Вик Разрушитель 6

Глава 9

Никанор заволновался, попав в плотный поток машин, направлявшихся к Волхонке. Он пристроился за ярко-красным «Меркурием» и осторожно крался за ним, опасаясь влететь в блестящий бампер дорогой машины, а тот, как назло, чуть ли не через каждые пять метров зажигал тормозные огни.

— Опоздаем, — пробормотал личник, вцепившись в руль.

— Никуда мы не опоздаем, — успокоил я Никанора, развалившись на уютном мягком диване и борясь с дремотой. В салоне гуляли теплые волны от кондиционера, и все ради огромного букета темно-бордовых роз, лежащих рядом со мной. Куану, решившему ехать со мной, даже пришлось прижаться к двери, чтобы исключить любое неосторожное движение, которое могло испортить цветы. Как-никак, девяносто девять штук свежих только-только распустившихся бутонов, замучился искать по городу, пришлось заказывать из Солнцевского питомника. — Не принято на такие мероприятия приезжать минута в минуту.

— Уже лучше, — выдохнул Никанор облегченно.

Чтобы подготовить «Фаэтон» к выезду, он специально гонял машину в автомойку, а вернувшись, еще дважды заполировал ее мягкой тряпочкой. Переживал, чтобы вечером оттепели не было, иначе вся уличная грязь налипнет на сверкающий хромом и лаком автомобиль. Повезло. Даже немного подморозило, несмотря на плюсовую температуру днем. Зато теперь тачка блестела в вечерних фонарях, привлекая внимание прохожих.

Наконец, часть машин свернула на Волхонку. «Меркурий», шедший перед нами, чуть прибавил скорости, и Никанор оживился. А я продолжал смотреть на проплывающие мимо нас витрины магазинов и ювелирных лавок, ярко освещенных и создающих удивительно праздничное настроение. Слева возвышался собор Русскому Воинству, а его золотистый купол, искусно подсвеченный снизу фонарями, был заметен издали.

— Красивый, — не выдержал Василий, сидевший на переднем пассажирском кресле. — А я здесь еще не был.

— Ты крещенный?

— Сахаляры все крещенные, — усмехнулся телохранитель. — В Якутии отношение к церкви весьма уважительное. Русские духовники пришли туда чуть ли не с первыми переселенцами.

Странно, а Мамоновы церковь обходят стороной. Но это и понятно. Священники до сих пор не могут прийти к единому мнению, считать ли магию божественным проявлением чуда, или же предать анафеме. Будь одаренных на земле единицы, вопрос уже решили бы кардинально, как в Европе во время «охоты на ведьм». Там смогли выжить только те, у кого Дар был очень сильным и передаваемым по крови. А другим не повезло, особенно простолюдинам, у кого проявлялась магическая искра. Костры со сжигаемыми чародеями и ведьмами горели почти полвека. Не хочу в Европу. Там земля до сих пор пахнет смертью. Говорят, маги чувствительны к эманациям боли, ужаса и страданий. Кто-то черпает из этого коктейля силы для своих черных делишек, а кого-то выворачивает и трясет при ощущении потоков негативной энергии.

Я решительно отбросил в сторону ненужные и скребущие сердце мысли. Сегодня у меня очень важная миссия: зажечь новую звезду на небосклоне молодежной музыки. Машинально прикоснулся к карману, где лежала пластина с песнями Анжелики.

«Все будет в порядке, — пронеслась в голове полезная установка, больше подходящая для самоуспокоения. — У Анжелики великолепный голос, да и многие знают девушку по ее выступлениям в летних павильонах. Не из ниоткуда же она появилась! Значит, шанс есть!»

— Подъезжаем, — прервал молчание Никанор.

Надоевший всем «Меркурий» стал тормозить перед большущей площадкой и остановился точно возле красной ковровой дорожки, ведущей от края тротуара к сверкающему огнями «Алмазному двору». Подскочивший лакей в красно-белой ливрее с золотыми нитями на обшлагах распахнул дверцу и подал руку показавшейся из машины стройной девушке в длинном серебристом платье с открытыми плечами. Одаренные могли пользоваться на улице своими возможностями, создавая теплую завесу вокруг себя. Понятно, что все эти вольности направлены только для защиты представительниц прекрасного пола, страстно хотевших продемонстрировать свои наряды журналистам и фоторепортерам.

Девушка вложила свою руку, затянутую в белую перчатку, в ладонь лакея, и осторожно встала на дорожку. Тут же к ней подоспел статный парень в коктейльном пиджаке такого же цвета, как и у спутницы. Он подставил локоть, спутница обвила его, и парочка с довольным видом направилась к клубу. Я не смог разглядеть лиц этих молодых людей из-за бликов огней и теней.

Лидия предупредила всех, что вечеринка коктейльная, поэтому дресс-код должен соответствовать оной. Совсем уж безалаберно одеваться нежелательно, и все же вольность в нарядах не станет осуждаема. Вот поэтому на мне был стильный светло-серый облегающий блейзер, контрастирующий с черными брюками; под блейзер я надел черную рубашку и оставил не застёгнутой верхнюю пуговицу. Был бы с дамой, пришлось бы подстраиваться под цвет ее платья. А так… я свободен в выборе, и никому неприятных моментов не доставлю. Хотя… Лидия грозилась стать моей леди на этот вечер. А ведь будут еще Света Булгакова, Арина Голицына, Вероника, Наташа Тучкова вместе с Куракиным. Как бы удержаться и не поломать засранца. Теперь-то я чувствую себя гораздо увереннее, просто так не позволю кулаками в мою сторону махать. Несмотря на замирение, злость на этого урода осталась.

