А отличники сдохли первыми... (Часть 4)

Глава 16. Ужин на закате

Солнце уже почти зашло за высокий правый берег. Ровная водная гладь залива, серая лента нового моста и едва зазеленевшие деревья — все элементы островного пейзажа подёрнулись оранжевыми тонами. Раньше в это время волжские турбазы, в изобилии располагавшиеся на островах разлива, открывали высокий сезон майскими шашлыками и весёлым гомоном отдыхающих пенсионеров. Бодрые старички вертели шампура, обсуждали большой спорт и геополитику, а также готовились отправиться рано поутру на похмельную рыбалку. Их почтенные супруги обсуждали проблемы и достижения своих детей, занимаясь нарезкой свежайших салатов из ранних овощей и зелени. А немногочисленные внуки, сбагренные счастливыми родителями «на природу», устав от тщетных попыток поймать сигнал сотовой сети, начинали с опаской озираться на окружающий пейзаж, неизбежно смиряясь с судьбой. И понемногу начинали знакомиться друг с дружкой.

Сейчас же всё население турбазы, на территории которой обосновалась Настя, составляла она сама, мы с Алиной да небольшой отряд амазонок во главе с Альфой-один. Прицепившись к нашей «Маленькой надежде», лодка боевых девчонок везла на себе груз, состоявший из закатанного в банки тушёного мяса с фермы Чёрного отряда и трёх мешков муки из элеваторов саратовского речпорта. И в данный момент Альфа командовала погрузкой ящиков, наполненных свежей зеленью, которая успела созреть на островной плантации. Вместо суровой командирши энгельсским гарнизоном батальона теперь управляла Бета-два. С Джоном, в качестве стороннего консультанта.

Командир амазонок гордо отказалась от моей помощи в погрузочных работах, сославшись на то, что в Вольске её бойцам никто помогать не будет. И пусть привыкают. Отряд из трёх девчонок, не считая командира, больше чем на половину состоял из новых энгельсских рекрутов.

По совету Славы, Настя удобрила свои и без того плодовитые илистые огороды компостом из дохлых жор. После чего редис, к примеру, созрел на несколько дней раньше обычного. А размер красных корнеплодов при этом достигал параметров куриного яйца. Остальная зелень тоже росла не по дням а по часам. Поэтому амазонкам было что погрузить.

Помимо провианта, боевые девчонки везли на вольскую базу большой моток кабеля и один из винтажных телеграфных аппаратов, с помощью которого нужно было наладить постоянную связь с северным оплотом нашей небольшой цивилизации. С саратовской стороны все нужные монтажные работы уже были выполнены.

Кроме этого, в лодке амазонок лежала небольшая коробочка с несколькими инъекторами — для тех, кому в их вольском подразделении вот-вот должно было стукнуть восемнадцать.

— Киль-то починили? А то ж без него черпанёте воды при сильном ветре. — Настя подсела к котелку и принялась мешать густой рыбный суп, подбрасывая туда мелконарезанный укроп и зелёный лук. Аромат варева, смешиваясь с дымком от костра, пьянил не хуже пива, которым мы понемногу угощались с позволения радушной хозяйки острова.

— Конечно. В Чёрном отряде инструменты нужные нашлись. — Наблюдая за тем, как горит огонь, течёт река и трудятся амазонки, я испытывал просто-таки тройное наслаждение. — А хозяйственные магазины-то почти нетронутые. Шпатлёвка, мастика, герметик — всё что хочешь. Только руку протяни. Сделали в лучшем виде. И царапины замазали.

— Так классно, когда парус тянет, а не просто мотор! — Убедившись, что никому сейчас не нужна её помощь, Алина активно делилась впечатлениями от первой в жизни поездки на яхте. — Необычно... Ничего не тарахтит, а вдруг вперёд как потянет! Он ещё так хлопает, парус... Я даже испугалась немножко, думала может что сломалось...

