Вик Разрушитель 6

Глава 4

1

Привычно жужжат сервоприводы, помогая броневым пластинам обхватывать мои руки и ноги. То и дело мелодичные звуки контрольных датчиков извещают о готовности того или иного узла. С помощью Гены Берга я надел шлем и провел сопряжение с планшетом. Перед глазами запрыгали тестовые цифры.

— Батареи — норма, — бубню в динамик, а инженер кивает в ответ, следя за показателями на экране. — Локтевые и коленные приводы в порядке.

Подпрыгнув на месте, я сделал несколько резких движений, молотя кулаками воздух как разминающийся перед боем боксер. «Скелет» мягко гасит мои прыжки; Гена улучшил амортизацию, теперь ходить стало комфортно.

Закончив тестирование, я снял шлем, поправил на голове шерстяную шапочку и стал ждать, когда меня позовут на полигон. Все-таки сейчас на улице еще холодно, не хочется раньше времени выползать наружу.

— Мне будет позволено следить за вашими тренировками? — поинтересовался Гена. — Хочу записать на камеру. Потом прогоню через специальную программу каждое движение, составлю подробный отчет.

— Что за программа?

— «Калибратор», — иногда Берг меня поражал своими нестандартными идеями. — Сам придумал, когда еще в Ленске работал. Вообще-то я его готовил для контрольных замеров моторных лодок. Первая версия позволяла снимать показатели на стендовых испытаниях.

— А в чем суть «Калибратора» для бронекостюма?

— Программа позволяет рассчитывать наименее затратные движения, указывает на неправильное положение экзоскелета во время боя, анализирует ошибочные команды, ну и по мелочи… Слишком специфический набор утилит. Лучше потом все сведу в таблицы.

— Интересно, почему же отец от тебя избавился? — я задумчиво посмотрел на зардевшегося Берга. — Как-то безалаберно отнесся к такому ценному сотруднику.

— Кто же разберет князей, — развел тот руками и улыбнулся. — Чем-то не угодил. Наверное, опережаю своими идеями его планы.

— Пожалуй, мне придется взять тебя в Венецию. Будешь следить за состоянием «механика». Справишься один?

— Учитывая наши планы изготовить к тому времени прототип новейшего УПД, то справлюсь. Но лучше не рисковать. К куче аппаратуры потребуется помощник.

— Ну, сам тогда определяйся, кого возьмешь, — предупредил я его.

В это время дверь распахнулась, на пороге появился боец, один из тех, кто нес службу по охране полигона.

— Ее Высочество ждут вас на площадке, — заявил он. — Я провожу.

Мы в сопровождении охранника вышли на улицу. С крыш технических зданий вовсю текло, хрустальные сосульки блестели на солнце, звон капели разносился в воздухе. Упоительно пахло весной. Этот запах ни с чем не спутаешь. Влажный воздух, насыщенный кислородом, хочется втягивать в себя кубометрами.

Княжна в серебристо-белом бронекостюме находилась на площадке, предназначенной только для контактных боев. Здесь не было никаких строений и лабиринтов, только большое поле, по размерам схожее с футбольным. Зона для «городских боев» находилась в двух километрах отсюда и там совершенствовали свое мастерство пилоты спецподразделений и армейских корпусов, приезжавшие сюда для стажировки.

Главное, здесь было открытое небо, есть где порезвиться.

Я обратил внимание, что рядом с княжной ко мне спиной стоят два пилота в бронекостюмах, один из которых ярко сверкал белыми пластинами на солнце. Они оба держали шлемы на руках и о чем-то оживленно разговаривая с девушкой. Индус и еще парочка офицеров-контролеров находились чуть в сторонке. Увидев меня, Лидия с улыбкой помахала мне рукой.

Пилоты обернулись, и я едва не выругался от избытка чувств. Не ожидал такой подставы от Великой княжны. Ей не пришло ничего иного в голову, как пригласить на тренировку Егора Дубровского. Именно он и был в своем неизменном белом «скелете», пижон! Лицо напарника — а то, что именно эти парни выбраны для спарринга, я не сомневался — смутно знакомо. Слегка удлиненное, с плавными обводами скул, аккуратным носом, можно сказать без малейшего изъяна. Тонкая полоска юношеских усиков придает ему чуток высокомерия. Он глядит на меня совершенно бесстрастно. Вот точно знаю, что его физиономия знакома, но никогда прежде мы не пересекались. Ладно, все равно Лида представит нас.

— Кого я вижу! — Дубровский изобразил на лице самую приятную улыбку, на которую сподобился и раскинул руки, словно собирался меня обнять. — Помнится, в последний раз на тебе был такой же «скелет», или ты новый из хлама сумел сделать?

Вжикая сервоприводами, я приблизился к компании и остановился перед Егором за два шага, но руку протягивать не стал.

— Здрав будь, княжич, — изо всех сил стараюсь говорить спокойно. — А как ты сам? После Лужников на своих ногах домой топал, или везли на медицинской каталке? Да и костюмчик свой мог бы перекрасить. Сразу ассоциации приятные всплывают.

Поиграв желваками, Дубровский не стал влезать в пикировку. Почти взрослый юноша, ума должно прибавиться.

— Я очень рад, что Ее Высочество пригласила меня на спарринг, — ответил он и погрозил мне пальцем. — Все время мечтал о реванше. Думаю, сегодня удовлетворю свое желание.

— Желаю тебе успеха, — кивнул я и посмотрел на его напарника.

— Мальчики, не вздумайте ругаться, — Лида ощутила, как вокруг нас сгустилась тяжелая атмосфера. — Андрей, разреши представить Диму Глинского. Помнишь, он не смог выступить на соревнованиях в Лужниках?

