Вернуть Дворянство 5

Глава 24

Я не знаю, как мы добрались до базы. Но когда проснулся был помыт и даже побрит. Значит, с моим близняшками всё в порядке, вряд ли кто-то другой приводил меня в порядок.

Я сел на кровати и обнаружил на полу спящую на матрасе между Нежданы и Дарины седовласую малявку. Так, а это уже странно.

Она распахнула глаза, а следом среагировали близняшки, рывком поднявшись. Оценили обстановку, угрозы не было, и они расслабились.

— И чего это?

— Ну, — замялась Неждана. — Она… была сильно напугана, и успокоилась только тут.

— Понятно, — поджал я губы и встал, проверяя держат ли ноги.

Чувствовалось, что целители попыхтели. Лицо только залечить не смогли. Объём целительской энергии, которую может принять тело ограничен, так что лекари решили сосредоточится на более важных вещах.

Успел одеться в чистое, когда в комнату ворвался Клим.

— Быстрее, мы к Двужилиным еще должны сегодня успеть.

Я вылетел вслед за дядькой. У него, кстати, лицо не пострадало, но он сильно хромал. Я так торопился, что не сразу сообразил, тяжесть в руке это не последствие травм, а повисшая на ней как на лиане седовласка.

Не было времени с ней сейчас разбираться, я поставил девчонку, крутанул в сторону близняшек и бросил им.

Дарина ловка подхватила мелочь, но та стекла из рук на пол как вода, увернулась от рывка Нежданы и снова повисла у меня на руке.

Нда. Я поднял её покрутил. Она лишь глазами хлопала. Ладно, потом разберемся.

Я взял мелкую с собой. Мы уселись в машину, и погнали. Спереди и сзади пристроилось два авто сопровождения.

По пути я заслушивал доклад.

— Взяли языка в тюрьме. Запираться он не стал в обмен на обещание жизни. Оказывается, там был протокол «Капкан». Повезло, что мы хорошенько насовали Макаровым и капкан оказался без зубов. Иначе бы мы все там и остались. Финальная стадия предполагала Активацию двустороннего кольца с помощью десанта с вертушек. Но не было людей. Мы всех нейтрализовали.

— То есть мы не осилили даже половину контингента базы? — уточнил я.

— Получается, что так. Но и нас была-то всего сотня. А там с шагачи и с ними все сплошь четвертый-третий ранг. Большая удача, что не только сами ушли, но и заложников вытащили.

— Что, кстати, по ним?

— Три десятка человек, разной степени адекватности. С ними работают лекари. Пока все, кроме одной, — он кивнул на мелкую, — на препаратах под охранной. Был один случай побега — летальный. Но там с головой беда.

— Личности выяснили?

— У всех кроме одной, — он опять покосился на ребенка.

— Тебя как зовут, чудо? — посмотрел я в её большие ясные глаза, но она ничего не ответила.

Вот, блин, еще одна проблема на мою голову.

— Я звонок сделаю, — предупредил я. И активировал «щебет». — Так, хацкер недоделанный, с Лерой связь дай.

— А чего недоланный то? — оскорбился клавиатурный воин.

— А то, что я доклада по операции «троянский конь» так и не увидел.

— Всё будет. Через пять минут.

Прошло секунд тридцать, и мой фотограф в газете «Тхамна» взяла трубку.

— Чудо моё объективоглазое, — распелся я соловьём, и Лера сразу заволновалось.

— Что-то случилось?

— Чемодан, аэропорт, как можно быстрее. Чтобы была в Екатеринграде.

— Поняла! — бодро откликнулась она и отключилась.

За прошедшее время Лерка научилась недурно писать. И даже подготовила себе замену на такой вот случай командировки.

— Пресс-релиз состряпаем, — пояснил я родичу. — Грустные фото изможденных пленников с именами и кратким слезливым рассказом.

— Макаровых в говне утопят, — осклабился Клим.

— Не думаю. Там запас прочности большой. Но союзников у нас прибавится.

