Второй Шанс

Глава 21. Апостолы и пророчество Саркамейна

Пять дней спустя. Центральная городская больница №6. В коридорах третьего этажа сегодня было необычайно тихо. Не было слышно топота ног посетителей, пересудов старушек в очереди на процедуры и озорного смеха детворы, гоняющейся из одного конца коридора в другой. А все потому, что на двери висела табличка, гласящая, что третий этаж закрыт на неопределенный срок и вход туда строго воспрещен. Ни тебе объяснений причины происходящего, ни примерного времени снятия запрета. Ничего этого не было. Даже персонал больницы и тот был не в курсе причины закрытия целого этажа.

Работники на вопросы особо любопытных отвечали обычно следующим образом:

- Распоряжение главврача. Подробностей никто не знает.

Только главврач, четыре врача и несколько медсестер знали настоящую причину. Да и то в общих чертах. Но сказать об этом никому не могли. Всех их заставили подписать соответствующие документы и если бы они кому-нибудь проболтались о том, что там видели, то не только потеряли работу, но и отправились за решетку. Все, что им было известно, являлось государственной тайной и каралось по всей строгости закона.

В угловую палату подальше от входной двери вошел статный человек средних лет и с порога спросил у пожилой женщины в белом медицинском халате, стоящей у кровати больного:

- Добрый день, Антонина Сергеевна. Как у него сегодня дела?

Этим человеком был Климов. Женщина-врач оторвала задумчивый взгляд от карты секретного пациента и незамедлительно ему ответила:

- Так же, как и вчера. Без изменений. Николай Сергеевич, может, вы нам все-таки расскажите, что с ним произошло? Я уже сорок два года работаю врачом и еще ни разу не видела таких симптомов, как у него, а проконсультироваться с коллегами нам запрещено. Все анализы отрицательные, но неизвестная болезнь прогрессирует со страшной скоростью. Мы давали ему сильнейшие антибиотики, сделали пересадку кожи, да даже пробную лапаротомию провели и все безрезультатно. Показатели в пределах нормы, но кожный покров по-прежнему гниет. Мы зашли в тупик.

- Ставите на нем крест? - с металлом в голосе спросил у нее Климов.

- Боюсь, что так. Мы перепробовали все возможные варианты, но не смогли даже замедлить течение болезни, - ничуть не испугавшись, ответила ему опытная и чего только не повидавшая на своем веку Антонина Сергеевна.

Но Климов на многое и не надеялся. Не только современная медицина оказалась бессильна после того скандального инцидента в лесу. Бестия даже отдала купленный у NPC в локации восьмидесятого уровня Камень Исцеления. Он был необычайно редким и появлялся только в момент обновления магазина, да и то в единичном экземпляре. Бестия выложила за него триста пятьдесят золотых монет! Огромная сумма денег для игрока семнадцатого уровня. Особенность Камня Исцеления заключалась в том, что он полностью восстанавливал шкалу Жизни и снимал любые отрицательные эффекты. Но даже он не помог.

Климов сегодня пришел не столько справиться о здоровье пациента, сколько узнать прогнозы и доложить обо всем Жарову:

- Антонина Сергеевна, сколько у него осталось времени?

- Сложно сказать, - туманно ответила она.

Но его такой ответ не устраивал:

- Мне нужны сроки. Вопрос первостепенной важности. День, неделя, месяц?

Антонина Сергеевна еще раз быстренько просмотрела историю болезни и тяжело вздохнула. Прогнозы выглядели неутешительными:

- Если не будет никаких изменений, то от четырех до шести дней. Точнее сказать не могу. Особенно при такой ненормальной скорости регенерации тканей. После вчерашней операции у него даже шрамов не осталось. Такого просто не может быть! Николай Сергеевич, он точно человек?

Но Климов не мог ответить на этот вопрос. Хотя ему и не пришлось. В комнату как нельзя вовремя вошла медсестра, чтобы сменить больничную утку и Климов спешно ретировался, сославшись на срочные дела. Он уже привык оставлять врачей без ответов.