Ну, конечно же! Я видел его фотографию в буклете! Он должен был участвовать в групповых боях, но перед соревнованиями неожиданно сломал руку, выпрыгнув из окошка по какой-то неведомой дури. И это при том, что «воздушник»!

— Очень приятно, — я протянул ему руку. — Андрей Мамонов.

— Наслышан, — Глинской, у которого был черный бронекостюм с золотисто-желтыми полосками на грудных пластинах, не стал показывать свое «фи», и крепко сжал тонкими длинными пальцами мою кисть.

Я почувствовал, как он пытается прокачать Силу в руку, но антимагия решительно пресекла эту возможность. Дмитрий удивленно посмотрел на меня, соображая, что могло произойти. Но Лида вовремя вмешалась.

— Так, молодые люди, у нас мало времени. Предлагаю начать тренировку. Будем работать парами. Индивидуальных боев не предусмотрено.

— Сколько боев? — деловито поинтересовался Глинской.

— Пять, — княжна обвела нас взглядом. — Все согласны?

— Пять так пять, — улыбнулся Дубровский, глядя на Лидию.

Мне стало интересно, а знает ли Егор про договор между моим отцом и Мстиславскими? То, что Великая княжна «другому отдана»? Хотя, вряд ли. Про помолвку еще и речи не было, только по рукам ударили. Ее объявят через два-три года, не раньше, если до того времени какой-нибудь доброхот не сольет сенсацию в массы.

— У меня просьба, Ваше Высочество, — обратился я к Лиде. — Дозволено ли будет господину Бергу снимать наши бои на камеру? Это мой инженер, я о нем заблаговременно предупреждал.

— Да, помню, — девушка посмотрела на Гену, стоявшего на почтительном расстоянии с черным чемоданчиком в руке. В нем он держал планшет, камеру и еще какие-то мелкие приборы, назначение которых я так и не понял. — Насчет съемок заявки не было.

— Дело в том… — я деликатно взял под локоток княжну и отвел ее на пару шагов, не обращая внимания на полыхнувшие злостью глаза Дубровского. — Геннадий сам только сейчас сказал, что хочет заснять тренировку от начала и до конца. У него есть какая-то жутко хитрая утилита, способная выводить в графики и цифры все недочеты бронекостюма. Я подумал, нам это может пригодиться в будущем.

— Ты предоставишь мне возможность взглянуть на эту программу? — тут же заинтересовалась Лида.

— Конечно, ты же моя боевая подруга, — ага, попробуй отказать! Сразу во враги запишет!

— Ловлю на слове, что я твоя подруга, — нахально ответила девушка, намеренно опуская еще одно важное слово, и ткнула пальцем в грудную пластину. — Ладно, я сейчас с Индусом вопрос решу. Твоему инженеру все равно придется на КПП всю аппаратуру на осмотр предъявить. Лучше заранее согласовать вопрос.

Она направилась к Индусу, ждущего в компании с офицерами начала тренировки, а мне поневоле пришлось присоединиться к соперникам. Дубровский ухмыльнулся.

— Лихо ты в княжича обратился, Волховский! Вот же везет людям!

— Ты поосторожнее с выводами, Егор, — ответил я дерзко. — Мы теперь на равных, не забывай.

— Ну, тебя-то я помню несчастным приблудышем. Как-то сложно привыкнуть к твоему новому статусу, — Дубровский явно нарывался.

— Егор, ты никогда мне дураком не казался, — я с сожалением покачал головой. — А ты по стопам своего младшего братца решил идти? Если тебя корежит от поражения на ристалище, так и нашел бы меня, сделал вызов по всем правилам. Я всегда готов с тобой сразиться.

Глинской неожиданно хохотнул и положил руку на плечо товарища.

— Остынь, Егор. Княжич правильно говорит. Чего копытом-то забил? Сейчас начнем бой, вот и отыграешься.

— Лучше бы о себе рассказал, — дружелюбно произнес я. — Куда поступил? Наверное, теперь в Студенческой Лиге выступаешь?

— У нас один путь: в Императорский Московский университет, — почему-то ответил Глинской. — Там сейчас и учимся, на первом курсе.

— В ИМУ сильная команда, — поддержал я разговор.

— Надо полагать, — фыркнул Егор, поглядывая на облаченную в броню фигурку княжны. — Там весь цвет пилотов собран. Самые сливки. Кстати, можешь поздравить. Весной я и Димка в составе группы едем на важный турнир в Венецию. Чуешь, как нам доверяют?

— Желаю успеха, — я с самым серьезным лицом кивнул, а в душе потешался. Уже представил, какую реакцию у Дубровского вызовет мое появление на турнире. — Не забудь фотографии потом в Сети выложить. Охота же посмотреть на красоты города.

Егор не успел ничего ответить, как вернулась Лидия вместе с одним из офицеров, контролирующих ход тренировки.

— Господа, — он оглядел нас недовольным взглядом, как будто его оторвали от важных дел. Возможно, так и было. Когда мы заезжали на территорию полигона, видели с десяток автобусов, выкрашенных в армейский зеленый цвет. Значит, кроме нас, здесь тренировалось больше количество людей из разных служб. — Господа, расходитесь в разные стороны на пятьдесят шагов. По сигналу красного флажка начинаете бой. Проигрывает та пара, если оба ее участника оказались поверженными на землю. То есть сбитыми с ног. Условие всех устраивает?

Мы ответили вразнобой, что более чем.

— Тогда надевайте шлемы, перчатки — и расходитесь, — распорядился контролер.

Я последовал его приказу, защелкнул фиксаторы в месте соприкосновения шлема и горловины «скелета», то же самое проделала Лидия, стоя со мной рядом. Офицер придирчиво осмотрел нас, и только после этого поспешил отойти к лавкам, стоящим в два ряда для зрителей. Геннадий, получивший разрешение на съемку, лихорадочно подключал планшет к моему электронному блоку через беспроводной сигнал. Блок находился на спине, умело вмонтированный в одну из пластин. И не догадаешься, если не присматриваться особо.