— Эх... Надо тоже себе парусник надыбать. — Опустив крышку котелка, островитянка отсела от очага, примостившись на сидушке напротив нас. — А то загреблась уже гребсти всё время... Ручищи вон как у мужика уже...

Продемонстрировав нам крепкие натруженные предплечья, Настя достала из посылки от кадетов очередную банку пива и щёлкнула ключом:

— Алинка, ты чё не пьёшь? Неужто он тебе не разрешает?

— Да я... Не знаю... Можно? — Девочка смущённо посмотрела на меня.

Я махнул рукой:

— Давай, только понемногу, для аппетита. Крепче спать будешь. А то завтра вставать рано.

— А вы чё, хотите за один день прям до Балакова доплыть? — Отхлебнув из своей банки, Настя подкинула другую Алине. Ловко поймав банку, девчонка принялась бороться с ключом.

— С таким грузом и прицепом, да против течения — вряд ли. Завтра нужно до захода солнца доползти хотя бы до излучины у Маркса. Амазонки хотят Маркс по пути разведать. Судя по этой книжке, — я указал на «Лоцию...» которую листал до того, как Настя присоединилась к нашим посиделкам, — тут около шестидесяти километров по фарватеру. А мы ещё и немного в объезд поплывём. По Березняковской воложке. Чтобы из Маркса нас не было видно.

— Ну рано или поздно же всё равно заметят, когда мимо пойдёте... В чём прикол? — Настя хохотнула, заметив, как Алина, наконец, справилась с ключом банки и пшикнула себе прямо в лицо.

— Сначала мы их заметим. Если есть кого, конечно... — Наблюдая за тем, как девчонка спешно вытирает свою моську, я тоже невольно улыбнулся. — Высадимся на правом берегу, около Березняков. За поворотом. И прогуляемся по утёсам до Хлопковой горы. Знаешь такую?

— Неа...

— Прямо напротив Маркса через Волгу высокий утёс. Красиво там... Вот с него и разведаем, что там да как в городе. Ты вот когда сюда плыла — что видела?

Настя отхлебнула пиво и пожала плечами:

— Да чё-то ничё такого... Там затопило всё, островки тоже под воду ушли — одни деревья торчали. И дома, которые у берега — в воде наполовину. Хотя сейчас вроде уровень немного спал.

— Вот и я тоже заметил. Всё думал, что мне кажется... Наверное дамбы в Волгограде размыло. Или там местные племена плотину раздолбали. Кто знает, что там вообще творится... А вот кстати об этом... Сейчас, погоди... — Амазонки как раз закончили с погрузкой и подходили к костру — я подождал, пока они присоединяться к нашим посиделкам и продолжил. — Расскажи подробнее про Балаково. Что нас там ждёт?

— Ну... Вы учтите, что я оттуда ещё в марте свинтила. Уже два месяца прошло... Даже больше, наверное... — Снова подсев к котелку, Настя помешала своё произведение кулинарного искусства и осторожно попробовала дымящийся бульон. — Вроде норм по соли... Если чё, сами досолите... Алинк, а, Алинк? Притащи вон оттуда плошки. И ложки тоже там сбоку, увидишь. А то бабоньки-то наши совсем ухайдокались, поди...

Вспотевшие амазонки расселись вокруг костра, сняв с плеч оружие. Все очень разные — одна низенькая брюнетка, другая наоборот — светло-русая. И чуть ли не с меня ростом. Третья подопечная Альфы — смуглая азиатка среднего роста — наверное, была родом из Казахстана. Четвёрка девчонок с самого утра старалась держаться в полном соответствии манерам своей командирши — максимально холодно и сосредоточенно. Но сейчас и они тоже поддались чарам атмосферы вечера, наполненной красками заката, тихим плеском воды, потрескиванием угольков и аппетитным запахом настиной ухи. Даже Альфа-один, высвободив ноги из тяжёлых армейских ботинок и протянув их к огню, немного изменилась в лице, глядя на небольшие язычки пламени под котелком. Насупленный лоб смягчился, а уголки пухлых губ немного дёрнулись вверх, когда девушка пошевелила пальцами, чувствуя жар от углей. Она будто бы вспомнила какой-то похожий момент из своей прошлой жизни. Которой жила до того, как ей пришлось возглавить молодую армию возрождающегося государства.

