Волшебство без прикрас

Глава 26

Её звали Никки – уменьшительно-ласкательное от Николетт. Она училась на втором курсе факультета общей магии и являлась единственным троллем в академии. Жила моя новая хозяйка в подвале университетской общаги, вход в него находился с торца здания. На ржавой двери со скрипучими петлями висел большой амбарный замок. Дальше крутая лестница из двух пролетов, чем ниже мы спускались, тем меньше света проникало внутрь. Еще одна дверь. На этот раз замок был аккуратно врезан.

Когда троллесса открыла ее, в нос врезался приятный запах благовоний. Она произнесла заклятие и все лампы, что были внутри, одновременно вспыхнули, наполняя подвал мягким свечным светом.

Жилище Никки, на удивление, оказалось чистым и уютным. Две комнаты. Большая гостиная и вторая поменьше – спальня. В центре гостиной стояли диван, два кресла и круглый журнальный столик, на полу мягкий ковер.

Просторная кухня. Совмещенный санузел.

– Приберись на кухне и приготовь пожрать, а я пока займусь домашкой, – велела она.

Я спорить не стал и направился на кухню. Срач там был просто колоссальный. Из раковины возвышалась гора грязной посудой, над которой уже летали мухи. Всюду валялись пустые банки, бутылки, огрызки и шкурки фруктов. В отличии от остального жилища, на кухне стоял отвратительный запах не один день хранящегося мусора, но по другим комнатам вонь не распространялась.

«Не иначе без магии не обошлось, – отметил я про себя. – Скорее бы Доратея меня нашла».

Но деваться было некуда. Засучив рукава, я принялся мыть посуду. Подмел, помыл полы, вынес мусор и начал готовить. Из продуктов на кухне было какое-то мясо, овощи и крупы, так что я решил не заморачиваться и сварить суп.

Совсем скоро, с кухни потянулся манящий аромат моей стряпни. Почуяв его, на кухню ввалилась Никки.

– Это чего? – спросила она, кивнув на кастрюлю с кипящим супом, от которой тянулся аромат.

– Суп.

– Пахнет хорошо.

– Я стараюсь.

– Скоро будет готово? – тролесса облизнула губы.

– Да, можешь уже присаживаться за стол.

Никки помыла руки и заняла место за кухонным столом. Я расставил тарелки, ложки, бокалы для вина.

– Это чего?

– Столовые приборы.

– Вижу. Почему ты накрываешь на двоих? – с подозрением в тоне спросила тролесса.

– А как же я?

– Ты-то тут причем? – удивилась Никки.

– Я тоже хочу суп.

– Жри, но не со мной же за столом!

Блин, где же Доратея? Сколько мне еще батрачить на эту верзилу? Пока она чавкала, с аппетитом поедая приготовленный мною суп, я по-быстрому заморил червячка – доел остатки супа и запил все грогом.

Вина в жилище тролессы не было, а вот грога – целая бочка. Пойло, конечно мерзкое, но зато по шарам дает знатно. После того, как я накатил, меня довольно быстро перестало напрягать общество Никки. А, что? Еще утром я мечтал о том, чтоб меня перестали использовать как секс-игрушку, если для этого надо побыть домохозяйкой, я не против.

– А второе? – с нотками капризного ребенка в голосе, произнесла троллесса.

– Уже несу, – ответил я, заканчивая разминать картофельное пюре. Вместе с ним я поставил на стол соленую капусту, помидоры и огурцы.

– И грибы хочу, – надув губы, сказала Никки.

– Но, грибов нет.

– На самой нижней полке стоит банка.

Я посмотрел, и действительно, в дальнем углу стояла банка маринованных опят. Пока троллесса уминала второе, я накатил еще грогу, закусывая его соленой капустой и помидорами. Причем брал руками прямо из банок, так вкуснее. Тепло от спиртного разлилось по всему телу. Я буквально чувствовал, как счастье наполняет меня.

– А, компот? – отодвигая в сторону, пустую тарелку, спросила Никки.

– А, компот я не варил.

– Вари.

– Никки, а тебе кто-нибудь делал массаж ступней? – флиртующим тоном спросил я. Мне вдруг стало интересно покорить этот «Эверест». Тролессы-то у меня никогда не было.

– Чего? – не поняла та.

– Он очень расслабляет, – продолжал я наступление. Вообще, как потом выяснилось, у Никки не было ни малейшего шанса устоять перед моим обаянием – у нее никогда не было близости с мужчиной.

Она довольно быстро поплыла, и вот мы уже в постели, а я разминаю её огромные мозолистые стопы. Уже через пару мгновений, троллесса начала издавать урчащие звуки, словно котенок.

«Тащится», – пронеслось у меня в голове.

После еще одной стопочки грога, я в конец осмелел и стал подниматься от ступней выше и выше. Массируя сначала икры, а потом бедра, мои руки добрались до горячего лона Никки. Она была не против, и позволила стянуть с себя панталоны.

Мне открылся настоящая пещера, покрытая темной порослью. Об этом я-то и не подумал, в её огромную мокрую щелку могла пролезть моя голова, так что про обычное соитие придется забыть.

Я накатил еще стопку. После чего принялся ласкать огромный бутон троллесы руками. Она довольно застонала, и, приговаривая: «Да, заморыш. Да, не прекращай», стала извиваться.

По мере того, как я увеличивал амплитуду своих движений, Никки стонала громче и громче, пока довольно не закричала. Её бедра сомкнулись, зажав меня словно капкан.

«Твою мать!» – пронеслось у меня в голове, и я отключился.

Первое, что я услышал, придя в сознание, это храп. Голая троллесса спала на кровати, а я лежал на полу неподалеку.

«Вот же ж блин! Никакой благодарности. Стараешься, ублажаешь эту верзилу, а она тебя, как использованный презик, кидает на пол. Потом отворачивается к стенке и засыпает. Обидно».

Стопка грога помогла мне окончательно придти в себя. Что теперь-то? Наверное, надо возвращаться к Доратее. Я отлил себе бутылку этого чудесного пойла и направился к выходу из апартаментов Николетт.