Зодчий. Книга III

Глава 16

Многорукое чудовище съёжилось, отползая, и зашипело. Связанные друг с другом бледные, искажённые тела вжимались друг в друга, лишь бы оказаться от меня подальше. Икона на штандарте сверкала. Письмена на клинке сияли. Витязь поглядывал в мою сторону, легко добивая набежавших монстров, угодивших в ловушку якоря, и торопливо приближался. Он совершенно точно ждал от меня чего-то хулиганского, но его задерживала мелочёвка второго и первого ранга, рутинная работа, ничего серьёзного.

Серьёзное сейчас пыталось отползти от меня подальше.

И я собирался сделать кое-что хулиганское.

— Ваше благородие! — встревоженно окликнул меня Снегов, ускоряясь. — Постойте!

Я легко спешился, чтобы не рисковать лошадью, и двинулся к монстру. Того затрясло, от тела повалил едкий дым, но даже сгорая под светом порченого золота на иконе — тварь не пыталась нападать.

— Якорь всё! — выкрикнул кто-то. Чёрная дымка, сдерживающая монстра, рассеялась, и я бросился на противника. Вцепился в одну из мертвенно-бледных рук. Тварь завизжала, отпрыгнула, и меня сдёрнуло с места. Зубы клацнули. Запитав тело аспектом земли, я подтянулся, помогая себе клинком. Сталь вонзилась в осквернённую плоть, и многоголосый вопль боли устремился в серые небеса. Монстр попытался меня стряхнуть, но тщетно, а затем он сжался как пружина и прыгнул в небо. У меня аж дух захватило, в ушах засвистело, однако я держался так, словно бультерьер на туше жертвы. Вид отсюда открывался занятный. Я даже разглядел холм Томашовки и свой маленький, будто игрушечный, домик. Многорукий застыл в самой верхней точке, а затем устремился вниз. Повернувшись так, чтобы приземлиться на меня.

За несколько мгновений до удара, я выбросил крыло, сотканное аспектом воздуха. Сила ветра подхватила меня, меняя траекторию полёта и отрывая от монстра. Чудовище со всхлипом грохнулось на землю, пробив асфальт и погрузившись в землю на метр. Я же сделал петлю в воздухе, гася скорость, и прыгнул сверху. А затем заработал мечом, нарезая тело твари на части. Голов у противника было множество, где находится Зерно Скверны — так сразу и не угадаешь. Поэтому рубить нужно всё.

Несколько раз монстр пытался выбраться из асфальтовой ловушки, но слепящий свет иконы вдавливал чудовище глубже, а клинок превращал его тело в груду мяса. Добраться до голов исчадья Изнанки можно было, только перерубив кучу рук, а иногда и ног. Тварь заслонялась, чем могла, но не пыталась атаковать. Вообще не пыталась.

— Ваше благородие! — раздалось издалека. Мы приземлились на небольшой заросшей парковке, неподалёку от кладбища, и на значительном расстоянии от места изначальной схватки. Шестеро всадников приближались к нам, подгоняя лошадей.

И тут монстр взревел. В меня вцепилось несколько его рук сразу, поднимая в воздух. Чудовище вытекло из ямы, под нажимом твари захрустел пластиковый доспех. Вот только сил разорвать меня на части у неё уже не осталось, да и я влил в тело всю земельную силу, которая накопилась. На этом, правда, мои преимущества закончились, так как свечение иконы прекратилось. Ладно, продолжаем работать. Я отсёк несколько рук, держащих меня, срезал две головы ледяным диском, а затем грохнулся под ноги белёсого монстра. Крутанулся, подрубая ближайшие конечности. Искорёженный, изуродованный гигант пошатывался, заливая всё кровью. Половины голов, рук и ног у него уже не было, отчего чудовище заваливалось набок и выглядело бесконечно уставшим.

Используя один из усилителей, я добавил силу воздуха, и с его помощью рванулся в атаку. В прыжке выхватил второй клинок, рассёк туловище врага надвое, продираясь сквозь него снизу вверх. Оттолкнулся от одного из перерубленных рёбер ногой, забравшись почти на плечи монстру, и принялся сшибать оставшиеся головы. Порождение Скверны повалилось на спину, я едва успел перенести вес, чтобы не упасть поверх покойника, а затем перекатился в сторону. Всё, конечно.

— Вижу, вы в порядке, — сказал подъехавший Снегов, сжимая в правой руке свой чудовищный топор. — Впечатляет, ваше благородие.

