Я [презираю] аристо

Глава 22 Храм знаний

Тиг притормозил на развилке, левая сторона которой вела к учебному корпусу, а другая должна была закончиться входом в местное книгохранилище. Кажется, где-то тут я попробовал волчью кровь на вкус.

— Короч. Если уж без зануд сегодня никак, то я выбираю кого-то одного. — Под нашими вопросительными взглядами, золотоглазый парень указал в сторону главного здания. — Длиннорукова сейчас наверняка ещё там. До сих пор с какими-нибудь книжками сидит, учится. Пойду, пообщаюсь…

— Смотри-смотри! — Таисья заговорщицки мне подмигнула и слегка ткнула локтем в бок. — Видишь, как его от запаха книжек корёжит! Аж сам готов к Соньке обратно подкатить, лишь бы с нами дальше не идти.

— Обратно?

— Да уже один раз извинялся… — Коварная улыбка девчонки сопроводила недовольное рычание её брата. — Пойдём, по дороге расскажу…

— Так! — После рычания Тиг насупился. — Ты щас дождёшься! Вообще ничего делать не буду!

— Ой, да ладно тебе! — Теперь чувствительный тычок достался и молодому волку. — Кто ж кроме тебя-то её обольстить сможет. Она ж до сих пор ни на кого больше не смотрит!

Пока парень продолжал хмуриться, я, в свою очередь, вручил ему коробку с Крижским бальзамом:

— Рекомендую применить в процессе. Проверено.

— М-да? Ну ладно… — Буркнул Тиг и забрал коробку. — Где потом встречаемся?

— Да у нас же в комнате… — Продолжила ворковать его сестра, выразительно шевеля бровями. — Она по любому тебя туда потащит, пока меня нет… Но мы не будем спешить. Да, Гор?

Я поймал недовольный взгляд юного волка и пожал плечами, как бы извиняясь. На что тот лишь фыркнул, отвернулся и, зажав коробку подмышкой, направился от развилки в нужную сторону.

Таисья не стала дожидаться моих вопросов. И горячий шёпот девчонки тут же начал посвящать меня в детали отношений её брата и соседки по комнате:

— Сонька с первого взгляда в него втюрилась, как только увидела! И с тех пор всё время вздыхает, когда вспоминает. Я ж всё замечаю! Только не одна она тут такая. Знаешь, сколько у Тига…

— Значит, София наверняка согласится нам помочь? — Слухи о чужой личной жизни не особенно меня интересовали. И интригующий рассказ пришлось перебить.

Застыв на секунду с открытым ртом, Таисья быстро передумала гневаться. И, пожав плечами, продолжила беззаботно тараторить:

— Ну я бы на её месте поломалась, конечно. Но, скорее всего, даже ничего спрашивать ничего не будет. Лишь бы с Тигом потусить. Она один раз вообще…

— Подожди-подожди… — Не смотря на недовольный взгляд золотистых глаз, я всё-таки снова постарался перейти к более насущным проблемам, чем местные любовные интриги. — Нам сейчас надо придумать, как попросить нужную книжку так, чтобы не вызвать лишних подозрений.

— Подозрений? У кого?

— Мне тут кое-кто намекал, что такой запрос в библиотеке призовёт внимание чёрных ещё быстрее, чем поиск пророчества во внутренней сетке. Нужно придумать, с чего это нам вдруг понадобилось узнать про такую конкретную дату и место.

Таисья остановилась и нахмурилась:

— Это кто это тебе намекал? Та, что сообщеньки на раскладушку то и дело наяривавает?

— Нет. Но и с тем человеком у меня исключительно деловые отношения.

— Отношения у него… — Девчонка поморщилась ещё пару секунд. Но вдруг её лицо просветлело, и она тут же воскликнула, подняв палец вверх. — Придумала!

— Что?

— Да сейчас сам увидишь! — Она заметила мой скепсис и снова пихнула меня локтем в бок. — Да успокойся ты! Я же не тупица какая-нибудь!

— Может всё-таки лучше заранее…

— Тогда будешь себя вести… это… Неестественно, вот! А так — просто стой, слушай и помалкивай.

— Я просто надеюсь, что ты не собираешься с ходу устраивать Библиотекарю допрос с пристрастием…

— Ну ты точно думаешь, что я совсем дура какая-то… — Девчонка снова обидчиво надула губки. Но уже через миг она злобно усмехнулась. — Хотя, конечно, стоило бы… Никогда он мне не нравился! Высокомерный какой-то… Напыщенный, как петух в курятнике — среди этих своих книжек драгоценных!

