Вспоротый живот кубанской креолки

Глава. Bella Chao!

Стальной форштевень ариетте торпединиере "Джиованни Базан" изготовленный из кованной английской стали, весело резал веселую теплую гладь Карибского моря. Что такое "ариетте торпединиере"? По-нашему - это бронепалубный крейсер. Крейсер, у которого нижняя половина корпуса защищена броневой палубой. Палуба эта расположена примерно на уровне ватерлинии, и под ней прячутся паровые котлы, паровые машины и артиллерийские погреба. Она называется еще карпасной, так как не плоская, а в некотором роде выпуклая - ее края имеют наклон в сторону бортов. Вдоль краев этой палубы, традиционно размещают угольные ямы и бункера, чтобы они создавали некоторое подобие пояса или угольного бруствера, защищающего корабль. Тогда почему, у крейсера, с какой-то там палубой, такое красивое название?

Потому, что крейсер итальянский! Хотя и построен в Англии, на Эльсвикской верфи. Верфь эта прославилась своими крейсерами. Шлепала и шлепала эти крейсера - для англичан, для японцев, для китайцев, для чилийцев, для аргентинцев, ну и для итальянцев и еще кого-то. Почему так много? Так ведь "реклама - двигатель торговли!". А еще и наш Степан Осипович Макаров, адмирал, постарался! "Эльсвикский крейсер - идеальная боевая машина!" - вот его тезис! Так ли уж идеальная? Так ведь эпоха была такая! Мучились люди теориями, несколько десятилетий, ибо серьезных сражений на море не было, а техника прогрессировала. Вот и изобретали разные и разное…. В те годы считалось, что крейсер, со скорострельными пушками может вполне навалять броненосцу и удрать за счет превосходства в скорости. Вот и строили крейсера почти без брони. В 1895 правда выпал шанс проверить теорию на практике - Япония воевала с Китаем. Причем теми самыми крейсерами против китайских броненосцев. И вроде даже у японцев получилось выиграть. Правда, никто не задумался, что китайцы были слишком плохо подготовлены.

Однако "Джиовани" был построен за десять лет до той войны. И если по "молодости" он был даже ого-го-го, то спустя тринадцать лет, он был уже далеко не "рысак"! Да и с вооружением у него тоже был не фонтан. Но… За неимением гербовой… Нет, конечно же у итальянцев были корабли гораздо новее, но… Средиземное море такое неспокойное - то жители Крита восстанут против турков, то в каком-нибудь Марокко что-то не так, то турков решили все пощипать, то Франция косо смотрит, то у англичан слишком много кораблей. Поэтому демонстрировать флаг в дальние моря в чьи-то колонии посылали "сэконд-хэнд". Новые корабли тоже бегали по заграницам - но больше по юбилеям и презентациям.

Когда-то и "Джиовани" был престижным, но теперь… теперь он не Джиовани, а "Иван" - "Ванька". Хотя его командир - капитан 1 ранга (Capitano di Vascello) князь Кандидо Руисеццо (Candido Ruisecco), этого не знал. Не знал и старший артиллерист корабля тенетте ( лейтенант) Бенито Боргезе*. Крейсер шел в Гавану, чтобы успеть. Успеть к началу войны. Должны же итальянцы черпать откуда-то свой опыт? А заодно, если понадобится защитить итальянских граждан. Обычная практика того времени. А еще, в какой-то мере, приятно побыть в среде равных - американцев за серьезных моряков никто не считает, равно как и испанцев, равно как и итальянцев, проигравших каким-то там австриякам морское сражение при Лиссе.

Бенито Боргезе не знал, что Джиовани" - это "иван" по-русски, равно как и не знал, что вчера, 22 апреля 1898 года, великому вождю пролетариата Владимиру Ильичу Ульянову-Ленину исполнилось 28 лет. Бенито просто стоял и смотрел на приближающиеся мачты дымы какой-то группы кораблей. Слишком далеко от берега эти корабли находились…

- ------------------------------------------

* Не тот князь Боргезе, который и "Десятая флотилия МАС", и даже не тот, который руководил десантом итальянцев в Мурманске в 1918 году, во время иностранной интервенции в России. В Италии клан Боргезе насчитывал порядка двенадцати семей, с учетом традиционно большого количества детей в итальянских семьях, число князей Боргезе совершеннолетнего возраста колебалось в районе ста человек, многие из которых находились на военной службе.

