Вик Разрушитель 3

Глава 3

1

В облегающей тело броне пилот не чувствует его тяжести, если магическая панель, иначе называемая интегратором, работает без сбоев, чутко отзываясь на каждое движение и удачно выстраивая разнообразные защитные бастионы. Чтобы свалить бойца в экзоскелете, нужно «погасить» интегратор, заставить пилота бегать по земле, выматывая того навалившейся на плечи тяжестью пластин.

Мне подобные ужасы не грозили. С самого начала мой «скелет» создавался из облегченных пластин, и все же пришлось серьезно нарастить физическую силу, чтобы таскать броню и аккумуляторы на себе. «Механик» получился отличным, и даже в полете вел себя прилично. Спасибо дяде Боре с его помощниками, довели до ума машину, сделали все возможное и невозможное для идеальной эксплуатации.

И теперь я, облаченный в «скелет», бегаю по всему полигону, отбиваясь от всевозможных магоформ, создаваемых Макарием. Да, наконец-то клановый чародей соизволил поработать со мной. Но для испытаний он пришел вместе с Кочетом, и теперь они на пару измываются надо мной.

Летящие в меня веером плетения создавали невообразимый хаос в защитном поле. Я мог, конечно, оставаться на месте и вообще не двигаться, но нельзя находиться внутри «механика» и не опробовать работу всех его систем. Вот и прыгаю, как кузнечик, театрально размахивая руками, и вспархиваю бабочкой на пять-десять метров от земли.

Макарий что-то сказал Кочету, и в меня полетели разнообразные атрибуты Воздуха. Завихрения в виде миниатюрного смерча, сплетались между собой, превращаясь в гигантскую серую косу. Она грозила захлестнуть меня — и пришлось выровнять полет, чтобы ненароком не завалиться от ударной волны, когда антимагия разрушит конструкт.

Как будто разбили целую хрустальную колонну. Мощь магического плетения оказалась настолько весомой, что после отражения удара красная полоска заряда тревожно замерцала. Ни фига себе! Чуть не обнулили! Вот была бы потеха, грохнись я с десятиметровой высоты на землю! Да меня потом с резаками пришлось бы вытаскивать из смятого каркаса!

Опустившись на землю, я через забрало разглядел машущего мне Макария. Отщелкнув замок крепления шлема сбоку на шее — довольно удобный, кстати, чтобы не сбрасывать перчатки — я снял тактический головной убор и неторопливо пошел через весь полигон к чародеям. Приятный ветерок с нотками прохлады освежил мое потное лицо. Можно было снять шерстяную шапочку, но я опасался, что Макарий снова заставит меня носиться по выжженому участку.

— Радиус отражения магических атак существенно вырос, — безапелляционно заявил чародей, подергивая правый бакенбард. Его худощавое лицо, успевшее покрыться за лето легким золотистым загаром, забавно сморщилось. — Мне говорили, ты до десяти метров спокойно увеличил мощность антимагии. Я же заметил, что магоформы уже за пятнадцать метров начинали вести себя неспокойно. Разбалансировка узоров явно указывает на это обстоятельство. Пришлось подпитывать их, чтобы совсем не развалились.

— Разве это плохо? — я хотел вытереть пот с лица, но мешали броневые наручи и перчатки.

— Для тебя очень хорошо, — кивнул Макарий, — а вот мне пришлось вливать дополнительные силы в каждую из них, — он улыбнулся. — Но я теперь вижу, что тренировки и постоянная работа над собой привели к ожидаемому результату. Пятнадцать метров не предел.

— Так я могу и до двадцати подтянуть, — признался я. — Только требуется больше физических затрат.

— Не торопись, — буркнул Кочет, расстегивая куртку. Солнце стало пригревать как по-летнему, и в верхней одежде он чувствовал себя некомфортно. — Каждый лишний метр отнимает энергию, перестраивает структуру аурного поля. Все нужно делать постепенно.

Макарий кивнул, соглашаясь со словами младшего коллеги, хотя упоминание слова «младший» могло показаться смешным и нелепым. Кочет был на десяток лет старше Главы чародеев.

— А что за конструкт в конце вы соорудили?

Оба мага фыркнули.

— Соорудили! — Макарий, похоже, возмутился. — Не кощунствуй, юноша! Для создания «жала» требуется коллективное умение, а ты говоришь так, словно перед тобой ремесленники халтуру показали!

— Извините, — смутился я и мотнул головой, чтобы сбросить капельки пота с лица. Спасибо Кочету, догадался о моих мучениях. Он достал из внутреннего кармана куртки платок и промокнул мою физиономию. Я кивком поблагодарил чародея. — Но после отражения магоформы у меня просел заряд батарей.

— Все же побочный эффект проявляется, — главный маг задергал другой бакенбард. — А ну, посмотри сейчас уровень аккумуляторов.

Я напялил шлем, защелкнул его, и на тактическом забрале отыскал красную полоску. Она существенно подросла. Так и сказал. Маги переглянулись и начали выдвигать разнообразные теории. Продираясь сквозь дебри терминов, мне удалось понять, что при воздействии сильнейших магических флуктуаций (еще одно словечко, которое понравилось, как и «аннигиляция») происходит некритичный сбой аккумуляторов. Так как они работают на физических принципах, магия не имеет большого влияния, ну разве что чуток просядут. Как и произошло в этом случае.

— Господин Макарий, возможно ли изменение антимагических свойств? — меня мучил этот вопрос уже несколько дней. — Если я не могу превратить антимагию в магию, то существуют ли другие способы трансформации? Например, в некую физическую величину. В кинетическую энергию…

— Никогда о подобном не слышал, — покачал головой главный чародей, а Кочет пожал плечами в недоумении. Он, кажется, до конца не понял, что я пытался сказать. — А твоя мысль интересная. Ты, видимо, переживаешь о своей уязвимости. Что ж, похвально стремление обрести иную защиту… Но, Викентий, я вынужден тебя разочаровать. Не знаю.

— Вы не против подойти к тем бетонным блокам? — решился я на эксперимент и показал на полосу препятствий, состоящую из разнообразных каменных лабиринтов и хаотичных нагромождений. — Хочу кое-что показать.

