Вернуть Дворянство 5

Глава 13

Старший смотритель Ушедших за российской империей сцепил пальцы и приготовился ждать. Романов взял трубку, но сигнал тут же прервался. А значит, ситуация была критической. Он не раздумывая выслал группу быстрого реагирования из тех, кто первыми подвернулся под руку.

Византийский не был доволен происходящим, но, если приказ дал лично патриарх рода, какие могут вопросы и возражения. Задание дурно пахло. Спешка и минимум информации, плюс обет держать всё в тайне от прочих членов рода намекали на глубину задницы.

Вдали уже показалась крыша жуткого поместья провидца. Что же их связывает с ним?

— Наблюдаем вертолет, — доложился капитан.

— Принял, — отозвался Ржевский. — Опознавательные знаки?

— Секунду. Да. Есть. Похоже, Византийские.

— Дерьмо! — ругнулся уже не в эфир, а себе под нос следователь.

— Прикажите сбить?

— Не вздумай! Всем группам, приём. К особняку! Стараемся никого не убивать. По возможности…

Я охлопал карманы Романова и нашел там еще одну записку.

«Я Мстислав Романов признаюсь, что организовал покушение на принцессу Еву. Клянусь на крови, что действовал только по своей инициативе». И оттиск печати. И ведь высока вероятность, что свежую клятву чтецы почувствуют даже по бумаге. Все же Романовы, да еще и дар такой мощный.

Это какие-нибудь Пупкины-Залупкины могут хоть эссенцией души клятву чертить, но едва испустив дух, развеется всё их обещание, не оставив и следа.

Я удивленно хмыкнул. О роде он все же позаботился. Хотя и без этого все бы обстряпали как надо. Если, конечно, не влезут какие-то другие интересанты.

Я пошел к антикварному телефону, хотел было соединить перерубленные провода, но понял, что на этой болванке циферблата нет, не смогу набрать Ржевского.

С улицы раздался далекий звук вертолетных лопастей. В дом зашел куратор наёмников.

— Контракт не исполнен, — сказал он. — Мы уходим, пока не явились службы. К тому же сюда летит вертолёт. Наше руководство свяжется с вами для обсуждения нюансов закрытия контракта.

Я кивнул и пожал мужику руку.

— Телефон есть?

Он вынул из-за пояса здоровенную спутниковую бандуру, вручил мне и ушел.

Я набрал по памяти цифры.

— Ржевский, линия чужая, — сразу предупредил я.

— Понял. Не делай глупостей. Мы уже мчим.

— Не понял.

— Я пока тоже. Просто жди!

— Вертушка не ваша?

— Нет.

Я шумно выдохнул и отключился.

Наёмники, похоже, сразу почуяли, что пахнет жаренным и свалили.

Я подобрал стилет. Кто бы сюда не спешил, легко я ему не дамся. Так, где этот сраный пистолет?

Я нашел антикварное оружие, на стенде с ним имелся, набор для заряжания, и весь комплект: порох, пыжи, пуля. Попасть с этого экземпляра, конечно, та еще задачка.

В этом мире раньше тоже были популярны дуэли на презренном теперь огнестреле. Только вот стрелялись как-раз таки с отключенным доспехом, либо вот такими артефактными пистолетами, у этого экземпляра наверняка есть брат-близнец.

Только вот некоторые оружейники заключили тайный пакт с императором и специально делали их еще более косыми, дабы уменьшить смертность одаренных. Знать бы, кто создал этот пистолет. Тут, вероятно, и клеймо мастера где-то есть, только я в этом всём не силён.

Повертел ствол, и нашел четкий такой оттиск буквы «м» в завитках. Макаровы, мать их! Засунуть бы этот пистолет им…

Ладно. Я похлопал себя по щекам, пытаясь сосредоточится. Приложил руку к сердцу и немного выпустил на волю дар Благих, взбодрив организм, сглаживая боль, что начала приходить после адреналинового отката.

