Законник Российской Империи. Том 7

Глава 10

Высокие потолки, мраморные колонны, позолоченная лепнина — Зимний дворец был олицетворением могущества Российской империи, её нерушимой силы, кажущейся вечной. Но после разговора с Эдвардом я смотрел на эти стены иначе. Что есть мрамор и золото перед лицом «перезаписи»? Всего лишь прах, который смоет волна, идущая из Вечного Города.

Внутри меня бушевала буря эмоций, но внешне я сохранял привычную сдержанность. Слабость — роскошь, которую я не мог себе позволить. Особенно сейчас, когда на кону стояла судьба целого мира.

Я шел по коридору, направляясь на очередное дипломатическое мероприятие, когда заметил группу придворных, столпившихся у одного из окон. Они говорили приглушенными голосами, но меня заметили и мгновенно замолчали. Это стало привычным после моего триумфа над Петром Алексеевичем. Придворные разделились на три лагеря: мои сторонники, приверженцы наследного принца и осторожные наблюдатели, ждущие, куда качнется маятник власти.

— Ваше Высочество, — один из дворян склонился в глубоком поклоне, когда я проходил мимо, — позвольте выразить восхищение вашим блестящим выступлением на Совете. Показать такую выдержку и проницательность…

— Благодарю, — коротко ответил я, давая понять, что не нуждаюсь в лести.

Другой дворянин, стоявший рядом, бросил на меня косой взгляд и что-то прошептал своему соседу. Я расслышал обрывок фразы: «…выскочка, думает, что титул дает ему право…»

На подобные выпады я перестал обращать внимание. Петр, несмотря на свое публичное поражение, продолжал действовать против меня, только теперь более изощренно. Каждый день рождались новые слухи: то я якобы использовал запрещенную магию, чтобы влиять на императора, то планировал избавиться от всех своих братьев одним махом, то вступил в преступный сговор с иностранными державами.

Удивительно, как много людей, включая высокопоставленных аристократов, всё ещё поддерживали его, закрывая глаза даже на очевидные доказательства его махинаций с фондами. Впрочем, удивляться тут было нечему — десятилетия создания имиджа наследника, раздача должностей и привилегий, а главное — перспектива его восхождения на трон делали своё дело. Мало кто хотел ставить на темную лошадку, даже если она была отмечена императорской кровью, а вот первый принц был более интересной и влиятельной кандидатурой, с которой никто ссориться не хотел.

Андрей, третий принц, в свою очередь, решил дистанцироваться от всех политических игр. После нашего разговора в его тайном кабинете он избегал столичной жизни, проводя время на Урале под предлогом научных изысканий. Частично это было трусостью, частично — здравым расчетом. Он уже вляпался в авантюру Авроры и теперь старался минимизировать ущерб.

Единственным, кто открыто встал на мою сторону, был Михаил. Второй принц не только публично демонстрировал дружеские отношения со мной, но и активно привлекал к военным проектам, что не могло не раздражать Петра еще сильнее. Михаил был моим лучшим союзником, а его растущая близость с Кариной давала надежду на укрепление связей с Польшей.

В тот день мы с ним запланировали посещение военных учений, где должны были испытываться новые артефакты Варвары. Я встретил его во внутреннем дворе дворца, где уже ждали кони и небольшой эскорт, который усилили после недавних происшествий.

— Готов посмотреть, как твоя чаровница заставит британцев кусать локти от зависти? — Михаил улыбнулся, протягивая мне руку. — Её последние разработки могут перевернуть баланс сил в Европе. А ведь они так кичились своими разработками, — рассмеялся он под конец.

— Она не «моя чаровница», — я пожал протянутую руку, — но с остальным согласен. Варвара создает то, что другим и не снилось.

— Брось эту дипломатическую чушь, — Михаил хлопнул меня по плечу. — Весь двор знает о ваших отношениях. И не имеет ничего против, кстати. Даже отец считает, что ее влияние на тебя благотворно.