Чародеи, снедаемые любопытством, потянулись за мной, строя различные теории. Развлекались таким образом. Выбрав один из блоков размером метр на метр в качестве примера, я натянул шлем, провел сопряжение и с размаху опустил перчатку на камень. Блок от удара треснул от макушки до основания, покачался и развалился пополам, поднимая мелкую белесую пыль.

— Ничего необычного, — сказал Макарий. — В экзоскелете и не такие фокусы проворачивать можно. Вон, стоит пятитонная глыба. Вдарь по ней бронированным кулаком — тоже разлетится на куски.

Я улыбнулся, услышав его слова, и снял шлем.

— Подержите, учитель, — попросил я Кочета и отдал ему ценный «пункт управления». Потом стянул перчатки, протянув их недоумевающему Макарию. Признаюсь, эксперимент, который я собирался показать, выглядел сумасшествием. Мне грозили серьезные увечья, если ничего не выйдет. Не показывая свои сомнения, я замер и закрыл глаза, а для эффекта развел руки в стороны, подняв лицо к солнцу. Отрешенность от мирских забот и пустота, в которую я себя погрузил, сделали свое дело. В солнечном сплетении начал разгораться огонь, проходя все стадии от темно-багрового до раскаленного добела сгустка энергии.

Не давая нерешительности овладеть мною, я шагнул к следующему блоку, чуть побольше первого, и прямым ударом голого кулака врезал по шершавой поверхности. Сначала показалось, что он погрузился по локоть в бетонный блок, но на самом деле мелкое крошево разлетелось в разные стороны, а большие куски попадали на землю, едва успел отскочить. Лицо зажгло от попавших в него осколков. Вот дурак, шлем-то надо было оставить на голове. Как теперь с поцарапанной мордой к императору заявляться?

Я обернулся, обеспокоенный тишиной. Неужели магов поубивал? Нет, стоят на месте, ошарашенно пялясь на меня. Макарий даже успел выставить пассивный щит от летевших камешков.

— Все в порядке? — осторожно спросил я.

— Зачем же портить княжеское имущество? — первым ожил Кочет. — Предупредил хотя бы…

— Не поверили бы, — небрежно ответил я, радуясь победе. И кулак цел, даже кожу на костяшках не сбил. Мощный удар, даже самому понравилось.

— Викентий…, — главный маг вытер испарину со лба. — Ты научился преобразовывать магическую энергию в физическую?

— Получается, что научился, — пожимаю плечами и с удовольствием смотрю на сломанный атрибут полосы препятствий. — Тренировался-то давно, а мало-мальски вышел на уровень, когда наемники похитили. Что это может быть?

— Я так сразу и не скажу, — Макарий присел перед обломками камня, зачем-то потрогал их. — Хм, еще теплые. Удар был невероятной силы. Руку покажи! Удивительно, просто удивительно! Ну-ка…

Он резко поднялся и с разворота метнул в меня какую-то странную кляксу, переливающуюся перламутром. Среагировать я не успел, но «антимаг» сработал штатно, осыпая магоформу блеклыми каплями на землю.

— Действует! — от избытка чувств хлопнул ладошами Макарий. — Это что-то невероятное! Значит, при смене потенциалов антимагия продолжает функционировать!

— Но ведь методики трансмутации магии в нечто подобное существуют уже давно, — остудил пыл старшего Кочет.

— Существуют, не спорю! — главный маг положил руку на мое плечо. — А у тебя есть примеры, когда ученик с Даром антимагии, не имея теоретических навыков и учебных пособий, самоучкой овладевает трансмутацией? Молчишь?

— Вспоминаю, — буркнул Кочет. — Вынужден согласиться. На моем веку подобного не случалось.

— То-то и оно! — поднял палец Макарий и развернул меня к себе. — Твое обучение можно заканчивать. Никто не даст больше того, что ты сам освоил. Увы, тебе придется остаться белой вороной в стае, но расстраиваться не следует. Я хочу, чтобы ты однажды сел за стол и написал то, через что сам прошел. Эти труды станут великолепным подспорьем для будущих поколений! Могу стать научным консультантом.

— Боюсь, господин Брюс захочет быть первым, — усмехнулся я, чувствуя в душе полное опустошение. Слова Макария подтвердили мои опасения, что поиски истины исчерпали резервы. Больше никто не сможет помочь. Осталась самая малость: научиться мгновенно разгонять внутреннюю энергию, то есть разжигать «печку». От скорости трансмутации будет зависеть моя жизнь. А дальше только вперед. Только куда? Где мое предназначение?

— Договорюсь с Александром Яковлевичем, — беспечно махнул рукой Макарий. — Держи свою амуницию. Сам дойдешь до грузовика? А я с коллегой отлучусь по делам.

Скажете, зачем я продемонстрировал свою тайную способность? Надеялся на опыт кланового чародея и его подсказки. А оказалось, он сам попал в затруднительное положение, толком ничего не рассказав. Значит, правда, что об антимагах давно уже никто не слышал. Даже европейские чародеи писали сплошные домыслы и догадки. Точно, я белая ворона в стае.

Медленно добрел до грузовичка из мастерской дядя Бори и с помощью пожилого водителя дяди Паши загрузил УПД в кузов машины. Пока он крепил тросы, я закрыл борта.

— Со мной поедешь? — спросил дядька. — А то колдуны сели в тачку и укатили. Я подумал, они тебя забыли.

— Не-а, все нормально. Вы меня до перекрестка добросьте, а оттуда я пешком дойду, — попросил я.

— Без проблем, — дядя Паша закурил и залихватски запрыгнул в кабину. Пыхнул дымком и показал мне, чтобы я пошевеливался. — Могу и до дома подвезти.

— А так даже еще лучше! — обрадовался я.

2

Чертов пес начал гавкать чуть ли не с рассветом, и проснувшийся Мамонов мечтал швырнуть в него чем-нибудь тяжелым. Волкодавы на подворье Гусаровых обучены молчать при любой ситуации, но чужак, проникший за забор, был обречен. В лучшем случае жуткого вида сторожевые псы заставили бы его замереть на месте. Хотя каждый из них мог легко оторвать конечность своими острыми зубами.

