Вернуть Дворянство 5

Глава 28

Рам Пури любил Индию всей своей душой. Сердце разрывалось между родным штатом и Цейлоном, где жила вторая половина клана.

Парень вышел из церкви вместе с многочисленной родней. Они вели обычные разговоры, и никто ни разу не упомянул события, что развернулись в другой части мира.

Вечером он созвал совет старейшин и хмуро обведя их взглядом спросил:

— И долго мы будем делать вид, что ничего не происходит? Благие снова нуждаются в нас. В прошлый раз вы позволили им погибнуть! Неужели и в это всё повториться⁈

— Не горячись, Рам, — ответил белоголовый старец.

— Мы должны протянуть им руку помощи. Снять грех с рода.

— Мы не станем…

Рам вылетел из дома прямо сквозь стену не в силах слушать оправдания.

Из Бразилии мы уносили ноги. Потому что два военных корабля серьезный улов, чтобы позариться на них. Мы забрали часть бойцов клана Ребейро, оставив им взамен отряд местных наёмников. Надо еще подумать, как развернуться в Южной Америке. Были кое-какие мысли, но это всё дела далёкого будущего.

Я боялся нападения на воде, потому оставив на кораблях лишь нанятый экипаж и опять же наёмников, которые везде как заплатка, улетел вместе с бойцами.

Макаровы собрали силы, но бить было не по кому. На Чеджу только если соваться, там им еще на подходе вломят так, что остатки доблести посыпятся на землю костным крошевом.

Я ждал какого-то хода от императора, но и его не последовало, значит, опытный правитель подготовит сюрприз победителю. Осталось лишь сделать так, что из двух сцепившихся на крыше котов, я остался тем, кто зацепился за водосток когтями и не улетел к бегающим по ограде собакам.

Приказы были отданы. Люди уже готовились к решающей битве. В ход пойдет все, что есть. Мы даже пару особо перспективных ребят вырвали с полигона, хотя они еще и не прошли подготовку до конца. Так же несколько отрядов отчаянных наёмников все же решили поставить на нас. Игра с очень большими рисками. Не уверен, что на их месте вписался бы в подобный блудняк.

Рода Юй, Бак, Бэй, Сое и Джеуп тоже оказали мне поддержку. Каждый выделил небольшой отряд в десять человек. А Лао Юй с внучкой и Вэй Бэй лично будут присутствовать на финальном акте этой пьесы.

Я прогуливался по Чеджу прощаясь, каждый раз как в последний. Неожиданно мимо меня прошел человек и указал на такси с открытой задней дверью. Оставалось лишь хмыкнуть и проследовать внутрь.

Молча водитель отвёз меня в резиденцию главы острова. Помимо Минхе Чон, здесь были Ан Хи Ёнг, Кёнхи Кан и Сарантуя Ананд, а так же Гён Мин внук Чанджи Мин.

После церемониальных поклонов, уселся напротив и с интересом уставился на собравшихся. Даже поясничать не хотелось. Все молчали, и пришлось кашлянуть, Минхе вздрогнула, вырываясь из раздумий и серьезно произнесла:

— Ен Чеджду, первый этой фамилии, ты взял на себя и нашу честь, а мы… я не предвидела этого. Никто не мог предсказать такой наглости, и теперь мы вынуждены страховать тебя.

Я скептически глянул на неё.

— При всем уважении. Мне не нужны подачки, госпожа Чон. Я возьму всё, что мне по силам. А если нет, значит, так тому и быть. Вы вручили мне герб. Поздно пытаться промотать пластинку в обратную сторону, звук искажается.

Минхе прикрыла веки, вздохнув.

— Госпожа Чон, позвольте, — сказала Кёнхи Кан.

Ситуация была хрупкой. Я нуждался в их помощи, все же уже полноценный член их сообщества, как бы кому не хотелось иного, я — Чеджу. Но пытаться прогнуть меня не стоит. Да сейчас они идут мне на уступки, но будь на моём месте любой из пятерки великих кланов, они бы молча прислали поддержку, не ожидая взамен ничего кроме разве что символического подарка, навроде редкого сорта чая.

— Ен, — уверенно начала Кёнхи. — Ты носишь фамилию Чеджу. Твои победы и достижения — наши победы и достижения. Но и твои поражения — лягут и на наши плечи тоже. Ты связал нас по рукам и ногам, но мы приняли это в момент, когда выдали тебе герб. Мы просим тебя принять от каждого из нас отряд в двадцать человек. Нашим людям не помешает практика. А ты можешь её обеспечить.