На первом этаже у регистратуры начальника службы безопасности СОКМ дожидался Савин, который не стал вместе с ним подниматься наверх, а вместо этого хихикал и отвлекал от работы молоденьких медсестер. Внешние данные Казановы позволяли ему захватить их полное внимание. Он так увлекся, что даже прошляпил появление друга, за что в итоге и поплатился. Климов решил проучить Савина и отвесил ему при очаровательных свидетельницах смачный подзатыльник.

- Эй, ты что творишь?! Я ведь и ответить могу, - театрально потирая ушибленный затылок, в шутку пригрозил ему Савин.

Но Климов был не в том настроении, чтобы подыгрывать, и вместо этого обратился к медсестрам с просьбой:

- Девочки, не могли бы вы оставить нас наедине?

Гарем Савина тотчас разбежался кто куда, а сам он с укором посмотрел на Климова и сказал:

- Нет, ну что ты за человек такой?! Мы же сутками торчим на работе, на личную жизнь времени совсем не остается, а ты еще и редкие моменты счастья обламываешь. Мне почти сорок, а дома никто не ждет. Помнишь, что Тамара из бухгалтерии сказала про развлечения? Нам с тобой не мешало бы время от времени выбираться из проклятого бункера и просто наслаждаться жизнью. Кто знает, может ты только что будущую мачеху своих детей или того хуже мою потенциальную жену прогнал.

- Тебе бы все шутки шутить, да? - вздохнул Климов.

- Да какие там шутки?! Я говорю тебе на полном серьезе. Сколько уже прошло со смерти Наташи, три года? Пора бы уже двигаться дальше.

- Мне это не интересно, - пробубнил в ответ Климов.

Жена и мать его детей умерла три года назад от рака легких. Жизнь Климова пошла под откос. Он заливал горе спиртным, с работы в МВД его выгнали, а на детей почти не обращал внимания. Все изменилось в тот день, когда Николая пригласили работать в СОКМ. Там Климов узнал про существование игроков и предметов с фантастическими свойствами, неподвластным законам нашего мира. Вроде зелий, способных мгновенно исцелить любую рану. В нем загорелась надежда, что когда-нибудь при помощи нечто вроде камня воскрешения он сможет вернуть любимую к жизни.

- Наивный мечтатель, - говорил себе Климов каждый божий день по дороге на работу.

Мертвых уже не вернуть к жизни. Даже Игре не обойти незыблемые законы мироздания. Конечно, если не считать смерти игрока в локации с последующим воскрешением. Но ученые в СОКМ считали, что в локацию через портал переносится не тело игрока, а его сознание. Так что смерть там вроде как и не смерть вовсе, а всего лишь реалистичная иллюзия.

- Ты же понимаешь, что я от тебя все равно не отстану? - улыбнулся во все тридцать два зуба Савин.

- Пойдем уже, горе ты мое луковое! - отмахнулся от него Климов. - Нам еще перед Жаровым отчитываться, а потом в прокуратуру. Ох, и наломал он дров!

- Кстати, как он там? Что говорят врачи? - поинтересовался Савин.

- Все так же. Говорят, что даже недели не протянет.

- Да уж, хреново дело! Вроде только вчера был нормальным, а сегодня бах - и овощ с пожирающей плотью бактерией.

- Это не плотоядная бактерия, - поправил его Климов. - Врачи сделали все возможные анализы. Всё отрицательно. Светлые головы говорят, что парень перегорел, а гниющая плоть вроде как последствия. Мы же не видели финальную стадию "сгорания души". Может у них все так и должно быть.

- Ну, не знаю, - задумчиво протянул Савин, - у них вроде крыша едет и мозги плавятся, а не кожа гниет.

- Ладно, поехали уже, а то в прокуратуру опоздаем. Кто знает, сколько Жаров будет нас мурыжить. Его со всех сторон обложили, так что он сейчас злой как собака. Может и на нас сорваться.