Эта же мелкая шавка умудрилась где-то сделать подкоп и теперь постоянно проникала в сад. Что ее тянуло туда, Георгий не понимал. А охрана и ухом не вела. Бегает себе собачонка, да и пусть бегает. Зато звонкая, зараза!

Потом пришло понимание, что ее намеренно приваживают и прикармливают. Знающие люди не сунутся на подворье, а для других есть вот такой «позвонок», мелкий, пушистый и со скрученным в колечко хвостом.

Но сейчас князь хотел прибить ее самым изощренным образом. Потому что не выспался… Он покосился на мерно посапывающую Аксинью и поправил одеяло, сползшее с ее обнаженных плеч. Кажется, неконструктивные мысли окончательно покидают хорошенькую головку младшей жены. Всю ночь княгиня разжигала страсть в его душе и теле, не давая покоя, и кажется, готова поехать в Ленск. Правда, бормотала она о возвращении уже погружаясь в сон, и вряд ли вспомнит о своем обещании.

Отчаянно зевнув, Георгий соскользнул с кровати на пол, накинул халат и протопал босыми ногами по ковру до ванной комнаты. Постоял под контрастным душем, смывая остатки сонной накипи, тщательно растерся до красноты, и уже бодряще пошел одеваться. Когда он застегивал запонки на рубашке кремового цвета и разглядывал себя в зеркало, подошла Аксинья в коротком халатике. Хлопая сонными глазами, она обхватила мужа за талию и прижалась к спине.

— Спала бы еще, — усмехнулся князь. — Сейчас только восемь.

— Зато в Ленске уже день в разгаре, — возразила супруга с намеком. — Я тоже хочу обсудить с твоими братьями предложение императора.

— Хорошо, — не стал возражать Георгий. — Но на встречу с Кольцовым поеду один. Иначе он воспримет твое появление как попытку давления.

— Ладно, уговорил, — прикрыв ладошкой рот, Аксинья зевнула. — Останусь дома.

После завтрака они расположились на диване в гостиной, и настроенные амулеты связи обеспечили картинку визора. Братья Алексей и Сергей с удивлением увидели сидящую рядом со старшим братом Аксинью, вразнобой поздоровались.

— Рады видеть тебя, невестка, — улыбнулся Сергей. — Прекрасно выглядишь.

Аксинья изобразила улыбку, горделиво выпрямив спину. Она помнила, как младший из братьев Мамоновых помог ей сбежать из имения, но все долгие годы княгиня мучилась вопросом, а не намеренно ли Сергей подкинул ей информацию о готовящейся расправе над ребенком?

— Ближе к делу, братья, — Георгий пытливо взглянул на замерших младших князей. — У меня была встреча с посредником от Мстиславских. Император дал намек, что готов пойти на уступки в отношении Андрея. Он проводит экспертизу, которая официально докажет, что мы являемся родителями. Мало того, государь предлагает породниться и отдать в жены одну из княжон Мстиславских.

— Отдать свою близкую родственницу, а не какую-то клановую девицу? — уточнил Алексей, потирая легкую щетину на подбородке.

— Именно так я и сказал. Из всех кандидаток только одна подходит. Великая княжна Лидия, ровесница Андрея. Поэтому перед нами труднейший вопрос: соглашаться на подобный реверанс со стороны Мстиславских или придется искать иные пути?

— А что они за это хотят? — спросил Сергей. — И что могут дать в приданое за княжну?

— Я тоже попытался вытащить кота из мешка, — усмехнулся Георгий, — но ответа не добился. Вероятно, меня прощупывали на предмет торга. Великая княжна идет в комплекте с союзным договором, так понял я. Но в остальном пока молчание. Возможно, молодым отдадут какой-нибудь городишко на кормление. Мстиславские желают получить выход к Тихому океану и к факториям Аляски. Я сразу предупредил насчет факторий. Там не только мы хозяйничаем, но и американцев хватает.

— Мамоновы никогда не позволяли чужакам заходить на свои земли, — нахмурился Алексей. — Судя по их настроению, они уцепились за твоего младшего сына и будут использовать эту карту до самого конца.

— Только это все демагогия, нужен конкретный ответ, — поморщился в свою очередь князь Георгий. — Если Андрей женится на Лидии, он вполне может стать консортом, если случится форс-мажор, и Великая княжна станет императрицей. Да, очередь там далеко за десятую, но шанс вырисовывается.

— Вилами на воде писано, — отрезал Алексей. — И вообще, это опасные разговоры.

— Послушай, на кону стоит возвращение моего сына в Семью, — резко произнес Георгий, и Аксинье пришлось прижать его дернувшуюся руку ладонью. — Я понимаю, насколько зыбки соглашения, и на что целится императорский клан. Откажусь ради безопасности нашего Рода, придется расстаться с Андреем. Такого предательства он не потерпит. Мальчишка рассудительный, жизнь в приюте научила его думать головой. И черное от белого он отличает прекрасно. Его возвращение сулит некоторые проблемы. Что мы можем без особого вреда отдать императору? Тем более, что он не просит много, всего лишь стать акционером на некоторых предприятиях. Золотые, платиновые и алмазные прииски исключаются, я и сам не подпущу к ним Ивана со своей семейкой.

— А я бы отдал часть управления аляскинских факторий, — усмехнулся средний брат. — Знаешь же «Мэрис Иглу» и «Уайт Маунтин»? У семейства Меллонов и в наших руках контрольный пакет, можно чуточку поделиться с Мстиславскими. Пусть бодаются с чертовыми янки.

— Хорошая мысль, — улыбка расслабила жесткие складки на лице князя Георгия. — Действительно, Меллоны ищут спонсоров для поисков алмазных и золотоносных копий. Мало им, видите ли. Поэтому вовремя появившиеся Мстиславские на какое-то время отвлекут Энтони. А то надоел своим нытьем, скупердяй калифорнийский. Хочет, чтобы мы присоединились к их проектам. Но я-то точно знаю, что алмазные копи в Кобуке истощены, и для поиска новых нужны серьезные финансовые вливания.