Я выглянул в окно. Вертушка уже была рядом, а на её борту красовались врата. Этот герб сложно не узнать — Византийские. Один из двенадцати столбовых родов. Какого лешего им здесь понадобилось? Неужели они были заодно с Романовым.

Вряд ли. Ржевский бы тогда нашел связь. Либо связь не по линии покушения на Еву. Возможно, дело в загадках, что он мне рассказывал перед смертью.

Вертушка села, придавив полозьями цветы. Из нее тут же выскочил отряд.

Два бойца в парадной БШБ, похожие на гигантских рыцарей в сияющих золотых доспехах двинулись ко входу. За ними бежало еще четверо в обычной штурмовой броне, хотя цветные вставки намекали всё же на некую демонстративность происходящего или же просто выдернули первых, кто попался под руку. Например, какой-нибудь торжественный караул с тренировки.

Позади всех шел мужчина в плаще. Он был раздосадован и нетерпеливо взирал на спины бойцов. Ему было плевать на какую-то опасность, незнакомец целиком и полностью доверял своим людям.

Я вышел.

— Замерли! — гаркнул я под дулом шести винтовок.

Византийский выглянул из-за спин штурмовиков и скривился, не опознав меня.

— Я Илларион Византийский, полномочный представитель клана.

— Да хоть сам цасаревич, — сплюнул я. — Операция канцелярии его величества! Любое вмешательство приравнивается к государственной измене. Вопросы?

Византийский облизал вмиг пересохшие губы.

На агента канцелярии я, похоже, не тянул, но говоря, не врал, и это было слышно, хоть и не являлась правдой. Илларион пристально разглядывал меня, а еще и прислушивался к каналу связи. Маленький наушник не для красоты болтался. Только бы кто из бойцов меня не узнал. Рожа разбита и в крови, глядишь и пронесёт.

— Покиньте территорию, до того, как сюда явится императорский спецназ иначе будете задержаны как подозреваемые до выяснения, — снова надавил я.

Я не видел и не слышал команды, но один из рыцарей сделал полшага вперёд. Византийский проверял границы дозволенного и степень моей решимости. А он не дурак!

Я вскинул пистолет.

— Узнаете модель, господин Византийский? — спросил я.

Он узнал, наверняка у него дома тоже парочка таких имеется. Илларион попятился, и все его прихлебалы сделали два шага назад.

— Что с Романовым?

Я не знал, можно ли сообщать о его смерти. Хрен его знает, что там за версии Ржевский уже понастроил.

— Не ваше дело! — огрызнулся я.

Мне даже на секунду стало жалко Иллариона, не выполнит задание подставит клан, выполнит подставит ещё больше. Пат.

Я внимательно следил за его мимикой, когда он принял решение, уже знал какое. Иллюзия пистолета в моих руках оставалась прежней. Кусок изображение отражался в глазах в том же неподвижном варианте. Но палец уже утопил спусковой крючок.

Рыцарь в активных наушниках слышал это и даже подался чуть влево, но неуверенно, потому что не видел движения.

Я выстрелил в правую часть груди ближайшего к Византийскому бойцу, но великий рандом, отвечающий за точность в этом экземпляре, решил по-своему. Пуля прошила табурный доспех и вошла над ключицей, ровно там, где не было защиты и пробив плоть угодила в Византийского. Именно этого я и пытался избежать, хотел напугать, не более, лишь обозначить серьезность намерений и показать близость смерти.

Илларион схватился за разорванное в труху ухо, и его тут же закрыли своими телами.

Облако дымного пороха немного размыло мой силуэт, и я ушел в невидимость. Забежал в дом, заварив вход песчаной пробкой и принялся спешно заряжать пистолет.

Ох не хотел я ссориться со столбовым родом. Совсем мне это ни к чему было.

— Не стрелять. Там может быть Романов! — услышал я голос Византийского.

