Я стану твоим щитом

Глава 30

На этот раз видения ворона были из прошлого, оттого смазанные и обрывистые. Вот он набрасывается на Киана, тот, не понимая, кричит на него. Но птица была терпелива, раз за разом кидалась на Его Высочество, пока тот не прекратил свой бег. Картинка леса и горы, и снова Киан в окружении незнакомых мне воинов, но, кажется, они ему были рады. Вновь рывок – и Дуга несут на носилках… видения резко оборвались, а до меня донесся злорадный хохот.

– Госпожа, они опять в ворона камнем кинули, – торопливо прошептала Нетта, взглядом показав на двух мужчин.

– Он в порядке?

– Да, улетел, – коротко ответила горничная, подав мне кружку с отваром.

– Дуг жив, я видела, что его несли на носилках, – едва слышно прошептала, прежде настороженно осмотревшись, зная, что Нетта неравнодушна к этому хмурому мужчине. Хоть она и не подавала виду, но было заметно, что девушка волнуется.

– Он с Его… – осеклась горничная, не решившись продолжить, но мне этого и не требовалось – ясно о ком упомянула девушка – и я, покачав головой, тихо произнесла:

– Не знаю.

Остаток дня прошел в странном оцепенении. Я судорожно думала, как выбраться из плена и помочь Киану. Нетта, как всегда в период волнения, занялась шитьем, небольшой лоскут серой ткани и крохотные моточки ниток с иглой она неизменно носила в нагрудном кармане. Воины Ленокса и он сам что-то обсуждали, до нас доносились лишь обрывки фраз, из которых было сложно понять суть их беседы. Время от времени от импровизированного стола, заставленного в большей степени кувшинами и бутылками, доносились хохот и ругательства.

С наступлением сумерек нам подали скромный ужин, состоящий из постной похлебки и куска черствого хлеба, а после, бросив к ногам шерстяное одеяло, пропахшее потом и какой-то кислятиной, нам велели укладываться спать, намекнув Нетте, что были бы не прочь согреть девушку этой холодной ночью.

Рыкнув на наглеца и отпихнув от себя подальше вонючую дерюгу, опасаясь, как бы не нацеплять на себя насекомых, я и Нетта, прижавшись друг к другу и кутаясь в меховую накидку Его Высочества, не отводили взгляд от костра и людей, пока сон все же нас не сморил…

Утром, как это ни странно, я и Нетта проснулись первыми, даже охрана, подперев спинами сосну, сладко посапывала. Мы спокойно прошлись по лагерю, умылись холодной водой из ведра, успели выпить чуть теплого отвара и съесть кусочек вчерашнего печеного мяса, но никто из воинов так и не проснулся. Однако, стоило мне подумать о том, что самое время бежать, как из шатра выбрался заспанный Ленокс и громким, разъяренным окриком переполошил весь отряд.

– Либо твои воины настолько глупы и ленивы, либо слишком самонадеянны, если не боятся нападения на лагерь, – не преминула сказать, брезгливо поморщившись, глядя на бывшего мужа Эйрин. Помятый вид, заплывшие глаза человека, который явно не знает меры в выпивке, и начинающаяся залысина не придавали мужчине привлекательности, а перегаром от него разило на добрых два метра.

– Епископ тех, кто ему верен, одарил медной охранкой: теперь ни человек, ни птица, ни зверь нас не видят, – широко зевая, промолвил Ленокс, потянувшись за ковшом с чем-то розовым. После хорошей попойки и продолжительного сна муж Эйрин долго приходил в себя и часто был излишне словоохотлив, чем я и решила воспользоваться.

– Разве такое бывает? – спросила, добавив в свой голос как можно больше сомнения и насмешки, зная, как это раздражает мужа, когда его словам не верят безоговорочно.

– У епископа великая сила! Беглый и его сподвижники все, что могут – это только выпускать свой проклятый дар, а потом месяцами слабы, как новорожденные щенки! Епископ повелевает такими, как он! – ожидаемо взъярился Ленокс, отбрасывая от себя медный ковш. Его лицо, и без того красное, сейчас побагровело, глаза налились кровью, а изо рта изрыгались ругательства и брызги слюней.

– Епископ – ничто! Вся его сила в одаренных, которых он вынуждает себе служить! Обманывая людей, что борется со злом, он сам прибегает к силе, что ему неподвластна! – зло выкрикнула, зная, что рискую, но я намеренно доводила бывшего мужа, чтобы он в пылу ярости рассказал мне больше о том человеке, что держит две страны в страхе.

– Епископ делает все во благо людей! Одаренные заботятся только о себе! – тотчас взревел мужчина, кинувшись в мою сторону, его в буквальном смысле сотрясало от бешенства.

– Ты настолько наивен, что веришь этому? – насмешливо бросила, шагнув к уже пылающему костру, и выхватив из него горящую ветку, предупреждающе прошипела, – только посмей! Спалю твою помятую рожу.

– Пока не прибудет епископ, будешь есть лишь черствую лепешку, – зло сплюнул Ленокс и, напоследок пнув котелок, опрокинув в костер вчерашнее несъедобное варево, размашисто шагая, скрылся в шатре.

– Ох… госпожа, зачем вы так? – испуганно прошептала Нетта, замершая верным стражем по правую руку от меня, – он же совсем взбеленился, вдруг того лысого опять к вам отправит?

– Знаю. Ничего, справимся, – задумчиво ответила, беглым взором осмотрев небольшую поляну, – кажется, этот лагерь разбит здесь давно, и уходить мы отсюда не будем, ждем епископа… странно, он решил сам с Его Высочеством сразиться?

– Не знаю, госпожа, но если верить лорду…

– Идем на нашу подстилку, прикроешь меня, – приказала и тотчас устремилась к кустам, возле которых для нас накидали лапник и бросили давно протертую войлочную дерюгу.

Там я аккуратно и стараясь не шуметь, оторвала кусочек от приказа Его Высочества. Потушила палку, что достала из костра, и отколупнув от нее уголек, принялась выцарапывать на клочке бумаги послание для Киана. Было непросто втиснуть на крохотном листочке все, о чем хотелось предупредить принца. Места было немного, уголек местами крошился, а кое-где отказывался писать, но главное я донесла. Благо, люди Ленокса совершенно не обращали на нас внимания, всего лишь один раз громила с щербатой улыбкой приблизился к нашему месту и, оставив рядом с пнем бурдюк с водой и миску с лепешкой, ушел.

Передать ласке записку не составило большого труда. Зверек, выглянув на мой зов из-под куста, что-то тихо пискнув, схватил клочок бумаги и юркнул в густые ветви. А спустя полчаса ворон показал мне этот листок, сжатый в его когтистой лапе…

– Госпожа, так он… придет за нами? – одними губами произнесла Нетта, бросая украдкой взгляды на расшумевшихся воинов.

– Не знаю, Нетта. Если он придет сюда… здесь его будет ждать ловушка, – ответила, не решившись признаться испуганной девушке, что не написала в послании место нашего расположения, а лишь указала на скорое прибытие епископа. А также сообщила о том, что ему служат одаренные и что есть медная охранка, которая отводит взгляд всего живого…