Законник Российской Империи. Том 7

Глава 2

Вечер выдался необычайно тихим. Я сидел в своём кабинете, перечитывая странное предложение Авроры Сергеевны, раздумывая, какую игру Романова затеяла на этот раз. За окном начинал моросить весенний дождь.

Внезапно я уловил движение. Кто-то бесшумно проскользнул через приоткрытое окно, словно тень. Я не вздрогнул и не потянулся к оружию — знакомый силуэт в чёрном был мне хорошо известен.

— Дядя Эдвард, — я отложил бумаги. — Всё ещё не освоил сложное искусство пользования дверью?

Мужчина стоял у окна — высокий, прямой, в чёрном сюртуке, плечи которого слегка намокли от дождя. Его белые глаза были скрыты за круглыми красными очками — подарком моей матери.

— Двери слишком предсказуемы, — ответил он своим ровным, лишённым эмоций голосом. — К тому же мне не хотелось беспокоить твоих слуг в такой час.

Он снял перчатки механическим движением. Несмотря на свою слепоту, Эдвард двигался с уверенностью и грацией, которой позавидовал бы любой танцор.

— Выпьешь? — предложил я, поднимаясь.

— Нет, благодарю.

Типично для него — никогда не принимать мелкие человеческие удовольствия.

— Что привело тебя ко мне посреди ночи? — спросил я, когда он устроился напротив меня. — Тебя не было достаточно долго, думаю, это было что-то важное.

— Ты всегда был проницателен, — Эдвард снял очки, обнажая абсолютно белые, без зрачков, глаза. — Я пришёл тебя предупредить. И рассказать правду, которую ты имеешь право знать.

Когда Эдвард говорил таким тоном, это всегда означало что-то важное.

— Твоя мать, Мария, — начал он, — не была обычной женщиной.

— Это я понял довольно давно, — хмыкнул я. — Не каждая мать двигает прогресс медицины целой империи семимильными шагами, и не создает чудесные медицинские препараты из ничего.

— Не из ничего, — поправил Эдвард. — Ничто не создаётся из ничего. Даже в Вечном Городе.

— Вечном Городе? — я прищурился. Эти слова звучали одновременно чуждо и странно знакомо. Я видел их в архивах Законников, но…

— Место, откуда мы пришли, — пояснил Эдвард. — Твоя мать родилась там. Это, можно сказать, иной мир, Максим. Мир за пределами вашего понимания, где наука и магия едины, где время течёт иначе, где существуют силы, способные создавать и разрушать целые вселенные.

Я молча смотрел на него, пытаясь решить, верить ли этим словам. Но Эдвард никогда не лгал мне.

— И ты оттуда же? — спросил я наконец.

— Я был создан там, — ответил он. — Специально для защиты твоей матери. Когда она решила остаться в этом мире, я последовал за ней. Выбрал изгнание, чтобы быть рядом и оберегать.

— Почему?

— Потому что это был мой долг, — просто ответил он. — Защищать её. Любой ценой.

Я кивнул, понимая это стремление. Разве не такой же долг я чувствовал перед империей? Перед теми, кого поклялся защищать? Только, думаю, это было что-то более глубинное.

— Что случилось с ней? — спросил я, наконец задавая вопрос, который мучил меня с детства. — Правда о её смерти.

Эдвард молчал несколько секунд, словно взвешивая, сколько может сказать.

— Я не могу рассказать всего, — наконец произнёс он. — На мне до сих пор лежат клятвы, которые нельзя нарушить, как бы мне ни хотелось иного. Но ты должен знать: её смерть связана с тем, что она начала привносить в ваш мир знания Вечного Города, которые не должны были появиться здесь ещё долгие столетия.

— Её исследования, — я ухватился за мысль. — Её научные труды.

— Да. Она любила этот мир, Максим. Тебя, твоего отца… и хотела помочь человечеству. Но существуют правила, которым подчиняются даже жители Вечного Города. Естественный ход событий нельзя нарушать безнаказанно.

— Её убили за это? Кто? — мой голос стал ледяным.

— Я не могу ответить, — Эдвард оставался непроницаемым. — Но ты должен знать: в Петербурге сейчас находится представитель Вечного Города.