Очень хотелось продолжить сельскохозяйственные аналогии и заметить о том, что чья бы корова мычала о напыщенности и высокомерии. Но, пожалуй, она права. Пока не разберусь — лучше помалкивать.

Здание местного книгохранилища было выполнено всё в том же узнаваемом стиле — искусном сочетании современного дизайна и закоса под старину. А размерами почти не уступало главному корпусу.

Но от остальных строений ликеумного комплекса это всё же заметно отличалось. Все окна, в которые можно было заглянуть с земли, были наглухо закрыты изнутри плотными шторами. В то время как в других домах я то и дело замечал потолки комнат и кабинетов.

— А мне вот нравится, как книжки пахнут. — Таисья определённо обладала тем же самым обонянием, что и раньше. Поводив носом, она ненадолго задержалась у тяжёлых входных дверей. — И ещё чем-то странным тянет… Не пойму… Вроде приятно… Но раньше тут такого не было.

Сейчас, в человеческом обличье, я не чувствовал ни одной нотки от тех ароматов старой бумаги и клея, который окутывал тут всю округу на Хеловин. Только смола молодых сосен в парке и душноватый запах свежеподстриженной травы на лужайках по периметру здания.

— Запах старых тайн, наверное… — Я осмотрел массивные створки, обитые крашеным металлом. — Тут стучать надо или звонить?

— Тут просто входишь. — Девчонка легко потянула на себя одну из дверей. И когда мы оказались в сумраке небольшого тамбура, нажала на кнопку переговорного устройства на стене. — А вот тут уже звонить.

Пока устройство отвечало нам только тихими длинными гудками, я осмотрелся. Внутри библиотека пока что напоминала совсем не винтажное здание, а шлюз какого-то фантастического космолёта из старых фильмов. Строгая белизна гладких стен, плавные линии и, вроде бы, герметичный второй вход. Тут были уже не створки, а отъезжающая в стену пластина.

— Тут что, внутри всё стерильно, что ли?

— Здесь и в приёмной — нет. Но там, где всякие редкие книжки хранятся, я слышала, что есть комнаты, куда без специального костюма заходить нельзя.

— А как же тогда тут на хеловин полагалось гербовник искать, если всё так строго? Сюда даже Ежика полы мыть пустили…

— А как раз для этого подсказки и были нужны. Код от вот этого замка и место, где в приёмной книжка спрятана. А в само хранилище только Библиотекарь может войти. Ну или Ректор ещё, не знаю… — Таисья отвлеклась и снова задёргала ноздрями, оглядываясь — Хм… Чем же пахнет-то… Что-то знакомое… Совсем недавно же вроде чуяла…

— Слушаю! — Из небольшого динамика наконец-то прозвучал голос человека, которого, похоже, только что отвлекли от важного занятия. И теперь он вынужден тратить драгоценные секунды на не очень приятное общение.

Девчонка перестала принюхиваться и ответила:

— У меня есть заказ!

— Слушаю… — Устало повторил тот же голос. Однако, не смотря на некоторое раздражение, можно было назвать его красивым. Как у новостных дикторов или радиоведущих.

— Да я сама толком не знаю, что мне надо… — Похоже, что где-то здесь была камера. Потому что вдобавок к виноватому голосу девчонка состроила не менее виноватое личико. И захлопала ресницами, глядя на переговорное устройство. — Но если увижу — то наверняка узнаю! Честно-честно!

После короткой паузы, переговорное устройство, в свою очередь, лишь пикнуло — тоже каким-то недовольным тоном. Но внутренняя дверь после этого действительно отъехала в сторону, пропуская нас в более просторный полумрак

Хотя глаза быстро привыкали к мягкому искусственному свету. И вскоре я разглядел всё в подробностях.

Почти сразу за дверью дорогу преграждала длинная стойка, отделявшая нас от длинных рядов высоких полок, уставленных разнообразными книгами. Стеллажи стояли перпендикулярно стойке. И на торце каждой были указаны буквы, с которых начинались названия.

Быстро пробежавшись глазами по видимым из-за стойки корешкам, я понял, что ничего загадочного или редкого тут явно не нет. Судя по всему, это просто бумажные копии тех многочисленных учебников и справочников, которые можно было найти в электронном виде через планшет. И, вроде бы, подшивки свежей периодики.

Тут интерьер уже не бил в глаза больничной белизной. Как и стойка, полки были сделаны из лакированного дерева. И выглядели дорого — ни одной царапинки, потёртости или скола. Пол — из такого же дорого паркета, как и в учебном корпусе или жилых кампусах. Потолок — с фигурными плинтусами и балясинами. И нигде ни пылинки.