Завоевать авторитет нелегко. Особенно, когда тебе 18 лет. Особенно, когда твой отец генерал и командует армейским корпусом. Ну а если это первая и единственная война в моей жизни? Если мне больше не выпадет шанса отличиться?

Отец поддержал мою просьбу, хотя мне было и нелегко к нему обращаться. Но 18 лет - не тот возраст, когда перед тобой открываются любые двери. По счастью мне, курсанту первого курса Аннаполиса повезло. Я попал на флагманский корабль адмирала Сэмпсона - "Нью-Йорк". Белоснежный, стремительный, трехтрубный крейсер, защищенный броней, и имеющий целую батарею скорострельных современных орудий. И адмирал ему под стать - смелый, и агрессивный. И он прав - дело военных воевать, а реверансы - удел политиков. И у нас уже первый успех - война еще не объявлена, а наша эскадра перехватила и арестовала испанский пароход, пытавшийся прорваться в гавань Гаваны. Блокада началась! И началась успешно.

Именно здесь, на борту "Нью-Йорка" я понял, что зачастую многие знания, которые нам преподают, очень сильно отличаются от того, что есть в реальности. Почему? А вот текущий пример - к нам приближается какой-то крейсер, а никто из офицеров и курсантов, стоящих на мостике, не может определить, что это за корабль! Справочники? В справочниках фотографии кораблей, сделанных либо сбоку, либо в ракурсе одна-две четверти. А сейчас, я вижу перед собой, практически лобовую проекцию, приближающегося корабля. Двухмачтовый. Двухтрубный. Примерно на три-четыре тысячи тонн. Скорее всего - бронепалубный крейсер. Орудийных башен нет - орудия за щитами. Вот и вся информация. И что это за корабль? Очень похож на испанскую "Реину Мерседес" - та тоже двухмачтовая и двухтрубная. Сказать точнее можно только, рассмотрев корабль вблизи, но… Испания объявила нам сегодня войну! Наши Соединенные Штаты еще не объявили, но Испания уже объявила! И это значит, что ее корабли уже могут атаковать нашу блокирующую эскадру! И рассмотреть незнакомца в подробностях мы сможем только с такого расстояния, когда он будет способен провести против нас минную атаку! Что делать в такой ситуации?

Адмирал поступил правильно! Он приказал готовиться к бою. Если это испанец, то самое время, если же нейтрал, то командир неизвестного крейсера должен увидеть наши приготовления, да и догадаться, что нечего шляться возле Гаваны и американской эскадры! Наш "Нью-Йорк" развернулся, и устремился навстречу противнику, постепенно увеличивая ход. По команде Сэмпсона, крейсер "Амазонас" направился на север, чтобы отрезать незнакомцу путь в открытое море. Следом за нами рванула канлодка "Вилмингтон" и яхта "Глочестер" с журналистами на борту. Эти-то куда полезли? Ага! Сообразили - взяли мористее!

Как там интересно сестра? От отца я слышал, что она тоже собралась на войну - медсестрой! Интересно, удалось ли ей записаться на госпитальное судно?

- Бум!!!!!

- Бум! Бум! Бум!

ЧТО????? На "Амазонасе" выстрелило одно из орудий! Следом стали стрелять другие орудия крейсера. Испанцы????? Видимо так! "Амазонас" забрал мористее, и мог видеть бортовую проекцию неизвестного крейсера, а также разглядеть его флаг. Хотя флаг… Этот треклятый флаг! "Помни "Виксбург!" До сих пор неизвестно, кто захватил нашу канонерскую лодку, и куда она делась потом. Достоверно известно только одно - неизвестные пираты использовали наш флаг. НАШ ФЛАГ! И поэтому, флаг на этом крейсере - это еще не показатель его принадлежности.

- Огонь! - пронесся над мостиком зычный голос нашего адмирала, и я как учили, открыл рот, и крепко взялся за поручни, чтобы не потерять слух, и не быть снесенным за борт воздушной волной от выстрела бортового восьмидюймового орудия.

