Посреди ночи, так и не сумев заснуть, я перелетела к окну и уселась на подоконник. В темном небе властвовала луна, окруженная россыпью звезд. Они казались такими яркими, такими близкими друг к другу, что улица светилась почти как днем. Внизу раскинулся сад, окутанный загадочностью, словно перенесенный из сказки. Мне нестерпимо захотелось пройтись по его узким дорожкам и проверить, не скрываются ли там причудливые скульптуры.
Внезапно мир погрузился в вязкую беззвучную темноту.
— Черт!
Это я сейчас сказала? Не каркнула, а сказала?
Всё ещё щурясь, взглянула на свои руки — человеческие руки, с аккуратными пальчиками и точно такими же ноготками, на которых был нанесён черный лак.
Не веря своим глазам, я метнулась к зеркалу, чтобы убедиться. Из отражения действительно смотрела девушка — симпатичная, очень похожая на меня в прошлой жизни. Только у этой были карие глаза и черные волосы. Короткое черное платье со шлейфом до середины икр подчёркивало тонкую талию, изящные ноги, да и грудь смотрелась просто великолепно. Вот бы добавить к этому образу каблуки вместо черных балеток, сделать прическу, но, увы, у меня ничего этого нет.
Не успела я как следует насладиться человеческим обликом, как Лиам что-то сонно простонал, привлекая моё внимание. Я осторожно приблизилась к его кровати и взглянула на мужчину. Он хмурился, голова дергалась в хаотичных движениях. Все его тело было напряжено, пальцы сжимали края одеяла, а на лбу выступили капли пота. Ему явно снился кошмар. Страшный. Чрезмерно реальный. Такой, который не отпускает, а держит в плену, цепляясь за разум своими ледяными пальцами.
— Все хорошо, это просто сон, — я крайне аккуратно дотронулась до его плеча.
Сделала это и в тот же самый миг пожалела. Он распахнул глаза. Его рука схватила мою прежде, чем я успела отпрянуть, и в одно стремительное движение я оказалась на кровати, зажатая между матрасом и его телом.
— Кто ты? Как здесь оказалась? — прозвучал его все еще сонный голос.
На долю секунды я растерялась. Хотела ляпнуть что-то вроде: «Всего-то ворона. В человеческом обличье. Временно, не пугайся». Но почему-то передумала. Может, потому что он смотрел на меня не как на ворону, не как на магический сбой или недоразумение. А как на нечто опасное.
Нужно было как-то выбраться из этой ситуации, чтобы спокойно всё обдумать. Подключив всё своё актёрское мастерство, которого, если честно, отродясь не было, я изобразила нехватку воздуха.
— Дышать… — сдавленно прошептала.
— Хорошо, я тебя отпущу, но даже не пытайся сбежать.
Наивный. Кто же тебе правду скажет. Я кивнула, коротко, убедительно, с оттенком драматической достоверности, и терпеливо дождалась, пока он с меня слезет. Поднявшись с кровати, осмотрелась, и тут же замерла.
— Ворона. Она… Кажись, того… Сидела на тумбочке, и вдруг упала.
Лиам и бровью не повёл, ни один мускул на его лице не дрогнул — он явно мне не верил.
Что же делать? Нужно вывести его из душевного равновесия и сбежать. Стукнуть? Силушки не хватит. Замучить разговорами? Он маг, у него иммунитет.
Эх, была не была.
Я потянулась к кувшину, с решимостью древнего героя схватила его, и, не мешкая, выплеснула содержимое на Лиама. Он дёрнулся, как будто я в него не водой, а ледяной молнией запустила.
— Что за… — начал он, хлопая ресницами и стряхивая с лица капли, — ты серьёзно?
Нет, это была репетиция дождя. Завтра премьера. Хотела сказать я, но вместо этого рванула к балкону, лихорадочно прокручивая в голове инструкцию по экстренной трансформации.
«Давай, давай, крылья, лапы, хвост.»
Но Лиам не заставил себя ждать. Появился в дверном проёме, злой, с огненными шарами в руках и выражением лица, будто только что сошёл с обложки журнала о страстных заклинателях. Капли воды стекали по его шее и груди, ловя лунный свет с такой неприличной грацией, что я подумывала подать на него в суд. За отвлечение и эмоциональный урон.
— Сбежала, значит? — хрипло протянул он.
— К-кар? — выдала я, изобразив всю возможную невинность в одной интонации. Типа вот только что вбежала.
Он же не мог видеть мою трансформацию? Разумеется, нет.
— Ара, вот ты где.
Убирая огненные шары Лиам, протянул ко мне руку, подождал пока приземлюсь, после чего резко прижал к мокрой груди.
Чего это он? Я же птичка, которую кто-то обещал беречь, а не пытаться придушить второй раз за день.
— Живо, превращайся обратно, — каким-то странным голосом процедил Лиам. — Все это время подсматривала за…
Чего ты там бубнишь? Страдальчески вздохнув, я попыталась выбраться из плена его цепких пальцев. Удалось ли мне это? Нет, ни единого шанса.
— Я сказал превращайся! — подняв меня прямо напротив своего лица прокричал Лиам.
Эх, все-таки заметил. Прощайте вкусняшки, крыша над головой, да и просмотр бесплатного стриптиза, тоже прощай. И почему я раньше не додумалась попробовать превратиться в человека. Не оказалась бы в такой ситуации.
— По-хорошему не хочешь? Ладно.
Лиам странно посмотрел на меня, затем, не говоря ни слова, вернулся в комнату. Не выпуская меня из рук, он потянулся к шкафу, открыл одну из дверей, и достал большую золотую клетку.
«Чего это ты удумал! Не смей! Не прощу!» — возмущенно каркнув, я начала кусать его за пальцы.
Лицо Лиама оставалось невозмутимым. Запихивая меня в клетку, он что-то говорил, но я не желала его слушать. Оказавшись внутри, почувствовала, как волна клаустрофобии подкатила к горлу. Пространство сжималось, металлические прутья давили со всех сторон, будто пытались отнять весь воздух.
— Не переигрывай. Выпущу, когда согласишься превратиться и поговорить.
Прячась за дверцей шкафа, Лиам быстро переоделся и вышел, оставив меня страдать в гордом одиночестве. Даже не знаю, когда наступило утро. Тёмные занавески надёжно держали свет снаружи, и я продолжала спать, укутанная в зыбкое забытье.
Разбудила дрожь. Клетка тряслась. Слуга нёс меня по коридору, аккуратно, но с подчёркнутой дистанцией, будто я не ворона, а проклятие с перьями. Металлическая камера раскачивалась у него в руках, как лодка на неспокойной воде.
— Как и просили, — поставив клетку с моим тельцем на стол кабинета, слуга поспешил уйти.
— Ну как? Передумала? — ласково спросил Лиам.
«Конечно. Сейчас превращусь и придушу тебя.» — недовольно каркая, я прожигала мужчину взглядом, будто этим можно было бы оставить ожог на его коже.