Савин хотел было попрощаться с поклонницами, но Климов выписал ему по первой число и тот ограничился томительными взглядами. Затем они вышли на улицу, сели в припаркованный на стоянке черный Range Rover с федеральными номерами и укатили в СОКМ. Там их ждал генерал, который с каменным лицом выслушал прогнозы врачей, но срываться на подчиненных не стал. Жаров понимал, что они ни в чем не виноваты, да и народное средство от нервов в этом сильно помогло. В ящике стола у него лежала початая бутылка любимого односолодового виски Макаллан.

* * *

Прошло еще два дня. В коридорах больницы стрелки часов были в шаге от того, чтобы соединиться в верхней точке, а в палате с умирающим от неизвестного недуга пациентом вдруг, откуда ни возьмись, появился столб черного дыма, из которого вышло странное существо. У него были все признаки человека, вроде двух рук и ног, а так же головы, но на этом сходства заканчивались. Иссиня-черная кожа, с проступающими наружу венами, по которым вместо крови текла раскаленная магма. Лицо скрыто за маской с двумя кривыми рогами и скошенными прорезями для горящих огнем глаз. В одной руке существо держало огромный меч, переплетенный из корней черного древа, с отходящей от каменной рукояти серебряной цепочкой, которая как живая охватывала всего его тело, а в другой у него находилась стеклянная сфера, с вихрящейся внутри темной как ночь энергией. Существо называло себя Шанграма. Шанграма был одним из тринадцати Апостолов и принадлежал к демонической расе Амахэру, что в переводе с даросского означает «несущие смерть и разрушения».

- Про него ли ты мне говорил, Валкапул? - спросил Шанграма на даросском диалекте Запретных Земель.

Только вот непонятно, к кому он обращался. Ведь в палате помимо него и бессознательного игрока никого не было. По крайне мере, так казалось со стороны. Тем, кто не обладает истинным магическим зрением шестого и выше круга не дано узреть существо, стоящее от Шанграма по правую руку. Валкапул был его близким другом еще с тех времен, когда всеми землями Акхассии правили последователи темного пантеона, а низшие формы жизни, вроде людей и иже с ними, состояли у них во служении и так же являлся одним из тринадцати Апостолов.

- Именно так, Шанграма. Я не вижу других причин, чтобы эта мерзость выжила после того, как душа сгорели дотла. Но в нем все еще теплиться жизнь. Нужно немедленно прервать его бренное существование, - ответил ему Валкапул.

- Не торопись, мой друг. Человек может быть нам еще полезен. Хоть ты этого и не видишь, но вокруг него закручиваются потоки голубого воздуха. Они слишком плотные для человека. Именно поэтому ты и не смог к нему прикоснуться. Если моя догадка верна, то этот человек ускорит ритуал Единения и никому из нас не придется жертвовать собой.

- Но как же....

- Довольно, Валкапул. Ты не хуже меня знаешь, что жертвой может стать любой из нас. Неужели ты готов рисковать жизнью ради призрачного шанса, что это убожество, - указал Шанграма своим необычным оружием на обмотанного бинтами человека, сквозь которые сочились гной и кровь, - станет нашей погибелью? Пророчество Саркамейна о Разрушителе всего лишь легенда, которая к тому же противоречит основополагающим принципам баланса между светлой и темной магией.

- Он предсказал падение темного пантеона за сотни лет до начала Туманной Войны. Тогда ему тоже никто не поверил и чем все закончилось? Мы проиграли и вынуждены были прятаться под землей в Запретных Землях подобно крысам на протяжении трех тысяч лет. Если бы не королева Араманда, то мы бы и по сей день волочили жалкое существование под пятой низших существ. Нет, нам нельзя так рисковать и да, я готов пожертвовать жизнью!

- Прости Валкапул, но решение будет приниматься всеми три... двенадцатью Апостолами.

- Я привел тебя сюда не просто так. Я думал, что ты меня поддержишь.

Но Шанграма ему не ответил. Он уже связался с остальными Апостолами, разбросанными по всему земному шару, и вкратце обрисовывал им ситуацию. Дело в том, что после прошлого провала ритуала Единения, когда не получилось связать этот мир с миром Акхассии, Апостолам пришлось пожертвовать одним из своих братьев, чтобы использовать единственный в своем роде свиток Забвения и повернуть время вспять. Только так они могли повторить ритуал Единения и на этот раз сделать все правильно.