В «Меркурий» сел парень из обслуживающего персонала и отогнал машину на стоянку. Никанор встал на его место, да так ловко, что дорожка оказалась прямо у задней двери. Никто даже не понял, как Куан оказался снаружи. Зуб даю, он покинул тачку во время движения!

Гости и фоторепортеры обратили внимание на невысокого, одетого в строгий черный костюм мужчину азиатской наружности, да еще в белых перчатках, пластично вынырнувшего из машины. Открыв заднюю дверь, он низким поклоном поприветствовал молодого стройного юношу с огромным букетом роз. Парень небрежно сунул его в руки своего слуги, одернул блейзер и белозубо улыбнулся вспышкам камер.

— Кто это?

— Почему он один, без пары?

— Андрей Мамонов, младший княжич якутского князя, — уверенно сказал кто-то из журналистов. — Господа, фотографируйте, не пожалеете! Сегодняшние снимки войдут в историю. Я знаю, что говорю!

— Говорят, Мамоновы открывают свой банк в столице, а это что-то значит!

— Но почему он один? Молодой человек свободен?

— Он что-то скрывает!

— Посмотрите, какой колоритный азиат! Вы видели, как он согнулся перед княжичем? Истинный Слуга!

Я не слушал шелест голосов, проносящихся легким бризом над площадкой перед «Алмазным двором». Куан, пристроившись за мной, нес розы с бесстрастным лицом, не дрогнув ни одним мускулом. Миновав живой коридор из зевак, приглашенных журналистов, охраны из личной гвардии императора, я поднялся по светящейся лестнице, и не обращая внимания на обслугу, кланявшуюся мне не столь рьяно, как хитрец Куан, вошел в огромный холл, залитый электрическим светом. Одна из стен была полностью выложена зеркальными полотнами, в которых отражался пол из белого, с тонкими коричневыми прожилками, мрамора. Десятки молодых людей и девушек неторопливо входили в распахнутые двери, откуда гремела музыка. Некоторые из них приветливо кивали, увидев меня, а кто-то старательно отводил глаза, пряча злость. Я понимал, в чем причина. По Москве ходили устойчивые слухи, что княжич Мамонов является личным палачом императора, гася Источники по его указанию. Странно и смешно, потому что кроме Ушатых больше никто не пострадал. Но слухи — они ведь подобно плесени. Раз уж появилась, начнет разрастаться.

Я повернулся к зеркалу и придирчиво осмотрел себя и нашел весьма достойным. Куан так же молчаливо торчал за спиной. Несколько мужчин в свободных костюмах стояли в разных точках холла и внимательно прощупывали опытным взглядом входящих гостей. Я подошел к одному из них и вежливо поинтересовался:

— Великая княжна Лидия уже в зале или еще не приехала?

Широколицый охранник молча глядел куда-то в район моей переносицы и, кажется, не собирался отвечать. Я уже собрался отходить, как он произнес:

— Ее Высочество подъезжает. Эти цветы для княжны?

Дураком прикинулся, ага.

— Да, — я не стал нарываться. — Вы хотите проверить букет?

— Если позволите, — бросил охранник, и получив утвердительный кивок, быстро переместился к Куану, вытащил из кармана знакомую коробочку-сканер и провел ею вокруг букета.

— Я подожду княжну здесь, — мне торопиться некуда, с цветами бродить между столиками и заводить беседы считал очень неудачной идеей.

Так и стоял, заложив руки за спину. А вот и наши лицейские ребята появились! Аня Долгорукова в сопровождении брата Александра в темно-сиреневом, с короткими рукавами, платье в пол, и с красиво уложенными в замысловатую прическу волосами, с горделивой осанкой, увидев меня, улыбнулась уголком губ. Долгоруков не стал играть в обиженного ребенка, подошел и протянул руку. Мы поздоровались.

— Виновницу торжества ждешь? — поинтересовался он, заметив букет в руках Куана.

— Едет, — коротко ответил я.

— Видишь, как мы тютелька в тютельку подгребли! — обратился Сашка к сестре. — А ты все кучера торопила. Ладно, Мамонов, желаю удачи.

Он хохотнул, но Аня дернула его за руку и потянула в зал, боясь, что мы сцепимся и наговорим кучу колкостей. Я пожал плечами. Понятно, что Долгоруков вложил в свои слова какой-то смысл, но ломать голову не хотел. Потому что следующей парой, вошедшей в холл, были Михаил Корибут-Воронецкий с Ариной Голицыной. Княжич был в темном костюме-тройке, а Голицына в ярко-алом платье с довольно глубоким декольте, которое привлекало не только дорогущим колье, но и кое-чем другим, что перехватывает у мужчин дыхание. Такой княжну я еще не видел. Струящаяся при движении ткань словно облепляла ее фигуру, и Арина улыбалась, зная, что чертовски хороша.

— Арина Васильевна, вы бесподобны! — высказал я свое восхищение.

— Благодарю вас, Андрей Георгиевич, — чуть-чуть склонила голову Голицына. — А почему вы не в зале? Там куда веселее, чем в холле.

— Куда торопиться, Арина Васильевна? Еще напляшемся и нагуляемся, — улыбаюсь я, испытывая легкую грусть. Эх, будь княжна на пару лет младше! Неужели в качестве предполагаемого супруга выбран Мишка Воронецкий?

— Михаил, рад видеть вас, — я протянул руку, зная, что тот без колебаний пожмет ее.

Так и случилось. Воронецкий поздоровался со мной, подмигнул и заговорщицки вполголоса произнес:

— Великая княжна через пару минут будет здесь. Вообще-то цветы нужно было отдать обслуге. Так не принято…

— Будем считать, что я дикий и глупый провинциал, — усмехнулся в ответ.

— Молодец, ломаешь шаблоны, — Михаил еще раз подмигнул и повел партнершу в зал.