— Кстати, про них. Уже пришла куча народу из тех, кто служил раньше у Благих. Просят аудиенции. В основном старики, но и молодежь попалась, знаешь, из тех, что даже не застали нас в рассвете, но с понятиями чести. Мол, предки служили, жизнь не пожалели, мы чем хуже.

— Отсобиседуем всех, — кивнул я. — Бойцы, лекари есть?

— Есть. Но единицы. Больше простой рабочий люд.

— Хорошо. Кто ответственный?

— Пока Джи-А. Она еще в откате после гойле.

Я отзвонился ей.

— Всех, кто по первой категории, подготовь для беседы. По второй на паузе до конца конфликта. Пусть пока затихорятся.

— Хорошо, — отозвалась девушка.

Я глянул в окно.

— Здесь направо, — сказал водителю.

— Куда мы? — удивился дядька.

— За Аоки, — пояснил я. — Без её совета я как жен выбирать должен?

— Ну да, логично, — как-то замялся Клим.

Ему было странно, что я уже воспринимаю японку как супругу.

Усиленный патруль и бойцы в броне, плюс замаскированная пара в БШБ на подъезде к особняку Сато говорили о том, что гвардия рода приведена в боевую готовность.

Я вышел, взял с собой только Клима и малявку, нас под конвоем провели в особняк.

Я остановил седовласку перед гостиной.

— Значит так, — строго обратился с клонившись над ней. — Сейчас спустится моя невеста и ты пойдешь с ней и переоденешь свою тюремную робу, на платье юной леди.

Аоки показалась на лестнице, и я глазами сразу указал на мелкую. Японка не стала задавать вопросов. Ласково улыбнулась девочке и, взяв за руку, увела наверх.

Мы прошил в зал там уже ждал глава семейства Хидео Сато, и что странно патриарх рода Кадзима Сато. Сухой и скрюченный старик не показывался на людях, ему уже было под сотню лет. Выглядел он как живая мумия. То что дед был жив, являлось секретом рода, о котором я узнал случайно еще в детстве. И Хидео тогда всерьёз думал, а не убить ли меня. Официально же старикан погиб еще лет шестьдесят назад.

Когда официальная церемония приветствия кончилась, все, кроме старика уселись, он и не вставал.

— Зачем пожаловал? — спросил Хидео.

— Просить разрешения взять с собой Аоки, едем к Двужилиным выбирать жен Климу, Такеши и ещё кому-нибудь.

— Хм. Еще кому-нибудь, — задумчиво произнёс глава рода.

Японцы переглянулись и Хидео сказал:

— Пусть едет. Я не сомневаюсь, что ты в силах обеспечить её безопасность, даже в сложившейся ситуации.

Странно. С чего вдруг такое доверие? Как рассказывала Аоки, когда меня изгнали, Хидео и мысли не допускал, что я вернусь.

Служанка вынесла чай и вздрогнула. Но чашки все же не звякнули. Она выставляла их на столик, всеми силами стараясь не косить на меня взгляд. Эта девушка некогда принадлежала клану Обата, роду Окудайра, кажется, не уверен. Официально я убил её в японском квартале во Владивостоке, неофициально же, она и вся её родня вместе с беженцами остановилась здесь, где её и взял на работу род Сато.

Вряд ли Хидео знал, кто она, но намёк понятен. Сато взяли курс на сближение в критических условиях, обозначая, что готовы рисковать.

Те же Молотовы в своё время поступили так же, и теперь Ксюха наравне с Лукой Призом фактически является командиром подразделения пилотов. Хотя, эту парочку мир никак не берёт. Цапаются постоянно, потому что мне некогда прописать им служебные обязанности.

— Ен, я бы хотел тебя еще кое о чём попросить, — сказал Хидео.

— Я слушаю.

— У Сато есть неофициальный отряд. Ребятам отчаянно не хватает боевого опыта. Если бы ты нанял их через гильдию, мне было бы спокойнее, что они проходят службу у доверенного лица.

— Количество?

— Тридцать человек.

Он сунул мне бумагу, где имелась краткая сводка. Имя, возраст, рост, вес и ранг.

