Время верить

Глава 17

ДАРМ" РИСС

— Ты узнавал что-нибудь о зеркалах?

Друг некоторое время хмуро изучал пятна чего-то липкого на столе, потом нехотя стал рассказывать.

— Пытался. Дарис, это не так-то просто. Первым делом я засадил учеников за старинные легенды и наведался в Храмы Стихий.

— Ну да. Так они тебе всё и рассказали, — я недоверчиво хмыкнул, покачиваясь на ножках стула.

— Слава богам, на тебя они не похожи, — парировал эльф. — Девочки из Храма Земли даже отпускать не хотели. В общем, Дарис, того, что ты ищешь, нет. Зеркала часто применяются в качестве порталов, вызова двойников — и всё. Это ты и сам знаешь.

— Верно. А про Гинунгагап?

— Ты, чокнутый ты дроу, как ты себе представляешь расспросы на эту тему? О ней шёпотом говорят даже магистры.

— Не тяни нэку в долгий ящик, светлый, рассказывай — я же вижу, что ты что-то нашёл!

Алхаст как-то странно посмотрел на меня.

— Ты говоришь, как Лаэли.

— Да и Тьма с ней. Ну?

— В одном пророчестве Белогора, — начал молодой Архимаг, — говорится о "проклятии стражей". Цитировать не буду, но смысл примерно таков: на Ллотройке есть одна из девяти Дверей в то, что хуже небытия. Маг, обречённый быть стражем, привратником, вынужден стирать своё существование и становиться отшельником, храня дверь.

— Что о природе этих дверей?

Давай, подтверди мою невесёлую догадку. Нет… я так хочу ошибаться!

— Дверь — жертвоприношение до-бытия бога. Что это значит? Убийство беременной женщины, чей ребёнок станет богом?

— Ты же знаешь, что так рано это не определяется.

Вот оно. Да. До-бытие — до того, как бог примет свою силу. Пока он ещё человек — или тёмный эльф… Сколько там зеркал уже разрушено? Надо восстановить это количество — найти юных недо-богов, столкнуть их, принести в жертву. То есть, нет: недо-боги должны сами это сделать, осознать свою ответственность и прочее. Лаэли, сколько ещё таких "недоделок", кроме нас с тобой? Скольким ещё заботливые боги подкинули задачку с зеркалами?..

Я закусил губу, едва не зарычав. Нет, улыбайся, Архимаг, улыбайся. Не впервые же тебя предают!

— Алхаст, пойдём.

— Куда? — поинтересовался светлый. Он, кажется, не заметил моей минутной слабости.

— За девчонку волнуюсь, — я признался честно. — Если с ней что-то случится, Сессен мне выцарапает глаза.

Чем ближе мы подходили к отелю, тем беспокойнее становилось. Сердце заколотилось, словно бешеное, а кожу кололи холодные кристаллики страха.

Плюнув на всё, я побежал, сшибая удивлённых туристов. Алхаст сорвался с места, ничего не понимая — но у всех более-менее опытных магиков вырабатывается привычка сначала следовать примеру товарища, а потом уже спрашивать.

— Дар, что? — у него даже не сбилось дыхание, хотя мы через пять ступенек неслись по лестнице на тринадцатый этаж.

Я промолчал. Если я прав, то он сейчас всё сам увидит. Если я всё же ошибся, и ведьмочка решила помедитировать, не включая свет в номере? Увольте, что-то здесь не так.

— О, Тьма!

Решил не тратить время на поиски магнитной карты-ключа, я вознамерился было выбить дверь номера ко всем демонам, но она была открыта, давая мне простор для приземления. Увиденное заставило резко затормозить об косяк, гася скорость.

За две секунды, что светлый, не видящий в сумраке, искал выключатель, я не успел насчитать ни единого удара пульса на запястье невезучей магички.

— Что с ней? — Алхаст сел — или упал — на колени рядом со мной и потянулся к вискам девчонки.

Она лежала на полу в неудобной позе, изогнув шею. Глаза были открыты, а зрачки сузились до размеров булавочной головки. Кожа побледнела так, что на лице выступила россыпь рыжих веснушек, а губы казались тёмно-лиловыми. Неужели?..

— Тьма, Тьма, Тьма! — цедил я сквозь крепко стиснутые зубы, делая надрез на её руке. Не выступило ни капли крови.

Тьма, Тьма, ТЬМА!

Светлый отрывисто бросил:

— Не знаю такого яда.

— Конечно, не знаешь! — простонал я.

