Зодчий. Книга III

Глава 25

— Простите за внезапное вторжение, Михаил Иванович, — сказал Кадывкин, когда машина тронулась с места. Столоначальник сел вместе со мной на заднее сидение. По жесту представителя Тринадцатого Отдела — шторка между нами и водителем поползла наверх. — Служба требует.

Выглядел он располагающе. Спокойный тон, вежливый взгляд, но при этом в нём чувствовалась сила как внутренняя, так и магическая. Дар свой столоначальник не показывал, и перстня не носил, однако магия в машине бурлила нешуточная.

— Я ждал вас чуточку раньше, — признался я

— Для операции потребовались дополнительные силы, Михаил Иванович. Разумеется, процесс начался, как только стало известно о вашем достижении. К сожалению, специфика местности внесла коррективы, и оперативно собрать нужных специалистов сразу не удалось. Пришлось запросить дополнительные ресурсы.

— Да, я знаю про восемнадцать машин ресурсов, — без тени улыбки сообщил я. — Прошу вас, господин Кадывкин, такая демонстрация была совершенно излишней. Я охотно отвечу на вопросы легендарного Тринадцатого Отдела. Мы на одной стороне.

— Один раз я слышал нечто подобное от Тёмного Призывателя, Михаил Иванович, — сокрушённо покачал головой столоначальник. Он пошевелился в кресле. — Недоверие — часть моей работы, однако, уверяю, сейчас не тот случай. Мои люди прибыли не с карательной миссией, как вы могли бы подумать.

— Это был бы крайне непродуктивный шаг, — вставил я. — Однако на мой взгляд, достаточно было просто прислать парочку специалистов для сбора данных, а не собирать всю кавалерию.

— Согласен, Михаил Иванович. Согласен безоговорочно. Но там наверху, — он показал пальцем в потолок машины, — думают иначе. Так что воспринимайте такое количество людей как дань уважения событию. Ведь это первый случай, когда удаётся отбить Колодец у Скверны, и мы не имеем права выделить недостаточно сил для изучения феномена. Мы же не Имперская Комиссия.

Любопытное добавление. Кадывкин тем временем достал из кармана коробочку с фруктовыми леденцами, бросил себе один в рот и протянул упаковку мне. Я отказался.

— Три года назад бросил курить, — сокрушённо поделился представитель Тринадцатого Отдела. — С тех пор убиваю себя другими способами. Но вернёмся к делу. Как у вас это получилось, Михаил Иванович? Мы многократно пытались уничтожить Бессмертного Стража в нескольких зонах, примыкающих к территории Российской Империи. Наши коллеги из Китайской Империи и Перуанского Протектората также не достигли успеха. А вам удалось! Вас ожидает множество уникальных бесед с различными специалистами нашего отдела, клянусь.

Он повернулся ко мне, внимательно глядя в глаза:

— Между нами. Как? Что вы такое нашли, раз это не смогли отыскать лучшие специалисты Отдела? Скрывать информацию от нас нет смысла, уверяю. Свидетелей полно, и с ними начнут работу уже сегодня.

Кадывкин посмотрел на дорогие часы и добавил:

— Возможно, уже начали.

— Не собираюсь ничего скрывать, Олег Степанович. Однако, мне казалось, что такие разговоры не ведут на заднем сидении автомобиля, — заметил я. — Пусть и служебного.

— Справедливое замечание, Михаил Иванович, справедливое. Вы достойны лучшего места, но и мы торопимся. Аналитические центры отметили возмущение Изнанки в ряде регионов. Она отреагировала, и мы не представляем, что теперь от неё ожидать. У меня есть прямой приказ выполнять любые ваши распоряжения, которые могут помочь нашему Отечеству в борьбе. Скажу прямо, на моей памяти это впервые.

— Люблю удивлять.

— И это заметно, — усмехнулся Кадывкин. — Вы удивили всех.

— Куда мы направляемся?

— Мои люди обустраивают лагерь на новых землях. Там же будет развернут оперативный штаб и центр исследований. Об этом, кстати, я бы тоже хотел поговорить, Михаил Иванович. Статус новых земель позволяет нам использовать их как угодно, однако мне хотелось бы иметь базу на территории, где может работать Зодчий.

Он со значением сделал жест, будто представляя меня мне же.

