Вне протокола

Глава 31 Интерлюдия. Эксперимент 2\3

Цель Твенти уже найдена. Им будет тот, за кем идут люди. Тот, кто держит группу вместе. Но если он сломается… всё рухнет само. Лидер, восьмой номер.

Сейчас идеальный момент. Проходит несколько минут, в зале висит напряжение, которое одним касанием можно превратить в кровавую бойню. Но это будет скучно.

Твенти подходит к лидеру, притворяясь, что ищет защиты. Голос срывается, дыхание тяжёлое — как у человека, пережившего шок.

— Ты… ты ведь знаешь, кто это сделал, да? — Твенти сделал тихий, дрожащий голос, словно Лидер надежда на то, что есть кто-то, кто сможет его защитить.

— Нет, но мы разберёмся. — Хмуро произнес тот, пряча неуверенность и сомнения под маской полного контроля ситуации.

— Но ты ведь понимаешь, что среди нас есть убийца? Кто-то… кто-то прямо сейчас среди нас!

Это очевидно. Все и так это знают, просто не хотят понимать. Но важно то, как он это говорит. Не как утверждение, а как намёк. Как страх, которым можно заразить.

Лидер сжимает кулаки. Он сохраняет невозмутимый вид, но внутри уже поселилось зерно сомнений. Твейн ждет несколько секунд, заставляя Лидера почувствовать напряжение на себе, а после.

— Кто-то ведь знал, что эти двое умрут… — Сказал он так тихо, словно громкие звуки могут позвать убийцу прямо сюда.

В ответ на эти слова лидер резко оборачивается к нему и тоже негромко задаёт вопрос.

— Что ты имеешь в виду?

— Я… я не знаю… Просто… если убийца среди нас… он ведь должен был что-то сделать, что-то сказать? — Опустив взгляд, неуверенно сказал Твенти. — Кто-то мог заметить, но не сказал… Может быть… кто-то видел, но промолчал?'

В этом маленьком диалоге не было ни одного четкого утверждения, будь тут нормальная ситуация, подобные фразы можно было спустить в воздух, но… Ситуация необычная, и даже простые ничем не подтвержденные намеки могут сыграть злую шутку с жизнью всей группы. Теперь лидер смотрит на группу иначе, он не просто ищет убийцу. Теперь он сомневается в каждом.

Но это только начало… Было бы скучно, если бы вся группа отвернулась от лидера. Не-е-ет… Лидер отвернется от группы, подозревая каждого и превращаясь в жалкого параноика прямо на глазах людей, что доверили ему свои жалкие жизни.

— Я просто не хочу… — Продолжал Твенти. — Чтобы кто-то использовал тебя…

«Использовал тебя.»

Не «убийца против нас».

А «они могут врать тебе».

Любой может врать. Те, кто молчит, те, кто говорит слишком много, те, кто смотрит в глаза, те, кто отводит взгляд. Все могут быть врагами.

Эти слова должны застрять в голове лидера. Мозг в панике такая хаотичная вещь, что может принять в себя полный абсурд, не подвергая критическому мышлению, чем и пользовался Твенти, словно дьявол на плече, шепча лидеру сладкие слова.

Впервые с самого начала лидер видит в своей группе не союзников, а возможных предателей. Семена, что скоро прорастут в голове, посеяны, осталось дождаться его ошибок, и тогда…

Первый акт театра начат, пора приступать к его зрителям…

…………………………………………………………………………………..

Как далеко можно сломать человека?

Можно ли сделать так, чтобы он до последнего не понимал, кто настоящий убийца?

Посмотрев на девушку в углу, он кивнул самому себе и начал идти к ней.

Она уже почти ничего не соображает., страх уже давно поселился в её разуме. Она не говорит, не двигается — только смотрит себе в колени, как сломанная кукла.

«Идеальный материал для эксперимента»

Медленные, осторожные шаги сменяются шуршанием прямо рядом с девушкой. Она вздрогнула, когда он сел рядом. Не от самого Твенти, просто от присутствия кого-то рядом.

— Ты в порядке? — Голос мягкий, осторожный. Почти заботливый.

В ответ было лишь молчание.

«Неужели она обратила внимание на мой панический вид ранее и подозревает меня из-за резкой смены настроения? Стоило прождать больше, чем час…»

Нет, он чувствует, что она слышит и… Слушает, а это главное.

— Я знаю, ты боишься… — Постепенно голос Твенти становился тише, намекая на страх внутри. — Я тоже боюсь. Но мы должны держаться. Мы должны понимать, кому можно доверять.