— Вы считаете Мстиславских наивными руководителями? — Аксинья не собиралась учить мужчин, но ее покоробило, насколько Мамоновы уверены в своих хитрых комбинациях. Как бы не пришлось разочаровываться. — Они же первым делом проверят все финансовые дела факторий. И к тому же императору обязательно потребуются коммуникации, связывающие оба континента. Значит, придется договариваться о портах. А это стимулирует строительство новых железнодорожных путей и охрану грузов. Кто, думаете, захочет взять контракт?

— Не факт, что Булгаковым дадут развернуться, — тут же возразил Алексей. — А насчет портовых доков надо подумать. Если император проявит интерес к портам, нужно сделать так, чтобы у него не было шансов протянуть коммуникации от Транссиба, иначе через пять-десять лет нас обкусают со всех сторон.

— Меня это и беспокоит, — подтвердил Георгий. — Камчатские и сахалинские порты очень лакомые кусочки. А в вечную мерзлоту император не полезет. Но зато запомнит, как мы ему предлагали обглоданную кость.

— Вторая встреча с посредником когда? — Алексей помассировал подбородок.

— Сегодня. Я постараюсь подкинуть несколько идей, пусть обсуждают.

— Я бы как следует подумал, нужен ли нам вообще союз с императорским кланом, — неожиданно высказался Сергей и посмотрел на сидящего рядом брата, ища у него поддержки. — Жора, ведь можно выждать три года, а потом на законных основаниях огласить родство, если ты так уверен, что мальчишка — именно твой сын.

— Тебе мало было доказательств, которые я предоставил? — металл скрежетнул в голосе Главы Рода. — Сомневаешься, посмотри на портрет Добра Мамонова. Поневоле поверишь в переселение душ.

Сергей выставил перед собой ладони, признавая правоту старшего брата.

— Не хочу ждать три года, — отрезала Аксинья. — За последнее время моего сына избивали, брали в заложники, где-то неделю пропадал, что никто толком и не выяснил, где именно, и кто этот таинственный меценат, спасший его. А что может произойти за время, пока он под опекой? Булгаковы откровенно перестали ставить на Андрея, и это шанс договориться с Мстиславскими.

— А где отец? — поинтересовался Георгий. — Так и сидит в своем кабинете?

— Поехал на прииски, — усмехнулся Сергей. — Сказал, до снегов пробудет там. Я послал вместе с ним пару ребят для пригляда.

— Старик совсем умом двинулся? — нахмурился Глава. — Что он забыл на приисках? Всю работу остановит своими придирками. Знаю я его… Выбрал время исчезнуть.

— Он очень переживает, — защитил отца Алексей. — Надо было как-то помягче действовать, а ты его как медведя на цепи держишь. Твое отношение к Старейшине, мягко говоря, я не поддерживаю.

— А я знаю, брат, — Георгий закинул ногу на ногу. — Все эти годы знал. Но пока я Глава клана, ты подчиняешься мне, а не отцу. Хорошо, пусть тряхнет стариной, до зимы недолго осталось. Кстати, проконтролируй, чтобы по окончании сезона всех старателей на «большую землю» вывезли. И начинай с самых дальних.

— Понял, — кивнул Сергей.

— Тогда я побежал, — Георгий кинул взгляд на наручные часы. — Появится какая-нибудь информация по переговорам, свяжусь.

Визор моргнул, покрылся серо-белыми мурашками и погас.

— Где будет встреча? — спросила Аксинья, впавшая в задумчивость.

— Кольцов предложил побродить по Сокольникам. Погода благоприятствует, не все же в помещениях с умным видом обслугу напрягать, — усмехнулся князь, и поцеловав жену, отправился на переговоры.

Пока машина неслась по широкой трассе, Георгий пытался смоделировать требования императора. Государь Иван Андреевич был из породы хватких людей и мало где ошибался. Он уцепился за княжича Андрея и попытается теперь выжать весь возможный профит из ситуации. Разрушитель, нужный императору ради давления на чужой род. И ведь не откажешься от мальчишки. Только-только с Аксиньей установились прочные отношения. Не простит, если сын останется в чужой семье.

Полковник Кольцов в этот раз пришел в цивильном костюме, сшитом на заказ. Под светло-серым с мелкими диагональными полосками пиджаком была белая рубашка с синим галстуком. На руке висел плащ. Офицер на всякий случай подстраховался, несмотря на ясный день с прозрачным глубоким небом.

Они встретились возле пруда и чинно кивнули друг другу.

— Прогуляемся? — первым предложил Георгий, и не дожидаясь ответа, зашагал по темно-коричневой брусчатке, бегущей мимо багряно-желтых дубов и кленов. Кольцов пристроился рядом, мельком отметив, что за ними нарочито небрежно идут личники князя, но каждый встречный, будь то бегающий спортсмен или прогуливающиеся с зонтиками дамы, и даже дети вызывали у них интерес. Профессионалы не расслаблялись.

— Судя по вашему появлению император еще не принял окончательного решения, — посмотрел на полковника Георгий, — иначе бы я сегодня разговаривал с кем-то из Семьи Мстиславских.

— Я вызываю доверие у государя, — откликнулся Кольцов. — После доклада о первой встрече он попросил меня продолжить посредничество. Не видел смысла отказываться. Я максимально точно передал ваши слова, после чего оставалось только ждать ответа Его Величества.

— Не будем затягивать вопрос, — предложил Мамонов. — Мы обсудили предложение императорской Семьи. Хочу уточнить, на самом ли деле Мстиславские готовы выдать замуж Великую княжну Лидию за княжича Андрея, или это всего лишь один из вариантов? Не передумал ли государь?

— Его Величество подтверждает свое желание провести помолвку своей внучки и молодого человека, который сейчас носит фамилию Волховский. Если вас устраивает подобный марьяж, можно начать договариваться о приданом. Сразу же хочу сказать, что от вас государь ждет очень серьезного делового предложения в качестве ответного дара. Мстиславские готовы создать союз двух кланов для дальнейшей финансовой и экономической экспансии как в Европе, так и в британских колониях. Вдобавок ко всему этому, в случае согласия, молодые получат в дар крымскую Ливадию с ее многочисленными туристическими базами.

