Звёздная дорога

Четверг, 2 мая 2143 года

Клейтон Норт был осторожен в присутствии агента Сары Линселл. Офицер АЗЧ была умна и необыкновенно профессиональна. На работе она никогда не улыбалась; её густые темно-рыжие волосы были подстрижены на уровне плеч, словно не имели допуска опуститься ниже, а безупречно сшитый темно-синий костюм с белой блузой мог бы оказаться униформой, до того он соответствовал клише. Она испытывала сильнейшие подозрения по поводу всех, кого Сид Хёрст привел, чтобы помочь с операцией слежения. Или, возможно, ей просто не нравилось их присутствие. Клейтон вынужден был признать, что они с Йеном и Евой здесь почти лишние.

Операцией руководили из базы АЗЧ, распростершейся на склоне над Последней Милей. Не то чтобы они могли видеть портал и массивный конгломерат коммерческих предприятий. Длинная комната, которую заняла Линселл, пряталась в центре базы, похожей на бетонную крепость, и на втором подземном уровне.

Клейтона терпели в качестве довеска к команде из тридцати семи человек, собранной для наблюдения за Шерманом и его бандой. К каждому из них – Шерману, Альдреду, Бозу, Джеде, Ракби – приставили особую наблюдательную подкоманду, чья задача заключалась в том, чтобы постоянно отслеживать их местонахождение и занятия. Даже для слежки за Валентиной выделили пару наблюдателей на тот случай, если её роль была куда более деятельной, чем показало расследование Сида.

Микродроны тихо летали над городом, следуя за своими жертвами. Машины, которые менялись каждый час, так же тихо скользили по дорогам, следуя за бандой по каждому малозначимому поводу. Целая лига полевых агентов – настоящих хамелеонов по способности сливаться с фоном – курсировала по магазинам, клубам, отелям, офисам и спортзалам, которые посещали цели. На яхтенной пристани через три якорных места от «Мейбери Мун» появился новый обитатель. Крупный ИИ АЗЧ загрузил следящие программы глубоко в транснетовые ячейки города и наблюдал теперь за каждым исходящим сигналом телотрала.

Итак, агент Линселл была либо параноиком, либо мастером своего дела. Так или иначе, Клейтон держался в тени. Его собственные квантовые молекулярные системы были в полной готовности на случай, если Линселл захочет подсадить к нему смартмикроба. Пока что она этого не сделала, но он бы не удивился. Команда Айвена засекла замысловатые следящие программы, которые агент запустила в сеть Ньюкасла, чтобы потихоньку проверить его, Сида и Еву. Они включились в течение часа после её прибытия в город. Ральф, очевидно, проинструктировал коллегу по поводу того, что они действовали вне лога.

Это означало, что ему действительно придется постоянно жить жизнью Абнера, чтобы не пробудить никаких подозрений у агента Линселл. Это усложняло связь с Айвеном. Он прибегнул к одноразовым скачиваниям в общественном транспорте и на улице, в определенных координатах. Юпитер получал последние сведения по поводу профессора Умбрейта и возможного проекта по сборке D-бомбы, как и световолновой корабль, дожидавшийся в точке Лагранжа по другую сторону Луны.

Не то чтобы у него было много сведений, чтобы их кому-то сообщить. С воскресенья, когда Сид неожиданно вызвал их на базу АЗЧ, Линселл вела образцовую операцию. Подкоманды вышли на след своих мишеней с точностью и минимальным шумом. Поскольку к делу привлекли по-настоящему неограниченные ресурсы, никто не мог даже на миг ускользнуть из поля зрения.

К несчастью, с того самого момента банда Шермана превратилась в безупречных граждан. Джеде вернулся в Ньюкасл поздним утром и бросил фургон в ПСО. Через пять минут после его ухода машина взорвалась, к вящему удовольствию местной жестокой молодежи. После этого контактов между Шерманом и Альдредом не было. Шерман с осторожностью занялся своими обычными теневыми делами. Файл, который собрала Линселл, содержал звонки по поводу переводов денег на вторички, покупок токса, приобретения корпоративных секретов и подготовки двух случаев шантажа – этого городскому прокурору хватило бы, чтобы добиться приговора в двадцать лет. Линселл требовалось кое-что иное. Шерман должен был где-то держать семью Умбрейта. Так они овладели профессором, заставили его строить то, что он строил в фермерском амбаре. Ральф и Линселл из кожи вон лезли, чтобы их найти.

Ни Клейтон, ни кто бы то ни было на Юпитере даже догадаться не мог о том, что строят в этом отдаленном месте, или почему Альдред вышел из-под контроля. Ничто в их анализе биойлевых рынков или общего курса корпорации не объясняло его поведения. Все, что у них осталось, – это связь со странным убийством неизвестного Норта, которое само по себе имело отношение к смерти Бартрама двадцать лет назад. Этих причин Клейтону хватало, чтобы относиться ко всему ещё более серьезно, чем Линселл.

Было шесть часов вечера, когда грянул звонок. По всей большой подземной комнате со сводчатым потолком агенты посмотрели на центральный стенной экран. На нем была карта города, где все мишени обозначались в виде ярко-пурпурных иконок. Альдреду только что позвонили с фермы, переадресовав звонок через множество ячеек по всей планетной сети и двести раз в секунду случайным образом меняя маршрут на новый.

– Он закончил машину, – загрохотал голос из динамиков.

– Отличные новости, – ответил Альдред. – Диагностику провели?

– Да, сэр. Мы внесли параметры, которые вы нам дали. Все сходится.

– Хорошо. Сообщите Шерману, что мы переходим к размещению. Встретимся со всеми в точке сбора.

Линселл и Сид тут же ответили на звонки. Клейтон знал, что это должен быть Ральф Стивенс: оба отрывисто и в унисон кивали в ответ на какие-то замечания. Они с Йеном, который помогал следившей за Бозом подкоманде, обменялись понимающими взглядами.

Иконки на большой карте показывали, что теперь звонок с фермы получил Шерман. Ева подошла к Клейтону.

– Мы ещё не нашли семью, – пробормотала она.

– По-моему, это только что утратило значение.

– Абнер, ты что? Если эта чертова машина на самом деле работает, чем бы она ни была, тогда в семье больше никто не нуждается.

– Да понимаю я, но у нас нет ни единой зацепки. Судя по тому, что у нас есть, Шерман тоже не в курсе. Похоже, Альдред использовал кого-то ещё, чтобы похитить Умбрейтов.

– Надо попытаться узнать, – прошипела она.

На экранах Шерман звонил Джеде, который, в свою очередь, связался с остальными. Вся банда Шермана отправилась к своим машинам.

– Зашевелились, – удовлетворенно объявил Йен.

Сид присоединился к ним.

– Она согласилась, чтобы мы сопровождали группу захвата, – сообщил он, очень довольный собой.

– Что предпримем по поводу семьи профессора? – спросила Ева.

– Все остаются на позициях, пока Альдред и машина не окажутся в одном и том же месте; потом туда ворвётся вооружённая команда спецназа. Как только выжившие окажутся под арестом, им предложат сделку. Они рассказывают нам, где семья Умбрейта, и судья учтет это при вынесении приговора. Если начнут разыгрывать из себя крутых, Ральф заберёт их для допроса. Мы видели, чем это закончилось для старины Эрни. Мы их найдем.

– На это могут уйти дни, – возразила Ева, и от прилива крови её бледная кожа покраснела.