— Меньше всего меня интересует мнение придворных о моей личной жизни, — я взобрался в седло. — Еще меньше — одобрение или неодобрение. Поехали, не хочу опаздывать.

Полигон для испытаний располагался в пятнадцати верстах от Петербурга, на обширном пустыре, окруженном редким лесом. Когда мы прибыли, там уже кипела работа: солдаты устанавливали мишени и монтировали какие-то сложные конструкции, офицеры сверялись с бумагами, а в центре всей этой суеты стояла Варвара, отдававшая указания с уверенностью полководца.

Она выглядела прекрасно — в строгом темно-зеленом платье, волосы убраны под небольшую шляпку, на поясе кожаная сумка с инструментами. Увидев нас, она улыбнулась, но не прервала своих объяснений молодому артиллеристу.

— Видишь, как она держится, — шепнул Михаил, когда мы спешились. — Как настоящая императрица. Уверен, что не хочешь обручиться? Могу замолвить словечко перед отцом.

— Я, пожалуй, сам решу, когда мне делать предложение, — я подарил ему взгляд, от которого обычно бледнели даже самые отпетые преступники, но принц лишь рассмеялся.

— Как скажешь, брат. Но не тяни кота за хвост, такие девушки пользуются вниманием.

Я усмехнулся. И этот человек всего неделю назад робел перед Кариной как мальчишка, а теперь, посмотри-ка, советы раздает.

Варвара, закончив инструктаж, подошла к нам. Она не стала приседать в реверансе — еще одно доказательство того, что в ней не было ни капли притворства или угодничества.

— Ваши Высочества, — она слегка кивнула, но в её глазах плясали озорные искорки, — рада видеть вас. Особенно вас, Михаил Алексеевич, как официального куратора проекта.

— Будет вам, Варвара Марковна, — Михаил обворожительно улыбнулся. — Мы все знаем, что настоящим куратором является мой брат, пусть и неофициально.

— Не могу согласиться, — возразила она. — В самом деле, Максим даже не видел последних разработок. Я готовила сюрприз.

— И что же это за сюрприз? — поинтересовался я, приподняв бровь.

— Увидишь, — она загадочно улыбнулась. — Первый носитель мы разместили вон на той высоте. Отсюда его почти не видно, но эффект будет… впечатляющим.

Мы проследовали к специально оборудованной площадке для наблюдения. Вокруг по периметру стояли солдаты, обеспечивавшие безопасность. Михаил подробно расспрашивал Варвару о технических деталях, а я молча наблюдал за происходящим, изредка бросая взгляды на окружающие холмы и лес. Что-то тревожило меня, но я не мог уловить, что именно.

— Начинаем! — скомандовала Варвара, и несколько офицеров передали приказ по цепочке.

В сотне шагов от нас артиллеристы подняли странный прибор, напоминающий небольшую пушку, только вместо ствола у него было что-то вроде блестящего диска. Варвара сняла с пояса кристалл, похожий на рубин, и вложила его в специальное углубление на своем браслете.

— Что это? — спросил я, разглядывая неизвестный мне артефакт.

— Контроллер, — пояснила она. — С его помощью я могу управлять всеми устройствами в радиусе километра. Смотрите.

Она прикоснулась к кристаллу, и тот засветился мягким алым светом. В тот же момент диск на «пушке» начал вращаться, набирая скорость, пока не превратился в сверкающее пятно. Затем раздался низкий гул, и из диска вырвался луч света, устремившийся к холму.

То, что произошло дальше, поразило даже меня, повидавшего немало чудес и магических эффектов. Луч достиг невидимой цели на холме, и внезапно оттуда во все стороны распространилась волна энергии, окрасившая небо в фиолетовый цвет. Она расширялась, пока не накрыла площадь около версты, а затем застыла, образовав купол.

— Защитный барьер, — с гордостью пояснила Варвара. — Он способен выдержать прямое попадание артиллерийского снаряда и отражает большинство известных магических атак.

— Потрясающе, — выдохнул Михаил. — Сколько таких устройств можно разместить вокруг города?