Я благодарно кивнул и сказал:

— Спасибо. Искренне благодарю за оказанную поддержку. Я рад, что наконец-то стал своим не только на словах. Чеджу не забывает тех, кто ему помог.

Я был удивлен. Прежняя Минхе предложила бы мне всю свою гвардию в обмен на Джи-А, или хотя бы что-то иное, эта же действовала совсем иначе. Интересно, кто ей вправил мозги?

Из всех членов совета в отказ пошла только Чанджа, но, и тут уже начались брожения. Остальному клану надоело, что из-за характера старухи, страдают и другие. Гён Мин передал мне отряд рекрутов. Их готовили как новых кандидатов на вступление в клан. Потому это жест как бы должен мне показать, что клан Мин хочет дружить. А я что, я и не против. Только без вредной бабки.

Макаровы не ушли с нашей базы. Я бы на их месте поступил так же. Рассеиваться нельзя, ведь мы уже показали себя как те, кто отлично наказывает за такое. Вместе с тем, других мест дислокации в городе и не осталось.

Срываться в атаку пришлось в попыхах, потому что Макаровым должны были подвести комплексы ПВО, и тогда весь план бы посыпался.

Сорвались с места как есть, быстро попрыгав в самолёты и вертолёты. Десятки птичек взмыли в небо. Я был в одной из этих крылатых махин с пилотами шагачей и Климом.

Один из механов был индус, причем довольно крепкий, что для них большая редкость.

— Из какого штата, друг? — спросил дядька смуглого пилота.

— Мегхалая.

Клим кивнул.

— Знаешь, повернулся он ко мне. У нас было много чего, саморитян там куча. В Индии одна интересная история вышла, — он, похоже, волновался и решил таким образом прогнать тревогу. Запутанная история там вышла, — сказал дядя.

— С удовольствием послушаю, мне всё интересно.

— Наш пращур на рубеже девятнадцатого и двадцатого столетия отправился с миссией на Цейлон, знаешь, у нас вообще много в роду таких, кто в монастырь ушел, кто в иное служение. Ходил там, лечил людей. Конечно, сдружился с местной аристократией. Были там два таких рода. Барнс и Пури. Первые как не сложно догадаться потомки английских колонизаторов, а вторые исконно местные. Так вот у наследника Барнсов Пури когда-то увел девушку, просто шутки ради, знаешь, молодые дворяне. Так вот Барнс вырос соблазнил невесту Пури, и она родила ему мулата. Разразился страшный скандал, чуть не дошло до войны между родами. Но старики порешали.

— Я бы посмотрел на те переговоры, — рассмеялся я.

— Естественно, наследники терпеть друг друга не могли. И вот спустя десять лет у Пури новая молодая жена, и он ей строго на строго запрещает общаться с Барнсом. Ей — аристо. В общем, лучше б он молчал. К Барнсу жена стало относиться благосклонно. Время шло. У девушки двойня. На роды позвали нашего прадеда.

Никого в усадьбе кроме слуг. Не знаю, как так вышло. Прадед роды принял, один мальчик белый, второй мулат. Оказалось Барнс подловил девушку после ссоры с мужем и пока она была в забытье пьяная, воспользовался ей. Такой ссор выносить из избы нельзя. Это же позор на всю жизнь.

Я сочувственно покивал.

— Пращура убили как свидетеля. Жену после того, как вскормила ребенка тоже. Разразилась все-таки война между Барсами и Пури. Потом наши подключились в самом финале пришли задать вопросы, когда Пури уже не могли бы оказать сопротивление.

Но мы всегда отличались особым благородством. Был заключен договор. Мы не трогаем Пури, а они взамен обещают однажды выступить в войне за нас. И вот, когда они были так нужны, то не явились на зов. Лишь Рамбир Пури прилетел и бился за нас. До последнего вздоха сражался.

— Сейчас не тогда, — напомнил я дядьке. Всё получится.

— Как тебя зовут парень? — обратился к индусу Клим.

— Рам.

— Твой отец был достойнейшим из людей.

Индус благодарно кивнул. Вот как значит. Рам Пури… история повторяется. Но лишь отчасти.

Мы хорошо подготовились. Чего только стоит отряд из людей с восстановленными конечностями. Да сейчас они четвертого и третьего ранга, но те, кто сегодня выживут вернут свой второй и первый. А кто-то вероятно скакнет на прежний уровень во время битвы, ведь дар обычно старается спасти носителя.

У нас шагачей было больше, чем пилотов для них, а еще мне нужно было экономить силы до встречи с Макаровым, так что решили совместить, а потому атаку я начну в роли пилота.

