Второй Шанс 3

Глава 5 Старинная рукопись

— Кому подчиняется ОБХСС? — спросила Анна.

— Руководителю милиции… наверное, — сказал неуверенно Саша.

— Правильно! Катюша, ты помнишь кого мы встретили в магазине, когда покупали постельное белье?

— Кого? — удивилась Катя. — Юльку Крякину что ли?

— Вот именно! А чья она дочь? Ты не забыла? Не забыла, что она говорила?

— Катенок? — спросил Саша. — Ты мне ничего об этом не рассказывала.

— Да я не придала этому значения! Аня, ты думаешь, это она подговорила своего отца? — спросила свою свекровь Катя.

— Точно не знаю, но подозреваю!

— Давайте все успокоимся, — предложил Сергей Порфирьевич. — Сначала дождемся самого факта визита, вдруг Саша ошибся. А если это подтвердится, то будем решать вопрос своими силами. Есть у меня человек, который может нам помочь. А пока, не смотря на все наши околополётные дела, тебе внучка, нужно готовиться к вступительным экзаменам! У Саши золотая медаль, он поступит без экзаменов, а ты нет. Я не хочу краснеть перед твоими родителями, если ты провалишься.

— А как же Саша? — встревожилась Катя. — Вдруг он тут снова куда-то улетит?

— Не улетит! — твердо произнес отец Саши. — У нас есть чем заняться. Мы расшифруем уже полученные данные, и больше надевать шлем он, пока, не будет. Кроме этого, мы займёмся разработкой и подготовкой аналога полиграфа, чтобы уже снимать все показатели. А вот когда закончим, мы снова проведем испытания, но уже вместе с тобой, Катюша! Но твой дедушка прав, тебе нужно заниматься.

— Я тебе помогу! — с готовностью сказал Саша.

— Нет, Саша. Ты будешь помогать мне. А Кате ты ночью будешь помогать! Но не днем! — произнес отец.

— Почему не днем? — улыбнулся сын, хотя мысли отца прекрасно понял.

— Сам прекрасно знаешь! — рассмеялся отец, а с ним и все остальные.

— Дети, — вмешалась Анна, — пока мы в отпуске с Сережей, приходите к нам завтракать, обедать и ужинать! Чтобы Катюша не тратила время на готовку.

— Спасибо, Анечка! Но завтрак я буду готовить сама! Иначе мы никогда не начнем нашу настоящую семейную жизнь! Моя мама говорит, что для того, чтобы муж был довольным, он должен утром уходить из дома с полным желудком и пустой… — она вдруг запнулась и густо покраснела.

— С пустой… — удивилась Анна. Еще более покрасневшая Катя, что-то прошептала ей на ухо, и жена отца Саши прыснула от смеха.

— Расскажите и нам, в чем состоит секрет счастливой семейной жизни, — попросил отец Саши.

— Это женские секреты, — продолжая смеяться ответила его жена, — мужчинам это знать не обязательно! Хорошо, завтрак готовишь сама, но обед и ужин — у нас, они занимают много времени. Еще успеешь «насладиться» готовкой и круговертью у плиты.

— Хорошо, — подвел итог руководитель академической группы. — Кроме этого, Саша, у меня есть для нас обоих еще одна работа.

— Какая? — спросил юноша.

— Ты не забыл про тот кожаный футляр, который мы нашли в схроне с золотом?

— Честно говоря, забыл.

— А вот и зря! Там лежит очень интересная рукопись! Пока твой папа и Аня будут делать полиграф, Катя готовиться к экзаменам, мы с тобой займемся расшифровкой этой рукописи. Там есть информация, которая нам сильно поможет в будущих трансперсональных путешествиях.

— Как это интересно! — воскликнула Катя. — Я тоже хочу с вами!

— Нет! Катюша, ты готовишься к экзаменам! У нас дома! А мы с Сашей будем расшифровывать рукопись тут, в моем кабинете.

— Почему? — надула обиженно губки внучка.

— Потому что если вы оба будете одни дома, я и копейки не поставлю на то, что ты поступишь! Я и сам был молодым! Правда, давно… очень давно! — ответил дедушка, и все дружно рассмеялись. — Ну что, давайте работать.

— Анечка, а что должно быть пустым у мужчины утром? — спросил, на ухо у жены, отец Саши, когда все разошлись по своим делам.

— Мошонка, — со смехом ответила она.