Гром пушек нашего "Нью-Йорка" можно сравнить с ревом труб Архангелов, возвещающих о Втором Пришествии, а клубы порохового дыма, с разверзшимся чревом ада, куда вот-вот отправится этот испанский крейсер с нечестивцами и богохульниками!

С точки зрения здравого смысла - Сэмпсон поступил совершенно правильно. На текущий момент. У кого-то из комендоров "Амазонаса" укомплектованного новобранцами и резервистами, просто не выдержали нервы, и он произвел выстрел, который все на "Амазонасе" восприняли, как сигнал к началу стрельбы. Остановить этот процесс с "Нью-Йорка" при отсутствии радио, было очень затруднительно - для этого, было необходимо, поднять определенный сигнал, по трехфлажному коду. Этот сигнал должны были разглядеть на "Амазонасе", правильно прочитать и начать претворять в жизнь. Ушло бы на это от десяти минут до четверти часа, а возможно и более, с учетом слабой подготовки сигнальщиков "Амазонаса". За это время неизвестный крейсер, мог бы слишком опасно сблизиться с "Нью-Йорком". Даже если это нейтрал…Чего он сунулся в самый центр американской эскадры? Да, Сэмпсон не выставил вторую, внешнюю цепь блокады. Не выставил, по причине нехватки кораблей. В конце концов неизвестный, попавший под огонь, изменит курс, отвернет в сторону и продемонстрирует свой флаг. После чего можно будет приказать ему застопорить ход и проверить, кто он на самом деле. Если Сэмпсон ошибся - начхать - пускай дипломаты разгребают! В конце концов, сколько нужно времени, чтобы объявить войну Испании? По мнению Сэмпсона, равно как и большинства военных всего мира, то на ОТВЕТНОЕ ОБЪЯВЛЕНИЕ ВОЙНЫ, нужно ПЯТЬ - ДЕСЯТЬ СЕКУНД! Если испанский посол сказал нашему Президенту: "Испания объявляет войну САСШ", то наш Президент, должен был ответить: "А САСШ, объявляет войну Испании". Вот и весь скальп дохлого индейца до последнего волоска! А то, пока они там, в Конгрессе заседают, испанцы у меня все корабли потопят!

Ну а если не ошибся - орден, и новое звание обспечены!

Так что - ОГОНЬ!!!!

То, что перед нами американцы мы поняли, разглядев силуэты их кораблей, которые не спеша скользили по водной глади, словно страницы, справочника "Джейн" перелистываемые во время неторопливой сиесты. Но вот то, что янки сделали потом, никто из офицеров крейсера совершенно не понял - четыре их корабля, во главе с броненосным "Нью-Йорком" развернулись в нашу сторону, и понеслись нам на перехват, при этом крайний справа крейсер, отрезал нам путь в открытое море.

Что происходит? Италия и ее интересы слишком далеко от окрестностей Гаваны! А потом, правый крейсер произвел выстрел! Вслед за которым, буквально через пять-шесть секунд его борт окрасился огоньками вспышек огня остальных его орудий. Они что не видят наш флаг на гафеле????

- Руль лево на борт!!!! Полный вперед!!!! Матерь Божья, семь якорей…., - заорал седовласый Кандидо, когда справа по борту в трех кабельтовых, взметнулись ввысь водяные столбы снарядов американца.

Корпус старины "Джиовани" протестующее задрожал, но крейсер, слава богу послушался руля, и стал разворачиваться к приближающимся американцам бортом. Видимо наш командир рассчитывал, что повернувшись бортом к американцам, он позволит им тщательнее разглядеть наш флаг, и понять, что янки ошиблись. Но князь Руисеццо ошибся - вместо американских извинений, к беглому огню правого крейсера, добавился огонь их "Нью-Йорка", и идущей за ним канонерки. И … Господи, Дева Мария! Мы разворачивались и разворачивались, подставляя спятившим янки весь борт! Господи защити! Но это случилось! Американские снаряды ложились с недолетами и перелетами, и все три, нет, даже четыре корабля, стреляя по нам, скорее мешали друг другу, но это случилось! Слишком хорошую мишень мы представляли! И мы получили свое! Старина "Джиовани" дернулся от боли! В нас попали! Откуда-то справа раздались крики раненных матросов, и повалил дым!