Подхватил безвольное тонкое тело, положил на кровать.

Найди на теле прокол, маленький, от иглы.

Пока Алхаст занимался девушкой, я лихорадочно перерывал сумку в поисках нужного зелья. Может, ещё успею… но подействует ли противоядие?

Нашёл, — отрапортовал друг.

Заставь работать сердце, качать кровь.

Я набрал в одноразовый шприц противоядие (куда удобнее обычных зачарованных игл с желобками). Ладони Алхаста излучали мягкое синеватое сияние, покоясь на груди девушки.

Десять миллиграмм в вену на правой руке. Десять — на левой. Двадцать пять — в место прокола. Ещё двадцать пять — в артерию на шее, тридцать — между третьим и четвертым ребром…

— Идёт, — взволнованным шёпотом сообщил Алхаст.

Я уставился на порез, из которого просочились две капли тёмной застоявшейся крови.

В горле пересохло. Я сглотнул и закрыл глаза. Во имя Шэли… Всё хорошо.

Что же ты так разнервничался, Кенррет? Неужели правда так боишься когтей демонессы? Или — волнует судьба рыжей ведьмы?

Она задышала — сперва неровно, а потом легко, будто мирно спала. Алхаст, чуть помедлив, убрал руки, прекратив воздействие на сердце, исцелил порез на ладони, разделённой пополам глубокой линией судьбы. Потом осторожно накрыл девушку пледом. Она вздрогнула и резко открыла глаза, в упор посмотрела на эльфа.

Я отошёл к окну.

ЛАЭЛИ.

Я открыла глаза. Сначала испугалась, что продолжается тот вязкий холодный кошмар, в котором я барахталась целую вечность, но обеспокоенный взгляд Алхаста сказал, что всё хорошо.

— Значит, это был сон?

— Какой сон? Лаэли, как ты себя чувствуешь?..

"Это жжж — неспроста…" — сказал один очень умный медведь. Проведём учёт. Голова на месте — уже хорошо. Глаза, зубы, язык… уши? Два, не шевелятся. Волосы — лезут в рот, как всегда. Что там должно быть ещё, согласно "Анатомии гуманоидных рас"? Ноги, ага. Пошевелила им — две. В джинсах и сапогах. Ещё руки, кажется. Ага, две. Левая… нет, правая ладонь слегка саднит, будто порезана. Левая… ах, демон! То есть голем, которого я нащупала вместо выключателя. И укол. Вспомнила — не сон.

Левый бок болит. Правый, впрочем, тоже. И сердце колотится натужно, словно мотор советского "Запорожца". И…ой, ксо!

Я старательно запунцовела, натягивая плед до свежеобретенных ушей. Светлый заметил это, улыбнулся глазами и уголком рта, легко пригладил мои волосы.

— Не волнуйся, девочка. Нам пришлось снять с тебя рубашку, чтобы вколоть противоядие.

Нам? Противоядие?..

Только тут заметила, что в комнате торчит некто третий. Торчит и пялится в окно.

— Что за… какое противоядие? От чего?

— От яда, видимо, — с умным видом предположил Алхаст. — О, мой чернокожий брат, не объяснишь ли, от чего этой любопытной особе грозила опасность умереть?

Умереть? Какие интересные новости.

Дроу молчал, колупая раму пальцем. Он почему-то был в своём истинном облике.

— Кенррет, если ты мне не скажешь, по чьей милости я тут готовилась к переезду в мир иной, я тебя самого туда отправлю. Без всякой Шенгенской визы.

Светлый хмыкнул. Тёмный зачитал ровным лекторским тоном:

— Слёзы Чес" саун. Яд составлялся в Митерхе. Аналоги существуют почти во всех государственных образованиях дроу… дхаэроу иных миров. Состав огласить или хотите спать спокойно? Вводится в тело жертвы, точнее — непосредственно в кровь — при помощи зачарованной иглы. Состав предназначен исключительно для организма дроу. Кровь сгущается и перестаёт циркулировать по сосудам. Смерть наступает через полторы-две минуты.

— Но я же…

— Человек, — закончил белобрысый затылок. — Поэтому жива. И, скажи-ка мне, человек… что ЭТО такое?

В воздух взлетело облачко пыли — той самой, от Рыбьего глаза, что я не успела развеять.

— Дарм" рисс…

— ЧТО?! — заорал выведенный из себя дроу. — Ты кем себя возомнила, дрянная магичка?!