— Слушай, Иллар, — крикнул я. — Можно же я тебя сокращенно буду звать? Так ведь удобнее. Иллар. Не. Не так. Ларёк! Еще круче. В общем так, Ларёк, предлагаю дуэль.

— Условия?

— На пистолетах, по старой традиции. Без доспехов. У тебя будет револьвер, у меня вот это недразумение, из которого стрелял. Если победишь — войдешь в дом. Как тебе? Согласен?

Я тянул время, как мог.

Взвесив за и против, он все же дал ответ.

— Согласен.

— Тогда мордоворотов своих в вертушку отправь. Я выхожу, пистолет за поясом будет.

Я пустил сканер, проверяя. Бойцы неторопливо отходили, лишь один остался.

Я нарочито медленно вышел и сбросил заряженный револьвер.

— У тебя шесть выстрелов у меня один.

— И в чем подвох?

— Ни в чем. Мне хватит, поверь. Я в школе был президентом клуба реконструкторов. Мы целыми днями из них стреляли. А уж победить кого-то с современным образцом вооружения было особым пижонством. Знал бы ты, сколько я одноклассниц благодаря этому перетрахал.

Я нёс всякую пургу, не особо задумываясь о смысле, просто меняя секунды на слова.

— Принесем же клятву перед дуэлью! — объявил я. Это был обязательный элемент, дабы упредить любое нарушение правил.

Боец остался по центру как маяк, от него мы начали отмерять двадцать шагов. Затем развернулись.

— Готов? — спросил секундант.

Я кивнул.

— Готовы, господин? — уточнил он у Византийского и тот тоже кивнул.

И в этот момент откуда не возьмись налетел имперский спецназ. Всех Византийских уложили мордой в землю, включая Иллариона. Наручники с подавителем защелкнулись, а я подошел и забрал свой револьвер — орудие убийства как никак.

— Илларион Батькович, — покачал я головой. — Ну нельзя же так. Вы пальчики оставили на чужом пистолете. А если из него убили кого-нибудь? А вы вот так взяли и расписались в признании вины.

— Вы не посмеете! — прокричал он.

— Да я и не собирался. От меня тут вообще нихрена не зависит. Просто это мой вам бесплатный урок, раз уж ваш папенька не озаботился элементарных вещей объяснить.

Его забрали и потащили. Неожиданно во двор опустился конвертоплан. Нихрена ж себе! Я, признаться, даже и не ведал, что и в этом мире они есть. На такой вот особый случай, видимо, держат.

— Интересное решение, — сказал я, кивая на птичку.

— Ага, — не придал этому значения Ржевский. — Веди, рассказывай! — нетерпеливо выдал он.

Я провел его в дом и показал тело Романова. Следователь звучно выругался и посмотрел на меня.

— Ска… Чеджу! — Ржевский покачал головой. — Ты… я даже не знаю. Как ты, нахрен, это сделал? Это же невозможно! Больше ста лет они были неуязвимы и тут случаешься ты.

— Это очень верная мысль, Олег Аркадич, — улыбнулся я. — И наша общая задача, чтобы если я и случался, то с как можно меньшим уроном для нашего с вами сердечно любимого отечества!

Он кивнул, и я кратко поведал, как всё было. Детальный разговор не для этих стен.

— Надо согласовать версии. Поехали ко мне.

— Во дворец? — вскинул я брови.

— В него. А ты как хотел?

Ржевский остался проследить за работой спецов, а меня доставили в предместья дворца, прямо на крышу того здания, где работал Ржевский.

Там нашлась гостевая комната, где я отзвонился близким, чтобы не волновались, привел себя в порядок и даже одежду сменил. Следователь приехал уже ночью, и мы засели в его кабинете.

— Итак, давай всё в деталях, — попросил он, когда принесли чай.

Я отпил. Это был иван-чай, императорский. Пришлось демонстративно поморщится.

— Вот чего, Ржевский. Я тебе вместо этой дряни нормального чая вышлю. Сорт тот же, но в разы, в разы лучше.