— Волхв, как слышишь? — ожил динамик слева. — Прием!

— Барс, слышу хорошо, — бросаю в ответ. — Как настроение?

— Отличное. Наваляй бока этому выпендрежнику.

— Ты про кого? Про Егора?

— Ну да. Бери его на себя, он гораздо опаснее в этой связке.

— А он к тебе неравнодушен, — пошутил я. — Глядишь, завалишь его только одним взглядом.

— Дурачок ты, Волхв! — засмеялась княжна. — Как он мои глаза увидит? И вообще, он не в моем вкусе… Все, пошли!

— Флаг поднят, — вмешался в наш разговор Гена Берг по технической частоте. — Удачи, Андрей Георгиевич.

— Высотный бой! — объявила Лида. — Егор — твой!

Мой — так мой. Я вслед за Мстиславской взлетел вверх на несколько метров, и перейдя на горизонтальный полет, рванул навстречу Дубровскому, ощущая жар в солнечном сплетении. Кстати, совсем случайно узнал от дядьки Матвея, что у одной из главных точек тела есть свое название — ярло. Куда лучше, чем какая-то «чжуньвань»! И сейчас оно разгоняло ядро с такой скоростью, что я испугался, как бы не переусердствовать.

Дубровский был уже рядом. Он не учел ошибок прошлой нашей встречи и со всего размаха врезал по мне сгустком огня, похожим на огромный кулак. Вот и славно. Больше всего я сейчас не хотел, чтобы антимагия сработала за меня, и поэтому выставил перед собой обе ладони. Энергия ядра вырвалась наружу и магоформа словно в кисель попала. Пламя взвилось вверх, ища выход из капкана, а я, моментально накачав еще силы в сжатые кулаки, ударил ими в пылающий комок воздуха.

Егор окутался искрами стихийного доспеха, принявшего на себя раскаленный шар. Мой лицевой щиток, спасая глаза, тут же почернел, реагируя на яркую вспышку, став практически непрозрачным. Не останавливаясь, я рванул к Дубровскому, резко сократив расстояние. Раз — доспех осыпался как гнилые струпья с больного дерева. Два — оставшийся без защиты соперник только и смог судорожно метнуть в меня очередную порцию ударных плетений. А вот я без проблем использовал свою заготовку: невидимую воздушную волну, едва не проломившую нагрудник Егору. Кувыркнувшись через голову, парень полетел вниз. Мне пришлось сопроводить его почти до самой поверхности; интегратор вовремя включился, дав возможность перепуганному Дубровскому «плавно» грохнуться на землю в брызгах подтаявшего снега. Красиво получилось. Пролетев над ним, я заложил лихой вираж и ушел вверх, на помощь к Лидии. Княжна и Глинской сцепились на высоте двух метров и самозабвенно лупили друг друга магическими плетениями, умудряясь делать пилотажные фигуры, ничуть не хуже тех же авиаторов. Вокруг них все искрило и шипело. Дмитрий обволакивал Мстиславскую мощными воздушными завихрениями, пробовал сжимать «смерчем» или бил со всех сторон «кулаками», отчего Лиду неплохо так бросало по горизонту. Моя напарница умудрялась выставлять щиты и гасить удары, но атаковать приходилось под углом, отчего огневые стрелы или шары не причиняли никакого вреда Глинскому.

— Помочь? — спросил я княжну, зависнув в нескольких метрах от их «свалки». — Излишне долго копаешься.

— Не надо! — из динамика раздалось раздраженное пыхтение. — Ты снесешь ему защиту, а так неинтересно.

— В бою все средства хороши, — усмехнулся я, накапливая в ярле энергию для формирования ударной волны. — Не переживай, не буду я антимагию применять. Начну лупить по щитам, а ты добивай.

— Ладно, — нехотя произнесла Лида.

Я лихо сманеврировал, очутившись за ее плечом, и ткнул кулаком в пустоту. Освобожденная энергия взбаламутила воздушные массы и понесла их в сторону Глинского. Дмитрий — вот молодец — вовремя сориентировался и окутался серебристой «сферой». Но разогнанные моим ментальным толчком спрессованные кубометры воздуха врезались в поспешно подготовленный щит и смяли его как картонку. В то же мгновение Лида обрушила на противника всю мощь огневой артиллерии. Шары, плазменные капли, стрелы и прочие крокозябры окутали экзоскелет Глинского, выжигая дотла его аурный щит. Чтобы спастись от всепоглощающего магического безумия, он опустился на землю и показал знаком свое поражение.

Во время отдыха мы сидели на скамейке отдельно ото всех. Лида расстроенно вертела в руках шлем, как будто пыталась найти в нем ответы на возникшие проблемы.

— Я никчемная, — сказала она, шмыгнув носом. — Думала, круче многих мальчишек, а как столкнулась с хорошо выстроенной защитой, так и растерялась. Ну вот как у тебя получается одним ударом ошеломить соперника и дожать его? Я заметила, что и против Дубровского ты применил какой-то новый прием, не связанный с антимагией.

— В первую очередь меня учили развивать сильные стороны, не надеясь на свой калеченный Дар, — я пожал плечами, подставляя лицо свежему ветерку. Шапочку не рискнул снять, а то с мокрыми волосами запросто можно простудиться. — Я пытаюсь совмещать антимагию с ориентальными практиками, и как видишь — начинает получаться.

— Здорово получается, — призналась Лида, посмотрев на меня. — Арсенал, конечно, однообразный. Удар — толчок. Но впечатляет своей эффективностью, в первую очередь.