Подвески на люстре испуганно задрожали. Я бы на их месте треснула. Могу начать оправдываться — а вот не буду! Я же не следила…

— Я умирающая, на меня нельзя кричать, — и всхлипнула для убедительности.

Чёрный вихрь пронёсся мимо и влился в дверной проём соседней комнаты — его. Я сделала попытку укрыться от грозы под пледом.

ДАРМ" РИСС

Я прислонился к двери. Пришлось основательно стиснуть кулаки, чтобы не разнести что-нибудь в клочья.

— Он ушёл? — послышался её приглушенный голос.

— Вылезай. Не обижайся на него, Лаэли.

— Да-а, на такого обидишься. Я не камикадзе, — слова, вопреки уверениям, звучали обиженно. — И Рыбий глаз не использовала. Хотела — но передумала… Веришь?

— Я верю. А Дарис… он просто волновался.

Она рассмеялась.

— Волновался? Этот истукан?

— Дарис чувствует себя виноватым. Ведь ты чуть не погибла — вместо него. Яд, рассчитанный исключительно для дроу… Правда, в конечном счёте, именно это и спасло тебе жизнь.

Молчание. Потом —

— Жизнь спасли мне вы. Отвернись, пожалуйста.

Шорох. Одевается.

Стук в дверь заставил вздрогнуть.

— Кенррет… Дарм" рисс?

— Что? — я отозвался.

— Дар… извини за Рыбий глаз. Прости меня… Слышишь, ты, чёртов дроу?!

Остолбенел от неожиданности. А потом — от резкой перемены, ещё раз. За дверью слышится сдавленный смех моего светлокожего коллеги.

Я отлип от двери, распахнул её. На пороге стояла Лаэли. Серо-зелёные глаза виновато и угрожающе смотрели из-за неровной чёлки. Дескать — "попробуй только не извини"!

— Извиняю. Это всё?

— Нет, — он протянула мне ладонь. — Это глина.

— Глина?

— Не тормози. Это был голем, с зачарованной иглой и этими — крокодиловыми слезами.

Голем — опять. Покушение, рассчитанное на мою, не слишком скромную, персону. Зеркало, маг, стоящий за чертой — его почерк.

— Это хорошо, — негромко сказал я, отстраняя девушку.

Она выразительно покрутила пальцем у виска.

— Это значит, что тебя он не выследил.

Лаэли бросила предостерегающий взгляд в сторону светлого. Тот демонстративно полировал ногти, но оттопыренные уши так и подрагивали от любопытства.

Настала пора открыть карты. Не мои, конечно.

— Лаэли, он знает о зеркалах. Алхаст, а вот ты не в курсе одного обстоятельства. Предлагаю обменяться информацией.

— Но только не твоей, да, Кенррет? — насмешливо фыркнула девушка, скидывая сапоги. Поджала одну ногу, села на неё в кресло. — И не возражай.

ЛАЭЛИ

…- И не собираюсь, — сухо ответил проклятый тёмный эльф.

Рассказывали, в общем, я и Алхаст. Его слова насчёт "до-бытия" бога неприятно отозвались в моих осоловевших после яда (или противоядия) мозгах. До-бытие. Это же… Нет, нет. Боги не принесут нас в жертву? Нет?..

Обернулась, с надеждой глядя на дроу. Его взгляд — мягкий и… обречённый. В груди трепыхнулась нервная птица. Не может быть.

— Он не может, — я сглотнула, прочищая горло. — Вельзевул.

— Откуда ты знаешь, что могут боги? — с затаенной злостью спросил эльф, не отводя ярких золотых глаз.

Светлый хотел что-то спросить, но вместо этого удалился в другую комнату. Про то, что нам с Даром не повезло оказаться будущими сущностями третьего порядка, я ему не рассказала.

Готова спорить на свой рассудок, что светлый не будет подслушивать из врождённой честности, хотя он явно сгорает от любопытства.

Не это сейчас меня волнует.

— Нас разыгрывают — пешки в большой игре. Когда сделаем, что требуется, нас просто скинут с доски. Точнее, мы сами должны оттуда сброситься.

— Нет. Дар, не говори так, пожалуйста. Если так, почему они сразу не рассказали?

— Потому что мы ещё не готовы. Потому что они не имеют права вмешиваться напрямую в жизнь смертных. Потому что… потому что мы сами должны до этого дойти, своим умом — и погибнуть. Для этого нас и свели — чтобы легче было… устроить "взрыв".

Я обхватила себя руками, нервно кривила губы. Нет, нет, так не бывает, так не может быть — не со мной, не с нами, нетнетнет!..