– Это лучшее, что мы можем сделать. Подкоманды останутся тут и попытаются засечь любые переговоры с людьми, которые удерживают семью. Специальная спасательная команда наготове.

– Ладно, – проворчала Ева.

Сид улыбнулся и положил руку ей на плечо.

– Ты не обязана идти с нами. Можешь остаться тут и убедиться, что они делают все возможное для спасения членов семьи Умбрейт.

– Пытаешься от меня избавиться, босс?

– Ну что ты, ни в коем случае. Не после всего, что было. – Сид усмехнулся. – А ты, Абнер, пойдешь с нами?

– Я должен узнать, что происходит, босс. Моего брата, кем бы он ни был, убили из-за этого.

– Что ж, ладно – надеваем бронежилеты и следуем за главным отрядом. Наша задача – наблюдение и поддержка.

Сид вывел своих людей наружу, в теплый весенний вечер, чувствуя, как под мышками и на шее под тугим бронежилетом и уставной стеганой рубашкой выступает пот. На парковке базы было жарко, асфальт все ещё излучал накопленное за день тепло. В безоблачном сумеречном небе появлялись яркие огоньки звёзд.

Множество решений привели его к этой точке, и он по-прежнему мог просто взять и уйти домой. Позволить Линселл и спецназовцам во всем разобраться. В конце концов, в этом и заключался смысл их существования. Какая-то глупая часть Сида гордилась тем, что он здесь и делает то, что нужно. Но в остальном он готов был наложить в штаны от страха, как любой живой человек в здравом уме.

Взглянув на созвездия, он увидел силуэты трех черных СВВП Mil US-22 с поворотными винтами на конце крыла, стоявших на посадочной площадке на крыше главного здания. Взводы спецназовцев АЗЧ поднимались на борт через широкие боковые двери, винты качались туда-сюда – шла предполетная проверка. US-22 были тихими невидимками, способными без предупреждения подбираться к целям, расположенным в черте города; ещё через двадцать минут, когда золотые сумерки на горизонте погаснут, заметить их невооруженным глазом и при помощи большинства сенсоров станет невозможно. Первым, что узнал бы об их прибытии любой противник, были бы темные фигуры в броне, спускающиеся на верёвках с ночных небес.

Сиду выделили большой внедорожник «Мерседес-Оллклайм», один из дюжины припаркованных, готовых для перевозки остальных отрядов Линселл. Когда он открыл переднюю дверь, подошла агент; её броня выглядела сшитой в том же магазине, что и её костюмы.

– Я ценю оказанную вами помощь, – сказала она. – Но вы займёте позицию и будете строго следовать тактическому протоколу. Мне не нужны никакие отклонения. С этого момента вам предписано оказывать дополнительную поддержку.

– Хорошо, лапуля, так и поступим, – сказал Сид с самым заметным джорди-акцентом, на какой только был способен.

– Хорошо, – рявкнула она и направилась к своему командному транспорту, десятиместному джипу «Хассар».

– Ого! – сказал Абнер. – Вот это норов. Йен, ты за ней приударил?

– Нет! – запротестовал Йен. – Я больше этим не занимаюсь. Я теперь с Таллулой.

– Как у вас дела? – заносчиво спросила Ева.

– Хорошо. Мы проводим вместе все ночи – у нее дома, не у меня. Я не хочу, чтобы её затронуло то, чем мы занимаемся. И мы много говорили о том, чтобы съехаться. Как думаете, это не слишком быстро?

Сид подавил смешок. Такие разговоры совсем не в духе Йена, каким он его знал.

– Когда вы готовы, то вы готовы, – сказал он. – Нет никакого правильного времени.

– Нет, босс, я уверен, что по этому поводу имеется регламент ТЕ, – заметил Абнер, когда они все забрались в «Оллклайм».

– Пятнадцать недель, – заявила Ева с каменным лицом.

– Не обращай внимания на циников, – сказал Сид. – Ты все делаешь верно. Она прекрасная девушка.

– Только позаботься о том, чтобы правильно с нею обращаться, – предупредила Ева. – Она многое перенесла. Этот её чертов жених, а потом – когда оказалась втянутой в наше дело.

– Эй, ну поверьте в меня хоть немного, – простонал Йен.

Все ещё ухмыляясь, Сид велел элке подключить тактическую координирующую сеть миссии к автопилоту «Оллклайма». Его сетка показывала вид на ферму с воздуха. Шестиколесный фургон «Форд-Телай» отъезжал от скопления построек.

– Цель А в движении, – объявил тактический координатор. – Они погрузили большой ящик в заднюю дверь «Телая», прежде чем он отъехал. Умбрейт тоже в машине вместе с четырьмя противниками.

– Насколько плохо все будет, если они запустят D-бомбу на поверхности земли? – внезапно спросил Йен. – Эти бомбы очень мощные?

– У них термоядерные инициаторы, – тихонько проговорил Абнер.

– Ну, это ведь хорошо? – сказал Йен. – Термоядерная энергия – чистая, верно?

– Йен, – устало сказал Сид, – он имеет в виду, что сам взрыватель представляет собой термоядерную бомбу.

Йен нервно рассмеялся.

– A-а. Точно. Я так и знал. То есть радиоактивных осадков не будет?

– Хочешь вернуться в командный центр? – спросил Сид. – Он под землёй на базе АЗЧ. Безопаснее не бывает.

– Нет. Мы пройдем через это вместе. Но как же твои дети?

– Навещают бабушку с дедушкой в Ратленде.

Узнав про Умбрейта в воскресенье, он сразу же велел Хасинте уезжать из города. Он не нарушил секретность, ничего не объяснил. Просто сказал ей, что так надо, что в деле наметились изменения и он не хочет подвергать риску её и детей. Она направлялась на юг по А 1 уже в первой половине дня.

– А-а, – протянул Йен и посмотрел на Еву.

– Мои на старой родине, – сказала она. – В Исландии сейчас важный культурный период. Им не следует такое пропускать.

Йен повернулся к Абнеру.

Абнер пожал плечами.

– Вы выловили из Тайна моего брата. Я должен знать.

«Оллклайм» покатился вперёд, заняв свое место в веренице машин, выезжавших с базы. Вглядевшись через лобовое стекло, Сид едва рассмотрел очертания US-22, которые поднялись в темнеющее небо. Сетка показывала, что Шерман и Боз приближаются к Последней Миле. Джеде и Ракби ехали в том же направлении, чуть дальше.

– Разумно, – сказал Абнер. – Если собираешься где-то использовать D-бомбу, то внутри портала.

– Почему? – спросила Ева, когда они миновали главные ворота базы. – Альдред провел свою жизнь, работая в семейной компании. Сент-Либра для него всё. Вы все так много трудились, чтобы это предприятие стало успешным.

Сид увидел, как лицо Абнера помрачнело, словно он внезапно что-то понял.

– Все, кроме одного, – пробормотал он, пробуя имя на вкус, будто странную пищу.

– Зебедайя, – тотчас же сказал Сид. Он вспомнил, как просматривал файл, который Эльстон предоставил для следствия. Зебедайя был странным даже по меркам Нортов. Но ведь он побывал в особняке Бартрама в ту самую ночь. – Кто-то из твоих братьев ему симпатизировал?

– Нет. Ни один из нас. Сент-Либра – место, откуда происходит наше богатство, она сделала нас той силой, какой мы являемся.