Мы с дядькой долго спорили из-за того, кто должен убить Гореслава. Я взывал к тому, что на его счету уже достаточно скальпов этой фамилии, а он к тому, что противник второй ранг, и я его не потяну, а он вполне может потягаться. Но если Малахитовый Король, как звали последнего в роду старика, Гостомысла Макарова, жив, то мне как раз таки с ним не справиться. А вот дядька именно им и был пленён, сотни и тысячи раз прокручивал в голове сценарий схватки с ним и знает о нём все. Если кто вообще и способен его убить, то только Клим.

Все же моя взяла.

— Приближаемся, — подал голос пилот.

Я пустил сканирующую волну, ощущая как всего прошибает будто током от увиденного, даже волосы на руках дыбом встали. Мы рассчитывали максимум на шестьсот-семьсот противников, но их тут две с лишним тысячи. В четыре раза больше, чем нас. Но отступать уже поздно.

— Приготовиться, — отдал я команду в эфир.

Люк отошел в сторону, и я скатился по стропам и остановился у кабины шагача, болтающегося под брюхом стальной птицы. Командирский, с красной полосой, Ксюха расстаралась. Я приложил мастер-ключ и открыл кабину. Заполз внутрь. Пристегнулся, запустил машину. Загорелась панель. Пошла диагностика. Все датчики были зелеными. Без сюрпризов.

Начался легкий мандраж. Все же не пешим иду, в новом качестве себя ощущал и уверенности не было. Тем не менее, надо выдать напутственные слова. Я пустил легкую целительскую волну, прогоняя лишний адреналин, а то тут особо его не выплеснешь, а преизбыток может плохо сказаться, вплоть до тахикардии и темноты в глазах.

— Этот день войдет в историю. В учебники по тактике. О нас будут слагать легенды. И уж точно будет что рассказать внукам из разряда «Дед, да так не бывает». Но чтобы это всё произошло, сегодня надо выложиться. Я планирую выжать себя до суха. Не бойтесь потерять дар, это поправимо. Поверьте. Сегодня мы все должны выгореть как спички. Только так сможем выжить. Вперёд!

Транспортник отпустил нас в полёт, словно орел, что разжал лапы. Сердце ухнуло, когда я увидел, как же быстро приближается земля, но потом раскрылись парашюты и шагач стал падать медленнее. Крыша ангара приближалась.

Лишь на секунду мелькнуло её серое покрытие, а затем корпус сотряс удар. Замелькали перекладины и спустя пару мгновений, перед глазами было облако пыли и вроде как потрескавшийся бетон под ногами машины.

Но мне не нужно видеть, чтобы убивать, я чувствую врагов. Манипуляторы легко подчинились движению рук, а следом и стальная махина повторила требумое. Помещение осветили дульные вспышки ручных пулеметов, на краткий миг вырывая у тьмы кадры рвущихся на куски людей.

Одним требовалось лишь одно нажатие кнопки под четырьмя пальцами, другим нажать и всего секунду подержать, третьи оказались крепкими одаренными и требовался длительный огонь с двух рук.

— Фрк! Фры-ы-к! Фр-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р! — глушил меня шум пулемета.

Я проломил стену ангара. Чувства мощи, что дарил шагач немного пьянило. В голове не укладывалось. Я не использую дар, но уже столько врагов покрошил.

Я увидел бегущего одаренного. Короткие нажатия на гашетку. Левой, правой, левой правой.

— Фр! Фр! Фр! Фр!

И он вынужден остановиться и обернуться. Повесил еще парочку стихийных щитов. В глазах паника. Целеуказатели скрестились на нём и замигали, ожидая команды. Большими пальцами я утопил красные кнопки. Ракеты из плечевых шахт ударили в цель, отбрасывая противника. Я снова начал поливать тело, вбивая его в землю, но доспех держался. Еще две ракеты и две очереди, и аура пропала. Есть!

Эфир разрывался от команд, нас раскидало и сейчас мы собирали свою кровавую жатву, изредка выхода на дорогу, для смешанного построения с табурщиками и стрелками.

Первый этап был завершен. Мы смели неподготовленного врага, остались лишь самые сильные. Теперь всё зависит оттого выстоит ли Лука.

Задача была проста отсечь дежурные отряды шагачей, в которых более современные модели и лучшие пилоты. Миссия казалось невозможной, но выбора нет, они обязаны хотя бы попытаться выиграть время.

Лука поднял руку, беря в прицел блестящий бок противника, и видя, как пули бессильно отлетают от брони, понял, что ночка будет долгой.