Я повернулся к витязю. Тот смотрел на меня с изумлением. Да и остальные пришедшие ко мне на помощь воины не скрывали восхищения, смешанного с ужасом. Кровь распоротого монстра была повсюду. Даже за шиворотом.

— Есть недоработка. В следующий раз попробую сальто, ваша доблесть. Поверьте, это будет эффектнее выглядеть!

Так, что там с иконой? Я задрал голову, чтобы посмотреть на штандарт. Потом встал на колено:

— Сними, — сказал ближайшему солдату. Тот поспешил исполнить приказ, осторожно вытащил икону из рамы и с почтением вернул мне.

Хм… Шедевр орховского Олежи оплыл, и лик святого приобрёл демонические черты. Рамка же почернела от высоких температур. Чёрт. Эха в реликвии теперь было не больше, чем в моих ботинках. Это нехорошо. Но эффект всё равно прелюбопытный.

— Кажется, утихло, — сказал Капелюш. Водник уже прикрывал меня слева, вглядываясь в могилы старого кладбища.

— Да. Кажется, — согласился я и отёр клинок от крови монстра. Прищурился, вглядываясь в гравировку Тихона. Так, здесь вроде всё как надо. Эхо на месте, буквы не поплыли. Интересно. Надо разобраться, что произошло. После изучения оружия, я перевёл взгляд на кладбище. Ряды покосившихся именных плит, старые источенные Изнанкой памятники да чёрные извивающиеся травы. Оно сильно заросло мёртвыми деревьями, да колючим кустарником, но движения там не было. Полагаю, мы выманили на себя всех обращённых округи.

— Вы в порядке, ваше благородие? — спросил Снегов.

— Да, ваша доблесть, — сухо ответил я, перчаткой стёр кровь с лица. Так. Размышлять будем позже. Сейчас пора действовать. Я принялся раскладывать возле тела монстра сферы, для зарядки.

Начальник гарнизона коротко кивнул, хотя выглядел всё равно как малыш, которому впервые показали фокус с выдиранием пальца и не стали объяснять секрет.

— Вы очень хорошо придумали во время падения, ваше благородие, — не выдержал он. — Я бы попросил вас показать это заклинание моим воздушникам.

— Поддерживаю, ваше благородие, — сказал вставший за моей спиной Турбин. — Очень интересное заклинание. Откуда оно у вас?

— Да чего там, — отмахнулся я. — Считайте, что просто споткнулся. Так, ваша доблесть, нам необходимо отправить гонца к церкви, и чем быстрее, тем лучше. А ещё убедитесь, что у всех сохраняется защита от Скверны.

Я кивнул на скрижаль, свисающую с его наплечника. Пока держится.

— У кого защиты нет, соберите всех в одном месте.

— Будет сделано, — отсалютовал мне витязь и переключился на своих людей. — Так, двигаемся. Семёнов! Сюда! Порядок держать. Проверяем защиту. У кого нет — доклад. Где там охотники? Вепрь⁈ Собраться здесь! Георгидзе, ты где⁈ Давай сюда шустро, забери раненых, они с биомантом охотников сидят. Всех вези в церковь!

— Есть, ваша доблесть! — хрипло сказал солдат, заряжавший якорь.

— И икону у отца Игнатия забери!

— Какую, ваша доблесть? — не удивился приказу Георгидзе.

— Все, которые сможешь! Выполнять!

— Есть! — Георгидзе громыхнул кулаком по груди и схватил коня под уздцы.

— Не стесняемся, братцы! — прогудел долговязый боец с лычками офицера на наплечнике. — У кого защита слетела, давайте ко мне поближе. И поживее, Христа ради! Петров, ты куда лезешь? У тебя ещё болтается, дубина!

Я протянул витязю второй меч с защитной гравировкой.

— Отдайте группе, оставшейся без оберегов. Так будет надёжнее, — ответил на вопросительный взгляд. Снегов понимающе кивнул и сделал несколько шагов назад, с интересом изучая оружие. Буквы гравировки почти угасли, однако след от пламени на них ещё оставался. Просто быстро таял. И от чужих взоров это не укрылось.

Если я всё правильно понимаю, то клинок может защитить группу от Шепчущего. Не так эффективно, как икона, но это лучше, чем ничего.

Витязь пристально следил за мной:

— Вам точно не нужна помощь?

— Потери? — глухо спросил я у Снегова, чтобы переключить офицера. Я ему не Нюра. Меня так опекать не надо.

— Один у меня, один у Вепря. Ещё один надорвался на якоре. Плюс раненые.

— Много раненых? — бойцы потихоньку подтягивались, не показывая недоумения приказу.