«Наверное, Светка и Вероника уже внутри, раз я никого из них не увидел», — подумалось мне, и в этот момент к «Алмазному двору» в сверкании проблесковых маячков подкатила целая кавалькада внедорожников. Возле дорожки остановился представительский белый «Хорс» с императорским гербом Мстиславских. Толпа на улице оживилась. Из машин высыпали гвардейцы и образовали двустороннюю цепь. Под вспышки блицев и приветственные крики на дорожку вступила Великая княжна. Ее тут же окружили верные телохранители, на лицах которых явно читалось желание побыстрее провести подопечную по бурлящему от возбуждения коридору. Но Лидия — член императорской семьи, ей по долгу службы вменено общение с народом или хотя бы присутствие на городских мероприятиях. Фотографии, статьи, блиц-интервью — все это обременительно, но с тем же играет на имидж Мстиславских.

Между тем Лидия, сопровождаемая телохранителями, уже поднималась по лестнице. Вот двое парней из клубной обслуги распахнули перед ней двери, склонив головы. Идущие впереди крупногабаритные охранники рассыпались в сторону, занимая каждый свою позицию согласно какой-то схеме.

И я, наконец, разглядел княжну. На ней была небрежно распахнутая серебристо-белая шубка с мягким ворсистым мехом, прямые волосы густой волной ниспадали на плечи и спину. Она остановилась, увидев меня и застывшего Куана с букетом, и чуть развела руки в стороны. К ней тут же подскочил один из личников и помог скинуть шубку.

Я судорожно сглотнул вставший поперек горла комок. Одно дело видеть Лидию каждодневно в официальной лицейской форме, а другое — когда она вдруг неожиданно превращается в обольстительную молодую леди в черном облегающем коктейльном платье с воздушной фатиновой вставкой, прикрывающей оголенные плечи. А взгляд то и дело соскальзывает вниз, чтобы полюбоваться красивыми ножками, открытыми для обзора с той степенью дозволенности, которая дает толчок к фантазиям. Наверное, в каждом мужчине просыпается ценитель прекрасного… Стоп, откуда ей стало известно, что я тоже почти в черном?

Чувствительный подзатыльник мгновенно привел меня в чувство. Удар был ментальным, Куан на такие штучки горазд. И ведь даже не пошевелился! Он сразу понял, что его подопечный неприлично долго тянет с приветствием, хотя прошло-то не больше двух-трех секунд. Я, не оборачиваясь, вытянул руки, в которые наставник тут же вложил букет.

— Поздравляю с днем рождения, Ваше Высочество, — начал я мямлить, подойдя к Лидии, старательно прячущей смешинки в глубоких омутах глаз. Но тут же разозлился на самого себя и уже уверенно проговорил: — Вы превзошли красотой саму Афродиту Белокипенную. А ваш наряд великолепен.

Княжна улыбнулась и приняла букет, уткнувшись в него своим носиком. Потянула в себя запах распустившихся бутонов, потом зачем-то погладила ладонью верхушки роз.

— Какой тяжелый, — удивленно сказала она и посмотрела на стоящего рядом охранника. — Спасибо, Андрей Георгиевич. Комплимент неожиданный и приятный. Особенно про наряд… Вы сравниваете меня с мифической богиней, и вот это слишком дерзко.

— Уверен, богиня меня простит, — я склонил голову. — Она где-то там, а вы — рядом.

Охранник ловко перехватил у княжны букет, отыскал взглядом клубного работника и словно по эстафете передал цветы ему, что-то шепнув на ухо. Тот кивнул и испарился в гремящем от музыки зале. Лидия засмеялась, ее золотые сережки в виде миниатюрных спиралевидных галактик, в центре которых ярко горели голубые сапфиры, дрогнули и стали медленно крутиться вокруг своей оси. Довольно оригинальная и сложная конструкция.

Но мне больше всего понравилось, что Мстиславская не стала напяливать на себя разнообразные побрякушки, отвлекающие от главного персонажа. Пара артефактных колец в пассивном режиме, короткая золотая цепочка с кулоном-шишкой, где каждая чешуйка была произведением искусств — вот и все. Наверное, Алена Николаевна поработала над образом и не разрешила дочери портить наряд избыточными драгоценностями.

— Мой кавалер не возьмет под руку свою леди? — кажется, я снова впал в ступор, едва не пропустив вопрос.

— Да, конечно же, — подставляю локоть, в который девушка тут же вцепилась с намерением не отпускать до самого конца вечеринки. Надеюсь, иногда мне будет позволено отходить в сторону.

Так, под ручку, мы и вошли в полутемный зал — и вдруг под потолком вспыхнули десятки разноцветных стеклянных шаров, расплескавших мириады световых зайчиков на стены и пол. Загрохотали хлопушки, осыпая нас конфетти и лентами цветного серпантина.

— По-здра-вля-ем! — слаженный хор голосов оглушил нас, а Лида от избытка чувств даже захлопала в ладоши. Ну, хотя бы я теперь свободен.

Княжну закружило в водовороте знакомых лиц, красивых платьев и костюмов, а я с облегчением рванул подальше от сумасшествия, к столику, где на подносах стояли бокалы с шампанским. Хм, неожиданно. А с другой стороны, не лимонад же пить. Несолидно как-то.

— Уф, — выдохнул я, приложившись к шипучему напитку, и стал оглядываться в поисках музыкальной аппаратуры и ведущего танцпола. Надо с ним поговорить заранее, а то упрется, весь сюрприз сорвет.

Небольшое возвышение, на которой громоздилась акустика и пульт с многочисленными клавишами, рычажками, микрофоном и разными проводами, находилось у дальней стены, так же, где и площадка для танцев. И она, надо сказать, поражала своими размерами. Тут разом и триста человек уместится, а если столики убрать к стенам, то еще места дополнительные появятся.