— Знаешь, для меня бои на ристалище — лишь возможность обкатать всевозможные приемы. Вся эта показушность только раздражает. В настоящем бою все решают секунды. Приблизился к врагу, обездвижил его с помощью антимагии, и победил. Поверь, рука не дрогнет так сделать. Поэтому я не трачу столько времени, чтобы взломать оборону. В общем, что хочу сказать, Лида… В Венеции готовься к быстрым боям. Сближение, удар — победа. Я лучше время потрачу на осмотр достопримечательностей, чем возиться в песочнице с детишками. Несерьезно.

От такой длинной речи я изрядно вспотел.

— А как же твоя мечта быть пилотом?

— Так она никуда не делась, — я снова пожимаю плечами. — Смысл пилотирования не в том, чтобы бездумно порхать по небу, а победить врага. Настоящего врага. Вот к чему я готовлюсь и пытаюсь создать прототип новейшего «скелета».

Неожиданно для Лиды я провел пальцем по ее носу и улыбнулся, увидев изумление в глазах княжны.

— Не кисни, Ваше Высочество, — ободряюще произнес я. — Ты здорово работаешь с плетениями, потенциал хороший. Все получится. Вторую партию стоишь против Дубровского. Так уж и быть, я дам тебе возможность уронить его. Измотаю Глинского, потяну время.

— Спасибо, Андрей, — улыбнулась Лидия и решительно натянула шлем на голову.

Ставя княжну против Егора, я преследовал одну цель: убедиться, что Дубровский сохнет по Мстиславской, больно у него вид слащавый, когда смотрит на девушку. А если это так и есть, то он обязательно поддастся.

С Димой я устроил настоящую круговерть, особо не приближаясь к нему, задействовав режим Разрушителя, разбивающий любую магоформу. Плетения, так тщательно собранные в ударный кулак, оказались бессильны против моего Дара. Очумев от беспрерывного хрустального звона в ушах, я перешел в атакующий режим, и ловким маневром приблизился к Глинскому. А там уже оставалось лишь сопровождать падающего спарринг-партнера до земли.

Дубровский, скотина, как я и предполагал, дал слабину и проиграл Лидии. Мне хотелось наорать на него. Какого черта он дает необоснованные надежды девчонке? Наоборот, его задача — выявить слабые места у княжны в технике боя, а вместо этого как романтический дурачок поддается. По выражению лица Индуса, когда завершилась вторая схватка, я понял, что и он подумал о том же. Лишь субординация не позволила ему высказать все напрямую.

Два следующих боя мы по взаимной договоренности провели на земле, где Лида чувствовала себя куда лучше. Видать, Индус серьезно занимался с ней по «рукопашке», и сумел слепить из нее неплохого бойца. Глинскому она проиграла, но Егора возила по снегу с удовольствием. А я… Оторвался по полной программе, применив весь арсенал своих заготовок, даже «давилку» рискнул на Егоре испытать, но ненадолго. Иначе бы перепуганный княжич начал вырываться из капкана с помощью магоформ, которые его могли размазать по невидимым стенкам.

Усталый, но довольный я с помощью Гены снял с себя «скелет» и пошел в душ. Тренировка меня удовлетворила полностью. Это было именно то, чего я хотел: жесткие контактные бои, полная проверка ментальных практик, и, чего греха таить, радость от того, что навалял Дубровскому от души.

— Шикарный материал! — радостно потрясал камерой Берг. — Андрей Георгиевич, позволь выразить свое восхищение невероятной виртуозностью в «механике»!

— Ты лучше побыстрее обработай материал, — попросил я, обсыхая завернутым в огромное полотенце. — И диаграммы по княжне обязательно сделай. Будем разбирать ошибки.

Дубровский нервно вытащил из пачки сигарету, и придерживая руль одной рукой, создал на пальце второй огонек, от которого и прикурил. Выпустил дым в приоткрытое окно.

— Тебя так задел проигрыш Мамонову? — заметил его состояние Глинской, расслабленно сидя в пассажирском кресле. — Чего дергаешься?

— Ты видел? Чертовщина какая-то! У меня против него не прошла ни одна атака! — воскликнул Егор. — Я задолбался выдумывать различные комбинации, чтобы пробить его защиту, а этому сопляку хоть бы хны!

— У него не было защиты, — спокойно ответил Дмитрий, разглядывая проносящиеся мимо заснеженные пейзажи пригородных дач. — Он вообще не пользовался стихийным доспехом, а применял нечто иное.

— Не может такого быть!

— По логике вещей — не может, — согласился товарищ. — Как и по магическим законам. Но прокрути в голове все моменты и убедишься, что Андрей успешно противостоял плетениям, ни разу не облачаясь в доспех. Тебе в горячке боя некогда было смотреть, а я внимательно следил за его действиями. Я на досуге покопался в архивах, где участвовал Мамонов и обратил внимание, что кроме поражения от Великой княжны в Лужниках он больше не потерпел ни одного поражения.

— И что из этого следует? — раздраженно спросил Дубровский. — Типа, непобедимый?

— Ну, я его ни разу не повалил, — усмехнулся Глинской. — Ты отключи эмоции и проанализируй, что с тобой происходило. Почему ты падал как мешок с опилками, как только Мамонов к тебе приближался…

— Но-но, полегче с мешком опилок, — нахмурился Егор.

— Я еще мягко сказал, — хохотнул товарищ. — А если серьезно, Андрей каким-то образом воздействует на интегратор, наглухо вырубая его, как только идет на сближение.