— Теоретически, — Варвара сделала паузу, производя расчеты, — для полной защиты Петербурга понадобится около пятидесяти. Но мы уже работаем над увеличением радиуса действия.

Я не сводил глаз с фиолетового купола, когда заметил странный отблеск на одном из дальних холмов. То ли солнечный зайчик, то ли…

Чутье Законника, отточенное опасной работы, взвыло как пожарная сирена. Я рванулся вперед, сбивая Варвару с ног, в тот самый момент, когда пуля просвистела там, где только что находилась её голова.

— Преломи! — выкрикнул я, создавая искривление пространства вокруг нас. Вторая пуля, выпущенная мгновение спустя, изменила траекторию и вонзилась в землю в нескольких шагах, чудом никого не задев.

— Снайпер! На холме! — крикнул я, прикрывая Варвару своим телом.

Вокруг мгновенно поднялась суматоха. Охрана окружила нас плотным кольцом, закрывая магическими щитами. Михаил выхватил пистоль, хотя противник находился далеко за пределами досягаемости — действие, скорее, рефлекторное, чем необходимое.

— Ты в порядке? — спросил я Варвару, осматривая её.

— Да, — она выглядела потрясенной, но держалась. — Это было… метко.

— Слишком метко, — мрачно согласился я. — Профессиональная работа.

Михаил отдал приказ оцепить весь район и начать прочесывание холмов. Я знал, что это бесполезно — снайпер такого уровня уже давно покинул позицию. Но гораздо больше меня волновало другое: кто стоял за этим покушением? Кто настолько не хотел, чтобы имперская армия получила новые защитные артефакты, что решился на столь дерзкое нападение средь бела дня?

— Я найду того, кто это сделал, — произнес я, помогая Варваре подняться. В моем голосе звенела сталь. — И они пожалеют, что переступили эту черту.

Глаза Варвары, до этого момента полные шока, вдруг стали жесткими:

— Я с тобой. Никто не смеет стрелять в меня на моём собственном полигоне.

Михаил, отдав последние распоряжения, подошел к нам:

— Я отправил лучших следопытов. Если снайпер оставил хоть какой-то след, они его найдут. И я лично гарантирую, что виновные будут наказаны.

— Не сомневаюсь в твоих намерениях, — сказал я, внимательно глядя на брата. — Но этим займусь я. Как Законник.

— Максим, сейчас не время для личной вендетты. Это дело государственной безопасности…

— Именно поэтому им должен заняться Законник, — я повысил голос. — Здесь нужны не солдаты, а расследование. И поверь мне, брат, — я положил руку ему на плечо, — я умею раскрывать такие дела.

— Я обещаю разобраться…

— У меня нет времени ждать, пока ты разберешься, — отрезал я. — Если через три дня не будет результатов, я возьмусь за дело сам. И поверь, я найду не только исполнителя, но и заказчика.

Михаил сжал челюсти, и на мгновение между нами возникло напряжение. Но затем он кивнул:

— Три дня. Но держи меня в курсе.

Мне не пришлось ждать и трех дней. Уже через два Виктор принес первые результаты расследования. Оказалось, что снайпер был связан с одной из иностранных консалтинговых фирм, формально являвшейся частью британского торгового представительства. Мы встретились с ним в моем кабинете в Бюро, который мне выделили после нового статуса. Но заглядывал я сюда редко.

— Подробнее, — потребовал я, изучая скудные данные в докладе.

— Стрелка видели на выезде из города вечером того же дня, — Виктор положил передо мной карту с отмеченным маршрутом. — Он направлялся в сторону финской границы. Мы перехватили его на постоялом дворе, где он ждал связного.

— И?

— Британец, бывший военный, сейчас работает на некоего «господина Стэнли» из консалтинговой фирмы «Вестленд Трейдинг». По его словам, ему заплатили за устранение главного разработчика новых военных артефактов, — Виктор достал еще один документ. — Мы проверили: один из руководителей «Вестленд Трейдинг», Чарльз Стэнли, действительно, числится сотрудником британского торгового представительства. Вернее, числился — он спешно покинул страну два дня назад.