— Пока не знаю. Не меньше шести. Спасибо за заботу, ваше благородие.

Получается, девять человек в минус и в самом начале похода. Много. Слишком много. Считай четверть всего отряда, а ведь мы только вошли во Влодаву.

— Где Глебов? — спросил я, оглядываясь и пытаясь отыскать сталкера среди прибывающих. Группа тех, кто лишился защиты, росла, и вокруг вооружённого моим мечом солдата уже становилось тесновато.

— Господин Вепрь, передайте своим людям, у кого нет защиты от Скверны, встать ближе к господину с мечом, — крикнул я подъехавшему охотнику. Тот удивления не выказал, передал приказ своим людям.

— В тесноте да не в обиде? — весело крикнул кто-то из вольных. — Нет ничего лучше крепкого мужского плеча!

— А как же мягкая женская грудь? — ответил ему один из солдат.

Кто-то засмеялся. Ну что ж. Они всего лишь люди, и они имеют право на нервы.

— Кто-нибудь видел Глебова? — перебил я начинающееся веселье.

— Среди убитых не было, ваше благородие, — ответил Вепрь. Чёрт, неужели утащили сталкера? Но Глебов ведь в тылу был!

— Селянин бежал, ваше благородие, — сказал один из солдат. — Как вы взлетели. Он крикнул, что надо уходить. Что без вас туда идти нет смысла, а потом просто ушёл.

— Просто ушёл? — удивился я. — И вы просто его отпустили?

— Приказа не отпускать не было, ваше благородие, — замешкался воин.

— Ну, господин Зодчий, Славу можно понять. Это выглядело так, что наш поход закончился, — заметил командир охотников. — Когда вы улетели. Мстислав — крайне прагматичный человек.

Рядом с ним спешилась Тень. Я отметил, что на наплечнике девушки находится свиток защиты от Скверны. Целый. Глаза охотницы смотрели на меня через прорезь шлема с нескрываемым интересом. Как будто я сделал что-то необычное и достойное уважения. Господи, девушка, это всего лишь монстр!

Изнутри вдруг пришла волна холода. Перед глазами потемнело.

«А ну-ка назад!» — рявкнул я про себя, осаживая забывшегося тёмного попутчика. «Договор!»

«Всего лишь монстр⁈ Твои мысли отвратительны, чужак! Посмотри на эти линии!» — не унимался он.

«Это просто куча склеенных трупов!»

«Как будто в этом есть что-то плохое! Все музеи мира заставлены изображениями мертвецов, и никто не возмущается! Да ты посмотри, как он прекрасен. Как необычен. Творчество Изнанки, непонятое и чуждое глупцам! Узри, как идеален материал! Я должен… Дай мне шанс, пока есть вдохновение! Ты видишь эти линии? Представь себе композицию…»

«Мы договаривались! Вдохновение по расписанию» — перед глазами всё плясало.

Наступила небольшая пауза, и скульптор вздохнул:

«Прости, чужак. Да. Прости. Но не забудь его, пожалуйста! Из него выйдет прекрасная композиция. Я вижу чашу. Гигантскую чашу рук и ног. И фонтан! ДА! Фонтан! Я…»

Меня снова замутило, но на миг. А ещё очень захотелось выпить. Вот ведь жук! Только его пагубных желаний не хватало, алкоголик хренов!

«Ухожу. Ухожу!» — в сердцах воскликнул одержимый искусством попутчик, и я шумно выдохнул.

— Голова кружится⁈ — встрепенулся Снегов. Должно быть, у меня кровь от лица отхлынула. — Али⁈ Вепрь, где твой биомант? Его благородие сильно приложился о землю и…

— Всё в порядке, ваша доблесть, — поморщился я, перебив начальника гарнизона.

— Не соглашусь с вами. Но спорить не стану.

Витязь пристально наблюдал за мной, ожидая ещё одного приступа слабости. Ну уж нет. Обойдётся.

— Полагаю, мы должны возвращаться, — заявил он, спустя несколько долгих секунд. — Без следопыта и с такими потерями мы лишь угробим оставшихся людей.

Изнанка вокруг молчала, в ней ничего не ревело, не выло. Она затаилась, наблюдая за нами. Я поднял одну из сфер с земли, подкинул и поймал. Энергия Скверны перетекала в новый сосуд.

— Нет, ваша доблесть, — тихо проговорил я. — Надо двигаться дальше. В следующий раз будет сильно тяжелее сюда войти, поверьте.

— Мы не знаем всех сюрпризов по дороге, ваше благородие. Изнанка непредсказуема. Без разведчика… Мы должны отступить.