— Сколько времени знаю Мамонова, так и не понял, какую Стихию он пестует, — с досадой произнес Егор, выруливая на широкий проспект. Потянулись высотные дома, в мягких сумерках мелькали зажженные уличные фонари, искрились витрины магазинов, толпы народа сновали по тротуарам, но внутри молодого человека до сих пор бушевала досада и злость. Ведь он намеренно поддавался княжне, чтобы хоть как-то привлечь ее внимание, а она все время проводила с этим мальчишкой, чуть ли не ворковала, сверкая улыбкой. Неужели слухи, ползущие по Москве, не лишены основания? И вправду Мамоновы о чем-то договорились с Мстиславскими? Если так, то понятно внимание императора и Магической Коллегии к младшему княжичу. А тут еще и шепотки, что именно он погасил Источник Ушатых. Какой дьявол сидит в Мамонове? И не настанет ли такой момент, когда Андрей заявится в их дом, чтобы уничтожить родовой Алтарь?

Настроение Лидии не улучшилось после хорошо проведенных боев. Она чувствовала, насколько вырос потенциал Андрея Мамонова, и периодически вспыхивала от досады, когда он пытался помочь ей. Девушка понимала, что княжич не виноват в своем «проклятом» Даре и искренне хочет помочь своей напарнице. Как же вовремя он поговорил с ней и предупредил, что даст ей возможность самой совладать с Дубровским и Глинским! Лида была благодарна Мамонову за это и с воодушевлением провела последующие бои.

— Дубровский вел себя крайне неосмотрительно, Ваше Высочество! — возмущался по дороге домой Индус, сидя с ней на заднем сиденье «Хорса». — Бесконечные игры в поддавки не красят молодого человека из благородной семьи! Может быть, на следующую тренировку назначим пилотов из дворцовой охраны?

— Я подумаю, — княжна не стала обсуждать с телохранителем поведение Егора. Ей и так был ясен мотив. Дубровский в нее влюблен, и только слепой не увидит, какие эмоции бушуют в глазах юноши. Одно радует: он хотя бы не делает глупостей. — Но ты был прав. Нужна не интенсивность занятий, а их тактическая глубина и разнообразие. Иначе мой напарник в одиночку завалит всех наших противников.

— Княжич Мамонов может, — подтвердил Индус, скрывая от девушки улыбку. — Контролеры удивлялись, как искусно он управляет «механиком», ни разу не войдя в штопор, чем грешили эти старые модели. С другой стороны, одолев своего спарринг-партнера, он деликатно не вмешивался в ваш бой, Лидия Юрьевна, но был готов в любую секунду прийти на помощь.

Княжна кивнула и всю дорогу до Зарядья молчала, думая о чем-то своем. А за ужином после вопроса отца, как все прошло, неожиданно молча заплакала, удивив не только его, но и мать.

— Я обычная пустышка в дорогом бронекостюме! — всхлипнула она, уткнувшись в тарелку и беспощадно ковыряя вилкой котлету. — Мне внушили, что я делаю успехи, я самая крутая и непобедимая, а на самом деле сегодня убедилась в своей никчемности как пилот!

— Дорогая, не знаю, что произошло сегодня на полигоне, но сейчас лучше успокоиться и на досуге привести свои мысли в порядок, — Алена Николаевна строго посмотрела на Лидию, скрывая собственные эмоции. Дочь, насколько она помнила, никогда не показывала слабости, даже если что-то шло не по плану, или не получалось освоить какое-нибудь магическое плетение.

— Тебя Андрей обидел? — вскинулся Пашка. — Я его на дуэль вызову! Как он смеет!

— Помолчите, молодой человек, — тут же поставил его на место Юрий Иванович. — Не думаю, что дело в нем. Твоя сестра не раз доказывала, насколько она сильный пилот. Но всегда есть кто-то, кто сильнее тебя. И это надо принять как данность, а не слезами блюдо солить.

Сказанная шутка немного успокоила Лиду. Она даже улыбнулась, но тарелку отставила в сторону, принявшись за пирог с абрикосовым джемом. Действительно, не дело реветь при горничных. Будут потом по углам шушукаться и хихикать. Закончив ужин, отец предложил семейству переместиться в гостиную и там продолжить разговор. Лида забралась с ногами на диван и прижалась к матери, быстро рассказала о том, как прошла тренировка. Честно призналась, что княжич Глинской оказался крепким орешком, и победить его она смогла только на земле, и то в рукопашном бою.

— Не понимаю, в чем ты увидела проблему, — задумчиво потер подбородок цесаревич. — С таким напарником можно вообще висеть за спиной и семечки грызть.

— Да он слишком быстро расправляется со своими противниками! — воскликнула Лида. — Резкое сближение, активация Дара — против такой агрессивной тактики ничего нельзя противопоставить!

— Разве это плохо в свете грядущего зарубежного турнира? — удивилась Алена Николаевна. — В своей категории вы возьмете кубок или что там намечается в качестве приза? Дорогой?

— Точно не знаю. Денежная премия победителя и индивидуальные призы, — пожал плечами Мстиславский. — Организаторы все хранят в тайне, изредка подкидывают нам ребусы. Дескать, сами гадайте. Может, автомобиль какой подарят.

— Феррари? — даже подпрыгнул Пашка.

— Ага, или Альфа-Ромео, — рассеянно произнес цесаревич. — Что-то я сомневаюсь в щедрости Мочениго. Кажется, мне стала понятна проблема, из-за которой наша дочь решила бросить пилотирование.

— Я этого не говорила! — возмущенно воскликнула Лида. — Ты не так понял!

Родители рассмеялись. Отец подмигнул ей, показывая, как ловко сумел поднять настроение.

— Хорошо, я поговорю с Мамоновым. В Венецию приедет много важных персон, и устроителям нужно показать шоу. Если Андрей будет ронять своих соперников как яблоки с дерева, то это никому не понравится. Пусть поиграет в кошки-мышки, но в то же время не затягивает. Я не хочу, чтобы моя дочь раз за разом оказывалась поверженной.

— Не будет этого! — вспыхнула Лида. — Я буду тренироваться каждый день! В индивидуальном порядке, а по выходным — с Андреем!

