Злодейка, приручившая Дракона

Глава 30

Наш брак, рожденный из бунта и скрепленный сталью, принес с собой странный, хрупкий мир. Первые несколько недель после свадьбы были похожи на затишье в центре урагана. Внешний мир все еще бурлил: канцлер и его клика плели интриги, император пребывал в униженном молчании, а двор разделился на два лагеря — тех, кто боялся нас, и тех, кто тайно нами восхищался. Но внутри стен нашего дворца, в нашем маленьком мире, состоявшем из кабинетов, спален и библиотеки, мы выстраивали новую реальность.

Я стала его тенью, его вторым «я». Теперь я сидела рядом с ним на военных советах, и генералы, поначалу смотревшие на меня с недоверием, постепенно привыкли к моему присутствию, когда поняли, что мои вопросы и замечания бывают острее их собственных мечей. Теперь у меня был полный доступ к казне, к донесениям шпионов, ко всем рычагам власти, которыми обладал мой супруг. Генерал Кай доверял мне. Абсолютно, безоговорочно. Он делился со мной не только планами, но и своими страхами, своей болью. Ночами, когда его проклятие давало о себе знать, он больше не страдал в одиночестве. Мужчина приходил ко мне, и я держала его в своих объятиях, пока мой браслет на его руке и мое присутствие рядом успокаивали бушующий в нем огонь.

Мы были несокрушимы. Мы были единым целым. И этот самообман был самым сладким ядом.

Потому что каждый его доверчивый взгляд, каждое слово, сказанное шепотом в темноте, каждая ночь, проведенная в его объятиях, лишь глубже вонзали в мое сердце осколки правды, которую я скрывала. Тайна Элайры стала моим личным проклятием. Она лежала между нами невидимой стеной, и я знала, что однажды эта стена рухнет, погребая под собой все, что мы построили.

Триггером, последней каплей, переполнившей чашу моего терпения, стало событие, на первый взгляд, совершенно невинное.

Однажды вечером Кай вернулся после визита в казармы особенно уставшим и мрачным. День был тяжелым, и его проклятие снова мучило его. Я уже приготовила успокоительный отвар и собиралась помочь ему, когда в дверь постучала служанка.

— Милорд, леди Элайра прислала вам это, — произнесла она, протягивая ему небольшой, изящно вырезанный деревянный амулет. — Она сказала, что молилась всю ночь и вложила в него частицу своего света, чтобы он облегчил вашу боль.

Генерал взял амулет. Это была простая, искусно сделанная фигурка дракона. Он поднес ее к лицу, и я увидела, как напряженные черты его лица смягчились. Мужчина закрыл глаза, и на мгновение на его лице отразился покой. Тот самый покой, который я видела, когда она впервые прикоснулась к нему.

— Она… она очень добра, — произнес он глухо, не глядя на меня.

И в этот момент во мне что-то сломалось. Вся моя выдержка, весь мой холодный расчет, вся моя стратегия «сначала власть, потом правда» рассыпались в прах. Я смотрела, как он, самый сильный и проницательный мужчина, которого я знала, держит в руках оружие своего врага и видит в нем спасение. Я смотрела, как она, находясь за много комнат отсюда, продолжает проникать в его душу, отравляя его своим фальшивым светом. И я больше не могла молчать.

— Это ложь, — сказала я. Голос был чужим, резким.

Кай вздрогнул и посмотрел на меня. Его глаза расширились от удивления.

— Что? Что ты имеешь ввиду?

— Этот амулет. Ее доброта. Ее свет. Все это — ложь, — повторила я, вставая. Мои руки дрожали, но я сжала их в кулаки. — Она не та, за кого себя выдает, Кай.

Генерал нахмурился. Выражение покоя на его лице сменилось недоумением, а затем — раздражением.

— Амелия, о чем ты говоришь? Ты устала.

— Я никогда не была так далека от усталости, как сейчас, — я подошла к нему и посмотрела прямо в его глаза. — Я знаю, кто она. Знаю, зачем она здесь на самом деле.

Я видела, как он напрягся, как его тело снова превратилось в бастион. лорд-генерал ожидал чего угодно, но не этого.

