — искренне негодую. — Хорошенькая у меня репутация. А ведь только первый курс!

— Боюсь представить, чего ты достигнешь к выпускному, — кивает парень, — даже рад, что меня в это время уже не будет в Мракендарре. Но с другой стороны, немного завидую тем, кто останется.

Испытующе смотрит.

— Да ладно, говори, во что ты влезла. А то сниму очки и сам увижу.

— А ты без них что можешь видеть? — интересуюсь я. На самом деле, давно хотела спросить, но как-то неудобно было.

— Разное, — он морщит нос, — чаще всего плохое. Почему-то не вижу хороших событий, поверь, это паршиво. Могу проникать в память событий, наблюдать какие-то фрагменты прошлого… но знаешь, без участников. Только вещи. Разрушенные дома или горящий лес. Мало чем полезная способность. И в будущем так же. Допустим, мне показывают преступление, но без преступника. Бредово звучит, наверное.

— Если бы ты снял очки до Ночи Отмщения, увидел бы, что Лякся улетает? — настораживаюсь я.

— В теории, да, — соглашается Такмар, — но это могло случиться и через сто лет, и завтра. Я не предсказатель.

— А почему ты на боевом, кстати? — задаю закономерный вопрос. — Это ведь больше к менталу относится, разве нет?

— Относится, — соглашается парень, — поэтому у меня был выбор, куда пойти. Точнее не у меня, а у деканов факультетов. Когда они не могут определиться, решает ректор. Талироди постановил, что мои боевые данные перевешивают ментальные.

— Значит, ты больше боец? — я удивляюсь. Такмар выглядит мирным.

— Типа того, — вяло тянет Такмар, — боевые заклинания материализуются у меня очень быстро, а еще я легко преобразую предметы мирного назначения в оружие, они становятся поражающими.

— Эй, мы продолжаем тренировку! — кричит Вальдер. — Влюбленная пара, вернитесь на поле.

И это относится к нам! Зла не хватает на Эфлона, везде он лезет со своими намеками.

— Но ты мне все равно скажешь, куда влипла! — шепчет Такмар, и мы расходимся по воротам.

После тренировки меня ждет важное дело. Встреча с бывшей соседкой Ларии по комнате. Найти ее оказалось сложно, я потратила немало времени, но теперь люди меня воспринимают серьезнее и охотнее отвечают на вопросы.

Первые два курса Мракендарра моя подруга детства жила с одной и той же девушкой, сейчас она учится на стихийном факультете. Разъехались девчонки уже перед самым окончанием прошлого учебного года.

Девчонку зовут Мирра, и я договорилась встретиться с ней через свою однокомандницу, тоже стихийницу.

Мирра живет во втором общежитии, более новом, чем наш корпус, и мы пересекаемся в тамошней кафешке. Она работает с утра до вечера.

У Мирры короткие рыжие волосы и настороженные, любопытные зеленые глаза.

— Привет, Ирлея, — говорит она, поднимаясь из-за столика, протягивает руку, — я Мирра.

— Привет, спасибо, что согласилась поговорить со мной.

Она пожимает плечами, словно для нее эта услуга ничего не значила.

Мы садимся, ко мне тут же подбегает расторопный служащий. Молоденький, улыбчивый.

— О, кого я вижу! — восхищенно протягивает он. — Сама дрессировщица горгулий, Ирлея Летхит.

— Ох, — только и могу сказать я.

А Мирра хохочет. Вот почему она захотела со мной поболтать. Я же теперь своего рода легенда академии. Не просто первокурсница, перед которыми старшие задирают носы.

Спасибо, Лякся, ты открываешь мне новые двери. Скоро Фелиндрикс ревновать начнет.

Заказываю горячий шоколад и тонкие соленые хлебцы, обсыпанные обжаренным кунжутом.

Мирра уже тянет через трубочку клюквенный морс и хрустит прожаренными до прозрачности почти невесомыми картофельными колечками.

— Что ты хотела узнать, Ирлея? — спрашивает Мирра.

— Когда-то мы дружили с Ларией, твоей бывшей соседкой, — решаю не ходить вокруг да около.

— Значит, это тебе она писала, — задумчиво роняет Мирра, — так-то, не просто письма, целые трактаты.

Я киваю.

— А потом что у вас случилось, поругались? На втором курсе я не видела, чтобы она строчила свои свитки посланий.

— Это я бы и хотела выяснить, Мирра. Что случилось с Ларией. И по возможности, чтобы она не знала о нашем разговоре.