- Что стоите князь???? Орудиям огонь!!!! Боевая тревога!!!- это уже мне!

Я бегом спустился с мостика к носовой десятидюймовке, и на душе стало легко. Умирать не страшно! Страшнее неопределенность. В том, что мы все умрем, и погрузимся в морскую пучину под гордо развивающимся итальянским флагом с криками "Да здравствует Италия!" - я не сомневался. Слишком много противников у нашего старины "Джиовани" и двое из них, на порядок сильнее нашего старичка!

Наш разворот на обратный курс, стоил жизни отважному командиру. Один из американских снарядов разорвал его и старшего офицера буквально напополам, и они умерли, на наших глазах с возгласом "Да здравствует Италия!". Наш крейсер вздрагивал и стонал от очередных попаданий, а море вокруг кипело от разрывов снарядов. Когда мы, повернулись к американцам кормой, я понял абсурдность ситуации - и побежал к кормовому орудию, ибо перед носовым не было противников. Левая средняя шестидюймовка, была разрушена вражеским снарядом. Паровой минный катер, к удивлению выглядел целым или почти целым. Прибежав к кормовому орудию, я немножко разобрался в ситуации - меткость огня американцев объяснялось огромным количеством снарядов, которые они выпускали. Очень удивило практически полное отсутствие пожаров на нашем крейсере - такое впечатление, что снаряды янки не взрывались вовсе, а просто дырявили наш корпус, как игла сапожника дырявит кожу заготовки для новых сапог.

Было страшно. Чтобы как-то отвлечься, и не показывать окружающим, что князь Боргезе чего-то боится, я встал к орудию и лично стал наводить на цель. На вражескую боевую рубку "Нью-Йорка". Готово!

- БАМММММ!!!!

Выстрел!!!! Корма "Джиовани" окуталась клубами дыма.

- Орудие пробанить!

ЧТО?????

- Да здравствует Италия! Да здравствует Италия!!!!!

Со всех сторон подлетели моряки, стали хлопать меня по плечам, толкать и орать:

- Браво тенете Боргезе! Да здравствует Италия!

В чем дело? Что такого я совершил? Когда. Изумлению моему не было предела, когда я увидел, что вражеский флагман выходит из боя, а из его кормовой башни вырываются ввысь почти до самых мачт языки пламени. Но я же целил не в кормовую башню а в носовую рубку! Я просто неправильно учел скорости кораблей и расстояние до цели! Но имею ли я право разрушать свет надежды, появившийся у наших моряков? Ведь после моего удачного (случайно удачного выстрела) все воспряли, и все были готовы героически погибнуть во славу Италии! Пусть остается как есть! Нельзя омрачать последние минуты перед героической гибелью. Нельзя лишать соратников частички самоуважения и чести, которую мы завоевали!

- БАМММММ!!!!

Выстрел!!!! Недолет! Пробанить орудие! Что я не учел? Скорость! Скорость "Нью-Йорка" снизилась, а еще он резко изменил курс и удаляется от нас. Нужно выбрать другую цель! Канонерку? Нет, тот крейсер справа гораздо более опасен! Он слишком близко подобрался. И его борт напоминает клокочущую огненной лавой трещину в вулкане Этна. Тучи американских снарядов творят ад вокруг нас и терзают наш крейсер.

- БАМММММ!!!!

Выстрел!!!! Перелет! Снаряд упал за кормой американца. Что-то не так! Господи! Я не чувствую ритмичной дрожи палубы под ногами! Наш старина "Джованни" умирает! Я обернулся назад и ужаснулся - из пробитых бортов и надстройки валил пар, лишая возможности две шестидюймовки левого борта вести огонь. Мы погружаемся в море!!! Да здравствует Италия! Мы должны погрузиться в море ведя огонь из всех уцелевших орудий, с гордо развевающимся итальянским флагом!

- БАМММММ!!!!

Выстрел!!!! Перелет!

- БАМММММ!!!!

Выстрел!!!! Недолет!

- БАМММММ!!!!

Выстрел!!!! Есть! Вспышка разрыва разметала шлюпки на палубе американца.

- БАМММММ!!!!

Выстрел!!!! Перелет!

