Злодейка, приручившая Дракона

Глава 4

Мои новые покои были верхом роскоши и безвкусия. Все кричало о богатстве: тяжелая мебель из позолоченного дерева, стены, затянутые алым шелком, и огромная кровать под балдахином, напоминавшая скорее катафалк, чем ложе для новобрачной. Было очевидно, что эту комнату готовили для женщины, которую хотели унизить демонстративным богатством. Для такой, какой была настоящая Амелия — падкой на блеск и мишуру. Мне же здесь было неуютно и душно, как в золотой клетке.

Я избавилась от нелепого алого платья и облачилась в простую шелковую сорочку, которую нашла в глубине гардероба. Служанки, приставленные ко мне, принесли ужин, к которому я едва притронулась, и помогли расчесать волосы. Их движения были торопливыми, а во взглядах читался страх и жалость. Они знали, что будет дальше. Знали, что хозяин дворца имеет обыкновение посещать своих новых «жен» в первую же ночь.

Когда они ушли, я осталась одна в оглушающей тишине. Я села на край огромной кровати, и сердце забилось часто-часто, как у пойманной птицы. Я знала, что он придет. По канону, в эту ночь он должен был сломить волю Амелии, продемонстрировать свою власть и то, что отныне она — всего лишь его вещь. Оригинальная Амелия встретила бы его со слезами и трепетом, что вызвало бы у него лишь волну презрения и жестокости.

Я не собиралась плакать. И уж тем более трепетать перед ним.

Мой план был рискованным, балансирующим на грани фарса и самоубийства. Но это было единственное, что я могла противопоставить его силе — непредсказуемость.

Я ждала, и ожидание было пыткой. Каждый шорох за дверью заставлял меня вздрагивать. Наконец, спустя, кажется, целую вечность, я услышала тихие, уверенные шаги в коридоре. Они остановились прямо у моей двери. Ручка медленно опустилась, и дверь беззвучно открылась.

Генерал Кай вошел в комнату без стука. Он сменил мундир на простой черный халат из плотного шелка, расшитый серебряными драконами. Халат был распахнут на груди, открывая вид на гладкую кожу и рельефные мышцы. Он был похож на хищника, пришедшего за своей добычей.

Он молча закрыл за собой дверь и обвел комнату ленивым взглядом, остановившись на мне. В его лазурных глазах плескался холодный огонь. Он ожидал увидеть меня в постели, испуганную и покорную. Я же сидела на самом краю, напряженная, как струна.

Мужчина медленно двинулся ко мне. Каждый его шаг был выверен и полон скрытой угрозы. Атмосфера в комнате накалилась до предела. Воздух, казалось, можно было резать ножом.

Вот он, решающий момент.

Когда он подошел почти вплотную, я резко поднялась на ноги. И, делая шаг ему навстречу, «случайно» зацепилась ногой за край тяжелого ковра. Мое движение было выверенным до миллиметра. Я не просто споткнулась — я полетела вперед, инстинктивно выставив руки и издав сдавленный вскрик. Моей целью был не генерал, а небольшой столик рядом с ним, на котором стоял кувшин с водой и ваза с цветами.

Мои руки врезались в столик. Раздался оглушительный грохот. Кувшин полетел на пол, окатив дорогие сапоги генерала ледяной водой. Ваза с цветами опрокинулась следом, и осколки фарфора со звоном разлетелись по мраморному полу.

На несколько секунд в комнате воцарилась мертвая тишина, нарушаемая лишь звуком капающей с сапог генерала воды.

Я замерла в нелепой позе, стоя на коленях посреди этого разгрома. Затем медленно подняла голову и посмотрела на него. На моем лице была маска искреннего, неподдельного ужаса и досады.

— Ох! — выдохнула я, глядя на его мокрые сапоги. — Прошу прощения, лорд-генерал. Кажется, эти полы… и ковры… они сговорились против меня. Какая неловкая ситуация!

Я начала суетливо собирать цветы с пола, игнорируя осколки. Мои действия были нарочито неуклюжими. Я создавала хаос, разрушая ту интимную и напряженную атмосферу, которую он так старательно выстраивал.

Кай молчал. Он просто стоял и смотрел на меня сверху вниз, и я не могла прочитать ничего на его идеальном, холодном лице. Но я видела, как напряглись желваки на его скулах. Он был в ярости. Но ярость была направлена не на меня, а на ситуацию. Он пришел как повелитель, чтобы взять свою добычу, а в итоге оказался в центре какой-то бытовой комедии, связанной со столь неловкой ситуацией.

— Оставьте, — его голос прозвучал глухо и отрывисто.

— Но, милорд, вода… ваши сапоги… — залепетала я, поднимая на него испуганные глаза, в которых, я надеялась, плясали смешинки.

— Я сказал, оставьте! — рявкнул он.

Я тут же отдернула руки и замерла, покорно опустив голову. Я дала ему то, чего он хотел — подчинение. Но уже после того, как ситуация была безнадежно испорчена.

Он постоял еще мгновение, глядя на мокрую и оскорбленную меня, на лужу у своих ног и разбросанные цветы. Я видела, как в его глазах боролись гнев, недоумение и что-то еще… что-то похожее на с трудом сдерживаемое раздражение от всего этого абсурда.

Наконец, он резко развернулся.

— Убери здесь, — бросил он через плечо, не глядя на меня. — И постарайся больше ничего не сломать. Мое терпение не безгранично.

Дверь за ним захлопнулась, отрезав меня от его давящего присутствия.

Я осталась сидеть на полу посреди устроенного мной беспорядка. Как только я убедилась, что он ушел, маска испуга слетела с моего лица. Я позволила себе дрожащий выдох и рассмеялась. Тихо, почти беззвучно, но это был смех настоящего победителя.

Я выжила. Я не просто избежала близости, я выставила его из своей комнаты. Я превратила трагедию в фарс.

Я знала, что это лишь отсрочка. Что его интерес ко мне после сегодняшнего вечера только усилится. Он не получил того, за чем пришел, и такой человек, как Кай, этого не прощает. Он еще вернется. Обязательно вернется. В этом я нисколечки не сомневалась.

Но теперь я знала, что мое оружие работает. Непредсказуемость. Ирония. И щепотка хорошо разыгранной неуклюжести.

Я поднялась с пола, и, несмотря на дрожь в коленях, почувствовала укол гордости. Первая ночь осталась за мной. Игра продолжается.