— Об этом не волнуйся, — небрежно машет рукой Мирра, — мы не общались с тех пор, как разъехались. Нет, у нас так-то обошлось без конфликтов. Просто комнату, в которой мы жили, затопило после ливня. И нас расселили на свободные места. А потом так всё и осталось. Надо сказать, с новой соседкой мне понравилось больше.

— Почему? С Ларией характерами не сошлись?

— Она изменилась, — Мирра задумчиво жует колечко, — сначала стала раздражаться по любому поводу. Потом вообще заявила, что поступление в Мракендарр ошибка, и она собирается отчислиться. Это кстати было где-то после Ночи Отмщения на втором курсе.

— Кто-то ее обидел? — принимаю стакан с горячим напитком от служащего кафе.

— Может быть, она так-то не говорила. Сказала, что ей неинтересно учиться, она все уже поняла. Представь, даже заявление на отчисление написала и собиралась с ним к ректору. А потом резко перестала об этом говорить, снова повеселела. И начала учиться с особым усердием. Ни на подпольную вечеринку с ней не сходить, ни в деревню вытащить. Скука. Только книги и учеба. Даже на Новогодье осталась в академии.

Я напрягаюсь. Вот оно, то время, когда Лария стала другой и разорвала нашу дружбу в одностороннем порядке.

— А в остальном сильно она поменялась?

— Ну… как тебе сказать. Стала скучной, я в этом плане. Но не то чтобы совсем прямо-таки другой человек. А так-то нормальная.

Значит, в целом больших перемен за Ларией не замечено. Поэтому все остальные и не волновались. А на мне почему-то ее смена вектора жизни отразилась особенно.

— Ты не знаешь, что за парень, о котором она писала мне на первом курсе? — спрашиваю на всякий случай.

— Парень? — удивляется Мирра. — Она ни с кем вроде бы не встречалась. Но мы все на первом курсе так-то были поголовно влюблены в Эфлона.

Она смеется и втягивает через трубочку морс. Давится от смеха, так что приходится постучать ей по спине.

Откашлявшись, говорит:

— Заговорили о Вальде, и сразу вспомнился Кантель Ройба. Он же в отличие от Ларии, довел до конца дело с отчислением.

— А ты знала Ройбу лично? — моя внутренняя ищейка принимает охотничью стойку.

— Да, он так-то очень простой и милый в общении парень, — Мирра мечтательно улыбается, — куда приятнее Вальдера. Он всегда всем помогает, это так-то странно для старшекурсника. Но перед летним роспуском Кантель стал каким-то колючим. Сказал, что все ему надоело. Я подумала, может у человека любовная неудача. Даже у королей академии они бывают. И вот, на учебу он не вернулся. Очень жаль.

От волнения мне становится трудно дышать.

Я понимаю, что нужно делать дальше — узнать, не собирались ли те, чьи анкеты показались нам с Эльной подозрительными, покинуть Мракендарр, а потом резко передумали, как Лария.

Послезавтра наступает внезапно и неотвратимо, как приступ осеннего кашля.

Эльна с любовью расставляет своих жутковатых куколок на кровати и навесной полочке, осматривает критическим взглядом, ровно ли. Потом поворачивается ко мне:

— Готова?

— Да разве можно к такому подготовиться? — искренне возмущаюсь я. Даже петуха даю от чувств.

— Не верещи, Летхит, — морщится Эльна, — до печенок пробирает. Или ты решила Мирена криком добить? Как сирена морская.

— Жаль, это мифы, — вздыхаю.

— Не для жителей побережья, — серьезно говорит соседка.

— А ты у моря обитаешь? — спрашиваю с легкой завистью. Всегда хотела море в свободном доступе. Так, чтобы выйти из дома и слушать шум волн, вдыхать невероятный аромат свободы и дальних странствий по воде.

— Да, — коротко отвечает Эльна, — и они существуют.

— Б-р-р, — содрогаюсь, представив жуткое создание, парализующее голосом.

На дуэль надеваю брючный костюм. Мало ли, что мне придется вытворять на этом поединке.

Вообще, официально магические дуэли между студентами запрещены, из соображений безопасности.

Руководство отвечает за наши жизни, и брать на себя вину за пожар в юных головах не намерено.

Но разумеется, вздорные господа адепты любят решать конфликты таким противозаконным способом. А меня просто на «слабо» взяли.

— Я не умею пользоваться своей редкой магией, — жалуюсь соседке, — она бесполезна для дуэлей! Оживлять никого не надо, разве что Бетрок от ужаса отключится.