Саша проводил Катю домой. Стоя в прихожей, он так крепко ее обнял и поцеловал, прижав к себе, что его юная жена, выскользнув из жарких объятий, засмеялась и сказала:

— Дедушка абсолютно прав, наедине с тобой мы будем заниматься чем угодно, но только не подготовкой к экзаменам.

Ответив на поцелуй мужа, она отправила его в лабораторный корпус, помогать дедушке, условившись встретиться на обеде в квартире Ивановых. А сама, жалобно вздохнув, села за учебники.

Когда Саша вошел в кабинет Сергея Порфирьевича, он застал его — задумчиво сидящим — за столом, напротив каких-то бумаг: совершенно желтый, свернутый в трубку, свиток и небольшая стопка листов, выглядевших более свежими.

— Это те записки, о которых Вы говорили? — спросил юноша с нескрываемым любопытством.

— Да. Причем смотри как интересно! Я уже предварительно посмотрел их. Тут два документа. Первый, оригинал дневниковых записей второй половины шестнадцатого века, написанных на старославянском языке. А второй, это перевод этих записок на современный русский язык.

— Очень интересно! А кто автор первых записок, и кто перевел их на современный язык?

— Автор первых записок — это русский мелкопоместный дворянин. А расшифровал и перевел эти записки, судя по всему, наш Вождь. Ему не составило труда это сделать, так как он хорошо владел дореформенным русским языком. Учитывая, когда он родился, — ответил старый академик. — Я предлагаю, начать с его перевода, а если нам будет что-то не ясно, уточнять эти вещи в оригинале.

— А почему нам не начать прямо с оригинала? — возразил юноша.

— Ни я, ни — тем более — ты, не владеем старославянским языком того времени так, чтобы свободно прочесть этот текст. Точнее, мы им вообще не владеем. Привлекать специалистов со стороны, совершенно не разумно. И не забудь, летоисчисление в этой рукописи идет от сотворения мира, а не от Рождества Христова, как после реформы Петра Первого, в одна тысяча семисотом году. Когда год семь тысяч двести восьмой от сотворения мира стал тысяча семисотым от Рождества Христова. Кроме этого, слова, которые тогда использовались, давно вышли из употребления. Это раз!

— А два? — спросил Саша.

— А два, это то, что бумага, на которой написан оригинал, очень старая. Листы свёрнуты. А что бывает от длительного лежания, в скрученном виде, в футляре? Правильно! Если мы начнем с ними активно работать, то они вообще могут рассыпаться. Да, и работать мы будем в матерчатых перчатках, чтобы не пачкать документы своими пото-жировыми выделениями пальцев. Держи! Надевай, — и дедушка Кати протянул Саше пару тонких белых матерчатых перчаток.

— Отлично, — одобрил все сказанное юноша, и покорно надел перчатки. — Сергей Порфирьевич, мне показалось или вы сказали, что нам предстоит расшифровать вторую рукопись? Так если она новая и написана современным русским языком, зачем её расшифровывать?

— Тебе не показалось. Именно так я и сказал. Дело в том, что она написана от руки и явно не выдающимся каллиграфом! Его каракули и нуждаются в расшифровке.

— Понял! — согласился с доводами руководителя академической группы Саша и лукаво улыбнулся.

— Ну что же. Давай приступим! — произнес старый академик, и, надев очки, взял в руки пачку листов, выглядевших более новыми.

'Девятнадцатое мая одна тысяча девятьсот тридцать третий год.

Сегодня я приступил к изучению рукописи, которую нашел много лет назад в тайге. Опишу обстоятельства и место этой удивительной находки. Еще до революции, когда свергли царя, мы, вместе с нашим шаманом, отправились в очередной поход за Цветком жизни. Воспользовавшись представившимся случаем, оставив шамана в долине возле дерева, я решил исследовать территорию, лежащую за горой, в стороне ведущей к океану. Туда мы никогда не ходили. Территория та никому не принадлежала, к тому же, пользовалась дурной славой. Но я никогда не боялся суеверий. Договорившись с шаманом о встрече через четыре дня, я отправился в путь'.

— Это писал Вождь от первого лица? — уточнил Саша.

— Думаю что он. Вероятно, по ходу текста, мы это выясним более точно, — произнес Сергей Порфирьевич. — Я продолжаю чтение.