У пульта возился какой-то парень в вязаном свитере. Наверное, он и есть ведущий. Я целенаправленно двинулся в его сторону, пересек пока пустующий танцпол, усеянный конфетти, и остановился, поглядывая снизу на манипуляции музыкального гуру.

— Привет, — окликнул его.

— Здравствуйте, — поднял голову парень и ойкнул. — Андрей Георгиевич?

— Надо же, — я тоже удивился, узнав в нем своего звукорежиссера Артема. — Ты подработкой занимаешься, что ли?

— Да и в мыслях не было, — Артем соскочил с помоста и пожал мне руку. — Просто неожиданно заболел Юрка, которого наняли вести праздник, а он мой лучший друг, вот и уговорил меня заменить его.

— На такое мероприятие даже по знакомству не попадешь, — усомнился я, внутренне радуясь этому обстоятельству.

— Как-то уговорил, — усмехнулся звукорежиссер. — Мы вместе съездили в Зарядье, где меня представили, попросили обрисовать концепцию праздника, как я собираюсь обеспечивать музыкальное сопровождение. Врать не буду, опыта ведущего у меня достаточно, убедил всех, что лучшей замены не найдут. Да и Юрка жирно умасливал.

— Сколько коньяка запросил с тебя? — я рассмеялся.

— Пять бутылок «Шустовки», — махнул рукой Артем. — Да все равно вместе выпьем, надо же как-то лечить мужика. — А вы записи принесли?

— Конечно, ради этого и подошел, — я аккуратно достал накопитель и отдал звукорежиссеру. — Только проверь сначала, не нарушена ли запись. Не опозориться бы.

— Сделаем, — кивнул Артем, забирая пластину. — Я в наушниках прослушаю сначала, потом в плейлист поставлю. Только сигнал дайте, когда нужно будет Анжелику включить.

— Когда кавалеры приглашают дам?

— Ну… Сначала на разогрев поставлю пяток ритмичных, потом парочку медляка, чтобы остыли благородия, — Артем провел ладонью по встрепанной макушке. — Обычно пары составляются задолго до мероприятия, редко кто партнеров меняет. Бывает и такое, что повздорят, потом дуэли в саду устраивают.

— В саду?

— Здесь, на заднем дворе, садик есть, — подтвердил звукорежиссер.

Лида мне ничего не сказала насчет таких тонкостей. С другой стороны, объявила меня своим кавалером на весь вечер. Этого достаточно, чтобы у ревнивых воздыхателей не возникло желания сжечь меня? Ладно, разберусь.

— Позвольте, Андрей Георгиевич, мысль подкинуть. Поставим песню Анжелики, когда дамы начнут приглашать кавалеров. Здесь никто ничем не рискует. Девушки между собой сейчас договорятся, чтобы накладок не было. А я объявлю про дебют песни, не называя имени. Посмотрим на реакцию. Вдруг провалимся, так хоть нашу красавицу не подставим.

— Разумно, — кивнул я и отсалютовав бокалом, направился к веселящимся у столиков гостям.

И наткнулся на Свету Булгакову, поддерживаемую под руку моим одноклассником Сашкой Вяземским. Они двигались от одной пары к другой, и так получилось, что мы пересеклись в одной точке.

— Светлана Ивановна! Я в восхищении! — сразу пошел в атаку, чтобы меня не утопили в водопаде укоров. Тем более Булгакова в изящном облегающем зеленом платье была чудо как хороша. А расписной веер придавал ей легкую жеманность и наигранную усталость.

— Нехороший! — она легонько пристукнула меня по плечу этим самым веером. — Почему вы забыли меня, Андрей Георгиевич? Заставили девушку переживать за вас, когда покинули имение!

— Виноват, исправлюсь, — я подмигнул остолбеневшему Вяземскому. — С этих самых минут обещаю раз в неделю звонить и общаться.

— Два раза, — капризно ответила Света и вдруг мгновенно сбросила маску учтивости, взвизгнула и обхватила меня руками за шею. Даже умудрилась поцеловать в щеку. — Как я рада тебя видеть! А ты изменился, окреп.

— Быка с одного удара валить не получается, — сокрушенно ответил я. — Слабоват еще.

— Дурачок! — рассмеялась девушка и спохватилась. — Знакомься, это Александр Вяземский.

— Здравствуйте, Александр, — дурачась, я протянул однокласснику руку, которую тот в каком-то заторможенном состоянии ее пожал. — Вы нашли себе очаровательную и умную партнершу. Кстати, Светлана Ивановна, рекомендую вам внимательно присмотреться к этому юноше. Он по математике зверь.

— Так вы из одного класса? — удивленно поглядев сначала на меня, а потом на Сашку, спросил Булгакова.

Мы не выдержали и засмеялись, но так, чтобы не обидеть Свету. Видимо, не вся информация до нее доходит.

— Ладно, я припомню вам этот розыгрыш, — зловеще произнесла она. — Хочу шампанского, Александр!

Развожу руками. Дескать, выкручивайся, как можешь. Сашка украдкой показал мне большой палец, дескать, молодец, что дал такую рекламу! Ухмыльнувшись, я ловко ввинтился в толпу оживленной молодежи, курсирующей на встречных курсах. В это время на помосте незнакомые парень с девушкой объявили о начале шуточного конкурса, и туда потянулись самые любопытные. Я постарался скрыться в полутьме, чтобы Лидия меня не затащила в это развлечение. Ей сейчас, конечно, не до меня. В окружении подруг она переместилась на танцпол, откуда уже неслись веселые выкрики ведущих, выстрелы из хлопушек, смех.