— Это все потому, что ты ничего о своем даре так и не узнала, — нравоучительно заявляет Эльна, — наверняка же есть способ как-то еще переносить в эфирей твою внутреннюю материальную энергию. Ты вся из нее состоишь!

— Есть, но это очень напряжно.

Беру на руки Фелиндрикса, раздумывая, как его запрятать. Сумку взять или рюкзак?

— С собой парня потащишь? — прищуривается Эльна. — Хотя да, он все равно найдет способ за тобой проследить. Разумный малый. Интересно, а моих кукол ты оживить сможешь?

— Что, всех сразу? — пугаюсь я.

Эльна смеется.

— Нет уж, не хочу, чтоб тут как дома было. Куча мелких, которые на мне висят беспрестанно. У меня должен быть шанс по ним хорошенько соскучиться до Новогодья.

Но по глазам вижу, что соседка уже и так скучает по большой семье. Немного завидую ей. Много братьев и сестер — это наверняка весело, хоть и суетно. И душевно.

Останавливаюсь на кожаной сумке с деревянной застежкой.

Филя не подает признаков жизни, как и положено. Вот еще бы он при Эфлоне такой осторожный был, когда лез гогрулье тумаков отвесить. Вальд не задавал вопросов, но уверена, они еще впереди. Просто не было удобного случая.

За складами многолюдно, несмотря на вечернее время.

Адепты разбились на два лагеря, мой и Бетрока. В каждом примерно одинаковое количество народу.

— И чего он злющий такой? — вздыхаю себе под нос.

— Ты правда не понимаешь? — рядом со мной Милон Ханиш. — Бетрок телекинетик-трансформатор, он мечтает попасть в команду по ментелену, считает, что если кого-то из первокурсников и должны были взять, то его. А не девицу с непонятными способностями. Поэтому распространяет слухи, будто ты спишь с Эфлоном. Зелет тебя ненавидит примерно по этой причине. Боится, что ты уведешь у нее капитана.

— Кто секундант Летхит? — слышится незнакомый голос. Это парень не с нашего курса.

— Он второкурсник, сосед Мирена по комнате, — шепчет Кирсея, которая тоже оказывается поблизости.

— Здесь! — вскидывается Милон, по обыкновению нервно продираясь пятерней сквозь заросли кудрей.

Представители дуэлянтов идут в центр площадки. Место поединка выбрано грамотно. Повсюду живописно разбросаны коряги и здоровенные камни, из которых можно домик построить, если целью задаться. Все это будет использовано, не сомневаюсь. Только не мной, а кем-то, кто умеет обращать свои таланты себе на пользу, а врагу во вред.

— Ага, вот что ты учудила на этот раз, Ирлея! — слышится радостный голос Такмара.

Испуганно подпрыгиваю.

— Думала, не узнаю? — смотрит на меня с усмешкой. — Слухи по Мракендарру распространяются со скоростью раздачи магии. Особенно те, что тщательно скрывают.

— Дуэлянты и их команды, подойдите к нам! — командует секундант Бетрока.

Мы с Кирсеей и Эльной направляемся к месту битвы.

— Погодите! — громко останавливает нас Такмар. — Замена в команде Летхит. Я пойду!

— Э, мы так не договаривались! — возмущается Мирен, которого сопровождают двое с нашего потока. Леяра Карлон и Хени. Его после визита к ректору дразнят «кишечной слабостью». Наверняка назначил меня виновной за это.

— А кто тебе мешал найти в команду кого-то посильнее? — Такмар складывает на груди руки, грозно хмурится.

— Ладно, я тебя не боюсь! — сердито бросает Такмар.

— Давай сумку, — предлагает Кирсея, — я останусь.

Соглашаюсь, передаю ей Фелиндрикса. Надеюсь, он не выдаст себя при таком количестве народа.

Встаем трое на трое.

Вид Эльны способен лишить противника боевого настроя еще до начала всяческих действий. Соседка смотрит исподлобья, прядь черных, отливающих синевой волос падает на глаза, брови сведены, губы вытянулись в линию. Ведьма и только.

— Первый заход делают зачинщики дуэли, — объявляет секундант Бетрока. Он взял на себя роль ведущего этой странной церемонии.

— Уступаю Летхит, как мужчина, — кривится Мирен.

Итак, первый удар наносить мне. И как я это должна делать без раздачи магии?

На меня смотрят самое меньшее четыре десятка глаз. И Филя из сумки.

Не могу оплошать, не имею права.