'Я шел весь день, но ничего интересного и необычного, кроме того, что мне не попадались следы крупных животных и хищников, не было. Над головой кружило множество птиц, и, по их поведению, я понял, что они не видели никогда человека. Начинало темнеть и я стал искать место для ночлега. Несмотря на то, что причин для беспокойства не было, мне не хотелось ночевать на открытой местности, так как, помимо всего прочего, на небе стали собираться черные дождевые тучи. Я взялся искать пещеру, чтобы разбить там бивак.

После недолгих поисков, я заметил — высоко, на склоне очередной сопки — небольшой вход в пещеру, куда и направился, по пути собирая хворост для костра. Уже почти стемнело, когда я вошел в эту пещеру. Я зажег факел и внимательно ее осмотрел. Мне жутко не хотелось ночевать в компании с каким-нибудь хищником или змеями. Ведь они любят такие укромные места.

На первый взгляд, ничего подозрительного я не увидел. Пещера была небольшой и очень уютной. Сбросив свой мешок и взяв топор, я отправился за дровами. Срубив несколько сухостойных небольших деревьев, и обрубив на месте ветви и сучья, я потащил стволы к месту ночевки. Разжег костер и стал готовить себе ужин. Ночь прошла спокойно.

Рано утром, поднявшееся солнце, заглянув в пещеру, осветило её самые темные углы и я, вдруг, увидел то, чего не заметил вчера вечером'.

Сергей Порфирьевич остановился и налил себе стакан воды из графина.

— Очень интересно, что он там увидел, — с нетерпением сказал Саша.

— Сейчас, горло смочу и продолжим, — ответил дедушка Кати, выпил воду, и продолжил чтение.

'В самом дальнем углу, я увидел то, что потом оказалось подошвами сапог, подбитых гвоздями и металлической набойкой — на каблуках и носках. Сами сапоги торчали из-под каменной осыпи. Потянув один из них на себя, я вытащил его, из-под этих руин, вместе с костями ноги человека. Судя по всему, несчастного засыпало в этой пещере обвалом породы, когда он тоже решил тут заночевать. Такое часто случается в наших краях. Бедняге не повезло.

Я хотел двигаться дальше, но мое внимание привлек сам сапог. Выйдя с ним руках на солнечный свет, я увидел, что это не обычная, а очень старинная обувь. Больше всего она напоминала западно-европейские ботфорты, которые я видел на старинных картинах, когда учился в Санкт-Петербурге в горном институте. Они очень были похожи на те, что были на картинах испанских художников эпохи позднего Средневековья.

Откуда тут испанские сапоги и да еще еще такие старые? Удивился я, и решил откопать останки этого несчастного, чтобы постараться выяснить: кто он, как сюда попал и что тут искал. Взяв свою походную саперную лопатку я стал осторожно разгребать завал над скелетом. Это заняло достаточно много времени, но к обеду мне открылась следующая картина.

Под завалом я обнаружил четыре скелета. На них были обрывки старинной одежды, похожей на камзолы. В груди одного, между ребер, торчал нож. Это был толедский клинок из Испании. В истлевшей руке этого скелета покоился старинный кремниевый пистолет, со спущенным курком. Внимательно осмотрев другие скелеты, я обнаружил в лобной кости одного их них пулевое отверстие. Изучив остальные два скелета, я обнаружил на шейных позвонках у каждого из низ царапину идущую перпендикулярно телам позвонков. Мне стала понятна примерная картина произошедшего много лет назад.

Их было четверо. Они остановились на ночлег. Ночью один из них убил двоих товарищей перерезав им горло. Скорее всего, спящим. А вот четвертый, по видимому, проснулся и увидев, что тот сделал, схватил пистолет. Но тот успел пырнуть его ножом перед тем, как четвертый прострелил ему голову. От звука выстрела, скорее всего, обрушился свод пещеры. Эти пистолеты были сродни маленькой пушке, и звук должен был быть достаточно громким. Поэтому кости и не растащили животные.

Я продолжил исследовать место трагедии. Там я нашел четыре кожаных мешочка-кошелька с золотыми и серебряными монетами. Они оказались испанскими и английскими монетами шестнадцатого века, в хорошем и отличном состоянии. Потом я их очень выгодно продал нумизматам, в городе. Так же я нашел ржавые ружья, которые оказались аркебузами и мушкетами иностранного производства. У них сохранились даже приклады, так как в пещере было достаточно сухо. Их я потом тоже выгодно продал коллекционерам. Вместе с оружием, были найдены мешочки с круглыми свинцовыми пулями. Там же были сабли и кинжалы — очень хорошего качества. Их я раздал своим соплеменникам, а один клинок оставил себе.