Теперь её взгляд чуть фокусируется, а лицо показывается миру. Теперь она показала, что слушает. Можно попробовать по той же схеме…

— Я… Я не хочу, чтобы нас использовали.

Твенти повторяет те же слова, что сказал лидеру, но теперь для неё.

«Использовали.»

— Я… я не уверен, но… — Он делает паузу, будто боится сказать. — Ты ведь тоже что-то заметила?

— Заметила что? — Тихо раздался в воздухе вопрос отчаянным голосом.

— Я думаю, что убийца… это Второй — Сделав вид, что сомневается сказал Твенти.

Главное, это сделать вид, что они на равных, придав образу больше сомнения и так присущей людям неуверенности.

Зрачки девушки расширяются, и Твенти понимает. Всё проходит идеально.

— Я не могу доказать… Но ты ведь тоже чувствовала что-то странное, да?

Она моргает, и в её разуме теперь работает новый шаблон мыслей.

«А вдруг он прав?»

«Он странно молчит, когда говорят про убийцу, да?»

«Ты видела, как он смотрит на нас?»

Всё это не сработало бы, будь ситуация другой, но мы все еще в ситуации «Гу». В сломанном состоянии человек больше всего подвержен к словам, дающим надежду. В месте, где никто не может доверять, она хочет верить. Потому что иначе… убийца может быть кем угодно, а так — есть цель. Есть враг. Есть хоть что-то понятное в этом аду.

Просидев около неё еще час, он наконец-то убедился, что закрепился в разуме девушки как доверенное лицо. Это может легко нарушиться, но он ничего не теряет, если немного потерпит. Как-никак, игра уже началась, и мысль, что убийца, это Второй, уже появилась.

Теперь она смотрит на ложную цель с подозрением, главное, она верит Твенти и будет верить. Даже когда они останутся вдвоём. Даже когда все умрут. Даже когда он начнёт приближаться к ней. И только в самый последний момент, когда в её тело войдёт последний удар, она поймёт, но будет слишком поздно.

…………………………………………………………………………..

Прошло несколько часов, и старания окупились, начав давать плоды. Твенти, словно хищник, ждал, пока сомнения, посеянные в Лидере, начнут прорастать, словно ядовитый цветок.

Теперь он не уверен ни в ком, смотрит на своих людей как на потенциальных врагов. Думает, что кто-то среди них готов убить его в любой момент.

«Он теряет контроль, но этого недостаточно. Он должен сломаться окончательно.»

Лидер чувствует, что контроль ускользает от него, его слова теряют вес, но он цепляется за него из последних сил. И Твенти прекрасно это понимал, используя на полную.

Есть тот, кто доверяет ему, и это девушка. Сломанный инструмент может помочь одним своим присутствием, ведь он верит ему, этого уже хватает.

— Не доверяй Восьмому. — Как бы между делом сказал Твенти при очередном разговоре. — Он тоже боится. И если он запаникует, то может сделать что-то ужасное. Возможно, даже пожертвует кем-то слабым, будь аккуратней.

— Да? — Взгляд Шестнадцатой перемещается на лидера как раз в момент его странного поведения, где он смотрит на всех с угрюмым видом. — Х-Хорошо…

Теперь момент расслойки в группе лишь вопрос времени. Другие тоже замечают, что лидер становится странным. Все начинают отстраняться от него и не договаривать некоторые вещи, и он это понимает. Его разум все еще боролся между верой в людей и недоверием к ним.

В конце концов всё свелось к логичному финалу. Группа перестала его слушать, а он перестал доверять людям, грань разума была всё ближе, и восьмой пытался найти лишь один ответ на вопрос: «Кто в этом виноват?». Сколько бы он ни искал, врага не было, что еще сильнее убивало его разум, пока не пришло время финального акта.

Когда тот был особенно напряжён, сзади подошел Твенти и тихо-тихо, едва слышно прошептал.

— Я не знаю, кому верить… Но, кажется, кто-то хочет тебя убрать.

— Кто? — Резко обернувшись, он приблизился к Твенти и с надеждой в голосе спросил.

Но ответом было лишь молчание. Всё как обычно, нельзя менять тип манипулирования, если он уже закреплен в разуме жертвы. Он всегда додумывал всё сам, нужно было лишь дать намёк. Всего лишь намёк.

И он не подвел ожиданий! Паника подступила к голове, заполняя всё естество, превращая бывшего лидера в трясущуюся от страха животину. От прошлого сильного человека осталась лишь жалкая, мелкая, гавкающая на всех псина.

