Второй Шанс 3

Глава 18 Записка с полуострова Юкатан

Разместившись в тесной келье, Альфонсо и я направились в общий зал, где нас ждал сам генерал и шесть его ассистентов. Именно они составляли правящий совет при генерале. Оставив меня на улице вместе с остальными слугами, Альфонсо вошел в помещение.

Слуги ассистентов генерала Ордена обступили меня и стали беззастенчиво рассматривать, как будто увидели невиданного зверя.

— Как думаете, он умеет разговаривать? — спросил один.

— Откуда! Хорошо если он понимает наш язык! — ответил второй.

— Как, интересно, Альфонсо тогда с ним общается? — удивился третий.

— А как мы общаемся с собакой или лошадью? — уверенно произнес четвертый. — Никто же из вас не думает, что они понимают человеческий язык! Кроме этого, Альфонсо знает их варварский язык.

— Эй, ты! Схизматик и еретик, как тебя зовут? — обратился ко мне пятый.

— Я не понимаю ваш язык! — спокойно ответил я, смотря в одну точку, как учил меня Альфонсо.

— Этот Альфонсо, сам стал как эти животные, с которыми он постоянно общается! — брезгливо сказал второй.

— Следи за языком! — предупреждающе произнес первый.

— А то что? — развязано ответил второй. — Мой хозяин говорит, что скоро его отправят в такую преисподнюю, из которой он уже не вернется! Слишком многим он наступил тут на хвост!

— И то правда! — поддержал его четвертый. — Как говорит мой хозяин, этот испанский выскочка давно заслужил хорошей порки!

— Чего же они его тогда не выпорют? — ехидно спросил первый.

— Он убийца и мясник, — произнес важно второй, — который выполняет грязную работу, недостойную таких благородных господ, как наши хозяева!

— Слушайте! — вдруг оживился пятый. — А давайте проучим его слугу! Скажем, что он взбесился и набросился на нас! Ну а мы только защищались!

— Давайте! — поддержал его второй. — Пусть Альфонсо поймет, как к нему относятся наши господа.

— Одумайтесь, идиоты! — вмешался первый. — А что, если Альфонсо его обучил своему ремеслу? Недаром же он его взял к себе слугой!

— Вот давайте мы и проверим! — решительно сказал пятый. — Нас пятеро, а он один. Просто поколотим его слегка, чтобы это животное знало свое место!

— Это без меня, — твердо ответил первый, — и вам не советую.

— Трус! — презрительно произнес второй. — Мы и сами справимся! Давай, ты заходи к нему за спину и присядь возле его ног! Мы его толкнем, он упадет, а потом мы его попинаем сапогами немного.

— Ну-ну, — скептически бросил первый и отошел от их группы. Третий зашел ко мне за спину и сел, а остальные трое стали на меня наступать с весьма решительным видом.

Умалить чин моего хозяина в первый же день моего пребывания в Риме я не мог. Поэтому, я ударил каблуком сапога назад — в голову присевшего за моей спиной третьего. Тот с воплями покатился по камням двора. Потом я — ударом кулака в челюсть — сбил с ног второго, а затем ударами в ухо и в живот уложил на землю пятого и четвертого. За всем происходящим с интересом наблюдал, не вмешиваясь, первый. Когда извергая из себя грязные ругательства и хулу, вся четверка пыталась подняться на ноги, грозя мне всяческими карами, среди которых: отрубание ушей и выпускание моих кишок были самыми безобидными, я ударами ноги в голову каждому из них их сразу и успокоил.

Потом я встал на то место, где стоял раньше и также спокойно стал смотреть в одну и ту же точку.

На шум, из кельи генерала вышли все там присутствующие.

— Что тут происходит? — грозно спросил генерал первого, который, ехидно улыбаясь, стоял в стороне.

— Осмелюсь доложить, господин генерал, что эти четверо решили побить слугу господина Альфонсо. Но в результате, он побил их! — с готовность ответил первый.

— Почему они решили его побить? Он их задирал? Провоцировал? — продолжал спрашивать генерал.

— Нет! Он им просто не понравился! — произнес первый.

— Это возмутительно! В этих стенах! Что он себе позволяет! Его нужно примерно наказать! Он как дикое животное, бросается на всех! Это позор! — загалдели все ассистенты, кроме хозяина первого.

— Не на всех! — произнес хозяин первого. — Моего слугу он же не тронул.