В пещере я нашел карту. Она была выполнена на бумаге, сложена в несколько раз и находилась в кожаном футляре с глухой крышкой. Это оказалась самая интересная часть из всего найденного. В этом же кожаном футляре лежали, свернутыми, множество бумажных — исписанных чернилами — листов. Я решил разобраться с ними уже дома, в более подходящих условиях.

Собрав все найденные сокровища, я долго размышлял, что же мне делать с найденными костями. Копать могилу мне совсем не хотелось, почва возле пещеры была твердая и каменистая. Тогда мною было принято решение оставить их там же, где они приняли свою смерть, и где я их нашел. Я обратно засыпал их камнями, но уже так, чтобы ничего не торчало наружу. Вся работа по погребению останков продлилась до вечера, и я снова заночевал в этой пещере. Спать рядом с могилой было не очень приятно, но выхода не было.

Утром, собрав все свои вещи, я отправился в обратный путь, к долине с Цветком Жизни, где меня ждал наш шаман. Идти дальше не было ни времени, ни сил, ни желания. Когда шаман увидел мою добычу, он набросился на меня с расспросами. Но, когда он услышал, что этим костям почти пятьсот лет, весь его интерес сосредоточился на вещах, которые я нашел. А вот меня волновало совсем другое. Куда шли эти люди, которые погибли всего в дне пути от нашей секретной долины с Цветком жизни? Ответы на эти вопросы я надеялся найти прочитав записи в кожаном футляре.'

Сергей Порфирьевич прекратил чтение и сказал:

— Все, пора обедать! Потом дочитаем. Кроме этого. Ты помнишь что завтра, если ты не ошибся, к нам должны прийти из ОБХСС?

— Нет. Я этого не забыл.

— Значит нужно после обеда подготовиться. Проиграем сцену его прихода. Ты будешь оперуполномоченным, а я самим собой. Будешь задавать мне его вопросы, а я буду на них отвечать.

— Я тоже так готовлюсь к разным встречам, — заметил Старик-Саша. — Проигрываю в голове разные сценарии разговора, и подбираю ответы на все возможные вопросы, которые может задать оппонент.

— Тогда после обеда и начнем!

Старый академик положил рукописи в сейф. Они сняли перчатки и направились домой к Ивановым.

Когда они вошли в квартиру, со стороны кухни послышались голоса: отца Саши, который завершил на сегодня сборку полиграфа в своем конструкторском бюро и Кати, которая, вдоволь назанимавшись, помогала Ане с готовкой.

Увидев Сашу и дедушку, Катя подбежала к ним и обняла своего мужа.

— Идите мойте руки, будем вас кормить! — строго приказала она и снова убежала на кухню. Когда мужчины вернулись из ванной комнаты, на столе уже стояли три дымящиеся тарелки с красным борщом и креманочка со сметаной.

— А как же вы? — спросил Саша.

— А мы уже поели, — ответила Катя и уселась рядом с ним. — Я, между прочим, помогала Ане готовить и она обещала научить и меня так же мастерски варить вкусный борщ. А на ужин будет плов! Я ей тоже помогу!

— А как же твои занятия? Имей ввиду, Катенок, вечером, после ужина, я тебя буду проверять! — предупреждающе произнёс ее юный муж.

— Да пожалуйста! Я все успею! — Катя показала Саше язык. — Я тебя еще сама проверю! Ну, рассказывайте, чем вы там сегодня занимались?

Саша рассказал о том, что они успели прочитать. Катя и Анна, с горящими глазами, внимательно слушали. Когда юноша закончил, его подружка сразу же уверенно заявила:

— А я знаю что это было такое!

— И что же? — посмеиваясь спросил ее дедушка.

— Это была тайная экспедиция конкистадоров! — заговорщически ответила внучка.

— Это почему? — удивился Саша.

— Ну сам смотри, — принялась возбужденно объяснять Катя. — Они были испанцами, или англичанами. Это понятно по одежде, оружию и деньгам. А кто такие конкистадоры мы знаем! Главный вопрос, что они там искали? Может быть — как и все остальные — золото?