Я — ваш король

Глава двадцать пятая

Вернувшись домой, я, первым делом отправился в храм и преломил меч войны. Тот самый, что клал на алтарь и окроплял своей кровью. Сломался клинок легко, кузнецы своё дело знали. После этого я вновь собрал совещание у себя в приёмной. Помимо постоянного состава, присутствовали несколько человек, имевших отношение к географии. Капитаны кораблей, географы и даже старый Милон, хранитель дворцовой библиотеки.

— Итак, господа, — начал я, расхаживая взад и вперёд по залу, так делать не следовало, король должен чинно сидеть на своём кресле, бегать — удел подчинённых, но мне было плевать. — Сегодня я преломил меч в храме, официально объявив, что война закончена. Осталось только получить выкуп за короля Пипина и вернуть его назад. Посольство прибудет со дня на день, надеюсь, что уже с деньгами. Теперь нам стоит сосредоточиться на решении мирных вопросов.

— Ваше Величество, — проворчал Абвер, — всё нужно было более жёстко обойтись с королём Рожером, он ведь был у нас в руках.

Абвера я тогда специально отослал с сухопутной армией, чтобы не читал мне нотаций в плавании.

— Я понимаю вас, герцог, — раздражённо бросил я, — но и вы поймите, я не хочу плодить врагов. Их у меня и без того достаточно. Вы привыкли решать все вопросы силой, но иногда стоит немного подумать. Что бы сделали вы на моём месте?

Он немного смутился от такого вопроса.

— Я бы взял с них большой выкуп, тысяч сто, или двести.

— Вы ведь знаете, что толкнуло короля закрыть глаза на этот набег? От лютого безденежья он попал в зависимость к банкирам. Разоряя его сильнее, мы бы только усилили эту зависимость. В итоге, он, чтобы избавиться от кабалы, покорился бы им полностью и пошёл на нас войной.

— Что за безобразие? — возмущённо проворчал герцог Шридер, который недавно встал с постели и всё ещё дулся на меня, что я не позволил ему умереть. Он, собственно, употребил другое слово, но я его не хочу приводить, слишком неприличное. — Какие-то торгаши и ростовщики заимели власть над королями. Была бы моя воля, я бы их всех вздёрнул на одной верёвке.

— Конторы банковских домов в королевстве закрылись ещё неделю назад, — деловито сказал барон Аксель, — пошёл слух, что за набегами морских разбойников стоят они, этого хватило, чтобы народ взялся за топоры. Несколько таких контор были разграблены, а служащие сильно избиты, некоторые даже до смерти, остальные намёк поняли и быстро свернули свою деятельность.

— Что с зачинщиками беспорядков? — уточнил я.

Ответил мне Швейгерт:

— Я приказал их арестовать и бросить в тюрьму, через пару дней отпущу. Они, как потом выяснилось, сами были должны немало денег, а потому восприняли призыв громить банкиров с наибольшим воодушевлением.

— Это правильно, — с удовлетворением отметил я, — вот только эту нишу, в итоге, кто-то всё равно, займёт. Кто-то, у кого есть деньги, будет давать их в рост. Так вот, я хочу, чтобы эту нишу заняла государственная казна. Слышите меня, барон Аксель?

— Слышу, Ваше Величество, — деловито ответил казначей, — не могли бы вы уточнить?

— Сейчас я издам указ, согласно которому, давать деньги в долг под проценты будет разрешено только государству. Пусть в каждом крупном городе появится новая банковская контора, что будет давать в долг государственные же деньги. Пусть берут процент чуть меньше, чем брали в прежних банках, но позаботьтесь о подробном оформлении документов и способах взыскания долга с недобросовестных должников.

— То есть, сам король станет ростовщиком? — с недоумением переспросил Майснер.

— Можно сказать и так, — я не стал спорить. — Вот только кредит — неотъемлемая часть торговли, без него никто не обходится, а ещё он даёт большую прибыль. Так пусть эта прибыль идёт напрямую в казну. Казна наша трещит по швам, а повышать налоги я не хочу. Или вы ещё не поняли, что с полной казной можно совершить куда больше, чем с одной только воинственностью?

— Я понимаю, — растерянно сказал граф, — да только…

— Ну, скажите, разве мы выиграли бы эту войну без наёмников и артиллерии? А с ними выиграли, и выиграем ещё немало войн. Вот только каждая война требует средств. Больших средств. Я бы с великим удовольствием махал мечом на войне, если бы родился простым рыцарем, но я, волею богов, ваш король, а потому должен думать ещё и о том, чтобы войны были успешными.