— Господа ассистенты, — ухмыляясь вмешался Альфонсо, — мой слуга не понимает итальянского языка, но он хорошо понимает, что такое честь его хозяина. Думаю, ваши слуги сами набросились вчетвером на него, и получили достойный отпор! Вот это позор! Что четверо не справились с одним! Господин генерал, — он обратился к главе Ордена, — теперь Вы понимаете, почему я взял его к себе в слуги⁈

— Понимаю, — усмехнулся Генерал, — господа ассистенты! Думаю мы закончили обсуждать доклад нашего брата Альфонсо о его поездке в Московию. Поэтому вы, — он рассмеялся, — и ваши слуги, свободны! А ты Альфонсо останься, у меня к тебе важное дело. Да, и возьми с собой своего слугу, а то, как бы он еще кого-то тут не побил!

Мы втроем вошли в келью генерала, оставив на улице возмущающихся ассистентов и их стонущих побитых слуг. Нужно сказать, что келья была весьма просторна и изысканно убрана. Она состояла из двух комнат. Первой был большой зал, где стоял большой стол со стульями. На стене висели иконы и большой портрет человека в монашеской одежде, который, как я узнал позже, был портретом Игнатия Лойолы.

— Садитесь оба, — пригласил нас Генерал, искоса поглядывая на меня. Альфонсо сел, а я остался стоять, ведь по легенде я не знал итальянского языка. Генерал рассмеялся:

— Ты хорошо его выдрессировал, мой мальчик, — обратился он к Альфонсо, — можешь другим рассказывать что угодно, но я уверен, что он прекрасно понимает итальянский! В противном случае, ты бы меня сильно разочаровал!

— Вам я не могу лгать, мой господин, — поклонился, приподнимаясь, Альфонсо, — истинно все так, как Вы говорите.

— Это правильно! — одобрительно кивнул Генерал. — Мы испанцы, должны быть на шаг впереди этих итальянцев. Я знаю, как они тебя ненавидят.

— Для меня главное Ваше расположение, мой Генерал! — твердо произнес Альфонсо.

— Как говорят в этой северной варварской стране? Жалует царь, да не жалует псарь? — вздохнул глава Ордена. — Я не вечен, а они без меня тебя просто сожрут. Поэтому, я тебе поручаю важнейшее и секретнейшее дело!

— Я готов выполнить любое Ваше задание!

— Я знаю, мой мальчик, знаю! — генерал подошел к шкафу, открыл его ключом висящим на его груди, и вынул оттуда лист бумаги.

— Садись, и пусть сядет твой слуга, разговор будет долгим, — глава Ордена сел в кресло во главе стола.

— Это сообщение из Нового Света от брата нашего Диего, который несет свое послушание на полуострове Юкатан. Вот, что он пишет:

'Мой Генерал!

Настоящим, спешу сообщить Вам, мой господин, следующее. Сопровождая отряд воинства Христова, который несет свет истинной католической веры местным дикарям, пребывающим в пучине и бездне самого гнусного язычества, наткнулись мы в джунглях, которые являются несомненно порождением самого Сатаны, на человека.

Человек этот был несомненно христианином, а точнее священником, последним выжившим членом одного из отрядов испанцев, которые искали сказочный город Эльдорадо, где все сделано из золота! Я лично думаю, мой генерал, что это сказки и выдумки, но многие в это верят.

Человек этот был при смерти. Длительное пребывание в сатанинских кущах без еды и воды истощили и иссушили его тело, которое было покрыто язвами, сочащимися гноем и ошметками струпьев. Движимый состраданием к ближнему своему, упросил я командира отряда, отъявленного головореза, в сердце которого никогда не заглядывало сострадание, не бросать несчастного в лесу, как он хотел это сделать, убедившись что ничего ценного у него нет.

Но найденный отходил к отцу нашему небесному и чувствуя свой конец попросил меня исповедать его. Во время исповеди, открыл он мне, что с ним случилось и где и как сгинул их отряд. Сведения, что он сообщил мне, настолько важные что превосходят по ценности любое количество золота и серебра, со времен Мафусаила!

Поэтому о них я тут писать не могу. Прошу Вас, мой Генерал, прислать мне сюда верного человека, обученного военному делу, чтобы я с ним снарядили экспедицию и по результатам ее, могущество нашего Ордена вознеслось на недосягаемую для остальных высоту.

Жду Вашего ответа. Верный слуга Ордена. Ваш Диего!'

— Ну что скажешь, Альфонсо? — спросил моего хозяина Глава Ордена.

— Думаю, послание зашифрованное, — задумчиво ответил испанец.

— И я в этом уверен, — согласился генерал, — что может быть ценнее золота и при чем тут Мафусаил, один из патриархов?

— Ценнее золота? — переспросил Альфонсо. — Это спасение души и чести!

— Не думаю, что наш брат Диего имел ввиду это, — рассмеялся Глава Ордена, — что может там, в тех забытых Богом местах, спасти христианские души?