Сидя за столиком и попивая какой-то коктейль с лаймом, обратил внимание, что среди гостей было немалое количество молодых парней и девушек возрастом куда старше, чем сама Великая княжна. Например, Куракин, которого я заметил возле барной стойки. Он и еще трое парней о чем-то оживленно болтали, попивая явно что-то крепкое. Бармен в накрахмаленной белой рубашке и с галстуком-бабочкой на шее ловко готовил коктейли для двух барышень. Наметанный глаз зацепился за крепких ребят в пиджаках, неторопливо перемещавшихся от одной стены к другой, делавших вид, что они сюда забрели случайно. Охрана, причем не местная. Гвардейцы не стали запускать внутрь репортеров, кроме парочки особо проверенных, из императорского пула. Вон, во всю фотовспышки сверкают. Правильно, нечего им здесь делать. Учитывая, что всех гостей предупредили о недопустимости применять в помещении магию, кто-нибудь из посторонних мог устроить провокацию. Если уж в открытую устроили теракт на Болотном, кто здесь помешает проделать то же самое? Весь цвет юной аристократии собрался, жирная цель!

Магия все равно присутствовала. Я ее чувствовал по тонкому звону хрусталя в ушах. Надо полагать, если в одном месте собралось чуть ли не двести одаренных молодых людей.

— Здорово, Андрей! — ко мне подошел Пашка Мстиславский в модном полосатом пиджаке и брюках. Его волосы были обсыпаны блестками и конфетти. Он пожал мне руку и кивнул на диванчик. — Позволишь?

— Садись, места достаточно, — я подвинулся, давая место брату Лидии. — А ты когда подъехал? Не видел тебя вместе с сестрой.

— А чуть позже, когда шумиха вся улеглась, — княжич обхватил трубочку коктейля, втянул в себя напиток. Потом пожаловался, кивая на проходящего мимо нас «невидимку» с широкими плечами. — Не дают шампанского попробовать. Только цапнул с подноса, и тут же голос за плечом: «не положено, Ваше Высочество. Для вас безалкогольные коктейли».

Он так ловко спародировал голос телохранителя, что я рассмеялся. Цесаревич за своими отпрысками бдит усиленно, не дает расслабляться. Не сомневаюсь, что и Лида под контролем, хоть и менее строгом.

— Да ладно тебе, еще успеешь напробоваться всякого, — успокоил я Павла. — Ты же в военное училище будешь поступать? Ну вот, там научишься водку пьянствовать и безобразия хулиганить.

— Тебе везет, никто над душой не стоит, — вздохнул княжич. — Сам свою дорогу выбираешь. Я-то хотел стать военным пилотом, а отец настаивает на пехотном училище.

— Тут я тебе ничем помочь не могу, — я поставил пустой бокал на стол, облизнул губы, ощутив липкую сладость. — Слишком разные у нас условия. Мужчины из вашего рода почти все служили или служат. А ты, тем более, третьим в очереди на престол, так что отец разумно поступает, отрезая тебе возможность рисковать жизнью.

— Да какой риск? — возмутился Павел. — ППД, ТПД — это же все броня, усиленная разнообразными средствами поражения, не считая магии. Погибнуть в таком бронекостюме надо умудриться.

— Погибают, и довольно часто, — я покачал головой. — В приютском доме у нас работал бывший военный маг. Он получил тяжелое ранение на Рюгене. Так вот, по его словам, пилотов в том конфликте погибло не меньше десятка с обеих сторон. Об этом предпочитают не говорить, но участники все своими глазами видели. Гибнут, Ваше Высочество, особенно при интенсивных боевых действиях.

— И все равно, — княжич шмыгнул носом, — я тоже имею право выбирать свою стезю.

— Имеешь, и когда-нибудь выберешь. Я думаю, в каждом училище есть подразделение пилотов ППД. Сам думай, как поступать. Да и не думаю, что тебя готовят к военной службе. Скорее, дадут почувствовать, что такое ответственность, дисциплина, умение работать с людьми.

— Ты как мой дядька Ростислав, — усмехнулся парень, — так же рассуждаешь. Как будто сговорились.

С Великим князем Ростиславом Ивановичем, средним сыном императора, я знаком шапочно, пару раз встречались, но к более тесному знакомству он не стремился. А ведь занимается инспекциями военных училищ, хотя ни разу я его в военном мундире не замечал. Не скажу, что за человек, но к увлечению молодежи к экзоскелетам относится прохладно. Довольно странная позиция, если учитывать важность ППД и ТПД на поле боя. Пять-шесть пилотов в тяжелых доспехах сродни дополнительному батальону, введенному в бой. Увлечение студентов боями в бронекостюмах зачастую выливается в дополнительные притоки в военные училища. Ростислав Иванович должен понимать это.

— А ты почему не с Лидой? — поинтересовался Пашка. — Она вчера весь вечер делилась коварными планами завоевать сердце одного дикого княжича. Не знаешь такого?

— Нет, не доводилось встречаться, — я сделал задумчивое лицо, принимая игру. — А это не тот ли, который у императора нагло потребовал один неплохой особнячок в Сокольниках? Дескать, трофей…

— Ага, тот самый! — заржал княжич Мстиславский. — Над ним нависла серьезная опасность. Получится как в сказке про лису и заячью избушку.

Я тоже посмеялся, не признавшись, что такой вариант развития ситуации в голове держал с того момента, как Лидия согласилась помочь мне с наймом рабочих. Поэтому и попросил Илюшу Баженова как следует прочитать контракт, от корки до корки, вплоть до мелких буковок. Мне наушников цесаревича в своем доме не надо! В конечном итоге адвокат успокоил мои подозрения. Договор с каждым работником идеальный, осталось только присмотреться к ним за время испытательного срока. Люди разными бывают и без всяких тайных закладок.