В обе стороны от стойки вели массивные деревянные двери, похожие на уличные. Справа, судя по табличке, располагался вход в читальный зал. А слева — комната с копировальной и фототехникой. Сразу припомнился звук машинки для смены слайдов в кабинете истории. Наверное, тут их и делают для какого-нибудь занятия, на котором нужно демонстрировать содержимое редких книг для студенческой аудитории.

А позади стойки нас встречал пожилой человек, чей взгляд разительно отличался от всех остальных конторщиков, с которыми я успел познакомиться в стенах ликеума.

Стариковская ирония и деланная заботливость Пушкаря, классическая интеллигентность и вежливое добродушие Ректора, весёлое, хоть и немного усталое любопытство Технаря, суровая сосредоточенность и подчёркнутая деловитость Ключника — все эти взгляды выглядели вполне естественно на своём месте. И при общении с отпрысками благородных семейств казались вполне приемлемыми.

Но вот это надменное презрение, с которым посмотрел на нас Библиотекарь, я совсем не ожидал встретить в стенах ликеума. Если бы сюда добавить ещё немного злобы, то взгляд этого человека будет уже совсем как тот, с которым на меня смотрел Ратмир Боровик.

Внешний вид служащего и его одежда тоже сильно отличались от тех образов, что я видел раньше. Даже заляпанный маслом комбинезон Димитра выглядел как-то органичнее. А этот… Словно только что из-под одеяла вылез. Где перед этим спал прямо в одежде.

Мятая белая рубашка хоть и была чистой, но опрятной отнюдь не выглядела. Бордовый жилет наполовину расстёгнут. Ниже пояса Библиотекаря не было видно за стойкой, но наверняка и брюки тоже мятые — как и он сам. Мешки под глазами, усталые морщины, неаккуратная запущенная причёска, давно требующая внимания цирюльника. Всё это ещё меньше сочеталось с той непомерной гордыней, что читалась в обращённых на нас глазах.

Может прав был Тумир, когда я однажды спросил у него, почему говорят «горе от ума». Тогда старик почесал бороду и предположил, что это всё из-за того, что шибко умному и непомерно эрудированному человеку все остальные кажутся непроходимыми идиотами. Даже если на самом деле они просто не настолько богаты знаниями, но достаточно сообразительны и профессиональны в какой-то своей, отдельной сфере знаний. Например, в подметании улиц, как он сам. И поэтому таким людям трудно найти себе приятелей. Вот потому «умники» всё время грустные и ходят. И никого не любят.

— Ну так что же вы желаете найти, благородные господа? — Библиотекарь поморщился и потёр небритые впалые щёки. — Только, пожалуйста, постарайтесь сформулировать заказ как можно чётче. Это напрямую влияет на время его исполнения.

Однако Таисья и не думала реагировать на подобную дерзость так, как я от неё ожидал. Продолжая невинно хлопать ресницами, она приступила к стеснительным и сбивчивым объяснениям:

— Видите ли в чём дело… Мой совсем не обращает на меня внимания… — Продолжая строить из себя какую-то куклу, девчонка обидчиво надула губки. И я понял, что и в первый раз это было не более, чем притворство. — И я хочу как-то его впечатлить…

— Вы уверены, что зашли по адресу, сударыня? — Недовольно перебил её Библиотекарь и снова поморщился. — Тут нет ни платьев, ни косметики. И книг про этот тоже здесь не найти. Это научная библиотека, а не ларёк с комиксами про влюблённых подростков.

На миг я всё-таки увидел, как в глазах юной волчицы проскочила гневная искорка. Но она тут же продолжила глазеть по сторонам, моргая с деланной жеманностью:

— Вот поэтому вы мне и нужны, сударь… Дело в том, что он очень увлекается историей… И я вот подумала… Может у вас есть какая-то книжка, чтобы там было что-то такое, что он точно не знает. А я бы прочитала и как рассказала бы ему что-то такое… Ну чтобы он прямо удивился весь, какая я умная!

Задумчиво пожевав губами, старик, тем не менее, продолжил хмуриться и смотреть на нас как на недостойных его внимания несмышлёнышей:

— Значит, вы хотите удивить вашего молодого человека глубокими познаниями в исторической науке, мадмуазель… Странно. Обычно юные леди стремятся удивить своих возлюбленных чем-то другим… Хотя тоже глубоким…

— Чего⁈ — Девчонка всё-таки вытаращила на него глаза.

Поймав вспыхнувший взгляд Таисьи, конторщик покосился на меня и чуть заметно усмехнулся. Видимо, тому, что всё-таки вывел её на чистую воду.