Чёртов Глебов!

— Отступать нельзя. Отправьте своих за сталкером, раз он по-хорошему не хочет, то пойдёт по-плохому, — посмотрел я на витязя. Тот тут же отдал команду, и от отряда отделилось два бойца, которые вскочили в сёдла и направили лошадей в сторону деревни.

— Что это, ваше благородие? — Снегов подошёл ко мне вплотную и указал на икону, аккуратно положенную на землю, — впервые слышу о подобном эффекте. Может быть, расскажете?

— Ваша доблесть, простите, но не могу, — сухо ответил я. — Считайте это полевыми испытаниями, — пришлось напустить во взор значения. — Я всё равно не имею права сказать вам всего. Понимаете?

Говорил я так, чтобы мои слова слышал только витязь.

— Выходит, я не ошибался, что вы здесь не просто так? Секретные разработки Его Императорского Величества? — загорелись глаза Снегова. — Сотый отдел, да?

— Ваша доблесть, я же сказал! — одёрнул я витязя.

— Простите, ваше благородие. Понимаю, — с уважением кивнул начальник гарнизона. — Хорошо.

— И ещё, — помедлил я немного. — Тот клинок, что я вам передал. Есть предположение, что он может помочь с Бессмертными.

— Предположение? — осторожно уточнил Снегов. — Ваше благородие, мне хотелось бы чего-то большего, чем предположения.

— Полевых испытаний не было, — отрезал я. — Возьмите его, когда мы двинемся дальше. Если появится возможность опробовать клинок в деле, опробуйте. Я попытаюсь сделать всё сам, но если не справлюсь… Лучше вас кандидатуры у меня нет.

Витязь повернулся к солдатам, собирающимся под поднятым одним из бойцов мечом, на котором тускло светился девиз «Храня Томашовку». Глаза командира гарнизона сверкали от затаённого восторга.

— Хорошо, ваше благородие. Пусть и странно это всё. Что-то ещё?

— Полагаю, мы выбили основную группу противника. Раздайте тем, кто потратил силы, сферы. Если кому-то не хватит, у меня имеется запас. Пусть восполняются. Сейчас не до экономии.

Снегов задержал на мне взгляд, потом опустил его на мой меч, а затем отправился к своим. Я же прикрыл глаза, магией ощупывая тело павшего монстра. Здоровая тварь, конечно. И пустая! Это что за дела? Где кристаллы? Пришлось чуть поднапрячься, увеличивая охват.

Ага! Вот ты где!

Я прошёл мимо двоих солдат, поднял с земли отсечённую лапу многоголового монстра, и ловко вырезал из неё зелёный камень, размером с куриное яйцо. Услышал изумлённый свист одного из бойцов.

— Ваше благородие, достойная награда, — торопливо проговорил солдат. Ну да, зелёный кристалл — хорошая добыча, особенно такого размера.

Мстислава Глебова и несколько икон привезли уже минут через пятнадцать. За это время отряд перевёл дух и восполнил энергию при помощи сфер.

— Смотрю, вы ещё живы, ваше благородие, — как ни в чём не бывало сказал сталкер. — Очень этому рад. Честно. И, по-моему, ещё и не слишком сильно помялись. Хотя…

Он посмотрел на мой треснувший доспех, хрустящий при ходьбе.

— Как-то очень резво ты поспешил меня похоронить. Мне взять тебя под охрану, чтобы это не повторялось? — вкрадчиво поинтересовался я.

— Нет нужды, — улыбнулся он. — Просто, ваше благородие, если вас убьют, то вся затея становится бессмысленной. А мне нужно детей кормить. Семью содержать. Рыбу ловить. Героическая смерть в Изнанке, за компанию, меня не прельщает.

Мстислав скрестил руки на груди:

— Вы знаете моё отношение к вашей затее. Я верю вам. Но если вас нет, то никому не верю.

— Не бросай нас больше, Мстислав, — мягко попросил его я. — А то нечем будет тебе рыбу ловить.

— Простите, ваше благородие, но если вы так и будете идти напролом, как с этим многоруким, то до места точно не доберётесь, — смело сказал Глебов.

— Дерзко, Мстислав. Очень дерзко. Но иногда надо действовать, а не размышлять. Поэтому собери волю в кулак и веди. Мне нужен Бессмертный. И мне нужно уберечь людей. Это «два», Мстислав.

— Два?

— Ты не захочешь услышать три, поверь мне, — холодно сказал я. — Не подведи меня больше.

Сталкер распрямился под моим взглядом и торопливо ответил:

— Слушаюсь, ваше благородие.