— Ладно, я пошел, — вдруг заторопился княжич и улизнул в полутьму зала.

Оказывается, он заметил приближающихся к нашему столику Лидию и ее тетку Василису, по возрасту недалеко ушедшую от нас, в окружении целого сонма свитских — напыщенных и разодетых молодых людей и девушек. В основном, все они были из знатных родов Куракиных, Щенятевых, Корецких. Мой недруг Кирюша Корецкий вместе с Сашкой Долгоруковым, увидев меня, зло ощерились, но благоразумно не открывали рты. Здесь же, кстати, были и Света с Вероникой. Они, как ни странно, держались вместе, хотя не были раньше знакомы друг с другом. Интересно, кто Елецкую ангажирует? Неужели кто-то из этих идиотов, которым я однажды накостылял от души?

Лидия не стала играть капризную даму, и как только я встал, приветствуя ее, напрямую спросила:

— Вам скучно, Андрей Георгиевич? Заметила, вы не участвовали в конкурсах. Было очень весело!

— Увы, у меня другие предпочтения, Ваше Высочество, — я оглядел свиту. Девушки смотрели с любопытством, и лишь один из парней — Артур Вадбольский — не грыз меня ревнивым взглядом. Ба, да он рядышком с Вероникой не просто так! Ну, молодец, время зря не теряет. И мне спокойнее.

— И какие же? — княжна подошла ко мне поближе. Тут же нашу компанию осветили вспышки фотоаппаратов. — Раскроете их?

— Танцы на подмостках, как паяцы перед благородными, — фыркнул Кирюша Корецкий.

— Осторожнее с выводами, — лениво бросил я, выставляя локоть, чем Лидия не преминула воспользоваться. Она вцепилась в меня, дождалась новых вспышек, улыбаясь. — Я могу исполнить любой танец, от классического до уличного локинга[1]. Не вижу в этом ничего постыдного. Изволите принять вызов на танцпол?

Ну, давай, идиот, как будешь выворачиваться? В то, что Кирюша не умеет танцевать — я не верил. В систему воспитания молодого дворянина до сих пор входит обучение классическим танцам, пусть и не такое интенсивное как в прошлые века. Но уметь вальсировать с девушкой на выпускном или праздничном балу — это обязательный элемент гармоничного развития одаренного. Но я хотел показать всем высокородным снобам, что творческие люди, неизменно появляющиеся в их среде, тоже имеют право на личностное выражение. Как пример, Наташа Тучкова или Анжелика. Не дам их заклевать, порву на части любого!

— А в самом деле, Кирилл Игоревич, — с любопытством взглянула на него Лидия, — неплохая идея. Можно организовать мини-соревнование, победитель получит приз.

— Такое веселье я не пропущу, — заявила Василиса оживленно.

Корецкий мгновенно сдулся. Понятно, что вызов на танцпол для него сродни унижению, и на нем он потерпит крах.

— Вызов, достойный мужчины — дуэль, — Кирюша попробовал съехать с опасной дорожки, не теряя в глазах девушек собственного достоинства.

— Не против, — я пожал плечами, и вдруг почувствовал, как пальчики Лидии сжимают мою руку. Явно сигнал дает, чтобы не увлекался. — Но в следующий раз. Не хочу портить праздник Лидии Юрьевне.

— Разумное решение, — кивнула удовлетворенная княжна и потащила меня представлять своим гостям, часть которых я вовсе не знал. Пока ходили по кругу, задерживаясь возле каждой пары, успел сообразить, что ветка Рюриковичей здесь тоже присутствовала, и в не малых количествах. Не было только представителей семей Шуйских, Ушатых, Кропоткиных. Последние ведь тоже оказались замараны в заговоре. Жили спокойно и вдруг решили сами себе яму вырыть. Хорошо, не могилу. Да, Мстиславские их не допускали к высоким постам, но и откровенно не гнобили. Взять отца Вероники. Назначили на ответственное место, а ведь Елецкие из отрасли Рюриковичей. Пожалуйста, вот пример. Если преданность государю и престолу находится на первом месте, не важно, чья кровь течет в венах.

Почти полтора часа потратили на знакомства, большая часть свиты отвалилась, увлекшись напитками и легким перекусом.

— А ты бы и в самом деле станцевал этот… локинг? — с любопытством поглядела на меня Лидия, когда мы остановились, чтобы выпить охлажденного лимонада. Показалось, в полутьме мелькнул Куан. «Сумел-таки проникнуть в зал», — удовлетворенно подумал я.

— Почему бы и нет? Сегодня у тебя будет возможность убедиться в моих способностях.

— О, да! Кстати, я тебя заявила на два танца, — предупредила княжна. — Ты что-то говорил насчет новых песен. Хочу уже услышать их.

— Сначала будет разогрев, — открыл я небольшой секрет. — Уже договорился с ведущим. Кстати, потом свое мнение о нем скажешь.

— А тебе зачем?

— Просто я его пригласил в свою студию по контракту, — признался я. Все равно правда всплывет. — Артем записывал Анжелику.

— Наш пострел везде поспел! — рассмеялась Лидия. — Это я про тебя, а не про господина Карпова. Ага, музыку включили, пошли-пошли!

Развлекатели — парень и девушка — никуда не ушли, а уступили место на танцполе веселящейся молодежи. Громыхнули первые ритмы заводной песни, засверкали звезды, молнии, зигзаги и вспышки на стенах и потолке. Световое сопровождение было нисколько не хуже самой музыки. Постепенно из зала стали подтягиваться остальные, кто еще оставался у барной стойки. То, что надо! Чем больше народа услышит дебют Анжелики Салтыковой, тем быстрее слухи разнесутся по Москве. Это и девушке в плюс, и моя студия станет известной. Вот такой я меркантильный!