– Самые рьяные последователи любого дела – новообращенные, – сказала Ева. – Они приносят самые большие жертвы.

Абнер покачал головой:

– Нет.

Сид видел, что Норт не убежден. Он сверился с сеткой и сказал:

– Похоже, нам недалеко ехать.

Машина Боза сбросила скорость и повернула на Одиннадцатую Норт-авеню, в юго-восточной части Последней Мили.

Машины спецназа разделялись, сворачивая на боковые дороги, по которым координирующая сеть направляла их на Последнюю Милю разными маршрутами.

Микродрон показал, как машина Боза заехала через подъемную дверь в большое здание, похожее на складское. Через две минуты туда же прибыл Шерман.

– Похоже, место у нас есть, – сказал Сид.

Данные по складу бежали по его сетке: по документам владельцем числилась «Маунтин Хай», фирма, поставлявшая одежду и постельные принадлежности, пригодные для тропического климата. Элка Сида переключилась на чертежи здания и показала большой магазин уцененных товаров, который занимал треть первого этажа, имена служащих, счета компании, поставщиков. Не было никаких пересечений с расследованием.

«Оллклайм» свернул с А 167 и направился вниз по склону на Последнюю Милю. Автопилот припарковал их на Маркиз-вей рядом с магазином, где продавались турбины в комплекте и восстанавливающиеся топливные элементы. Улица была почти пустынна; кричащие голографические рекламные объявления бирюзового и кроваво-красного цвета отражались на немытом кузове внедорожника, окна магазина ещё светились, жизнерадостно предлагая товары, которые никто не покупал. Остальные машины спецназа занимали свои места на разных улицах вокруг склада «Маунтин Хай».

Джеде и Ракби прибыли и вошли внутрь. Микродроны, отслеживавшие фургон «Форд-Телай», показали, как он едет по А 1, огибавшей западные окраины Ньюкасла. Ральф и агенты из его наблюдательного центра следовали в километре или двух позади фургона, спрятавшись посреди многочисленного транспорта.

– А вот и он, – сказала Ева.

Подкоманда, следившая за Альдредом, показала, как его темный «Мерседес» – купе выезжает из гаража в единограде Сент-Джеймс. Эскадрон микродронов пустился следом, чтобы не упустить его в потоке машин, которые плавно скользили по центральным городским дорогам.

Сид понял, что все ещё потеет, несмотря на кондиционер в машине. Никто ничего не говорил; они просто сидели на новых кожаных сиденьях, закрыв глаза и анализируя изображения или данные, которые посылал на их сетки радужковых смартклеток координатор. По мере того как критически важные персоны приближались к складу, Сид чувствовал себя так, будто на его шее сжималась удавка. Воздух в машине казался разреженным, было трудно дышать; от этого его сердце колотилось. За все годы в полиции, за множество рейдов, в которых он участвовал, облав, арестов и даже погонь ничто и никогда не могло сравниться с этим. Он был к такому не готов, он этого не хотел. Сюда его привело эго, глупый отказ прекратить расследование, просто делать свое дело согласно процедуре и получать ежемесячные зарплатные переводы. И поглядите-ка, чего он добился: сидит прямо рядышком с гребаной термоядерной бомбой. Он мог пережить ближайшие полчаса лишь в том случае, если все спецназовцы будут безупречно следовать процедуре, никто не забудет, чему их учили, и выданное государством оружие сработает безукоризненно.

Оглядевшись, он увидел, что Ева и Йен одурманены тем же граничащим с паникой чувством, что и сам Сид. Он выдавил слабую улыбку, они ответили тем же. Это была трогательная, почти интимная связь.

А вот Абнер сконцентрировался на информации на сетке, не замечая напряжения и тревог, терзавших остальных. Сид недоверчиво покачал головой, не понимая, как кто-то мог так погрузиться в происходящее и не испытать эмоционального шока. Но таковы уж Норты – до нелепости сосредоточенные.

– Цель Б приближается, – сообщил тактический координатор. – Цель А на подходе, оценочное время прибытия – пять минут.

Сид проследил, как «Мерседес» Альдреда заехал на Последнюю Милю и повернул на Одиннадцатую Норт-авеню. Цель А, «Форд-Телай», была в трех минутах езды и спокойно катила по А 1.

– Цель Б вошла в здание, – ровным голосом сказал тактический координатор.

– Проверка оружия, – спокойно объявил Сид.

У него был девятимиллиметровый «Вальтер» с сенсорным прицелом, подключенным к телотралу. Прицельные линии появились на сетке, синие и зелёные, сенсоры ночного видения работали. Он проверил магазин, убедился, что предохранитель включён. Пистолет отправился в кобуру. Тазер полностью заряжён, картридж с пятью свитыми проволоками заправлен. Он прицепил шокер к полоске-липучке на бронежилете.

Остальные во внедорожнике проводили такие же методичные проверки. Сид сунул в уши затычки, предназначенные для нейтрализации звуковых блокираторов. Шлем довершил защиту.

– Все готовы? – спросил он.

Так оно и было.

– Цель А приближается, – сообщил тактический координатор. – Переходим в красный режим. Начало штурма через пятнадцать – один-пять – секунд после входа цели А в здание.

Сид включил ударопрочный коммуникатор на приборной панели – черную пластиковую коробочку с простым жидкокристаллическим дисплеем в передней части. Велел элке перейти в режим ожидания. Его сетка растаяла в тот самый момент, когда подъемная дверь «Маунтин Хай» открылась; ему требовался вид без лишних сведений. «Форд-Телай» находился от них в двадцати метрах.

– Цель А входит в здание. По моему сигналу. Отсчет пошел.

Сид начал шевелить губами, безмолвно проговаривая цифры.

– Десять секунд, – сказал тактический координатор, и его голос донёсся из ударопрочного коммуникатора.

Линселл знает, что делает, сказал себе Сид. Он видел план штурма, который она составила вместе с Ральфом и другими офицерами из спецподразделений. Его даже спросили, нет ли замечаний. Просмотрев все дважды и увидев, какое снаряжение они собираются задействовать, он просто покачал головой и сказал: «Как по мне, все хорошо».

– Пять секунд.

Сид надел респиратор и сделал глубокий вдох. Мир окрасился в изумрудные тона, когда тактический дисплей окружил смотровые отверстия и подключился к его радужковым смартклеткам; появились иконки, идентифицирующие членов команды.

Он оказался здесь главным образом из-за этого плана. Он был убежден в профессионализме других. Злая ирония, учитывая его обычное отношение к правительственным механизмам. Но Ральф, Эльстон и даже Линселл работали не так, как бюрократы, с которыми ему приходилось иметь дело на Маркет-стрит и в мэрии.

– Начинаем атаку.

Три «Локхида F-7009» вылетели с базы в Шотландии, как только Ральф подтвердил, что в «Форд-Телай» поместили ящик. Они патрулировали над Ньюкаслом, невидимые для гражданских радаров. Теперь они нырнули с двух тысяч метров, запустив на полную мощность форсажные камеры, которые позволили разогнаться до одного и восьми десятых Маха и опередить собственные звуковые волны. Даже если какие-то сенсоры ждали вражеского удара с воздуха, они не должны были заметить «Локхиды», пока те не окажутся прямо над головой.

