Во власти девантара

Прощание с Альвенмарком

Нороэлль взяла три волшебных камня, все эти годы лежавших на дне озера, и вернулась к Обилее. Молодая эльфийка сидела на берегу, вода омывала ее обнаженные ступни. Нороэлль положила все три камня на плоский обломок скалы рядом с Обилее. Затем вытерлась и надела зеленое платье. Это было то самое платье, в котором она прощалась со своими возлюбленными.

Казалось, Обилее рада видеть свое произведение на подруге. Она посмотрела на сверкающие волшебные камни.

— Они прекрасны.

Нороэлль выбрала бриллиант, альмадин и изумруд.

— Бриллиант — для тебя.

— Для меня? Но ты же сказала, что я должна отдать их…

— Да. Но их три. Этот один принадлежит тебе. Возьми его!

У Нороэлль было мало времени, чтобы научить Обилее тайнам волшебства. Камень сослужит ученице хорошую службу. Он словно создан для нее.

Обилее направила кристалл на слабый свет уходящего дня.

— Я сделаю из него подвеску. Или он потеряет из-за этого свою силу?

— Нет, не потеряет.

— О, Нороэлль. Даже не знаю, как я буду без тебя.

— Ты справишься. А Дуб Фавнов поможет. Она научит тому, чему научила когда-то меня. Олловейн наставит тебя в бою с мечом, поскольку ты — наследница Данее. — Нороэлль подготовила все, что смогла. У ее подруги все должно получиться.

Обо всем остальном она тоже подумала. Собрала в котомку некоторые вещи. Много ей не понадобится. Для своей семьи в Альвемере она подобрала слова, которые передаст лично Обилее.

— Ты все запомнила, что я тебе сказала? — спросила Нороэлль молодую эльфийку.

— Да, я никогда не забуду твои слова. Я запомнила даже твои жесты и тон твоего голоса. Все будет так, словно говоришь ты сама.

— Это хорошо, Обилее, — Нороэлль взглянула на заходящее солнце. — Скоро придет королева. И у нее будет камень альвов.

— Правда?

— Да, ей нужна сила для того, чтобы создать барьер. В противном случае я легко могу покинуть то место.

Обилее опустила голову.

— Я пойду с тобой, куда бы ты ни отправилась!

— Зачем тебе дан разум, Обилее? Меня изгоняют навеки. Не бросайся своей жизнью!

— Но тогда ты, по меньшей мере, не будешь одна.

— Это правда. Но тогда я буду плакать не потому, что одна, а из-за тебя. — Нороэлль отступила на шаг. Отчаяние, написанное на лице Обилее, тронуло ее. — Королева никогда не допустит, чтобы кто-то отправился в изгнание вместе со мной.

— Я могла бы попросить ее об этом.

— Да пойми же… Мысль о том, что ты здесь, будет утешать меня. Когда ты будешь вспоминать меня, то наверняка будешь отчаиваться, однако просто представляй, что я принимаю участие во всем, что ты делаешь.

— Даже если я останусь, печаль, словно удушающий саван, накроет всю мою жизнь!

— В такие минуты приходи сюда. Здесь я провела время, которое для меня дороже всего. Я пробудила магию источника и положила в озеро волшебные камни. Здесь я была счастлива с Фародином и Нурамоном. И тебя мне тоже представили именно здесь.

— И здесь ты зачала ребенка, — сказала Обилее и огорченно поглядела на воду.

— Это правда. Но я не вспоминаю об этом ни с гневом, ни с грустью. Я люблю своего сына, и пусть даже он — именно тот, кого в нем видит королева. И за это я должна заплатить. Но ты… ты можешь учиться на моих ошибках.

Внезапно Нороэлль услышала шаги. Она обернулась и поднялась, когда узнала в сумерках хрупкую фигуру.

На Эмерелль было просторное голубое платье, вышитое серебряными и золотыми нитями. Нороэлль это платье было незнакомо, а ведь она видела многие наряды королевы. По шелку бежали старинные руны. В левой руке у Эмерелль были песочные часы, правая была сжата в кулак.

Теперь она поняла, какие чары сплетет Эмерелль, чтобы исключить возможность проникновения в темницу Нороэлль. После того как Эмерелль отведет ее в незнакомое место, она разобьет песочные часы о тропу альвов, чтобы ветры развеяли песчинки. Никто не сможет собрать их вместе и восстановить часы. Барьер будет вечным.

Эмерелль показала ей то, что прятала в правой руке. То был грубый камень с пятью линиями. В нем пробудилось красное свечение. Так вот каков королевский камень альвов! Нороэлль часто хотелось хоть одним глазком увидеть его. Но она никогда не думала, что это случится при таких обстоятельствах.

Нороэлль чувствовала силу в камне. Однако его истинная мощь была скрыта. Не знавший его тайны наверняка принял бы его за обычный волшебный камень, как те, что лежали в ее озере. Однако на самом деле этот камень обладал силой, о которой Нороэлль не смела даже помыслить. Говорили, что весь Альвенмарк обязан своей силой одному этому камню. С ним можно было открывать и закрывать врата, создавать и уничтожать тропы альвов. И с его помощью будет возведен непреодолимый барьер у места ее заточения. Камень альвов станет стеной, а песок из песочных часов — замком от ее темницы.

Нороэлль повернулась к Обилее и обняла ее.

— Ты мне как сестра. — Она услышала, что подруга расплакалась. Эльфийке и самой с трудом удавалось сдерживать слезы. На прощание она поцеловала Обилее в лоб. — Прощай!

— Прощай, вспоминай обо мне почаще!

— Обязательно. — Она уже не могла сдерживать слезы.

Дрожащими руками взяла котомку и предстала перед королевой.

Эмерелль долго смотрела на нее, словно желая прочесть в глазах Нороэлль, верный ли приговор выбрала. И казалась при этом настолько исполненной достоинства, что все сомнения, когда-либо испытанные Нороэлль в отношении королевы, улетучились. Затем Эмерелль отвернулась и пошла прочь.

Нороэлль еще раз оглянулась на Обилее. Молодой эльфийке наверняка придется нелегко. Но она найдет свое предназначение, в этом Нороэлль была уверена. Невольно вспомнились Фародин и Нурамон. Она сказала Обилее все, что ей нужно было знать, если ее возлюбленные когда-либо вернутся. Чувства, испытанные в тот миг, когда уходил отряд эльфийской охоты, не обманули ее: она никогда не увидит своих любимых.

Она шла за королевой, не испытывая к той неприязни. Эмерелль повелительница, и так будет всегда. Целый день волшебница задавалась вопросом, как поступила бы, если бы речь шла не о ее сыне. И должна была признаться себе, что поддержала бы решение королевы. Но поскольку она была матерью, то предпочитала кануть в вечность, чем повредить родному существу. И поэтому должна была теперь покинуть этот мир. Эльфийка не может изменить свою судьбу. Нороэлль оглянулась. Пока жива ее душа, дети альвов будут помнить волшебницу Нороэлль.