Я вместе с Лидией образовали большой круг, в который немедленно включилась вся свита и еще часть знакомых мне ребят и девушек. Слева от меня танцевала Вероника. В нарядном голубом платье с кружевной оторочкой она была чудо как хороша. На миг мы встретились глазами, и княжна Елецкая улыбнулась. У меня от сердца отлегло. Надеюсь, наши отношения останутся дружескими, пусть и без перспективы. Артур, кстати, рядом с ней неплохо смотрится.

После пары энергичных танцев он оттащил меня в тихий угол и старательно пряча нотки виноватости, спросил:

— Ты не сердишься на меня за Веронику? Слышал, что вы какое-то время встречались.

— Нет, брат, все нормально, — я успокаивающе похлопал его по плечу. — Ее отец категорически не хочет, чтобы наши отношения развивались и дальше. Не скрою, обидно. Я могу, конечно, рогом упереться и бороться за девушку. Но подозреваю, сделаю только хуже. А тебе я доверяю.

— Спасибо, брат, — серьезно сказал Артур и пожал мне руку. — Я не обижу Веронику.

— Все нормально, пошли танцевать. А то девчонки на нас косятся, думают, мы тут разбираемся между собой.

Вернувшись в компанию, мы погрузились в пучину веселья. А я с нетерпением ждал, когда Артем объявит медленный танец и поставит песню Анжелики. И когда он наступил, с бьющимся сердцем подошел к Лиде, чтобы пригласить ее. Сердце стучало не от осознания того, что нахожусь в будоражащей близости от красивой девушки; мне вдруг стало страшно, как отреагирует большинство на новинку.

Но когда кристальные до невероятной чистоты звуки мелодии поплыли по залу, а бархатистый и обволакивающий голос Анжелики, с нотками легкой хрипотцы, удивительно идущей этой девушке, вверг в глубокую задумчивость Лидию, я понял, что мой план удался. Глядя на меня с поволокой в глазах, княжна неуверенно улыбнулась и неожиданно сократила дистанцию до минимума, ее руки соскользнули с моих плеч и обвили шею. Мне всегда казалось, что Анжелика использует какую-то магию; любая песня в ее исполнении будоражила самые чувствительные струны души. Парни, записавшие эту песню, превзошли сами себя, заставив девушку прыгнуть выше головы.

Изначально песня была на английском, и девушка хотела исполнить ее именно в этом варианте, но я уговорил Анжелику изменить тактику. Сначала нужно показать товар лицом в понятной и яркой упаковке. Было опасение, что многим не понравится, что русская дворянка распевает на чуждом языке, да еще перед племянницей русского императора. Ведь в каждой мелочи кроется свой дьявол, не стоит его дразнить. Убедил. Анжелика долго думала, колебалась, просчитывала реакцию, но в конце концов приняла мою точку зрения.

Песня растекалась волшебными звуками по танцполу, бархатные обертоны голоса девушки мягкими лапками задевали чувствительные струны души и заставляли замирать с закрытыми глазами. Лида неожиданно положила на мое плечо голову. Я оторопел, и быстро повел взглядом по сторонам. Напрасно волнуюсь. Всем наплевать, что происходит вокруг. Музыка оказалась сильнее любопытства. Многие обнимаются, пока есть такая возможность. Ну да, темнота — друг молодежи, как пошутил однажды Ярик Назаров.

Ночь как ночь,

Только без тебя.

Дом — не дом,

И я — не я.

Ты уйдешь,

И замрут шаги.

Закрою дверь

На все замки.

Чужие слышу я голоса,

Вместо слов лишь многоточье.

Скатится слеза,

Только каждый раз у ночи

Будут все равно твои глаза,

Я знаю.

Я могла бы

Раскрасить небеса,

Но у ночи все равно твои глаза

Сказать: «Прощай!»

Не хватило сил.

За двоих

Ты все решил.

Лишь посмотрю

Я вслед,

Задернув шторы,

Погашу весь свет.

Но ты спасенье [2]

Когда последние аккорды повисли в воздухе, грозясь рассыпаться разбитым хрусталем, а голос Анжелики медленно затих, оставив удивительное послевкусие — зал взорвался восторженными воплями и аплодисментами!

Я облегченно улыбнулся, ощутив, как разжимается внутри меня тугая пружина.

— Я хочу встретиться с этой девушкой! — громко выдохнула Лидия, с неохотой расцепляя руки. — Ты сможешь нас познакомить?

— Обязательно познакомлю, — пообещал я. — Она сейчас сидит дома и дрожит от волнения. Позволительно ли будем мне от вашего имени сказать, что песня вам очень понравилась?

— Андрей, не мучай бедную девушку! — воскликнула княжна. — Обязательно успокой ее. Песня великолепна! И обязательно договорись о встрече!

Я отвел княжну к столикам, уставленным напитками и легкими закусками. Здесь уже собрались возбужденные после танцев молодые люди. У всех вдруг проснулся зверский аппетит, но больше всего разговоров было о только что прозвучавшей песне.

— Только подумайте, до конца свою тайну держала! — к нам пробилась Света Булгакова с коктейлем в руке. — Я же вот несколько дней назад с Анжелой общалась, спрашивала, как у нее успехи на музыкальных площадках, а она только посмеивалась и сказала, что скоро преподнесет сюрприз! Андрей, вы чем занимались, а?

— Ничем предосудительным, только песнями. Ты только что слышала результат, — сделав серьезную физиономию, ответил я. — У меня же собственная студия, Анжелика там записывается.

Вопросы посыпались со всех сторон.

— А еще какие-нибудь ее песни есть?