Георгий подивился широкому жесту императора. Ливадия — вкусный подарок. Там сейчас построен комфортабельный поселок со всеми удобствами, и к которому прилагается три или четыре курортных пляжа с отелями, куда попасть очень трудно в любое время года, даже людям с большим достатком. Очень и очень щедро, надо признать.

— Я так понимаю, интерес государя распространяется на Аляску? — Георгий про себя усмехнулся. Братья просчитали желания правящего клана. А ведь может получиться!

— Его Величество заинтересован в совместных предприятиях, — подтвердил Кольцов. — Но с одним условием. Фактории не должны быть убыточными и не находиться под общим управлением с североамериканскими компаниями. Понимаете, светлый князь, что очень важно провести прозрачные переговоры и четко оговорить все условия. Государь не стремится завладеть контрольным пакетом акций и согласен на долгосрочные дружеские проекты. Там есть нефть, газ, золото и большие территории, которые можно использовать под строительство комфортабельных городов.

— Если Мстиславские знают экономику Аляски, то у них есть предложение по конкретным факториям, ведь так? — Георгий старательно скрыл эмоции. Каков император, а? Точно, не води пальцем перед его пастью, оттяпает и не поморщится! Будет интересно узнать, какие территории заинтересовали правящий клан?

Судя по бодрому перечислению факторий, Его Величество очень хорошо осведомлен о перспективах аляскинских предприятий. Особенно удивил интерес к поселениям вдоль Юкона. Там были построены поселки Антоновский и Серебряный Прииск, и именно их держали Мамоновы в своих руках, не давая британцам и американцам завладеть частью серебряных копий.

Заложив руки за спину, Георгий не торопился давать ответ. В перспективе он хотел возвести на месте рабочих поселков город с фешенебельными зданиями и офисами, многочисленными банками и разнообразными развлечениями. А кроме того, в планах было строительство университета и технического колледжа. Местное население нужно перетягивать на свою сторону, давать ему работу. Перспектива обучения молодых алеутов различным инженерным профессиям значительно укрепит авторитет и силу Мамоновых. Неужели Мстиславские знают о грандиозных планах «золотого тойона»? Кто тогда снабжает информацией государя? Нужно напрячь безопасников клана, пусть прошерстят всех, кто курирует аляскинские фактории.

— Итак, подытожим, — князь остановился возле свободной лавочки и предложил Кольцову присесть. Офицер не отказался. — Государь разрешает мне забрать сына в семью, закрыв глаза на нарушение закона, а взамен хочет получить доступ к факториям нашего клана на Аляске?

— Верно, — кивнул полковник. — Но с одним замечанием: управление будет совместным, чтобы показать самые наилучшие намерения со стороны партнеров.

— Допустим, принимается, — Георгий повертел на пальце витой перстень с рубином, ощущая концентрированную в нем силу, и лихорадочно обдумывал, что может скрываться в районе Юкона? Платиновые и золотые прииски всегда будут лакомым кусочком, но Мстиславские никогда не станут демонстрировать столь ярое желание зацепиться за чужие земли. Там что-то другое. Одна назойливая мысль крутилась в голове, и сколько бы князь не отбрасывал ее с раздражением, она возвращалась.

Источник. Где-то там есть Источник. И узнать о нем можно только из легенд и мифов местного населения. Несколько лет назад Георгий самолично беседовал с племенными вождями, и никто из них даже намеком не подсказал о важном артефакте. Ну, это и понятно. Кто станет раскрывать чужаку великую тайну? И самое интересное, что небесный камень до сих пор не найден. Иначе ушлые ребята из Британской Канады давно вырезали бы всех алеутов и присвоили себе Силу Источника.

Кольцов терпеливо ждал ответ князя и рассматривал плавающих в пруду уток, часть из которых нахально требовала лакомства от столпившихся на берегу горожан. Молодой паренек в серой униформе работника парка ходил между людьми с пакетиками угощений для птиц и попутно просил, чтобы никто не кидал хлеб. Ребятня галдела и просила мамочек и тетушек купить корм. Умиротворяющее сентябрьское солнце кидало блики на водную поверхность пруда, где-то за густой лесополосой играл духовой оркестр.

— Помолвка моего сына и Великой княжны обязательна в этом пуле предложений? — нарушил молчание Георгий. — Если я правильно понимаю замысел государя, создание совместных паев автоматически исключает свадьбу? Или эти предложения идут в связке?

— К сожалению, на этот счет мне не дали никаких указаний, — развел руками полковник. — Если вас заинтересовало предложение императора, через несколько дней с вами свяжутся из Резиденции и назначат аудиенцию с Его Величеством. На ней вы можете обсудить все деликатные вопросы уже окончательно.

— Хм, не слишком-то информативно, — скрыв раздражение, ответил Мамонов. А впрочем, чего он ожидал? Какого-то полковника прислали на переговоры, сделав его посредником, тем самым проявив неуважение к аристократу. У императора, помимо наследника, есть еще цесаревичи Ростислав и Владислав, целый штат советников, дядья и тетки, собаку съевшие на подобных мероприятиях.

Георгий уже пожалел, что влез в эту авантюру. Действительно, чего стоит подождать три года и в полном своем праве запросить экспертизу! Нет же, Аксинья опять впадет в меланхолию и разрушит все то, что так тщательно князь выстраивал последние полгода. Даже далекому от высокородных интриг человеку понятно, что Мамоновым подводят жирную наживку в виде княжича Андрея. Мало того, намекнули о Даре антимагии, от которого ни жарко, ни холодно.

Внезапно его пробило холодом, словно яркий солнечный день сменился на мгновение морозной стужей. Разрушитель и Источник — два антагониста! Нельзя Андрею находиться рядом с родовым Источником, никак нельзя! Не в этом ли коварный план Мстиславских — заманить в ловушку союзного договора, отдать Андрейку, чтобы он своими руками уничтожил Источник?! Ведь его обязательно должны привести к месту Силы, чтобы мальчишка впитал в себя энергию рода и разжег свою искру!