Делаю глубокий вдох и прислушиваюсь к своей внутренней силе. Представляю ее как сердечник Фелиндрикса из толченого кристалла.

Вот он нагревается, течение магии разгоняется, она бежит по венам, напитывает кожу и даже волосы, выходит с дыханием…

— Ты уснула что ли, Летхит? — дерзко спрашивает противник. — Этак мы не начнем сегодня.

Я чувствую, как по пальцам пробегают импульсы, кожа на ладонях вибрирует.

Представляю, что крошечные искорки отскакивают от меня и формируют магическое тело.

— Напряглась-то как, глядишь, от твоих потуг не волшебство получится, а сплошная порча воздуха, — Бетрок откровенно ржет.

Как это бесит!

Вскидываю правую руку в его сторону, и парень отлетает назад, будто получил удар в грудь.

— А-а-а! — кричит он в ужасе.

— Миллтахаа! — вопит Леяра, и над нами троими появляется плотная черная тучка. Из нее тут же бьет молния мне под ноги, начинает лить холодный дождь.

Карлон у нас проявленная стихийница.

Такмар вынимает из кармана горсть рисовых зерен и бросает под ноги Леяре. Белые длинные рисинки меняют форму, вытягиваются, превращаясь сначала в червей, а потом и в змей.

Гады оплетают ноги Леяры и Хени, опутывают все еще лежащего Бетрока Мирена.

Он вопит и пытается освободиться от этой кучи кишащих змей.

Со стороны зрителей слышен визг.

Бетрок вскакивает и поднимает руку над головой.

— Осторожно, Ирлея! — кричит Ханиш.

Оглядываюсь и вижу мощную корягу, стремительно летящую в мою сторону.

Пытаюсь отбить ее своими свежеприобретенными силами. Получается. Гниющая древесина разлетается в щепки.

Эльна срывает с груди кожаный шнурок, на котором болтается пожелтевший от времени птичий череп. Она шепчет что-то зловещее и швыряет пугающий артефакт в сторону Леяры.

Карлон спотыкается, падает на колени, прямо в гущу змей. Ливень над нами прекращается.

Но Бетрок снова колдует, теперь в паре с Хени. Они о чем-то договорились и одновременно выбрасывают руки вперед.

В зрительском стане наблюдается небывалое волнение. Все смотрят вверх и показывают пальцами, почему-то в разные стороны.

Задираю голову и столбенею.

Справа на меня летит валун, а слева — горгулья Лякся звякает обрывком цепи. Как у нее вышло освободиться?

Магическое существо издает пронзительный звук и врезается в камень, когда тот уже готов обрушиться на мою несчастную голову.

Но самое главное — на спине ужасной горгульи сидит Фелиндрикс! Так вот, кто ее вызволил. Кирсея, увлеченная боем, не заметила, что сумка опустела.

На нас и публику обрушился каменный дождь. Обломки валуна повсюду. Хаос и крики.

А поверх этого безобразия разносится громкий, требовательный голос Вальдера Эфлона:

— Что за непотребство здесь творится?

— Мы стали слишком часто с вами встречаться, не находите? — лицо ректора Абрала Талироди задумчивое и чуточку печальное.

Вальдер притащил нас к нему в кабинет сразу после дуэли, не дожидаясь, пока все, пострадавшие от камнепада, перекочуют в лазарет. А жертв столкновения Лякси с валуном немало. От легких порезов до сильных ушибов и выбитых зубов.

Пред очами начальства оба секунданта и все дуэлянты, кроме Бетрока, которого пришлось отдать целителям. У парня разодрано плечо, отбита грудина и повреждена правая нога.

Лякся, после того как спасла мою жизнь, вернулась на рабочее место, в фонтан. А Филю я успела стащить и запихать обратно в сумку, пока на него не обратили внимание.

— Почему я не удивлен, что именно вы, керни Летхит, стали зачинщицей этого запрещенного сборища?

— Не я одна, кирр Талироди, — пытаюсь оправдаться.

— Это Мирен позвал ее на дуэль! — заступается за меня Милон Ханиш.

— А вы, стало быть, приняли вызов? — ректор испытующе смотрит на меня.

Я киваю.

— Вы знаете, адептка Летхит, что дуэли в Мракендарре под строгим запретом? — вопрошает ректор.

— Да, кирр Талироди.

— И соглашаясь на эту битву, вы нарушаете правила академии?

— Да, кирр ректор.

— Не говоря уже о том, что вы подвергли опасности жизнь и здоровье остальных адептов!