Пушки в носовой части нацелились на здание «Маунтин Хай» и выпустили сверхчастотные электромагнитные импульсы. Они были разработаны для отключения любой активной электроники и перегрузки всех каналов связи. Если противники в здании получили предупреждение, они предположительно могли покончить с собой, взорвав то, что построил профессор Умбрейт. Но Линселл решила, что за пятнадцать секунд после прибытия «Телая» они не успеют даже открыть двери фургона, не говоря уже о том, чтобы привести бомбу в рабочее состояние. Электромагнитные импульсы должны были отключить системы, управлявшие устройством.

Она собиралась бомбардировать их не только электронным вооружением. На высоте сто метров F-7009 легли на траектории, соответствующие бреющему полету, и каждый выпустил три ракеты. Они были предварительно запрограммированы и обладали умными системами. На двух и одной десятой Маха скорость сама по себе гарантировала, что они проникнут сквозь стены здания. Один из этих смартснарядов просто вышиб подъемную дверь, превратив её в смертоносную шрапнель. Два других проделали зияющие дыры на уровне первого этажа. Оставшиеся шесть ракет врезались в здание и рассеяли свои капсулы субвооружения в такой последовательности, чтобы охватить каждый кубический сантиметр. Теперь никто внутри не мог спрятаться.

Капсулы испустили оглушающие импульсы, обжигающие кожу радиоактивные волны, ослепительные стробирующие вспышки с частотой, которая должна была вызвать перегрузку нервной системы. Фонтаном забил густой зеленовато-белый газ, жаля незащищенную плоть и отправляя любого вдохнувшего на пол в неконтролируемом пароксизме кашля. Ещё один залп из импульсных пушек добил электронику, которая выжила после первого.

Под давлением звуковых взрывов все окна в здании вылетели, обдав окрестности горизонтальной волной осколков. Ближайшие фонари вспыхнули, точно маленькие солнца, от притока энергии от импульсных лучей, а потом взорвались и превратились в каскады дымящихся стеклянных корпусов, которые прыгали и катились по тротуарам. Голографические рекламы полыхнули в последний раз на манер сверхновых и умерли.

Через пять секунд после синхронизированного военного удара три US-22 спустились с освещенного звёздами неба, каждый застыл перед одной из дыр, проделанных смартснарядами. Быстрые, как пауки, спецназовцы скользнули по верёвкам и ринулись в мрачные пещеры, заполненные клубящимся дымом, в котором то и дело посверкивали причудливые фосфоресцирующие разряды.

Усиленные голоса громыхнули, обращаясь к тем, кто прятался в этом аду:

– Не двигаться!

– Не используйте каналы связи. Не говорите.

– Ты! Положи это.

– Не двигаться! Последнее предупреждение.

Резкий треск выстрелов наполнил воздух. Сначала они были одиночными, но за ними быстро последовали взрывы автоматных очередей. В здании засверкали сине-белые вспышки света.

Через десять секунд после того, как первая волна штурмовиков вошла, начали появляться большие внедорожники, резко тормозя там, где их размещал вокруг здания тактический координатор. Двери машин отъехали в сторону. Выбежали агенты, двумя руками держа короткие карабины, и рассеялись вокруг зияющих дыр. Команда техников из восьми человек ринулась к «Форду-Телай», неся тяжелые ящики, готовая справиться с построенной Умбрейтом машиной, чем бы она ни была.

Агент Сара Линселл следила за выдвижением своих оперативников с переднего сиденья машины, обозревая происходящее через сетку и руководя при посредстве тактического координатора. Штурмовики столкнулись с проблемой. Внутренняя структура здания совершенно не соответствовала чертежам. Хозяева склада превратили изначально просторные помещения в соты из комнат, которые были переданы в субаренду десяткам компаний, занятых навязыванием отчаявшимся беженцам своих блестящих продуктов.

– Отходите, – встревоженно пробормотала она.

Радары US-22 пытались проникнуть сквозь стены из композита, сотканные автоматами в виде разнообразных форм, как того требовали коммерческие стандарты на момент строительства. Штурмовики парами пробирались сквозь лабиринт низких коридоров, поднимались по хлипким лестницам. Похоже, в самых высоких частях здания построили по меньшей мере восемь этажей. А стены действовали в качестве барьеров для капсул субвооружения. Здание и близко не сделалось таким безопасным, каким ему полагалось быть теперь.

– Прибор в безопасности, – с триумфом объявил глава команды техников. – Переходим к изоляции. Подтверждаю наличие материи в активном состоянии. Выемка через три минуты.

Большой десятиколесный защищённый от радиации грузовик АЗЧ с грохотом заехал во двор, сунулся носом во взорванную подъемную дверь и с помощью грубой силы принялся протискиваться внутрь. Изломанные ленты с металлическим скрежетом изгибались в стороны от него.

«Оллклайм» Сида Хёрста ринулся на асфальтированный внешний дворик. Четверо полицейских поспешили наружу. Едва они вышли, где-то в здании раздалась приглушенная пальба. Сетка Сары Линселл показала ей место: глубоко внутри, на новом первом этаже. Штурмовики определили, что их противником был Ракби. Его статус сменился на «мёртв».

В клубах зелёного дыма два агента вынесли из здания тело. Ральф Стивенс подошел и взглянул в лицо мертвеца.

– О господи, это Умбрейт.

– Они его застрелили, – сообщила Линселл.

– Ублюдки.

– Ну ладно, ребята, – сказала она. – Две наши главные мишени по-прежнему на свободе. Маркус Шерман и Альдред Норт. Переходим к сбору структурной информации. Давайте расчистим этот чертов лабиринт, одну комнату за другой.

Воздушная атака на здание «Маунтин Хай» и случившиеся по её причине разрушения в сети Последней Мили дали Клейтону прекрасную возможность восстановить прямой контакт с Айвеном и командой. Даже ИИ АЗЧ не смог бы справиться со всеми каналами связи, которые мелькали между сбоившими общественными ячейками.

– Мы следовали за вами от базы, – сказал Айвен, когда «Оллклайм» рванул вперёд. Над горизонтом Последней Мили пронеслись F-7009. Через пару секунд внедорожник закачался на рессорах, когда звуковой удар пронесся над улицами, приводя в ужас кошек и разбивая окна. Помимо самолетов и ракет, чуть ли не каждая сигнализация в окрестностях выла, зовя на помощь. – Масштабную операцию затеяли Стивенс и Линселл.

– Это оправданно, – сообщил им Клейтон. – Альдред здесь. Мы должны забрать его у АЗЧ. Пусть световолновой корабль займёт позицию в километре над городом. Когда он нам понадобится, то понадобится быстро.

– Вас понял, сэр.

– Сами переходите в полностью активный статус. Подберитесь ко мне как можно ближе, но, мать вашу за ногу, остерегайтесь штурмовиков. Я позвоню.

«Оллклайм» затормозил перед входом в здание «Маунтин Хай». Остальные машины рассеялись вокруг него. Впереди грозно завис US-22, его узкие орудийные контейнеры смотрели на темные стены с разбитыми окнами.

Сид повел их через уничтоженную подъемную дверь следом за противоядерным грузовиком, который пробивался вперёд при помощи грубой силы. Клейтон бы с огромным удовольствием прибрал к рукам то, что Умбрейта вынудили создать, но это попросту не представлялось возможным. «Сосредоточься на Альдреде, – приказал он себе. – Он ключ ко всему».

Зелёный газ сочился вокруг его лодыжек, пока Сид вёл своих людей ближе к двери.

– Что мы делаем? – спросил Йен.