— Сушите ноги. А то запреете. И мозоли будут. — Все три девчонки с готовностью последовали её примеру. И, когда амазонки освободились от тяжёлой обуви, на всех трёх вспотевших мордашках тут же образовалось точно такое же блаженное выражение. И три пары ножек принялись активно шевелить миниатюрными пальчиками. Меня здесь уже давно никто не стеснялся.

— Так значит, чего вам рассказать-то... — Настя приняла у Алины принесённые плошки и начала разливать уху. — Я так поняла, что как только лёд встал, начали крошиться дамбы вокруг судоходного канала и ГЭС. Там вообще как... С правого берега плотина мощная — такую и за сто лет не размыть. А вот тот конец ГЭС, что к городу подходит, на левый берег — он пожиже...

Закончив с раздачей, Настя вернулась на своё место и придвинула упаковку пива к девчонкам:

— Угощаю, бабоньки! За вашу службу. За то что даёте мне тут пожить спокойно.

Амазонки нерешительно переглянулись и вопросительно посмотрели на командира. Та спокойно кивнула:

— По одной. — И тоже дотянулась до упаковки, выудив банку для себя. — Остров, который отделялся от города судоходным каналом, весь ушёл под воду. Мы туда плавали на разведку пару раз. Второй раз под обстрел попали со стороны плотины. И больше пока не совались. В Вольске и без того забот хватало...

— Ф-ф-ф-ф... А Вольск рядом с Балаково? — Алина с нетерпением ждала, когда рыбный суп в плошке хоть немного остынет, время от времени дуя на ароматный парящий бульон.

— Двадцать километров — и по воде и по суше одинаково. — Альфа-один ловко открыла банку одной рукой, принимая второй свою порцию супа. — Ближе всего плыть по Девушкиной воложке...

Алина чуть не прыснула пивом со смеху:

— Девушкиной воложке?! Что это? Смешно звучит! И очень мило...

Амазонка равнодушно пожала плечами:

— Это так называется протока от Вольска до Балаково. Хотя тяжёлые суда обычно ходят по Балаковскому рукаву. Основной фарватер там. Но через него дольше. И течение там сильнее.

— Хм... Всё равно мило... Девушкина воложка... — Алина повторила название протоки, смакуя словосочетание. Похоже, она начинала понемногу хмелеть. — Забавно...

— А ещё от цементного завода до ГЭС прямая железнодорожная ветка идёт. — Равнодушно продолжила своё повествование Альфа. — Там тоже разок скатались на дрезине, чисто проверить. Она вся пустая, без составов. Но близко к ГЭС уже не подъезжали. Там, скорее всего, тоже всё под обстрелом. Во всяком случае, я бы так и сделала.

— Так вы там на заводе базируетесь? — Прикончив свою банку, я швырнул её в костёр. — А чё не в академии?

— Академия слишком пострадала в ходе... В ходе наведения порядка. — Лицо амазонки снова стало насупленным. — Там нельзя было оставаться. А на заводе есть всё что нужно — там, практически, небольшой городок за забором. Запас еды в столовке и детском саду. Даже клиника своя есть. К воде близко. В карьере родники кое-где пробиваются. Профильтровать, прокипятить — и можно пить. И оборонять легко.

— А есть от кого?

— Зимой было... — Альфа насупилась, вспомнив что-то ещё более тяжёлое. — Но к весне местные всё-таки поняли, что с нами лучше не связываться. И девушки к нам потянулись ото всюду. Вон, Дельта-пять тогда и пришла.