Я поднялся и подошел к окну. Внутри клокотала ярость, но внешне я оставался спокойным.

— А посредник?

— Задержан в Литве. Местные власти согласились содержать его под стражей, но для допроса нужен официальный запрос от императора.

— Подготовь все документы, — я повернулся к Виктору. — Я составлю рапорт и официально признаю эти действия международным инцидентом. Пусть наш министр иностранных дел потребует выдачи задержанного и полного расследования деятельности «Вестленд Трейдинг».

Виктор кивнул, а я взял перо и начал составлять рапорт. От моего настроения зависело очень многое, потому я в словах не стеснялся, прямо указывая на провокацию со стороны иностранных спецслужб. Документ получился резким, бескомпромиссным и, главное, опирающимся на неопровержимые факты. Я отправил его императору в тот же день.

Ответ не заставил себя ждать. Отец вызвал меня в свой кабинет спустя всего несколько часов. Его лицо было мрачнее тучи.

— Это правда? — спросил он, указывая на мой рапорт, лежавший на столе.

— Каждое слово, — я встретил его взгляд. — У нас есть признание снайпера, записанное и заверенное свидетелями. Есть доказательства связи с британским торговым представительством. И у нас есть посредник, который может рассказать больше.

Император тяжело вздохнул:

— Ты понимаешь, что просишь о прямом дипломатическом конфликте с Британией? Одной из сильнейших держав мира.

— Я понимаю, что защищаю интересы империи, — твердо ответил я. — Они пытались убить Варвару Чернову — не просто девушку, но ведущего специалиста по военным артефактам, чьи разработки дают нам стратегическое преимущество. Это не просто покушение — это акт саботажа против безопасности государства.

— И ты действуешь исключительно из государственных интересов? — в его глазах мелькнула искра понимания. — Тут нет личной мести?

— Личное и государственное в данном случае совпадают, — я не стал отрицать очевидное. Да и зачем мне юлить перед императором? — Да, Варвара дорога мне. Но даже если бы речь шла о совершенно незнакомом человеке, я бы действовал так же. Покушение на лучшего специалиста империи — это вызов, который нельзя оставить без ответа.

Отец долго смотрел на меня, затем кивнул.

— Я подпишу указ о требовании выдачи посредника. Но, — он поднял палец, — никаких самостоятельных действий без моего согласия. Это может иметь далеко идущие последствия для всей империи.

— Как прикажете, Ваше Величество, — я склонил голову, добавив официальности, чтобы подчеркнуть серьезность момента.

Когда я уже направлялся к двери, император окликнул меня:

— Максим.

Я повернулся.

— Будь осторожен, — в его голосе прозвучала неожиданная мягкость. — Я не хочу потерять еще одного близкого человека.

Эти слова тронули меня, но я лишь коротко кивнул и вышел из кабинета. В коридоре меня уже ждал Михаил.

— Ну, что он сказал? — нетерпеливо спросил он.

— Подпишет указ, — я зашагал по коридору, и принц пошел рядом. — Но требует действовать по протоколу.

— А ты не будешь?

Я позволил себе слабую улыбку в ответ.

— Разумеется, буду. Я всегда следую протоколу. Просто мой протокол несколько… специфический.

— Ты ведь знаешь, что Петр на ближайшем приеме собирается заявить, что ты действуешь исключительно из личных побуждений и создаешь дипломатический кризис ради защиты своей любовницы?

— Пусть говорит, — я пожал плечами. — У меня есть задокументированные доказательства и признание снайпера. Что есть у Петра? Только сплетни и домыслы.

— Он очень настойчив, — Михаил покачал головой. — И, к сожалению, его поддерживают многие влиятельные придворные.

— Многие, но не все, — заметил я. — И поддерживают они его лишь до тех пор, пока это выгодно. Как только чаша весов качнется в другую сторону, они мгновенно переметнутся.

— Ты слишком циничен, брат, — Михаил улыбнулся.