В начавшемся хаосе сложно было что-то понять. Наличие пусть даже заброшенного парка аттракционов превращало поле боя во что-то сюрреалистичное. От действий электриков тут и там вспыхивали виноградные грозди обрывков гирлянд, а то и вовсе начинали крутиться карусели. Колесо обозрения разъяренно скрипело будто потревоженный титан.

Лабиринт Миуры отсек засадные резервы врага. И теперь никто оттуда выбраться не должен, ведь в земляных коридорах их встретит Сатоми Обата.

Но все равно все летело к чертям. Не должно было у Макаровых больше быть бойцов второго ранга, тем не менее Джи-А с близняшками сдерживали какую-то старуху с даром черного льда. Выглядело жутко. А Такеши, на которого я так рассчитывал едва держался под атаками Любомиры Макаровой. Двадцатилетняя девчонка обладала безумной силищей, и рушила все представления о рангах и обретении силы.

Клим где-то впереди сражался с Гостомыслом, а я наконец нашел Гореслава. Оранжевые вспышки его как раньше все думали янтарного дара вывели меня на Макарова. Сейчас становилось ясно, что это кислота, оранжевый яд, который они столько веков так ловко прятали под видом драгоценных камней.

Я прожал вторую слабину большими пальцами, что означало выпуск полного пакета, и все плечевые ракеты покинули гнезда, настигая Гореслава. Когда дым рассеялся, я снова выжал гашетку, опустошая остатки боезапаса. Макарова даже откатом не задело, два десятка взрывов, это то, что он держит спокойно.

— Сан Саныч, ответь, — в суматохе, я даже забыл позывной нашего стрелкового табурщика.

— На связи! — заорал он сквозь шум побоища. — Твою мать! Машине ноги отсекло!

— Твои-то на месте?

— Да.

— Руки работают?

— Да.

— Веду цель на тебя.

— Встречаю.

Я всех заставил шагнуть за пределы. Для мужика за шестьдесят освоить новую технику было непросто, но он справился.

Я пустил шагач в разгон. Умудрился развернуть его боком, уходя от рухнувшего с неба огромного кристалла. Я подпрыгнул, врубая движки. Разлившаяся впереди кислотная лужа не смогла меня остановить.

Прямой залп оранжевых шипов крошил броню, её гнуло, стекло отлетело от удара янтарного кулака.

Я соткал в стальной ладоне огромный световой меч и ударил им со всей силы.

Макарова швырнуло в сторону Сан Саныча. Его безногий шагач притворялся мертвым, но потом одна из лап машины стиснулась на корпусе Гореслава, а вторая уперла дула пулемётов ему в лоб.

— Ультуй! — заорал я в эфир не в силах сдержать волнение.

Артефактные пули, заряженные на максимум силой стрелкового табура третьего ранга в упор били по Макарову. Он содрогался всем телом от каждого попадания, но когда лента опустела оранжевый жгут отхватил обе руки шагача.

«Живучий ублюдок!» — успел подумать я, прежде чем, янтарная змейка не ринулась в мою сторону, она с безумной скоростью оплела машину, и исчезла. Я не понял, что произошло, пока машина просто не развалилась в тех местах, где техника её коснулась. Я оказался погребён под грудой обломков.

Произошедшее дальше отложилось в памяти чередой слайдов. Все вокруг расчертил лез оранжевых кристаллов, они пробили все, что могли пробить, крошились и испускали газ, а еще жгли доспех, если к ним просто прикоснуться.

Я пытался подняться, но не получалось не задевать их, они еще и норовили завалиться на тебя. Я бежал по ним, словно по битому стеклу, чувствуя, как отдаётся каждый шаг на личной защите.

Затем они начали лопаться и разлетаться ядовитой шрапнелью. Я понял, что просто сдохну здесь, если что-нибудь не придумаю.

Я взорвался, выплескивая плазму, и отбрасывая всю ядовитую дрянь, а когда огляделся понял, что всё зря по округе расползался оранжевый туман.

Макаров ухмылялся.

Я задержал дыхание и двинулся в его сторону, но уже хапнул яда, картинка немного начала шататься. Янтарные мечи соткались в воздухе и ринулись на меня.

Я разбивал их, не прекращая идти к цели. Одновременно с этим запустил процесс собственного исцеления. И тут Гореслав взмахнул рукой. Из земли стали распускаться огромные кристальные россыпи, они бы просто зажали меня, не дав пройти.

Я ушел в ускорение и даже в нём мне приходилось бежать, чтобы успеть проскользнуть между ними.

Мой кулак вошел в подбородок противника, отправляя его в полёт на добрых тридцать метров.

Откуда-то прилетела молния, запуская карусель.