Всё это привело к тому, что он бросается на девушку, шестнадцатую, обвиняет, кричит, что его хотят предать, но в ответ получает лишь зажмуренные глаза и трясущееся тело, что сразу же сжалось в страхе, моля о помощи. Группа отворачивается от него окончательно. Теперь он один. На это всё понадобилось всего лишь восемь часов… Иронично.

— П-Прости! — Растерявшись, лидер посмотрел вокруг и всё сильнее сжимался в размере, по итогу просто убежав в коридор.

— Ты в порядке? — Подошел обеспокоенный Твенти и сжал в объятиях Шестнадцатую. — Всё хорошо… Я рядом…

Половина группы наблюдала за убежавшим лидером, задаваясь вопросом «Как такое могло произойти?», остальная часть группы видела лишь спину Твенти, не замечая его возбужденной улыбки.

— П-Почему ты дрожишь — Спросила Шестнадцатая, когда успокоилось и почувствовала дрожь в теле Твенти.

— П-Просто… — Прерывисто говорил он, сдерживая смех, рвущийся наружу — Испугался за тебя…

«finita la commedia»

…………………………………………………………………………………………..

Тишина коридора, комната, что была забаррикадирована Восьмым. Вдруг в пространстве раздается стук в дверь.

— Кто это⁈ — Спросил лидер.

— Э-Это я… — Раздался с той стороны голос Твенти.

— Я-Я знал… — Шептал себе под нос бывший лидер, убирая баррикаду от двери. — Что ты поверишь…

Дверь открывается, и перед ним предстает Твенти. Лицо веет доброжелательностью, а голос спокойный.

— Я тебе верю. — Словно манна небесная слышится фраза, которая могла спасти его из пучины безумия.

Надежда. Наконец-то кто-то верит ему, тот кто не предал его. Кто-то, кто понимает. Кто-то, кому ещё можно верить.

Всё могло быть так, если бы в его тело не вошло лезвие. Только когда кровь заполняет лёгкие, когда в глазах появляется ужас, он понимает.

— Это был ты… Ты всё это сделал.

Хищник смотрит на труп своей очередной жертвы с теплой улыбкой.

Уже слишком поздно. Теперь группа окончательно потеряла лидера, каждый сам за себя, и охота продолжается.

— Спасибо актерам за участие. — Последнее, что слышит лидер, перед полным поглощением.

………………………………………………………………………..

Ситуация с лидером не сплотила группу, она, наоборот, разорвала её на части. Панель, писк которой олицетворяет смерть, снова издала звук. Этот момент и стал переломным, группа, что раньше выглядела самой сплочённой, нынче представляла собой стадо пугливых овец.

Но с толпой можно разобраться позже, все еще есть одиночки, самые легкие цели. Но убийство подобных походит на работу, это будет слишком просто. Тогда-то Твенти и начал развивать паранойю у них. Распускать через Шестнадцатую слухи, шептать во тьме, когда кто-то из изгоев боится каждого шороха, оставлять следы прямо перед их местом спячки. Всё, чтобы сделать вид, как будто убийца везде, но он не забывал про сокрытие.

— А куда ты ходил? — Тихо спросила Шестнадцатая, когда Твенти вернулся из коридора.

— В туалет, в последнее время проблемы с желудком, может быть, это из-за еды.

— Да? — Задумчиво протянула она, посмотрев на банку с консервированным супом. — Может, в каких банках снотворное и организаторы забирают уснувших?

— Не легче с самого начала не давать нам проснуться тогда? Зачем так напрягаться?

— Не знаю…

— Остается гадать. — Твенти просто пожал плечами и сел рядом с ней. — Остается только гадать…

Его образ всегда был под защитой Шестнадцатой, что сильно спасало иногда. Был случай, когда Твенти вернулся с очередного дела, где он подкинул кусок металла прямо ко входу к будущей жертве, и его встретил глава исследовательской группы, который, как оказалось, опрашивал всех, проводя некий допрос.

— Так, Твенти, я опрошу тебя только для того, чтобы люди позади не возмущались.

— А?

— Я всё понимаю, мне Шестнадцатая рассказала. Даже просила, чтобы твою комнату поставили ближе к туалету, береги её.

— А… Хорошо. — Быстро сделав серьезное лицо, будто он всё понял, сказал Твенти.

— Итак…

Допрос и правда был просто для галочки. Как оказалось, она им рассказала, что у Твенти несварение желудка, из-за чего он часто пропадает в туалете.

«Без понятия, как он поверил, но мне же лучше. Может, это и есть психология возраста?»

Глава исследователей выглядел на 60 лет, что сильно отличало его от остальных людей, которые не превышали планку в 30 лет. К сожалению, никто не помнил их настоящий возраст, и даже проверить нельзя было. Все тела были наполнены силой, так что дряблости кожи ни у кого не наблюдалось.