Высокая девчонка, на груди которой была приторочена соответствующая лычка, согласно кивнула. Она не могла сейчас говорить, занятая осторожным разжёвываем щучьего бока — так, чтобы не проглотить вместе с мясом ещё и кости.

— Я тоже слышала стрельбу со стороны ГЭС. — Настя также швырнула пустую банку в костёр и принялась за уху. — Я же там как раз и жила — на островке. Недалеко. В ту сторону мимо пару раз проплывали какие-то отморозки на плотах — уже в марте. А потом я их опять увидела — как назад возвращались. Не все. Покоцанные. И с тех пор, пока я сама сюда не отчалила, больше туда никто не совался.

— А что там в Балаково с жорами? — Я, наконец, попробовал уху. — М-м-м... Божественно, Настён!

— Хе-хе... Я ж говорила! — Девчонка довольно зарделась. — А жоры... Зимой ходили туда-сюда. А как затопило — то только иногда у меня под окнами в виде трупов мимо проплывали. Плавать-то они не умеют, я уже рассказывала.

— Ну, знаешь... Мы вот до недавнего времени были уверены, что они и ходить толком не умеют. А поди ж ты — вспомнили как стрелять... Правда, пока что от пуза, не целясь.

— Да... Кадеты рассказывали... Пипец... — Настя дотянулась до очередной банки и немного помедлила, прежде чем открыть её и продолжить речь. — Ещё и эти грибы в Светлом... А, кстати, этот, бородатый, которого вы взяли. «Хан». Чё с ним?

— Молчит, сволочь. Альфа предлагала пытать. И я тоже. — На этих моих словах командир амазонок глянула на меня с выражением, которое можно было бы назвать благодарностью. — Но наш чрезвычайный комитет проголосовал за гуманность в обращении с пленным. Хорошо хоть Вика успела с него крови набрать для Славы, пока этот урод в отключке был. Даже подлатать смогли, пока не очнулся. У него два осколочных ранения. Ходить нормально вряд ли скоро сможет. Сухожилия перебило на ногах.

— Он чё, прям вообще ничего не говорит? Ни как зовут, ни откуда и чего?

— Неа. Злобный, как хорёк. Его к батарее наручниками пристегнули — так он её чуть не оторвал, когда очнулся. Пока над ухом не пальнули — так и не успокоился. Сидит теперь там у кадетов взаперти. Ну да ничего... Посидит неделю-две, глядишь, станет посговорчивей.

— А зачем Славе его кровь? — Настя отставила банку, принявшись хлебать свой суп, увлечённо слушая мой рассказ.

— Как я понял — чем больше у него образцов тканей и жидкостей от тех, кто не стал жорой вместе со всеми — тем лучше получается этот его «состав». Который может на время помочь от болезни. Дольше действует. Поэтому я теперь могу себе позволить отплыть от Саратова дальше, чем на пару километров.

— А эта его орда? Всё теперь, я надеюсь? Больше не ждать? А то их прям чёт богато было... Ссыкотно, если ещё раз полезут...

— Те, кто после обстрела смог переправиться обратно на левый берег, ушли в поля. — Вместо меня ответила Альфа-один. — В обход наших кордонов. На север.

— Блин, так это ж они как раз к Марксу попёрли! — Воскликнула островитянка.

— Не исключено... Вот поэтому мы сначала хотим разведать там обстановку. — Согласилась амазонка. — Маркс находится как раз на полпути между Вольском и Саратовом. От него день пути по воде в обе стороны. Со стороны Саратова теперь препятствий нет — по «тёмным водам» можно спокойно проплыть хоть на барже, если знать фарватер. Затон теперь контролирует сводный отряд кадетов и «копейцев». И эти... Ленинские ребята, которые нас предупредили — они там у них на испытательном. Семён, кажется?