— Не в ущерб учебе! — тут же поставила свое условие Алена Николаевна. — Уже проходили, когда только-только в броню влезла!

— Мамочка, я обещаю, что с учебой все будет в порядке! — прижалась Лида к теплому плечу матери. — Но мне очень нужно подтянуть индивидуалку! А то стыдно перед напарником!

— Точно, влюбилась, — ухмыльнулся Павел и ловко ушел с траектории, по которой летела обшитая бархатной тканью подушка.

— Болтун, — показала ему язык княжна и расправила плечи. — Маленький еще, чтобы о таких вещах с умным видом говорить.

2

Белый кабриолет с открытым верхом лихо вписался в поворот, прочерчивая на разноцветной плитке черные линии, и на большой скорости подлетел к мраморному крыльцу. Резко ударив по тормозам, худощавый, но крепко сбитый юноша, остановил разбушевавшегося железного коня возле неподвижно стоявшего на его пути пожилого человека в стильном сером костюме, под которым виднелся серебристо-голубой галстук — цвета рода Мочениго. Еще бы полметра — и этого человека снесло бы от удара мощной машины. Но тот и глазом не моргнул, держа руки за спиной.

Водитель одобрительно хмыкнул и навалился руками на руль, словно ожидая дальнейшего развития ситуации. На правом запястье сверкнули золотые часы.

— Может, стоит прекратить играть с судьбой, Паоло? — спросил водитель, поднимая зеркальные очки на лоб. — Ведь когда-нибудь я дрогну и не успею нажать на педаль тормоза. Жалко будет тебя. Верный слуга, сорок лет на службе нашего рода. И такой конец: быть размазанным под колесами машины.

— Его Светлость не позволит такому случиться, — ровным голосом ответит тот, кого водитель назвал Паоло. — А я знаю, мой принц, что скорость вашей реакции несравненно выше, чем у среднего одаренного.

— Дело не в реакции, Паоло, — парень ловко приподнялся и перемахнул через дверцу, не касаясь ее ногами. — Просто я тебя ценю, как и мои горячо любимые родители. Скажи слугам, чтобы отогнали машину в гараж. Сегодня я уже не намерен куда-либо ехать.

— Отрадно слышать, мой принц, — наклонил голову дворецкий. — Слуги сбились с ног, разыскивая вас по всей Венеции. Нехорошо заставлять родителей волноваться. Кстати, загляните в кабинет своего батюшки. Он приказал вам быть там сразу же по возвращении домой.

— Сильно ругается? — одернув зеленую рубашку-поло, поинтересовался Пьетро. В его черных глазах не было и капли испуга или раскаяния.

— Сегодня утром расколотил хрустальную пепельницу и китайскую вазу эпохи династии Синь.

— О-оо! — только и смог вымолвить юноша. — Представляю себе гнев батюшки, если его руки дотянулись до такой редкости.

— Даже вашей фантазии не хватит обрисовать, насколько! — бесстрастно произнес дворецкий. — К нам сегодня соизволил заглянуть Доменико Марани. Боюсь, для вас плохие новости, принц.

— Да брось, дружище, — Пьетро легкомысленно махнул рукой. — Кто такой Марани и кто — Мочениго?

— Я думаю, это муж ослепительной Франчески, с которой вы соизволите весело проводить время в одном из фамильных домов Марани на Калле Бароцци.

— О-ооо! — еще дольше протянул Пьетро, утрачивая свою невозмутимость и легкомысленность. — Выследил-таки, рогоносец!

— Будьте осторожны, мой принц, — предупредил Паоло, сопровождая юношу, когда тот поднимался по лестнице, не обращая внимания на вытянувшихся в приветствии бравых швейцарцев в черно-красных мундирах, охранявших вход во дворец. — Советую показать себя полностью раскаявшимся и не перечить Его Светлости. Иначе пострадает большая часть коллекции фарфора, а мне придется нанимать рабочих для починки кабинета.

Пьетро хохотнул, заглушая в душе беспокойство. Как папаше удалось вычислить местонахождение уютного любовного гнездышка? Ведь Франческа уверяла, что тот домик она купила самолично и муж ничего о нем не знает? Впрочем, так и есть. Иначе бы рогоносец Доменико примчался туда со своими тупыми громилами с целью сломать все кости наглому мальчишке. Вместо этого он приехал к отцу и стал плакаться, жалкий старикашка!

Ах, Франческа! Жгучая и жаркая, расчетливая и похотливая Франческа! Как она умело играет на чувствах мужа и любовника! Великолепно ведет партию, двигая фигуры словно заправский гроссмейстер! Но всему приходит конец. Скорее всего, отец запретит встречаться с ней, приставив к Пьетро своих топтунов. Теперь ни в один бордель не заглянешь! А ждать свадьбы с русской принцессой еще так долго!

Хаотично рассуждая о своих проблемах, Пьетро даже не задумывался, как он сам будет сохранять верность северной красотке. Его горячая кровь требовала действий, приключений и острых любовных отношений. Не трудно представить реакцию молодой жены, если вскроются похождения супруга. По-хорошему, эту свадьбу надо бы отложить еще лет на пять, но папаша копытом бьет, боясь упустить выгоду от родства с Мстиславскими.

— Пьетро, сынок! — его решительную поступь остановил возглас матери.

Не дойдя до лестницы, ведущей на верхние этажи, юноша развернулся и искренно улыбнулся, увидев моложавую женщину в элегантном синем платье со скромным декольте, где посверкивало алмазное колье. Мама была на десять лет младше отца и сейчас пыталась всеми силами удержать незримо уходящую молодость. Но даже в свои сорок с небольшим Аделина Мочениго еще могла дать фору многим молодым сеньоритам, поражая точеной фигурой (родив троих детей, кстати!) и гладкостью кожи на лице. Понятно, что без магической косметики не обошлось, но ведь и ее нужно применять с умом, не излишествуя.