– Оказываем дополнительную помощь, – ответил Сид. – Прямо как на этикетке написано.

За дверью технический отряд вытащил ящик из «Телая» и поместил на тележку, которую покатили к открытой двери на боку грузовика. Ральф Стивенс наблюдал за ними.

– Похоже, мы победили, – сказал ему Сид.

Агент повернулся; его лицо скрывалось под противогазом. Узкие смотровые щели не давали увидеть его глаза.

– Нам по-прежнему нужен Альдред, – сказал Ральф. – Он где-то в этом проклятом лабиринте.

Клейтон изучил полуразрушенную стену за «Телаем». Через раздробленный композит виднелись узкие коридоры, уводящие глубже в непроницаемо черные внутренности здания. Беспощадные трещины демонстрировали неизвестные комнаты. Если такая же плотно упакованная структура повторялась по всему зданию, у них появятся серьезные трудности. Уйдут часы, чтобы все обыскать. Скорее всего, Альдред на это и рассчитывал.

– Эй, – сказал Йен. – Просто мысль такая, но… кто-нибудь обратил внимание, какие на Альдреде ботинки?

Противогаз скрыл восхищённую улыбку Клейтона. Он до сих пор не разучился недооценивать полицейских.

– Попробовать стоит, – признал Сид.

– Молодец, Йен, – сказал Ральф.

– По-моему, мы должны возглавить эту операцию, – быстро сказал Клейтон. – Ну же, мы ведь это заслужили. Мы привели вас сюда.

Последовало секундное колебание.

– Давайте сначала проверим, будет ли ответный сигнал, – сказал Ральф.

Чтобы все устроить, понадобилась минута. Йен и Ева подключались ко всем машинам, кольцом окружавшим здание, предписывая их тралам отыскать при помощи сканеров особый сигнал.

– Готово, босс, – сказал Йен.

Сид передал код, который запускал скачивание со смартмикробного жучка, подсаженного на каблук Альдреда в кафе «Джамайка Блю» неполных три недели назад.

– Да! – одновременно воскликнули Ева и Йен.

Импульс продлился едва ли полсекунды, но тралы произвели триангуляцию. На сетке появились координаты – зависли возле вершины грубого чертежа здания «Маунтин Хай». Все как один запрокинули головы и уставились на пятиметровый потолок, окутанный зелёной дымкой.

– Восемь этажей прямо вверх, – сказал Йен.

– На шестом есть штурмовики, – сказала Ева. – Мы в любой момент сможем вызвать подкрепление, когда окажемся там.

Ральф вытащил грозный с виду автоматический пистолет и проверил магазин.

– Идём.

В здании не осталось электричества. Даже аварийные аккумуляторные лампы, время от времени попадавшиеся на пути, были мертвы. А после третьего этажа и они перестали встречаться. Три лифтовые шахты, предназначенные для переноса товаров и сырья вверх и вниз, разрезали этажи насквозь, но из-за импульсных ударов лифты остановились. Так что для подъема во тьму пришлось воспользоваться обычными и приставными лестницами, которые соединяли этажи между собой.

Десятилетия назад, ещё живя на Земле, Клейтон обнаружил в саду осиное гнездо. Оно лишило его спокойствия своей зловещей красотой; он никак не мог взять в толк, как нечто столь элегантное и сложное могло оказаться порождением столь неприятного создания. И вот теперь он пробирался через аналогичное творение человека. Комнаты-ячейки как будто соткала сбрендившая конструкторская программа, которую вдохновили органические структуры. Центральные лестничные колодцы отсутствовали; лестницы были разделены длинными извилистыми коридорами или, как на пятом этаже, крытой галереей с древними тканевыми принтерами, ютившимися в арочных нишах. Между шестым и седьмым этажами по лестничной шахте бежала вода или какая-то похожая жидкость. Потом они наконец-то вышли на восьмой уровень. От солнечной крыши в каком-то полуметре над их головами недвижный воздух прогрелся и сделался невыносимо жарким. Едва сойдя с лестницы, Клейтон почувствовал, как пот сочится из пор, вымачивая майку и брюки. Функция ночного видения в смотровых щелях противогаза придавала змеящемуся коридору причудливый аквамариновый оттенок, будто под водой. Инфракрасный спектр тоже присутствовал, вырисовывая силуэты в розовых тонах.

Изображение с радара US-22, зависшего снаружи, передавало схему восьмого этажа. Он был разделен на простые шестиугольные комнаты, соединенные друг с другом лабиринтом коридоров.

Йен возглавил группу, направляясь к месту, где они засекли скачивающий импульс жучка. Он шел медленно, подняв пистолет, готовый прицелиться и выстрелить. При каждом шаге проверял пол впереди себя.

Хорошая процедура, признал Клейтон. Они приближались к двери совершенно беззвучно.

– Ждите. – передал он Айвену. – Если он здесь, мне понадобится корабль для эвакуации.

– Да, сэр.

Клейтон начал активировать метамолекулярное вооружение, которое привез с Юпитера.

Сид думал, что сидеть в «Мерседесе-Оллклайм» и ждать начала штурма трудно. Это оказался пустяк по сравнению с напряженным и медленным продвижением по гнетущим темным внутренностям потрепанного здания «Маунтин Хай» в погоне за призраком.

Но теперь они были в каких-то десяти метрах от двери, за которой могла прятаться их жертва. Он покрепче стиснул пистолет и пожалел, что фильтр противогаза не может подарить его лёгким глоток чистого воздуха. Йен был в паре метров впереди него, нефритово-пурпурный силуэт, возникший благодаря наложенному изображению. Он продвигался к дверному проему с необыкновенной осторожностью. Из-за приоткрытой двери не доносилось ни единого звука или шороха. Ева, последняя в строю, постоянно проверяла окрестности, чтобы убедиться, что Альдред не подкрадывается сзади. Такая уж была обстановка.

– Сэр, – сказала Линселл по защищённому кольцевому каналу связи, – мы засекли неавторизованную передачу из места, где вы находитесь.

– Должно быть, это Альдред, – сказал Ральф.

– Нет, сэр, это прямо рядом с вами. Шифрование высокого уровня.

Сид поморщился и машинально взглянул на потолок. Адреналин пульсировал в жилах. Когда он снова посмотрел вперёд, Ральф молча указывал на стену. Сид кивнул: Альдред был с другой стороны, может, в метре от них.

– Рекомендую подождать, сэр, – сказала Линселл. – Я не могу разобраться, что происходит наверху. Штурмовики уже в пути.

Йен достиг двери. Вскинул руку. Остальные собрались позади него, держа оружие наготове. Сид напрягся, крепче уперся ногами в пол.

– Вперёд! – заорал Ральф.

Йен вломился в дверь, плечом обрушился на композит и оттолкнул его. Включились яркие лампы на шлемах, широкие лучи озарили комнату под беспорядочными углами. Когда он вбежал, вокруг задёргались тени.

– Стоять, ублюдок гребаный! – заорал Йен.

Это были последние в его жизни слова.

Монстр ждал их прямо у двери. Он оказался именно таким, каким Сид увидел его в январе, в секретном файле АЗЧ: ростом с человека, с темной морщинистой шкурой, похожей на окаменевшую кожу. Его рука взметнулась с жестокостью дубины, пять смертоносных пальцев-лезвий разрубили горло Йена ниже шлема и выше бронежилета, вспоров плоть, мышцы, сухожилия, вены, артерии, трахею; только хребет избежал полного рассечения.