Я замер, мгновенно связывая факты. Странный молодой граф, о котором докладывал Виктор. Необъяснимая гибель фон Хааса и его людей. Всё вставало на свои места. Совпадения редко бывают случайными, когда их становится слишком много.

— Этот представитель, — медленно произнёс я, не выдавая своих мыслей, — он похож на молодого аристократа?

Эдвард просто кивнул, и этого было достаточно.

— Почему ты не сказал мне всё это раньше? — спросил я, пытаясь справиться с нахлынувшими эмоциями.

— Потому что ты не был готов. А потом… потому что ты не был в опасности, — Эдвард снова надел очки. — Теперь всё изменилось. Альберик может заинтересоваться тобой.

— Альберик? Так его зовут?

— Это одно из имён, которые он использует среди людей, — пояснил Эдвард. — Его настоящее имя не знаю даже я.

— Что ему нужно здесь?

— Официально — забрать артефакты, принадлежащие Вечному Городу, подчистить следы, что оставила твоя мать, и запечатать врата в Вечный Город. Но я знаю Альберика. У него всегда есть собственные цели.

Я встал и подошел к окну. Снаружи дождь усилился, превращая улицы в зеркальные поверхности, отражающие тусклый свет фонарей.

— Что мне делать? — спросил я, не оборачиваясь.

— Будь осторожен, — ответил Эдвард. — Не привлекай внимания. Альберик… он отнюдь не обычный человек, Максим. Он опаснее всего, с чем ты когда-либо сталкивался.

Я обернулся, усмехнувшись.

— Я Законник Российской Империи, дядя. Привлекать внимание — часть моей работы.

— Тогда привлекай его избирательно, — на безэмоциональном лице Эдварда не дрогнул ни один мускул. — Альберик может уничтожить тебя одной мыслью.

— Почему же он этого ещё не сделал? — спросил я, возвращаясь в кресло.

— Возможно, он не знает о твоём существовании, — ответил Эдвард. — Или не придаёт этому большого значения. Но если это изменится…

Я понял, что он не договаривает что-то важное.

— Почему это должно его заинтересовать?

Эдвард молчал так долго, что я подумал, что он решил не отвечать.

— Потому что полукровки, дети от союза человека и жителя Вечного Города, крайне редки, — наконец произнёс он. — И всегда привлекают… особое внимание высших эшелонов власти.

Я вернулся в кресло, пытаясь осмыслить услышанное. Всё это звучало как фантастическая сказка, хотя после перемещения в мир магии меня это не должно уже удивлять. И всё же… Это объясняло многое.

— Что ж, — я улыбнулся с напускной беззаботностью, — если этот Альберик решит познакомиться со мной, я постараюсь произвести хорошее впечатление.

Эдвард не ответил на мою шутку.

— Я буду наблюдать за ним, — сказал он, поднимаясь. — И сообщу, если ситуация изменится.

— Спасибо, дядя, — я тоже встал. — Знаешь, ты мог бы остаться. В доме достаточно места.

— Мне безопаснее быть в тени, — ответил он, направляясь к окну. — Береги себя, Максим.

С этими словами он скользнул в ночь, бесшумно, как тень, оставив меня наедине с мыслями.

Граф Альберик Серентийский — или тот, кто носил это имя среди людей — стоял у окна роскошного номера в лучшей гостинице Петербурга. В своём юном облике он выглядел как изящный аристократический мальчик не старше четырнадцати лет. Он наблюдал за дождём, барабанящим по стеклу, и размышлял.

Этот мир был… интересным. Примитивным, конечно, ограниченным, но интересным. По крайней мере, лучше, чем предыдущий, где даже магии не было. Провальная попытка, как ни посмотри.

Люди проявляли поразительную изобретательность в своих попытках обойти ограничения собственной природы. И это как раз беспокоило его больше всего.

Он отвернулся от окна и подошёл к столу, где лежал необычный предмет — серебряная сфера с множеством гравировок и символов, настолько сложных, что человеческий глаз не смог бы уловить все детали. Альберик легко коснулся сферы, и та засветилась изнутри мягким голубоватым светом.

— Ещё одна аномалия обнаружена в секторе Восемь, — произнёс он, обращаясь к сфере. — «Общество Вечного Огня» проводило эксперименты по изменению человеческой природы. Трансформация на клеточном уровне, интеграция магических элементов в физическое тело. Грубо, примитивно… но удивительно эффективно для текущего этапа.