После этого я начал в деталях объяснять, что и как было, упустив момент с тем, что Романов не видел моего будущего.

— Погоди, чего-то не сходится, — сразу обрубил следователь меня на взлете. — Если провидец так просчитывал, то почему сразу не увидел, что не выйдет убить принцессу. Или он этого и хотел, и запустил этим какие-то другие события?

Я задумался. Ржевский вызывал доверие, как и любой, кто так открыто посылает всех нахер, просто выполняя свою работу.

— Обет молчания дашь? — спросил я.

— Дам, — кивнул он, и тут же произнес короткую клятву.

— Как сказала шаманка…

— Чего? — прервал он меня.

— Шаманка Мин Юн — моя хорошая знакомая, сильно мне помогла. Она говорила, что у меня есть некое уродство астрального тела, полученное во время клинической смерти в четыре года. И это мешало Романову видеть моё будущее.

Потом я начал рассказывать уже всё, без утайки. Мы состыковали версии и принялись обсуждать не ясные для нас обоих моменты.

— Дары появились четырнадцать тысяч лет назад, говоришь, — задумчиво протянул Ржевский. — Это интересно. И попахивает… гхм… в болото мы лезем. Но и не лезть в него нельзя. Ещё Византийские, мать их.

— А что с Илларионом?

— В одиночке.

— А, помню. Неплохое местечко.

— Патриарх там уже императору телефон обрывает.

— Слухи, небось, разлетелись.

— Пока нет. Но если ничего не сделать, то разлетятся. Сам царь-батюшка пока никак не вмешался, но с ответами для него лучше не затягивать.

— А что с родичами Романова?

— Ищут. Без своего провидца и ауры неприкосновенности, они быстро в соседнюю камеру к Иллариону попадут.

— Дома у него что-то нашли?

— Ничего стоящего. Никаких зацепок. Думать надо, в какую задницу мы забрались. И, самое неприятное, придется сразу впутать императора. Я ему сейчас позвоню, спрошу кое-что и многое прояснится.

Он снял красный телефон и покрутил циферблат, трубку взяли с первого же гудка.

— Олежа, — услышал я искаженный голо государя. Следователь прикрыл трубку рукой и отвернулся.

— Петр Павлович, сейчас будет очень важный вопрос, ответьте со всей серьезностью. Когда появились дары?

Я отчего-то очень живо представил, как брови императора подскакивают.

— Я понял. Спасибо. Перезвоню.

Он положил трубку и сказал:

— Пять тысяч лет назад.

Кабинет погрузился в тишину.

— Патриарха Византийских, я полагаю, тебе допросить не дадут.

— Пока нет, — вздохнул следователь. — Но я ему внука не отдам, пока не явится на допрос. Продавлю перед главным.

Я кивнул.

Мы начали писать рапорты о случившемся, то и дело поправляя друга друга. Перечитали. Вроде нормально вышло.

— Всё, тогда до завтра, — сказал Ржевский. — Окончательно по тебе решение приму только после беседы с императором.

— Это пока всё, что удалось разузнать, — подвел итог Ржевский. Весь доклад император слушал не перебивая и не задавая уточняющих вопросов, что было большой редкостью. А следователь в свою очередь следил за его реакцией, потому что то, до что они раскопали… Олег Аркадьевич теперь не был уверен, что правитель ни о чем не знает.

Минут десять император молчал.

— Вавилонский придет к тебе на беседу, — наконец постановил он.

— А что по парню.

— Этот «Чеджу», — правитель сделал кавычки, произнося фамилию может быть свободен.

— Я ему пообещал, что мы восстановим ему репутацию.

Император посмотрел на следователя и буравил его взглядом долгих десять секунд прежде, чем кивнуть.

— Придумай, что-нибудь.

На следующее утро я застал Ржевского у раскрытого окна. Он пил кофе. По лицу было видно, что всю ночь не спал.