— Возможно, подсказка кроется в упоминании Мафусаила? — предположил иезуит. — Чем он известен? Мафусаиил в Библии — один из праотцов человечества, сын Еноха, потомок Сифа, был дедом Ноя. Прославился своим долголетием: он прожил девятьсот шестьдесят девять лет, став старейшим из людей! Почему он упомянул патриарха, который жил дольше всех?

— Возможно, он узнал о том, как продлить жизнь до пределов Мафусаиловых? Это точно может быть дороже любого золота! — кивнул Генерал. — Хорошо, больше мы все равно ничего пока — сидя тут — не узнаем. Поэтому, мальчик мой Альфонсо, никому я больше не могу поручить это деликатное дело. Ты готов отправиться в Новый Свет и выяснить, что хотел сказать нам Диего?

— Вам стоит только пожелать, мой генерал, — встал и поклонился мой хозяин.

— Я даже не сомневался в этом!

— Когда мне отправляться в путь?

— Прямо сейчас! — тоже встал со своего кресла генерал. — В Генуе тебя ждет наша каравелла. На ней ты отправишься прямо на Юкатан. Там в порту Исамаль тебя будет ждать Диего. Вот что ты возьмешь с собой, — он подошел снова к шкафу и вынул оттуда три мешочка, которые бросил на стол. По звону я понял, что там были золотые монеты. Потом он вынул письмо и передал его Альфонсо.

— Это письмо для местного епископа, чтобы он оказал тебе всяческую поддержку, — добавил он. В это время в дверь кельи осторожно постучали.

— Войди! — крикнул генерал. В комнату вошел молодой монах и, подойдя к хозяину, что-то стал шептать ему на ухо. Тот кивнул, и сказал:

— Хорошо, можешь идти!

Когда монах вышел, Альфонсо осторожно сказал:

— Мой генерал, а можно поехать завтра? Я хотел показать своему слуге Рим.

— Боюсь, что уже нельзя, — вздохнул Глава Ордена, — мне только что сообщили, что на тебя и твоего слугу готовится сегодня покушение.

— Неужели из-за этой драки? — удивился мой хозяин.

— Нет, хотя думаю, это тоже скоро себя проявит. Ты не забыл про Изабеллу? — улыбнулся генерал.

— Я буду помнить о ней всю жизнь, — с глубокой грустью ответил Альфонсо, — именно после ее смерти я и поступил в Орден.

— Так вот, ее семья тоже об этом не забыла, — нахмурился его собеседник, — и нанятые ими убийцы уже давно в городе и ждут тебя. Поэтому, отправляйся прямо сейчас. Поедешь в моей карете, чтобы тебя никто не видел. Пусть они думают, что ты тут. Когда они узнают, что ты уехал, тебя уже будет не догнать. Тебе пора, мой мальчик! — генерал подошел к Альфонсо и они обнялись. Потом он добавил: — Береги себя! Тебе пора! В свою келью не ходи, ваши вещи уже в карете. Из моей кельи прямо садитесь в карету.

Мы так и поступили. Быстро прошмыгнули в карту, в которой были задернуты шторки на окнах. Как только двери кареты закрылись, она сорвалась с места и, выехав на улицу, быстро поехала по булыжной мостовой. Мы покидали Рим не пробыв в нем даже одного дня'.

Сергей Порфирьевич положил лист на стол, снял свои очки и протер уставшие глаза.

— Теперь мне становится многое понятно, — произнес Саша задумчиво. — Те, кого нашел в пещере Вождь, шли за Цветком Жизни! Вот откуда упоминание о Мафусаиле! Но как связана Мексика и Хабаровский край? Юкатан выходит на побережье Атлантического океана. А Хабаровский край на побережье Тихого океана! Как они из Мексики попали туда? Неужели переплыли весь Тихий океан? Возможно ли это было тогда?

— Не знаю! — задумчиво произнес старый академик. — Они могли ведь и вернуться в Европу, а оттуда, через Гибралтар, выйти в Атлантику, спуститься на Юг, обогнуть мыс Доброй Надежды, выйти в Индийский океан и, мимо полуострова Индостан и Китая, высадиться на побережье Хабаровского края. Или прямо из Мексики направиться к Мысу Доброй Надежды. Это и сейчас очень непростое путешествие, а уж тогда для этого нужны были очень веские причины.

— Думаю, что если бы они получили в руки Цветок Жизни, то вся история человечества пошла бы другим путем, — сказал Саша с усмешкой. — Эти бы не упустили такого шанса. У них бы все правители по струнке ходили. За возможность пожить подольше!

— Думаю, ты абсолютно прав. Но я все никак не пойму, причем тут Мексика?

— Я думаю, что дальше в этих записках, об этом будет сказано! — уверенно сказал юноша.