— Я хотел бы попросить вас найти нам местечко где-то на ваших землях, но поблизости к месту изучения. Разумеется, все необходимые расходы и поставки ресурсов Тринадцатый Отдел берёт на себя.

— Найдём, господин Кадывкин, — задумчиво сказал я. Тринадцатый Отдел вряд ли можно назвать потенциальными друзьями, однако союзниками могут выйти крепкими.

— Зовите меня Олег Степанович, хорошо?

— Договорились, Олег Степанович. Что за возмущения Изнанки? В каких регионах?

— Ситуация нештатная, повторюсь, — Кадывкин тяжело вздохнул. — Системы нет. Есть возмущения на территориях Финляндии, был всплеск в южной части Карпат, Эстония опять же, будь она неладна. Но с ней вечно проблемы, сами понимаете. Да чего там, Михаил Иванович. То тут, то там. Вы заставили содрогнуться саму Изнанку.

— Мне бы больше деталей.

— Зачем, Михаил Иванович? Экспертиза Тринадцатого Отдела в исследовании Изнанки невероятно высока. Вряд ли вы сможете как-то нам помочь с этим…

— Напомните, Олег Степанович, зачем вы здесь? — с намёком прервал его я.

Он нахмурился, а затем его лицо просияло:

— Хорошо подмечено, Михаил Иванович. Отменно. Да, конечно, я предоставлю вам весь список. Но попозже, если не возражаете.

Машина плавно катилась по дороге в сторону моих земель. Посланник Тринадцатого Отдела вдруг приложил руку к левому уху. Нахмурился, а затем повернулся назад, глядя в заднее стекло. Я последовал его примеру — нас нагонял мой «Метеор». Мне даже удалось разглядеть лицо Капелюша. Водник так сильно сжал губы, что они просто исчезли.

— Это моя охрана. Остановите.

— Тормози, в бой не вступать, — сказал в рукав Кадывкин. Наш автомобиль зашуршал по обочине и плавно остановился. Я потянул за ручку двери, но та не послушалась. Хватило лишь вопросительного взгляда, прежде чем общий замок щёлкнул.

Мой «Метеор» с Капелюшем за рулём объехал машину Тринадцатого Отдела, преградив ей дорогу. Телохранитель выскочил со стороны водителя, на ходу разворачивая ледяной щит.

— Отставить, — приказал ему я. — Всё в порядке.

За действиями водника наблюдали как водитель, так и охранник на пассажирском сидении. У обоих лица были, словно им показывают что-то интересное, вроде урока фехтования для мастеров клинка, внезапно проводимого на кочерге и надувном шарике в виде колбаски.

— Ваше благородие, простите. Я не уследил. Никак не думал, — протараторил Капелюш.

— Это Тринадцатый Отдел, Юра, — улыбнулся я ему. На лбу телохранителя тут же проступил пот, и водник сдавленно выдавил из себя:

— Ох ты ж…

— Всё в порядке, Юр. Они вроде с пониманием. Отгони машину к аллее монстров, поставь там где-нибудь… А лучше к трактиру Паулины, ладно?

— Хорошо, ваше благородие. У вас проблемы?

— Нет, Юра.

Тринадцатый Отдел расположился неподалёку от моего Экспансионного Узла. Теперь там раскинулся полевой городок из десятка шатров, половина из которых светилась в темноте бирюзой. Самый большой находился почти на границе с польскими землями. В него меня и пригласил Олег Степанович, перед этим сделав огромный заказ на стройматериалы и схемы для производства. Ну и попросив провести к лагерю Отдела энергетическй контур. Запас у меня был, так что возражать я не стал. Заодно проверил состояние моего злосчастного жилого квартала, землю под который должны были расчистить люди с лесопилки. Работа ещё шла, но близилась к завершению. Значит, скоро начну развиваться стремительными темпами.

Если, конечно, мне позволят это сделать.

В главном шатре Тринадцатого Отдела в самом центре располагался голографический экран, на котором я узнал карту как моих земель, так и вновь захваченных. Несколько специалистов засели за компьютерами, полностью погрузившись в работу. Один из них постоянно отмахивался от комаров, но глаз от мерцающего экрана не отнимал. Я удержался от того, чтобы обезопасить зону от кровососов. В конце концов, могли бы и сами озаботиться. Напротив экрана с картой, где периодически проходила волна, высвечивающая даже энергетические потоки, застыло двое мужчин в белых халатах.