- БАМММММ!!!!

Выстрел!!!! Недолет!

- О БОЖЕ! Да здравствует Италия! Виват князь Боргезе! - заорали справа от меня, и я протирая глаза от пороховой гари, попытался разгля…

- ШШШШШШШШШ…… прошелестел порыв ветра с правого борта, а мои слезящимся глазам предстало безумное зрелище, извержения вулкана! Над "Нью-Йорком", окутанным багрово-огненным дымом поднимался огромный черно-серый гриб высотой в полкилометра!

- Да здравствует Италия! Да здравствует Италия! - заорали на палубе и кормовом мостике.

По всей видимости, пожар в кормовой башне, достиг погребов американского корабля и поставил точку на его карьере - носовая часть американского крейсера, облепленная людьми, стремительно погружалась в море. От внезапности и трагичности момента, не только мы, но и американцы прекратили стрельбу. Американская канонерка и следовавшее за ним авизо, тут же рванули к тонущему крейсеру. А мы… Мы остановились.

- Сеньоры! Приготовьтесь к покиданию крейсера! - раздался во внезапно повисшей тишине, голос старшего механика тенете-ди-навио князя Франческо Габриани.

Он был великолепен князь Габриани - белоснежный китель, покрытый черными пятнами угольной пыли, обгорелый в некоторых местах и абсолютно мокрый.

- У нас пробоины в подводной части, сеньоры. К счастью снаряды не взорвались, но котлы пришлось погасить. Нам нечем останавливать поступление воды - ручные помпы не справляются. Полчаса - вот все, что нам осталось, - пояснил он, когда мы стали одолевать его вопросами…

Из всех плавсредств крейсера уцелели паровой минный катер и баркас. Пока мы готовили их к спуску на воду, стало ясно, что из всего экипажа в 267 человек, уцелело 130. 32 ранены. В строю остались 98 человек, в том числе 5 офицеров из 13. Когда мы возились со шлюпками и ранеными, американский крейсер приблизился к нам на дистанцию минного выстрела, и выпустил мину Уайтхеда. К сожалению, мы не могли ему ответить тем же - минный аппарат левого борта был разрушен, а отсек затоплен. Все что мы могли в данной ситуации, так это кричать:

- Американцы - грязные свиньи! Да здравствует Италия!

Торпеда ударила в борт нашего крейсера и почему-то не взорвалась. Впрочем, американцы уже и так сообразили, что совершенно зря потратили мину - им было видно, что мы погружаемся в море. И похоже, что они наконец-таки разглядели и наш итальянский флаг. Они рискнули, и подошли к нам совсем близко, поднимая волну, от которой наш баркас вполне мог перевернуться. Мы наградили их отборной руганью, и гордо размахивали нашим флагом. Их командир предложил нам перейти на борт американского крейсера, но мы отказались, и попросили указать кратчайшее направление до кубинского берега. Похоже, что американцы раздумывали о том, не взять ли нас на абордаж, но я навел на них однофунтовую пушку Гочкиса прокричав:

- Да здравствует Италия!

А раненный лейтенант Джованни Мазолини, стал готовить минный аппарат для минной атаки. Продрейфовав несколько минут, рядом с нашими плавсредствами, американцы пронаблюдали за тем, как наш героический "Джованни" скрылся в морской пучине, с гордо развивающимся флагом Италии, дали малый ход, и повернули к эскадре.

Вскоре мы остались одни. Примерно два часа мы дрейфовали сносимые течением, пока наконец не подняли пар в котле катера, после чего, взяв баркас на буксир, отправились в сторону кубинского берега. Мы не дошли до Гаваны около тридцати миль, с учетом дрейфа - порядка сорока. Нам предстояло дойти до ближайшего города, где смогут позаботиться о наших раненых, после чего нужно было как-то связаться с консулом в Гаване. Памятуя, о кубинских повстанцах, я ( как старший из оставшихся в живых офицеров) приказал приготовить к бою карабины, и нести постоянное дежурство у пушки на минном катере. Впереди нас ждал неизвестный берег…

Я восхищен самообладанием нашего адмирала! После того рокового попадания, вызвавшего пожар в кормовой башне, он только поморщился, и отдал приказ:

- Носовой башне стрелять в два раза чаще!