Они молчали, понимая, что в современном мире войны выигрываются не столько мечом, сколько кошельком. Но рыцарская спесь давала себя знать. Один только барон Аксель выглядел довольным, он-то меня прекрасно понимал.

— Теперь о насущном, — продолжил я, подходя поближе к карте, головы присутствующих послушно повернулись за мной. — Как только получим выкуп за короля Пипина, я планирую постройку флота. Меня интересуют большие корабли, с максимально возможным водоизмещением. Такие, что способны нести пушки и большие подразделения солдат.

— Будет морская война? — удивлённо спросил Абвер.

— Возможно, но пока наша задача — вытеснить с моря умборцев. Мы должны перехватить под себя большую часть морских перевозок. В идеале, по морю должны ходить караваны купцов в сопровождении военных кораблей. Наших кораблей.

— Но зачем? — не понял Аксель, — ведь пиратства в морских пределах почти нет, даже бреттольцы давно позабыли это ремесло.

— Значит, оно появится, — с улыбкой сказал я. Меня никто не понял, кроме двух присутствовавших здесь капитанов. Они лукаво усмехнулись в бороды. — Нужно сделать так, чтобы каждый купец, желающий что-то перевезти по морю, прямо или косвенно, вносил пару-тройку монет в нашу казну.

— Это несложно сделать, — сказал один из капитанов, я не помнил его имени, но, если будет полезен, произведу в рыцари. — Если у нас будут корабли.

— Корабли будут, — заверил его я, — леса у нас достаточно, корабельные мастера тоже есть, кроме того, можно выписать из Бреттоля, тем более, что часть леса мы будем по договору отправлять им.

— Стоит ли? — с сомнением спросил Аксель.

— Стоит, но ровно столько, чтобы не опередили в постройке нас. Взамен получим железо, которого нам так не хватает.

Все снова замолчали, ожидая дальнейших указаний.

— Когда у нас будет полноценный флот, — я указал на карту, — я планирую дальние путешествия, для начала, на южный континент. Уважаемые географы могут нам что-либо рассказать о нём?

Слово взял старик, убелённый сединами, звали его Эркин Флег, насколько мне было известно, именно он считался лучшим специалистом в вопросах географии, астрономии и прикладных наук, более того, большинство капитанов регулярно обращалось к нему за советами.

Встав с места и откашлявшись, он медленно и с достоинством подошёл к карте и начал рассказ, временами указывая на карту своей тростью.

— Итак, известные нам земли южного континента начинаются от пролива Акулы, вот здесь. Как вы, наверное, знаете, оба берега пролива принадлежат королю. На северном берегу стоит город Франкель, с обширным портом, а на южном находится город Энт, гораздо меньшего размера, который, тем не менее, является крупной перевалочной базой. Между этими портами постоянно курсируют корабли, переправляющие товар.

— Какой товар мы получаем оттуда, с юга? — перебил я его.

— Дорогие ткани, вино, специи, драгоценные камни, золото и качественные клинки. А на юг вывозят лес, пеньку, пиво, ткани попроще, зерно и мёд.

— Я вас понял, — кивнул я, — продолжайте.

— Так вот, за городом Энт расположена земля королевства, но всего на шесть миль, за ней начинаются владения князя Тмеррисского, если мне не изменяет память, то им был Отран Скеллинк, хотя, он был уже стар, возможно, престол перешёл к его сыну. Их территория более, чем наполовину, покрыта песками, но есть и участки плодородной земли. Имеется более дюжины крупных городов, где и производятся товары для торговли. Часть товаров производят не в княжестве Тмерисса, а привозят из глубины материка, куда регулярно ходят караваны, перевозящие товар на мулах и верблюдах.

— А есть пути доставки товара не через пролив? — спросил я, пользуясь паузой, старик был слаб, а потому не мог говорить без отдыха.

— Есть, разумеется, есть. Корабли Гондора регулярно ходят к побережью. Правда, количество товара, перевозимого ими, невелико. Большинство купцов предпочитают заплатить незначительную пошлину, но при этом загружаться в удобном порту, каковых на побережье южного континента больше нет.

— Эти пошлины дают десятую часть поступлений в казну, — как бы между делом заметил Аксель. — А в хороший год и восьмую.

— А что там дальше, в глубине территории? — напомнил я.