— Господа, позвольте представить вам Михаила Ивановича Баженова, — заговорил Кадывкин. Оба учёных обернулись. Один оказался седобородым старецем с необычайно молодым и цепким взглядом. Второй был заметно моложе, лет пятидесяти, но при этом носил очки в поллица, которые ужасно увеличивали его глаза. Губы «молодого» презрительно кривились, и мне показалось, что с персонажем будут проблемы.

— Профессора Вознесенский и Липка. Лучшие специалисты нашего Отдела и настоящая гордость… — с уважением начал было Кадывкин, но его прервали:

— Что это такое⁈ — требовательно спросил очкарик и, не глядя, ткнул пальцем в карту. — Что это, по-вашему?

— Схема моих земель, полагаю? — сдержано произнёс я.

Очкарик закатил глаза и проткнул голографическую карту ногтём. В том месте, где расплывалось фиолетове пятно моего Колодца. Паутина энергетических каналов расползалась по карте. Где-то линии были толще, где-то тоньше, но на месте Конструкта пятно красовалось неприлично яркое. Фокус-Столбы, несомненно.

— Господин Липка имел в виду, что сигнатура сигнала крайне необычная, — скрипуче вмешался старец. Видимо, Вознесенский. — Помилуйте, Сан Саныч! Где ваши манеры?

— Манеры не двигают науку вперёд, Семён Семёныч! Вы это видите⁈ Видите! А это немыслимо! Это невозможно! Категорически! Против всех законов существующей трансформации энергии! — не успокоился Липка, нервно потирая шею. — Объяснитесь, Михаил!

— Мне кажется, сейчас мы здесь по другой причине, — мягко ответил я.

— Мне кажется, этот феномен не менее важен! Возможно, как сторонний эффект мы и наблюдали чудодейственное уничтожение Бессмертной сущности!

— Голубчик, где ваши манеры? Милый мой Сан Саныч, постарайтесь хоть ненадолго вспомнить, что мы тут благодаря этому чудесному юноше. Тут, а не сидим на генераторах посреди помех остаточной Скверны!

— Да вы посмотрите на этой, Семён Семёныч! — ткнул пальцем в экран Липка. — Фиолетовый! Вы видите? Михаил, вы должны немедленно…

— Я вам ничего не должен, — твёрдо сказал я. Огромные глаза под толстыми линзами моргнули несколько раз, а потом испуганный взгляд моего собеседника метнулся к Кадывкину. Тот флегматично изучал голограмму, убрав руки за спину и покачиваясь с носка на пятку и обратно. Силовик старательно делал вид, что ничего не видит, ничего не знает, и вмешиваться не собирается.

— Олег Семёнович, — жалобно протянул Липка. — Повлияйте!

— Не имею соответствующих полномочий, простите, — вообще без сожаления сообщил тот. — Михаил Иванович прав, мы здесь не для этого.

— Вот именно, голубчик, вот именно, — Вознесенский оттеснил молодого коллегу. — Душа моя, светлый Михаил Иванович, не могли бы вы показать свой меч? Тот самый, которым был уничтожен Бессмертный Страж.

— Разумеется, — я вытащил оружие из ножен и протянул учёному. Глаза профессора сверкнули. Он прикрыл веки, исследуя даром мой артефакт. Я с интересом наблюдал за Вознесенским. Перстень учёного засверкал, показывая использование магии. Артефактор, и хороший артефактор.

— Хм, голубчик! — старец покрутил меч в руке, нежно провёл пальцем по гравировке. — Рунные усиления? Хм… Техника встроенных штрихов? Нет. Сплав?

— Сплав типичный, — буркнул Липка. — Видно даже издалека, Семён Семёныч! Неужели сами не замечаете, насколько убогая работа! Вы не туда смотрите! Михаил! Какая магия использовалась при атаке? Место убийства? Покажите на карте и умоляю — побыстрее. Вероятно, успех вам обеспечило пересечение энергетических потоков и воздействие дара определённой мощности. Такое совпадеине могло вызвать распад восстанавливающих функций Бессмертного Стража. Если определить частотность…

Я прошёл мимо них и остановился у голографического экрана. У него было несколько режимов, отображающих различные сигнатуры. Неплохо сделано.