Я задумался. Фактически мне отдают в пользование взвод бойцов средней паршивости. Треть неодаренные. Еще десять человек пятого ранга, девять четвертого и командир отряда тройка.

Многие из бывших Обатовцев, кстати.

Мне не удалось нанять нормальных наёмников, никто не горит желанием противостоять Макаровым. Только театральные подразделения, что изображают активность у их производств.

— С радостью подсоблю в стажировке вашим людям, — кивнул я.

Вот уже и не обязан никому ничем.

— Отлично, — сказал Хидео. — Позову дочь.

Неожиданно зашевелился мумия Кодзима. Он говорил очень тихо и на наречии айнов, если бы не общение с Аоки, я бы и половину слов не разобрал. Как тот же Клим или Хидео, они хоть и знали японский в идеале, но не уловили смысл сказанного. А перевести его слова можно было примерно, как:

— Дедов послушать, так раньше и драконы средь людей ходили.

Это была старая поговорка северян.

— Они и сейчас среди нас, — ответил я ему на айнском.

Старик поклонился мне, но разогнуться не смог, и я помог ему, поклонившись в ответ.

Хидео непонимающе нахмурился, переглянулся с Климом, но и тот лишь пожал плечами.

Мы с Кодзимой друг друга поняли. Остальные осмыслят произошедшее еще не скоро.

Старик натянул на лицо ухмылку и его укатили.

— И что это, нахрен, было? — спросил дядька на улице.

Ответить я не успел. В салон запрыгнула Аоки вместе с девочкой, которая теперь была в голубом детском платьице. Я хорошо помнил этот наряд японки.

Аоки чмокнула меня щёку и прижалась своим бедром к моему.

— Куда едем? — спросила она.

— К лучшему в мире эксперту по Двужилиным. К моей маме.

— Я помогу ей подобрать наряд, — выпалила Аоки и скрылась в женской половине дома. Я же познакомил младших с дядькой, после чего выслал сестёр, попытавшись сбагрить с ними странную девочку, но она вцепилась в мою лапу как обезьяна.

— Хотел поговорить с тобой, — сказал отец, косясь на девочку.

— Я весь внимание, — сказал я, указав мелкой самый дальний угол в обозримом пространстве. Она сгребла поджопник и утопала туда.

— У Сказовых есть неофициальный отряд, — продолжил отец. — Десять человек от нас, червонец от Гласовых и еще столько же от Тихомировых. Выполняют мелкие задания, но сам понимаешь, опыта так не набраться.

Я переглянулся с Климом. Где-то я такое недавно слышал. Похоже, Сато сначала советовался с отцом, а тот решил не отставать.

Брат вручил мне список.

Точно такой же по качеству отряд, что и у японцев.

Можно, кстати, будет их даже в сводное подразделение засунуть.

— Секунду, — попросил я, и вызвал Такеши по связи.

— Господин, — отозвался тот. — Сможешь командовать взводом? Все японцы.

— Смогу господин.

— А двумя?

— Я бы пока не спешил.

— Понял. Сегодня вечером прибудут на базу. Учитывай, что они могут шпионить в пользу союзника, но приказы выполнят, как будто ты их господин.

Иронию последней реплики он оценит, только когда увидит кого я ему дам.

Я отключился и посмотрел на отца.

— Берём. Помощь лишней не бывает, — сказал я.

Через пять минут вышла мама. Я подозвал мелкую занозу и ткнул пальцем на Славика.

— Это мой брат. Пока я езжу по делам, ты остаешься под его защитой. Поняла?

Она не ответила, но и спорить не стала.

— Имя ей придумайте, — обратился я ко всем.

И мы отправились к Двужилиным.

Встретила нас сама Евлампия Двужилина, моя бабушка. Мы прошествовали в большую гостиную, где нас ждали два десятка девиц от четырнадцати до двадцати восьми, хотя была одна особа тридцати лет, но она бездарная, неудивительно, что не пристроили до сих пор.

— Итак, — сказал дед, — Собственно, вот весь наш цветник. Общайтесь.

— Нам бы комнатку отдельную, — сказал я.