Но больше всего Пьетро нравились роскошные волосы матери, темно-русые, с легкой кудрявостью, особенно когда они распущенны и свободно рассыпаются по спине, доходя до талии. Сейчас же Аделина демонстрировала строгую прическу и холодный взгляд.

— Пьетро, — повторила она, подходя к юноше и беря его за руку. — Я очень беспокоюсь за здоровье отца и твою дальнейшую судьбу. Если это правда, что поведал сеньор Марани, мне будет тяжело защитить тебя.

— Мама, успокойся! Я не стану усугублять нервный припадок Его Светлости, — улыбнулся Пьетро. — Обещаю, дерзить не буду.

— Но твоя связь с Франческой…

— Всего лишь глупые слухи. Кому-то выгодно накануне приезда княжны Мстиславской извалять мое имя в грязи, — придавая голосу убедительности, прервал ее юноша. — Да будь это правдой, неужели я позволил бы так глупо попасться?

— Ох, Пьетро, твоя горячность и страсть к прекрасному приведут к печальным последствиям, — покачала головой матушка, прекрасно прочитав между строк то, что хотел сказать сын. Да и как ему удержаться от соблазнов, подносимых ему под самый нос в виде обольстительных красоток из благородных семей? Ведь он и сам недурен собой, а еще этот темперамент, доставшийся от бабушки, ныне покойной… Та еще прелестница была и шалунья.

— Ладно, мама, мне нужно торопиться, а то Паоло беспокоится за китайский древний фарфор, — молодой Мочениго погладил женщину по руке, и освободившись от ее цепкого захвата, легко взлетел по ступенькам на площадку второго этажа, где торчали двое бодигардов в темных пиджаках. Один из них, проводив взглядом юношу, приложил ладонь к уху и коротко произнес:

— Он пришел.

Пьетро небрежно засунув руки в карманы брюк, прошел по анфиладе комнат, предназначенных для гостевых бесед, кидая взгляд на хорошеньких горничных, которых подбирала лично матушка с надеждой, что взрослеющий сын избегнет соблазна близких взаимоотношений с дочерями из знатных фамилий, имея под боком такой цветник. Но так часто бывает, когда неправильно расставленные приоритеты начинают давать сбой. Это и произошло с наследником рода Мочениго. Аделина не раз корила себя за невнимательность к сыну, зная его темперамент и характер ловеласа.

Увидев принца, стоявший возле двери бодигард без единого слова распахнул ее и склонил голову, когда тот миновал охрану. Зайдя в рабочие апартаменты, делившиеся на помещение для секретарей, коих сейчас было двое, он даже не посмотрел на них и прошел дальше, в огромный светлый кабинет.

Отец уже ждал его, стоя спиной к двери в строгом костюме серо-стального цвета. Обернувшись на звук, он медленно снял пиджак, повесил его на спинку стула, и так же нарочито медленно расстегнул золотые запонки и стал заворачивать рукава белой рубашки.

— Доброе утро, отец, — вежливо, удивляясь такой реакции отца, произнес Пьетро, на всякий случай оглядевшись по сторонам, нет ли здесь рогоносца Марани. Осторожно прощупал астральный фон. Нет, кроме них двоих в кабинете никого. Разве что два человечка-секретаря за стеной маячат в виде аурных всполохов. — Ты меня искал?

— Ты знаешь, как я не люблю, когда мои слова игнорируются, — старший Мочениго закончил закатывать один рукав и принялся за второй. Причем, делал он это, глядя своими темно-серыми глазами на сына как удав на кролика. Кряжистый, высокий мужчина, несмотря на оплывающие формы и появившиеся брыли на лице, еще сохранил довольно привлекательную внешность. Его волосы, аккуратно зачесанный назад, блестели лаком, густые усы скрывали жесткую складку над верхней губой. — С каких пор старший сын перестал воспринимать мои указания?

— Ты похож на мафиозо, отец, — попытался пошутить Пьетро. — Зачем закатываешь рукава?

— Раз пошли такие сравнения, то, как крестный отец я сейчас буду учить тебя не словом, а более весомыми аргументами.

— Бить по лицу? — сморщился парень и на всякий случай выставил перед собой стихийный щит. — Ну, это уже не смешно. Ты бы еще клюшку для гольфа взял.

— Хорошая идея, — Мочениго-отец приблизился еще на пару шагов, а потом нанес оплеуху, влив в ладонь столько силы, что смял доспех, а Пьетро покачнулся и схватился за ухо. — Стоять, щенок! Руки по швам! Никаких щитов!

Хрясь! Новый удар, чуть слабее, но довольно ощутимый. Юноша покачнулся, но сжав зубы, удержался на ногах.

— Я предупреждал тебя держаться подальше от этой шлюхи Франчески?

— Да, — зазвенело во втором ухе у Пьетро.

— Я просил тебя быть осторожным накануне приезда русского принца-наследника со своей дочерью — твоей будущей женой? Все газеты пестрят только одним: где проводит время наследник рода Мочениго. Фотографии, пикантные слухи, скандалы, в которых замешана наша фамилия — это так ты выполняешь мою просьбу?

Хрясь, хрясь! Теперь щеки запылали огнем. В ушах уже звенело беспрерывно.

— Отец, прекрати! — не выдержал Пьетро. — Прости, если заставил тебя волноваться! Я очень старался быть незаметным!

— К черту твои старания! Два месяца у тебя был роман с Джокондой Панфили, который вовремя удалось разорвать! А ты еще мне о мафии напоминаешь! Нашел с кем путаться! Потом ты закрутил шашни с дочерью мэра Венеции Казони, причем столь открыто, что снимков наберется на два семейных альбома, подлец! Теперь решил с Франческой похоть свою унять! Совсем с ума сошел, идиото? Выслушивать нудные жалобы Марани в своем доме, портить настроение матери и мне — вот твоя благодарность за все, что я делаю для тебя!