Возвращаясь к одиночкам, пора было приступать.

Когда их разум уже не мог терпеть ощущение опасности каждую секунду, они начали искать способы присоедениться к группам. Больше нельзя прятаться. У групп, к сожалению для одиночек, были подозрения ко всем вокруг, даже к своим, так что никого принять они не могли.

Конечно, у некоторых вышло объединиться с другими, но это меньшинство женщин, которые продали свои тела. Паника начинала нарастать, их никто не принимал, о доверии тем более речи идти не могло. Единственный, кому они были интересны, это хищник, оскалившийся позади каждой своей жертвы.

………………………………………………..

Тихий плач слышен в комнате. Парень внутри уже даже не надеется на выживание, понимает, что один он ничего не сделает, а в группах ему нет места из-за его отчужденности. Теперь он один.

Раздается стук и плачущий голос голос.

— П-Помогите…

Следующие несколько секунд раздается только стук с мольбами о помощи, пока парень наконец-то не открывает дверь.

— Кто вы?

— Т-Ты ведь не убийца. — Прошептал мужчина перед ним испуганным тоном. — Я слышал, ты плакал, если бы ты был убийцей, ты бы не боялся так сильно.

На эти слова в груди парня что-то кольнуло, кто-то не боится его, верит ему. Рот парня открывается, дабы сказать «спасибо», но издается лишь тихий хрип.

В шею входит лезвие. Не было криков или борьбы, просто тело упало на землю. Просто ещё один исчезнувший человек.

Постепенно все одиночки пропали, что привело к страху в рядах людей. До сих пор никто не знает, что убивает людей, но они знают, что он среди них.

…………………………………………………………………………………

— Как ты думаешь, что самое страшное в этой ситуации? — Спросил Твенти, когда они ели в комнате, которую взяли для себя.

— Какой ситуации?

— Во всей. Все эти убийства, страхи, обманы.

От такого разговора разум начал панически биться.

— То, что мы не знаем, кто убийца?

— А если бы знали? — Улыбнувшись спросил снова Твенти. — Было бы легче?

— Да? Тогда мы бы могли что-то сделать. — После недолгого молчания ответила Шестнадцатая.

— Хмм, нет. Ты ошибаешься. Если бы ты знала, кто убийца, это ничего бы не изменило.

— Почему?.. — В замешательстве спросила Шестнадцатая.

— Потому что знание не делает тебя сильнее. Оно делает тебя беспомощной.

От такого простого тона, она замолчала, продолжая просто слушать.

— Представь, что ты знаешь. Что ты в курсе, кто убийца. Что дальше? Что ты сделаешь? — Спросил Твенти.

В ответ вновь тишина.

— Ты ничего не сможешь сделать. Ты просто узнаешь, что обречена.

— Ты хочешь сказать, что лучше не знать? — Голос Шестнадцатой вновь, как раньше, дрожал от страха.

— А ты разве не чувствуешь себя спокойнее, веря мне? — Смотря прямо в глаза, спросил Твенти, взяв её за руку нежным касанием.

— … Да. — Опустив голову тихо произнесла она.

— Значит, знание, это не сила, а слабость. Ложь, в которую ты хочешь верить, даёт тебе покой.

Она не знает, что сказать. Где-то глубоко внутри сознание бьётся в панике. Что-то есть неправильное в его словах, но её разум уже слишком измотан, она не может спорить.

Шестнадцатая просто кивает, и Твенти наслаждается этим моментом. Потому что теперь он знает, даже когда она будет умирать, даже когда правда будет кричать ей в лицо, она всё равно будет верить ему.

Встав с места, Твенти погладил по голове Шестнадцатую и прошел мимо. Услышав звук открывающейся двери, она вздрогнула и резко обернулась, спрашивая испуганным тоном.

— Т-Ты куда?

— Прогуляюсь немного. — Ответил Твенти, стоя в проходе. — Со мной хочешь?

— Д-Да… — Боясь оставаться в одиночестве, ей не осталось выбора, кроме как согласиться.

Парень и девушка идут по тёмному коридору. Она держится рядом с ним, словно ребёнок за родителя, как-будто в этом мире его рука является единственной опорой. И когда они натыкаются на два мёртвых тела, её пальцы сжимаются на руке.

— Б-боже… — её голос срывается. — Э-Это же из группы Восьмого…

Твенти удивленно вздохнул и присел на корточки, коснувшись холодных тел. Изучив глубокие рваные раны, которые он не наносил, он понял одну забавную вещь.