Руки Йена взметнулись в макабрическом театральном жесте, и его бездыханное тело повалилось назад. Он рухнул на Еву, которая стояла прямо за ним, и повалил на пол. Пять лезвий прошли сквозь воздух в том месте, где она была мгновение назад.

Сид с такой силой бросился в атаку, что остановиться уже не мог. Ни крайнее удивление при виде невозможного существа перед ним, ни первобытный инстинкт самосохранения – ничто не смогло удержать его ноги в те критические первые секунды, когда он проник в комнату. Он просто продолжал нестись вперёд, инерция неумолимо влекла его на монстра. Ева кричала от ужаса, упав на пол в стороне от него. Артериальная кровь хлынула из горла Йена, запятнала потолок, потом изогнулась дугой и залила стены и пол, пока тело валилось на пол, погребая под собой стенающую Еву.

Наконец Сид сумел самую малость отвернуть, избежав столкновения лоб в лоб. Его пистолет взметнулся, когда они с монстром поравнялись, и детектив выстрелил дважды. Промазал. Монстр развернулся, безупречно выбрав момент, и локтем ударил Сида в бок. Удар был жуткий, он почувствовал, как под бронежилетом сломалось ребро, потерял равновесие и, неуправляемо завертевшись, упал на руку. Врезавшись грудной клеткой в пол из углеродистых балок, от боли он утратил способность дышать.

Ральф остановил собственный стремительный рывок и вскинул пистолет в сантиметрах от груди чудовища. Выстрелил трижды. Пули отскочили рикошетом. Сид услышал, как они пробили тканые композитные стены. Ральф оцепенел. Как и Сид, он не поверил своим глазам. Дёрнул пистолетом вверх, намереваясь выстрелить монстру в голову.

Рука существа взметнулась, расплывчатая от скорости. Боковой удар стоил Ральфу пистолета и большей части кисти. Он попятился, крича от мучительной боли, когда из обрубков пальцев брызнула кровь.

Сид снова поднял свой пистолет, но, когда попытался прицелиться, превозмогая боль, рука задрожала, а зрение оказалось нечетким. Он знал, что все это бесполезно. Знал, что наступили последние секунды его жизни. Он заорал что-то яростное и дерзкое монстру, который проворно шагнул в его сторону.

Между ними прыгнул Абнер. Монстр ударил, направив лезвия горизонтально, делясь в сердце Норта, и его рука пошла вперёд резко, с нечеловеческой силой.

Сид так толком и не понял, что случилось, – ночное и инфракрасное зрение в противогазе сильно перегрузило от ярких фонарей на их шлемах. Он просто увидел, как силуэт Абнера вздрогнул, словно смотрел на Норта сквозь стену перегретого воздуха. Потом на Абнере оказался какой-то темный и гладкий боевой костюм. Куда-то исчезла вся одежда, которая была на нем мгновение назад.

В замкнутом пространстве раздался невероятно странный звон. И лезвия монстра отскочили, вынудив его резко отпрянуть.

– Сюр-р-р-приз! – с весёлой насмешкой пропел Абнер.

Монстр завертелся с немыслимой скоростью, будто совершая безупречный пируэт. Пальцы-лезвия яростно обрушились на руку Абнера.

На этот раз звон был словно от церковного колокола, вибрирующий звук раскатился по всей комнате. Отдача вынудила монстра зашататься и отскочить.

– Моя очередь, – спокойно объявил Абнер. Он снял с пояса цилиндрический пистолет с очень коротким и толстым дулом. Прицелился и выстрелил.

Воздух вскипел от высокого свиста. И оказалось, что монстр сражается с сетью, которая отвечала на каждый неистовый рывок и поворот тем, что делалась больше и гуще, словно живая. Через несколько секунд чудовище рухнуло на пол, целиком запутавшись в пульсирующих верёвках.

– Какого хрена?!. – сумел выговорить Сид, подавив истерический вопль.

– Мне нужна эвакуация, – кричал Абнер. – Сейчас же!

Ева лежала там, где упала, не в силах сдержать рыдания и непослушными руками пытаясь сдвинуть с себя тяжелый труп. Ральф метался, сжимая изувеченную руку, и не мог остановить кровотечение.

– Абнер? – взмолился Сид. – Какого…

– Прости, босс. Вообще-то меня звать Клейтон. Абнер чуть раньше отправился на каникулы. С ним все в порядке, не переживай.

Сид недоверчиво разинул рот, уставившись на К-Норта. Даже сейчас, среди бойни и с пробирающим до костей страхом, что полыхал в его разуме, откровение вызвало у детектива некое подобие интереса.

– За всем этим стоял Юпитер, – сказал Сид.

Потолок затрещал, по солнечным панелям и несущим балкам прошла странная рябь. Невидимая сила взломала их. Сквозь расширяющийся пролом хлынул ослепляющий белый свет, озаряя фрагменты панелей, которые кувырком падали вверх наперекор гравитации. Сид медленно стянул противогаз и приложил руку ко лбу, защищая глаза от сияния. Свежий ночной воздух проник в разоренную комнату. Даже монстр прекратил сражаться с сетью и уставился на свою судьбу.

На истерзанную крышу здания «Маунтин Хай» неторопливо опускалось массивное транспортное средство. Сид не смог сдержаться. Он начал смеяться. Космический корабль. Он смотрел на настоящий космический корабль, кото-рый нисходил с усеянного звёздами ночного неба. Тридцатиметровый конус из гладкого темно-серого металла, с пятью широкими кольцами, выдвигавшимися посреди фюзеляжа, точно деформированные крылья. Звуков не было: ни рева реактивных двигателей, ни приглушенного шипения спрятанных вентиляционных каналов. Сид каким-то образом понял, что этот корабль работает на принципе, который он не смог бы когда-нибудь постичь. И тем не менее перед ним было чудо, такое чудо, что он едва не попросил: «Заберите меня с собой».

– Нет, Сид, – сказал Клейтон с внезапной серьезностью. – Это не был Юпитер. Это никогда не было битвой «Норт против Норта». Мы не знаем, что это за существо и откуда оно явилось. Но мы узнаем.

Монстра подняли с пола. Он завертелся в воздухе, продвигаясь к люку, который, как увидел Сид, открылся в боковой части фюзеляжа.

Ральф неразборчиво зарычал – боль и гнев, спрессованные в одном жалобном крике. Клейтон наклонился над ним и обрызгал обрубки пальцев каким-то веществом.

– Береги себя, Сид, – сказал Клейтон. – Для меня было большой честью работать в твоей команде.

Он оторвался от пола, начал подниматься и исчез среди сияния. Падший ангел вернулся к своему племени.

Потом свет погас. Очертания корабля недолго просматривались на фоне занавеса из нежных мерцающих звёзд. Он размылся, вытянулся в длину. Сид испустил неистовый радостный вопль. Ударила звуковая волна – грохочущий раскат, который мог породить только объект весом в сотни тонн, пронзающий атмосферу. Он оставил после себя лишь растерянное жужжание US-22 и бронированных штурмовиков-спецназовцев, которые вливались в дверь, шаря вокруг рубиновыми лазерными лучами в поисках чего-то понятного среди крови и обломков.