Я кивнул и Альфа продолжила:

— Со стороны Вольска до Маркса на берегах тоже нет крупных посёлков. Все пустые и давно разграбленные. Поэтому в Марксе нам нужна перевалочная база. Чтобы можно было безопасно переночевать, организовать стоянку лодок прозапас. Продуктовый склад... Форпост, одним словом.

— А что насчёт него говорит сарафанное радио? — Пока амазонка рассказывала о своих планах, я успел доесть свою порцию. — Насчёт Маркса. Какие слухи?

Заметив, с каким аппетитом я прикончил её угощение, Настя немедленно отреагировала:

— Добавки?

— Отож!

Заразительно взоржав, девчонка пододвинулась к котелку и быстро обновила мою плошку:

— Ещё кому?

Альфа-один вручила островитянке и свою посуду:

— Настя, мне тоже, пожалуйста, половинку... Очень вкусно, спасибо! — И, повернувшись к миниатюрной темноволосой амазонке, командирша кивнула. — Вот Дельта-пятнадцать как раз из тех мест. Расскажи, что знаешь.

Маленькая девчушка, которая ела медленнее всех, немного смутилась от всеобщего внимания. Спешно проглотив кусок рыбы, она заговорила тихим голоском:

— Я... Я с другом там жила до апреля, на окраине... У него родители много всего запасли на зиму. Он сразу ко мне прибежал, как всё началось и к себе позвал... Если бы не он, я не знаю, как бы вообще выжила...

Она замолчала, отложив свою миску. Поджав ноги, она обняла колени, положила на них подбородок и продолжила, глядя в тлеющие угли:

— У него ружьё было... Поэтому к нам не совались... Вокруг и так полно пустых домов было...

Когда девочка снова замолчала, я не выдержал и задал вопрос:

— Там какие-нибудь банды в итоге сколотились?

— Ну не то что бы банда... Мародёры как-то сами собой кончились ещё зимой. А какие-то мальчишки поселились на пивзаводе. — Дельта-пятнадцать подняла перед собой банку, словно иллюстрируя свой рассказ. — Укрепили его и даже вроде бы наладили производство. К ним с окрестных деревень за пивом приходили меняться на всякое. На еду, на патроны... Лекарства. Мы тоже с Серёжей ходили разок, когда он заболел...

В глазах девчушки неожиданно заблестёли слёзы:

— Но... Но у них не было ничего нужного... Никто не мог помочь. Не умел. И он умер...

Повисла тишина. Я решился нарушить её первым:

— А чем заболел?

— Не знаю... Живот сильно болел. Вот тут. — Девочка указала на свой правый бок.

— Аппендицит?

— Наверное... Не знаю... — Миниатюрная амазонка быстро смахнула с глаз слёзы и отвернулась.

— Пивной завод должно быть хорошо видно с горы. — Вмешалась Альфа-один. — Посмотрим, что там, за банда...

— Не банда! — Внезапно выпалила Дельта-пятнадцать. — Они... Они никого не грабили никогда. И не обижали. Сами по себе жили. И помогли мне Сережу похоронить.

— Если так, то, может, и правда сможем договориться... — Выдержав паузу, я обратился к мелкой девчушке. — А почему ты там не осталась с ними?

— Я слышала, что в Саратове есть те, кто пытается всех вылечить. И хотела им... Вам помочь. Чтобы больше никто вот так, как я не смотрел в глаза своему другу... Который... — Девочка больше не смогла выдавить из себя ни слова. Но всем и так всё было понятно.

— Спасибо, Дельта. — Командир амазонок повернулась ко мне. — Я тоже думаю, что мы сможем с ними договориться. Они же уже торгуют с деревнями. Значит, сначала говорят, потом стреляют. Хоть я и не одобряю подобную тактику...

— Не забывай, что этих пивных баронов ждёт встреча с осколками «орды». — Отставив пустую плошку в сторону, я почесал заросший подбородок. — После которой они могут стать менее благодушны. Если выживут... Ладно. Как говорится — будем посмотреть.