Откинувшись на деревянную спинку лавочки, Георгий впал в легкую растерянность от подобных мыслей. А с другой стороны, какая необходимость тащить мальчишку в родовое имение? Пусть живет в Ленске вместе с матерью. Город большой, там все есть для развлечений, жизни и учебы. Даже университет в наличии, в нем не только местная молодежь учится, но и целая группа китайцев с корейцами. А недавно японцы выразили желание послать десяток способных ребят. Не все так плохо. Не одной Москвой живет Русь.

— Так что мне передать Его Величеству? — Кольцов заволновался. Очень длинными стали паузы. Мамонов все чаще впадал в размышления, которые не нравились полковнику. Неужели переговоры не приведут к какому-нибудь результату?

— Я бы хотел встретиться с императором, — откликнулся Георгий. — Было бы полным неуважением отказаться от разговора, когда Его Величество предлагает найти компромисс.

— В таком случае я передам ваше желание, — полковник с облегчением вздохнул. Ему самому не нравилась роль посредника. Он считал, что подобные переговоры должны вести статусные люди, а Мстиславские тем самым показывают неуважение к Мамонову. И он эту тонкость прекрасно уловил. Поэтому Кольцов не удивился бы, откажись князь от встречи. Такой вариант во время консультаций тоже просчитывался. Но в императорской Семьей почему-то были уверены в согласии Мамонова продолжить переговоры. Аналитики в правящем клане имелись весьма сильные.

Кольцов и князь Георгий одновременно поднялись с лавочки.

— Всего доброго, Артем Сергеевич, — сухо произнес Мамонов. — Я буду ждать приглашения на аудиенцию. Надеюсь, меня не втянут в бесконечный водоворот отговорок и затягивания времени.

— Вы ничего не сказали, светлый князь, — напомнил Кольцов. — Мне нужно услышать ваше требование.

— Оно было с самого начала, — пожал плечами аристократ. — Провести экспертизу на родство и вернуть Андрея в семью. Насчет союза между нашими кланами я пока ничего не могу сказать. Если в планах Мстиславских не стоит желание создать альянс через свадьбу наших детей, я особо не расстроюсь. Насчет факторий я буду лично говорить с Его Величеством. Всего доброго, господин полковник…

— Подождите, светлый князь, — неожиданно для самого себя вырвалось у Кольцова. — На днях господина Волховского император приглашает на званый обед. Не знаю, как вам поможет данная информация, но меня никто не запрещал поделиться ею. Создается впечатление, что Булгаковы хотят передать опеку под более сильное крыло.

— Спасибо, Артем Сергеевич, — сдержал удивление Георгий. — Надо же, как стал популярен мой сын. Надеюсь, у него хватит ума побольше слушать и меньше говорить.

— Увы, здесь я не помощник, — четко кивнув, Кольцов развернулся и пружинисто зашагал по дорожке в обратную сторону, к парадным воротам парка.

Мамонов жестом показал, что ему требуется телефон. Один из личников подал ему тонкую серебристую панель с бликующим экраном. Найдя номер Странника, нажал на вызов. Чародей откликнулся тут же, как будто ждал звонка.

— Мне нужна твоя помощь, — сказал Георгий. — Сможешь организовать встречу с сыном?

— Завтра у меня факультативное занятие, княже, — после легкой заминки ответил Ломакин. — Перед последним уроком. Постараюсь отменить его и вывезти княжича за пределы гимназии. Сейчас к нему приставили двух телохранителей, которые привозят и отвозят мальчишку. Но они ждут его на стоянке, а у меня есть разрешение загонять свою машину на территорию гимназии. Воспользуюсь этой возможностью и вывезу его наружу, где вы можете спокойно поговорить.

— У тебя шпионские замашки, Странник, — ухмыльнулся Георгий. — Давно подозревал, что в твоей прошлой жизни много интересного накопилось.

— Не стоит, княже, ворошить эти завалы, — коротко хохотнул Ломакин. — Иначе оттуда мои демоны полезут, а я только-только стал жить так, как и мечтал.

— Ладно, прекращай философствовать, — добродушно произнес князь. — Когда и где тебя ждать?

— В половине второго по Строгинскому шоссе к мосту, — отчитался Странник. — У нас будет всего полчаса, чтобы решить все вопросы. Мы же не хотим усиленного внимания Булгаковых?

— Я тебя понял, буду ждать на шоссе, — подтвердил услышанное князь и оборвал связь. Отдал телефон личнику и зашагал в том же направлении, что и Кольцов. Телохранители, привыкшие к подобным перемещениям, взяли под контроль погрузившегося в размышления хозяина и спокойно довели до машины.

3

— Вы не отрицаете своего участия в заговоре против Великого князя Польского Адама Ягеллона, — курчавый дымок сигареты поднимается над аккуратно подстриженной головой следователя. Рукава рубашки закатаны, воротник расстегнут на две пуговицы. Надсадно работает охладитель воздуха, но ему не хватает мощности, чтобы принести свежесть в подвальную комнату. Но мужчина, которому на вид лет тридцать-тридцать пять, не замечает неудобств. Он изредка кидает взгляд в раскрытую папку и в сотый раз выискивает что-то интересное для себя.

— Зачем отрицать очевидное, — пожал плечами сидящий напротив него Факир и устало щурится от слепящих глаза потолочных ламп. Его руки, стянутые наручниками, лежат на столе. Блокировочный браслет отсвечивает серебристыми волнами.

— Расскажите подробнее, когда вы получили задание от Пястов на совершение диверсии на территории Русского государства.

— Шесть лет назад люди Болеслава Пяста нашли меня в Люцерне, где я в то время отдыхал и тратил свои кровные, — усмехнулся Хмеловский, он же пан Богумил с оперативной кличкой Факир. — Поверьте, я вовсе не хотел ввязываться в политическую грызню между семьями Ягеллонов и Пястов. Кто-то там посчитал, что он имеет больше прав на великокняжеский трон, ну и начал плести изящные узоры заговора.