Мобильная полевая клиника АЗЧ представляла собой пятидесятитонный двадцатиколесный грузовик с пятью отделениями для оказания помощи раненым и двумя операционными для экстренных случаев. Её припарковали рядом со зданием «Маунтин Хай», выдвинув по бокам модули медпомощи на надежных раздвижных опорах, наготове для всех раненых, какие могли появиться по итогам штурма.

Сида туда принесли на носилках, что было, по его мнению, унизительно. Однако к тому моменту шок начал проявлять себя, и он утратил дар речи. Он не мог понять, жар чувствует или холод. Внутренним взором видел только взмах темных, блестящих лезвий. Голова Йена откидывается назад. Кровавый взрыв, озаренный фонарями на шлемах. Его друг, его напарник мёртв. Убит монстром-пришельцем, который все это время бродил по улицам Ньюкасла.

Сообразительные и умелые молодые медики в зелёных нарядах и белых масках столпились вокруг, энергично взявшись за пациента. С него сняли бронежилет, срезали одежду с торса. В операционную не отправили, поскольку треснувшее ребро и ушибы не представляли серьезной опасности. Вместо этого доктор оказал ему помощь прямо в модуле, через маленький разрез просунув в его грудную клетку какую-то блестящую гибкую трубку и покрыв переломы ребер нюплотью.

Физически он был в порядке. Его как следует накачали токсом.

– Это поможет, – ободряюще сказал доктор.

Он солгал. Токс снял напряжение, успокоил тело и придал лицу Сида выражение счастливого идиота. Но он не справился с внутренней болью, не стер воспоминания об ужасной смерти Йена. Сид попал во временную петлю, в которой они впятером врывались в шестиугольную комнату, взбудораженные тем, что охота близилась к завершению. Они почуяли запах победы. Ими двигало не только удовлетворение от раскрытия дела, но и гнев на Альдреда, который все это время был плохим парнем, на то, что он хитростью завоевал их доверие, на то, что их обманули, что они открылись ему.

Только вот это относилось не к пятерым. Только к четверым. Абнер не был Абнером, детективом, которого Сид знал и в достаточной степени уважал. Клейтон, кем бы он ни был, втёрся к ним в доверие в точности как Альдред.

Клейтон солгал. Это была битва «Норт против Норта». Всегда. И, как Сид подозревал с самого начала, он никогда не узнает причин, никто не объяснит ему, что произошло.

– Как вы себя чувствуете? – спросила медсестра.

Сид сосредоточился на улыбающемся юном лице над собой. Без маски она была красивая. Он спросил себя, не влюбляются ли в Хасинту все её пациенты.

– Мой друг мёртв, – сказал он.

– Знаю. Мне жаль, но остальные ваши друзья в порядке.

– Я хочу их увидеть.

– Ладно. Только недолго.

– В курсе. Я женат на медсестре, знаете ли.

– Это хорошо, – сказала она. – Идти сможете? Могу достать инвалидное кресло.

– Идти смогу.

Ева была в соседнем модуле для раненых. С нее сняли одежду, пропитавшуюся кровью на верхнем этаже здания «Маунтин Хай», и помыли волосы. Очистить её было важно, сказала Сиду медсестра, потому что кровь – сильный психологический триггер. Теперь она сидела на каталке, завернувшись в два одеяла, и смотрела в пустоту. Её бледная кожа северянки стала такой белой, что даже веснушки растаяли.

Сид сел рядом.

– Все кончено, – сказал он.

– Он мёртв, Сид. Мёртв.

– Знаю.

– Откуда оно явилось?

– Не знаю. Но машина у нас.

– Умбрейт тоже мёртв.

– Да, и ещё Боз и Ракби.

По её щекам покатились слезы.

– Мне надо уйти. Хватит с меня полиции. Я больше не могу этим заниматься.

– Логично.

Он придвинулся ближе и обнял её одной рукой за плечи. Больше нечего было сказать. Ева прислонилась к нему, благодарная за близость и понимание.

Они долго сидели вместе, пока Сид не сказал:

– Пойду проведаю Ральфа.

Сара Линселл была уже в операционной с Ральфом, стояла рядом с его койкой в расстегнутом бронежилете, держа шлем в руках. Сид посмотрел на руку Ральфа, окутанную шаром прозрачного серо-зелёного геля. Из него к каким-то приборам змеились разнообразные провода и трубки.

– Рад вас видеть, Сид, – энергично сказал Ральф куда более громким и радостным голосом, чем следовало.

– Да, дружище, как ваши дела?

– Весьма неплохо, но меня накачали токсом по самую макушку.

– Жаль, что так вышло с рукой.

– Все в порядке. – Ральф ухмыльнулся. – Её можно исправить.

Сид приподнял бровь.

– Мы собрали на месте все пальцы, – сказала Сара Линселл. – Вскоре его перевезут обратно на базу, в госпиталь. Команда хирургов-ретрансплантологов летит к нам из Франции. Оперировать будут сразу же по прибытии. Если повезет, ему не понадобятся бионетические протезы.

Хорошо. Ну так что же построил Умбрейт?

– Засекречено.

– Что он построил? – спросил Сид более тихим и более настойчивым голосом.

– Нечто вроде модицифированной D-бомбы, – беспечно ответил Ральф. – Насколько техническая команда сумела разобраться, взрыв должен был разорвать квантовые поля внутри портала. Из-за этого мы не могли бы открыть новый портал к Сириусу на протяжении примерно одного века, пока квантовые поля не стабилизируются.

– И они собирались её взорвать там, в портале?

– Джеде все рассказал, – заговорила Сара Линселл. – Очень умно с его стороны, учитывая, что все прочие, кроме Шермана, мертвы. План заключался в том, что Альдред доставит их к порталу. В конце концов, кто бы начал задавать вопросы главе службы безопасности «Нортумберленд Интерстеллар»? Он сказал им, что дальше поедет сам, с бомбой в багажнике.

– Выходит, даже если бы он каким-то образом выбрался оттуда живым, то застрял бы на другой стороне на сотню лет? – задумчиво проговорил Сид. – Это в том случае, если бы кто-то вообще решил открыть новый портал, ведущий туда. Как-то не очень логично.

– В этом деле всё такое, – сказал Ральф.

– И где же Альдред? Штурмовики его нашли?

– Нет, – сердито сказала Сара Линселл. – Не нашли. Мы тщательно обыскали здание, привели ещё агентов, покрыли его таким количеством смартпыли, что оно теперь – один гигантский трал. Мы можем сканировать все его части одновременно. Альдреда там нет. Мы исходим из предположения, что он использовал суматоху, связанную с прибытием космического корабля, чтобы проскользнуть сквозь периметр. Наверняка у него были помощники, какая-то команда, о которой мы не знаем. Он объявлен в розыск и далеко не уйдет.

– Ха! – Сид фыркнул. – Он Норт. Он выглядит в точности как любой другой Норт. Я даже не заметил, когда Клейтон заменил Абнера, а ведь работал с ним много лет.

– Я сделаю, что смогу, – пообещала Линселл.

– Ага, я сказал себе в точности то же самое, когда мне поручили это дело, – проговорил Сид. – Много же хорошего из этого вышло. Я даже не верил в пришельца. Но он оказался реальнее не бывает и прятался в здании «Маунтин Хай» с самого января. Альдред, наверное, знал, он организовал прикрытие, избавился от тела; Норты каким-то образом с этим связаны.

Она пожала плечами:

– Похоже на то.