— Но, кирр ректор, — замечает Такмар, — это Мирен пытался зашибить Ирлею огромным камнем. Дуэль не должна была стать смертельной!

— Если бы она не состоялась, этого не произошло! — перебивает его ректор. — Ничего не хочу слышать о том, кто из вас больше виноват. Наказаны будут все, включая адепта Мирена. И отдельный вопрос — что делать с горгульей, которая смогла освободиться. Никогда еще в Мракендарре не было столько беспорядков.

Талироди разминает шею, словно она затекла от груза проблем.

— Благодарю вас, кирр Эфлон, за проявленную бдительность. Вы сумели остановить дуэль, пока никто не погиб.

— Это долг короля академии, — сдержанно отвечает Вальдер.

— Именно. И вы справились с этой ношей. А теперь все по комнатам. После выходных ученый совет вынесет достойное наказание всем виновным. Чтобы остальным неповадно было.

На душе становится тоскливо. Похлопываю по висящей на боку сумке. Фелиндрикс на месте. Пусть слышит, что мы тут встряли, а его дерзкий побег все усугубил. Хотя, с другой стороны, не вмешайся Лякся, кто знает, успела бы я или кто-то из ребят вовремя отреагировать на опасность?

Правда, за горгулью теперь тревожно. Что ни говори, чувствую ответственность, она теперь живое существо, и зависит от меня.

— Вляпались по уши, — заявляет Эльна, когда мы добираемся до комнаты, и плюхается на кровать. Игрушки подскакивают и заваливаются на нее.

Я вынимаю Филю из сумки, строго на него смотрю.

— Слышал, как нас ректор отчитывал?

Малыш забирается на стол и кивает.

— Зачем ты сбежал от Кирсеи? Тебя же увидеть могли. Вообще удивляюсь, как еще не весь Мракендарр в курсе твоих подвигов.

— Он глаза отводить умеет, — спокойно говорит соседка, — твой хитрый зверек может магичить.

Филя подпрыгивает на столе, как бы соглашаясь с Эльной.

— И потом, если бы он не вмешался, ты сейчас была бы в лепешку, — продолжает соратница, — и вокруг тебя водили хоровод ожившие камни.

— Какой фееричный бред! — возмущаюсь я. — Вот скажи мне, Талфин, что у тебя за дар?

— А ты сама как считаешь? — переспрашивает она невозмутимо.

— Мне кажется, ты ведьма и частично некромаг.

— Чего тогда интересуешься? Все так и есть. Работаю с материей, в том числе некротического плана.

— И куда ж тебе путь после начального факультета? — теряюсь я. — Неужели на общие знания?

— Слышала, собираются наконец создать отдельную норку для таких как я, — сообщает Эльна, — дескать, красный факультет переполнен и там уже не разберешь, кто учится. Но это не относится к главной теме нашей беседы. Как думаешь, сильно нас накажут?

Я вздыхаю.

— Талироди выглядит пугающе. Он вроде бы жесткий тип, не то что наш тюфяк Тенебрис.

— Ну да, от декана можно откупиться орешками.

Мы обе грустим. Наверняка накажут нас показательно, во избежание повторения таких происшествий.

Что бы ни придумал ученый совет, нам это не понравится.

Наши худшие предчувствия сбываются.

Первое, что бросается в глаза, когда мы выходим на новую учебную неделю — доска позора в главном корпусе.

Ее очень быстро успели соорудить и сделали это качественно.

Портреты всей нашей непримиримой братии, а в центре — мы с Бетроком, как зачинщики беспорядков.

Мне и ему выносят первое критически серьезное предупреждение. Как только накопится три — мы вылетим из Мракендарра с ужасными характеристиками.

Кроме этого, всем дуэлянтам и секундантам запрещено посещать деревню целый месяц. Двадцать девять дней полного затворничества в кампусе.

— Больше времени на учебу, — вздыхает Милон, — главное, чтобы до Новогодья выпустили. Хочу подарков домой купить. В деревне отличная сувенирная лавка.

Он прав.

Учеба и тренировки. А также осторожное продолжение моего расследования. Мы еще легко отделались, могли бы и сразу исключить из академии. А мне этого совершенно сейчас не хочется. Тут еще есть важные дела.

В первую очередь, собираюсь узнать адрес прежнего короля академии Кантеля Ройбы и написать ему, а еще лучше — каким-то образом получить возможность поговорить с ним по баяфелу. Аппарату голосовой связи. Если Кантель из богатой семьи, у них дома он наверняка должен быть. Я узнаю, почему избалованный славой студент вдруг решил бросить академию.