— Кто именно к вам обращался? Поименно.

— Алекс Войтыла — один из советников Болеслава, — наморщив лоб, ответил Факир. — Потом… С ним были еще два человека для подстраховки, но своих имен они не называли, и так ясно, что они играли роль пешек. Не знаю, как меня нашли. Я стараюсь не афишировать свои передвижения по европейским княжествам и странам. Есть пара-тройка человек, с которыми у меня налажены контакты, и только через них решаю все дела.

— Войтыла входил в их число? — следователь перелистнул пару страниц дела, отставив в сторону руку с сигаретой.

— Нет. Но я знал об этом человеке, хотя ни разу не встречались. У меня возникли подозрения, что польские спецслужбы подсунули человека ради какой-то игры. Пришлось тянуть время, пока не удостоверился, что Алекс и есть тот человек.

— И с какой целью Войтыла вышел на вас?

— Об этом я уже говорил несколько раз. Пясты решили воспользоваться приглашением Ягеллонов в Москву на праздничные мероприятия. Предлагалось уничтожить польскую правящую династию на глазах многочисленной публики и дискредитировать Мстиславских.

— А вы не подумали, что готовящаяся провокация могла ударить и по русскому императору? В смысле физического урона?

— Как раз за императора никакого беспокойства не было, — усмехнулся Факир. — У Мстиславских достаточно опытных боевых магов, да и сам Иван Андреевич в одиночку способен разрушить самые мощные конструкты. Нет, никакого беспокойства не было. А вообще, сначала был иной план: уничтожить великокняжескую династию в отеле, где они остановились. Но после долгих раздумий я отказался от его реализации. Ведь помимо Ягеллонов в «Метрополе» проживало очень много людей, далеких от политических коллизий.

— Не находите противоречия в своем заявлении о человеколюбии? — следователь загасил сигарету, вжав ее тлеющий конец в жестяную пепельницу. — В императорской ложе находились важные гости, приглашенными Мстиславскими, а не Ягеллонами. Значит, их жизни менее ценны, чем здоровье и благополучие проживавших на тот момент в «Метрополе» гостей Москвы?

— Я исходил из других соображений, — пожал плечами Факир, косясь на расхаживающего по комнате следователя. — Если мне готовы заплатить кучу денег и дать опытных пилотов ППД, я буду импровизировать. И знаете, получилось очень неплохо по задумке, а вот исполнение подкачало.

— Хорошо, что вы это понимаете. Давайте вернемся чуть назад, пан Хмеловский. Вы очень осторожны в контактах с незнакомыми людьми. Но упомянутые вами двое-трое персонажей… Кто они?

— Двое — британцы, выполняющие особые поручения лорда Гамильтона. Я уже несколько лет до этого исполнял некоторые контракты этого господина в Европе и в Британской Канаде.

— И в чем заключалась ваша работа?

— Разыскиваю талантливых молодых людей и склоняю их к сотрудничеству с кланом Гамильтонов.

— Под талантливостью понимается наличие Дара?

— Да.

— Каким образом происходит вербовка?

— Какая же это вербовка? — рассмеялся Факир, разглядывая на блокирующем браслете всполохи огоньков. — У меня большое досье на европейские и русские аристократические семьи, Я изучаю материалы, на основе которых составляю психологический портрет молодых людей. Знаете, пан офицер, на пляжах Барселоны и в Венеции очень много праздно шатающихся аристо. Девицы, юноши… Мне оставалось лишь выбрать нужного кандидата и начать его склонять к красивой жизни у лорда Гамильтона. Раскрываю перспективы, и неискушенный ум клюет на жирную наживку.

— Не поверю, что молодые аристократы так легко могут предать интересы своих кланов, — следователь остановился возле зарешеченного окна и заложил руки за спину.

— Поверьте, такие случаи бывают. Зачастую это же третьи, пятые, десятые дети многочисленной родни, и не каждому удается пробиться на вершину клана. Зачем всю жизнь тешить себя надеждами, если вот оно, решение! Главное в моем деле — быть убедительным.

— Чем вызван интерес лорда Гамильтона к одаренным? В Британии мало серьезных Семей, которые держат экономический и банковский сектор. Гамильтоны — очень влиятельный Род, у них хватает даровитых.

— Британцы всегда работают на перспективу, — Факир почувствовал, как его спина одеревенела от долгого сидения на табурете. Чтобы размять мышцы, пришлось вертеться на месте. Он устал, и таким образом показывал, что пора бы его отвести в камеру.

Следователь так не думал.

— Похищение верноподданного Русского государства Волховского Викентия вписывается в вашу стратегию? Ведь вы изменили своим правилам, не пробовали склонить молодого человека к сотрудничеству и не расписывали перед ним яркие перспективы.

— Да, похищение юноши оказалось спонтанным, — сознался Хмеловский. — Меня заинтересовала личность Волховского, когда он играючи отбил две боевые магоформы и спас гостей в императорской ложе. Об этом писали в Сетях и в газетах. Разве я мог пройти мимо подобного феномена? Когда удалось поднять скупую информацию о Волховском, я больше не сомневался. Мне нужен был этот мальчик.

— Его сиротство сыграло окончательную роль?

— Конечно. Это же подарок! Вот почему я надолго остался в Москве, а не боязнь быть арестованным на блокпосте заставляла сидеть меня в норе! Поверьте, прорваться сквозь двойное или тройное оцепление мне бы не составило труда. В крайнем случае отдал бы на растерзание своих боевиков. Но я готовил похищение осторожно и тщательно. Права на ошибку уже не оставалось.

— Назовите имена эмиссаров лорда Гамильтона, — неожиданно потребовал следователь. — Даже если они вымышленные.

— Джеймс Барлоу. Он из дворянской семьи, второй сын офицера Пятого Королевского полка, расквартированного в Эдинбурге. Второй — Виктор Коуэлл из мелкого дворянского рода. Паталогический авантюрист, которого Гамильтоны стараются бросить на самые сложные задания. Как его до сих пор не пристрелили, не понимаю.

— Хорошо, вы упоминали о третьем человеке, держащим с вами связь.