– Мы должны проверить, не импортировала ли «Маунтин Хай» что-нибудь с Сент-Либры, – сказал Сид. – Вот дерьмо, в январе мы были на правильном пути, когда начали отслеживать ящики, которые прошли через портал с Сент-Либры. Почему мы этого не обнаружили?

– Какая разница? – сказал Ральф. – Вы теперь единственный в своем роде. Вы поймали инопланетянина-убийцу, Сид. Никто такого не делал за всю историю человечества. Вы знаменитость.

– Ага, но я его не поймал. Клейтон поймал. И что вы мне скажете про этот космический корабль? Я понятия не имел, что такие существуют.

– Как и мы, – сухо проговорила Сара Линселл. – Думаю, генерал Шайкх задаст Юпитеру несколько весьма резких вопросов.

– И мы по-прежнему не знаем, зачем все это затевалось, – сказал Сид.

– Теперь мы знаем цель, – заметил Ральф. – Отключить портал на Сент-Либру.

– Ага, но почему? Единственный, кто получил бы от этого выгоду, – Зебедайя Норт.

– Может быть, у него больше сторонников среди братьев, чем они готовы признать, – сказала Сара Линселл.

– Да, может, – ответил Сид. Наверное, эффект токса ослабевал, потому что он ощутил слишком сильную усталость, чтобы о чем-то беспокоиться. – Сейчас я отправляюсь домой. Вы можете организовать машину для меня и Евы?

– Разумеется.

– Увидимся завтра, – сказал Сид Ральфу. – Ну, после того как вас прооперируют. Я зайду, чтобы убедиться, что все в порядке.

– Спасибо, Сид. И мне жаль, что так получилось с Йеном.

– Конечно. – Сид изобразил подобие улыбки и вышел из операционной.

В узком коридоре снаружи его ждала Хлоя Хили. Хотя время близилось к полуночи, она была одета безупречно, как всегда. С собой она принесла длинный защитный пластиковый чехол вроде тех, в каких Сиду доставляли костюмы из прачечной.

– Ай, ну что за хренотень! – простонал он. – Уйди прочь, лапуля.

Ему хотелось бы знать, как она проникла сквозь защитный кордон, но это ведь было частью её истинной сущности.

– Меня послал О’Рук, – сообщила Хлоя.

– Передай ему, чтобы шел в жопу.

– Он предупреждал, что ты так отреагируешь.

– А ответ он тебе тоже подсказал?

– Нет. У меня есть собственный.

– Даже слушать не собираюсь. Йен умер, если ты не в курсе.

– Я в курсе. Все новостные сайты планеты, лицензированные и нелицензированные, взахлёб рассказывают эту историю. Сид, у них есть изображение космического корабля, зависшего над Последней Милей. Они пишут о заговоре, целью которого был взрыв термоядерной бомбы.

– Вообще-то D-бомбы. Слушай, лапуля, серьезно: просто оставь меня в покое.

– Мой ответ таков: разве я когда-нибудь бывала неверна тому, кого представляю?

Плечи Сида опустились. Ему и впрямь не нужно было всего этого в придачу к остальному.

– Ты же вроде нашла работу в агентстве?

– Нашла. «Нортерн-Метро-Сервис». Поэтому меня приписали к тебе.

– Нет, лапуля, спасибо. Иди домой, как и я сейчас.

– Все это так просто не закончится. Слишком крупная история, самая большая за десять лет. Норты пытались подорвать Ньюкасл!

– Ничего подобного.

– Тогда ты должен людям это сказать. Они к тебе прислушаются и поверят. Сид, на кордон, который АЗЧ воздвиг вокруг этого места, наседают пятьсот репортеров. Все это будет лишь расти и расти. Это твой шанс, Сид, твоя возможность.

– Сделать что? – рявкнул он.

– Имя самому себе. Стать следующим главным констеблем.

– Лапуля, ты шутишь.

– Нет, как и множество других людей. Поэтому я здесь. Мы верим в тебя. Это именно то, что требуется, чтобы ты обрел вес в глазах общества. Разве ты этого не заслужил? Разве ты недостаточно трудился, разве с тобой недостаточно долго обходились как с дерьмом?

– Да, в основном О’Рук. И ты.

– Пора рассчитаться.

– Серьезно? – Это все чушь, он точно знал. Но какая-то настойчивая мыслишка грызла его убежденность. Он сжег мосты в «Нортумберленд Интерстел-лар», и Йен умер перед самым окончанием дела. Больше никто не подойдет, чтобы сказать: «Хорошая работа, спасибо». Какая-то маленькая часть его продолжала об этом размышлять, наверное, та же, которая вынудила его продолжать расследование, гоняться за фактами по тем местам, где ему не полагалось быть. – Я не представляю себе, каким образом.

– Прежде всего, даже О’Рук не знал, что вы все ещё в этом участвуете. Действовали вне лога?

– Ага. Нам шепнули, что банды в этом замешаны, и я решил отследить.

– Отлично; значит, Миллиган не сможет приписать себе заслуги, поскольку он даже не знал, что происходит. Это была твоя инициатива, твой успех. Ты спас город от взрыва D-бомбы.

– Я не знаю…

– Ты здесь сегодня ночью. Тебя ранили на передовом рубеже. Ты герой, Сид. А Миллиган – офисный сиделец с жирным задом. Ты обычный полицейский, который выходит на улицы, чтобы защищать граждан, и ради этого рискует жизнью. Мы нуждаемся в тебе. Кто станет лучшим главным констеблем, кто получит большую поддержку, кто даст людям возможность чувствовать себя в большей безопасности?

– У меня нет политических связей, чтобы провернуть такое.

– У тебя есть основа, и сегодня на ней можно построить высокое, очень высокое здание. Я тебе с этим помогу. Можешь меня ненавидеть и презирать столько угодно, но это дело моей жизни. И я чертовски в нем хороша. Я понимаю СМИ. Я знаю, с кем говорить, под каким углом подать информацию. Ты должен контролировать новости, Сид, или они лишат тебя всякой власти; правь транснетом, руководи информационным циклом, не позволяй сайтам себя использовать.

– Как?

– Можем начать с пресс-конференции. Я уже видела, как ты их проводишь, ты хорош. А сегодня мы обладаем абсолютной монополией на информацию. Мэр ничего не знает, как и Маркет-стрит. АЗЧ не говорит ни черта. Ты можешь стать представителем города здесь и сейчас, ты можешь все объяснить людям и сделать так, что они снова почувствуют себя в безопасности. Они ведь переживают, Сид, они знают о космическом корабле и понятия не имеют, что и думать. Уже есть сотня слухов, и каждую секунду они плодят новые, куда хуже. Все только к ним и прислушиваются, потому что фактов-то нет. Помоги это исправить.

Сид медленно кивнул, и в его голове начали вырисовываться варианты. Он мог воспользоваться моментом. Только очень глупый человек не осознал бы этого – человек, который не понимал, как устроен мир.

– Мне понадобятся кое-какие инструкции по поводу того, как это все сказать.

Хлоя Хили проницательно улыбнулась. Протянула ему длинный защитный чехол, в котором как будто содержались все царства мирские.

– Сначала нам надо привести тебя в порядок. Я не допущу, чтобы ты выступал перед всеми в больничном одеянии, которое со спины демонстрирует трусы.

Сид взял у нее чехол. Не стоило и спрашивать, что там, она должна была выбрать безупречный наряд для такого случая.

– Что ж, лапуля, тогда мне следует переодеться.