Хрясь! К опухшему после первого удара уху присоединилось второе с пронзительным звоном колокольчика.

Луиджи Мочениго словно открыл невидимый клапан, его клекочущий яростью голос потух. Он развернулся и пошел к своему креслу. Сев в него, он закурил сигару и некоторое время молча созерцал покрасневшего от злости и стыда Пьетро.

— Мафиозо! — фыркнул Глава рода. — До сих пор из мальчишеских штанов не вырос. Ты хотя бы осознаешь, как подставляешь нас под удар? Золотой ручей, текущий из Петербурга, постепенно оскудевает. Последние три месяца транши сократились наполовину, а это серьезное предупреждение. Или царь что-то узнал, или это намек обратить на твои художества пристальное внимание.

— Может, не стоило связываться с семьей Панфили? — съязвил Пьетро и тут же улетел в угол, сшибая с пути журнальный столик и кресло. Дистанционный удар был настолько резким и неожиданным, что он даже не успел выставить щит.

Широкая ладонь отца с грохотом опустилась на крышку стола, органайзер с канцелярскими принадлежностями полетел на пол.

— Не твое дело, щенок! — рыкнул Мочениго, превратившись в скалящегося льва. — Если бы ты утихомирил свою похоть, русские ничего не узнали бы! Ты разве не знаешь, что в Петербурге есть филиалы итальянских газет, которые перепечатывают не только экономическую или политическую аналитику с родины? Пикантного тоже хватает.

Он вытащил из ящика стола стопку газет и швырнул по столу в сторону поднявшегося на ноги Пьетро. Юноша поймал их и пожал плечами. Газетные заголовки и статьи были на русском языке, который он, даже ради будущего брака с русской принцессой, до сих пор не удосужился выучить, пусть и на минимальном уровне. Свои прорехи в обучении принц собирался залатать с помощью лингво-амулета. Просто не хотелось сейчас воздействовать на мозги магией.

Его внимание привлекла одна фотография. Молодой человек, в котором Пьетро узнал себя, одной рукой обнимал черноволосую красотку в ультракоротком платьице, а другой со смехом поднимал бокал с мартини. Да, та самая Джоконда Панфили, с которой он славно провел время, пока папа-мафиози не запретил дочери приближаться к принцу на пушечный выстрел.

Он посмотрел названия газет. «Нуова Венеция», «Стампа», «XIX век»

— Впечатляет? — спросил Мочениго, заметно успокоившись, как только закурил.

— Неужели такие газеты читает русский император? — удивился Пьетро.

— «Нуову» точно читает. Хорошо, я вовремя предупредил главного редактора, чтобы ни одна твоя фотография не попала в русскоязычный вариант. А вообще, для таких случаев у императора есть штат секретарей, чья обязанность просматривать всю зарубежную прессу и составлять для него экстракт. Подозреваю, о твоих шашнях Мстиславским известно.

Мочениго окутался ароматным дымом и просверлил взглядом сына.

— С этого момента любое свое передвижение согласуешь со мной. Куда идешь, с кем и для чего. Никаких любовниц из знатных семей. Отношения со шлюхой Франческой…

— Она не шлюха, — заикнулся было Пьетро, но замолчал, придавленный злым рыком отца.

— Никаких контактов с Франческой. Хочется потешить плоть — в доме полно смазливых горничных, которых твоя мать напринимала, чтобы ты не влипал в разные скандалы на стороне. Валяй любую — никто не откажет.

— В уборную мне тоже после доклада идти?

— Не преувеличивай, пожалуйста. Ты все прекрасно понял. До приезда Мстиславских рядом с тобой будет сопровождение. Им дано указание действовать максимально жестко, если ты опять начнешь чудить. И, наконец, начинай готовиться к соревнованиям. Нужно показать, как Мочениго умеют организовывать такие крупные турниры, — Глава рода выпустил дым в потолок. — Русская принцесса будет выступать в этих соревнованиях, поэтому очень важно показать наш интерес к ней. Тебе предстоит важная задача: показать товар лицом. То есть себя. Будь вежливым, красиво ухаживай, защищай, проявляй страсть, но умеренно. Лидия еще слишком юна, и подобные знаки внимания ей понравятся. Но… — дымящаяся сигара ткнулась в сторону застывшего с кислым лицом Пьетро, — если сделка с императорским домом России сорвется, мне останется только открутить твою непутевую голову, сын. Тебе ясно?

— Да, отец, — молодой человек поиграл желваками. — Значит, даже напиться с друзьями тоже придется под присмотром твоих бодигардов?

— Кстати, — оживился отец. — Прикажу-ка я парням проследить за количеством выпитого тобой. И не вздумай применять Дар. Люди на службе, им положено следить за безопасностью принца. Все, ступай. Я хочу сегодня видеть тебя на семейном ужине.

Выйдя из кабинета, Пьетро сделал независимый вид, чтобы секретари не заметили, как в его душе бушуют эмоции. Благо, краснота на щеках сошла, но в ушах еще позванивало. Рука у папаши тяжелая, что ни говори. Попробуй ослушаться, вмиг накажет физически, не применяя магию. В молодости, как говорила мама, он ходил на яхте деда простым матросом. Он и сейчас крепок, несмотря на возраст.

А насчет принцессы Лидии мог бы и не напоминать. Пьетро в самом деле нравилась русская девушка, но что его беспокоило больше всего, какой она окажется в реальности: милой или склочной? Покладистой или с собственным мнением? Он слышал, что русские княжны очень своенравны, привыкшие с детства к чрезмерному вниманию, купаются в роскоши и смотрят на европейских высокородных как на голытьбу.

Будет очень интересно узнать, какова же Лидия на самом деле.