Сфера пульсировала в ответ, словно понимая его слова.

— Да, я уничтожил данные и устранил ответственных, — продолжил Альберик, — но источник аномалии не устранён. Эта практика распространяется.

Свечение сферы изменилось, став более интенсивным.

— Понимаю, — кивнул он. — Дополнительное время для расследования одобрено.

Альберик улыбнулся, и в его улыбке промелькнуло что-то хищное. Охота продолжалась, и это его радовало. Последние столетия в Вечном Городе были… скучными. Слишком много протоколов, слишком много политики. Здесь же он мог действовать более свободно, выслеживая и устраняя то, что считал мерзостью. Главное — выполнять поручения старших, а вот в реализации этого он был весьма свободен.

Он оделся и вышел из номера, невзирая на дождь. Альберика не беспокоили такие мелочи, как погода. Он направился в район доков — туда, где по его информации должна была состояться встреча высокопоставленных членов «Общества». Разумеется, сам фон Хаас был уже мёртв, но оставались его помощники, его сеть контактов.

Быстро передвигаясь по тёмным улицам, Альберик размышлял о странном поведении своего бывшего ученика. Почему тогда не покинул город? Почему не попытался скрыться после их встречи? Эдвард был слишком умён, чтобы недооценивать опасность, он сам учил его этому.

Ответ пришёл неожиданно, когда Альберик заметил фигуру, скользящую по крышам. Эдвард — и он двигался в направлении одного из богатых районов города. Альберик бесшумно последовал за ним, сохраняя дистанцию, скрывая своё присутствие древним заклинанием.

Он видел, как Эдвард остановился у большого особняка, а затем проскользнул через окно второго этажа с грацией, которую могли бы оценить даже мастера Вечного Города. Альберик терпеливо ждал, скрытый дождём и тенями. Спустя час Эдвард так же бесшумно покинул дом.

Заинтригованный, Альберик решил выяснить, кто живёт в этом особняке. Следуя за слугой, вышедшим на утреннюю закупку провизии, он легко вытянул информацию из его разума, не оставив и следа своего вмешательства.

Максим Николаевич Темников. Законник Российской Империи. Человек, разгромивший сеть «Общества Вечного Огня» в столице. Имя показалось ему смутно знакомым, но он не мог вспомнить, где слышал его раньше.

Альберик проследил за слугой до рынка, где тот закупал свежие продукты, и подслушал его разговор с другими слугами — они обсуждали своих господ, как это всегда бывает, когда люди считают, что их никто не видит.

— … говорят, госпожа Чернова снова посетила его вчера вечером, — шептала полная кухарка, подбирая лучшие овощи. — И ушла только под утро!

— Ох уж эти аристократы, — хихикнула молоденькая служанка. — Хотя его отец все же благородный, признал незаконнорожденного.

— Говорят, его мать была странной женщиной. Учёной. Ее звали Мария Леонхарт. Только я тебе ничего не говорила!!!

Альберик застыл, услышав это имя. Мария Леонхарт. Одна из учёных Вечного Города, исчезнувшая много лет назад. Она увлеклась нынешним миром и сбежала, нарушив все мыслимые протоколы и законы.

И у неё был сын. Полукровка. Шанс на появление такого ребенка один из тысячи и даже тут она преуспела. Это нарушает все генетические протоколы и при этом может внести разнообразие в жизнь Вечного города. Только стоит ли это делать?

Альберик улыбнулся, и эта улыбка заставила бы содрогнуться любого, кто её увидел. Вот почему Эдвард остался в этом мире даже после смерти Марии. Вот почему он рисковал, не скрываясь от посланника Вечного Города. Он защищал наследие своей госпожи.

Как интересно. Как… восхитительно интересно.

Альберик извлёк из складок одежды небольшой кристалл, который начал пульсировать голубоватым светом при прикосновении. Он прошептал несколько слов на языке, который был древним даже для Вечного Города, и кристалл вспыхнул, отправляя сообщение через барьеры миров.

Совет Хранителей будет очень заинтересован этой новостью. Полукровок не было уже несколько смен миров, а те, что появлялись, всегда вызывали… особый интерес высших эшелонов власти. Этот Максим Темников мог стать ценным активом или опасной угрозой, в зависимости от обстоятельств.