Нанести ещё один удар не получилось. Янтарная стена укрыла Макарова, а потом начала падать на меня, я отскочил, но она превратилась в кислоту, заливая всё вокруг. Кони, самолёты, машинки и бегемоты, все части карусели начали плавиться в ней.

Доспех жалобно ударил по нервам. Я использовал импульс, но жидкость тут же обернулась ядовитым паром, который я невольно вдохнул. Все тело свело судорогой, и из маневра я вышел, просто прокатившись по асфальту. Снова волна исцеления, и я встаю, удивляя Макарова.

Все внутри жжет огнём. Не долго я так протяну.

Он лишь скалится, и что-то начинает формироваться за его спиной. Я почувствовал невероятный выброс силы. Прыгнув в ускорение, выпустил порезвиться песок.

Гойле Сказовых, которое не использовалось очень долго рвется наружу, будто ребенок, которого не выпускали гулять.

Бешенный круговорот золотых посланников смерти стачивает технику врага еще в зачатке и принимается за защиту Гореслава.

Она излучает оранжевый блеск, сопротивляясь силе родового дара.

Я уже понял, что ублюдок по границе первого ранга, и гойле хоть и стал сильнее после инициации младшего брата, все равно не прогрызет защиту, но у меня был еще шанс. Всего один.

Я вошел в ускорение, когда последние песчинки заканчивали кружить. Секунды текли, золотые посланицы родового дара медленно осыпались, а я вошел в скольжение будучи уже в нем. Переключил скорость. Все вокруг вообще зависло, и мне удалось, поймать ту самую тысячную долю секунды, когда доспех энергии Гореслава расслабился, словно боксер после удара, и тут надо бить снова. Щит не пропал нет, но истончился до крайней степени, чтобы вспыхнуть снова. Нормальная система, в обычном течении времени не заметная, но тут.

Чудовищное ускорение помноженное на жажду выжить и осознание того, что это мой последний шанс.

Я двигался в застывшем пространстве так словно за спиной начал извергаться вулкан.

Тело одаренного адаптировано к дару. Огневик не обжигается, молниевик не сгорает от удара тока. Я раньше не разлетался на части в ускорении.

Но теперь я вышел за пределы своих возможностей. Я успел послать целительную волну, последнюю, на которую хватило сил, и она удержала мои мышцы от полного разрыва, но я чувствовал, что с каждым шагом они стонут от натуги будто струны.

Макаров весь был янтарный, и я понимал, прикосновение и под доспехом будет стоить мне руки, но все же рискнул, окутав её светом гойле Благих. Показалось, что так будет правильно. Финальный удар будто сам род наносит. Семейный дар.

Я врезал кулаком в грудь и тут же вышел из ускорения, по ушам ударил гром от моего ускоренного перемещения, весь мелкий мусор откинуло, а Макарова унесло. Я успел увидеть, как от силы удара он складывается во внутрь себя, буквально выворачиваясь наружу будто носок.

Я валялся на асфальте истекая кровью и слушая крики в эфире. Я видел как падают с колеса обозрения кабинки будто елочные игрушки. А потом и сам аттракцион начал заваливаться с ужасным скрипом.

Я понимал, что нас жмут. Доспехи и вооружение противника сыграли свою роль. Лучшие в мире все же, одни из. Шагачи зарешали. Даже несмотря на весь хаос выживших пилотов хватило, чтобы нам жизнь медом не казалась.

Когда новость о гибели верхушки клана докатиться до всех макаровцев, от моих людей останется едва ли сотня. Мы выиграем безусловно, но нужна ли будет такая победа?

И тут в ночном небе я увидел конвертопланы и вертолеты. На борту красовался герб клана Пури. Индусы все же пришли на помощь.

Когда они вышли на связь, их автоматически соединило со мной.

— Прощены, засранцы, — прошептал я потрескавшимися губами, и отдался блаженной неге.

Станок на типографии чуть не вышел из строя тиражируя новость о полном и тотальном уничтожении Макаровых.

Ржевский не поверил и позвонил мне уточнить. А потом набрал и сам император.

Всю империю всколыхнуло, скоро новость облетит и весь мир.

Я был несказанно счастлив. Род отомщен. И теперь можно перестать цепляться за прошлое. Оно больше не будет тянуть силы из нас. Наоборот, теперь оно даст энергию, чтобы построить будущее.

Впереди еще разговор с Византийскими. Разбирательство во всем том безумии. Разговор с родней Романова.

А затем разборки в Хоккайдо, и конечно же проект «Голиаф». Он стал концом Благих, теперь он же станет наших началом.

Что-то грядет. Что-то большее, чем вся это возня и нужно быть во всеоружии.

Да и жениться пора. Сколько можно тянуть?