— Да, конечно, вон та дверь.

Мы зашли. Я уселся в центре стола. Слева от меня села мама, справа Аоки.

Тут имелись песочные часы — артефакт от прослушки.

Клим уселся на подоконник сбоку. Его массивная фигура пугающе смотрелась, заслоняя свет солнца.

— По старшинству от старшей к младшей, — сказал я и перевернул часы. При этом надо помнить, они лишь скрадывают слова, сами звуки не маскируют.

Зашла первая кандидатка.

Лаванда Двужилина. Она была одета в кремовое платье. Недурна собой. Всё при ней. Выглядит моложе своих тридцати лет. И волнуется, несмотря на то, что наверняка её первую пихают, то есть уже сотню собеседований прошла.

— Добрый… — я замялся, ведь понятия не имел какой час, прислушался к силе стихии, и солнечные лучи подсказали, что время восемнадцать двадцать три. — Вечер.

Она сделала книксен и уселась в кресло.

— Итак кандидатка, — противным голосом сказал я, нависая над столом и глядя на деву…женщину. — Почему из всех цветков вашего дома, мы должны выбрать именно вас?

— Я самая опытная и мудрая, — начала лепетать она. Такого прямого вопроса явно не ожидала.

— Сомнительно, — фыркнула мама.

Клим лишь хмыкнул, привлекая к себе внимание, но глянув на него Лаванда, сразу отвела взгляд, сглотнув. Глядел он на нее намерено как коршун на добычу.

— Как вы будете защищать детей, не имея дара? — спросила Аоки.

— Я обучена стрельбе и бою на холодном оружи…

На этих словах я перелетел через столешницу, метя ногами прямо лицо Лаванде. Она откинулась на стуле, и я просто приземлился. Схватил со стола перьевую ручку, но мне тут же прилетело две ноги в грудь, я откинулся на стол. А лаванда уже выхватила клинок, с ножен на бедре и всадила его мне под самый пах, заставив замереть. Внутри всё вжалось.

Я тихо похлопал.

Дверь распахнулась. Я крутанулся, вырывая бедрами клинок из стола и пряча между ног.

— Что здесь происходит? — ворвался в комнату дед.

— Ничего, я просто упала со стула, папа, — сказала Лаванда.

— Дед, не мог бы ты не прерывать процесс собеседования? — улыбнулся я.

Он подозрительно оглядел всё и вышел, закрыв дверь.

Лаванда снова уселась. Я дал дядьке знак. Клим отошел от окна и подойдя к девушке со спины спросил:

— Ты согласна быть наложницей?

От его грубого голоса она вздрогнула.

— Это будет оскорблением семьи Двужи…

— Тебе вопрос какой задали? — встрял я.

— Я… я…

— Ладно, иди пока подумай, — сказал я. — И следующую позови.

— Двужилину в наложницы? — скривила бровь мама.

— Нелеквид залежалый же, — парировал я.

— Ты такой циник! — возмутилась Аоки.

Я покачал головой.

— Не моя позиция. Их! Я лишь убираю из уравнения спектакльщину.

— Простая честность, — кивнул Клим, соглашаясь, и снова уселся на окно.

Зашла худая как высушенная удочка девушка.

Поклонилась и сказала:

— Меня зовут Мэри.

«Какого города?» — хотелось пошутить мне. Нервничаю, что трачу время.

— Итак, Мэри, продайте мне эту ручку, — я катнул к ней перо, которым недавно орудовал как колющим.

— Что? — тонкие брови взметнулись верх как две галки. Жертва сбита с толку, можно наносить удар.

— Вам уже двадцать восемь, вы точно не имели романтических отношений? — почувствовать слабость Аоки вцепилась в добычу.

Я ушел в скольжение, ловя каждую деталь на лице кондидатки.

— Ни-и-и-и-и-ико-о-о-о-огд-а-а-а-а-а, — протянула Мэри, и я вышел из замедления. — Репутация дороже.

Я вздохнул, давая остальным понять, что она соврала.