— Я имею в виду декольте, конечно же… — Снова устало потерев щёки, он глубоко вздохнул и, чуть прикрыв глаза, задрал кустистые брови и начал размышлять вслух. — Но что ж… Давайте для начала определим хотя бы период истории человечества, который интересует вашего приятеля… Древний мир? Античность? Средневековье? Ренессанс? — Он слегка приоткрыл один глаз и глянул на нас с неприкрытым скепсисом. — Вам же знакомы эти термины, юные господа?

— Знакомы… — От такой манеры общения уже и я начал понемногу терять самообладание.

И вдруг почувствовал, как Таисья коснулась моей руки, словно напоминая о призыве молчать:

— Видите ли… Я не знаю какой именно период…

— В таком случае мне будет слож…

— Но он из Бесаратии! — Девчонка радостно перебила усталое брюзжание своим мелодичным лепетом. — Может у вас есть что-то про неё? Что-то про такое… Например, про то, как Империя её завоевала! Мальчишки же любят всякое про войну, да?

— Хм… — Вместо усталого презрения во взгляде Библиотекаря на миг мелькнула какая-то печаль. — Война — дело молодых, как сказал поэт… Лекарство против морщин…

— Ну вот, видите! Вы же такой умный! Наверняка знаете что-то такое! Какую-то книгу, где можно прямо всё-всё про эту войну узнать! Вот бы он тогда удивился! — Девчонка продолжала мастерски строить из себя дурочку, миленько улыбаясь чванливому конторщику. — Это же совсем недавно было, да? Наверное, это ренессанс?

— Нет, юная леди, это был отнюдь не ренессанс… — Библиотекарь снова брезгливо поморщился. — Ладно… «Два года войны» Немировича-Панченко вас устроят?

— Наверное… А это он Бесаратию завоевал? Я думала, что это Пе́тровичи…

Прежде чем ответить, конторщик снова глубоко вздохнул и потёр морщинистый лоб:

— Нет… Это не он. И не Пе́тровичи…

— А там тогда про неё точно есть? Про завоевание?

— Присоединение Бесаратии к Империи было оформлено в Квазарградском мирном договоре от двадцать седьмого января, тысяча восемьсот восемьдесят девятого года… Хотя кому я… — Последние слова старик сказал куда-то в сторону. — Хорошо. Ожидайте. Сейчас я вам её принесу. Только выносить эту книгу нельзя. При поиске нужного вам факта, воспользуйтесь, пожалуйста, читальным залом…

— Хорошо! — Таисья даже изобразила что-то похожее на книксен. — Благодарю, вас сударь!

Фыркнув, конторщик поднялся со своего кресла. И когда он прошёл мимо полок куда-то в темноту, я заметил, что брюки у него действительно тоже сильно мятые.

Пока из-за полок раздавались шаркающие шаги, Таисья начала нетерпеливо подпрыгивать на месте. И как только из темноты послышался звук закрывшейся двери, она одним махом перескочила стойку.

— Ты куда⁈

— Следи за ним, как обратно пойдёт! — Пригнувшись к столешнице за стойкой, девчонка принялась водить носом туда-сюда. — Точно тут где-то спрятано… Внизу… Сладкий запах какой-то…

— Да может он просто пирожок с собой с обеда прихватил…

Пока я вглядывался в темноту между полками, юная волчица принялась торопливо копошиться в лежащих за стойкой книгах:

— Да сам ты пирожок! Он людей-то к своим драгоценным книжкам пускать не любит, а ты думаешь, что торт с собой притащит… — Теперь она принялась шебуршить кипы каких-то толстых журналов с одноцветными обложками. — Чёрт, да где… Вот прямо здесь где-то пахнет же…

Шагнув в сторону, я попытался рассмотреть вход в хранилище. И спустя несколько секунд, увидел, как в темноте на короткий миг отъехала в сторону такая же панель, как и за нашей стеной. Дверь пропустила слегка сутулый силуэт конторщика обратно в приёмную.

— Идёт!

— Щас… — Таисья полностью скрылась под стойкой. — Тут под половицей, похоже…

— Давай обратно!

— Да щас… Вот! — Вынырнув обратно, девчонка торопливо вчиталась в надпись на каком-то пустом пузырьке. — Пинаколин ньенсис акиди…

Сутулый силуэт уже шёл к нам, но полки ещё скрывали Таисью от взгляда библиотекаря.

— Давай обратно!

— … метилфосфоники флорид… — Дочитав странный текст, девчонка развернула пузырёк этикеткой ко мне. — Смотри!

И я сам смог прочесть то, что было от руки приписано под этим длинным названием:

«Роза инферна».