— Михаил, вы меня слышите?

— Да, — отстранённо сообщил я, изучая стол с голограммой. Один из режимов выводил воздействие Скверны на территории. Мой дом с Нямко он не отражал, зато виднелось едва заметное искажение возле таунхауса Поповой. Занятно… Я ничего там не почувствовал.

— Что это?

— Остаточное, — отмахнулся Липка. — Михаил, не отвлекайтесь! Место убийства! Покажите мне!

— Нет нужды. То, что вы ищете, скрывается в порченом золоте непременно высокой пробы, — сказал я, не поворачиваясь. — Гравировка на мече сделана с применением именно этого материала, так что всё гораздо прозаичнее.

— Пфф, — закатил глаза Липка. — Ерунда. Виталик, триста восемьдесят пятый опыт выведи мне! Быстро! Михаил, идёмте. Порченое золото! Неужели вы не думали, что Тринадцатый Отдел не догадался бы его попробовать?

— Готово, Александр Александрович, — бодро сказал один из компьютерщиков.

— Вот, посмотрите!

Я подошёл к монитору, пробежал взглядом по сухому отчёту об использовании. Нулевые структурные повреждения, нулевые энергетические, низкая реакция Климова и ещё несколько абзацев научных речей, от которых нормальный человек либо уснёт, либо заполучит паническую атаку. Таблица проб, время испытаний, ссылки, подписи. Господи, как же это скучно. Но они на самом деле проверяли порченое золото. И Липка умудрился даже номер эксперимента запомнить. Не зря он профессор, получается.

Я посмотрел на него с уважением.

— Вы врёте, — убеждённо заявил тот и шмыгнул носом, смело глядя на меня увеличенными глазами.

— Простите, что вы сказали? — с удивлением переспросил я. Уважение тотчас растворилось.

— Голубчик, умоляю, не горячитесь, — Вознесенский тотчас насел на своего товарища. — Ну зачем вы так? Это же оскорбительно!

— Зачем он скрывает от нас правду⁈ Он не хочет помочь! Как вы все не видите! Ему, вероятнее всего, просто повезло, а он кормит нас фантазиями! — брызнул слюной Липка. — Порченое золото, надо же! Ретроградный Меркурий, может? Вспышки на Солнце, а? Тьфу!

— Свидетели показали, что надпись светилась, — терпеливо парировал Вознесенский. — Как она, так и иконы, дружок мой. Когда опытный отдел доставит нам нужный объект, мы сможем проверить это самостоятельно. До этого момента ваши слова категорически грубы!

— Я делаю это ради всеобщего блага! Нет нужды тратить энергию на лишние дипломатические жесты, когда на кону судьба человечества! Господи, да сколько раз вам это говорить?

— Вас когда-нибудь били, Александр Александрович? — поинтересовался я. — Ради всеобщего блага и судьбы человечества.

— Позвольте, это угроза⁈ Господин Кадывкин, немедленно примите меры!

— Вы забываетесь, господин Липка, — подошёл я к очкарику и тот отступил, нервно сглотнув. — Выбирайте выражения.

— Олег Степанович, — жалобно позвал Липка. — Вы разве не слышите?

Кадывкин посмотрел на часы и, насвистывая, приблизился к ближайшему комьпьютеру. Склонился, увлечённо изучая монитор. Я сделал ещё один шаг.

— Не бейте! — взмолился Липка. — Не надо.

— Не буду. Хоть и очень хочется поучить вас манерам, Александр Александрович. До зубовного скрежета.

Он смотрел на меня сквозь очки не мигая и непрестанно нервно облизывался.

— Зарегистрировано возмущение Изнанки, — вдруг воскликнул один из сидящих за компьютером людей. — Семнадцать пунктов по шкале Бриза!

— Голубчики мои, не хочу вас прерывать, но вам стоит на это взглянуть, — произнёс Вознесенский, подойдя к карте. — А потом уже можете и подраться, если вам так хочется.

— Общая тревога, — спокойно произнёс Кадывкин, поднеся ко рту правую руку, и без спешки покинул шатёр.

Детектор Скверны покраснел на северной границе отбитых земель. Интересно, это плохо или хорошо? Как он откалиброван?

Не успел я погрузиться во внутренний мир приборов, как голос Вознесенского растерянно сообщил:

— Какая необычайная активность.