— Я реалист, — возразил я. — Кстати, тебе бы тоже не помешало немного цинизма. Особенно в отношениях с придворными.

Мы дошли до перекрестка коридоров, и Михаил остановился.

— Мне нужно к отцу с докладом о военных учениях. Не забудь о нашем уговоре — держи меня в курсе.

— Непременно, — я кивнул. — И, Михаил… спасибо за поддержку.

Он лишь махнул рукой и направился к кабинету императора, а я пошел другим коридором, обдумывая дальнейшие действия.

На следующий день произошло то, чего я и ожидал, и боялся. Император сообщил, что литовские власти отказались выдать посредника, сославшись на отсутствие достаточных оснований. Очевидно, британские дипломаты успели оказать давление на местное правительство.

Особенно меня разозлило то, что отец, казалось, смирился с таким положением дел.

— Мы направим официальную ноту протеста, — устало сказал он, когда я пришел к нему за разъяснениями. — Но на большее я не могу пойти. У нас и так хватает проблем с Пруссией и Османской империей.

— Значит, они просто уйдут от ответственности?

— Дипломатия — это искусство возможного, Максим, — император вздохнул. — Иногда приходится отступать, чтобы позже нанести удар сильнее.

Я не стал спорить с отцом. Он был прав со своей точки зрения. Но я знал, что не смогу просто отступить. Не в этот раз. Не когда под угрозой была Варвара.

Покинув кабинет императора, я направился к Михаилу. У меня созрел план, и мне нужно было его содействие.

К моему удивлению, брат выслушал меня без возражений. Более того, он, казалось, ожидал чего-то подобного.

— Я могу предложить тебе командование небольшой ударной группой, — сказал он, когда я закончил излагать свои мысли. — Формально — для отработки логистических связей с Прибалтикой. На деле — делай, что посчитаешь нужным. Я прикрою.

— Ты понимаешь, что это может иметь последствия? — я внимательно посмотрел на него. — В том числе лично для тебя?

— Я второй принц Российской империи, — Михаил усмехнулся. — Мой долг — защищать её интересы. То, что ты предлагаешь, может вызвать дипломатические осложнения, но они будут ничем по сравнению с прецедентом, который мы создадим, если позволим иностранным агентам безнаказанно совершать покушения на наших людей.

— Спасибо, брат, — я пожал его руку. — Я буду действовать максимально аккуратно.

— Но эффективно, — добавил он с усмешкой.

— Разумеется.

Вернувшись домой, я позволил себе расслабиться, но только на короткое мгновение. Благо Василиса снова порадовала меня очередным невероятным рецептом чая. Порой мне казалось, что она больше не сможет меня удивить, но, кажется, ее запас рецептов был бесконечным.

— Это «Сонная заводь», господин, — она поставила передо мной изящный фарфоровый чайник, украшенный ручной росписью. — Мой особый сбор для тяжелых дней. Мелисса с нашего сада, липовый цвет, чуточка лаванды и веточка вишни. А секрет в том, — она понизила голос до заговорщического шепота, — что я добавляю три капли горного меда из Кавказских гор и щепотку ягод можжевельника.

Аромат, исходящий от чайника, был поистине божественным — сладковатый, с легкой цветочной нотой и едва уловимой горчинкой. Первый же глоток растекся по языку удивительным бархатистым теплом. Вкус был насыщенным, но не приторным, с легкой кислинкой от вишни и неожиданным послевкусием можжевельника, придававшим напитку особую глубину.

— Благодарю, Василиса. Твой чай стоит дороже любых заморских вин, — искренне сказал я.

Девушка зарделась от похвалы и, сделав неглубокий реверанс, удалилась, оставив меня наедине с чудесным напитком и собственными мыслями. А были они непростыми, потому что настало время дать ответ Альберику. Видимо, мне придется все же посетить Вечный Город. Правда, чуть позже. Но если этот эмиссар говорит правду и полукровки, действительно, ценны, то, думаю, пару недель подождать они точно смогут. Мне нужно чуть больше времени.