— Можно будет альбом с записью?

Я вертелся как уж на сковородке, стараясь особо не давать никаких обещаний, а потом мне это надоело, и решил ответить всем одной фразой.

— Я принес несколько песен, вы их еще услышите. Если понравится, то выпущу пробную партию на накопителях и кассетах. Кое-что из собственного репертуара Анжелика еще сегодня споет.

— А где можно будет их приобрести? — спросила меня невысокая миловидная блондинка, имени которой я не знал. Лидия не со всеми познакомила, гостей было слишком много.

— Лидия Юрьевна, вы же не будете против, если распространите информацию о начале продаж альбома Анжелики?

— С удовольствием дам сообщение через сервис-коммуникатор, — кивнула княжна. — У меня много подписчиков, быстро распространят.

— Ваше Высочество, можно я украду кавалера на пару минут? — очаровательно улыбнулась подошедшая с Мишей Воронецким Арина Голицына, услышав последние слова княжны.

— Ненадолго! — шутливо покачала пальчиком Мстиславская. — У меня еще один танец с Андреем Георгиевичем!

— Непременно верну в целости и сохранности!

Мы отошли в дальний полутемный уголок, по пути прихватив по бокалу шампанского, и присели на диванчик, который не успели занять гости. Таких местечек хватало, и все они активно использовались молодежью.

— Гони всех, кто сейчас попытается примазаться к твоей певичке, — предупредила Арина, сразу взяв инициативу в свои руки. — У Анжелики мощный потенциал, я ее давно заприметила, иногда удавалось послушать в летних павильонах. Даже пробовала помочь в раскрутке, но отец девушки однозначно дал понять, что ни в чьих услугах не нуждается, потому что не дело дворянке голосить на сцене. Это его слова, я не придумываю.

Голицына отпила из бокала и продолжила, так как я пока молчал и не задавал никаких вопросов:

— Чтобы отбить затраты, которые ты понес, создавая студию, не торопись начинать продажи. Я могу посодействовать в раскрутке таланта Салтыковой через радиостанцию «Радио-аккорд».

— Почему именно через нее?

— Потому что она принадлежит нашей семье, — улыбнулась Арина. — Пару недель покрутим, а потом княжна Лидия начнет свою кампанию. Обеспечим устойчивый интерес к Анжелике, а потом можно и продажи начинать.

— У тебя какой интерес? — я с усмешкой посмотрел на девушку. — Ты же сказала, чтобы я гнал всех с такими предложениями!

— Ну, я не «все», — у Голицыной дрогнули уголки губ. — Интерес, конечно, имею. Будем привлекать рекламодателей, которые на музыкальные каналы идут с неохотой. Их же больше молодежь слушает, а серьезные люди предпочитают станции, где больше говорят о политике, экономике. Но если мы покажем статистику и убедим в желании сотрудничать — появятся хорошие деньги. Анжелика получит свои роялти за каждую прокрутку. На ее деньги за продажу альбома я не претендую.

— В принципе, я не вижу в этом плане ничего плохого, — я задумчиво покрутил бокал, медленно покачивая его и наблюдая за пузырьками, облепившими стекло. — Поговорю с Анжеликой, пусть сама решает. Нужен адвокат для составления грамотного договора. И еще… я не хочу, чтобы на радио прокручивался весь репертуар из альбома. Две-три песни, которые, кстати, вы еще сегодня услышите и оцените.

— Не возражаю, — улыбнулась Арина. — С тобой можно иметь дело, Андрей. Ты не из тех людей, которые больше пекутся о своей репутации или боятся, что на них косо посмотрят.

— Я последовал твоей просьбе не быть занудой, — отшутился я.

Она засмеялась, подняла бокал и легонько стукнула его о край моего.

— Давай выпьем за успешное сотрудничество. Мне очень нравится с тобой работать, и это правда.

— Удивительная ты девушка, Арина, — я поглядел на княжну, на лице которой мелькали разноцветные искры и звездочки от светящихся шаров танцпола. — У тебя невероятная деловая хватка, которая должна быть у мужчины, но какая никак не ожидалась у такой красавицы.

— Так мама постоянно говорит, что мне надо было родиться мальчиком, — рассмеялась Арина. — Я всегда была непоседливой и выбивалась своим складом ума из ровного ряда женщин нашего рода. Вот почему я стараюсь вести все дела тайно. Иначе растерзают клуши, а отец сразу мне веселую жизнь устроит, замуж отдаст.

— Тогда договорились, Арина Васильевна, — я протянул руку и впервые почувствовал, какие сильные пальцы у хрупкой, казалось бы, девушки, когда она ответила на рукопожатие.

— Договорились… — Голицына встала. — Пошли обратно, а то твоя девушка уже волнуется, крутит головой в поисках тебя.

— Кто?

— Великая княжна Лидия. Она неспроста к тебе проявляет знаки внимания, Андрей. Чую своим носом, Мстиславские сделали стойку. Если завтра в газетах появятся ваши совместные фотографии, то для многих станет понятно, кудаветер дует.

Я ничего не ответил и сопроводил Арину до столов, где передал ее в руки Корибут-Воронецкого. Что бы там не говорили и не гадали, еще ничего не решено. А я постараюсь максимально долго держать Лидию на расстоянии. Глядишь, все само и рассосется.

Примечания:

[1] Локинг — танцевальный стиль, относится к уличным танцам. Характеризуется быстрыми движениями и мгновенными замираниями на короткое время в различных поза, что и дало названию стилю «lock» — замок. Локингу присущи четкие и очень ритмичные движения рук и более плавные — бедрами и ногами, всегда привязанными к музыке.

[2] Ассорти — «Цвет ночи». Lauren Christy — the color of the night