Но теперь перед ними встала другая проблема - для успешного завершения ритуала требовалось принести жертву. Апостолы пустили под нож сотни людей, чтобы создать пробои, также известные как порталы, но для успешного завершения ритуала не хватит и миллиона людских жизней. Им потребуется принести в жертву высшее существо, коих в этом мире насчитывалось всего двенадцать.

И вот, судьба предоставила им уникальную возможность избежать печальной участи пасть жертвой ритуала Единения. Когда заклятье Забвения высвободило божественную силу Актараха, которого в мире Акхассии величали богом времени и пространства, то в прошлое перенеслись не только Апостолы, но и сотни игроков. У всего есть своя цена. Особенно у заклятья высшего круга, дарованного самим богом серого пантеона.

Игроки, которые в будущем могли занять место жертвенного агнца вместо Апостола. И все бы хорошо, если бы не одно «но» - все игроки уже существовали в прошлом. Им тут было не место. Отсюда потеря памяти и «сгорание души». Мир отторгал их. Причем довольно успешно. Уцелела едва ли десятая часть перенесенных сюда из будущего игроков. Все, у кого сгорала душа, так или иначе, но умирали. Все, кроме одного. На пороге смерти в нем пробудилась кровь Странников, которые безо всяких заклинаний могли путешествовать между мирами и считались канувшими в лету.

- Мы оставим человека в живых, - озвучил вскоре решение Апостолов Шанграма и уже собирался вернуться к своим делам, но Валкапул его остановил.

- Ты же не оставишь все как есть? Где гарантия, что человек не научиться затирать свои магические следы или овладеет силой Странников? Тебе нужно поставить на него Огненное Клеймо.

- Валкапул, посмотри на человека внимательнее. Он едва цепляется за жизнь и еще не скоро встанет на ноги. Велика вероятность, что Огненное Клеймо просто убьет его.

Тут ему нечем было крыть. Но Валкапул предложил другой вариант:

- Тогда поставь Печать Крови. Так ты всегда будешь знать, где он и что делает.

- Все еще слишком рискованно. Для наложения Печати Крови придется пробиваться через барьер из голубого воздуха, который поддерживает в нем жизнь.

Валкапул стал мрачнее тучи. Раса Шамшунов была одной из немногих, кто истинно верила в пророчество Саркамейна. Древняя как мир Акхассии сказка о Разрушителе, который уничтожит всех богов, как темных, так и светлых, была для них больше, чем просто пророчеством. В тексте говорилось, что Разрушитель родится в мире полным голубого воздуха из плоти и крови людской, а к двадцати годам обретет силу, способную уничтожить все на своем пути и которая проявится выжженным на груди символом погибели, также известным как метка Разрушителя.

Шамшунов с рождения учили уничтожать любого, кто хоть немного подпадает под описание Разрушителя. Но божественную сущность нельзя просто взять и уничтожить. Боги могут лишиться сил и провалиться в глубокий сон, тысячи лет восстанавливая былое могущество, и ни в одном из миров не существует оружия, способного уничтожить их раз и навсегда. В это верили все, кроме Шамшунов, Кроалов и тварей Бездны. Расы, которые поклялись любой ценой не допустить рождения Разрушителя.

Шанграма попытался успокоить друга:

- Валкапул, скольких Разрушителей ты уже уничтожил в этом мире? В каждом человеке ты видишь лишь ожившее пророчество Саркамейна. Но даже если и так, то я все равно не пойму, чем ты недоволен? Этот человек, как и все остальные, зовущие себя игроками, все равно погибнут через месяц во время ритуала Единения.

- За месяц многое может случиться, - ответил ему Валкапул.

Шанграма вздохнул и предложил иной вариант решения проблемы:

- Ладно, как насчет того, чтобы прикрепить к нему мою тень?

- Тень? Но ты ведь не владеешьмагией Тьмы. Как ты собира..., - хотел было спросить Валкапул, но Шанграма прервал его на середине фразы.

- Я обращусь за помощью к Серамине.