Зазвонил телефон. Саша взял трубку. В ней зазвенел обиженный голос Кати:

— Деда! Вы решили ночевать там на работе? Ужин давно готов!

— Катенок, прости, мы уже идем! И расскажем, о чем мы прочитали!

— Хорошо, молись, чтобы это было интересно и нам! — рассмеялась его юная жена. — Давайте быстренько домой, я уже по тебе скучаю!

— Подожди! — сказал дедушка Кати, когда Саша положил трубку телефона. — Нужно сделать еще один важный звонок.

Он подошёл к телефону и стал набирать номер. Когда на другом конце сняли трубку, Сергей Порфирьевич сказал:

— Добрый вечер, товарищ генерал-полковник!

— Привет, Сережа! Есть новости?

— Есть, Володя. Можно говорить по этой линии?

— Да, мы ее уже закрыли. Что случилось?

— Саша был в недалеком будущем, — и старый академик рассказал своему другу детства о предстоящем вводе войск стран Варшавского договора в Чехословакию и митинг диссидентов на Красной Площади. Тот не перебивая, внимательно его выслушал, а потом задал только один вопрос:

— Сережа, эта военная операция будет удачной?

Сергей Порфирьевич посмотрел на Сашу, который внимательно слушал их разговор. Юноша кивнул.

— Да, Володя, мятеж будет успешно подавлен.

— Спасибо, Сережа! Будут новости еще, сразу звони мне! Но только по этому телефону. Из дома не звони!

— Понимаю!

— Передавай привет Александру!

МОСКВА, ЛУБЯНКА, КОМИТЕТ ГОСУДАРСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ СССР

Положив трубку телефона, генерал-полковник нажал кнопку на пульте селекторной связи:

— Маша, срочно вызови мне полковника Лукина!

— Так точно, мой генерал! — томно ответила секретарша.

— Не хулигань! — улыбнулся ее начальник и любовник.

— Накажи меня, мой повелитель! — продолжала игру девушка.

— Три наряда вне очереди сегодня вечером отработаешь! — рассмеялся генерал.

— Я готова! Все, вызываю полковника! — ответила секретарша, понимая, когда нужно заканчивать их любовную игру. Это чувство меры и такта он в ней всегда ценил.

Через пять минут в кабинет вошел полковник Лукин.

— Здравия желаю, товарищ генерал-полковник! Вызывали?

— Вызывал, Жора. Садись.

Они сели в кресла. В кабинет вошла Маша неся поднос с кофе. Поставив поднос на столик, она спросила, будут ли еще указания.

— Машенька, кроме Председателя меня ни с кем не соединяй! — попросил ее генерал.

— Так точно! Товарищ генерал-полковник! — и она вышла из кабинета, покачивая бедрами. Мужчины лишь молча посмотрели ей вслед.

— Вот женюсь! Точно женюсь! — сказал Громов.

— Редкая девушка, — согласился полковник, — но Вы меня вызвали не по этому поводу?

— Верно, — вздохнул генерал, — значит слушай внимательно. Звонил академик. Иванов слетал в недавнее будущее. Знаешь, что он мне сказал?

— Нет.

— Мы вчера обсуждали на коллегии ввод войск в Чехословакию. Так вот он назвал мне точную дату, которую нам вчера сообщили. И сказал, что операция будет успешной. Вчера были большие споры на коллегии. Многие выступали против. Я молчал. Но теперь, когда нам известен исход, я поддержу это решение!

— А если он ошибся? — спросил Лукин.

— Жора! Он не ошибся с самим событием, и с его датой! А с исходом ошибся? И еще, он назвал дату, когда наши диссиденты выйдут на Красную Площадь с протестом против ввода войск. Нужно использовать это знание на полную катушку.

— Каким образом? Скажем Председателю?

— Нет, конечно! Он сразу спросит, а откуда я это знаю. А там и до наших трансперсонавтов докопается. Тогда только мы их и видели.

— Это верно, — согласился Лукин, — так что тогда делать будем?

— Я проинформирую руководителя пятого отдела о том, что у меня есть оперативная информация от наших информаторов об этой антисоветской акции.

— А он не скажет об этом Председателю?

— Нет, конечно! Тогда вся слава достанется уже не ему, а мне! Нет, он будет молчать! Но мне уже будет должен!

— Я все понял. Что требуется от меня?

— Подготовь мне докладную записку от информаторов на эту тему. Чтобы я мог ее показать!

— Разрешите исполнять⁈

— Иди, Жора.

Когда полковник покинул кабинет, Громов остался в кресле размышляя о тех перспективах, которые перед ним открывались. Только сейчас он окончательно поверил в то, что этот юноша способен заглядывать в будущее.