И Альберик собирался лично выяснить, кем же он станет.

Ночь укрыла Петербург плотным одеялом тьмы. На окраине города, в заброшенном складе с обваливающейся крышей, пространство внезапно исказилось, закручиваясь спиралью. В центре этого искажения возникла человеческая фигура — высокий мужчина с грубыми чертами испещренного шрамами лица и лихорадочным блеском в глазах. Его некогда элегантный костюм был изорван и покрыт пятнами крови.

Артур тяжело дышал, опираясь на стену. Телепортация на такое расстояние истощила его силы. Он уже готовился исчезнуть снова, когда почувствовал чужое присутствие.

— Какая неожиданная встреча, — раздался бесстрастный голос.

Артур резко обернулся. В тени колонны стоял Эдвард, его красные очки тускло поблёскивали в лунном свете, проникающем через дыры в крыше.

— Ты! — выплюнул Артур, и пространство вокруг него снова заколебалось. — Ещё шаг, и я разорву тебя на части.

— Если бы ты мог, — в безэмоциональном голосе Эдварда проскользнула нотка презрения, — ты бы сделал это ещё двести лет назад.

Артур оскалился, вскидывая руки. Воздух вокруг его пальцев заискрился голубоватыми молниями.

— Неудачный эксперимент Марии, — продолжил Эдвард, делая шаг вперёд. — Всё ещё убегаешь? От кого на этот раз?

— Не смей! — прорычал Артур. — Ты был её цепным псом, не более!

Он ударил резко, без предупреждения. Пространство между ними исказилось, и удар, который должен был пройти десять метров, мгновенно оказался в сантиметре от лица Эдварда. Но тот словно ожидал этого. Одним плавным движением он снял очки, и из его незрячих белых глаз хлынул ослепительный свет.

Поток чистой энергии отбросил Артура к противоположной стене.

Артур ударился о кирпичную кладку с такой силой, что та частично обрушилась. Но он тут же вскочил на ноги, его лицо исказилось от ярости.

— Всегда безупречный, всегда совершенный Эдвард, — выплюнул он. — Её любимое творение! А я был лишь черновиком, экспериментом…

— Жалкое зрелище, — Эдвард надел очки обратно. — Даже спустя столетия ты винишь всех, кроме себя. Мария создала тебя нестабильным, но дала шанс исправиться. Это был твой выбор — предать её.

— Я никогда не предавал её! — стены склада задрожали от его крика. — Это она предала всех нас, выбрав этот жалкий мир вместо Вечного Города! Выбрав человека вместо своего народа!

Артур атаковал снова, на этот раз используя свой дар иначе. Пространство вокруг Эдварда начало сжиматься, словно невидимая рука пыталась раздавить его.

— Исказить, — прошептал Артур, сосредоточивая всю свою силу.

Эдвард не двигался. Лишь лёгкое напряжение в линии плеч выдавало, что он чувствует давление. Затем он глубоко вдохнул и произнёс единственное слово:

— Сияние.

Взрыв света был настолько мощным, что на мгновение ночь превратилась в день. Искажение схлопнулось, и Артур отлетел назад, врезавшись в груду ржавого металла.

— Убей меня! — прохрипел он, пытаясь подняться. Кровь струилась из раны на лбу. — Давай! Закончи то, что начала Мария! Она всегда хотела избавиться от меня в пользу своего драгоценного первенца!

Эдвард не успел ответить. Стены склада внезапно задрожали, но на этот раз не от силы Артура. Воздух наполнился звенящим напряжением, и пространство вокруг начало искривляться.

Выражение лица Артура изменилось, страх вытеснил ярость.

— Они нашли меня, — прошептал он.

— Кто? — впервые в голосе Эдварда проскользнуло что-то похожее на беспокойство.

— Стражи Равновесия. Они… они истребили всех нас. Всех, кого создала Мария, — Артур рассмеялся, но в его смехе звучало отчаяние. — Я последний. Кроме тебя, конечно. Всегда неуязвимый Эдвард!

Стены задрожали сильнее. Плиты пола начали трескаться, и сквозь щели пробивался странный фиолетовый свет.

— Сколько их? — спросил Эдвард, принимая боевую стойку.