— Я не хочу слушать твои… домыслы, — отрезал он. — Леди Элайра — хороший, чистый человек. Она единственная, кто…

— Кто что? Кто может дать тебе покой? — закончила я за него, и в моем голосе зазвенел яд ревности, который я так долго подавляла. — А ты не думал, почему ее «чудесный дар» появился именно сейчас? Почему эта «простая деревенская девушка» оказалась связана с твоим злейшим врагом?

— Что за чушь ты несешь? — его голос стал ледяным.

Бомба взорвалась. Пути назад не было. Я начала говорить. Быстро, сбивчиво, я выложила ему все. О дяде Элайры, члене культа Пожирателей Огня. О его службе у канцлера Ремингтона. О подозрительной своевременности ее появления. О своей теории, что ее дар — не исцеление, а изощренная форма ментальной магии, призванная усыпить его бдительность и сделать уязвимым.

Мужчина слушал, и его лицо становилось все более каменным. Когда я закончила, в комнате повисла тяжелая, звенящая тишина.

— И это все? — спросил он наконец, и его голос был опасно спокоен. — Слухи, собранные слугой? Домыслы? И на основании этого ты обвиняешь в предательстве женщину, которая спасла жизнь сыну министра и облегчает мои страдания?

— Кай, это не домыслы, это факты! Их слишком много, чтобы быть совпадением! — взмолилась я.

— Фактом я считаю то, что я вижу, — он шагнул ко мне, и в его глазах был холод, которого я не видела даже в первые дни нашего знакомства. — Я вижу ее доброту. И я вижу твою ревность.

Эти слова ударили меня, как пощечина. Слова, которых я так боялась, были произнесены.

— Ты ревнуешь, Амелия, — продолжал он, и каждое его слово было как удар кинжала, в мое сердце. — Ты не можешь смириться с тем, что есть кто-то, кто может дать мне то, чего не можешь дать ты. Покой. И поэтому ты решила уничтожить ее. Очернить. Придумать эту чудовищную, грязную интригу. Я разочарован в тебе. Я думал, ты выше этого.

— Это не интрига! Это правда! — выкрикнула я, чувствуя, как слезы ужаса и обиды подступают к горлу.

— Докажи! — потребовал он. — Предъяви мне хоть одно неопровержимое доказательство! А не слухи которые ты получила слуг и твои жалкие подозрения!

Но у меня не было неопровержимых доказательств. У меня была лишь логика, которую его сердце, тоскующее по свету, отказывалось принимать.

— Я не прошу тебя верить мне на слово, Кай, — сказала я, заставляя себя успокоиться. Я отступила на шаг, создавая дистанцию. Убрала из голоса эмоции, оставив лишь холодный расчет. — Я прошу тебя проверить. Ты генерал. Ты стратег. Ты видишь ловушки там, где другие видят удачу. Отбрось свои чувства и посмотри на ситуацию как на военную кампанию. Враг ввел в твой лагерь своего агента. Агента с идеальной легендой. Агента, который втирается в доверие к командующему, предлагая ему то, в чем он больше всего нуждается. Разве это не классическая тактика?

Он молчал, но я видела, что мои слова достигли цели. Я говорила не с мужчиной, а с генералом. И генерал не мог игнорировать логику.

— Проверь ее, — повторила я. — Не говори ей ничего. Просто наблюдай. Устрой ей ловушку. Дай ей ложную информацию и посмотри, окажется ли она у канцлера. Попроси ее сделать что-то, что противоречит ее «светлой» натуре, и посмотри на ее реакцию. Просто… не доверяй ей слепо.

Мужчина долго смотрел на меня. В его глазах бушевала битва. Битва между его отчаянной надеждой на исцеление и его врожденной подозрительностью.

— Хорошо, — наконец произнес он глухо. — Я проверю. Но если это окажется твоей ложью, Амелия… если я пойму, что ты очернила невинного человека из-за своей ревности… то тот союз, что мы заключили, будет расторгнут. И я никогда больше не смогу тебе доверять.

Он развернулся и вышел из комнаты, оставив амулет, подаренный Элайрой, лежать на столе.

От бессилия рухнула в кресло, дрожа всем телом. Я сделала свой ход. Раскрыла свои карты. Но я не знала, к чему это приведет. Я посеяла в его душе семя сомнения. Но вместе с ним посеяла и семя недоверия ко мне.

Наш хрупкий мир был разрушен. И теперь мне оставалось только ждать, какой из этих двух ростков взойдет первым.