— Что ж, Мэри, мы вам обязательно перезвоним. Позовите следующую.

Говорить ничего не требовалось.

Я сжал ладонь Аоки в благодарность за снайперскую атаку, и подмигнул, заставив её смущенно заулыбаться.

Потом были еще две скучные девицы. А затем явилась еще одна.

— Рима, радость глаз моих! — воскликнул я, когда вошла следующая кондидатка.

Девушка недоуменно глянула на меня.

— Мы знакомы? — она кивнула Климу и плюхнулась в кресло.

— Конечно. Заочно влюблен в вас.

— Окстись, братец, — скрестила она руки.

— Р-р-р-р! — по кошачьи вибрируя протянул я. — Какие мы горды и неприступные.

Мама сощурилась, глядя на неё и спросила:

— Что ты будешь делать, если станешь женой господина Благого?

Девушка безразлично пожала плечами и сказала:

— Попрошусь поучаствовать в бою. Все же война с Макаровыми, глупо сидеть у мужа в кармане, если имеешь третий ранг.

— Номинальный? — спросил я.

— Чуть выше стандартных семейных рамок, — холодно пояснила девушка.

Вай! Ну что за крепость. Я одобрительно глянул на дядьку.

— Продано! — голосом опытного аукциониста я ударил по столу деревянным молотком. Да, привёз с собой. Но если я дурачится не буду, с ума сойду от скуки на этом мероприятии.

— Не так быстро! — припечатала Аоки. — Коллегия обсудит, — посмотрела она на девушку. Ожидайте результатов, — добавила она вымученную улыбку, и когда девушка вышла, зашипела:

— Ты чего? Нельзя им говорить!

— Ладно-ладно, — выставил я руки.

В зал вошла не меньше, чем королева. Холодная красота. Она походила на ожившую бледную статую. Ух, и что же у тебя на сердце?

— Меня зовут Галатея, — голос был чувственным.

— Как интересно-о-о, — протянул я. — Как вы к японцам относитесь?

— Мне без разницы, лишь бы человек хороший.

Я делано подивился.

— Правда важно?

— Ещё как.

Я почесал затылок.

— Ты нормальная вообще?

Девушка хлопнула глазами, удивляясь.

— Еще одно слово в таком тоне, и я буду вынуждена просить вас о сатисфакции, — сощурилась девушка.

— Оу, — улыбнулся я. — Хорошо. Это мне нравится. Коллегия, я вынужден удалится, остальное за вами.

Я встал, оставив девушку немного сбитой с толку. И вышел, оперевшись спиной на дверь, я как через прицел рассматривал кандидаток.

— Лаванда, могу я вас попросить зайти еще раз.

— Да, — кивнула она.

Боковым зрением видел, что моя Дорочка, уже почти обиделась, из-за того, что на ней не задержал взгляда. Внутренне улыбнувшись, я все же посмотрел на неё. С удовольствием наблюдая, как девушка борется с эмоциями. Все же еще совсем юна, и воспитана на романах Васьки.

В дверь толкнулись, и я отошел, выпуская Галатею и заходя вместе с Лавандой.

— Итак. Цветочек, расклад следующий, — начал говорить я, когда она уселась. — Ты даешь нам краткую характеристику на всех.

Хотелось сверить это с тем, что скажет Дора.

— А мы увозим тебя с этого дурдома? Да, наложницей, но в семье Благих нет различий, между какими-либо женами. Что думаешь?

— Я согласна.

Девушка начала рассказывать, и в это время у меня вызвали по щебету.

Я дал сигнал, чтобы не отвлекались и ответил.

— Господин! — раздался голос Сундука. — Снова Пушкарёв на связи.

— Соединяй.

— И снова здравствуй, парень, — сказал Пушкарёв. — Надеюсь. У тебя еще много козырей. Сообщаю тебе, что из-под Тулы перебрасывают в срочном порядке гвардию родов Пороховых и Стрельцовых.

— Прошла экстренная процедура принятия в клан Макаровых? — сообразил я.

— Так точно.

Мы в заднице. Твою мать! В какой же мы теперь заднице…