— Трое, — Артур с трудом поднялся на ноги. — Но каждый сильнее нас обоих вместе взятых.

Эдвард молчал, обдумывая ситуацию. Затем коротко произнёс:

— Уходи.

— Что⁈ — Артур уставился на него в изумлении, не веря своим ушам.

— Телепортируйся. Прямо сейчас, — Эдвард снял очки, и его белые глаза засветились внутренним светом.

— Ты… помогаешь мне? — Артур не мог поверить своим ушам. — После всего…

— Я выполняю последнюю волю Марии, — отрезал Эдвард. — Защищать её наследие. Любой ценой. Ты тоже ее наследие, как бы мне не хотелось этого признавать.

В этот момент стены склада рухнули, словно карточный домик, и три фигуры в чёрных плащах шагнули через обломки. Их лица скрывали капюшоны, но даже в темноте было видно, что они не вполне человечны — слишком высокие, слишком тонкие, с неестественно длинными конечностями.

— БЕГИ! — рявкнул Эдвард, и это был первый раз, когда Артур услышал как идеальный образец повышает голос.

Артур ещё секунду колебался, затем ухмыльнулся.

— Не умри слишком быстро, — с этими словами он исчез в ослепительной вспышке голубого света.

— Предатель Эдвард, — произнёс один из пришельцев голосом, похожим на шелест осенних листьев. — Нарушитель клятв и хранитель беглецов.

— Вы нарушили протокол, — ответил Эдвард, сжимая кулаки. — Это не ваша юрисдикция. Альберик уже здесь.

— Альберик слишком мягок, — прошипел другой. — Слишком… сентиментален. Совет нуждается в более решительных действиях.

— И вы готовы рискнуть гневом Альберика? — в безэмоциональном голосе Эдварда проскользнула нотка насмешки.

— Риск принят и оценён, — ответил третий, самый высокий из пришельцев. — Как и риск твоего сопротивления. Мы считаем, что его значения приемлемы для дальнейших действий.

С этими словами все трое атаковали одновременно. Воздух наполнился вспышками странной энергии, похожей одновременно на молнии и жидкое пламя. Эдвард двигался с неестественной скоростью, уклоняясь от ударов и нанося свои.

— Свет очищения! — выкрикнул он, и волна чистой энергии отбросила одного из нападавших к стене.

Несмотря на численное превосходство противников, Эдвард держался достойно. Его слепота не была недостатком — он чувствовал пространство и энергию вокруг себя с точностью, недоступной обычному зрению. Один за другим нападавшие отступали под его контратаками, но постепенно преимущество переходило на их сторону.

Решающий момент наступил, когда один из них применил странное оружие — нечто похожее на хлыст. Он обвился вокруг руки Эдварда, и тот впервые вскрикнул от боли.

— Таковы последствия предательства, — произнёс обладатель хлыста. — Останови сопротивление, и мы подарим тебе быструю смерть.

— Щедрое предложение, — прохрипел Эдвард, — но я вынужден отказаться.

С неожиданной силой он дёрнул руку, затянутую хлыстом, притягивая противника к себе. Его свободная рука устремилась вперёд, нанося удар такой силы, что послышался хруст ломающихся костей. Нападавший отлетел назад, но двое других воспользовались моментом, чтобы нанести сокрушительный удар.

— Сумеречное лезвие, — прошипел один из них, и клинок тёмной энергии в тот же миг пронзил бок Эдварда.

Эдвард упал на колени, кровь струилась из раны. Но даже сейчас его лицо оставалось бесстрастным.

Нападавшие переглянулись, явно радуясь тому, что ранили одного из лучших мастеров. Эдвард воспользовался этим моментом замешательства, чтобы атаковать последний раз.

— СИЯНИЕ ИСТИНЫ! — выкрикнул он, вложив в эти слова всю свою оставшуюся силу.

Склад озарился светом ярче солнца. На мгновение силуэты нападавших превратились в чёрные тени на фоне этого ослепительного сияния, а затем все трое отлетели назад, словно отброшенные невидимой рукой.

Когда свет померк, Эдварда уже не было на месте — раненый, он всё же сумел скрыться, используя вспышку света как прикрытие.

Трое преследователей в бешенстве осматривали разрушенный склад.