— Какие новости? — спросил я.

— По тебе хорошие. Как ни странно, государь не приказал гнать тебя в зашей. Такое чувство, что он почему-то мнение о тебе поменял. Так что будет тебе обеление репутации с торжественной речью от меня на камеру для журнакрыс.

— Но-но, повежливее, — попросил я его. — У меня, между прочим, тоже газета и канал есть.

— Ладно, ладно, — выставил он руки. — Просто знал бы ты, сколько они у меня крови выпили.

— У меня не меньше, — улыбнулся я.

— Ну да, — хохотнул Ржевский.

— Если я больше не изгой, может, пройдемся по парку? — Я кивнул на дворцовый комплекс вдали.

— А давай, — легко согласился собеседник. — Представляю рожи дворцовой знати.

Я вызвонил курьера от Сказовых, который привез мне нормального чая в термосе, и, разлив его по термокружкам, мы направились вниз.

Гуляя зимнему дворцовому саду, я размышлял, как же переменчива жизнь. Еще позавчера, я был никому не интересен, вчера — изгой, а сегодня следователь канцелярии его величества представляет меня Державину, одному из членов другого столбового рода.

Мы шли, а я все рыскал глазами по округе прежде, чем дошло, что можно пустить сканер. Я раскинул волну и почувствовал теплый отклик, направляя Ржевского в нужную мне сторону.

Принцесса шла с младшим братом и двумя охранниками.

— Как мелкого зовут? — шепнул я следователю.

Он покосился на меня, удивленный тем, что этого может кто-то не знать. Ну забыл, блин, с кем не бывает.

— Ратибор.

Я хохотнул. И удивился, как вообще можно было это забыть. На Ратибора худой бледный парнишка с кудрявой копной светлых волос не тянул.

Увидев нас, Ева даже с шага немного сбилась. А я на всякий случай ощупал лицо, лекари меня подлатали, но мало ли, я в зеркало потом даже не посмотрелся.

— Олег Аркадьевич? — удивленно вытаращился принц, явно имея ввиду вместо этого «Какого хрена⁈», он ведь меня сразу узнал.

— Ваша светлость, — чуть поклонился головой Ржевский. — Позвольте представить, Ен Чеджу. Изгнанник получивший герб свободного рода меньше чем за год.

— Рад знакомству, — протянул я руку, которую мне в ответ пожали абсолютно машинально.

— Сегодня ночью прошла наша совместная тайная операция, в рамках которой был устранен заказчик покушения на принцессу.

— И кто это был? — будто НПС спросил Ратибор, он не мог оторвать от меня взгляда, не веря в происходящее.

— Мстислав Романов.

Ратибор вздрогнул и перевел взгляд на Ржевского, потом снова на меня.

Принцесса смотрела на мою пробитую руку. Мясо заросло, но все же было видно, что рана была серьезная.

— Артефактный стилет, — пояснил я, поймав взгляд принцессы. — Противник оказался полон сюрпризов.

— Ратибор Петрович, — сказал Ржевский. — Вы не замечали последнее время ничего странного? — он отвел его в сторону, состроив морду обеспокоенной наседки.

А я улыбнулся Еве.

— Прекрасно выглядишь.

— Тебя оправдают? — всмотрелась она в моё лицо.

— Да, — кивнул я. — Я сегодня тут останусь. Выходи вечером гулять в парк.

— Хорошо, — она расцвела в улыбке, едва сдерживаясь, чтобы не бросится мне на шею.

Мы поклонились друг другу, ровно по этикету и направились дальше со своими спутниками.

— Спасибо, — сказал я Ржевскому.

— Пустяки. Кстати, забыл сказать. Император организует какое-то мероприятие, на которое ты будешь приглашен, чтобы окончательно показать обществу, что ты не в опале.

Ох уж это общество. Сколько еще сюрпризов его ожидает. Особенно, когда сразу после этого я начну военную компанию против убийц Благих.