— Территория Тмериссы простирается на две сотни миль к югу, хотя точно сказать нельзя. Граница в пустыне — понятие условное, да и часть племён, живущих на юге, то признаёт власть князя, то отвергает и объявляет себя самостоятельными. Что же касается земель, расположенных южнее, то о них можно сказать немногое. Известно, что там располагается территория, заселённая чернокожими людьми, правит ими король, но власть его непостоянна, в королевстве том постоянно идут войны, а королевская династия за последние пятьдесят лет сменилась трижды, имени короля я не знаю, его послов у нас никогда не принимали.

— Понятно, а известно ли, чем богато королевство чёрных людей?

— Насколько я знаю, там имеются золотые прииски, довольно богатые. На них работает множество рабов. Собственно, королём считается тот, кто может эти прииски контролировать. Точное их местонахождение нам неизвестно, могу только сказать, что они находятся на реке Шуша, нам известно её устье, — он ткнул кончиком трости в западный берег «Африки», — но какова она в верхнем течении, сказать затрудняюсь.

— А что здесь? — спросил я, указывая на северо-восточное побережье.

— Там, за небольшой горной цепью, владения кочевого народа Харран, это их общее название, хотя состоят они из множества племён, а те, в свою очередь, из родов. На их территории есть несколько небольших городков, но большая часть населения постоянно выпасает стада в степи, где круглый год зелёная трава. С ними мы регулярно торгуем, покупая лошадей и кожи, а взамен продаём зерно и железо. Правит ими совет старейшин и верховный вождь, можно его назвать королём, но власть его ограничена указанным советом. Этот народ, хоть и регулярно враждует внутри себя, по отношению к нам никакой враждебности не проявлял, чего нельзя сказать о наших кочевниках.

— А что с нашими кочевниками? — не понял я. — Расскажите о них.

— Так вот, — кончик трости переместился на восток от пролива с северной стороны, указывая на выдающийся в море аппендикс, граница королевства делила его надвое, а с севера проходил горный хребет. — Здесь находится степь, заселённая всё теми же кочевниками. Часть степных жителей перешла под ваше господство и присягнула на верность. Они приобщились к цивилизации, большая их часть осела на землю, исправно платит налоги и считается полноправными гражданами королевства. Мужчины этого племени служат в пограничной страже, конные лучники, что охраняют границу королевства от вторжений с востока.

— А кто проживает на дальше на восток? — спросил я, уже понимая, что ничего хорошего не услышу, какие-нибудь монголо-татары местного разлива.

— Степи на востоке и юге полуострова заселены воинственными племенами, у них нет общего названия, пограничные жители именуют их словом зиндары, что переводится, как разбойники. Эти люди не склоняют голову ни перед кем, они отличные воины и очень любят воевать. Соседство с ними очень опасно, но территорию королевства спасает тот факт, что они регулярно воюют друг с другом, а силы разрозненных племён слишком малы, чтобы одолеть даже пограничную стражу. Но, в случае, если они помирятся и объединят усилия, королевство ждёт большая война.

— Такое случалось? — уточнил я, надо будет почитать исторические хроники.

— Более ста лет назад, в правление вашего прапрадедушки, Иеронима Второго, он собственно, и знаменит только, как победитель кочевников, спасший королевство от нашествия, правил он недолго.

— Можно подробнее? — попросил я.

— Подробнее могу рассказать я, — старый Милон встал с места и тоже подошёл к карте, — всё же, эта информация имеет отношение к истории, а не к географии.

— Пожалуйста, расскажите.

— Так вот, в тот год южные территории поразила сильнейшая засуха, которая вынудила зиндаров пойти на север и вторгнуться в пределы королевских земель. К счастью, начали они с разрозненных набегов, а только потом объединились в одну большую армию, за которой следовали их семьи и стада. Молва о нашествии опередила их, а потому почти все жители этой области успели сбежать на север, зиндары преследовали их, но дошли только до переправы через реку Оронт, — он указал на тонкую синюю линию, что протекала вдоль горного хребта. — Здесь находится мост, а за ним проход в горах, единственный проход, одиночные путники могут перебраться в других местах, но большая конная армия способна пройти только там. Когда они подошли, в проходе уже стояла королевская армия, через реку построен мост, на котором безостановочно, шла битва, несколько дней королевские рыцари сражались с дикарями, в результате вынудили их отступить. Часть зиндаров самостоятельно переправилась в сотне миль к западу, но через горы пройти не смогла, а потому следовала по берегу реки, где и была встречена королевской конницей. Кочевники сильны на открытой местности, где есть возможность уходить от стычки, осыпая противника стрелами издали, но тут была полоса, ширина которой не превышала пары миль, а потому кочевникам пришлось встретить рыцарей в лоб, конечно, все они были уничтожены.

— А много ли было нападавших?