«Кто-то ещё в этом театре ставит свои сцены.»

Но это не причиняет неудобств. Нет, наоборот, это даёт новые возможности.

— Значит, кто-то ещё убивает.

— Кто-то еще? — С паникой в голосе спрашивает Шестнадцатая.

— Да, раз тела не исчезли, то это сделал не первоначальный убийца.

— Но… Но если не ты… И не я… — Выдохнув, начала бубнеть она.

Сначала Твенти поставил под сомнение собственную непричастность, а после разрушил её, переместив внимание на поиск врага. Раздумай она слова Твенти чуть глубже, можно было найти к чему прикопаться, но мозг девушки сам не хочет додумывать нужное. Сейчас ей нужно найти врага и не подозревать ближайшего к ней человека.

Она садится рядом с ним, создавая атмосферу доверия.

— Видишь? — После некоторой тишины в коридоре прозвучал голос Твенти. — Я говорил. Мы не знаем всей картины.

— Теперь… я не знаю, кому вообще можно доверять — С кивком произносит Шестнадцатая.

— Нам нужно держаться вместе, — говорит он мягким и уверенным голосом.

— Д-Да… — она кивает.

— И если что-то случится… Если мы окажемся в ловушке… Если перед нами будет выбор… — Наклонившись ближе, тихо говорил Твейн. — Ты ведь выберешь меня, правда?

На несколько секунд наступает молчание, за которые в лице Шестнадцатой успевает что-то промелькнуть.

«Сомнение? Решила принять правду?.. Ну наконец-то», — Пронеслось в мыслях Твенти, но тут Шестнадцатая поворачивается.

— Конечно. — Уверенно сказала она, сжимая руку Твенти.

«Слишком хочет верить… Она уже подписала себе приговор, просто ещё не знает этого.»

Зайдя в главный зал, дабы дать объявление о нахождении двух трупов, их встретила тяжелая тишина. Семь человек стояли в кругу, их взгляды перебегали с экрана на лица людей. Они боялись, кто-то дрожал, кто-то напряженно смотрел на остальных, пытаясь найти убийцу.

Заметив, как в главный зал вошли еще двое, один из людей обернулся к ним.

— Где вы были? — В его тоне не было любопытства, только подозрение.

Остановившись на месте, Твенти спокойно посмотрел на того, кто спрашивал. Его лицо не выражало страх, наоборот, он всем видом показывал себя обеспокоенным происходящими событиями.

— Мы нашли двоих из бывшей группы Восьмого. Мёртвых.

Его слова резанули воздух, пройдясь как можно ближе к их разуму, введя новую дозу страха. Многие сжались от страха, понимая, что их очередь не за горами и факт их выживания до данного момента всего лишь удача.

Но были и те, кто смотрел прямо на него, пытаясь понять, говорит ли он правду. Твенти не оставлял им сомнений, он говорил с абсолютной уверенностью и собирался сделать еще один шаг в их сознание.

Он станет частью группы, одним из трясущихся от страха людей. Он станет жертвой, дабы сцена могла продолжаться.

— А что, если это ты их убил? — спросил один из членов группы с паническими нотками в голосе

Твенти медленно перевёл взгляд на говорившего.

«Паника. Страх в голосе.»

Этот человек искал врага. Ему нужно было обвинить хоть кого-то, чтобы почувствовать каплю контроля над адовой ситуацией.

Но допрашиваемый не стал спешить с ответом, позволив тишине повиснуть. Дал им прочувствовать напряжение, витавшее в воздухе.

И после, в тишине тихо заговорил.

— Если бы я был убийцей… — Сказал он так спокойно и естественно, что на секунду в зале воцарилась неуверенность. — Разве я бы вернулся сюда?

Ведь это правда. Если бы он убивал людей тайно, почему бы ему просто не сбежать? Почему он вернулся в зал, где все собрались? Ответ казался очевидным: это потому что он невиновен.

Такого ответа, к сожалению для остальных, Твенти было мало, ему нужно было больше. Он не мог просто оправдаться, нужно направить страх в другую сторону.

Твенти склонил голову и посмотрел прямо в глаза тому, кто задал вопрос, словно хищник наблюдает за слабой добычей.

— Но если ты так боишься… Может, это ты пытаешься отвлечь нас? — Тон был мягким, но из слов сочился яд, предавая сомнениям все мысли людей вокруг.

Сомнение было посеяно в сердцах людей, и теперь все начали смотреть уже на того, кто задавал вопросы. Ведь паника — это подозрительно. Боятся те, у кого есть что скрывать, а Твенти ничего не скрывает. По крайней мере, так они думают.