Дроу, надо отдать ему должное, сразу догадался, к чему идёт дело — видимо, я была не первой истеричкой на его извилистой дорожке, полной более крупных злодеяний, чем трёпка нервов благородной девицы.

Дарм" рисс встал за креслом, положил горячие руки мне на плечи, чуть сжал их.

— Я могу и ошибаться, девочка. Привык всегда готовиться к худшему, и, к тому же, это единственная более-менее стройная версия.

Я собралась с мыслями. Его прикосновение — надёжное, его ладони — крепкие; так не страшно, так можно вынести многое — когда за спиной стоит тот, кому можно доверять.

— Послушай тогда меня. Если изначально именно смерть до-бога вызывала коллапс в мире, и он сворачивался, появлялась дверь в Гинунгагап. Таких смертей было девять — и затем уже боги и маги создали зеркала, чтобы скрыть эти проходы. Чтобы восстановить их — нужно что-то совсем иное. Это "иное" мы и должны найти.

— Слишком оптимистично.

— Без надежды мы ничего не стоим.

— Надежда — ложь.

— Знаю. Но ложь не опасна, когда ты знаешь, что это ложь.

— Тогда будем верить безнадёжной — то есть моей — версии. Алхаст, выходи!

— Какой план действий? — эльф был спокоен, как айсберг в океане. И прекрасен, как летом эскимо… ой.

— Думаю, надо найти оставшиеся зеркала. Сколько их там? Пять или четыре?

— Должна быть какая-то система, — я призадумалась.

— Вот ты ей и займёшься. Алхаст, можно тебя попросить?

— Смотря о чём.

— О, всего лишь всего лишь выкопать с корнями Иггдрасиль и пересадить в более спокойное местечко, узнать рецепт философского камня и оседлать чёрного дракона. Попутно — пообщаться с могущественными магами иных миров. У тебя с ними неплохие отношения.

— А ты? — хором возмутились мы, осчастливленные заданиями.

— Я займусь тем, что вы делать не умеете, и в чём не чувствуете вкуса.

— Жестоким пытками в зловещих застенках, соблазнением невинных дев в целях повышения самооценки и кровавыми массовыми убийствами с применением режуще-колющего оружия — языка? — предположила я.

— Это не дела, это отдых, детка, — оскалился дроу. — Я найду оттого, кто осмелился покушаться на мою драгоценную шкурку.

— Как будто в первый раз, — светлый пожал плечами.

— В первый раз так неумело. Стыд! И, — его голос стал ледяным, — он посмел тронуть Лаэли.

— А я думал, ты только и мечтаешь увидеть её бездыханную тушку.

— До сих пор мечтаю. Но сделаю это сам, никому не позволю отбирать мои игрушки.

Я зарычала, и острые эльфийские профили обернулись в мою сторону.

— Господа Архимаги, вы не забыли, что бездыханная тушка всё еще присутствует здесь?

— Ах, точно. Ты такая неприметная.

Нащупала на столе что-то твёрдое, и швырнула в дроу, довольно скалящего зубы — он давно уже сидел на диване рядом с Алхастом.

Тёмный спокойно поймал стакан, пролив только пару капель воды, отпил глоток и благодарно кивнул.

— Катитесь в Тартар, оба! Надоели, спать хочу.

— Не здесь, — напарник помрачнел. — Ты же не хочешь завтра проснуться в ином мире?

— Ещё больше меня пугает перспектива проснуться в этом мире, но с твоим хладным трупом под боком.

— Особенно "под боком" хорошо звучит, — ни к кому не обращаясь, со странным выражением пробормотал Алхаст.

— Это — чтобы уж совсем страшно было, — пояснила я. — Тогда пойдём искать новый отель?

— Зачем искать? Здесь неподалёку есть "Изумрудная Скрижаль", отличное место — только для колдунов. Там вашему противнику будет нелегко вас найти.

Кенррет только вздохнул.

— Алхаст, а ты обо мне подумал? Там же полно серьёзных магов.

— Ладно тебе, Дарис, не станут же они поднимать скандал просто из-за того, что ты — дроу.

— Ты прав, — усмехнулся он. — Не станут. Сразу пнут парочкой молний.

— Значит, будете постоянно с Алхастом ходить вдвоём — в первые три секунды, пока все будут в шоке от такого зрелища, вы успеете доказать полную безобидность данного дроу…. В которую я совсем не верю.

— Я тоже! — хором отозвались ребята.