— Точно сказать не могу, участники битвы говорят о бесчисленных всадниках, засыпавших их стрелами, но наиболее правдиво звучит мысль о тридцати или тридцати пяти тысячах всадников. Дождь стрел, действительно, не прекращался в течение всей битвы, от них не спасала даже броня, а потому потери наши были велики. Но кочевники потеряли много больше. А потом у них закончились стрелы и пришлось уже всем перейти в ближний бой, в котором у них не было шансов одолеть закованных в броню рыцарей.

— Тридцать пять тысяч, — проговорил Майснер с нехорошими нотками.

— Это ведь была не просто армия, — напомнил Флег, — это был кочевой народ.

— Именно, — подтвердил я, — в этом сила кочевников, они не делятся на профессиональных воинов и мирных жителей, каждый, кто умеет сидеть в седле, становится воином, количество мужчин в племени равно количеству воинов.

Оба учёных согласно кивнули, а я продолжал:

— Но в этом же их слабость, стоит один раз разгромить их в бою, как они станут беззащитными, ибо в племени останутся только женщины и малые дети, они могут пасти скот, но вот о большой войне придётся забыть лет на сто.

— А к чему вы об этом сказали? — с подозрением спросил Майснер.

— Сейчас объясню, — я снова повернулся к учёным. — Расскажите уже, чем кончилось?

— Потерпев поражение, зиндары, тем не менее, занимали равнину ещё несколько месяцев, потом, когда на юге прошли дожди, они откочевали обратно, а жители пограничья вернулись к себе, распахали вытоптанные поля заново и отстроили сожжённые городки.

— Прекрасно, — сказал я, дослушав рассказ, — а теперь слушайте: нам такое соседство не нужно. Народ зиндаров следует истребить, а тех, кто останется, следует переселить во внутренние области королевства. Земли же, весьма плодородные, как я понимаю, будут заселены лояльным оседлым населением.

— Тридцать пять тысяч, — грустно напомнил Майснер, да и все остальные заметно скисли. А ведь только что все рвались в бой, упрекая меня за излишнее благоразумие.

— На сегодняшний день у нас только пехоты в наличии девять тысяч, к осени я планирую довести это число до двенадцати, за пару лет у нас появится несколько тысяч мушкетов, сотни стволов артиллерии и огромный запас пороха.

— Лук бьёт дальше мушкета, — заметил всё тот же Майснер.

— Но не дальше пушки, — парировал я. — К тому же, у нас есть замечательное подспорье в виде узкого прохода. Можно будет вообще позволить части кочевников переправиться, потом подорвать мост у них за спиной. Тех, кто останется на нашем берегу, расстреляем из пушек, остальных достанем на другом, пушки прикрыть от стрел несложно.

— Осталось только выманить их к проходу, — заметил Абвер, — будем ждать засухи, или как-то их спровоцируем?

— Попробуем спровоцировать, — сказал я, — но сперва подготовимся, следующая большая война будет с ними, если не произойдёт ничего непредвиденного. Я не упущу возможность уничтожить беспокойного соседа и присоединить к королевству большой кусок земли, на который никто другой не покушается.

Я снова повернулся к карте.

— Теперь дальше, имеющихся у нас кораблей хватит на одну экспедицию, — я ткнул в устье реки Шуша, несколько кораблей направятся сюда, высадят здесь воинское подразделение из трёхсот человек, которые построят крепость. Разрешаю взять для этого дюжину пушек. Припасы туда будут подвозить из порта Франкель. Далеко, но вполне возможно. Их задачей будет выйти на контакт с местным населением, завести с ними какую-нибудь меновую торговлю, а потом выйти на людей чёрного короля. Если получится установить прямой контакт, то получим выгодную торговлю, минуя ненужных посредников. Барон Аксель, рассчитайте, во что эта экспедиция обойдётся?

— Что-то ещё? — географ определённо устал стоять.

— Да, последнее, — сказал я, информации было слишком много, а мир слишком велик. — На карте мира только два материка. Есть ли другие? Что на другой стороне земного шара?

— Какого шара? — удивлённо переспросил Майснер.

— Я вам потом объясню, — отмахнулся я.

— Разумеется, есть, их не может не быть, иначе нарушилось бы равновесие земли, вот только пока мы не смогли установить постоянный контакт со столь далёкими землями. У меня есть записки умборских моряков, которые заплывали далеко на запад и видели неведомые земли, но я ещё не ознакомился с ними подробно.

— Сообщите мне, когда ознакомитесь, — приказал я, — туда тоже следует направить экспедицию.

На этом я объявил, что совет окончен и распустил участников.