Но затем стало ясно, что полученный пожар мы устранить не сможем -белоснежный корпус нашего "Нью-Йорка" буквально разорвало внутренним взрывом кормовых погребов. Большинство из тех, кто находился на мостике, включая адмирала Сэмпсона и меня, оказались за бортом. И я понял, что мой прямой долг - спасти адмирала. Но он, несмотря на свой возраст, отлично держался на воде, и даже не потерял самообладания. Когда к нам подскочил "Глочестер", адмирал сказал, что эта яхта для остальных членов экипажа, а он поднимется на борт последним. И не "Глочестера", а "Вилмингтона", ибо он адмирал, и ему положен боевой корабль, а не притон для журналистов и проституток. Так оно в итоге и произошло, и я вместе с адмиралом оказался на борту "Уилмингтона". Через пару часов, после доклада командира "Амазонаса" о потоплении противника, о том, что им оказался итальянский крейсер, и о том, что сам "Амазонас" получил серьезные повреждения*, Сэмпсон, перенес флаг на "Бруклин", произнеся всего одну фразу:

- Только бы эти журналисты….

Увы, но он ошибался! Уже через двое суток, многие из газет, вышли с огромными разгромно-скандальными статьями, расписывающими наш бой, и дело запахло международным скандалом…

25 апреля 1989 года. Газета "Mail and Empire"

Кэтлин Блейк Уоткинс (Kathleen Blake Watkins)**

"Синее море, белая сталь, красная кровь".

"…и американские корабли устремились на неприятеля. Я, внутренне чувствуя на своей спине взгляды мужчин, попросила у одного из офицеров "Глочестера" бинокль, чтобы рассмотреть происходящее в мельчайших подробностях. Молодой энсин был учтив и любезен, но рекомендовал держаться подальше от установленных на яхте пушек, и если дадут команду на открытие огня - раскрыть рот, чтобы не оглохнуть. Стоявшие чуть поодаль коллеги из "Нью-Йорк Таймс" и "Филадельфия Ньюс" стали ожесточенно спорить и сыпать цифрами и морскими терминами, сравнивая боевые качества испанской "Бискайи" и флагманского крейсера "Сэмпсона". По их словам, "Сэмпсон" очень рисковал, выбрав для атаки противника практически параллельный курс - вражеские снаряды будут попадать в бронепояс "Нью-Йорка" практически под прямым углом, с малой вероятностью рикошета, и большой вероятностью пробития брони по нормали. По их мнению нужно было принимать снаряды противника на носовой траверс, прикрытый прочным карпасом - на ближних дистанциях это практически исключало вероятность поражения жизненно важных органов корабля, таких как котлы, паровые машины и артиллерийские подвалы, потом их спор перерос в дискуссию о сравнении максимально допустимой скорости разогрева горизонтальных шотландских котлов с котлами Никлоса…И тут грянул первый выстрел, словно первый весенний гром над ирландским Голуэем под грустную песню шотландской волынки английских оккупационных войск.

А затем еще и еще! Крейсер "Амазонка" стрелял по испанскому кораблю с максимально возможной быстротой. Вскоре к нему присоединился и более величественный гром тяжелых пушек "Нью-Йорка".

- Дамы и господа! Откройте рот и не закрывайте! Мы уполномочены начать вести огонь по испанцам! - громко, пытаясь быть вежливым, напомнил всем корреспондентам энсин.

Хотя пушки на "Глочестере" были небольшие, прозвучали они громко. И стреляли они часто. В наблюдаемой мной картине, ничего интересного не было - яростно стреляли огоньками орудия американских кораблей, а возле испанца поднимались водяные столбы. Мужчины различали гораздо больше меня, так мистер Смит Гаррисон из "Лондон Таймс" выкрикнул: "У испанца сбили пушку!", а кто-то справа от меня: "Мы попали им в мостик!". И тут…. Из кормовой башни "Нью-Йорка" ввысь, взметнулся огненный столб, а затем повалил черный дым. Крейсер, поначалу шел ровно, но затем, все больше и больше отклонялся влево. Нас спасло, что он, сбавляя ход, отвернул в сторону, ибо если бы не этот маневр, то мы могли оказаться совсем рядом с ним, а так, нас разделяло вполне достаточное расстояние, когда флагманский корабль Сэмпсона взорвался.