— Он скандинав. Ларс Свенссон. На нем агентура всей Скандии.

— Кому подчиняется?

— Риму.

— Вам известны его связи?

— Нет. Мы встречаемся только в крайнем случае. Пясты решили действовать на свой страх и риск, не привлекая помощь английских и скандинавских кланов. Можно сказать, это домашняя грызня. Многих шляхтичей не устраивает правление Ягеллонов, и найти среди них исполнителей не составило труда.

— А «Черные Ястребы»?

— Ну… Это же элита среди наемников. Скальпелем против меча воевать нельзя.

— Хорошо, — следователь покачался с носок на пятки, поскрипывая начищенными туфлями. — Что с вами?

— Спина затекла, непривычно сидеть на стуле без спинки, — криво улыбнулся Факир.

— Потерпите немного. Вас скоро отведут в камеру, отдохнете… Ответьте на еще один вопрос: в смещении с трона короля Матиаса какова ваша роль?

— Вы ошибаетесь, — улыбнулся Факир. — Меня в тот период в Стадсхольмене не было. Я отдыхал на пляжах Андалусии.

— Какой же вы, однако, любитель пляжей... Вы владеете способностью открывать порталы?

— Нет, что вы! — пан Хмеловский искренне засмеялся. — Да, я стараюсь скрывать свой Дар, но освоение телепортации слишком мудрено для меня.

— Тогда кто это? — следователь подошел к столу, вытащил из дела и разложил перед Факиром четыре фотоснимка. На каждом из них был запечатлен высокий светловолосый мужчина с крупными чертами лица и надменным взглядом в окружении большого количества людей в деловых костюмах. — За мятежным конунгом Харальдом находитесь вы или ваш двойник? Плохо же вы прятали свое присутствие на тинге.

Факир молчал, изучая снимки, сделанные явно агентом русской разведки, каким-то образом проникшего на тинг. Аккредитацию журналисты могли получить только через специальный королевский комитет, заправлявший всеми процессами публичного толка. Значит, у русских хорошие подвязки в Стадсхольмене.

— Даже не подозревал, что вы так плотно следили за мной, — сказал он, таким образом признавая свое поражение.

— Не обольщайтесь, пан Хмеловский, — усмехнулся следователь, убирая фотографии в папку. — Следили не за вами. Эти снимки сделаны уже после ритуального поединка. Переворот, затеянный конунгом Харальдом, стал неожиданностью для многих правящих семей Европы. Вся подготовка была тщательно законспирирована, и даже мы не смогли выявить ключевых игроков. Увы, вам удалось создать смуту в Скандии. Теперь придется прилаживать неимоверные усилия, чтобы непомерные амбиции Харальда не ввергли в гражданскую войну нашего северного соседа. Вы злой гений, пан Хмеловский, долго мы гонялись за вами.

— Вы преувеличиваете мои способности, пан следователь, — улыбнулся Факир. — По вашей логике во всех бедах, случающихся в европейских аристократических домах, виноват только я. Надеюсь, в «пражской катастрофе» меня не обвинят?

— Топорная шутка, — сухо произнес следователь, сев за стол. — Вы были в шаге от подобного, и, если бы не мальчишка, сорвавший ваши планы, могли прославиться в среде таких же беспринципных и оголтелых террористов. Чем вам грозит обвинение, понимаете?

— Смертная казнь, — пожал плечами Факир. — Знал, на что иду.

— И не боитесь?

— Когда долго занимаешься подобными вещами, рано или поздно начинаешь просчитывать варианты. Умирать не хочется, врать не буду.

— Рассчитываете на предложение о сотрудничестве? — усмехнулся следователь, убирая сигареты со стола. Кажется, допрос подошел к концу. — Выскажу сугубо свое мнение: вздернуть бы вас на виселице. Слишком много крови вы, пан Хмеловский, попортили нашим спецслужбам. Оставлять вас в живых непростительная ошибка.

— И даже не воспользуетесь моими знаниями? — криво улыбнулся Факир.

— Можно применить ментоскопию.

— Способ так себе…

— Согласен, одноразовая процедура. Потом подтирай за вами слюни и сопли в спецучреждении, вбухивая деньги налогоплательщиков на ваше содержание в виде овоща… Что ж, пан Хмеловский, вас сейчас отведут в камеру. Если вы и в самом деле готовы на честное сотрудничество — это очень похвально. Я передам по инстанции вверх о вашем желании.

— Буду премного благодарен, — наклонил голову Факир, желая как можно скорее добраться до камеры и упасть на кровать, чтобы убрать ноющую боль в пояснице.

Следователь вызвал конвоира и приказал тому доставить заключенного в камеру. Оставшись в одиночестве, он снова закурил, задумчиво перекладывая допросные листы. Что ж, Факир сам изъявил желание сотрудничать, желая спасти свою шкуру, никто его к этому не подталкивал. Он знал, какое наказание ему уготовано за покушение на убийство императорской семьи, и никакие отговорки и условности не помогли бы. Хмеловский — очень важное звено между исполнителями и заказчиками. Вскрыть разветвленную сеть по всей Европе было бы большой удачей для контрразведчиков. Кто эти люди, какую цель они преследуют? Точнее, про цель заключенный сказал в самом начале: заменить правящую аристократию по всему миру на тех, кто готов без всякого Дара возглавить правительства своих стран, смести институт княженья и монархии. По мнению капитана Залесского, проводившего допрос, подобные заявления считались полнейшей чушью. Где гарантия, что заместо свергнутых династий, носителей Дара, не сядут такие же хитрованы, до поры до времени скрывающие свою одаренность? Тот же Факир сам признался в сокрытии Дара, хотя для русской контрразведки это уже давно не было секретом.

Желание Факира к сотрудничеству вызывало у Залесского настороженность. Налицо попытка выскользнуть из петли и избежать ментоскопии. Значит, не все еще рассказал, и как только получит гарантии своей безопасности, может утаить самую важную информацию.

— Нет, пан Хмеловский, помучайся еще в неопределенности, — пробормотал следователь. — Когда начнешь дергаться и нервничать, вот тогда и поговорим.