Это было величественное и одновременно страшное зрелище - клубы кроваво-черного дыма поднялись ввысь почти на полмили, над лазурной гладью спокойного моря. На какое-то мгновенье, мне даже показалось, что белоснежный корпус раненного "Нью-Йорка" покрылся пятнами истекающего из него кровью.

Стрельба прекратилась, началась ругань - командир "Глочестера" потребовал машинистов развить максимально возможный ход и направил яхту к тонущему белоснежному красавцу. Мы успели вовремя.

… Я увидела моряка, рука которого висела на клочке кожи, еще у одного не было половины спины, и было непонятно, как он до сих пор жив, и как мог держаться на воде. Потом достали моряка с обрубками ног, кто-то был с раной в животе, и забрызгал кровью, палубу из красного дерева. Раненые все пребывали и пребывали. Большинство из нас вызвалось помогать ухаживать за ними.

…Меня мучил вопрос - что стало с адмиралом Сэмпсоном? Ответ я получила часа через три, подслушав разговор на мостике - адмирала подобрала канонерская лодка "Уилмингтон". А затем я увидела (мне показал это учтивый энсин), как над гордым "Бруклином" взвилось знамя командующего эскадрой. Тогда же я узнала о том, что потопленный американскими кораблями крейсер, оказался не испанским, а итальянским, и что теперь между Италией и САСШ разразиться серьезный скандал…

Но больше чем скандал меня угнетало то, как далеко зашел современный прогресс! Орудие стало настолько совершенным, что на потопление непотопляемого бронированного корабля потребовалось меньше четверти часа! И очень многие из тех, кто сумел спастись с "Нью-Йорка" останутся калеками и инвалидами на всю жизнь! Неужели нельзя придумать менее жестокие орудия войны? Неужели нельзя вести войны, как ведут их благородные люди - по-джентльменски? Джентльмены на дуэли всегда дерутся по строгим правилам в присутствии посредников. Почему нельзя распространить это правило и на ведение войн? Ведь это ужасно, когда молодые американские парни, еще не имеющие семьи и детей, истекают кровью у тебя на глазах, и не ты, и никто из окружающих не может им помочь…"

- ----------------------------------------------

* В "Амазонас" попало 17 снарядов. 1-254 мм и 2-150 мм, 4-57 мм с итальянца, 1-203 мм с "Нью-Йорка" и 9-102 мм с "Нью-Йорка" и "Уилмингтона". Наибольший ущерб нанес 203-мм снаряд с "Нью-Йорка", пробивший корпус ниже ватерлинии, и выведший из строя паровую машину правого борта, из-за чего, крейсер до конца войны не мог выдавать скорость более 14 узлов.

Не смотря на то, что бой прошел совершенно бестолково, он подвергся углубленному анализу со стороны морских специалистов. Гибель "Нью-Йорка" от снаряда, залетевшего в амбразуру башни (по итальянской версии), заставила задуматься об уменьшении амбразур орудийных башен. Некоторые теоретики предлагали от них отказаться, считая, что башни приносят только вред, и съедают полезный вес, который можно использовать для установки дополнительного вооружения. Американцы же придерживались двух версий - подрыв на мине, сброшенной итальянцами "под ноги" "Нью-Йорку" и взрыв угольной пыли в полупустом бункере, расположенном рядом с погребом. Официальной считалась версия подрыва на итальянской мине, с помощью нее американские политики пытались обвинить итальянцев в тайной поддержке Испании в начавшейся войне.

** Кэтлин Блейк Уоткинс (в девичестве Екатерина Фергюсон, до 1884 года - Уиллис), известна также как "Кит", родилась 20 февраля 1856 года в местечке Кастлеблэйкеней (Castleblakeney), Ирландия. Эмигрировала в Канаду. Двое детей от второго брака. С 1889 года, редактор женской колонки "Woman's Kingdom" в торонтской газете "Toronto Daily Mail", и автор газетных публикаций, в том числе про знаменитого "Джека-Потрошителя". Первая в мире официальная женщина-военный корреспондент, была аккредитована Правительством САСШ, для освещения хода испано-американской войны.